вердила  проект "Основных
начал"  конституции,  когда  28  июня,  за несколько дней до открытия Съезда
Советов, комиссия ЦК  РКП (б)  под председательством Ленина внесла в  проект
ряд  изменений.25 Если верить  воспоминаниям Ю. Стеклова, 3 июля,
перед самым съездом, Свердлов, в тайне от  левых эсеров, поручил  Стеклову и
Шейнкману составить проект конституции заново. Те провели в запертой комнате
"Метрополя", где усадил их Свердлов, весь день. Стеклов вспоминает:
     "Так как основные положения у меня уже были намечены, а тов.Лениным, со
своей  стороны,   тоже  были   даны  нам   принципиальные  указания   насчет
формулировки вопроса о "свободах", то в тот же день проект конституции и был
выработан".26
     Зачем понадобилось менять проект конституции, да  еще в тайне  от левых
эсеров, и какие именно изменения были внесены в  проект, впервые прочитанный
на съезде уже после разгрома ПЛСР, Стеклов не рассказывает. Но возможно, что
именно  при  обсуждении  советской  конституции  и  должен  был  с  какой-то
определенностью  зафиксироваться  вопрос о многопартийной системе  правления
РСФСР. Он  как  бы оставался  открытым. И в  результате конституция тактично
обошла его.
     Удельный вес ПЛСР в советском аппарате был большой. Несмотря на разгоны
небольшевистских  Советов, репрессии и террор комбедов, обрушивавшийся часто
и на левоэсеровских активистов, партия левых эсеров сохранила свое влияние в
Советах. Во время уездных съездов Советов, проходивших в период


     между  Четвертым  и  Пятым  Всероссийскими  съездами,  ПЛСР  в  среднем
получала по 26%  голосов советских  избирателей  (большевики --  примерно по
45%). На  Пятом  Всероссийском  съезде Советов, открывшемся  4  июля,  левым
эсерам  принадлежала почти  треть депутатских  мест:  из 1 164 делегатов 773
были  коммунистами-большевиками  и  353  -  левыми   эсерами.   Между   тем,
соотношение делегатов съезда не отражало влияния партийных функционеров этих
партий  в  местных  Советах.  Как  указывает  Уильям  Чамберлин,  большевики
получили  на  съезде большинство  отчасти  благодаря  тому, что предоставили
созданным  ими комитетам  бедноты непропорционально  большой  процент  мест,
предназначенных  для   крестьянских   депутатов.27   Кроме  того,
городские Советы  вообще получали  большее количество мест, чем  сельские. В
этом  смысле  большевикам  было гарантировано большинство  депутатских  мест
съезда даже тогда, когда за ними шло меньшинство  советских избирателей. Это
был  еще  один  пункт  первой  советской  конституции,   который,  вероятно,
собирались оспаривать на съезде левые эсеры.
     Дискуссии между большевиками и левыми эсерами разгорелись еще до начала
работы Съезда Советов. Так,  30 июня, на заседании Крестьянской секции ВЦИК,
Спиридонова  обвинила  большевиков  в  том,  что  в  момент  голода  они  по
ультимативному  требованию  Германии отправили  туда 36 вагонов  с  хлебом и
готовят отправку мануфактуры на два миллиарда рублей. 1 июля, выступая перед
коммунистической фракцией Пятого съезда Советов, Свердлов на вопрос, "правда
ли,   что   36   вагонов   хлеба  было  отправлено   в  Германию",   ответил
утвердительно.28 Но несмотря на это Ленин,  уже на  самом съезде,
назвал заявление Спиридоновой клеветническим:
     "Та партия, которая  доводит своих наиболее искренних представителей до
того, что  они  падают  в столь  ужасное  болото обмана и лжи,  такая партия
является окончательно погибшей".29
     На следующий день ПЛСР действительно погибла  -- от руки большевиков. И
в   свете  последующей  ликвидации  партии  левых  эсеров  столь  резкая   и
откровенная  отповедь  Ленина заявлению Спиридоновой  кажется не  случайной.
Своей речью перед больше-


