овторить.  Прямо  средь  бела  дня,  чего
никогда раньше не было. Ее скребли с головы до ног,  а  она  вопила  без
умолку. Впрочем, Элспет не выражала ни малейшего  сочувствия,  и  Бренне
пришлось уняться.  Она  только  яростно  отталкивала  няньку,  когда  та
надевала  на  нее  голубое  платье  и  немилосердно  жавшие,  но   очень
подходившие к  нему  по  цвету  туфельки.  Щеки  девочки  раскраснелись,
светлые, всегда растрепанные волосы теперь были  тщательно  расчесаны  и
уложены локонами. Потом ее потащили в зал. Мать  хотела  убедиться,  что
дочь прилично выглядит. Только после этого ее оставили в покое.
   Самая старшая из сестер, Матильда,  уже  сидела  за  столом  рядом  с
матерью. Вместе с поварихой они обсуждали предстоящий ужин.
   - Я не хочу встречаться с гостями, мама. Это  так  скучно,  и  я  так
устаю от этого.
   Элспет подошла к Бренне и толкнула ее в плечо:
   - Замолчи! Нельзя жаловаться. Бог не любит нытиков.
   - А папа все время  жалуется.  И  Господь  его  все  равно  любит!  -
возразила Бренна. - Потому папа такой большой. А больше него только  сам
Бог.
   - Где ты наслушалась такой чепухи?
   - Папа так говорит. А сейчас я хочу пойти во двор. Я не  буду  бегать
за поросятами, я обещаю...
   - Ты останешься здесь, у меня на  глазах!  Ты  сегодня  должна  вести
себя, как подобает воспитанной девочке. А если не будешь  слушаться,  ты
знаешь, что случится, правда?
   Бренна опустила голову и уставилась в пол.
   - Ага. Тогда я попаду туда, в самый низ...
   Она покорно повторила угрозу, слышанную от няньки уже не раз.
   Малышка понятия не имела, что находится там, "в самом низу",  которым
ее пугают. Она знала одно - там ужасно и  ей  туда  не  хочется.  Элспет
говорила, что, если Бренна не исправится,  она  никогда  не  попадет  на
небеса. А все нормальные люди хотят попасть только туда.
   Где небеса, Бренна знала точно. Отец ей показал. Они прямо  на  небе,
только с обратной стороны.
   Девочка  понимала  -  конечно,  надо  хотеть  туда,  куда  все.  Куда
собираются попасть и папа, и мама, и братья, и сестры, и даже Элспет, но
на самом деле ей это было безразлично. Ее волновало только одно -  чтобы
ее нигде больше не забыли. До сих пор ей снятся кошмары после того,  что
мама называет "несчастный случай".
   Ужасные воспоминания все еще прятались в самой глубине  ее  сознания,
там,  где  прячутся  страхи.  Они  ждали  наступления   темноты,   чтобы
выпрыгнуть оттуда и напугать Бренну. От ее криков по  ночам  просыпалась
сестренка, и, пока Элспет успокаивала малышку Фэйт, Бренна  тащила  свое
одеяло в родительскую спальню. Когда отца не было  дома  -  он  выполнял
важные поручения короля,  доверявшего  лишь  самым  достойным  и  верным
людям, - она забиралась на широкую постель и  прижималась  к  матери.  А
если отец ночевал дома, Бренна укладывалась прямо на холодном полу рядом
с красивым мечом с серебряной рукоятью, который, как говорила мама, отец
любит почти так же сильно, как детей.
   Бренна ничего не боялась, когда слышала громкий отцовский храп  -  он
убаюкивал ее, и девочка спокойно засыпала. Никакие  демоны  не  пытались
прокрасться через окно, кошмарные сновидения переставали  мучить  и  все
ночные ужасы отступали прочь, когда она была рядом с родителями.
   - Мама, вели, пожалуйста, Бренне  не  открывать  рот  при  гостях,  -
попросила Матильда. - Она слишком громко кричит, и  главное  -  нарочно.
