гляд остановился на руководителе военного ведомства. - Я предлагаю не заточать Уинстона в тюрьму, если он уверит нас в том, что он и словом не обмолвится об отце Натана.
     Сэр Ричардс сделал вид, что обдумывает это предложение.
     - Я бы, конечно, предпочел, чтобы он был повешен. Но решать вам, я всего лишь ваш нижайший слуга.
     Принц кивнул, затем снова посмотрел на Уинстона:
     - Я знаю, что некоторые члены вашей семьи располагают информацией об отце Натана. Вашей святой обязанностью будет заставить их молчать. Вы будете нести ответственность в случае скандала вокруг Натана по этому поводу. Если же до меня дойдет хоть слушок о том, что скандал все же состоялся, вы будете обвинены в государственной измене. Я ясно выражаюсь?
     Уинстон кивнул. Он был так разъярен, что вряд ли мог ответить. Внезапное разочарование принца в нем было очевидным. Теперь граф Уинчестер знал, что рассчитывать на мало-мальски приличное назначение ему не приходится. Раз принц так очевидно проявил свое нерасположение к нему, другие последуют его примеру. Сара видела гнев отца. У нее перехватило горло и закружилась голова.
     - Не дашь ли ты мне стакан воды? - обратилась она к Натану.
     Он поднялся и вышел из комнаты. Кейн тоже встал и повел Лютера Гранта в боковую дверь. Уинстон повернулся к сэру Ричардсу:
     - Я могу все оспорить. Что значит слово Гранта против моего?
     Глава ведомства покачал головой.
     - У нас есть и другие доказательства, - солгал он. Граф Уинчестер поднялся. Очевидно, он поверил в блеф сэра Ричардса.
     - Понимаю, - пробормотал он. - Но как вы узнали о Лютере? - спросил он принца.
     - Нам сказала ваша жена, - сообщил принц. - Она пришла на помощь вашей дочери, Уинстон, в то время как вы пытались уничтожить ее. Теперь уходите. Мне больно на вас смотреть.
     Граф Уинчестер поклонился принцу, на несколько секунд задержал взгляд на дочери и вышел из кабинета.
     Еще никогда не видела Сара такой черной злобы на лице своего отца. Ужас охватил ее. Она знала, что весь заряд этой злобы обрушится на ее несчастную страдалицу - мать.
     "Боже милостивый, - подумала она, - мне нужно во что бы то ни стало прибыть домой первой".
     - Прошу извинить меня, - почти выкрикнула она и бросилась к двери.
     Едва принц успел кивнуть Саре, как передняя дверь за ней уже захлопнулась.
     - Думаете, она не очень здорова? - спросил сэр Ричардс.
     - Почему бы и нет? - отозвался принц. - Ричардс, - добавил он более мягким тоном, - я знаю, что главы отдельных государственных учреждении шепчутся обо мне, высказывая в частных разговорах свое презрение. Да, конечно, у меня есть осведомители, которые держат меня в курсе этих разговоров. И я знаю, что вы не высказывались против меня никогда.
     Меня несправедливо считают правителем, который постоянно, в зависимости от сиюминутного настроения, меняет свое мнение. Со всей ответственностью говорю вам, что это не так. Что касается этого дела с Уинстоном, уверяю вас, мое мнение остается неизменным.
     Сэр Ричардс проводил принца до дверей.
     - Вы ведь понимаете, милорд, что я лгал Уинстону, когда сказал, что против него у нас есть и другие доказательства. Вообще-то он прав, против него свидетельствует только Грант. И если он задумает дать этому делу ход...
     Принц улыбнулся.
     - Он не станет давать этому делу хода, - заверил он главу военного ведомства.
     Натан вместе с Кейном и стаканом воды в руке вошел в кабинет через боковой вход.
     Принц уже ушел.
     - Где Сара? - спросил Натан.
     - Она вышла в туалетную комнату, - объяснил сэр Ричардс. Вернувшись за свой письменный стол, он без сил рухнул в кресло. - Благодаря Богу все прошло гладко. Я не был уверен в реакции принца. На этот раз он оказался на высоте, не так ли?
     - Останется ли он и впредь на этом уровне? - задал вопрос Кейн. - Или уже завтра вернет Уинстона в свой лагерь?
     Сэр Ричардс пожал плечами.
