питали.
     Она всячески избегала его взгляда. Он был такой хороший, такой доверчивый, что ей становилось трудно лгать ему.
     - Да, Саммертоны действительно научили меня быть честной во всем, - заявила она. - И вообще я так устроена. Мне с трудом дается ложь.
     Нет, он точно придушит ее.
     - Мне кажется, ты сказала, что была в библиотеке с леди Сесиль?
     Да, ее догадка оказалась верна. Лайона беспокоил их разговор. Он видел, как она вошла в библиотеку вместе с Сесиль. Кристина решила успокоить его.
     - Да. Леди Сесиль производит впечатление такой милой женщины и очень хорошо отзывается о вас.
     Нет, он не станет душить ее. Он подумал, что прежде следует ее отшлепать.
     - Я рад слышать это. - Голос Лайона звучал мягко, словно легкий ветерок. Он так сильно сдерживал себя, что спазм сдавил ему горло. - А что конкретно она сказала?
     - Да так, то да се.
     - А все же? - настаивал Лайон. Его руки оказались на плечах Кристины, и он с трудом сдерживался, чтобы не вытрясти из нее искреннее признание.
     - Ну, она упомянула, что мы с вами - прекрасная пара, - сказала Кристина.
     Она снова уставилась на его жилет. Хотя ее и радовало, что все англичане несколько наивны, все же ей было стыдно за свою столь явную ложь.
     - Она случайно не упоминала о судьбе? - поинтересовался Лайон.
     Кристина не уловила напряжения в его голосе.
     - Нет, я не помню, чтобы леди Сесиль говорила о судьбе. Кстати, это напоминает мне о моем вопросе. Вы обдумали мое предложение?
     - Обдумал.
     - Лайон, почему вы говорите со мной по-французски? Мы же в Англии, и вы должны говорить на своем родном языке.
     - Французский сейчас показался мне более уместным, - пробормотал Лайон.
     - О! - произнесла Кристина и попыталась сбросить его руки с плеч. Они все еще были одни в коридоре, но нельзя было сбрасывать со счетов вероятность того, что кто-нибудь появится и увидит их. - Вы намерены стать моей парой, то есть жениться на мне?
     - Да, я намерен стать твоей парой. Но что касается женитьбы, то тут, боюсь, мне придется отказаться от твоего предложения.
     Кристина не успела ответить на эти слова. Послышался голос сэра Рейнольдса. Лайон отпустил ее плечи, но, обхватив одной рукой ее талию, прижал Кристину к себе.
     - Лайон, я ищу тебя по всему дому. Ты не против, если я повезу твою сестру на вечер к Кимблам? Мы, разумеется, пробудем здесь до конца обеда.
     - Безусловно. И я благодарен вам за то, что вы взяли Диану под свое крыло, сэр.
     - Делаю это с большим удовольствием, - сказал Рейнольдс. - Добрый вечер, принцесса Кристина. Надеюсь, вы в добром здравии?
     - Да, спасибо, - ответила Кристина. Она попыталась присесть в реверансе, но Лайон все еще держал ее, и она решила ограничиться улыбкой. Это было тщетное усилие: до нее только что дошел смысл Слов Лайона.
     Хотя она и твердила себе, что это не имеет никакого значения, что она непременно найдет, за кого выйти замуж, Кристина понимала, что обманывает себя. Это имело значение. Боже, она была близка к тому, чтобы разрыдаться!
     - Моя дорогая, - обратился сэр Рейнольдс к Кристине. - Я согласился проводить вас домой. Ваша тетя устала и отправилась домой в вашей карете. Она объяснила, что завтра уезжает за город. Насколько я понял, вы с ней не едете.
     - Да, это так, - ответила Кристина. - Тетя намерена посетить больную приятельницу. Она предпочитает, чтобы я осталась в Лондоне. Мне придется подождать другой возможности познакомиться с вашей прелестной сельской местностью.
     - Я все время забываю, что вы в Англии недавно, - сказал сэр Рейнольдс. - Но вы ведь не останетесь совсем одна на целую неделю? Желаете, чтобы я сопровождал вас в субботу? Вы ведь собираетесь на бал Крестонов? Или у вас уже есть сопровождающий?
     - Я не поеду на бал, - заявила Кристина твердо.
     - Нет, поедешь, - сказал Лайон. Он сжал ее талию, прежде чем добавить:
     - Ты же обещала.
