резолюцию X съезда нашей партии
против фракций48. Такого  рода маскировку мы видели уже в вопросе
о  единой  партии:  на  безусловную  необходимость  ее  указывают архиправые
гоминьдановцы, ссылаясь на пример ВКП. Точно так же они будут указывать, что
единая  партия,  осуществляющая  революционную диктатуру, не  может  терпеть
фракций  в своей  среде. Но это значит лишь,  что правое крыло национального
лагеря, пришедшее к власти через посредство Гоминьдана, хочет  таким образом
запретить  самостоятельную  партию  рабочего  класса  и не  дать возможности
радикальным  элементам  мелкой буржуазии получить  внутри  партии  настоящее
влияние на ее руководство.
     Автор разобранной нами выше статьи идет в этих вопросах, как и  во всех
других,  целиком навстречу  буржуазному крылу Гоминьдана. Нужно ясно понять,
что  китайская буржуазия пока что пытается  прикрыться  авторитетом  русской
революции и, в  частности,  обкрадывает будущие формы  диктатуры  китайского
пролетариата для укрепления своей  диктатуры против пролетариата. Вот почему
сейчас  в высшей степени важно  не допускать никакой  путаницы в определении
этого этапа, через который проходит китайская революция. Дело





     54
     55



     идет не о социалистической революции, а  о буржуазно-демократической. И
внутри   этой   последней   дело   идет  о  борьбе  между  двумя   методами:
буржуазно-соглашательским и рабоче-крестьянским.
     Как и при  каких условиях  национально-демократическая  революция может
подняться  до  социалистической,  с  перерывом или без  перерыва,  с  долгим
перерывом  или  с  коротким   --   на   этот  счет  сейчас  возможны  только
предположения. Дальнейший ход вещей внесет необходимую ясность. Но смазывать
общими  соображениями  о  некапиталистическом  развитии вопрос о  буржуазном
характере данной революции значит  сбивать с толку коммунистическую партии и
разоружать пролетариат. [То, против чего Ленин боролся в теории перманентной
революции49,  это недостаточная ясность в разграничении ее этапов
или,  вернее,  двух  революций,  разных  по  своему  классовому  содержанию:
буржуазно-демократической и пролетарской. Но  эта ошибка помножается на сто,
если  не  на   тысячу,  теми,   которые,   разглагольствуя  о   переходе   к
некапиталистическим  путям  развития, в  то же время закабаляют пролетарский
авангард  Гоминьдану, запрещая строить в нем даже фракции.]50 Как
бы   мы  еще  не  дожили   до  того,  что  международная  ЦКК   привлечет  к
ответственности китайских коммунистов за попытки строительства левой фракции
в Гоминьдане.
     С точки зрения классовых интересов пролетариата -- а они являются нашим
критерием  -- задача  буржуазной революции состоит  в том,  чтобы обеспечить