     - Молю Бога, чтобы он не изменил своего решения. Внутреннее чутье подсказывает мне, что свое обещание он сдержит.
     Кейн оперся на край стола.
     - Ричардс, не могу поверить, что вы дали ему прочесть наши папки.
     - Тогда и не верьте, - с усмешкой отозвался тот. - Я дал ему только короткие отчеты по некоторым менее важным и уже завершенным делам. Ради Бога, Кейн, перестань хмуриться. Натан, а ты прекрати слоняться с этим стаканом по комнате. Ты расплескал уже всю воду.
     - Почему Сара так долго?
     - Боюсь, что она себя неважно почувствовала. Позволь ей еще несколько минут побыть одной.
     Натан вздохнул. Пока сэр Ричардс и Кейн вели скучную деловую беседу о деятельности военного ведомства, он снова вышел, чтобы долить в стакан воды.
     Натан старался быть терпеливым, но когда прошло еще пятнадцать минут, а Сара так и не вернулась в кабинет, он решил пойти за ней.
     - Где, черт возьми, эта туалетная комната? Возможно, Саре нужна моя помощь.
     Сэр Ричардс указал ему направление. Когда Натан повернулся, чтобы выйти, Кейн спросил его:
     - Бумаги для подписи готовы?
     - Они на столе, - бросил Натан через плечо. - Как только я отыщу Сару, мы покончим с этим раз и навсегда.
     - Он еще романтик, - протянул Кейн.
     - В самом деле. Поступки, на которые он готов ради жены, действительно говорят о том, что в душе он романтик. Кто бы мог подумать, что Натан когда-нибудь влюбится?
     Кейн усмехнулся.
     Кто бы мог подумать, что кто-то сможет его терпеть. Сара влюблена в него не меньше, чем он в нее. Что ж, Натан готов начать, - сказал он, кивнув в сторону бумаг.
     - Да, расцвет любви, - проговорил сэр Ричарде. - Саре непременно понравится его предусмотрительность. Бог знает, как она заслуживает быть счастливой. Сегодня ей пришлось нелегко. Но, Кейн, выражение ее лица, когда принц упомянул о ее матери, просто потрясло меня. Ты же знаешь, что я человек далеко не эмоциональный. Леди Сара выглядела такой испуганной. Мне даже захотелось взять ее руку, погладить ее и сказать, что все утрясется. Я не люблю проявлять свои чувства, но на этот раз едва сдержался, чтобы не подойти к ней.
     Казалось, что Кейн чем-то озадачен.
     - Что-то я не помню, когда принц упомянул имя матери Сары?
     - Полагаю, это было тогда, когда вы оба, Натан и ты, выходили из комнаты, - ответил сэр Ричардс. - Сара сидела одна, а Натан вышел, чтобы принести ей воды.
     - Сары в туалетной комнате нет, - гневно проговорил Натан, появляясь в дверях. - Что за черт, Ричардс, куда вы ее отослали? На улицу, что ли?
     Кейн поднялся.
     - Натан, боюсь, что у нас могут быть проблемы. - От волнения голос его прозвучал хрипло. - Сэр Ричардс, повторите нам точно, что сказал принц о матери Сары,
     Ричардс как раз отодвигал стул, чтобы встать. Он еще не понимал, что конкретно угрожало Саре и ее матери, но предчувствие беды уже не отпускало его.
     - Уинстон пожелал узнать, кто сказал нам о Гранте. Принц сказал, что это имя назвала нам его жена.
     Натан и Кейн пулей вылетели за дверь, не успев попрощаться.
     - Уверен, что Уинстон не посмеет прикоснуться к жене или дочери, - пробормотал сэр Ричардс и бросился вслед за ними. - Вы думаете, что Сара отправилась туда? - крикнул он. - Чарльз, - позвал он слугу. - Подай мне карету.
     Натан очутился внизу одновременно с Кейном, в то время как сэр Ричардс еще бежал по лестнице.
     - Натан, ты ведь не думаешь, что Уинстон способен ударить жену или дочь?
     Натан молча распахнул дверь и выбежал на тротуар.
     - Нет, - бросил он через плечо. - Уинстон не прикоснется к ним. Он препоручит наказание своему брату. Именно так всегда поступает этот сукин сын. Черт, Кейн, Сара взяла твою карету. Боже, нам нужно успеть увидеть ее раньше Генри.
