когда  вынырнул,  ему
захотелось умереть. Над ним склонилось чье-то страшное лицо,  и  разбойничий
голос прохрипел:
   - Эк тебя однако! Совсем закис, я погляжу. Реанимацию вызывали?  Я  вот
тут доктора Галактиона привел - лучший реаниматор!
   Иван со стоном приподнялсяи в тумане увидел, что перед  ним  сидит  его
знакомец, поэт Горбань, а рядом... Господи, тот же розовый, только покрупнее
и почему-то с усами.
   - Галактион почти Табидзе, - представился розовый. - Полечимся, да?
   И стал доставать откуда-то снизу бутылку за бутылкой...
   - Стаканчики-то, стаканчики где у тебя? - засуетился Горбань,  а  почти
Табидзе все доставал - теперь уже какие-то банки...
   Что было дальше, Иван не помнил решительно. Очнулся  он  от  того,  что
прямо по голове его маршировал целый полк -  не  меньше!  -  курсантов.  Они
готовились к параду и потому орали оглушительными, молодцеватыми и  мерзкими
голосами из оперы Глюка:
   Любовь всем миром владеет полновластно.
   Все подвластно веленьям ее.
   Нам сладки оковы, все мы готовы,
   Все мы готовы все отдать за нее!
   Все мы готовы все отдать за нее!
   Ивану захотелось умереть. Попев еще немного,  курсанты  утопали  вдаль,
оставив  в  комнате  вонь  одеколона  и  какой-то  противный   треск.   Иван
осмотрелся, морщась...
   Пришли почти  абстрактные  формы,  иллюзорные  в  минимальной  степени,
лишенные материальности. Черной трещинкой с потолка  скалился  злой  астрал,
ломкий и металловидный.
   - Господи, опять... - с тоской зашептал Иван и протянул руки к астралу.
Тот уплыл на шкаф и оттуда швырнул прямо в  лицо  Ивану  ослепительно  яркую
молнию. Иван застонал и завалился на пол...
   Перед выездом в суд Таня позвонила Ивану, но никто не взял трубку.
   - Может быть, вышел куда-нибудь? - предположил Павел. - Ничего, по пути
за ним заскочим.
   Он направился к дверям, остановился, обернувшись, посмотрел на Таню - и
не удержался, подбежал к ней и стиснул в объятиях.
   - Пусти! - смеясь, воскликнула Таня. -  Во-первых,  блузку  помнешь,  а
во-вторых, может, еще и не разведут.
   - С таким-то да не разведут?! - возразил  Павел.  -  Они  там  на  него
только посмотрят - и тут же пожалуйте в кассу!
   И он спустился  во  двор  заводить  машину,  а  Таня  в  последний  раз
взглянула на себя в зеркало. Вроде все на  месте.  И  желтизны  под  глазами
добавила  в  самый  раз  -  очень  убедительно...  Вот  ведь  как  въедаются
профессиональные привычки - и в суд идешь, как на премьеру. И хоть  все  тут
взаправду, и горя-то в самом деле хлебнули  -  врагу  не  пожелаешь,  а  все
равно, готовишься как к спектаклю. Здесь одернуть,  здесь  поправить,  здесь
подмазать... Тьфу!
   Они несколько раз звонили Ивану в дверь, но  никто  не  отпирал.  Потом
Павел сбегал вниз, привел управдома, объяснил ситуацию.
   Еще не включив света в темной прихожей, оба поняли -  дело  тут  плохо.
Пахло гнилью, горькими муками. Зайдя в комнату, они остолбенели. Все,  будто
нарочно, перемазано  чем-то,  бутылок  пустых  видимо-невидимо,  окурков.  И
посреди всего этого великолепия лежит Иван во всей красе. Подошли к  нему  с
двух сторон,  нагнулись  -  дышит,  но  с  трудом.  Таня  достала  платок  и
отвернулась. Павел опустился перед Иваном на колени.
   - Заяц, помоги мне на кровать его перетащить, - деловито сказал  он.  -
Развод на сегодня, похоже, отменяется.
