е установленным пока местам.  Но  зачем  ему  понадобилось  провести
Кареллу по весьма  сомнительным  заведениям,  где  она  отыскивала  себе
партнеров, зачем ему как бы подсказывать Карелле, что у него и  в  самом
деле имелись основания, чтобы  рвануть  торчащий  из  раны  нож  поперек
живота? Зачем ему понадобилось предлагать найти  хорошего  адвоката  для
парня, которого уже обвинили в этом убийстве, и  которого,  если  только
кто-либо не предъявит  весьма  солидно  обоснованных  доказательств  его
невиновности, несомненно, осудят за него?
   Иногда  Карелла  просто  диву  давался,  сопоставляя,  казалось   бы,
совершенно несопоставимое и пытаясь разгадать,  что  кто-то  делает  для
кого-то и ради чего.
   В этот же день он сменил в семнадцать часов детектива Хола Уиллиса на
посту перед домом, в котором помещался офис Флетчера,  а  потом  поехал,
ведя наблюдение, за ним в универсальный магазин в центре Айсолы.  Обычно
Карелла не любил переодеваться и изменять внешность, но Флетчер  отлично
знал его внешность и ему пришлось  нацепить  фальшивые  усы  на  верхнюю
губу, парик с более длинными,  чем  у  него,  волосами,  причем  другого
цвета. В дополнение к этому он был еще и в  солнцезащитных  очках.  Весь
этот маскарад, как он прекрасно  понимал  и  сам,  не  мог  бы  обмануть
Флетчера на близком расстоянии. Но он и  не  собирался  особенно  близко
подходить к нему. Честно говоря, он больше опасался того,  что  потеряет
Флетчера, чем того, что тот узнает его.
   Универмаг был битком набит покупателями. Сегодня было двадцать первое
декабря. Только четыре дня оставалось до Рождества, а значит, всего  три
дня на приобретение покупок, не считая сегодняшнего дня,  когда  магазин
прекратит торговлю в девять вечера. Джералд Флетчер проталкивался сквозь
предпраздничную толпу покупателей, подобно нападающему в регби.  Карелла
следовал за ним в двадцати футах сзади.
   Особенно опасным оказался для него лифт.  Лифты  были  расположены  в
дальнем конце универмага и Карелла понял, что Флетчер направляется прямо
к ним. Он тут же взвесил шансы на то, что в переполненном лифте  Флетчер
мог бы обнаружить слежку, по сравнению с шансами на то,  что  он  вообще
может упустить его, если не последует за ним. Он не знал, сколько  тысяч
покупателей набилось сейчас в универмаг, но зато он прекрасно знал,  что
если Флетчер войдет в кабину лифта без него, то  вся  его  затея  пойдет
насмарку. Лифт будет останавливаться на каждом  этаже  и  Флетчер  может
выйти на любом из них. Попробуй тогда найти его снова.
   Подошел лифт. Двери его отворились, и Флетчер подождал,  давая  выйти
приехавшим пассажирам, а потом вошел в кабину вместе с полдюжиной других
покупателей. Карелла  не  очень-то  любезно  проскочил  в  кабину  перед
женщиной в леопардовой  шубке  и  пристроился  там  спиной  к  Флетчеру,
который  стоял  у  задней  стены.  Кабина,   как   и   ожидал   Карелла,
останавливалась на каждом этаже. Он упорно  продолжал  стоять  спиной  к
задней стене кабины, отступая  в  сторону,  когда  кто-либо  выходил  на
очередной остановке. На пятом  этаже  он  услышал,  как  Флетчер  сказал
кому-то: «Пропустите, пожалуйста» и  боковым  зрением  заметил,  как  он
выбрался из кабины. Выждав ровно три секунды, он тоже выскочил из  лифта
к  великому  неудовольствию  лифтера,  который  уже  нажимал  на  кнопку
следующего этажа.
   Выйдя из лифта, Флетчер свернул налево. Карелла увидел, как он быстро
удаляется по одному из проходов, поглядывая  на  таблички  с  указаниями
отделов, а потом остановился у одного с надписью «Дамское нижнее белье».
Карелла тоже остановился у отдела с дамскими халатами  и  кимоно,  следя
одним глазом за Флетчером,  который  заговорил  с  продавщицей  дамского
нижнего белья. Девушка улыбнулась и  показала  ему  что-то  вроде  очень
коротенькой комбинации. Флетчер  кивнул  и  сказал  ей  что-то.  Девушка
скрылась под прилавком, а потом возникла снова с целой  охапкой  нижнего
белья, которое она разложила перед ним на прилавке, предоставив Флетчеру
самый широкий выбор.
   — Что вам угодно, сэр? — произнес рядом с ним женский голос.