     Вниз по улице катился экипаж, и Натан решил воспользоваться им. Ждать карету Ричардса он не мог. Выбежав на дорогу, он весь подобрался, как для прыжка, и схватил поводья обеих лошадей.
     Плечом он уперся в ближайшую лошадь, к другой подоспел Кейн, и совместными усилиями им удалось с трудом остановить карету.
     Извозчика отбросило на крышу экипажа, и он начал кричать. Из окна кареты высунулся пассажир, светловолосый молодой человек в очках и с косинкой в глазах. Он только хотел поинтересоваться, в чем дело, но Натан распахнул дверцу и, прежде чем человек понял, что происходит, вышвырнул его на улицу.
     Кейн прокричал вознице адрес. В это время сэр Ричардс помогал незнакомцу подняться на ноги, проявляя к нему внимание и участие. Но когда он понял, что Натан хочет оставить его здесь, Ричардс так разволновался, что грубо оттолкнул человека в очках, и тот снова сел на мостовую. Он успел впрыгнуть в экипаж, когда Кейн уже закрывал дверь.
     По дороге к городскому дому Уинчестеров никто не проронил ни слова. Натан дрожал от страха за Сару. Первый раз в жизни он восстал против того одиночества, на которое всегда обрекал себя. Господи, как он нуждался в ней! И если с ней что-нибудь случится до того, как он докажет ей, что достоин ее, что может любить ее так, как она того заслуживает, он не знал, сможет ли он жить дальше,
     В течение этих невыносимо долгих минут Натан научился молиться. Он чувствовал себя новообращенным верующим, потому что не мог вспомнить ни одной молитвы, что знал когда-то в детстве. Его призывы к Богу закончились одним - он просто молил Его о милости. Она была ему просто необходима.
     Поездка к дому для Сары была не столь драматична. Паники она не чувствовала, потому что знала, что достигнет цели первой. Отец ее непременно сначала отправится в дом брата. Эта поездка отнимет у него по крайней мере минут двадцать. Еще минут пятнадцать понадобится для того, чтобы привести братца в ярость, рассказав о той несправедливости, которая была допущена по отношению к нему. А если принять во внимание, что из-за ежедневного похмелья Генри обязательно будет страдать от сильной головной боли, то еще несколько минут уйдет на то, чтобы в голове у него прояснилось и он оделся.
     Еще она тешила себя надеждой на то, что по прошествии какого-то времени Натан сообразит, что ее нет в туалетной комнате, а значит, она была уверена, придет ей на помощь.
     "Не ставь на мне крест". Слова, которые он ей прошептал, снова всплыли у нее в памяти. На это оскорбительное, как ей показалось, требование она хотела было рассердиться. Как смеет он думать, что она поставила на нем крест! Как смеет он...
     Но довести себя до состояния оглушающей ярости она не смогла, потому что в глубине души не была уверена, что у нее есть право гневаться. "Разве я поставила на нем крест? Нет, конечно, нет", - говорила она себе. Все сводилось к тому, что Натан не любил ее, хотя и оказывал внимание.
     Она и за это была ему признательна. Она вспомнила, как он растирал ей спину, когда она в агонии мучилась от своих ежемесячных спазмов. Прикосновения его были такими нежными, такими успокаивающими.
     Еще он был нежным любовником. Правда, лаская ее, он никогда не произносил слов любви. Но он всегда относился к ней с добротой и терпением и ни разу не испугал ее. Ни разу. Но он не любил ее.
     Долгие часы проводил он с ней, обучая тем мелочам, которые, по его мнению, помогли бы ей стать самостоятельной и независимой. Она думала, что это он делает потому, что ему самому все время приходилось быть начеку. И пока своей обязанностью она считала защищать тех, кого она любила, как свою мать, например, право защищать себя она оставляла своему мужу. Как свою мать...
     Боже мой, Нора была права. Не осознавая того, она шла путем своей матери. Она намеревалась стать полностью зависимой от своего мужа. Если бы Натан оказался таким жестоким, эгоистичным человеком, как ее отец, стала бы Сара раболепствовать перед ним каждый раз, когда он повышал на нее голос?
     Она покачала головой. Нет, никогда в жизни она никакому мужчине не позволила бы топтать свое достоинство. Натан заставил ее осознать свою собственную силу. Она смогла бы выжить одна и, уж конечно, смогла бы постоять за себя.