   - А может, его, такого красавчика, в суд притащим? Убедительно будет.
   - Родная, ты не поняла.  Развод  отменяется.  Звони  в  скорую.  Я  сам
перетащу.
   - Да что ж такое с ним?
   - Не знаю, но похоже на эпилепсию. Звони, а?  Пока  едут,  мы  приберем
тут, что сумеем, а то совсем неудобно как-то.
   Так остались Иван с Таней еще на некоторое время мужем и женой.


 * Глава вторая. ОН, DARLING, ИЛИ МИЛАЯ МОЯ     (27 июня 1995) *



   Леонид Ефимович передал  трубку  Витюне  и  погрузился  в  размышления.
Информед... Информация, медицина или информация о медицине? Или просто цепка
для красы, фирма по шлифовке ушей? В  принципе,  у  Леонида  Ефимовича  и  у
возглавляемой им сети разного рода контор были  определенные  интересы  и  в
сфере информации, и в сфере медицины, и от контактов с серьезными партнерами
отказываться было бы грех... Но как  раз  серьезность  партнеров  и  внушает
сомнения. Кто же так завязывает деловые отношения? На что  тогда  существует
электронная почта, факсы, рекламные буклеты, референты, рекомендации  людей,
признанных в деловом  мире,  наконец,  четко  сформулированные  предложения?
Приглашение главы фирмы на прямые переговоры -  это  уже  скорее  финиш,  но
никак не старт. И каждый нормальный человек это понимает. А тут  -  извольте
видеть.
   Он извлек из внутреннего кармана смокинга плотную сиреневую карточку  и
в который раз перечитал ее:
   ИНФОРМЕД
   Господину Леониду Е.  Рафаловичу  Доктор  и  Миссис  Розен  Просят  Вас
пожаловать 27 июня 1995 К 12:00 В номер 901 ОТЕЛЬ ПРИБАЛТИЙСКАЯ
   Чистый идиотизм, на взгляд делового человека.  А  если  здесь  какой-то
фармазон или попытка сделать бяку лично господину  Рафаловичу,  генеральному
директору  Интер-трейдмаркета  и   десятка   дочерних,   в   том   числе   и
морганатических предприятий, то начинать с такой  нелогичной  дешевки  может
только  полный  кретин.  А  кретины,  как  он  давно  заметил,  редко  имеют
возможность поселяться в люксах и рассылать приглашения на сиреневой бумаге.
Исключение, конечно, составляют политики, но там свой гешефт, и в  эти  игры
он не играет...
   А может быть, это вообще не связано напрямую  с  бизнесом?  Тогда  что?
Культурно-благотворительная акция с попыткой привлечь спонсоров?  С  этим-то
ему как раз приходится сталкиваться чуть ли не каждый день... Тоже вряд ли -
слишком безграмотный выбран подход. Сначала  все-таки  надо  объяснить,  что
именно нуждается в поддержке, показать, что оно ее заслуживает... А здесь  -
никаких объяснений, "просып пожаловать, и все тут. Честно  говоря,  надо  бы
плюнуть. Но только интуиция, крайне  редко  подводившая  Леонида  Ефимовича,
подсказывала ему, что плевать-то как раз и не стоит.
   Трубочка в руках Витюни загудела, и он вновь протянул ее хозяину.
   - Ну что, Левенька, как оно?.. Целая команда, говоришь,  три  номера...
Участие в  выставке  и  симпозиуме  по  информационным  средам?  До  завтра,
говоришь? Любопытно.... Ладно,  давай  по  алфавиту.  Записываю...  Как-как?