     - Я передумала, сэр Рейнольдс. Я устала и была бы рада, если бы вы...
     - Я отвезу тебя домой. - В голосе Лайона послышались гневные нотки.
     Сэр Рейнольдс почувствовал напряжение, возникшее между Кристиной и Лайоном. Они явно повздорили, решил он. Это было видно по тому, как принцесса пыталась высвободиться из его объятий, и по тому, как решительно удерживал ее Лайон. Еще немного, и между ними полетят искры.
     Решив прекратить спор и одновременно помочь Лайону, Рейнольдс спросил:
     - Ты уверен, что хочешь проводить принцессу Кристину домой?
     - Да! - рявкнул Лайон. - Когда она должна быть дома? Графиня назначила определенное время?
     - Нет, она решила, что Кристина поедет вместе с твоей сестрой и мною на вечер к Кимблам. У тебя есть по меньшей мере два часа, прежде чем графиня хватится племянницы, - добавил он с улыбкой.
     - Прошу не говорить обо мне так, словно меня здесь нет, - сказала Кристина. - Я действительно устала и предпочла бы...
     - Чтобы мы немедленно уехали, - закончил за нее Лайон, так сжав ее талию, что ей стало трудно дышать.
     - Возможно, вы захотите уйти через черный ход, - предложил сэр Рейнольдс заговорщическим тоном. - Я постараюсь, чтобы все подумали, что принцесса Кристина уехала вместе со своей тетей, и ты, безусловно, тоже передашь через меня свои извинения хозяину дома.
     - Хорошая мысль, - заявил Лайон с усмешкой. - Конечно, Рейнольдс, только мы трое долж-ны знать об этом обмане. Кристине так трудно дается ложь. А поскольку ей не придется лгать тете, то ее честь останется незапятнанной. Разве не так, моя милая?
     Нахмурившись, Кристина долго смотрела на него. Ей очень хотелось, чтобы он прекратил постоянно упоминать о ее честности. От этого она чувствовала себя страшно неловко. Лайон говорил так искренне, что вполне можно было поверить, что он восхищается ею.
     Теперь уже не важно, что он думает о ней, говорила себе Кристина, когда Лайон стал тянуть ее к черному ходу. Он только что отверг ее предложение жениться. Нет, теперь уже совершенно не важно, что он думает о ней.
     Она больше не увидит его после сегодняшнего вечера. Да помогут ей небеса! Опять у нее навертываются слезы на глаза.
     - Вы только что нарушили еще один закон, - пробормотала она ему в спину, пытаясь говорить со злостью, чтобы не показать своей горечи. - Моя тетя будет возмущена, если узнает об этом обмане.
     - Говори по-английски, милая.
     - Что?
     Лайон больше не произнес ни слова до тех пор, пока не усадил Кристину в карету. Расположившись рядом с ней, он вытянул перед собой ноги.
     Карета была значительно просторнее, чем та, которую нанимала тетя Патриция, и выглядела гораздо более элегантной.
     И все равно Кристина чувствовала себя в ней отвратительно. Большая или маленькая, элегантная или убогая, ей было совершенно все равно.
     - Разве у вас нет открытых карет, таких, как я видела в Гайд-парке? И пожалуйста, прекратите пытаться раздавить меня. Подвиньтесь же!
     - Да, у меня есть открытая карета. Она называется фаэтоном. Однако после наступления темноты фаэтоном не пользуются, - раздраженно объяснил он. Его терпение было на исходе. Лайон хотел добиться от нее правды, а не обсуждать такие банальные темы, как разные виды карет.
     - А следовало бы, - пробормотала Кристина. - О Боже, я не должна говорить об этом. Но поскольку я больше вас не увижу, это не так уж важно. Я не выношу темноту. Нельзя ли открыть занавески на окнах? Мне просто дышать нечем.
     Панические нотки, прозвучавшие в ее голосе, привлекли его внимание. Его гнев моментально испарился, когда он почувствовал, как она дрожит.
     Лайон немедленно отдернул занавески и обнял ее за плечи.
     - Я только что дала вам оружие против себя, правда?
     Он совершенно не понимал, о чем она говорит. В тусклом свете, проникавшем в карету через окна, он увидел в ее глазах страх и заметил, что ее руки сжаты в кулаки.
     - Ты действительно испугалась? - спросил он, притягивая ее к себе.