Когда она расстанется с этой отвратительной привычкой?
   - Скоро, дорогая, скоро, - рассеянно пообещала мать. Бренна подошла к
сестре. Матильда всегда любила  командовать,  но  сейчас,  когда  братья
разъехались учиться, чтобы стать такими же нужными  королю  людьми,  как
отец, она совсем осмелела. Матильда сделалась такой же приставучей,  как
Элспет.
   - Ну, ты как чирей на заднице, Мэтти. Мать услышала.
   - Бренна, не говори таких слов. Поняла?
   - Да, мама, но папа всегда  так  говорит.  Это  правда  больно.  Мать
устало закрыла глаза:
   - Перестань надо мной издеваться, детка.
   Бренна опустила плечи, пытаясь изобразить, как она несчастна.
   - Мама, ну почему, почему никто меня  не  любит?  Все  ругаются,  все
сердятся на меня...
   У матери не было настроения  успокаивать  дочь.  Она  только  махнула
рукой и сказала:
   - Иди и сядь вон у той стены, Бренна. И больше ни слова, пока тебя не
попросят. Немедленно отправляйся.
   Шаркая ногами, девочка побрела через зал.
   - Мама, не заставляй ее сидеть там слишком долго. Ты же  знаешь,  как
все эти несчастные случаи испортили ее  характер.  Папа  говорит,  нужно
время, чтобы она пришла в себя.
   Мэтти защищала ее! Бренна удивилась.  В  обязанности  сестры  входило
следить за ней, когда братьев не было дома. Но ее не на шутку рассердило
то, что Мэтти заговорила о запретном.  Знает  ведь,  как  она  ненавидит
вспоминать о том, что с ней случилось.
   - Да, дорогая, - ответила мать. - Время и терпение.
   Мэтти шумно вздохнула:
   - Правда, мама. Но как ты можешь оставаться такой спокойной?  Неужели
ты не чувствуешь за собой вины? Даже я понимаю: забыть ребенка один  раз
- ладно, бывает случайно, но дважды?
   Элспет тоже решила высказаться:
   - Миледи, вот для этой вы никогда не найдете мужа.
   Бренна заткнула уши. Она терпеть не могла, когда  нянька  говорила  о
ней "эта". В конце концов, она же не поросенок.
   - Я сама найду себе мужа! - в бешенстве выкрикнула Бренна.
   Как раз под ее крики в зал вошла Джоан, одна из старших сестер.
   - Что на этот раз ты натворила, Бренна?
   - Ничего!
   - Почему же тогда ты сидишь отдельно от всех?  Ты  всегда  трешься  у
материнского бока и без умолку трещишь ей в уши. Ну, рассказывай, что ты
тут наделала. Обещаю, я не стану ругаться.
   - Я приставала к маме... Джоан, а папа нашел тебе мужа?
   - Мужа? - с удивлением спросила Джоан.
   Она не рассмеялась, опасаясь обидеть сестренку. Но не  удержалась  от
улыбки.
   - Думаю, да.
   - А ты помогала ему?
   - Разумеется, нет. Я увижу его только в день свадьбы.
   - А ты не  боишься?  Вдруг  он  окажется  страшилищем?  -  прошептала
Бренна.
   - Не важно, как он выглядит. Папа уверяет меня, что это будет крепкий
союз, - также шепотом ответила Джоан.
   - Ты уверена?
   - О да! И наш король уже одобрил.
   - Рейчел говорит, ты должна любить мужа всем сердцем.
   - Вот еще глупости. Когда она станет постарше, если хочешь знать,  ее
выдадут за человека по имени Мак-Нейр. Рейчел  никогда  даже  не  видела
его. Он вообще живет не в Англии. Но отца это не волнует. Мак-Нейр сумел
подкупить его своими обещаниями и подарками.
