шепоте дрожь.
     - Хорошо? - спросила Сара.
     - Хорошо, - со вздохом согласился он. Быстрое его согласие немного успокоило ее. Она прекратила заниматься волосами. Все еще не глядя в его сторону, она поднялась и медленно пересекла комнату. Так и не оторвав ни разу глаз от пола, она сделала огромный крюк, чтобы обойти его.
     Положив на место щетку для волос, она сделала глубокий вздох и повернулась. Она была исполнена решимости притвориться, что его нагота нисколько ее не волнует. Ведь она была его женой, напомнила себе Сара, и не нужно было себя вести как неразумное и наивное дитя.
     Но вся проблема и состояла в том, что она была наивной и невинной. Она никогда раньше не видела нагого мужского тела. Боже, как она нервничала!
     "Я уже женщина, а не ребенок, - успокаивала себя Сара. - Для смущения нет никакого основания".
     Когда она на него взглянула, все ее мысли о том, что надо видеть вещи такими, какие они есть, улетучились из головы. В это время Натан как раз закрывал люк в потолке и стоял к ней вполоборота. И все же она увидела достаточно, чтобы у нее остановилось дыхание.
     Он весь был сплошные мышцы и сталь. И все это тело было покрыто загаром цвета бронзы. Внезапно ее поразило, что одинаково загорелыми были все участки его тела. Интересно, как могли загореть места, обычно прикрытые одеждой?
     Правда, сейчас она не собиралась задавать ему такой вопрос. Может быть, когда они проживут лет двадцать или тридцать, она и решится спросить его об этом.
     Может быть, когда-нибудь в будущем она со смехом будет вспоминать эту ночь агонии и страха.
     Но в этот момент ей было не до смеха. Она смотрела, как Натан зажег свечу. В ее мягком мерцании кожа его приобрела бархатистый оттенок. Она была благодарна ему за то, что все это время он стоял к ней спиной. Может быть, он специально давал ей время привыкнуть к своему огромному телу?
     Если он действительно ставил перед собой такую цель, то напрасно. Он был таким огромным, что мог смело на любой маскарад одеться деревом.
     Когда Сара поняла, как по-детски себя вела, она тихонько вздохнула. Она очень надеялась на то, что он никогда не узнает, как она боялась. Чтобы он не увидел, как она покраснела, Сара отвернула лицо в сторону и сказала:
     - Мы ляжем в постель сейчас?
     Она осталась вполне довольна собой. Ей даже показалось, что она задала этот вопрос совершенно беспечным тоном.
     Ему показалось, что, когда она говорила, у нее в горле застряла кость. Он понимал, что, прежде чем уложить ее в постель, нужно было что-то придумать, чтобы избавить ее от страха.
     Весь вопрос состоял в том, что. Он вздохнул и повернулся к ней, чтобы обнять. Она бросилась к кровати. Он схватил ее за плечи и медленно повернул к себе.
     Ему было нетрудно заставить ее взглянуть ему в лицо, для этого ему даже не понадобилось поднимать ее подбородок. Натан сдержал улыбку. Он не сомневался в том, что Сара не опустит глаза, даже если ей сказать, что у нее под ногами змея.
     - Моя нагота смущает тебя? - решил напрямик спросить Натан, хотя это и так было очевидно.
     - С чего ты взял?
     Его руки дотронулись до ее шеи, и он почувствовал, как под его пальцами учащенно бьется пульс. Его прикосновение было нежным.
     - Тебе ведь нравится, когда я тебя целую, Сара? Казалось, что вопрос удивил ее.
     - Нравится? - снова спросил он, но она не отвечала, а молча смотрела на него.
     - Да, - наконец сказала она. - Я очень хочу, чтобы ты меня поцеловал.
     Он почувствовал себя польщенным.
     - Но я не уверена, что другое мне тоже понравится, - сказала она, решив еще раз предупредить его.
     Такая честность совсем не обидела его. Он наклонился и поцеловал ее лоб, потом нос. На короткое мгновение его рот коснулся ее рта.
     - Мне это нравится, - тихо пророкотал он.
     На это замечание у нее не было готового ответа, и она не сказала ничего. Когда же его рот снова прижался к ее губам, они не раскрылись навстречу.
