мечание страшно удивило Кэролайн. Чему радовался ее отец? И почему ее дядя мог отвергнуть ее? Она понимала, что сейчас не время спрашивать, но решила обязательно поговорить с отцом, когда они вернутся домой.
     Она перевела взгляд на маркиза, подумав о том, что он выглядит очень болезненным.
     - Мне кажется, я должна пойти ему навстречу, - сказала отцу Кэролайн.
     Кэролайн не стала дожидаться ответа, а смело направилась к человеку, который не разговаривал с ее отцом четырнадцать лет. Маркиз улыбался ей, и она поняла, что старой вражде положен конец.
     Без малейшего колебания Кэролайн одарила маркиза своей самой сердечной улыбкой и поцеловала в щеку.
     Дядя попытался взять обе ее руки в свои, но с трудом удержался на ногах с помощью трости.
     Они молча вглядывались друг в друга, не произнося ни слова. Кэролайн не представляла, о чем можно говорить.
     В конце концов маркиз первым нарушил молчание.
     - Я почел бы за честь, если бы вы называли меня дядей, - сказал он. - Его хрипловатый голос дрожал от сдерживаемого волнения. - У меня есть только младший брат, Франклин, и его жена Лоретта. После смерти твоей матери только они и составляют мою семью.
     - Нет, - негромко ответила Кэролайн. - У вас еще есть мой отец и я.
     Лицо маркиза просветлело. Кэролайн услышала, как подошедший сзади отец откашлялся.
     Маркиз с явным неудовольствием взглянул на графа Брэкстона.
     - Ты не сказал мне, что она вылитая копия своей матери. Я едва не упал, когда увидел ее.
     - Я говорил тебе, - ответил на это граф. - Ты просто забыл.
     - Ну да! Моя память не подводит меня, Брэкс!
     Отец Кэролайн улыбнулся.
     - А Франклин и Лоретта будут здесь сегодня вечером? Я давненько их не видел и хотел бы, чтобы Кэролайн познакомилась также с другим своим дядей.
     Маркиз нахмурился.
     - Они уже где-то здесь, - ответил он, пожав плечами. Затем повернулся к Кэролайн и добавил:
     - Но ведь у нее мои глаза, Брэкс! Да, сэр, она, безусловно, представляет мою линию в семье.
     Кэролайн была вынуждена признать, что ее глаза и в самом деле похожи на дядины, но никак не могла понять, для чего дядя явно поддразнивает ее отца. Глаза маркиза лучились озорством. Отец возмутился:
     - Зато у нее явно мои волосы, и это ты не сможешь отрицать, Эйсмонт!
     Кэролайн расхохоталась. Она не могла поверить, что родственники всерьез оспаривают ее друг у друга.
     - Любому ясно, что я прихожусь родней вам обоим, - сказала она и, чтобы не обижать никого, взяла одной рукой руку дяди, а другой - руку отца. - Может быть, нам стоит найти какой-нибудь укромный уголок, сесть там и поболтать? Хотя вы встречались совсем недавно, вам, наверное, есть о чем поговорить друг с другом.
     Все трое направились к расположенной неподалеку от них нише в стене, в которой стоял диванчик. Тут к ним присоединилась Черити, и разговор сразу же перешел к обсуждению бала и претендентов на следующий танец.
     - А можно и мне называть вас тоже дядей? - спросила Черити маркиза. - Мне бы очень этого хотелось, если вы позволите. Ведь мы с вами тоже родственники, хотя и более дальние, не так ли?
     Просьба Черити пришлась маркизу по душе, и он кивнул головой в знак согласия.
     - Да, мы породнились через брак наших близких. И мне было бы приятно, если бы вы называли меня дядей. Когда Кэролайн была совсем маленькой девочкой, она называла меня дядя Мило.
     - Интересно, Эйсмонт, из-за чего там суматоха? - внезапно спросил Брэкстон.
     Он стоял рядом с диванчиком, на который присел маркиз, ближе к окну. Кэролайн стояла по другую сторону. Маркиз по-прежнему держал Кэролайн за руку, как будто боялся, что она вдруг исчезнет.
     Отец устремил свой взгляд ко входу в бальный зал. Повернувшись, Кэролайн проследила за ним, и ее глаза расширились от удивления, когда она увидела нового гостя, чей приход вызвал всеобщее оживление. Это был тот самый джентльмен, которого она спасла от разбойников в день их прибытия в Англию, таинственный "мистер Смит"!