Амато Джошуа,  Кения.  Президент  Инфор-мед-Африка...  Уже  весело...  Амато
Элизабет, Кения, вице-президент Информед-Африка... Это что же,  негритянские
пляски на  берегах  Замбези?  Всего  ожидал,  но  такого...  Не  черномазая,
говоришь? Узкопленочная, и по-русски  чешет?  Часом,  не  из  наших  буряток
будет?.. Ладно, дальше давай...  Вилаи  Кристиан,  вице-президент  "Информед
Интернейшнл, Нью-Йорк-Денвер. Уже теплее. .. Шутишь? Правда, что ли, фамилия
такая? Ладно,  записываю.  Доктор  Кайф,  Алекс,  вице-президент  "Ин-формед
Интернейшнл... Из наших? Ну конечно,  кто  же,  кроме  наших,  может  носить
фамилию Кайф?..  Так.  Доктор  Розен,  Поль,  старший  научный  консультант,
"Ин-формед Интернейшнл... Тоже из наших? Не выяснил?
   Америкой Американыч? Какой из себя?.. Так-так,  что-то  не  припоминаю.
Миссис Розен... Стой, как ты сказал?  Таня?  Переводчик?  Русская?..  Ну-ка,
ну-ка, вот про эту самую Таню подробнее... Все-все. Рост, цвет глаз,  волос,
манеры... Ничего, я подожду...
   Рафалович отложил блокнот в  сторону  и  слушал  дальнейшую  информацию
молча,  ничего  не  записывая.  С  первых  слов   главного,   администратора
Прибалтийской  он  понял,  кто  пригласил  его,  -  и  понял,   что   придет
обязательно. Пока он только не понял почему.
   - К Прибалтийской, Сережа,  -  сказал  он  шоферу,  а  сам  позвонил  в
выставочный комплекс в Гавань и навел там  у  знакомого  начальника  справку
насчет "Информеда (InforMed Inc.). Из этого разговора он узнал много  нового
и кое-что из этого нового, его заинтересовало. ..
   -  Сережа,  Витюня,  свободны  пока.  Я  пойду  один...  -  сказал  он,
выгружаясь из понтиака у подъезда гостиницы. - Но, Леонид Ефимыч... -  начал
Витюня.
   - Свяжись с офисом, скажешь Тюрину, чтоб с англичанами  разбирался  без
меня.  Приеду,  подпишу.  Бумаги  по  лесу  пусть  подготовит  и  вышлет.  С
налоговыми, конечно, надо бы самому... Ладно, пусть  скажут,  что  приболел,
завтра буду... Мою трубочку передаю тебе, принимай звонки, со мной связывать
только в исключительных случаях... Ну, ты понимаешь. Особо не  загуливайтесь
- я позвоню, когда за мной заехать.
   - Леонид Ефимыч, может, хоть до номера провожу? Вдруг подставят вас?  -
обеспокоенно произнес Витюня.
   - Не подставят, - уверенно сказал Рафалович.  -  .  Вот  это  исключено
начисто.
   И он вошел в стеклянные двери, в вестибюле  взял  направо  и  на  лифте
поднялся на девятый этаж.

   (1982-1983)

I

   Всеобщее благоустройство Таня ощутила уже в самолете.  Выпив  бутылочку
"Мартини-Асти" и закусив нежнейшим ростбифом,  она  совсем  развеселилась  и
попросила темнокожую  стюардессу  подать  виски  с  тоником,  а  когда  мимо
проходила вендорша с лотком всяких обаятельных разностей, Таня остановила ее
и обратилась к чуть задремавшему мужу:
   - Гони монету, Дарлинг!
   Он пробубнил что-то неразборчивое, но безропотно полез в карман и выдал
Танины деньги, которые  на  всякий  случай  были  переданы  ему  по  пути  в
аэропорт. Она купила пачку "Силк-Кат"  (много  фирменных  перепробовала,  но
такие видела впервые, и ей стало любопытно), флакончик "Коти"  и  серебряные
запонки, которые тут же вручила мужу. Он недоуменно  уставился  на  подарок,
потом  сунул  коробочку  в  карман  и,  словно  спохватившись,  одарил  Таню
лучезарной улыбкой и промурлыкал:
   - Спасибо, Дарлинг!