     Ему казалось, что он целует статую, хотя это его и не остановило. Тогда он начал сильнее сжимать ее шею, и когда ей стало больно, она открыла рот, собираясь сказать, чтобы он оставил ее в покое, но его язык уже был там, и требование, готовое сорваться с губ, и все остальные мысли - все перемешалось в ее затуманенном сознании.
     Ее реакция была чудесной. Лед внутри начинал таять. Натан сразу ослабил свои объятия. Его пальцы описывали на шее Сары осторожные круги, он стремился подчинить ее себе и чувствовал, что это ему удается, потому что она теснее прижалась к нему и обвила его шею руками.
     Ее стоны от испытываемого наслаждения смешались с львиным рыком его желания. Он продолжил свою осторожную атаку. Его поцелуй был долгим, сильным и чертовски проникновенным. Его губы снова и снова жадно скользили по ее губам, а его язык разжигал в ней пожар.
     Поцелуй казался бесконечным. Из-за того, что эти новые ощущения были ей совершенно незнакомы, ему не пришлась долго бороться с ее сопротивлением и преодолевать ее смущение. Свой собственный голод он пытался сдержать, но, когда ее пальцы стали играть его мокрыми волосами, чувственно и нежно лаская его, пламя, горевшее в нем, переросло в пожар.
     Он уже почти не мог контролировать себя. Приручив ее, он сам стал нетерпеливым. Сара издала стон разочарования, когда он отпустил ее шею. Его губы еще продолжали волновать ее, но этого ей было уже мало. Она снова хотела прильнуть к нему всем телом и ощутить его жар. Но он не отвечал ей. Он держал ее руки, но продолжал терзать ее губы. Она не понимала, чего же он теперь хочет от нее, и казалось, что просто не хочет понять. Похоже, она была слишком поглощена поцелуем, а может, теми новыми и странными ощущениями, что рождались в ней сейчас.
     - Теперь ты снова можешь обвить меня руками, - прошептал он, завершив поцелуй.
     Его улыбка была исполнена нежности. Боже, она была для него открытой книгой. Ее одурманенный взгляд ничего не скрывал от него. Страсть и смущение - все было как на ладони.
     Натан не знал еще женщин, которые отдавались бы ему с такой открытостью, с такой свободой чувства.
     Он понял, как сильно ему хотелось сделать ее счастливой, и это даже несколько потрясло его. То наивное доверие, с которым она отдавалась ему, рождало в нем ощущение, что он может завоевать весь мир. Но сначала он собирался завоевать ее. - Ничего не бойся, - прошептал он глубоким хрипловатым голосом. Тыльной стороной ладони он погладил ее лицо, снова радуясь тому, как безотчетно она подставляет лицо, требуя еще ласки.
     - Я стараюсь, - прошептала она в ответ. - Мне лучше, потому что я знаю, что ты бережешь мои чувства.
     - И когда ты пришла к такому выводу?
     Его удивил внезапно появившийся в ее глазах блеск. Казалось, она чему-то обрадовалась.
     Когда ты согласился, что я могу не раздеваться.
     Натан вздохнул. Он решил, что еще не наступило
     Время сказать ей, что пеньюар и рубашку он только что снял с нее. Он подумал, что скоро она и сама это поймет.
     - Я не слишком терпеливый человек, Сара, когда желаю чего-то так страстно, как тебя.
     Он обхватил ее за талию и приподнял, прижав к себе. Их тела соприкоснулись. Ее глаза расширились, но раньше, чем она успела решить, нравится ли ей это новое ощущение, его рот снова прильнул к ее губам.
     Он, несомненно, знал толк в поцелуях. Ему не пришлось силком открывать ей рот, напротив, теперь она накинулась на него. Ее язык сам нашел его язык. Он только застонал. Она подумала, что этот звук мог означать одобрение ее храбрости, и совсем осмелела.
     Поцелуй был исполнен неистовой страсти. Он хотел разжечь в ней огонь желания. И когда из ее горла стали вырываться тихие всхлипывания, он понял, что цель достигнута. Она была распалена страстью. Ее стоны болью отзывались в нем, слишком сильно он желал ее.
     Ее руки впились в его плечи. Ее нежные груди касались его груди. Он приподнял ее и с силой прижал с своим бедрам, задыхаясь от переполнявшего чувства, судорожно глотнул воздух и одарил ее еще одним жарким поцелуем.
