маркиз, помогая Кристине сесть на коня. Затем сам одним плавным движением вскочил на своего жеребца.
     - Сколько человек вы отправили туда?
     - Четырех самых лучших во главе с Бенсоном. Барон даже не заметит их присутствия. Они вмешаются, только если он соберется уехать, - добавил он. - Дорогая, вы уверены, что выдержите эту поездку?
     - Абсолютно.
     Ричардс долго смотрел на Кристину, потом кивнул:
     - Поехали, дети. Закончим с этим делом. Капитан Перси уже ожидает пассажиров.
     - Пассажиров?
     - Я решил тоже отправиться в путь. Я пообещал твоей жене добиться возмездия. Мы идем к этой цели не самым простым путем, и я хочу быть там, чтобы убедиться своими глазами. Ты понимаешь?
     Лайон быстро кивнул:
     - Понимаю.
     - А я нет, - призналась Кристина.
     - Я объясню вам позже, милая.
     По прошествии четырех часов они наконец добрались до места. За весь путь не было произнесено ни слова. Когда они спешились, Ричардс передал Лайону ветхую коробку, которую они выкопали во время своего предыдущего посещения усадьбы Эктона.
     - Я заменил настоящие камни поддельными. Подожди, пока я займу нужное место, прежде чем начнешь говорить с ним.
     Один из людей Ричардса подошел, чтобы увести лошадей к лесу, и прошептал что-то начальнику.
     - Ты был прав, Лайон. Сталински приехал один.
     После этого они разделились. Ричардс стал обходить дом справа, а Лайон с Кристиной - слева. Лайон остановился, не дойдя до угла, открыл коробку, которую жена держала в руках, и вынул оттуда два хрустальных камушка. На первый взгляд их невозможно было отличить от настоящих камней. Они достаточно хороши, чтобы ввести в заблуждение барона, решил Лайон. Необходимо обмануть его хотя бы на несколько минут.
     Потом он объяснил Кристине, в чем заключается ее роль.
     Барон Сталински стоял на коленях и, бормоча ругательства, пытался вытянуть из земли пышный розовый куст. На руках его были черные перчатки. Он двигался быстро и решительно. Рядом лежала узкая лопатка.
     - Что-нибудь ищешь, отец?
     Барон, не поднимаясь с колен, повернулся к Кристине. По его потному лбу и впалым щекам текла грязь.
     Сейчас он уже не казался импозантным. Нет, он был настоящим шакалом. Ухмылка на его лице напоминала Кристине оскал озлобленного животного. Ее снова затошнило. Она не удивилась бы даже, если бы он зарычал.
     Кристина вышла к отцу одна, встав от него футах в двадцати. Он, разумеется, не выпускал ее из поля зрения, и, когда она решила, что он вот-вот кинется вперед, Кристина открыла коробку и вытащила пригоршню фальшивых драгоценных камней. Она небрежно подбросила их в воздух.
     - Ты это ищешь, отец?
     Барон Сталински медленно поднялся на ноги, кинув взгляд налево, потом направо. Она решила ответить на его немой вопрос.
     - Лайон! Полагаю, мой отец ищет тебя.
     Лайон подошел и встал рядом с Кристиной. Он взял у нее коробку и жестом велел ей отойти. Крис-тина немедленно отступила на несколько шагов.
     - Это наш с вами бой, барон.
     - Бой? Я старик, Лайон. Шансы будут неравны. Кроме того, я не ссорился с тобой или с моей дочерью. Эти драгоценности принадлежат мне, - добавил он, махнув рукой в сторону коробки. - Джессика украла их. В суде я смогу доказать, что они мои.
     Лайон не отрывал глаз от барона.
     - А никакого суда в Англии и не будет, барон. И вообще, как только вы ответите на один вопрос Кристины и несколько моих, то сможете уехать. И для вас все закончится. Я не допущу, чтобы моя жена оказалась замешанной в скандале, - солгал он.
     - Скандал? Не понимаю, о чем вы говорите, - ответил барон уже более уверенным голосом.
     - Суд по делу об убийстве расстроит Кристину. Я этого не допущу. - Лайон прервал свое объяснение, бросив через плечо ярко-красный рубин. - Вам потребуется масса времени, чтобы найти их. Я выброшу остальные камни в ручей, барон, если вы не согласитесь ответить на мои вопросы. Течение там очень быстрое.
     - Нет! - закричал барон, - Вы что, не понимаете, сколько они стоят? Вы же держите в руках целое состояние! - В голосе тестя появились льстивые, вкрадчивые нотки.
     Лайон заметил, что правая рука барона медленно движется за спину. Молниеносно отреагировав, он выхватил пистолет, прицелился и выстрелил в тот момент, когда Сталински только вытащил свой пистолет из-за спины.
     Пуля задела барону плечо, и пистолет выпал у него из руки. Лайон бросил коробку на землю, выхватил нож Кристины из сапога и приставил его к горлу барона.