   - Элспет говорит, что мне папа никогда никого не найдет.  И  еще  она
говорит, папа слишком занят, чтобы тратить время на таких негодниц,  как
я. И мне придется искать мужа самой. Ты поможешь мне?
   Джоан улыбнулась:
   - Не беспокойся, я с радостью тебе помогу.
   - Ну и как мне его раздобыть?
   Джоан сделала вид, что размышляет над ответом.
   - Я думаю, ты выберешь мужчину,  который  тебе  понравится,  а  потом
попросишь его жениться на тебе. Если  он  живет  далеко,  тебе  придется
отправить к нему гонца. Да, пожалуй,  так...  Но  знаешь,  Бренна,  папа
рассердился бы, услышав нас. Потому что это он обязан искать нам  мужей.
Кстати, а почему ты говоришь шепотом?
   - Мне мама не велела говорить громко.
   Джоан расхохоталась. Элспет, всегда бывшая настороже, кинулась к ним:
   - Пожалуйста, не подзуживай  ее,  Джоан.  Бренна,  тебе  велено  было
сидеть тихо. Твой язык хоть когда-нибудь отдыхает?
   - Мне очень жаль, Элспет, - произнесла Бренна с самым чинным видом.
   Нянька недоверчиво фыркнула.
   - Да ладно, притворщица, вовсе тебе не жаль. -  Потом  наклонилась  к
девочке и погрозила пальцем перед самым ее носом. - Имей в виду, на днях
сюда спустится Господь и тебе здорово влетит,  юная  леди.  Попомни  мои
слова. Уж тебе достанется! Ты здорово пожалеешь.  Он  не  любит  вредных
девчонок.
   Наконец Элспет отстала от нее, и Бренна, утомленная долгим  ожиданием
гостей, уснула в своем уголке. Рейчел с трудом растолкала ее и  потащила
к старшим сестрам.
   Бренна скользнула было за спину Рейчел,  но  тут  назвали  ее  имя  и
вытолкнули вперед. Она вдруг  настолько  оробела,  что  боялась  поднять
глаза. Едва отец  закончил  нахваливать  ее,  она  снова  спряталась  за
сестру.
   Никто  из  гостей   не   обращал   внимания   на   Бренну,   и   она,
воспользовавшись этим, решила  убежать  из  зала.  Девочка  незамеченной
добралась почти до двери, но внезапно замерла.
   В зал входили три великана. Ошарашенная, она приросла к полу. Один, в
середине, был выше всех. От него она не могла  оторвать  глаз.  Родители
поспешили навстречу  гостям,  и,  когда  оказались  рядом  с  ними,  она
поразилась - гигант в середине был выше отца!
   Бренна дернула Рейчел за руку. Сестра взглянула на нее сверху вниз.
   - Что случилось? - прошептала она.
   - Он  Бог?  Правда?  -  Бренна  тыкала  пальцем  в  сторону  высокого
темноволосого гостя.
   Рейчел закатила глаза:
   - Опомнись! Никакой он не Бог.
   - Значит, папа обманул  меня?  Он  говорил  -  выше  его  только  сам
Господь!
   - Да нет же, не обманул. Он шутил с тобой, вот  и  все.  Тебе  нечего
пугаться.
   Бренна с облегчением перевела дух. Как хорошо - папа не обманул,  Бог
не спустился с небес, так что ругать ее некому. Она исправится, не будет
больше грешить и станет слушаться Элспет.
   Бренна посмотрела  на  громко  захохотавшего  отца  и  тоже  радостно
улыбнулась. Потом перевела взгляд  на  того,  в  середине.  Ей  сто  раз
повторяли - разглядывать человека в упор неприлично, но какое ей дело до
правил хорошего тона,  если  великан  точно  загипнотизировал  ее  и  ей
хотелось запомнить его до мелочей?
   Вероятно, и он  почувствовал  на  себе  пристальный  взгляд  девочки,
потому что повернулся к ней и посмотрел ей прямо в лицо.