     Мысли Сары перемешались. Чувства, пробужденные его поцелуем, были такими странными, чудесными и всепоглощающими. Она даже позабыла о своем смущении. Она ведь сразу поняла, что он раздел ее, и нарочно поддразнила его тогда, напомнив, что он обещал оставить на ней одежду. С ее стороны это было вероломно, но тогда пригодилось ей. Она хотела, чтобы он не спешил, чтобы дал ей время привыкнуть к его телу, его жару, его прикосновениям.
     О том, как они оказались возле постели, она не имела ни малейшего представления, но внезапно Натан стал сбрасывать покрывало, и его губы оставили ее, когда он приподнял и бережно положил ее на спину посредине кровати. Она не успела прикрыть свою наготу, как он последовал за ней и с головы до ног накрыл ее своим горячим телом.
     Но все это произошло так быстро и неожиданно, что Сара почувствовала себя загнанной в угол, целиком и полностью находясь во власти Натана. Она не хотела бояться, не хотела разочаровывать его.
     В одно мгновение порыв страсти миновал. Она больше этого не хотела.
     Но она не хотела, чтобы он прекратил целовать ее. И потом, Бог свидетель, как ей было страшно.
     Может быть, если она заплачет, он обидится. Именно поэтому она плотно сомкнула рот, чтобы из него случайно не прорвался всхлипывающий звук.
     Его колено попыталось раздвинуть ей ноги. Но она не могла позволить ему такую близость и стала с ним бороться. Она начала молотить его руками по плечам. Он тотчас остановился. Чтобы избавить ее от веса своего тела, он приподнялся над ней, облокотился на руки и начал нежно покусывать ей шею. Его теплое, южное дыхание щекотало ей ухо. От этого тепла она опять содрогнулась. Хриплым шепотом он говорил ей, какое она доставляла ему удовольствие, какое сильное желание она разожгла в нем. Он даже сказал ей, что ша очень красива. Когда он. высказал ей все слова мужского одобрения, он решил, что она примет его.
     Но он ошибся. Как только он снова попытался раздвинуть ей ноги, она оказалась неприступной. В отчаянии он заскрипел зубами.
     Прикосновения ее тела довели его желания до неистовства. Но она была к этому еще не готова. Оттого, что ему приходилось сдерживать свою страсть, лоб его покрылся капельками испарины. Как только его руки приближались к ее груди, она сразу напрягалась, неосуществленное желание приносило ему страдание.
     Еще несколько минут, и он совершенно перестанет владеть собой. Боже, но он не хотел причинять ей боль! Он отчаянно жаждал погрузиться в нее, но, чтобы она стала принадлежать ему, ее нужно было сначала подготовить, чтобы она сама стала исходить жаждой осуществления.
     Пока было ясно как день, что время еще не настало. Она щипала его и пыталась от него освободиться.
     Он подумал: "Пусть будет так, как она этого хочет.
     Подожду минуту или две". Натан скатился на бок, решив установить между ними дистанцию, пока он окончательно не потерял рассудок и не овладел ею насильно.
     Минуты или двух будет достаточно, чтобы вернуть самообладание, полагал он. Когда сердце перестанет так бешено колотиться в груди, когда не будет так трудно дышать и когда утихнет боль в паху, он попытается еще раз.
     "Чертовски тяжелая работа - домогаться девственницы", - подумал он. А поскольку он никогда прежде никого не домогался и у него не было девственниц, он чувствовал себя совершенно неподготовленным.
     Возможно, когда он состарится, в далеком будущем будет со смехом вспоминаться эта ночь томительной пытки, но сейчас ему было не до смеха.
     Ему хотелось схватить свою невесту за плечи и встряхнуть ее, чтобы хоть немного образумить. С другой стороны - он же хотел, чтобы она его не боялась.
     Эти противоречивые мысли, бродившие в его голове, заставили его покачать головой.
     Сара тряслась как осиновый лист. Но, как только Натан отодвинулся от нее, чувство загнанности исчезло, ей снова хотелось, чтобы он ее целовал.
     Но ее беспокоило выражение лица Натана. У него был такой вид, словно он собирался заорать на нее.
     Она сделала глубокий вдох и подвинулась к нему.
     - Натан...