     - Вообще-то это не страх, - прошептала Кристина. - Просто у меня вот здесь, в груди, появляется комок. - Она взяла его руку и положила себе на грудь. - Вы чувствуете, как бьется мое сердце?
     Он ответил бы ей, если бы совладал с голосом. Стоило лишь дотронуться до нее, и голова у него вновь пошла кругом.
     - Я попытаюсь отвлечь тебя от твоих тревог, милая, - прошептал он, когда снова обрел способность говорить. Он наклонился и поцеловал ее. Поцелуй был неторопливым, томным, и Кристина потянулась, чтобы коснуться кончиками пальцев его щеки.
     Дрожь пробежала по его телу, и теперь уже его сердце заколотилось.
     - Ты знаешь, что ты колдунья? - спросил он. - Ты хотя бы представляешь, что я хочу с тобой сделать? - Его пальцы скользнули в вырез ее платья, нежно гладя мягкую кожу.
     Он шептал ей запретные, чувственные слова.
     - Я не могу больше ждать, любовь моя. Я хочу чувствовать тебя всем телом. Обнаженной. Боже, я хочу быть в тебе. Ты ведь тоже хочешь меня, да, Кристина?
     Он не дождался ответа и вновь завладел ее нежными губами. Его язык проникал все глубже и глубже во влажные глубины.
     Кристина не знала, как это случилось, но внезапно поняла, что сидит на коленях у Лайона, а ее руки обнимают его шею.
     - Лайон, вы не должны говорить мне такие вещи! - Ее протест скорее походил на стон. - Мы не можем делить одно одеяло, если мы не женаты, - добавила она и, обхватив руками его лицо, снова поцеловала его.
     Она совершенно забыла о тесноте кареты, обо всех своих тревогах, о том, что он отверг ее предложение. Его поцелуи лишали ее способности думать.
     Ее грудь жаждала его прикосновений. Лайон покрывал легкими поцелуями ее шею, остановившись лишь, чтобы коснуться ее маленького ушка своим теплым дыханием, а затем - языком. Тыльной стороной руки он слегка коснулся ее сосков, один раз, второй и еще раз... пока внутри у нее не заполыхал огонь.
     Когда он сдвинул вниз платье, обнажив ее грудь, она попыталась остановить его.
     - Нет, Лайон, мы не должны...
     - Позволь мне, Кристина, - произнес Лайон, и голос его охрип от охватившего его желания.
     Его рот нашел ее грудь прежде, чем она успела запротестовать, а потом она была так потрясена тем, что он делал, что уже не в силах была возражать.
     - Мне нравится пробовать тебя на вкус, - прошептал Лайон. - Боже, ты так нежна! - Его язык ласкал сосок одной груди, а рука в это время гладила другую.
     Кристина вцепилась в него, плотно закрыв глаза. Тихий стон вырвался у нее. Острое желание заставило ее вновь прижаться всем телом к Лайону.
     Кристине хотелось, чтобы эта сладкая пытка длилась вечно.
     От дальнейшего позора ее спас голос кучера Лайона. Весть о том, что они добрались до ее дома, проникло сквозь сладостный туман.
     - Бог мой, мы дома!
     Лайон пришел в себя не столь быстро. Прошло несколько мгновений, прежде чем ее слова дошли до него. Он дышал тяжело и порывисто. Откинувшись на спинку сиденья, он глубоко вздохнул, пытаясь обрести какое-то подобие самообладания.
     Кристина привела в порядок платье и села рядом, положив руку на его бедро. Лайон оттолкнул ее руку, вздрогнув так, словно она вонзила в него нож.
     - Вы сердитесь на меня? - прошептала она. Глаза его были закрыты, щека подергивалась, и Кристина решила, что он действительно сердится на нее. Она сжала руки на коленях, пытаясь унять дрожь.
     - Прошу вас, не сердитесь.
     - Черт побери, Кристина. Дай мне минуту, чтобы успокоиться!
     Кристина от стыда нагнула голову.
     - Простите, Лайон. Я не хотела, чтобы наши поцелуи зашли так далеко, но я ничего не могла с собой поделать и совершенно не в силах была остановиться.
     - Это я виноват, а не ты, - пробормотал Лайон, пытаясь извиниться. Он наконец открыл глаза и взглянул на нее. Черт, она выглядела такой подавленной! Лайон попытался снова обнять ее, но Кристина отпрянула в самый угол. - Милая, все хорошо. - Он заставил себя улыбнуться. - Мне проводить тебя в дом?