     вистской фракцией Пятого съезда к предстоящему разрыву между ПЛСР и РКП
(б) большевиков  подготавливал  и Свердлов,  указывавший,  что "отношения  с
левыми эсерами  испортились с тех пор,  как  мы  объявили  войну  кулакам  в
деревне".30
     Атмосфера первого  дня работы Съезда  Советов была  крайне напряженной.
Еще  до  утверждения порядка дня съезда  слово для  приветствия от делегатов
Украины  взял левый эсер Александров. Он  подверг  резкой критике заключение
Брестского мира и  потребовал возобновления войны с Германией. Речь его была
эмоциональна и встретила аплодисменты всего зала. Свердлов заволновался:
     "Я верю,  что политический вопрос, который  был поднят в приветственной
речи, несомненно найдет свое отражение во вполне определенной воле съезда, а
не в тех или  иных  восклицаниях... Я не сомневаюсь в том, что преобладающее
число тех оваций и  аплодисментов,  которые заслужил оратор, относятся  не к
его словам, а целиком  и полностью к борющимся [против германской оккупации]
украинским рабочим и крестьянам".31
     Однако справиться с противниками Брестского мира было не  так-то просто
ввиду  их  многочисленности  и практически неуязвимой  для  критики позиции.
Сотрудничество  ленинского правительства  с  немцами  зашло, с  точки зрения
революционеров,  очень  далеко. "На западной границе  в  районе Пскова  были
случаи,  когда  для  усмирения взбунтовавшихся  красных  частей приглашались
германские войска".32 И чтобы не допустить огласки невыгодной для
большевиков  информации, Свердлов решил перейти в наступление и предоставить
слово для  "внеочередного заявления" Троцкому. Последний обвинил противников
Брестского  мира, прежде  всего левых эсеров,  в  провоцировании пограничных
столкновений с немцами. То, что левые эсеры были виноваты в этом не  больше,
чем   сами   большевики,   было   очевидно   и   Ленину,   и   Троцкому,   и
Свердлову,33 но желаемый для большевиков  пропагандистский эффект
был  заявлением Троцкого достигнут. Умело  маневрируя вопросом о пограничных
столкновениях, Троцкий прочитал  с трибуны заранее заготовленную  в тайне от
большевистской и левоэсеровской фракций съезда


     резолюцию, являвшуюся чем-то вроде приказа или неподлежащего обсуждению
постановления:
     "Решение  вопросов  о  войне  и мире принадлежит только  Всероссийскому
съезду  Советов  и установленным  им  органам центральной советской  власти:
Центральному Исполнительному Комитету и Совету народных  комиссаров. Никакая
группа  населения не смеет, помимо  всероссийской советской власти, брать на
себя  решение  вопроса  о  перемирии  или  наступлении...  Благо   советской
республики есть  высший закон. Кто этому закону противится, тот  должен быть
стерт  с  лица  земли".34  Имея  в  виду  противников  соблюдения
Брестского  мира, Троцкий  предложил "очистить все  красноармейские части от
провокаторов  и  наемников  империализма,  не  останавливаясь  перед  самыми
решительными  мерами".35 В ответ  на  это  член ЦК  ПЛСР  Карелин
заявил, что до доклада мандатной комиссии левые эсеры не будут участвовать в
голосовании предложенной  Троцким резолюции. Кроме  того, они усматривают  в
предложении   Троцкого   попытку   предрешить  ряд   политических  вопросов,
нуждающихся  в обсуждении.36  Когда  же,  несмотря  на  заявление
Карелина, Свердлов поставил на голосование резолюцию  Троцкого, левые эсеры,
не желая принимать в голосовании участия, вышли из зала. Большевики ответили
на  это  событие  одобрительным  шумом  и  аплодисментами.37   За
резолюцию в тот день голосовали  только большевики,  и в результате  4  июля
"съезд   принял   единогласное   решение   по    всем   вопросам   в    духе
большевиков".38
     Поскольку  за  уходом  левых  эсеров не  стояло ничего, кроме нежелания
участвовать  в  голосовании  неожиданной резолюции  Троцкого,  фракция  ПЛСР
вернулась 5 июля в зал заседаний для участия в работе  съезда. В этот день с
докладом  о  деятельности  ВЦИК  четвертого  созыва  выступил  Свердлов.  Он
коснулся более подробно и разногласий с левыми социалистами-революционерами.
Свердлов, в частности,  сказал,  что  если сразу же  после  окончания работы
Четвертого съезда  Советов большевики редко расходились во взглядах с левыми
эсерами,  то  "за последний период  все наиболее крупные вопросы, стоявшие в
повестке дня ЦИК, принимались нашими голосами против голосов левых