     Он не ответил. Его челюсти были крепко сжаты.
     - Ты говорил, что ты терпеливый человек.
     Бываю иногда.
     Я огорчила тебя?
     - Нет.
     Но она ему не верила.
     - Не хмурься, - прошептала она и прикоснулась рукой к его груди.
     Он отпрянул, словно его обожгли. Было видно, что его бьет дрожь.
     - Ты что, не хочешь этим больше заниматься? - спросила она. - Ты больше не хочешь меня?
     Как можно было не хотеть ее? Ему хотелось схватить ее руку и показать ей, как сильно он жаждал обладать ею. Но он не сделал этого, так как опасался, что это еще больше напугает ее.
     - Сара, дай мне одну минуту, - отрывисто проговорил он. - Я боюсь...
     Но он не закончил своей мысли, не сказал ей, что очень боялся, прикоснувшись к ней, причинить ей боль. Эти слова могли только усилить ее страх, и он промолчал.
     Но тебе не нужно бояться, - прошептала Сара.
     Он не мог поверить своим ушам. Он открыл глаза
     И удивленно посмотрел на нее. Не могла же она в самом деле думать, что... И все же светящаяся в ее глазах нежность свидетельствовала о том, что она действительно верила в то, что он боялся.
     - Ради Бога, Сара, я ничего не боюсь.
     Ее пальцы медленно скользнули по его груди. Как только они приблизились к его плоскому животу, он перехватил ее руку.
     - Прекрати, - потребовал он.
     - Ты имел дело только с опытными женщинами, да, Натан?
     В ответ он прорычал что-то низким голосом. Она улыбнулась.
     - Натан, тебе же нравится целовать меня, правда?
     Не более пятнадцати минут назад, когда он пытался избавить ее от страха, он задал ей этот же вопрос. Святая правда, не страдай он так, он бы даже рассмеялся. Женщина обращалась с ним так, словно это он был девственником.
     Он только было собрался разуверить ее в этом, как Сара подвинулась ближе. Он понял, что невеста его больше не боится.
     - Правда? - продолжала настаивать Сара.
     - Да, Сара, мне нравится целовать тебя.
     - Тогда, пожалуйста, поцелуй меня.
     - Сара, я хочу не только целоваться. Я хочу прикасаться к тебе. Ко всем частям твоего тела.
     Он ожидал, что она снова воспротивится ему. Боже, как он хотел быть терпеливым! Но нервы его были натянуты, как струны. Все его мысли были сосредоточены на ней и на его огромном желании слиться с ней в едином любовном порыве.
     Он закрыл глаза и застонал.
     Вдруг он почувствовал, что она взяла его руку. Глаза он приоткрыл как раз в тот момент, когда она приложила ее к своей.
     Целую минуту он не мог пошевелиться. Она тоже не двигалась. Они смотрели друг другу в глаза. Он ждал, как она поступит дальше. Она ждала от него выполнения его супружеских обязанностей.
     Но скоро Сара потеряла терпение. Он нежно гладил ее груди. Это ощущение повергло ее в трепет, заставило забыть о рассудке. Она потерлась ступнями о его ноги и медленно наклонилась, чтобы поцеловать его.
     - Я не люблю быть загнанной в угол, - шептала она, нежно целуя его. - Но сейчас у меня исчезло это чувство. Не ставь на мне крест, муж. Для меня это первый опыт, правда.
     Он нежно ласкал ее полные груди.
     - Я не собираюсь ставить на тебе крест, - прошептал он.. В его голосе послышалась улыбка, когда он добавил:
     - Правда.
     Она легонько дунула ему в лицо и принялась целовать так, как ей хотелось. Но когда ее язык проник к нему в рот и встретился с его языком, Натан не мог больше себя контролировать. Он набросился на нее с новой силой, продлил поцелуй и довел его до полного растворения в своем чувстве.
     Он продолжал нежно наступать на нее, пока она, наконец, не перевернулась на спину и не попыталась увлечь его за собой. Но Натан не поддался ее настоянию. Он наклонился и поцеловал благоуханную ложбинку, разделяющую ее груди. Его губы стали щекотать сначала один сосок, потом другой, пока они оба не затвердели. Его язык довел ее до безумия. Когда она уже больше не могла переносить эту блаженную пытку, она ухватила его за волосы и стала тянуть на себя. Ей показалось, что ее пронзила молния, когда наконец он взял сосок в рот. Она изогнулась, моля о продолжении. Он начал сосать.