максимальную свободу борьбы рабочих против  буржуазии. С  этой точки  зрения
философия  руководителей  Гоминьдана  о единой  централизованной партии,  не
допускающей  ни других партий,  ни  фракций  внутри  себя,  есть  враждебная
пролетариату контрреволюционная  философия, которая залагает идейные  основы
для  завтрашнего китайского фашизма. Вздор, будто выход китайской  компартии
из   Гоминьдана   означает   разрыв  сотрудничества:   это   --  прекращение
прислужничества,   а   не    сотрудничества.   Политическое   сотрудничество
предполагает равноправие  сторон и соглашение между ними. Этого в Китае нет.
Пролетариат не заключает соглашения с мелкой буржуазией, а в замаскированном
виде  подчиняется   ее  руководству,  закрепленному  организационным  путем.
Гоминьдан в нынешнем своем
     виде   есть   воплощенный   "неравноправный    договор"   буржуазии   с
пролетариатом.  Если  китайская  революция   в  целом   требует  упразднения
неравноправных   договоров   с   империалистскими  державами,  то  китайский
пролетариат должен ликвидировать неравноправный договор со своей собственной
буржуазией.
     Надо  призвать  китайских  рабочих  к  созданию   Советов.  Пролетариат
Гонконга во  время всеобщей  стачки51  создал  организацию, очень
близкую  по  строению и  функциям  к  первоначальному  типу рабочего Совета.
Опираясь на  этот опыт, надо идти дальше. Шанхайский пролетариат владеет уже
неоценимым опытом борьбы и вполне способен создать  Совет рабочих депутатов,
который  станет образцом  для  всего Китая и, тем самым,  центром притяжения
всех подлинно революционных организаций.
     Л. Троцкий /3 апреля 1927 г./
НАБРОСКИ К СТАТЬЕ О КИТАЙСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
     5 апреля 1927 г.
     Обосновать нынешнюю официальную тактическую линию в отношении китайской
революции  можно,  только  обходя классовую  постановку  вопроса, т.  е.  по
существу, отказавшись от марксизма.  Мы это  видели на примере подробно нами
разобранной передовой  статьи "Коммунистического  Интернационала".  Ошибочно
было  бы думать, что эта статья представляет исключение. К несчастью, это не
так. Чем больше  революция приходит  в противоречие с  официально проводимой
линией, тем более чудовищные натяжки приходится делать для ее оправдания.
     В речи на собрании рабочих трамвайного парка тов. Рудзу-
     со
     так заявил, "что революционное правительство имеет за  собой все классы
Китая" (Правда53, 9 марта  1927 г.).  До сих  пор мы считали, что
правительство   классового  общества  является   аппаратом   угнетения,  что
внеклассового,  надклассового,  бесклассового правительства  нет и  быть  не
может. Маркс некогда это твердо установил. Ленин посвятил этому вопросу одну
из наиболее выдающихся своих работ ("Государство и револю-