     Она стояла и смотрела на него, слегка улыбаясь, и думала о том, как он похож на прихорашивающегося павлина. Судя по тому, что его появление привлекло внимание всех гостей, он был известным денди. Его темный костюм мало чем отличался от одежды других мужчин, но шейный платок изумлял своими размерами: он доходил ему едва ли не до ушей. Кэролайн даже усомнилась, может ли он повернуть голову?
     - Итак, Брюммель наконец-то появился, - удовлетворенно заметил ее дядя. - Таким образом, бал герцога удостоен высочайшего признания.
     - Брюммель? - У Кэролайн подкосились ноги. - Вы сказали, это Брюммель? - переспросила она, с трудом осознавая истину.
     "Ну и дела", - подумала Кэролайн, вспоминая, что она наговорила о Брюммеле "мистеру Смиту". Она отчаянно пыталась припомнить все детали их разговора, надеясь, что не сказала ничего особенно неприятного. Боже, но ведь она, кажется, назвала его Пламмером?
     Брюммель стоял в одиночестве, неторопливо оглядываясь по сторонам. С лица его не сходило выражение скуки, даже когда он кланялся кому-то из знакомых в зале. Брюммель спустился по ступеням в бальный зал и неспешно прошел сквозь толпу гостей. Он шел с весьма важным видом, и по тому, как расступались перед ним гости, Кэролайн поняла, что этот человек и в самом деле имеет вес в свете. Он совсем не прихрамывал: значит, его рана совершенно зажила.
     Кэролайн с любопытством следила за Брюммелем взглядом: ей было интересно, с кем же он раскланялся.
     И увидела. Бредфорд! Он стоял, прислонившись спиной к стене в другом конце зала в компании трех мужчин. Черити закрывала ей обзор, поэтому Кэролайн пришлось привстать на цыпочки, чтобы лучше его рассмотреть. Собеседники Бредфорда, похоже, изо всех сил старались привлечь его внимание, но он почти не глядел на них. Он смотрел на нее!
     Отец что-то говорил, обращаясь к ней, звучал чистый голосок Черити, дядя Мило коснулся ее руки, но Кэролайн ни на кого не обращала внимания. Она не могла отвести взгляда от этого человека, неотрывно смотревшего на нее.
     Он был куда более привлекательным, чем запомнился ей по первой встрече, и на целую голову выше окружавших его людей. Аккуратно причесанные волосы все же казались разметанными вольным ветром, и это придавало его облику оттенок мальчишеской открытости и уязвимости, хотя его плотно сжатый рот был твердым и суровым. Ей пришло в голову, что он, должно быть, очень редко улыбается.
     Она не помнила, насколько он выше других мужчин, шире в плечах. В ее сознании внезапно всплыл образ спартанского воина, может быть, сурового Леонида , и она подумала о том, что в другое время и в другой жизни Бредфорд вполне мог бы быть могучим воином.

***

     Граф Бредфорд не спускал глаз с Кэролайн Ричмонд с той самой секунды, когда она с царственным видом появилась на пороге бального зала рядом с графом Брэкстоном. Она была потрясающа! И его изрядно раздражало то, что и другие думали так же. Ну почему все это собрание молодых идиотов в зале пялится именно на нее?
     Черт побери! Он же имеет особые права. Она должна принадлежать ему! Сам того не замечая, Бредфорд застонал от яростного желания обладать ею, подчинить себе. Его досада, его скука мгновенно исчезли, как только она вошла в дверь бального зала. Он ощутил внезапный интерес к жизни, хотя обычно умирал от тоски в светских залах.
     Бредфорд принял приглашение на сегодняшний бал только в надежде на то, что ему представится случай встретиться с Кэролайн. Весь свет собирался на ежегодном балу у герцога Эшфорда, и кто знает...

***

     Его настойчивый взгляд настолько взволновал Кэролайн, что она не могла этого скрыть. Она почувствовала, как щеки ее краснеют, и чуть не сгорела со стыда. Взгляд Бредфорда смутил ее и лишил покоя. Она почувствовала, что в любую минуту может от волнения нервно рассмеяться. И что тогда подумают люди вокруг?