     В глубине ее лона образовался жаркий комок.
     - Натан, пожалуйста, - простонала она. Правда, у нее не было ни малейшего представления, о чем она молит его. Невероятный внутренний жар доводил ее до безрассудства.
     Его рот коснулся другой ее груди, а рука скользнула к низу живота. Она не сомкнула ног, только издала сдавленный стон.
     Он приподнялся на локте, чтобы увидеть выражение ее лица. Она хотела спрятать лицо в изгибе его плеча. Он взял в руки ее волосы.
     - Мне нравится, как ты помогаешь мне, - прошептал он. - А тебе нравятся мои прикосновения?
     Ответ он уже знал. Он видел, как она ждет его, как стремится к нему. Потом его пальцы стали ласкать скрытый между ног нежный кусочек тела, пока он не стал влажным, и его пальцы с легкостью проникли внутрь.
     Ее руки, до сих пор прижатые к телу, раскрылись для объятий. Она стала гладить его плечи и спину. Ее ногти царапали ему кожу.
     - Натан, - прошептала она. - Не делай так. Больно. О Боже, не останавливайся.
     Под его руками она продолжала отвечать на ласки и одновременно слабо сопротивляться. Натан едва понимал, что она ему говорит. От неутоленного желания обладать ею он весь дрожал.
     Ее слабый протест он прервал поцелуем и накрыл ее своим телом. Ее ноги не сомкнулись, напротив, они приняли предложенную им твердость.
     Он намотал ее волосы на руку, чтобы она оставалась спокойной, когда он будет целовать ее. То, как она терлась о него бедрами, просто сводило его с ума. Нежным он не был. Она бы ему этого и не позволила. Ее ногти впивались в его тело, но ему это нравилось. Она стонала, и это нравилось ему еще больше.
     Он медленно вошел в нее и замер, так как почувствовал легкую тень сопротивления. Он приподнял голову, чтобы заглянуть ей в глаза.
     - Обними меня ногами, - приказал он хриплым и решительным голосом.
     Когда она исполнила то, о чем он просил, он издал низкий рык. И все же он медлил.
     - Посмотри на меня, Сара.
     Она открыла глаза и посмотрела на него.
     - Ты будешь принадлежать мне. Сейчас и всегда. Ее глаза были затуманены страстью. Она протянула руки и обхватила его лицо.
     - Я всегда принадлежала тебе, Натан. Всегда.
     Его рот снова прижался к ее губам. Одним быстрым движением он погрузился в нее до конца, желая сделать боль, которую она неминуемо испытает, как можно короче.
     - Тихо, детка, - прошептал он. Он весь был в ней. Ее плоть окружила и сжала его. - Господи, как хорошо со стоном произнес он.
     - Нет, не хорошо! - выкрикнула Сара. Она попыталась изменить положение, чтобы облегчить саднящую боль, но он крепко держал ее бедра и не разрешил двигаться.
     - Через минуту станет легче, - сказал он, тяжело дыша.
     Ей показалось, что он задыхается. Его лицо покоилось в ложбинке ее плеча. Он пощипывал ее кожу зубами, одновременно щекоча ее языком. Острое наслаждение заставило ее забыть о боли,
     - Сара, не отталкивай меня так, - приказал он.
     Его голос прозвучал хрипло и натянуто. - Я не остановлюсь теперь. Я не могу остановиться.
     Он ласкал языком мочку ее уха. Она перестала бороться и издала вздох наслаждения.
     - Боль не продлится долго, - снова зашептал он. - Я обещаю.
     Она отреагировала скорее на заботу и нежность, прозвучавшие в его голосе, чем на даваемое им обещание. Хотя она надеялась, что он прав. Ей все еще было больно. Жжение было сначала весьма ощутимым, потом оно стало уменьшаться. Но как только он стал двигаться, боль тотчас вернулась.
     - Если ты не будешь шевелиться, она будет не так ужасна, - прошептала Сара.
     Он хрипло что-то прорычал.
     - Хорошо, Натан? - умоляла она.
     - Хорошо, - ответил он, обеспокоенный ее голосом. Конечно же, это было ложью, но Сара была сли