   Бренна решила порадовать отца своими манерами  благовоспитанной  юной
леди и, собираясь присесть в глубоком реверансе, сграбастала свои юбки с
обеих сторон и задрала  их  до  самых  колен.  Неожиданно  она  потеряла
равновесие  и  едва  не  шлепнулась,  но,  к  счастью,  вовремя   сумела
выпрямиться и даже не забыла опустить  юбки.  Украдкой  она  бросила  не
незнакомца  взгляд,  проверяя,  оценил  ли   он   ее   воспитанность   и
грациозность.
   Великан улыбнулся ей.
   Едва он отвел от нее взгляд, Бренна снова пристала к Рейчел.
   -  Я  собираюсь  выйти  за  него  замуж,  -  прошептала  она.  Рейчел
улыбнулась:
   - Ну и прекрасно.
   Бренна гордо кивнула. Да, здорово.
   И что теперь? Да ничего особенного - попросить его об этом.
   Через несколько минут отец отпустил дочерей. Бренна дождалась,  когда
все отправились наверх, и  выскочила  во  двор.  Теперь-то  она  поймает
поросенка, и у нее  тоже  будет  любимчик.  Конечно,  лучше  бы  завести
щеночка, но папа раздал их всех старшим братьям и сестрам, только ей  не
хватило. А так хотелось...
   Бренне повезло. Свинья-мамаша выбралась из загона и заснула в грязной
луже.
   Стараясь не шуметь, она устремилась к цели. И - о Боже! -  ноги  сами
собой разъехались в навозной жиже, и она тотчас приземлилась недалеко от
свиньи. Но утомленная поросятами мамаша даже глаз не открыла. До  Бренны
донесся стук двери, и она замерла, перестав дышать. Но  все  было  тихо.
Значит, никто ее не заметил.
   Поросята сплелись в теплый клубок  и  спали  друг  на  друге.  Бренна
схватила одного, завернула в подол платья и крепко прижала к груди.  Она
собиралась спрятать его на кухне, это легко, только бы он не пикнул.
   Бренна и не подозревала об опасности, пока не направилась к выходу из
загона. Тогда-то до ее слуха и донесся чудовищный, все нарастающий  шум.
Свиньи, как известно, не летают, но эта разгневанная мамаша мчалась так,
что, казалось, готова была взлететь на воздух. Пригнув голову  к  земле,
она летела быстрее молнии, издавая при  этом  оглушительный  рев,  точно
дьявол, выскочивший из адского котла,  и  было  совершенно  ясно  -  она
хотела добраться до Бренны.
   Перепугавшись до смерти,  девочка  сама  завизжала  так  громко,  что
заглушила даже рев зверя. От  страха  она  потеряла  всякую  способность
соображать и теперь, крепко прижимая  к  себе  поросенка,  бегала  вдоль
изгороди по кругу, поднимая брызги жидкой грязи,  и  отчаянно  звала  на
помощь отца.
   Прибежавшие  на  ее  вопли  родители  увидели  ужасную  картину.   Их
маленький ангел, с ног до головы заляпанный грязью,  носился  по  кругу,
словно обезглавленная курица.
   Сбежались все кто мог. Но спас ее не отец, а тот самый,  улыбнувшийся
ей великан. И очень вовремя.
   Свинья успела-таки ткнуть ее рылом, собираясь  швырнуть  на  землю  и
растерзать, но Бренна, уже  готовая  упасть,  вдруг  почувствовала,  что
воспарила.  Невероятное  ощущение!  Она   крепко   зажмурилась,   потом,
догадавшись, что больше не надо кричать,  открыла  глаза  и  огляделась.
Великан все еще держал ее на руках, но  загон  остался  далеко.  Девочка
пыталась сообразить, как же ему удалось перемахнуть через загородку.
   Все вокруг суетились, шумели,  размахивали  руками.  Самым  последним
добежал до поля битвы отец. Задыхаясь, он спрашивал, не  знает  ли  кто,
почему животное напало на его дорогую малышку Фэйт.