     Мысли вихрем проносились в ее сознании, как порывы ветра в чистом поле. Она, похоже, не могла сосредоточиться ни на чем. Не могла взять себя в руки. Она будто впитывала кожей его страстный взор, одновременно лихорадочно пытаясь выстроить хоть какую-нибудь преграду между собой и ним.
     Понимает ли он сам, какое магнетическое действие оказывает? Она искренне надеялась, что не понимает. Руки ее дрожали, грудь высоко вздымалась, дыхание стало частым и прерывистым.
     Кэролайн уже начала беспокоиться о том, чтобы не совершить какой-нибудь промах. Если случится что-нибудь ужасное, то виноват будет Бредфорд, решила она. Но ей от этого не легче, ведь он только посмеется над ее неловкостью. А если бы все вокруг сочли Кэролайн провинциальной простушкой, Бредфорд бы наверняка злорадствовал.
     Кэролайн собрала все силы и заставила себя принять такое выражение лица, какое, по ее мнению, могло означать вежливую скуку. Она попыталась скопировать выражение лиц большинства дам в бальном зале. Но оказалось, что она не может сколько-нибудь долго изображать равнодушие. Она улыбнулась, смирившись с отсутствием у себя актерских талантов. Что делать, если Кэролайн просто не знала, что такое скука?
     Бредфорд заметил ее улыбку и улыбнулся в ответ, удивляясь сам себе. Он редко позволял окружающим догадываться о своих ощущениях, а сейчас вел себя, как молодой бычок, в первый раз выпущенный в стадо.
     Кэролайн попыталась сохранить остатки достоинства и кивнула в ответ на его улыбку. Поняв, что ей не скрыться от его взгляда, она попыталась отвернуться, но лукавое выражение, появившееся в глазах Бредфорда, остановило ее, и она как завороженная смотрела, как он намеренно медленно, поддразнивая, опустил веки.
     Кэролайн только укоризненно покачала головой и попыталась принять суровый вид, но тут же все испортила, расхохотавшись. Признав свое поражение, быстро повернулась к нему спиной, зная, что он наблюдает за нею. Чувствуя себя глупой, невоспитанной девчонкой, за которой еще нужен глаз да глаз, она глубоко вздохнула, пытаясь понять, о чем говорили окружающие.
     Маркиз и граф увлеченно спорили друг с другом, кому приличнее представить Кэролайн и Черити и кто именно должен сделать это. Улучив момент, Кэролайн отвела двоюродную сестру в сторону и жарко зашептала ей:
     - Они здесь, Черити. Стоят у противоположной стены. Нет, не смотри туда, - потребовала она.
     - Кто здесь? - спросила Черити и сощурилась, пытаясь рассмотреть стоявших у дальней стены.
     - Не смотри туда! Ты все равно ничего не увидишь. Они слишком далеко от нас.
     - Линии, возьми себя в руки. Кто там стоит? - От нетерпения Черити сжала руки.
     - Человек, которому мы помогли в первый день нашего приезда, - объяснила Кэролайн, отчетливо понимая, что ведет себя совершенно неподобающе. Что это с ней такое? Она чувствовала себя взбудораженной, как неоседланная кобыла на пастбище, и никак не могла понять почему. - И еще там стоит Бредфорд, - закончила она. - Они там оба.
     - Отлично! - довольно заулыбалась Черити. - Мы должны поздороваться с ними.
     - Вовсе нет, - бросила в ответ Кэролайн. - В этом совершенно нет необходимости.
     Черити нахмурилась.
     - Кэролайн, следи за собой. Что с тобой происходит? Ты как будто чего-то боишься.
     Черити нервничала, как никогда в жизни. За все годы, проведенные рядом с Кэролайн, она никогда не видела сестру во власти страха и... еще чего-то.
     Но времени для разговоров не было, потому что очередной кавалер увел Черити на танец. А перед Кэролайн склонился в поклоне виконт Клаймер, приглашая ее на танец и с неподдельным волнением ожидая ее согласия.
     Кэролайн двинулась рядом с ним к центру зала, почувствовав, что он мягко поддерживает ее под руку. Она решила, что виконт чересчур волнуется, и решила успокоить его. Для начала она ласково и ободряюще улыбнулась ему и тут же пожалела об этом. Бедный молодой человек споткнулся на ровном месте, и Кэролайн пришлось поддержать его под локоть, чтобы виконт не растянулся на зеркально блестящем полу.
