нию пролетариата, на  диктатуру  пролетариата и  крестьянства, которая
перерастает в диктатуру рабочего класса".
Расслоение революционной мелкой буржуазии
     Помимо   уклонения   от   точного   указания   на  очень   ограниченную
революционность колониальной буржуазии,  приведенная цитата игнорирует самое
важное.  Основное  в том,  что  дал опыт  китайской (и русской) революции  в
отношении определении роли мелкой буржуазии на  разных этапах  революции. Не
только буржуазия отходит  от  революции  с обострением  борьбы и расширением
массового движения, но  и в лагере мелкой буржуазии наступает расслоение,  и
часть ее под  давлением империализма и из боязни перед пролетариатом отходит
от  революции.  Так  было в России после Февральской революции, когда раньше
революционная партия эсеров завершила свой начав-
     шийся  с  войною  переход на сторону  буржуазии.  К  этому  же сводится
главное содержание  китайских событий 1927 г. Ибо  поворот крупной буржуазии
от  революции начался еще в  1925  г. после шанхайских событий  и нашел свое
выражение  в перевороте, произведенном Чан Кайши внутри  Гоминьдана  в марте
1926  г. (удаление Ван Цзинвея и ограничение свободы  коммунистов). Основное
же  содержание  событий   лета  1927  г.  сводится  к  отходу  от  революции
значительной части ранее революционного крыла мелкой буржуазии, проявившемся
в  крахе  левого  Гоминьдана.  Во  всем  проекте  программы нет и  малейшего
упоминания  этого  основного факта  и следующих  из  него  выводов для нашей
тактики.
Смена демократического лозунга социалистическим
     Игнорируя  процесс  расслоения  революционной мелкой  буржуазии  в ходе
революции, авторы проекта программы вынуждены точно так же обойти  молчанием
важнейший  вопрос  о  том, какой  момент  надо  признать решающим  для смены
лозунга  революционно-демократической диктатуры пролетариата  и крестьянства
на лозунг  диктатуры  рабочего  класса,  опирающегося  на крестьянство.  Как
известно,  этот  вопрос вызвал горячие  споры в 1917  г. среди большевиков и
является в настоящее  время предметом споров среди китайских коммунистов. Но
авторы   проекта   программы   остаются  верными   себе,  заполняют   проект
публицистикой худшего  сорта,  тщательно обходя поставленные  жизнью трудные
принципиальные вопросы и избегая даже указания на то, в зависимости от каких
лозунгов решается этот вопрос о перерастании революции и смене лозунгов.
     На  примере Китая  мы видим,  что при большей  экономической отсталости
колоний   переход   революционных   партий   мелкой   буржуазии   в   лагерь
контрреволюции   наступает   еще   до   победы   национально-демократической
революции.  Соответственно  этому,  продолжение  и завершение этой последней
возможно только при соответственном возрастании руководящей  роли и значения
революционной  партии пролетариата  в деле  подготовки революции, проведения
восстания и  осуществления революционных  мероприятий,  не  ограничивающихся
строго  буржуазно-демократическими  рамками. Выражением  этого  нового этапа
революции   является   лозунг   диктатуры  пролетариата,   опирающегося   на
крестьянство.
     Начало  нового этапа в отличие от русской  революции  наступило в Китае
сейчас  же  после  поражения  революции  на  первом  этапе.  Как  в  русской
революции,  так  и  в  колониальных  движениях наступление  нового  этапа не
означает, что отпала задача


     53


     вовлечения крестьянства в  революцию, организации его для восстания,  а
также быстрого и  решительного  проведения  его  требований  в  день  победы
революции. Наоборот, если  на первом этапе  революции  сотрудничество  обоих
классов  достигается  путем  блока  партии  революционного  пролетариата   с
революционной  партией мелкой  буржуазии, то на новом этапе с отходом эсеров
или левого Гоминьдана от революции революционный пролетариата в лице  своего
авангарда   --   компартии   --   должен   сам   организовать  революционное
крестьянство, непосредственно на  него опираться и руководить экспроприацией
помещичьей собственности,  не  отказываясь также  от необходимых в  условиях
борьбы  социалистических мер. Этот лозунг означает:  компартия,  не  надейся
больше  на  другие  партии, сама организуй крестьянство, веди его на борьбу,
просвещай  его,  указывай  ему путь.  Это есть не  забвение  крестьянства  и
перепрыгивание через него, а теснейшая непосредственная связь с ним.