     56
     57



     ция"), в  которой, как, впрочем, и в бесчисленном  ряде статей и речей,
разъясняет,   повторяет,   что   самое  революционное  правительство   самой
демократической республики является  орудием  грабежа, насилия, эксплуатации
имущих  по отношению к  трудящимся.  Теперь  оказывается, что этот  основной
закон классового общества  нашел первое в  истории исключение: революционное
правительство  Китая  имеет  за  собой  все классы.  Может  быть, речь  тов.
Рудзутака передана неправильно? Но почему  же не обратили на это внимания ни
редакция, ни сам автор?
     Тов.   Рудзутак,   однако,   не   один.  За  три  дня   до  него   тов.
Калинин54  говорил  рабочим фабрики  Госзнак: "Все  классы Китая,
начиная с пролетариата и кончая буржуазией, ненавидят китайских милитаристов
как  ставленников иностранного капитала; все классы Китая  одинаково считают
кантонское     правительство     национальным     правительством      Китая"
(Известия55,  6  марта  1927  г., курсив  мой).  Мы  видим, таким
образом,   что    московским   рабочим   преподносятся    самые   вульгарные
демократические иллюзии. Подумать только, "все  (!)  классы Китая  одинаково
(!) считают кантонское правительство своим".
     Прежде  всего  это  неверно в  отношении  Чжан Цзолина56,  У
Пейфу57 и других милитаристов.  Может быть,  они не  представляют
классов? Но  разве  компрадорская  буржуазия не  класс?  Разве это  не самая
сильная и влиятельная  часть китайской  буржуазии? Разве  помещики,  которым
угрожает  крестьянское   движение,   не   поддерживают   больших   и   малых
милитаристов?  Разве  они  не организуют,  вместе с деревенскими кулаками  и
ростовщиками, контрреволюционные банды,  подвергающие разгрому  крестьянские
союзы? Эти классы играют не малую роль в экономике и политике  Китая, и они,
во  всяком  случае,  не  считают  кантонское  правительство своим,  так  как
находятся  с  ним  в состоянии гражданской войны. Абстрактного национального
гнета, который  "одинаково"  давит все классы населения, не существует. Гнет
иностранного  капитализма   теснейшим  образом   сочетается   с   классовыми
отношениями  самого  китайского народа.  Борьба  против  национального гнета
принимает форму гражданской войны.
     Но,  может быть,  все остальные классы,  за  вычетом  такой мелочи  как
компрадорская буржуазия, помещики,  верхи бюрократии и деревенские кулаки --
действительно считают кан-
     тонское правительство своим? Это утверждение правильно примерно в такой
же мере, в какой  после  Февральской революции58  можно  было  бы
сказать, что  все классы России считают Временное правительство59
своим.  Поскольку   рабочие   считали  Керенского60   своим,  это
объяснялось  их  отсталостью,  политической неразвитостью, слабостью  партии
большевиков,  а  отнюдь  не  тем,   что  правительство  Керенского  выражало
классовые  интересы рабочих. Поскольку  рабочие Шанхая считают  национальное
правительство   своим   --   это   объясняется   не   тем,   что   китайские
национал-либералы выражают  интересы  всех классов,  а  тем,  что  китайский
пролетариат  в  массе  своей еще  не  уяснил себе  своих  основных классовых
интересов революции. Отсюда вытекает лишь, что нужно коммунистическую партию
как можно скорее освободить из гоминьдановского плена и помочь ей наверстать
упущенное драгоценнейшее время.
     Но, может быть,  самым поразительным  документом отречения от марксизма
является  передовая статья  в "Правде"  от  16 марта  "Революция  в  Китае и
Гоминьдан". Статья  эта набрасывается на "критиков", "ликвидаторов", которые
утверждают,   что   правые  господствуют   над   революцией,  что  революция
"переродилась"  (!!),  что  компартии  нужно  выходить из Гоминьдана  и  пр.
Приводим основное место целиком:
     "Раз  правые господствуют,  раз  революция  переродилась, ей  надо петь
отходную, китайским коммунистам уйти "в себя", отказаться от "больших дел" и
больших  планов -- такова слезливая и  нехитрая  логика  тех,  кто подпевает
буржуазии о  правом  "засилье" в  китайской  революции. Предлагают компартии
выйти  из  Гоминьдана,  тем  самым  пособничая  правым   гоминьдановцам.  Не
понимают,  что  вне  сотрудничества   компартии  с  Гоминьданом   невозможна
руководящая  роль пролетариата в революции, и тем  самым обречена  на провал
китайская революция. Ликвидаторы наших дней не  "замечают", что их проповедь
выхода из Гоминьдана есть проповедь ликвидации китайской революции."
     На  то,  чтобы распутать клубок путаницы,  заключающийся  в  пятнадцати
газетных   строках,   понадобилась  бы   целая  газетная  статья,  если   бы
предшествующий  разбор   передовицы  "Коммунистического  Интернационала"  не
облегчил нашу задачу. Мы слышим, прежде всего, что те, которые говорят