     эсеров,  правых эсеров  и  меньшевиков".39  Свердлов,  таким
образом, приравнял левых эсеров к партиям, уже исключенным из ВЦИК:
     "Во всей нашей  работе нам приходилось отражать крайне жестокие нападки
с разных  сторон. За последнее время  эти нападки имели место не  только  со
стороны безусловно  враждебных советской  власти  партий  и  групп, но и  со
стороны советской партии левых эсеров. Нам пришлось выдержать с ними упорную
борьбу по целому ряду вопросов".40
     Свердлов вновь подчеркнул, что продовольственная  политика большевиков,
в  частности декрет о продовольственной  диктатуре  и организации  комитетов
бедноты, легли в основу разногласий с ПЛСР.
     То, что большевики перестали видеть  в левых эсерах  союзников и видели
теперь уже лишь помеху,  подтверждают и  многочисленные мемуарные источники.
Свердлова, например, пишет, что
     "отношения с левыми эсерами после Четвертого  съезда  Советов...  после
выхода  представителей  левых  эсеров  из  Совнаркома все  ухудшались.  Яков
Михайлович постоянно  говорил,  что  и  во  ВЦИК  с  ними  стало  невозможно
работать".41
     Об  обострении  отношений  между  двумя  партиями  писала и  сотрудница
секретариата ВЦИК Стрижевская.42
     Особенно  резко  против  большевиков  выступали  левые  эсеры в вопросе
крестьянском. Так, член ЦК ПЛСР Черепанов заявил, что  левые эсеры распустят
комитеты бедноты и выгонят из  деревень и сел продотряды, прибывшие туда для
конфискации хлеба. Камков же назвал комбеды "комитетами деревенских лодырей"
и  тоже  обещал  выбросить  их   из  деревни  "вон   за  шиворот"  вместе  с
продотрядами.43
     На   критику  левых  эсеров   ответил  Ленин.   Он  указал,  что  между
большевиками и левыми  эсерами  происходит  "не  ссора", а "действительный и
бесповоротный  разрыв".44  Речь  Ленина  вызывала  многочисленные
реплики  зала,  особенно правой стороны партера,  где располагалась  фракция
ПЛСР. Судя по стенограмме


     речи,    левые   эсеры   восприняли   ее   довольно   враждебно.45
Большевики,  в   свою  очередь,  просто   сорвали  речь  Спиридоновой,
удивительно  бестолковую  и  бессвязную,46  но  зато  критикующую
большевиков.  Ленин, правда, не остался в долгу. О  левых эсерах  он говорил
снисходительно   и  ехидно,   причем   партию   их  несколько   раз   назвал
"плохой".47
     То, что партия левых  эсеров  с точки зрения  большевиков уже выполнила
свою  основную задачу -- помогла большевикам захватить власть, удержать ее и
уничтожить  все  оппозиционные  партии,  в   том  числе  и  правую  половину
эсеровской партии; то, что  и другая историческая задача партии левых эсеров
--  помощь  большевикам  в  проникновении  в сельские  Советы  - также  была
выполнена; что  в момент  перехода Ленина  к открытой  войне с крестьянством
ПЛСР стала опаснейшим врагом --  во всем этом у большевиков не было никакого
сомнения. Легально иметь  такого противника в  крестьянской стране  Ленин не
мог. Для уничтожения левых эсеров весна и лето 1918 г. были самым подходящим
моментом. Еще  не разъярилась  деревня, и важно  было убрать левых эсеров до
начала  первых  серьезных  восстаний.  Ослабленная  разгоном  про-эсеровских
сельских Советов, скомпрометировавшая себя перед другими  партиями  союзом с
большевиками,    разгоном    Учредительного    собрания   и    оппозиционных
социалистических партий, лишенная союзников,  партия левых эсеров осталась с
большевиками  один  на  один.  Эта  единственная  легальная социалистическая
партия, автоматически становившаяся оппозиционной, виделась Ленину серьезной
угрозой. Ленин понимал, что левоэсеровские резолюции по вопросам  внутренней
политики могут  замедлить темп борьбы с крестьянством, в то время как призыв
левых эсеров  "разорвать революционным  способом  гибельный  для  русской  и
мировой революции Брестский договор" притягивает к себе часть большевистской
партии  и  грозит   созданием  блока  левых  эсеров   и  левых  коммунистов,
направленного против Ленина. А значит -- грозит Ленину и безусловной потерей
власти.
     Опасения Ленина не  были беспочвенны. С  марта 1918 г., т.е.  с момента
ратификации Брестского мира, в партии большевиков наблюдалось резкое падение
численности.48 Кроме того, весной