     Она покачала головой:
     - Нет, графиня спит чутко. Она услышит, - прошептала Кристина.
     Лайон не мог уйти от нее. Не сейчас... не так. Он чувствовал себя кругом виноватым: она выглядела такой пристыженной! Он не представлял, как сможет утешить ее, если она начнет плакать.
     - Черт, - пробормотал он себе под нос. Каждый раз, когда он дотрагивался до нее, он терял рассудок. Если он попытается утешить ее, то, наверное, сделает только хуже.
     Лайон распахнул дверь и помог Кристине выйти из кареты.
     - Когда я снова увижу тебя? - спросил он, одновременно пытаясь обнять ее. Кристина же пыталась оттолкнуть его руки, поэтому он не был уверен, что она расслышала вопрос. - Кристина, когда я снова увижу тебя?
     Она отказывалась отвечать ему до тех пор, пока он не отпустит ее.
     Лайон же не собирался отпускать ее, пока она не ответит.
     - Мы простоим здесь всю ночь, - сказал он.
     Вдруг Кристина обхватила его руками за шею и прижалась к нему.
     - Я виню только себя, Лайон. Нельзя было просить вас жениться на мне. Я поступила очень эгоистично.
     Ее слова так удивили его, что он разжал руки. Кристина не поднимала головы, и он не мог видеть ее огорчения, но с дрожащим голосом она не могла совладать.
     - Пожалуйста, простите меня.
     - Позволь мне объяснить, - прошептал Лайон. Он попытался вновь притянуть ее к себе. Кристина ускользнула, сделав быстрый шаг в сторону. - Женитьба меняет человека. Я вовсе не отвергаю тебя, Кристина, но я...
     Она покачала головой:
     - Не говорите больше ни слова. Вы могли бы влюбиться в меня, Лайон. И тогда, когда бы мне пришло время уезжать домой, вы бы остались с разбитым сердцем. Мне лучше выбрать кого-нибудь другого, того, до которого мне дела нет.
     - Кристина, ты дома. Ты никуда не уезжаешь, - сказал Лайон. - Почему мы не можем...
     - Вы совсем как Рон, да?
     Ее вопрос озадачил его. Кристина заторопилась по ступенькам к парадной двери. Когда она повер-нулась, чтобы посмотреть на него, он увидел, что слезы катятся по ее щекам.
     - Ваш друг крадет драгоценности, Лайон. А ваш грех больше. Если я дам вам волю, вы украдете мое сердце. Я не могу этого допустить. Прощайте, Лайон. Я никогда больше не должна видеться с вами.
     С этими словами Кристина вошла в дом, и дверь тихо закрылась за ней.
     Лайон остался стоять на ступеньках.
     - Черта с два ты меня забудешь! - прорычал он.
     Лайон был взбешен. Он решил, что во всем Лондоне сейчас не найти более разочарованного человека, чем он. Господи, и как его угораздило увлечься столь непредсказуемой женщиной?
     Она имела наглость сказать ему, что он может влюбиться в нее.
     Но Лайон знал правду. Да помогут ему небеса, ведь он уже влюблен в нее!
     Безусловно, это признание совершенно его не радовало. Вернувшись к карете, он так рванул дверь, что чуть не сорвал ее с петель. Он крикнул кучеру, чтобы тот отвез его домой, и мысленно начал перебирать причины, по которым ему лучше держаться подальше от Кристины.
     Эта женщина - бессовестная лгунья.
     Он ненавидит лжецов.
     Одному Богу известно, сколько сердец она уже разбила.
     Судьба... он решил, что также ненавидит это слово.
     Но когда он добрался домой, то уже смирился с мыслью о том, что ни один из его логически верных доводов ничего не меняет. Ему не уйти от Кристины, нравится ему это или нет.

Глава 8

     "Майлала отказалась покидать родину. Она ни за что не хотела расставаться со своей семьей. Понимая ее любовь к родным, я все же очень боялась за нее. Она пообещала мне, что будет очень осторожна. Моя служанка собиралась прятаться в горах до тех пор, пока Эдвард не будет свергнут или не покинет страну. Ее семья должна была позаботиться о ней. Я отдала ей все, что имела, хотя это были такие крохи! Мы рыдали перед расставанием, как плакали бы сестры, зная, что больше никогда не увидятся.