   Бренна не обиделась - папочка часто путал имена детей. Он, конечно, к
вечеру вспомнит про ошибку. И она проведет  часок  у  него  на  коленях,
слушая, как он ее нежно журит. Бренна не думала  про  наказание  -  ведь
никто не заметил, что она прячет в юбках. И очень надеялась,  что  и  не
заметят.
   Но ее спаситель, конечно, догадался: еще бы  -  поросенок  барахтался
между ними. Бренна набралась смелости и посмотрела на великана - что  он
сделает? Казалось, он удивился, а когда поросенок взвизгнул, улыбнулся.
   Она была просто счастлива, что он не сердится, и тоже улыбнулась,  но
тут же застеснялась.
   Один из друзей великана подошел к ним:
   - Коннор, все в порядке? Тот повернулся, чтобы ответить.
   Бренна дотронулась до щеки своего спасителя  и  снова  повернула  его
лицо к себе. С мольбой в голосе она прошептала ему  что-то  на  ухо.  Не
расслышав, он склонился к ней, и они почти стукнулись лбами.
   - Не говорите никому.
   Великан  запрокинул  голову  и  оглушительно   расхохотался.   Бренна
смущенно шепнула:
   - Тише.
   Он расхохотался еще громче. Пообещав никому ничего  не  говорить,  он
поставил ее на землю. Бренна  изловчилась  и  проскользнула  мимо  отца,
прежде чем он успел схватить ее.
   - Бренна! Назад! Сюда!
   Притворившись,  что  не   слышит,   она   побежала   дальше.   И   не
останавливалась до тех пор, пока не почувствовала себя  в  безопасности.
Она спряталась на кухне под столом вместе с поросенком, заснувшим у  нее
на коленях. Вот тут-то Бренна и вспомнила  -  она  же  забыла  попросить
великана жениться на ней! Ладно, ничего,  завтра  попросит.  А  если  он
откажется, что-нибудь придумает. Но добьется своего - он  станет  мужем.
Папочке не придется беспокоиться.

Глава 2
Шотландия, 1119 год

   В  день  своей  свадьбы  Коннор  Мак-Алистер  был  в  полной   боевой
раскраске. В настроении столь же мрачном, сколь мрачна была  синева  его
лица и рук. Лаэрда не радовало предстоящее событие, но как человек чести
он должен был сделать все для восстановления справедливости.
   Ум и сердце Коннора давно были готовы к мести, и, по правде  сказать,
в этом для него не было  ничего  необыкновенного.  Впрочем,  как  и  для
каждого обитателя Горной Шотландии, носившего на поясе меч.
   Лаэрда сопровождали пятеро воинов. Они тоже были готовы к схватке, но
выглядели куда веселее господина - еще бы, никто  из  них  не  собирался
взваливать на себя до конца своих дней такое бремя, как жена-англичанка.
   Куинлен, правая рука лаэрда, ехал бок о бок с ним.  Воин  был  одного
роста с господином, но не столь мускулист и широк в плечах и  потому  не
так силен, как Коннор. Однако  причина,  по  которой  Куинлен  встал  на
сторону клана Мак-Алистера, заключалась вовсе не  в  этом.  Ум  Коннора,
неиссякаемая жажда справедливости,  талант  лидера  притягивали  к  нему
людей. Как преданный сотоварищ, Куинлен был  готов  пожертвовать  жизнью
ради лаэрда. Однажды Коннор спас его, и Куинлен знал -  господин  придет
на помощь всегда, не считаясь  с  риском.  Все  остальные  испытывали  к
Коннору те же чувства, что и Куинлен, а лаэрд не  делал  различия  между
своими людьми и членами семьи.
   Куинлен стал не только сторонником Коннора, но и его близким  другом.
Он, так же как и все Мак-Алистеры, лелеял  жгучее  желание  восстановить
справедливость, нарушенную в прошлом.