   Карелла обернулся и увидел, что к  нему  обращается  полная  женщина,
седоволосая, в очках в черной оправе и черном платье с  маленьким  белым
воротничком.  Она,  как   две   капли   воды,   походила   на   тюремную
смотрительницу. Это подтверждалось и подозрительной улыбкой, которой она
как бы обвиняла его в том, что он не кто иной  как  заурядный  наркоман,
собирающийся стащить незаметно что-нибудь с прилавка.
   — Нет, ничего, благодарю вас, — сказал Карелла. — Я просто смотрю.
   Флетчер выбирал белье, указывая то на  один,  то  на  другой  предмет
туалета. Продавщица выписала чек и Флетчер вынул из кармана кошелек  или
кредитную карточку —  с  такого  расстояния  Карелла  не  разобрал,  что
именно. Он поболтал еще о чем-то с продавщицей,  отошел  от  прилавка  и
направился обратно к лифтам.
   — А может быть, вам все-таки угодно  что-нибудь?  —  строго  спросила
тюремная надсмотрщица.
   — Абсолютно ничего, — быстро ответил ей Карелла и тут же направился к
прилавку с бельем. Флетчер отошел от него без пакетов с покупками, а это
означало, что он  велел  отослать  их  по  какому-то  адресу.  Поскольку
мужчина обычно посылает предметы женского туалета  не  любимому  боксеру
или голкиперу, а любимой женщине, то Карелле очень  хотелось  знать  имя
адресата  столь  интимного  подарка.  Продавщица  как  раз  была  занята
упаковкой отобранных Флетчером вещей  и,  оторвавшись  от  них,  подняла
глаза на Кареллу.
   — Да, сэр, — сказала она. —  Вам  что-нибудь  угодно?  Карелла  молча
достал бумажник и показал ей свой жетон.
   — Полиция, — сказал он. — Меня интересует заказ, который  только  что
вы записали.
   Девушке на вид было лет девятнадцать и была она студенткой одного  из
колледжей, подрабатывающей в магазине во время рождественского торгового
бума. Пока что самым интересным, что произошло с  ней  на  новом  месте,
было предложение какого-то пожилого француза провести с ним  февраль  на
его яхте в Средиземном море.  Не  проронив  ни  слова,  она  внимательно
оглядела  предъявленный  Кареллой  жетон  детектива,  и  глаза   у   нее
постепенно начали выкатываться из орбит.  Неожиданно  Карелле  пришло  в
голову, что Флетчер мог  отправить  посылку  и  по  своему  собственному
адресу и тогда вся его слежка ни к чему. Ну  что  ж,  решил  он,  где-то
найдешь, а где-то и потеряешь.
   — Вам велено отправить эти вещи по определенному  адресу?  —  спросил
он.
   — Да, сэр, — ответила девушка.
   Ее глаза за стеклами очков все еще не пришли в нормальное  состояние.
Она взволнованно облизала губы и стояла сейчас,  вытянувшись  по  стойке
«смирно», как бы воображая уже себя  на  месте  для  дачи  свидетельских
показаний.
   — И вы можете сказать, по какому адресу? — спросил Карелла.
   — Да, сэр, — сказала она и пододвинула  к  нему  заказ  с  написанным
адресом. — Он велел завернуть каждую вещь отдельно, но  все  они  должны
быть отправлены по одному адресу: мисс Арлена  Ортон,  Крейн-стрит,  дом
номер 812.
   — Огромное вам спасибо, — сказал Карелла.
   Он готов был поверить, что Рождество уже наступило.
   Берт Клинг сидел на кровати и уплетал больничный обед, когда  Карелла
около семи вечера появился в его палате. Они пожали друг  другу  руки  и
Карелла присел рядом с ним.
   — Кормят здесь просто отвратительно, — сказал Клинг, — но я почему-то
испытываю страшный голод с того самого момента, как попал сюда. Кажется,
я сожрал бы тут даже поднос, на котором принесли эту муру.
   — Ты когда выписываешься?
   — Завтра утром. А знаешь, у меня ребро сломано. Здорово, правда?
   — Да, уж и впрямь здорово, — сказал Карелла.
   — Мне еще очень повезло, что ничего  не  нарушено  внутри,  —  сказал
Клинг. — Этого больше всего боялись доктора, чтобы не  было  внутреннего
кровотечения. Но оказалось, что все в порядке, по-видимому. Мне наложили
жесткую повязку на ребро и хотя я и  не  смогу  какое-то  время  вертеть
солнышко на перекладине, но вообще-то все будет ничего.
   — Кто это сделал, Берт?
   — Три броневика, если судить по тому, что я чувствовал.
   — А какая причина?
   — Это  было  предупреждением,  чтобы  я  держался  подальше  от  Норы
Симонофф.