     Он учил ее, как постоять за себя, не потому, что не хотел утомлять себя опекой над ней. Он просто очень не хотел, чтобы с ней что-нибудь случилось.
     Он был добрым человеком. Сара разрыдалась. Почему же он не мог любить ее?
     "Не ставь на мне крест". Но какая ему разница, если он не любит ее, поставит она на нем крест или нет?
     Сара была настолько поглощена своими мыслями, что не заметила, как карета остановилась. Она очнулась только тогда, когда кучер ей что-то прокричал.
     Она попросила его подождать и заспешила по ступеням вверх.
     Дворецкий, новый человек, только что нанятый ее отцом, сообщил, что матери и сестры дома нет.
     Сара не поверила ему. Она оттолкнула слугу и побежала по лестнице вверх, туда, где находились спальни, чтобы самой во всем убедиться.
     Такие дурные манеры заставили дворецкого громко хмыкнуть, после чего он удалился в заднюю часть дома.
     Спальни были пусты. Сначала Сара облегченно вздохнула, потом спохватилась, что должна найти мать раньше, чем найдет ее кто-либо из Уинчестеров. На письменном столе матери она нашла кипу приглашений и пробежала их глазами, но ни одно из них не намекало о том, где могла быть ее мать.
     Она решила спуститься вниз и получить какие-нибудь сведения от слуг. Безусловно, кто-то из них что-нибудь должен был знать.
     Сара как раз вышла на лестничную площадку, когда услышала, как открывается парадная дверь. Она решила, что это мать вернулась домой, и поспешила вниз. На полпути она резко замедлила шаги, потому что увидела, что в холл входит дядя Генри.
     Он заметил ее сразу. От усмешки, пробежавшей по его лицу, у нее засосало под ложечкой.
     - Что, отец направился прямо к тебе? - выкрикнула она, не скрывая своего презрения. - Я так и знала, что он это сделает, - добавила Сара. - Это единственное, чего можно было от него ожидать. Он хитрый и думает, что всегда сможет заставить своего подвыпившего братца учинить расправу над любым, когда это ему самому необходимо. Отец у Уайтов, так?
     Глазки дядюшки превратились в щелочки.
     - Твоей матери за то, что она распустила язык, следовало его отрезать. Это не твое дело, Сара. Убирайся с дороги. Я собираюсь переговорить с твоей матерью.
     Сара покачала головой.
     - Я не пущу тебя к ней! - прокричала она. - Ни сейчас, ни завтра, никогда. Если мне придется применить силу, я ее применю, но мама уедет из Лондона. Задушевная встреча с сестрой - это все, что ей нужно. Возможно, она потом поймет, что ей нет необходимости возвращаться сюда. Боже, я так надеюсь на это! Мама заслуживает хоть немного радости, И я позабочусь о том, чтобы она ее получила.
     Пинком ноги Генри захлопнул за собой дверь. Ударить Сару он не посмел, потому что помнил угрозу ее мужа, когда тот пришел в таверну за своей невестой.
     - Возвращайся к неотесанному болвану! - прокричал он. - Да, да, именно за болвана ты вышла замуж. Виктория, - прибавил он охрипшим голосом, - спускайся вниз. Я хочу переговорить с тобой.
     - Матери нет дома. А теперь уходи. Меня тошнит от одного твоего вида.
     Генри направился к лестнице. Но когда он заметил в углу медную подставку для зонтов, то остановился. Он был слишком разъярен, чтобы думать о последствиях. "Нужно преподать урок малолетке, - подумал он про себя. - Один, хороший удар избавит ее от дерзости".
     И он протянул руку за тростью с набалдашником из слоновой кости. Только один хороший удар.

Глава 16

     Проклятие! Она едва не убила его.
     Крики боли разносились далеко по улице. Карета еще не успела остановиться, а Натан уже выпрыгнул на тротуар и бросился вверх по ступенькам. Ужасающие вопли наполнили его сердце страхом за свою Сару. Он до такой степени обезумел, что не сразу сообразил, что это кричал мужчина. Он даже не остановился, чтобы открыть дверь, а влетел сквозь нее. Под натиском его тела дверной переплет с глухим стуком обрушился на голову Генри Уинчестера. Звук падения тяжелого деревянного предмета заглушил громкие крики.