   Покинув некурящего мужа, Таня сначала  зашла  в  туалет  и  пересчитала
деньги.  За  исключением  тех  шестидесяти  долларов,  которые  она   успела
профуфырить, еще не коснувшись британской земли, остальное было на месте. "С
этой минуты ввожу режим экономии, - решила она. - Это все, что у меня  есть,
пока не вычислю, что у них там к чему". Она посмотрела на себя в зеленоватое
зеркало,  увиденным  осталась  в  целом  довольна,  но  на   всякий   случай
пробежалась расческой по блистающим кудрям, одернула  легкомысленную  маечку
и, примерив улыбку, вышла в салон.
   Она  нырнула  в  свободное  кресло  в  задней,  курящей  части  салона,
распечатала  пачку,  прикурила,  затянулась   сигаретой,   которая   ей   не
понравилась, раздавила ее в пепельнице,  достала  из  сумочки  "Мальборо"  и
снова закурила.
   - В первый раз летите в Лондон? - с материнской  улыбкой  обратилась  к
ней соседка, женщина средних лет с симпатичным, круглым лицом.
   - Лечу  впервые,  -  улыбнувшись  в  ответ,  произнесла  Таня,  -  хотя
вообще-то в Лондоне уже бывала.
   - Как вам Москва? - спросила женщина.
   - По-разному. Но я привыкла.
   - Долго там прожили?
   - Два с половиной года.
   - Ого! Да вы героическая девица... Эй-Пи или Ю-Пи?
   - Простите, что? - не поняла Таня.
   - В каком агентстве служите? Или вы из посольских?
   - Нет, я... я просто жила там. А теперь вот вышла замуж  за  подданного
Британии и лечу с ним туда.
   - Так вы, что ли, русская?
   - Чистопородная.
   - Упс! - усмехнувшись, сказала женщина. - Простите.  Проиграла  пятерку
самой себе. Я, видите ли, от  нечего  делать  решила  блеснуть  дедуктивными
способностями и побилась об заклад, что с первой фразы по говору угадаю,  из
каких мест тот, кто сядет в это кресло. Ваш акцент меня несколько  озадачил.
Такой, знаете, чистый выговор, полуанглийский, полуамериканский.
   - Среднеатлантический? - Таня улыбнулась.
   - Что-то вроде. Так, как говорите вы,  говорят  только  на  бродвейской
сцене. Отсюда цепочка моих  умозаключений.  Колледж  в  глухой  американской
глубинке, пара лет  в  масс-медиа,  примерная  учеба  в  нью-йоркской  школе
улучшенной  дикции,  возможно,  телевидение,  а  потом  -   "наш   заморский
корреспондент", как я. Но, признайтесь, язык вы изучали за границей.
   - В Ленинградском университете. И самостоятельно.
   - Честь и хвала Ленинградскому университету -  и  вам...  Соня  Миллер,
специальный корреспондент Би-Бй-Си в Москве. - Она протянула  Тане  визитную
карточку. Та спрятала ее в сумку.
   - Таня Дарлинг, временно никто. Как только стану  кем-то,  тоже  закажу
себе карточку и первым делом презентую вам.
   Женщина громко расхохоталась, но тут же озадаченно смолкла.
   - Дарлинг? Вы шутите?
   - Нисколько. Я уже  неделю  как  миссис  Дарлинг.  Женщина  внимательно
посмотрела на Таню, будто разглядывала выставленную в витрине новинку.
   - А знаете, вам идет. Не сомневаюсь, что вы и до замужества были  очень
"дарлинг". Ваш муж - уж не тот ли это кудрявый красавчик в  красном  жилете,
который дрыхнет там, впереди?
   Таня кивнула.
   - Мой вам совет - не спешите расставаться с новой  фамилией.  Ведь  ваш
брак, я полагаю, сугубо деловой, а мистер Дарлинг  -  просто  ваш  билет  на
Запад.