Гегемония и диктатура пролетариата, меньшевизм и большевизм
     В отношении цели, к которой  компартия  должна  стремиться,  в  проекте
программы сказано:
     "Пропагандировать  самостоятельность  пролетариата,  как  класса,   его
принципиальную враждебность буржуазии,  причем  эта  враждебность  отнюдь не
уничтожается возможностью временных соглашений с ней;  всемерно развивать  и
прививать массам  идею гегемонии  рабочего класса,  выставляя  и в настоящий
момент проводя  в жизнь  лозунг организации  Советов  рабочих и крестьянских
депутатов" (с. 84).
     Итак, идею гегемонии рабочего класса --  вот какую конечную цель должна
пропагандировать коммунистическая партия. И  на протяжении всей программы не
указана необходимость  хотя бы пропагандировать идею пролетарской диктатуры,
если уж не делать  ее  боевым лозунгом  агитации. Но надо  сказать, что  и в
повседневной агитации, в Китае например, идея гегемонии  уже  недостаточна в
настоящей стадии революции.
     На первом этапе революции, когда  партия мелкой буржуазии выполняет еще
революционную роль, идея гегемонии пролетариата в демократической революции,
противопоставляемая   идее    буржуазно-либерального   руководства    силами
революции, служит для проведения  разграничительной черты между большевизмом
и  меньшевизмом.  С  переходом  революции  новый  этап  гегемонии  перестает
выполнять эту роль. В  России с 1917 г. меньшевики не  отрицали пролетарской
гегемонии  в  революционной  борьбе,  требуя  только, чтобы  пролетариат  не
претендо-
     вал на завоевание власти и руководства ею. В 1918 г. меньшевик Мартынов
писал в ц [ентральном] о[ргане] меньшевиков "Рабочий Интернационал" (No 3 --
4  за  1918  г.),  что  автором  идеи пролетарской  гегемонии  был  патриарх
меньшевизма  Аксельрод,  который развивал  ее  еще в 90-х  годах,  когда  он
предполагал, что от революции нас отделяет еще долгий промежуток времени:
     "Этим     обстоятельством,     полагал    он    (Аксельрод),    русская
социал-демократия может и должна воспользоваться, для того  чтобы постепенно
возвысить пролетариат  до роли гегемона в нашей буржуазной  революции, т. е.
сделать  его  способным,  избегая  изоляции  от союзников, которая  накануне
буржуазной  революции  преждевременна  и  опасна,  сознательно  поддерживать
борьбу   одних   союзников,   прямо   ведя   за   собою   других   (наиболее
демократических)..."
     Это толкование  гегемонии  как  сознательной поддержки "других" классов
(т.  е.  буржуазии)  Мартынов,  уже  будучи  членом  ВКП, повторил  в  своей
знаменитой статье  о китайской  революции,  напечатанной  в  прошлом году  в
"Правде".  Опираясь на постановление VII  пленума ИККИ, Мартынов писал,  что
пролетариат  не  должен  завоевывать "гегемонии" в борьбе  за  власть против
либеральной  буржуазии, а  в  союзе с нею: "То, что для пленума ИККИ  должно
было  явиться  лишь в перспективе, как  результат  завоевания  пролетариатом
гегемонии в революции (отпадение промышленной буржуазии), то для тов. Радека
является исходной точкой (низвержение капиталистического производства)."
     Смысл этого  меньшевистского понимания  гегемонии такой:  "Пролетариат,
борись  больше   всех,  но  не   претендуй  на  власть,  поддерживай  власть
"революционной" промышленной буржуазии".
     Чтобы  отграничить  большевистское  понимание пролетарской гегемонии от
меньшевистского, нужно ясно  сказать, что речь идет о борьбе пролетариата за
власть и руководящее положение в революционном правительстве. Это выражается
лозунгом диктатуры пролетариата, опирающегося на крестьянство.