     58
     59



     о правом засилье  в китайской  революции, подпевают буржуазии. Хочет ли
"Правда" сказать,  что национальное  правительство находится в  руках левых,
или она отрицает засилье национального правительства в революции? Но если бы
мы даже ничего не знали о Китае, кроме того, что  сказано в передовой статье
"Коммунистического Интернационала", мы  и тогда не могли бы отрицать, что "в
национальном правительстве власть принадлежит уже центру, а центр  последнее
время  в  большинстве  случаев тяготеет определенно вправо"  (стр.  4).  Это
сказано  очень мягко  и слащаво.  Хочет  ли  "Правда"  сказать,  что даже  и
злополучный   передовик    "Коммунистического   Интернационала"    подпевает
буржуазии?  Для  зашиты  ложной  политики  "Правда"   вынуждена   уже  грубо
подкрашивать состав и политическую линию национального правительства.
     Далее мы слышим: "Раз  правые господствуют, раз революция переродилась,
ей  надо петь отходную".  Почему господство правых обозначает, что революция
переродилась? В первый  период  нашей  Февральской революции  господствовали
князь   Львов61,   Милюков62   и  Гучков63.
Означало ли это, что революция переродилась? Нет, это означало лишь, что она
еще  не  развернулась. Раз  правые  господствуют -- рассуждает  "Правда"  --
китайским коммунистам остается лишь "уйти в  себя, отказаться от больших дел
и от больших планов". Что сей сон значит? Так как буржуазия еще господствует
в революции, так как рабочие массы, несмотря на свой героизм,  еще не заняли
в революции должного места,  то  коммунистам нужно...  отказаться от больших
дел.  Такова убийственная логика  тех, которые  думают, что коммунисты могут
делать  "большие дела", только оставаясь внутри Гоминьдана,  подчиняясь  его
дисциплине  и отрекаясь от критики суньятсенизма.  Мы  же думаем, что только
самостоятельная  партия  может  задаваться  большими  планами.  Но  те,  кто
предлагают  коммунистам  выйти  из Гоминьдана, "тем самым пособничают правым
гоминьда-новцам".
     И  это   не  ново.  Мартыновы   и  Даны64  всегда   обвиняли
большевиков в том, что, ведя самостоятельную классовую линию, они тем  самым
пособничают реакции. На этом  мотиве  построено три четверти  полемики между
меньшевиками  и большевиками65  за  время  с 1904  года  (земская
кампания Аксельро-да66) до 1917 года. Статья  "Правды" тут ничего
нового
     не выдумала. "Не понимают, -- продолжает она, -- что вне сотрудничества
компартии  с   Гоминьданом  невозможна   руководящая   роль  пролетариата  в
революции". Здесь вхождение в Гоминьдан незаметно подменено сотрудничеством.
Хочет  ли редакция  сказать,  что  сотрудничество  компартии  с  Гоминьданом
мыслимо только в форме подчинения компартии Гоминьдану? Такова  точка зрения
Чан  Кайши67, который заявил,  что признает коммунистов лишь  как
дисциплинированных членов Гоминьдана.
     Софистически  отождествляя сотрудничество с подчинением, "Правда"  кует
оружие  для  правых  гоминьдановцев против  коммунистов,  руководящий  центр
которых  высказался,  как мы знаем,  15 июня прошлого года  за необходимость
выхода из Гоминьдана. И  до какой  же степени нужно выхолостить все основные
понятия большевизма, чтобы заявлять, будто  "руководящая роль пролетариата в
революции"  невозможна без подчинения пролетарской  партии дисциплине партии
буржуазной.  В  чем  же  тогда различие между  ролью  руководителя  и  ролью
руководимого?
     Но  и насчет сотрудничества как такового "Правда" грубо  хватила  через
край.  Выходит  так,  что  китайская  революция  клином сошлась  на нынешнем
Гоминьдане.  На  самом деле,  руководящая роль пролетариата  невозможна  вне
сотрудничества  его с трудящимися  и  эксплуатируемыми  низами городского  и
деревенского населения.  С  того момента, как Гоминьдан  мешает пролетариату
развернуть такого рода сотрудничество,  преступлением является оставаться  в
Гоминьдане. Наиболее надежной, правильной,  глубокой,  исчерпывающей  формой
сотрудничества пролетарского  авангарда с  угнетенными  массами могут быть и
должны  быть Советы. Сотрудничество с Гоминьданом нужно переносить  на почву
Советов, т. е. организации миллионов. В агитации за Советы, в разъяснении их
смысла, в  создании первых  образцовых Советов в промышленных центрах  Китая
компартия должна  занять руководящее положение.  Нужно  заставить  Гоминьдан
равняться  по  Советам.  Нужно  помочь  тем  элементам, которые хотят этого,
открыто перебраться в лагерь  реакции.  "Правда" считает  это пособничеством
правым. На самом деле это есть борьба за революцию. Мы станем десятикратно и
стократно сильнее в массах, когда выкинем вспомогательный отряд империали-