   Таня  мгновенно  насторожилась,  но  Скрыла  свое  состояние  приступом
веселого смеха. Она тянула смех, сколько могла, внимательно следя  за  лицом
собеседницы. Та широко улыбалась, но  за  этой  улыбкой  могло  таиться  что
угодно.
   - Чушь, - выговорила, наконец, Таня. - Какая  чушь!  Кстати,  чисто  из
любопытства, почему вы так решили?
   - Руки. Влюбленные, сами того не замечая, постоянно норовят подержаться
друг за друга. Вы же ни разу не коснулись своего  Дарлинга,  а  он  вас.  На
такие веши у меня наметанный глаз. Но главное, вы с  ним  -  неправдоподобно
красивая пара. За пределами Голливуда подобные браки крайне  редки  и  почти
всегда недолговечны. Психологическая несовместимость между двумя лидерами  в
одной и той же сфере.  Так  что,  когда  сделаете  ручкой  вашему  Дарлингу,
постарайтесь сохранить  его  фамилию.  И,  пожалуйста,  не  утрачивайте  ваш
очаровательный акцент... Таня Дарлинг...  Скажите,  Таня,  вы  рассчитываете
работать или?..
   - Как получится. Первым делом надо осмотреться.
   - Извините за профессиональную назойливость, но ваш муж - состоятельный
человек?
   - Не знаю. Он торговый агент, как-то связан с торговой сетью "Макро".
   - Ну, это может означать что угодно.
   - У него квартира в Мэйфэр и домик в Кенте.
   - Это уже кое-что, но все  же...  Знаете,  дарлинг,  дайте-ка  мне  мою
карточку...
   Таня послушно раскрыла сумку и протянула мисс  Миллер  ее  визитку.  Та
извлекла из верхнего кармана своего замшевого пиджачка прозрачную  шариковую
ручку, что-то нацарапала на карточке и протянула Тане.
   - Это номер моего "кролика", то есть радиотелефона. По нему меня  можно
застать днем и ночью, если только я в Англии. Вот это - номер моего  дома  в
Патни. Московский контракт истек, так что в ближайшие полгода  я  никуда  не
поеду. Разве что на уик-энд в Хландино, это такой чудный городок в  северном
Уэльсе. Поживите недельку, осмотритесь - и непременно позвоните мне.
   Соседка накрыла Танину руку своей широкой  ладонью  и  заглянула  ей  в
глаза.
   - И не стесняйтесь. Я, конечно, не босс и таких вопросов не  решаю,  но
немножечко поднатаскать вас и устроить встречу с начальством я берусь...
   - И что? - трепеща ресницами, спросила Таня.
   - О, сущие пустяки!  Первый  канал  Би-Би-Си,  второй  канал  Би-Би-Си,
четвертый канал... Репортаж вела Таня Дарлинг... С такой внешностью, с таким
голоском да не работать на телевидении - это просто грех...
   - О-о! - Таня ответила простодушно-восторженной улыбкой.
   Мисс Миллер крякнула и нажала кнопку вызова стюардессы.
   - Давайте разопьем бутылочку за знакомство? Я угощаю...
   Таня мило повела плечами, выражая робкое согласие.
   - Шампанского, уточка, - холодновато  сообщила  мисс  Миллер  мгновенно
появившейся стюардессе. -  Только  не  вашей  газировки.  Настоящую  бутылку
настоящего шампанского. У вас есть?
   - "Мумм-брют", мэм. Пятьдесят три фунта, мэм.
   - 0кэй! - Мисс Миллер посмотрела в  спину  уходящей  стюардессы,  шумно
потянулась и с довольным видом посмотрела на Таню. - Дарлинг, вам  случалось
пробовать настоящее шампанское?
   Каким-то  чудом  Таня  не  рассмеялась  соседке  в  лицо,  но   вовремя
сдержалась.
   - Да. Только что. В таких миленьких бутылочках. Мисс  Миллер  смеха  не
сдерживала.
   - Я вам искренне завидую - у вас впереди столько чудесных открытий...
   - Да,  я  плохо  представляю  себе  заграничную  жизнь.  Скажите,  мисс
Миллер...