     Советы
     В "дополнительных тезисах", принятых II конгрессом К[ом-мунистического]
Щнтернационала], говорилось (п. 9):
     "В  первой  стадии   своего  развития   революция  в   колониях  должна
проводиться по программе с чисто буржуазными реформистскими пунктами, как-то
раздел земли и т. д. Но  из этого не следует, чтобы руководство революцией в
колониях находилось  в  руках буржуазных демократов,  напротив, пролетарские
партии  должны вести  усиленную  пропаганду коммунистических идей и учредить
при первой возможности крестьянские и рабо-


     55


     чие Советы. Эти Советы будут работать наравне с советскими республиками
прогрессивных   капиталистических   стран   для   окончательного   свержения
капиталистического строя всего мира".
     В противоположность  этому, проект программы отделывается от  вопроса о
Советах бессодержательным указанием "в надлежащий момент" проводить в  жизнь
лозунг организации Советов рабочих и  крестьянских депутатов. Вместо Советов
рабочих и  крестьянских депутатов --  органов, борющихся за власть,-- проект
программы рекомендует коммунистическим партиям "сосредоточить  свое  главное
внимание  на создании широких массовых организаций пролетариата (профсоюзов)
и  революционных  крестьянских  союзов, на выработку  требований и лозунгов,
касающихся непосредственно рабочего класса".
     Это  есть увековечение  роковой  прошлогодней  тактики  с  оттягиванием
организации Советов,  с подменой их  всякого  рода организациями, по  самому
существу своему не могущими стать органами власти.
Самостоятельность партии пролетариата
     Марксистские  партии везде воспитывались и  вырастали, главным образом,
на  почве резкой и решительной идейной борьбы с мелкобуржуазными демократами
и с их перекрашиванием в розовый цвет  социализма,  перекрашиванием, имеющим
целью обмануть бдительность пролетарского авангарда и  подчинить его себе. В
Китае это  жульническое  перекрашивание демократов в  коммунистический  цвет
достигло грандиозных  размеров:  Гоминьдан вступил  сочувствующей  партией в
К[омму-нистический] Щнтернационал]; Чан Кайши готов  был себя объявить левым
коммунистом, троцкистом и т.д., только бы не выпустить из-под своего влияния
кит[айскую]   компартию.   Предвидя    такую   возможность,   II    конгресс
К[оммунистическо-го]  Щнтернационала]  в написанных Лениным  тезисах  ставил
компартиям   две   задачи:  бороться  против  перекрашивания   демократов  в
коммунистические  цвета  и во  что бы  то  ни стало охранять  политическую и
организационную самостоятельность  коммунистических  партий. В п.  9 тезисов
говорилось:
     "Необходима   решительная   борьба   с   перекрашиванием   не   истинно
коммунистических революционных освободительных движений в отсталых странах в
цвет коммунизма;
     Коммунистический]   Щнтернационал]  обязан   поддержать   революционные
движения  в колониях и  отсталых странах  лишь с той  целью,  чтобы элементы
будущих пролетарских партий, коммунистические не только по названию, во всех
отсталых странах были группируемы и воспитываемы в сознании своих
     особых  задач,  задач  борьбы  с  буржуазно-демократическими движениями
внутри  их  нации.  Коммунистический]   Щнтернационал]  должен  вступать  во
временные соглашения, даже в союзы с буржуазной демократией колоний отсталых
стран, но  не  сливаться  с  ней и  безусловно  сохранять  самостоятельность
пролетарского движения даже в самой замечательной его форме."
     Вместо   этого  после  прошлогодних  событий   новый  проект  программы
Коммунистического]   Щнтернационала]  преподносит  нам   такую  "эластичную"
формулировку:
     "Необходимо...  организовывать  рабочих  и  крестьян в  самостоятельные
организации   и   освобождать  их  из-под  влияния  национальной  буржуазии,
временные  соглашения с  которой допустимы лишь постольку, поскольку  она не
препятствует  революционной   организации  рабочих   и  крестьян   и   ведет
действительную борьбу против империализма" (ст. 85).