     - Кристина хочет, чтобы вы сказали правду. Она знает, что Джеесика была нормальна, и хочет услышать это от вас. - Лайон слегка нажал острием на горло барона, потом внезапно бросил его на землю. Маркиз стоял над поверженным врагом и ждал, пока тот посмотрит на него. - Когда ответите на мои вопросы, можете забирать свои бесценные камни и уезжать. Вы заказали место на корабле, отплывающем в Вест-Индию. Я убедил капитана отправиться сегодня. Он ожидает вас и следующего прилива, барон.
     Глаза барона сузились. Он долго смотрел на коробку, потом отвернулся.
     - Мне не следует отвечать на ваши вопросы. Все знают, что Джессика была сумасшедшей. Когда я обращусь к властям...
     - Лайон, - вмешалась Кристина, - мне кажется, он не до конца понимает ситуацию.
     - Ну, тогда я объясню ему, - сказал Лайон. - Барон, если вы не скажете мне того, что я хочу знать, вы никуда не уедете. Я перережу вам горло. Подходящий конец, не правда ли, если учесть, сколько людей вы лишили жизни подобным образом?
     - О чем вы говорите? - спросил барон, изображая недоумение и прижимая к груди раненую руку.
     - Полно, барон. Вы знаете, о чем я говорю, - заметил Лайон. - Все эти годы убийства сходили вам с рук. Неужели вам никогда не хотелось похвастаться своими подвигами? Неужели ваше "я" на столько удовлетворенно, что вы не испытываете необходимости признаться в том, за что вас никогда не повесят?
     Сталински потянулся к сапогу, выхватил небольшой пистолет, похожий на дамский, и кинулся к Лайону, целясь в него. Лайон выбил у него оружие и сапогом нанес удар по раненой руке.
     Душераздирающий вопль эхом пронесся по окрестностям.
     - Это ваш последний шанс, барон. Мое терпение иссякло. - Перебросив нож из одной руки в другую, Лайон спросил:
     - Джессика была сумасшедшей?
     - Кристина! - закричал барон. - Как ты можешь позволять ему так обращаться со мной? Господи, я же твой отец! Где твое сострадание? Ты что, действительно хочешь, чтобы он перерезал мне горло?
     - Нет, отец, - ответила Кристина. - Я не хочу, чтобы он перерезал тебе горло. Мне бы хотелось, чтобы он вырвал твое сердце, но у Лайона свои привычки, и я не стану мешать ему.
     Барон злобно взглянул на нее и встал. Глаза его заблестели, он даже рассмеялся.
     - Нет, Джессика не была сумасшедшей. - Он снова засмеялся, и от этого скрипучего смеха Кристина похолодела. - Но сейчас уже слишком поздно. Ничего не изменишь, Лайон.
     - Терранс Макфинли мог видеть вас крадущимся между повозками? - спросил Лайон.
     - Ваши умозаключения просто поразительны, - заметил барон с издевкой. - Да, Терранс мог меня заметить.
     Кончиком сапога Лайон подтолкнул коробку к барону.
     - Последний вопрос - и вы можете ехать. Убийство Брисбенов - дело ваших рук?
     Глаза барона расширились.
     - Как вам...
     - Вы ведь перехитрили наш военный департамент, верно? - спросил Лайон, пытаясь скрыть свое отвращение. Он намеренно подогревал тщеславие барона, надеясь, что, негодяй сочтет себя в безопасности и признается.
     - Я действительно перехитрил их. И жил на деньги, которые Брисбен получил за те секреты, что продавал. О да, маркиз, я оказался умнее всех.
     - А Портер был с вами заодно или вы действовали в одиночку? - поинтересовался Лайон.
     - Портер? Да он так же глуп, как и все остальные. Я всегда все делал один. Именно поэтому мне удалось выжить, поэтому я так богат.
     Лайон решил, что еще немного - и он не вынесет даже вида этого человека. Указав на коробку, он сделал несколько шагов назад.
     - Возьмите ее и убирайтесь. Если я еще раз вас увижу, то убью.
     Барон кинулся к коробке. Он открыл ее, едва взглянул на содержимое и снова захлопнул, довольно хмыкнув.
     - Ты закончил, Лайон? - Ричардс в окружении своих людей вышел из убежища.
     - Вы все слышали?
     - До последнего слова, - заявил Ричардс. Тронув Лайона за плечо, он направился к Сталински.
     - Будь проклят ваш... - закричал барон, потом остановился и злобно взглянул на Лайона. - Я позабочусь о том, чтобы твоей жене не поздоровилось. Обещаю, что расскажу на суде такие вещи о ее матери, что...
     - Замолчите! - закричал Ричардс. - Мы проводим вас в бухту, барон. Кстати, когда вы отправитесь на родину, мы с Бенсоном будем вашими попутчиками. Думаю, вас там ожидает приятный прием. Новое правительство, несомненно, будет радо увидеть вас.
     Лайон, не обращая внимания на просьбы барона судить его в Англии, взял Кристину за руку и, не говоря ни слова, направился к лошадям.