   - Соня. Моя бабушка родом из Крыжополя...  Соня  и  Таня.  Два  русских
имени. Это судьба! Мы непременно будем друзьями.
   - Конечно... Соня. Скажите, что сейчас носят в  Лондоне,  что  слушают,
что едят, что пьют, что читают?
   - О-о! Впрочем, - Соня посмотрела на часы, -  еще  полтора  часа  лету.
Лекция номер один... Но для начала промочим горлышко.
   Проворная  стюардесса  откупорила  бутылку,  налила   немного   в   два
стаканчика - ледяное шампанское почти не  пенилось,  а  словно  дымилось,  -
поставила бутылку на откидной столик перед Таней,  получила  с  мисс  Миллер
деньги, пересчитала, поблагодарила и удалилась.
   Соня подняла стакан.
   - За тебя, my darling Darling!
   - За тебя. Соня!
   Рассказывала мисс Соня профессионально - четко,  доходчиво,  остроумно,
останавливаясь на моментах, особенно непонятных для человека  советского.  И
хотя Тайя никоим образом  не  относилась  к  типичным  представителям  этого
биологического вида, она почерпнула из рассказа попутчицы много  интересного
- и многое отложила в своей цепкой памяти.
   "Ну вот, - подумала она, когда чуть охрипшая Соня,  извинившись,  вышла
облегчиться. - Не успела приземлиться, а уже кое-что прояснилось и открылись
первые перспективы... Почему бы и не телевидение? Конечно, скорее всего, это
просто лесбийские завлекалочки, но даже если и  так,  что  с  того?  Нам  не
привыкать. Баба-то, похоже, небесполезная... Посмотрим,  как  и  на  что  ее
раскрутить".
   Аполло Дарлинг, выспавшийся за  время  перелета,  легко  снял  с  полки
увесистую багажную сумку и скомандовал Тане, которая ожидала его в проходе:
   - Вперед!
   Таня послушно двинулась к выходу - и невольно замерла  у  самой  двери.
Вместо  привычного  трапа  на  нее  пялился   извилистый   черный   туннель,
образованный внутренними стенками гигантской кишки из гофрированной  резины.
По дну туннеля вдаль уходила блестящая металлическая дорожка,  оборудованная
перилами. Кишка, словно шланг неимоверного  пылесоса,  высасывала  людей  из
чрева самолета, с тем; чтобы через  сотню-другую  метров  (ярдов,  поправила
себя Таня) выплюнуть их в зал прибытия аэропорта Хитроу.
   - До  свидания,  мисс!  -  На  нее  с  выжидательной  улыбкой  смотрела
безлико-смазливая стюардесса.
   - До свидания! Спасибо за приятный полет!
   - Anytime! -  пропела  стюардесса,  и  Таня,  зажмурившись,  ступила  в
черноту.
   Она шла по  дорожке  и  приговаривала  про  себя:  "Коридоры  кончаются
стенкой. А туннели выводят на свет... Не дрейфь, Захаржевская, вот он уже  и
виден - свет в конце туннеля".
   Пассажиры вышли в большой, ярко освещенный зал  и  очутились  на  узком
пространстве, огороженном барьерчиками и перилами боковых лестниц.  В  конце
этого коридора без стен позади  металлического  турникета  сидел  колоритный
британец, лицом напоминавший добродушного старого  бульдога,  и  невозмутимо
командовал: "Left! Right! Left! Right!",  разводя  прибывших  пассажиров  по
двум окошечкам паспортного контроля и включая соответствующие  металлические
дверцы. Таня остановилась, любуясь на  этого  дядьку  и  поджидая  Дарлинга.
Когда тот подошел, Таня крепко взяла его за руку. Дарлинг  дернулся,  как-то
затравленно посмотрел на нее, но руки не убрал.
   -  Муженек,  -  ласково  промурлыкала  Таня.  Замороженная   девица   в
паспортной будочке ловко подцепила со стойки временный Танин паспорт, с