   — А ты часто виделся с ней?
   — Я встречался с ней два раза. По-видимому, кто-то увидел нас  вдвоем
и решил отправить меня в больницу. Не посчитались  даже  с  тем,  что  я
представитель закона, представляешь?
   — Да, не посчитались, — сказал Карелла.
   — Мне предстоит еще задать Норе несколько вопросов после того, как  я
отсюда выберусь. А как движется дело?
   — Я установил адрес девушки Флетчера.
   — А я и не знал, что у него имеется такая.
   — Браун выследил их вчера вечером и  узнал  ее  адрес,  но  не  узнал
фамилии. А Флетчер сегодня отослал ей белье.
   — Здорово, — сказал Клинг.
   — Конечно, здорово. А  сейчас  я  добиваюсь  от  суда  разрешения  на
установку подслушивающего устройства в ее квартире.
   — И что же ты ожидаешь услышать там?
   — Может, услышим что-нибудь, — сказал Карелла, пожимая  плечами.  Оба
они просидели какое-то время молча.
   — А знаешь, какого подарка я больше всего хотел бы к этому Рождеству?
— внезапно спросил Клинг.
   — Какого?
   — Я хотел бы разыскать тех парней, которые так меня обработали.
   Глава XIII
   Человек, который с помощью отмычки отпер замок  входной  двери  всего
через десять минут после того,  как  Арлена  Ортон  вышла  из  квартиры,
проделал это и быстрее  и  чище,  чем  любой  из  квартирных  взломщиков
города, однако у него было и некоторое смягчающее  обстоятельство  —  он
работал в полиции. С дверью он справился ровно в три минуты, после  чего
в квартиру вошел технический  специалист  по  установке  подслушивающего
устройства. Работа последнего отняла значительно больше времени. Он тоже
был мастером своего дела — просто его работа была значительно  тоньше  и
сложней.
   Проще всего было с телефоном. Он отвинтил эбонитовую трубку и заменил
в ней микрофон своим собственным, соединив провода, затем свинтил  ее  и
теперь   оставалось   только   в   нескольких   кварталах   отсюда    на
распределительном щитке, от  которого  провода  шли  в  квартиру  Арлены
Ортон, подключить подслушивающее устройство, которое  будет  производить
запись разговора на обоих концах  провода.  При  этом,  если  звонят  из
квартиры, то  поворотом  диска  включается  другое  устройство,  которое
серией точек укажет набираемый номер.
   Техник заодно мог бы поместить внутрь телефонного аппарата и  «жучок»
для подслушивания и записи вообще  всех  разговоров  в  комнате,  но  он
предпочел установить его внутри книжной полки у  другой  стены.  «Жучок»
представлял собой  крохотный  передатчик  с  микрофоном,  работающим  на
батарейках, которые нужно менять каждые двадцать четыре часа. На той  же
частоте работало и записывающее устройство, которое включалось,  едва  в
квартире раздавался человеческий голос, и тут же принималось  записывать
сказанное. Техник, конечно же, предпочел бы просто  соединить  проводами
микрофон и записывающее устройство,  вместо  того,  чтобы  каждые  сутки
ходить сюда и менять батареи, но тогда пришлось бы где-то  рядом  сажать
оператора.
   В крытом кузове грузовика, припаркованного  в  нескольких  метрах  от
входа в дом № 812 на  Крейн,  Стив  Карелла  сидел  подле  записывающего
устройства, принимающего передачи «жучков».
   Артур Браун, находясь  точно  в  таком  же  грузовичке  в  нескольких
кварталах от дома Арлены Ортон, следил за прибором,  принимающим  запись
«жучка», установленного в трубке ее телефона. Он имел прямую  радиосвязь
с Кареллой для того, чтобы сообщать ему все новое.
   Первый звонок поступил днем, в семнадцать минут первого. Записывающее
устройство автоматически включилось  и  завертелись  бобины  с  пленкой,
записывая разговор. Одновременно с этим Браун услышал в наушниках голос.
   — Алло?
   — Алло, Арлен?
   — Да, а кто это?
   — Ненси.
   — Ненси? У тебя какой-то странный голос. Ты что — простудилась?
   — Да как всегда,  перед  самыми  праздниками.  Арлен,  я  в  страшной
запарке и поэтому сразу же перейду к делу. Ты знаешь размер платья Бесс?
— Наверное, десятый, а впрочем, возможно, и восьмой.
   — Ну так какой все-таки?
   — Не знаю. А почему бы тебе не позвонить Денни и узнать?
   — А у тебя есть его рабочий телефон?
   — Нет, но он  записан  в  справочнике.  Посмотри  фирму  «Рейнолдс  и
Абельман». Это на Калмс-Пойнте.