     К представшему перед ним зрелищу Натан был совершенно не готов. Ошеломленный увиденным, он застыл на месте. Влетевшие вслед за ним Кейн и сэр Ричардс врезались ему в спину. Кейн тихо застонал, потому что у него возникло ощущение, что он столкнулся с куском стали. Придя в себя, они вышли из-за спины Натана, чтобы посмотреть, что же его так изумило.
     Взглянув, они долго не могли осознать происшедшего. В центре просторного холла, скорчившись на полу, лежал Генри Уинчестер. Руками он прикрывал пах и буквально корчился от боли. Когда он повернулся в их сторону лицом, Кейну и сэру Ричардсу удалось заметить, что из носа у него текла кровь.
     Натан внимательно разглядывал Сару, стоящую внизу у лестницы. Она была абсолютно спокойна, совершенно цела и невредима и безукоризненно прекрасна.
     С ней все было в порядке. Негодяй не добрался до нее. Да, с ней все было в порядке. Пытаясь успокоиться, Натан без конца мысленно повторял это себе.
     Но это не помогало. Его руки дрожали. Он подумал, что для того, чтобы окончательно прийти в себя, ему нужно было услышать от нее самой, что с ней все в полном порядке.
     - Сара, - прошептал он ее имя так хрипло, что в сумятице, производимой ее дядюшкой, она вряд ли могла расслышать его. Он повторил еще раз:
     - Сара! С тобой все в порядке? Он ведь не ударил тебя?
     Искреннее страдание, с каким это было сказано, крайне взволновало ее. Глаза ее вмиг наполнились, слезами, и она увидела, что глаза Натана тоже подозрительно блестели. От выражения его лица у нее закололо сердце. Он казался таким испуганным, таким ранимым, таким... любящим.
     Боже милостивый, да ведь он любит ее, это так очевидно!
     "Ты меня любишь", - захотелось выкрикнуть ей. Но, конечно, она этого не сделала, потому что рядом находились другие люди. Но он любит ее. Говорить она не могла, а только улыбалась.
     Она было двинулась к своему мужу, но тут вспомнила о присутствующих здесь людях. Она повернулась к сэру Ричардсу и Кейну и сделала им изящный реверанс.
     Кейн усмехнулся. Сэр Ричардс уже раскланивался, когда вдруг спохватился.
     - Но что же здесь произошло? - в смятении потребовал он разъяснений.
     - Черт возьми, Сара, отвечай, - одновременно выдавил Натан. - С тобой все в порядке?
     Она обратила взор к мужу:
     - Да, Натан, со мной все в порядке. Благодарю за участие.
     Она сверху вниз посмотрела на дядюшку.
     - С дядюшкой Генри небольшое несчастье, - произнесла она.
     Руководитель военного ведомства опустился на одно колено и убрал остатки двери с груди Генри.
     - Это я уже понял, дорогая, - сказал он Саре. Куски дерева он отбросил в сторону и смерил Генри хмурым взглядом. - Бога ради, ты же мужчина, прекрати так завывать. Это недостойно. Это дверь вас сбила с ног, когда Натан вломился в нее? Отвечайте, Уинчестер. Из вашего бормотания я не могу понять ничего, ни единого слова.
     У Кейна, имевшего время сопоставить отдельные факты, уже сложилась полная картина происшедшего. Сара потирала тыльную сторону правой руки, видимо, для того, чтобы успокоить боль. Генри все еще держался за пах.
     - Нет, с дядей Генри случилось несчастье еще до того, как на него упала дверь, - произнесла Сара. Голос ее прозвучал чрезвычайно жизнерадостно.
     Выпалив это, она улыбнулась Натану. Но Натан еще не был так спокоен, чтобы понять до конца, что же произошло. Главное, он не мог понять, почему у его жены такой чертовски самодовольный вид. Неужели до нее не дошло, какой опасности она подвергалась? Черт, его нервы еще ныли, как свежая рана. Тогда она подошла к нему, и у него не осталось другого желания, кроме одного - немедленно заключить ее в свои объятия. Он не отпустил ее даже тогда, когда выговаривал за вредную привычку поступать по-своему.
     Улыбка Кейна оказалась заразительной. Сэр Ричардс поймал себя на том, что тоже начал улыбаться, хотя не понимал, что собственно, забавного было в этой ситуации. Он поднялся и повернулся к Саре:
     - Прошу вас, удовлетворите мое любопытст