     Ясного и точного требования при всех условиях обеспечить политическую и
организационную  самостоятельность  компартии,   так  же  как  и  требования
организовывать Советы с  первых  же шагов  массового  движения  -- в проекте
программы  нет, что, между прочим, отмечалось уже и другими в  дискуссионных
статьях.   Это   означает   программное  закрепление   на   будущие  времена
прошлогодних роковых  ошибок китайских коммунистов.  И это может привести  к
новым поражениям и ошибкам  не  когда-либо, а в  самом ближайшем  будущем  и
притом в новых странах Востока. Ибо в "рабоче-крестьянских" партиях Японии и
Индии зреют гнойные нарывы, чреватые новой гоминдановщиной.
     Эти  "двуединые",   "двухсоставные",  точнее,  "двухклассовые"  партии,
"блестящим" образчиком которых был китайский Гоминьдан,  вошли в моду с 1924
г., когда  была сделана  в  Америке попытка  организовать  рабоче-фермерскую
партию86.  На китайском  образчике  этой партии  показали,  какие
опасности  для партии  пролетариата  они  кроют  в  себе  и  каким  тормозом
революционного  движения они способны  стать при  революционной ситуации. На
деле   это   есть    подчинение    пролетарского   авангарда   крестьянству,
мелкобуржуазным,  вообще   не  пролетарским  слоям  и   группам.   Это  есть
окрестьянивание  или   даже   обуржуа-зивание   коммунистических  партий   и
большевизма. Давая вышеприведенную расплывчатую формулировку о соглашениях с
буржуазией, умалчивая об  опыте с Гоминьданом,  который  был  даже принят  в
качестве  сочувствующей   партии  в   Коминтерн,  не  запрещая   организации
двухклассовых  партий,   не   указывая  на  противоречия   интересов   между
пролетариатом  и  крестьянством (наряду  с совпадением этих интересов в ряде
пунктов), проект  программы ставит под угрозу самое существование на Востоке
самостоятельных революционных партий пролетариата и тем


     57


     самым  превращает в  пустой звук слова о необходимости для  коммунистов
бороться  за пролетарскую гегемонию и за перерастание буржуазных революций в
социалистические.
     Мало  того,  что  пролетарские революции  из  проекта программы  вообще
исчезают. "Двуединство" революции превращается в мировой закон и из России и
из  стран Востока  переносится  на все страны,  в том числе западные  страны
развитого капитализма, где положение  и позиции крестьянства  совсем иные. В
главе  IV,  посвященной  абстрактно  теоретической характеристике  диктатуры
пролетариата и переходного периода  от капитализма к социализму,  читаем (с.
39):
     "В борьбе за  диктатуру пролетариата  и за  последующее  преобразование
строя  против блока помещиков и  капиталистов  организуется блок  рабочих  и
крестьян  под  идейной  и  политической  гегемонией первых, блок, являющийся
основой диктатуры пролетариата".
     Это верно для России, переживавшей переход от буржуазно-демократической
к пролетарской революции, и для ряда  других  сходных с Россией по структуре
стран  (Польши,  Балкан,  колоний).  Но  это  неверно  как   общепрограммное
утверждение для всех стран. В 1918 -- 1919 гг. в Германии происходила борьба
за диктатуру  пролетариата,  но не  было никаких  признаков  блока рабочих и
крестьян. Нет пока никаких  оснований  ожидать  этого в  будущем.  В  Англии
борьба  за  диктатуру пролетариата  будет происходить,  а  блока  рабочих  и
крестьян не  будет, потому  что  там нет крестьян, а что  будет с  колониями
никто  не  знает: не "отложатся"  ли  они  еще  до  пролетарской  революции.