     1918  г., в связи с заключением Брестского договора, левыми эсерами был
поднят  вопрос  о  создании совместно с  левыми  коммунистами  оппозиционной
Ленину партии.  Известно об этом стало лишь несколько лет  спустя  в связи с
очередной внутрипартийной борьбой, отголоски которой просочились и  в газету
"Правда".  А  еще  через  несколько лет тот  же вопрос  всплыл  на  процессе
Бухарина   и   теперь  уже   попал   на   страницы   "Бюллетеня   оппозиции"
Троцкого.49 Как же велика была  угроза  ленинской  власти  весной
1918 г.?
     Зиновьев   утверждал,   что  в  декабре  1923  г.  Бухарин  рассказывал
следующее:
     "...В  ту  пору  к ним, к фракции "левых"  коммунистов, левые  эсеры...
обратились   с   официальным   предложением...  арестовать   Совет  народных
комиссаров  с  тов. Лениным во главе. А в кругах левых  коммунистов серьезно
обсуждался  вопрос  о  новом  составе  Совета  народных комиссаров,  при сем
председателем  имели  в  виду  назначить  тов.Пятакова..."50  Это
говорил и Сталин:
     "Известно, например, что левые коммунисты, составлявшие тогда отдельную
фракцию, дошли до  такого  ожесточения, что  серьезно поговаривали о. замене
существовавшего тогда Совнаркома новым Совнаркомом из новых людей, входивших
в  состав   фракции  левых   коммунистов..  ."51  Но  сами  левые
коммунисты о тех днях сообщали следующее:
     "По  вопросу о Брестском мире, как известно, одно время положение  в ЦК
партии было таково, что противники Брестского мира имели в ЦК большинство...
Когда дело дошло до решительного  голосования,  часть противников Брестского
мира воздержалась от голосования и, в результате, сторонники Брестского мира
провели в  ЦК решение -- Брестский  мир подписать... Во время заседания ЦИК,
происходившего в Таврическом дворце, когда Ленин  делал доклад о  Бресте,  к
Пятакову  и  Бухарину  во  время  речи Ленина  подошел  левый  эсер  Камков.
...Камков, между прочим, полушутя сказал: "Ну, что же вы будете


     делать, если получите в партии большинство. Ведь  Ленин  уйдет, и тогда
нам с  вами придется составлять новый  Совнарком. Я думаю, что председателем
Совнаркома мы выберем  тогда тов. Пятакова" ... Позже, уже  после заключения
Брестского  мира,  ... тов. Радек  зашел  к...  левому  эсеру  Прошьяну  для
отправки  по радио  какой-то резолюции  левых  коммунистов.  Прошьян  смеясь
сказал тов. Радеку: "Все вы резолюции пишете. Не проще ли было бы арестовать
на  сутки Ленина,  объявить  войну немцам  и  после  этого снова  единодушно
избрать тов. Ленина председателем  Совнаркома". Прошьян  тогда говорил, что,
разумеется,  Ленин,  как  революционер,  будучи  поставлен  в  необходимость
защищаться  от наступающих  немцев,  всячески ругая нас и вас  (вас -- левых
коммунистов),  тем не менее лучше  кого бы то ни было поведет оборонительную
войну... Любопытно  отметить, что... когда  после смерти Прошьяна  тов.Ленин
писал   о  последнем   некролог,  тов.  Радек  рассказывал  об  этом  случае
тов.Ленину, и последний хохотал по поводу такого "плана"."52
     Независимо от  того,  шуткой или нет  было  предложение  левых  эсеров,
независимо от  степени преданности  левых коммунистов Ленину, в  самом факте
существования левых эсеров и левых коммунистов Ленин не мог не видеть угрозы
своей власти. И  если  левые коммунисты оставались  все-таки  частью  единой
большевистской  партии,  то  влияние  и  деятельность левых  эсеров  уже  не
подлежали  большевистскому  контролю.  Будучи  уже  в  те дни  существенным,
политический вес левых эсеров  мог  возрасти с первыми признаками тотального
голода и крахом германской  империи.  И очень  вероятно,  что именно в  июне
Ленин,  обладавший  поразительной, не  раз  спасавшей его  интуицией мастера
революции, ощутил, насколько опасной  для  него станет партия левых эсеров в
ближайшем будущем.
     Решение  Ленина  расправиться  с партией  левых эсеров,  обеспечив себе
свободное  от   оппозиции  однопартийное   большевистское   коммунистическое
правительство,  для  Ленина  было  не  более  рискованным,  чем  его  первая
(неудавшаяся) попытка