     Тогда она решила строго выдерживать приличия и не смотреть ему прямо в глаза, дабы не смущать бедного юношу. Заиграл оркестр, и Кэролайн унесли волны ритмичной музыки. Как она была благодарна Каймену за то, что он научил ее танцевать! Она знала, что Бредфорд не сводил с нее глаз, но поклялась не смотреть в его сторону. Скользя под музыку, она решила совершенно не обращать на него внимания, в сотый раз повторяя себе, что он выглядит слишком надменным. Он похож, снова подумала она, на древнего спартанца - тугой клубок самоограничений и железных мускулов. А ведь судьба Древней Спарты и ее сограждан как-то не особенно раньше волновала Кэролайн.

***

     Танец наконец закончился, и Кэролайн показалось, словно она простояла на коленях на каменном полу не один час. Во время танца виконт непрерывно толкал ее и наступал на ноги.
     Отец Кэролайн приблизился к ней, лишив тем самым виконта возможности причинить ей дальнейшие муки, и неуклюжий молодой человек, отвесив последний глубокий поклон, начал было отступать назад, но внезапно изменил свое намерение, снова повернулся лицом и схватил обеими руками руку Кэролайн. Не успела она отдернуть руку, как виконт наклонился и звучно поцеловал ее.
     Кэролайн едва сдержала смех, и виконт, пообещав непременно вернуться, наконец оставил их одних.
     - Не воспринимай это как оскорбление, отец, но мне кажется, что англичане - в высшей степени неуклюжие существа, - произнесла Кэролайн, глядя в спину удаляющемуся виконту.
     - Поскольку и ты англичанка, к тебе это тоже должно относиться, - с улыбкой ответил ей отец.
     И тут перед ней внезапно возник он в сопровождении Брюммеля. Кэролайн не могла сделать вид, что не заметила двух друзей, потому что они заслонили ей и зал, и гостей, и весь свет. Она несколько секунд смотрела на широкую грудь Бредфорда, а потом заставила себя поднять взгляд.
     - Мы бы хотели быть представленными, - произнес Бредфорд, заметно растягивая слова.
     Слова эти предназначались для ее отца, но глаза его были устремлены только на Кэролайн. Почувствовав, что он не сводит взгляда с ее губ, Кэролайн нервно облизнула их кончиком языка.
     Граф Брэкстон был польщен.
     - Разумеется. Позвольте мне представить вам мою дочь, Кэролайн Мэри. Кэролайн, дорогая, я чрезвычайно раз представить тебе графа Бредфорда и мистера Джорджа Брюммеля.
     Бредфорд повернулся к Брюммелю и усмехнулся.
     - И на этот раз ты будешь первым, я полагаю?
     - Естественно, - ответил Брюммель. Он перенес все свое внимание на Кэролайн и улыбнулся ей. Шум в зале утих, и Кэролайн показалось, что все присутствующие прислушиваются к их разговору. Она почувствовала себя в центре всеобщего внимания.
     - Я искренне рад знакомству с вами, - произнес Брюммель чрезвычайно официально.
     Он поклонился, едва ли не достав кончиками пальцев пол, и вновь выпрямился.
     - Вы приехали из колоний? - спросил он, беря ее руку и поднося к губам.
     Присутствующие неслышно ахнули при виде этого подчеркнуто почтительного жеста, а глаза Кэролайн сверкнули озорством и благодарностью. Она чувствовала, что ее отец чрезвычайно доволен таким вниманием к ней. Так что появившийся у нее на щеках румянец был сейчас весьма кстати!
     - Вы гений проницательности, если смогли это понять, ведь я в самом деле из колоний, мистер Брюммель, - произнесла в ответ Кэролайн.
     - Будьте так добры называть меня Бью. Я предпочитаю это прозвище моему настоящему имени Джордж.
     - Так ваше настоящее имя Джордж? - спросила Кэролайн, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
     - Да, и совсем недавно одна весьма прекрасная леди угадала его.
     Он явно получал громадное наслаждение от беседы с ней, особенно от того, что она, несмотря на все его старания, оставалась серьезной. Кэролайн поняла: настал ее момент.
     - Мне кажется, у нас даже есть общий друг, Бью. - Брюммель озадаченно посмотрел на нее, а Кэролайн только улыбнулась. - Да, мистер Гарольд Смит частенько рассказывал мне о вас. Вы, конечно, вряд ли помните его, ведь бедняга давным-давно продал все свое имущество и переехал в колонии. Он всегда говорил, что Лондон - чересчур... варварский город. Я повторяю его собственные слова.