Последнее является  наиболее  вероятной перспективой. Принимая  во  внимание
наличие в ряде других  стран  слоев (служащих,  мелкой городской буржуазии и
др[угих]),  которые при  известных  условиях  могут  заменить  отсутствующее
крестьянство  ("середняков") в  качестве  союзника  пролетариата в борьбе за
диктатуру,  лучше  было бы  воспользоваться  старой  марксистской  формулой:
пролетариат   совершает  свою  революцию  в  союзе  со   всеми  трудящимися,
угнетенными и эксплуатируемыми и в их интересах.  Конкретизацию этой формулы
надо оставить национальным  секциям в соответствии с классовой структурой их
страны.
     По  тем  же  причинам  не  правилен и  не допустим  огульный  отказ  от
осуществления  пролетарской  революцией национализации земли.  К  правильным
аргументам  тов. Карпинского и тов. Бендеровского (см. No 1  "Дискуссионного
листка" и журнал "Коммунистический Интернационал") надо еще только добавить,
что  национализация земли  необходима  как  раз в интересах мелких крестьян,
земля  которых   останется   по-прежнему   в   их   пользовании.   Во   всех
капиталистических странах с давней соб-
     ственностью  на  землю  она  опутана множеством  юридических  наслоений
(купчих, перепродаж, закладных,  ипотек и пр.).  Распутать весь этот  узел в
интересах мелких собственников можно только, разрубив  его, путем объявления
земли  государственной  собственностью, при  которой  у мелкого  крестьянина
будет только  одно обязательство -- перед пролетарским государством. Если бы
в  отдельных  случаях  потребовались  отступления  от  национализации, то  в
зависимости  от конкретных условий такие отступления  всегда возможны. Общий
же огульный отказ  от  национализации земли в  пролетарской  революции  есть
оппортунизм.   Отказ  от  пропаганды  до  революции  лозунга  национализации
промышленности  проект  программы дополняет прямым отказом от  осуществления
национализации  земли сейчас же  после  революции.  Одно  дополняет другое и
вместе дают вреднейшую оппортунистическую ошибку.
5. Переход к социализму и развитие СССР
     а) Экономика и политика в буржуазной и пролетарской революциях
     В  вопросах  переходного периода  и  развития  СССР (как  и  вопросе  о
китайской  революции),  более  часто  обсуждающемся  в  партии,   мы   можем
ограничиться короткими замечаниями.
     При  характеристике  развития  в  переходный  период  от  капитализма к
социализму следует особенно помнить сделанные нами  эпиграфом к статье слова
Ленина: "в программе  следует писать с абсолютной точностью то, что есть". В
наших взглядах о переходном периоде  наряду с бесспорным и непрерываемым так
много еще непрочно сложившегося  временного и переходного, что легко принять
желательное за  сущее,  кажущееся  за действительное.  Поэтому в  программу,
которая должна отражать общие взгляды всех  коммунистов и быть  обязательной
для них,  следует вписывать только  самое необходимое,  проверенное  опытом,
точно установленное, записанное  в  историю и не  обобщать того,  что  имеет
только ограниченную значимость для одних стран, на  все прочие. К сожалению,
авторы меньше всего считали это для себя обязательным при составлении 4-й  и
5-й глав проекта.
     К  чему,  например,  было   вписывать  противопоставление  пролетарской
революции буржуазной в отношении темпа развития?  Кто докажет и поручится за
то,  что  пролетарская  решит свою  задачу  в  более быстрый срок,  чем  это
требовалось   для   революции   буржуазной?   Неверно    утверждение,    что
капиталистический  строй   производственных  отношений   уже   господствовал
экономически до буржуазной революции и что последняя не


     59


     производила   вторжения  в  область  имущественных  отношений  прежнего
общества. О таких вопросах можно спорить  в книжках и статьях, и коммунистам
можно  быть  об этом  разного мнения.  Непонятно, почему нужно  превращать в
символ веры всех коммунистов бухаринский взгляд на этот исторический вопрос.
(Взгляд, из которого,  кстати сказать, тов.  Бухарин  сделал совсем неверный
вывод, что все  задачи переходного периода сводятся к подготовке управляющих
кадров,  т.  е.  бюрократии.)  Ведь  не  должна же  быть  программа  кратким
изложением всех сочинений ее автора.
     Но главным  и  основным  недостатком всей  главы  о переходном  периоде
является о