     захвата  власти  в  июле  1917  года; или  удавшийся  захват  власти  в
октябре;53  или разгон Учредительного собрания в  январе 1918-го.
Вся   история  прихода  Ленина  к  власти  была,   по   существу,  сплошными
провокациями и авантюрами, неслыханной  дерзостью, самоубийственным  риском.
Но  риском  вынужденным в том смысле, что не  рискуя нельзя  было  захватить
власти, удержать  ее и отстоять.  В начале июля  1918 года сам ход революции
заставил  его пойти  на  новый  рискованный  шаг.  Именно  в  этот момент  и
произошло  убийство  в  Москве  германского посла графа  Мирбаха. В  течение
последующих двух дней партия левых  эсеров, единственная легальная советская
партия,   пользующаяся  огромным   влиянием  в   советском  аппарате,   была
уничтожена.


     ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ СЕДЬМОЙ
     См.: Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва. (Стенографический
     отчет). Москва, 1920, стр.355-356.
     В том, что касалось обвинений, ПЛСР была согласна с большевиками.
     Карелин сказал: "Сегодня поставлен вопрос о выступлении против
     советской власти партий, входящих в Советы. Мы считаем, что давно
     пора это сделать. ...Наша бдительность по отношению к правым социа
     листам должна быть максимальной". Но - как в воду глядел - Каре
     лин добавил: "У нас нет налицо достаточных оснований устанавливать
     участие партий в контрреволюционных попытках как партий. А ведь
     только такое установление участия партии, как целого, влечет
     обвинение всех лиц, входящих в партию. Таких оснований нет. Помимо
     того, ставить вопрос до Съезда Совета формально недопустимо, так
     как представители с-р. и меньшевиков... делегированы от Съезда, и их
     исключение может быть решено только Съездом... Мы протестуем
     против их исключения, которое является для нас неприемлемым и
     формально, и по существу. Мы будем голосовать против..." (Прото
     колы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.426--428).
     См.: Я. М. Свердлов. Избранные статьи и речи 1917-1919. Москва,
     1939, стр.91.
     К.Гусев. Крах партии левых эсеров. Москва, 1963, стр.142. Необхо
     димо, однако, заметить, что "низы" левоэсеровской партии были
     более решительны и более догматичны, что часто приводило их и к
     принятию нежелательных для большевиков решений. Гусев же имеет
     в виду прежде всего ту твердость левоэсеровских низов, которую
     они проявили на местах в борьбе за вытеснение эсеровских и меньше
     вистских функционеров из местных Советов, в борьбе за контроль
     над Советами. (Подробнее см.: там же, стр.142-144).
     Гусев. Крах партии левых эсеров, стр. 145.
     "Знамя труда", 19 апреля 1918.
     "Пролетарская революция", 1927,No 4 (63), стр.110.
     "Знамя труда", 19 апреля 1918. Статья "Отвод от власти".
     "Пролетарская революция", 1927, No 4 (63), стр. 110.

     Резолюции и постановления Первого и Второго Всероссийских съездов
     партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов).
     Москва, 1918, стр.25-26, 35,46,48, 52.
     В.И.Ленин. Полное собрание сочинений. Москва, 1958--1965. Т.50,
     стр.70.
     Цит. по кн.: В.В.Аникеев. Деятельность ЦК РСДРП (б)-РКП (б) в
     1917-1918 годах. Хроника событий. Москва, 1967, стр.263.
     Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, стр.249.


     См.: Декреты советской власти. Т. 2. Москва, 1959, стр.261--266.
     "Декрет ВЦИК и СН