     Ричардс был прав. Они действительно действовали своими методами, чтобы добиться справедливости. Барон Сталински вернется на родину, где его будут судить его бывшие подданные. Это - смертный приговор. Но если новое правительство окажется продажным, тогда Ричардс и Бенсон займутся бароном сами.
     К тому времени, как они вернулись в Лондон, Кристина была уже совсем бледна.
     Не обращая внимания на ее протесты, Лайон подхватил ее на руки и понес в спальню.
     - Немедленно ложись! - воскликнул он, помогая жене раздеться.
     - Теперь мне станет лучше, - прошептала Кристина. - Все закончено.
     - Да, любовь моя.
     - Я никогда не верила, что Джессика была сумасшедшей. - Надев шелковый халат, Кристина обвила руками шею мужа. - Я никогда не верила этому.
     Ее печальный голос рвал ему сердце.
     - Знаю, знаю, - успокаивающе сказал он. - Теперь Джессика может покоиться с миром.
     - Да, с миром. Мне хотелось бы верить, что ее душа теперь с индейцами племени дакота. Может, она ждет, когда к ней присоединится Мерри.
     - Не думаю, что Черному Волку понравится эта мысль, - заметил Лайон.
     - О, и он, конечно, присоединится к ним, - утешила его Кристина. Она вздохнула и поцеловала его в ямочку на шее. - Ему предначертано судьбой встретиться с Джессикой в загробном мире.
     - Да, судьбой, - как эхо повторил Лайон. - А тебе сейчас предначертано прекратить чувствовать себя плохо по утрам и вечерам, любовь моя. Ты сдержала обещание, данное матери. Сокровища возвращены законным владельцам. Ричардс позаботится о продаже камней и распределении денег. Мы едем домой, в Лайонвуд. Ты станешь толстой и веселой. Я настаиваю на этом.
     Кристина добросовестно старалась выполнять требование мужа. Постепенно тошнота прошла. Она прибавила в весе, причем настолько, что стала, по ее мнению, переваливаться, словно утка. Однако она была не очень веселой, потому что все это время предпринимала тщетные попытки успокоить мужа.
     Она отрицала свою беременность до тех пор, пока это не стало совсем нелепо. Лайон был в ужасе, и Кристина понимала его страх. Он видел, как страшно мучилась Летти. Она умерла ужасной смертью вместе с ребенком, который так и не смог появиться на свет.
     Сначала Кристина пыталась убедить Лайона, что она вовсе не беременна, потом стала взывать к его разуму. Она уверяла его, что сильная, что это вполне естественное состояние для женщины, что она в душе дакота и точно знает, как облегчить роды. Женщины племени дакота редко умирали во время родов.
     На каждый ее довод у Лайона находилось возражение. Он говорил, что она слишком хрупка для такой непосильной задачи, что противоестественно для такой нежной женщины проходить через такие ужасные испытания, что хотя она в душе и дакота, но рожать ей придется не сердцем, а телом, а тут уж она настоящая англичанка.
     По иронии судьбы опасения Лайона несколько развеяла его мать. Пожилая дама медленно возвращалась в семью. Она напомнила сыну, что была такой же хрупкой, как Кристина, но родила мужу трех крепышей, ни разу не пикнув.
     Кристина была благодарна свекрови за помощь. Мать Лайона наконец признала, что она еще не готова умирать. Ей все еще нравилось говорить о Джеймсе, но она уже так же рассказывала истории о детстве Лайона и Дианы.
     Девенрю приехал навестить Кристину, пробыл у них месяц и затем уехал, увезя с собой шесть лошадей, которых Лайон выбрал в качестве подарка индейцам племени дакота. Трое мужчин, жаждущих приключений, отправились вместе с Девенрю.
     Пока миссионер у них гостил, Лайон меньше беспокоился за Кристину, но после его отъезда снова стал хмуриться и придираться к окружающим.
     Барон Уинтерс, домашний врач семьи, переехал к ним за две недели до предполагаемых родов Кристины. Она, конечно, не собиралась позволить врачу помогать ей, но у нее хватило ума не говорить об этом Лайону. Присутствие доктора успокоило его, и Кристина была рада этому.
     Схватки начались после обеда и продолжались всю ночь. Кристина не будила мужа до самого последнего момента. Лайон успел только проснуться и вбежать к жене. Через несколько минут он держал на руках своего новорожденного сына.
     Кристина была слишком утомлена, чтобы плакать, и Лайон лил слезы за них двоих, пока их великолепный маленький воин громкими криками выражал свое неудовольствие.
     Он хотел назвать сына Александром-Даниэлем.
     Она требовала, чтобы их первенец носил имя Кричащий Черный Орел.
     Лайон не хотел даже слышать об этом. В конце концов они достигли компромисса. Будущий маркиз Лайонвуд при крещении получил имя Дакота Александр.