     Брюммель и Бредфорд взглянули друг на друга, а потом снова изумленно уставились на нее. Затем дружно расхохотались, а Брюммель, смеясь, принялся вытирать носовым платком слезы, выступившие на глазах.
     - И как сейчас поживает мистер Смит? - спросил Бредфорд, вдоволь насмеявшись.
     Улыбнувшись ему, Кэролайн снова повернулась к Брюммелю.
     - Что ж, мне кажется, теперь неплохо. Он немного повредил себе ногу, но, судя по его виду, сейчас она вполне зажила.
     - И чем же страдал бедняга? - вставил графу словечко в разговор.
     - Подагрой, - тут же ответила Кэролайн. Брюммель закашлялся, и Бредфорд похлопал его ладонью по спине
     - Я не смеялся так несколько лет, - признался Бью. - Мадам, я восхищен и надеюсь снова встретиться с вами. - Последнюю фразу он произнес несколько громче, и Кэролайн поняла, что это было сделано намеренно, для сведения всех прислушивающихся к их разговору. - И я надеюсь еще сегодня быть представленным вашей кузине.
     Кэролайн согласно кивнула и проводила его взглядом. Потом повернулась к Бредфорду, собираясь с духом, чтобы спросить, не хочет ли он присоединиться к другу.
     Оркестр снова заиграл как раз в тот момент, когда ее отец решил отправиться за бокалом шампанского для маркиза. Бредфорд успел попросить у него позволения пригласить Кэролайн на танец. В зале звучал вальс, и, хотя граф любезно дал согласие, Кэролайн отрицательно покачала головой.
     Бредфорд, не обращая внимания на отказ, взял ее за руку. Едва ли не волоча девушку за собой, он пересек зал, и они оказались почти у выхода. Здесь он повернулся и властно положил руку ей на талию.
     Глядя на грудь Бредфорда, обтянутую черным камзолом, Кэролайн прошептала:
     - Я не умею танцевать вальс.
     Другой рукой Бредфорд поднял вверх ее лицо.
     - Пуговицы моего камзола ничего вам не ответят, - произнес он насмешливо.
     - - Я сказала, что не умею танцевать вальс, - повторила Кэролайн.
     Пальцы Бредфорда коснулись каких-то чувствительных мест под ее подбородком, и у нее вдруг задрожали и ослабли ноги.
     - Положите руку мне на плечо, - прошептал Бредфорд голосом, полным тепла и ласки.
     Он склонился к ней, лица их почти соприкасались.
     Кэролайн снова отрицательно покачала головой. Бредфорд опять проигнорировал это и положил ее руку себе на плечо. Пальцы ее оказались в каком-нибудь дюйме от его волос. Потом она и Бредфорд взлетели над полом и оказались одни в мире; она ощущала лишь, как он кружит и кружит ее в вальсе, и, замирая в кольце его рук, вся отдалась блаженному чувству полета.
     Во время танца они не сказали друг другу ни слова, и Кэролайн была благодарна за это Бредфорду. Опомнившись, она ощутила неловкость и неуверенность. Рука, лежавшая на плече Бредфорда, казалось, горела огнем.
     Кэролайн осторожно передвинула руку в более удобное положение; пальцы ее медленно распрямились, пока не коснулись шелковистых завитков темно-русых волос на затылке. Она удивилась их мягкости и тут же отдернула пальцы.
     Но Бредфорд почувствовал это движение. Легкое прикосновение ее пальцев произвело на него совершенно невероятное впечатление. Он хотел только одного - заключить Кэролайн в свои объятия и целовать, целовать, пока ее не охватит страсть, такая же страсть, какая в этот момент переполняла его.
     Кэролайн оглянулась по сторонам и сразу же обратила внимание на то, что другие танцующие дамы иначе держат свои руки на плечах партнеров. Она быстро сдвинула руку пониже и тут же перехватила взгляд Бредфорда.
     - Мы танцуем на чересчур близком расстоянии друг к другу, - вполголоса произнесла Кэролайн. - Я не хотела бы смущать моего отца.
     Бредфорд неохотно ослабил объятия и позволил ей немного отстраниться. По лицу его скользнула усмешка, когда он спросил:
     - Вы не хотите быть так близко ко мне только по этой причине?