     Да, она была моей сестрой - душой и сердцем. Раньше я никому не могла довериться. Моей родной сестре Патриции верить нельзя. Учти это, дитя. Если, когда ты вырастешь, ты встретишься с ней, будь осторожна! Берегись ее, Кристина. Моя сестра обожает обман. Она питается горем других.
     Знаешь, это ведь ей следовало выйти замуж за Эдварда. Они очень бы подошли друг другу, ведь они так похожи!"
     Запись в дневнике
     3 сентября 1795 года

     В пятницу после обеда Лайон посетил таверну "Мрачный Брайан", расположенную в самой убогой части города. Разумеется, он отправился туда не за тем, чтобы выпить, а для того, чтобы разузнать кое-что у капитанов и матросов, бывших завсегдатаями таверны.
     Он не без удовольствия посещал подобные места. Хотя на нем были дорогие штаны из оленьей кожи и роскошный камзол для верховой езды, ему не нужно было беспокоиться о том, что на него могут напасть. Лайона обходили стороной. Всем в этом районе была прекрасно известна его репутация. Они боялись его, но и уважали, приближаясь лишь тогда, когда он подзывал их.
     Лайон сидел спиной к стене. Брайан, матрос, потерявший руку в драке на ножах и списавшийся после этого на берег, сидел рядом с ним. Лайон когда-то купил эту таверну и помог Брайану начать дело - за его верность в прошлом.
     Маркиз расспрашивал одного за другим, не выказывая нетерпения среди бесконечных бесед или же когда собеседники явно лгали, чтобы получить еще одну бесплатную кружку эля. Только что вошедший в таверну матрос также подошел к столу и потребовал свою долю выпивки. Великан поднял за шиворот человека, с которым разговаривал Лайон, и небрежно отшвырнул его в сторону.
     Брайан улыбнулся. Он по-прежнему любил хорошую драку.
     - Ты, значит, никогда еще не видел маркиза Лайонвуда? - спросил он незнакомца.
     Моряк покачал головой, сел и протянул руку к кувшину с элем.
     - Мне плевать, кто он, - пробормотал он угрожающе. - Я хочу свою долю,
     В глазах Брайна засверкали веселые искорки. Он повернулся к Лайону и сказал:
     - Он хочет получить то, что ему причитается.
     Лайон пожал плечами. Он знал, чего от него ожидают. Сейчас глаза всех посетителей таверны были устремлены на него. Для сохранения репутации требовалось провести вечер спокойно: необходимо было поскорее уладить это небольшое дельце.
     Он подождал, пока моряк поставил кувшин обратно на стол, и изо всех сил ударил его каблуком сапога.
     Все произошло так быстро, что моряк просто не смог защититься. Он еще не успел даже закричать от боли, как Лайон уже схватил его за горло, сильно сжал, а затем отбросил здоровяка в сторону.
     Толпа одобрительно заревела. Лайон не удостоил их даже взглядом. Он не спускал глаз с верзилы, который корчился на полу.
     - Ты получил то, что тебе причитается! Теперь убирайся отсюда. У меня приличная таверна, - прокричал Брайан между вспышками смеха.
     Худой мужчина привлек внимание Лайона.
     - Сэр, я слышал, вы расспрашиваете о кораблях из колоний, - сказал он запинаясь.
     - Садись, Мик, - распорядился Брайан. - Он хороший, честный человек, Лайон, - добавил он.
     Лайон ждал, пока моряки обменивались новостями, не спуская при этом глаз с парня, которого только что ударил, пока за тем не закрылась дверь.
     Потом его мысли вновь обратились к Кристине и цели его нынешней миссии.
     Лайон решил начать все сначала. Хватит делать выводы, исходя из логических предположений. Там, где речь идет о Кристине, логика бесполезна. Он отбросил все ее объяснения о прошлом. Он точно знал лишь одно - графиня вернулась в Англию примерно три месяца назад.
     Кто-нибудь должен помнить эту старую каргу. Характер у нее был настолько отвратительный, что она, несомненно, обратила на себя внимание своими жалобами и капризами. Такую пассажирку не скоро забудешь.
     Оказалось, что Мик помнил эту женщину, и довольно хорошо.
     - Капитан Куртис был несправедлив ко мне, да, сэр. Я бы предпочел драить палубу или выливать горшки, только бы не быть на побегушках у этой Каммингс. Боже, она не давала покоя моим ногам ни днем, ни ночью!
     - Она путешествовала одна? - спросил