   Джулия ГАРВУД
   ЗАМКИ

OCR AngelBooks


Анонс

     Для принцессы Алесандры, осиротевшей в детстве и воспитанной в уединенном монастыре, союз со знатным англичанином - единственная надежда на спасение от династических интриг родной страны. Однако опасность настигает девушку и в Лондоне, и тогда молодой аристократ Колин предлагает ей в качестве защиты фиктивный брак. Вынужденное союзничество постепенно превращается в нерушимый союз двух пылких сердец, но тайные недруги Алесандры еще не сказали своего последнего слова...

     Посвящается Шэрон Фелис Мерфи, прекрасной слушательнице, источнику вдохновения и радости.
     Что бы я делала без тебя?

     Эта книга - плод творческого воображения писателя. Имена, характеры, место действия и события вымышлены или изменены. Любое сходство с реальными событиями и личностями - простая случайность.

Пролог
Англия, 1819 год

     Он достиг совершенства в убийстве женщин.
     Участь бедняжки была предрешена. Она даже не понимала, что ее выследили, словно дичь, не догадывалась о действительных намерениях своего тайного воздыхателя.
     Он считал, что убил ее нежно. Он гордился содеянным. Он мог бы быть жестоким. Но не был. Страсть обуяла его, ища выхода, и хотя мысли о пытках возбуждали его до лихорадочного жара, он считал, что не это главное. Он человек, а не животное. Он жаждал удовлетворения, а девчонка заслужила смерть, к его искреннему сожалению. Он был очень нежен и даже предупредителен.
     Она в конце концов умерла улыбаясь. Он намеренно застал ее врасплох. Он едва успел заметить мгновенный проблеск ужаса в ее коровьих карих глазах, прежде чем все было кончено. Тогда он стал ласково баюкать ее, подобно доброму хозяину, горюющему о своем раненом животном, чтобы она слышала его полный сострадания голос все те минуты, пока еще жила. Он не прекращал этой жалобной песни, пока не прикончил ее, пока не убедился в том, что она уже больше не может его слышать.
     Он не был лишен милосердия. И, несмотря на свою уверенность, что жертва уже мертва, он отвернул ее лицо, прежде чем позволить себе улыбнуться. Ему хотелось хохотать от облегчения - ведь все наконец закончилось, но он не осмеливался издать ни звука, потому что, как ни старался, не мог избавиться от мысли: так извращенно действовать могло чудовище, исчадие ада, а не человек. Но, конечно же, он не чудовище! Нет-нет, он вовсе не питал ненависти к женщинам, он восхищался ими - во всяком случае, большей частью; и по отношению к той, последней своей жертве он не был ни жесток, ни бессердечен.
     Просто он наделен недюжинным умом. В признании этой истины пет ничего постыдного. Погоня придавала ему сил, хотя от начала и до конца он мог предвидеть любое действие своей жертвы. Определенно, ее тщеславие сыграло ему на руку. Она была наивным ребенком, считала себя центром мироздания - весьма опрометчивое мнение, - и он доказал ей ее не правоту.
     Оружие он выбирал не без изящества. Чтобы убить ее, он задумал воспользоваться своим кинжалом. Он хотел почувствовать, как лезвие глубоко вонзится в ее тело, жаждал ощутить фонтаны горячей крови, льющейся ему на руки каждый раз, каком будет всаживать кинжал, разрывая ее податливую, гладкую кожу.