     61



     стов из  руководящих организаций революции. Неужели  же мы разучились и
это  понимать? Вздор,  жалкий, пошлый  вздор, будто выход из Гоминьдана есть
ликвидация революции! Вздор, будто революция клином сошлась на Гоминьдане, в
котором правые командуют, а коммунисты ходят с кляпом во рту.
     Вся  статья "Правды"  построена  на  этих  мотивах.  По  основной своей
тенденции   она    целиком   совпадает   со    статьей    "Коммунистического
Интернационала" и с поистине  программными заявлениями Калинина и Рудзутака.
На этом пути сказано почти все. С этого пути давно пора свернуть.
     5 апреля 1927 г.
     Одними рабочими  ограничиться,  разумеется, нельзя. Национальная  армия
играет  сейчас гигантскую роль в развитии революции. Эта армия не однородна.
Внутренней   гарантии   ее    революционности    совершенно    недостаточно.
Бонапартистские68 и  фашистские тенденции внутри  армии неизбежно
будут развиваться по мере обострения классовой борьбы, и темп этого процесса
может оказаться чрезвычайно быстрым. Где же искать гарантии революционности?
Ответ ясен: в низах, в китайских массах, в их политической организованности,
в  их  действительном  сотрудничестве  с рабочими.  Как  это  сотрудничество
организовать?  Историческая форма  уже подсказана нашей  революцией: в форме
солдатских  Советов,   связанных  с  рабочими  Советами.   Начинать  надо  с
гарнизонов  крупнейших  промышленных  центров.  Солдаты   должны  мыслить  и
чувствовать  заодно  с  рабочими  Шанхая,  Ханькоу  и  пр.  Совет  рабочих и
солдатских  депутатов Шанхая  должен  получить,  по  крайней мере, такое  же
значение  в  развитии   жизни  страны,  какое  Петербургский  совет  рабочих
депутатов 1905 года.
     Но  и армией нельзя  ограничиваться.  Нужно,  по возможности, вовлечь в
советскую систему полупролетарские  низы городского населения, преодолев, по
возможности, их распыленность.
     Одновременно с этим нужно  переносить Советы на  деревню, пользуясь для
этого наличными крестьянскими организациями, углубляя и обостряя их борьбу с
помещичье-кулацкими вооруженными отрядами.
     Но в каком же отношении будут эти Советы к национальному правительству?
Ведь Советы представляют собою органы  борьбы за власть,  или органы власти.
Между тем, в Китае  существует власть, назначенная Гоминьданом. Не выйдет ли
из  этого   двоевластия69?  Не   окажется  ли   это   двоевластие
"пособничеством реакции"?
     Тот, кто рассуждает так, не понимает, что китайская революция неизбежно
должна  пройти через период  двоевластия, т. е.  через такой  период,  когда
пробуждающиеся  и  организующиеся  под руководством пролетарского  авангарда
массы будут оспаривать  власть  у нынешнего правительства. Двоевластие  есть
неизбежный этап  и по  отношению к нынешнему состоянию прогрессивного  этапа
революции.
     Но  ведь  большевики  были  против  двоевластия. Да, большевики  тянули
революцию от  двоевластия на более высокую стадию --  к единовластию Совета.
Сейчас в Китае задача  так еще не стоит. Прежде всего нужно создать  Советы,
т. е. организовать массу для революционного  действия, и дать сотрудничество
пролетариата  с  крестьянством  не  верхушечной  --  и  сейчас  уже  глубоко
реакционной  -- формой вхождения в  Гоминьдан, а на широком поприще Советов.
Было бы  нелепо выдвигать лозунг  "вся  власть Советам", когда  в  Китае нет
Советов и подавляющее большинство трудящихся не знает Советов. Надо начинать
с создания  Советов,  которые в  данных условиях откроют  эпоху двоевластия.
Только на основах этого двоевластия можно будет -- и должно будет -- повести
работу под лозунгом "вся власть Советам рабочих и крестьянских депутатов".
     6 апреля 1927 г.
     Ленин  очень  резко   противопоставлял  страны  отсталые  и  угнетенные
передовым  и угнетательским  капиталистическим  странам.  Но  это  вовсе  не
означало, что для первых отменяются законы классовой  борьбы. Для отсталых и
угнетенных  стран,  как Китай,  их  демократическая  революция  сливается  с
национально-освободительной  войной. В этой  войне пролетариат  выступает не
пораженцем,  а  защитником  отечества,  хотя  это еще и не  социалистическое
отечество. Почему? По той же самой причине, по которой пролетариат выступает
за демократическую революцию, несмотря на ее буржуазное  содержание. Если не
делать этого противопоставления,





     62
     63



     то  неизбежно идти к плоско пацифистскому  нейтралитету по отношению  к
обеим воюющим сторонам --  и к  Кантону, и  к Англии.  Такова,  по-существу,
позиция Второго Интернационала.
     Но  воевать за национальную независимость можно по-разному.  Война есть
одна из форм классовой  политики. Буржуазия, даже если она в  той или другой
своей части втягивается в революцию или  в  революционную  войну,  стремится
вести ее за счет трудящихся  масс и  как можно скорее прийти к