   - Не поздно передумать,  -  заметил  Куинлен.  -  Есть  много  других
способов отомстить Мак-Нейру.
   - Нет, я уже известил мачеху, что собираюсь жениться, так что  теперь
нечего об этом говорить.
   - Ты думаешь, тогда Юфимия вернется?
   - Может, и нет, - ответил Коннор. - Ей трудно ступить на  нашу  землю
после гибели отца. Она до сих пор оплакивает его.
   -  А  что  ты  скажешь  Алеку?  Брат  приказал   тебе   покончить   с
наследственной кровной враждой. И ты дал слово.
   - Да, это в последний раз. Долго, очень долго Мак-Нейр будет об  этом
помнить, и с меня достаточно. Сам знаешь, как эта свинья жаждет вступить
в союз с англичанкой. Его жадность  мы  используем  в  своих  интересах.
Вспомни, друг, он опозорил и уничтожил всю твою семью.
   - Но мы же воевали с ним из-за его вероломства.
   - Этого мало, - возразил Коннор. - Я доведу свое  дело  до  конца,  и
твой отец тоже будет отомщен.
   Куинлен вдруг рассмеялся:
   - На этот раз, по-моему, все происходит не без вмешательства Господа.
До нынешнего утра мы даже не знали имени девушки, которую ты собираешься
отобрать у Мак-Нейра. Ты сам-то помнишь ее?
   - Ее трудно забыть. А ты знаешь, у меня есть серьезный  аргумент  для
Алека. Очень важный.
   - Все равно твой брат впадет в ярость.
   - Нет, я знаю, чем его укротить. Я дам  ему  понять,  что  англичанка
сама выбрала меня в мужья много лет назад.
   - И что ты ему скажешь?
   - Да правду. Она же просила меня жениться  на  ней.  Не  помнишь?  Ты
хохотал целую неделю.
   Куинлен кивнул:
   - Да, она тебя три раза просила. Но,  смею  напомнить,  очень,  очень
давно. Она наверняка уже забыла об этом.
   Коннор улыбнулся:
   - Ну и что?
   Леди Бренне вдруг стало  страшно,  ей  показалось,  кто-то  невидимый
наблюдает за ней. Она стояла на коленях возле мелкого  ручейка,  вытирая
лицо и руки вышитым полотенцем, когда почувствовала чье-то присутствие у
себя за спиной.
   Она не обернулась. Нельзя вскакивать и  бежать  в  лагерь:  если  это
дикий кабан или зверь пострашнее, резкие движения привлекут  к  ней  еще
большее внимание.
   Бренна тихонько вынула кинжал и, медленно  поворачиваясь,  поднялась,
чтобы оказаться лицом к тому таинственному, что скрыто в темноте кустов.
   Ее окружала  тишина.  Бренна  ждала  несколько  минут  -  ни  шороха.
Единственный звук, громом  отдававшийся  у  нее  в  ушах,  был  стук  ее
собственного сердца.
   Конечно, было глупо уйти так далеко от  лагеря,  где  остались  воины
отца. Если с ней что-то случится - некого винить, кроме самой себя.  Она
ушла сюда, желая побыть в одиночестве, но почему не взяла с  собой  хотя
бы колчан и стрелы?
   Неужели свою интуицию она оставила дома? Нет,  обострившиеся  чувства
не подводили ее, ни  минуты  больше  Бренна  не  сомневалась  -  за  ней
наблюдают. Но кто и почему?
   Невероятно, решила Бренна, скорее всего она здорово  поглупела.  Если
бы  здесь  кто-то  был,  она  бы  услышала.  Отец  часто  восхищался  ее
поразительным слухом и даже  хвастался  друзьям,  что  его  дочь  Бренна
способна услышать падение первого осеннего листа.  Конечно,  он  немного
преувеличивал, но совсем чуть-чуть. Обычно она улавливала малейший шум.
   Но  сейчас  ничего  не  слышит.  Б