     У него в голове эхом отдавался приказ: "Разделывай дичь, разделывай дичь!"
     Однако он не стал подчиняться этому призыву, поскольку пока еще был сильнее собственного внутреннего голоса, и в тот же миг решил вообще не использовать кинжал.
     У нес на шее красовалось подаренное им бриллиантовое ожерелье. Он схватил дорогую безделушку и воспользовался ею, чтобы выдавить из девчонки жизнь. Он решил, что это наиболее изощренное орудие смерти. Женщины любят побрякушки, а эта - как никто. Он даже подумал, не похоронить ли ожерелье вместе с ней, но, когда приготовился залить ее тело комковатой известью, чтобы ускорить разложение трупа, изменил свое намерение и сунул ожерелье в карман.
     Он отошел от могилы, не бросив последнего взгляда. Он не испытывал угрызений совести, не чувствовал за собой вины. Девчонка сослужила ему хорошую службу, и теперь он был удовлетворен.
     Густой туман покрывал землю. Он не заметил известковой ныли на своих сапогах, пока не добрался до главной дороги. Его не волновало, что его новые веллингтоны, по всей видимости, безвозвратно испорчены. Такая досадная мелочь не могла испортить его блестящей победы. У него было такое чувство, словно гора свалилась с плеч. Но это не все - он опять преисполнился той же страсти, того волшебного ликования, которое ощущал, когда держал руками ее лилейную шейку...
     О, несомненно, эта девчонка была даже лучше, чем та, предыдущая!
     Она снова вдохнула в него жизнь. Он опять стал смотреть на мир сквозь розовые очки - для такого сильного, зрелого мужчины ничего невозможного нет.
     Он знал, что воспоминания о сегодняшней ночи будут вдохновлять его еще довольно долго. А когда настанет час, он снова выйдет на охоту.

Глава 1

     Мать Мария Фелисити, настоятельница монастыря, всегда верила в чудеса, но за все свои шестьдесят семь лет на этой благословенной земле ей никогда еще не доводилось видеть их своими собственными глазами. И вот холодным февральским днем тысяча восемьсот двадцатого года пришло письмо из Англии.
     Сначала настоятельница не смела верить в благую весть, опасаясь, что это дьявольское наваждение - сначала дать ей надежду, а потом отнять ее. Но после того как монахиня, преисполненная чувства долга, ответила на официальное послание и получила повторное подтверждение с печатью герцога Уильямширского, она возблагодарила небеса за такую награду.
     Чудо свершилось!
     Наконец-то они избавятся от этой озорницы! Мать-настоятельница поделилась хорошей новостью со своими подопечными на следующее утро после заутрени. В тот же вечер они отметили это событие утиной похлебкой и свежеиспеченным ржаным хлебом. У сестры Рэчел явно голова пошла кругом - ее дважды журили за громкий смех во время вечерней службы.
     Проказницу, или принцессу Алесандру, пригласили в холодный кабинет настоятельницы на следующий день. Пока принцессу ставили в известность об отъезде из монастыря, сестра Рэчел занималась упаковкой ее вещей.
     Настоятельница восседала на стуле с высокой спинкой за просторным столом, таким же обветшалым и старым, как и его владелица. Сгорбившись по своей дурной прив