   — Огромное спасибо, дорогая, сейчас же позвоню ему. Давай  как-нибудь
сразу же после праздников позавтракаем вместе, хорошо?
   — С удовольствием.
   — Ну, я тебе позвоню тогда. Всего.
   В шестнадцать ноль-ноль телефон в квартире Арлен зазвонил снова.
   — Алло?
   — Арлен, это я, Джерри.
   — Здравствуй, милый.
   — Я тут освободился пораньше и решил сразу же направиться к тебе.
   — Хорошо.
   — Скучаешь по мне?
   — М-м-г-м.
   — Любишь?
   — М-м-г-м.
   — Там кто-нибудь у тебя есть?
   — Нет.
   — Так почему ты не говоришь прямо?
   — Люблю.
   — Вот и прекрасно. Буду у тебя  примерно  через  полчаса,  в  крайнем
случае, через сорок минут.
   — Постарайся побыстрее.
   Браун тут же связался по радио с Кареллой. Карелла поблагодарил его и
снова принялся ждать.
   Стоя в холле перед дверью в квартиру Норы Симонофф, Клинг раздумывал,
какой бы подход применить ему на этот раз. Почему-то так получалось, что
с Норой ему все время приходилось разрабатывать какие-то  стратегические
приемы. И тут же ему пришло в голову, что если в отношениях  с  девушкой
приходится прибегать все время к выработке сложных  тактических  планов,
то, пожалуй, самым лучшим выходом из положения было бы вообще прекратить
всякие отношения. Однако ему пришлось напомнить себе, что сегодня  здесь
он не по делам сердца, а если можно так выразиться, по  делам  ребра,  а
если уж быть точным — третьего правого ребра. Он позвонил и стал  ждать.
Из-за  двери  не  доносилось  никаких  звуков,   он   не   слышал   даже
приближающихся к двери шагов, однако внезапно заслонка на дверном глазке
поползла в сторону и он понял, что Нора в данный момент смотрит на него.
Тогда он поднял руку и,  улыбаясь,  приветливо  пошевелил  пальцами.  Он
услышал  звук  проворачиваемого  ключа  в  замке.   И   тут   же   дверь
распахнулась.
   — Привет, — сказала она.
   — Привет. Мне пришлось кое-что прояснять по делу в вашем  доме,  и  я
решил заодно заглянуть к вам на минутку.
   — Входите, — сказала Нора.
   — Вы очень заняты, я не помешаю?
   — Я всегда занята, но все равно входите.
   Впервые ему разрешили  войти  в  пределы  ее  квартиры,  может  быть,
потому, что со сломанным  ребром  она  считает  его  не  опасным,  если,
конечно, ей известно об этом сломанном ребре.  Он  оказался  в  довольно
обширной передней,  из  которой  распахнутые  двери  вели  в  просторную
гостиную с явно действующим камином. Гостиная была выдержана в сочных  и
ярких тонах, обивка на креслах и софе гармонировала по цвету с ковром  и
портьерами на окнах. Это была теплая и  уютная  комната,  и  ему  больше
захотелось бы быть здесь в качестве гостя,  но  никак  не  полицейского.
Ирония судьбы заключалась как раз в том, что впустила  она  его  к  себе
слишком поздно и  сейчас  все  ее  гостеприимство  тратилось  просто  на
полицейского,  ведущего  расследование  по  делу  о  нападении  с  целью
нанесения телесных повреждений средней тяжести.
   — Разрешите приготовить вам коктейль? — спросила она. — Или  для  вас
это еще слишком рано?
   — С превеликим удовольствием выпью что-нибудь.
   — Заказывайте.
   — А что вы будете пить?
   — У меня есть особый рецепт: это мартини, но с некоторыми  добавками.
По-моему,  он  отлично  подойдет,  чтобы  поднять  тост  за  наступающее
Рождество.
   — Отличная идея, — он не сводил с нее глаз, когда она  направилась  в
сторону стоящего в углу бара. Она была  в  рабочей  одежде  —  в  белом,
испачканном красками халате и джинсах. Ее темные  волосы  были  откинуты
назад и не затеняли красивого профиля. Передвигалась она легко и плавно,
держась очень прямо, как и большинство высоких девушек, которые бы брали
реванш за то, что в прошлом им все время приходилось горбиться, чтобы не
казаться слишком высокими по  сравнению  с  неуспевшими  еще  вытянуться
мальчиками из их класса. Она оглянулась и, увидев, что он следит за ней,
улыбнулась удовлетворенной улыбкой.
   — С джином или с виски? — спросила ока.
   — С джином.
   Он подождал, пока она не достала из бара бутылку с джином,  и  только
после этого спросил:
   — А где здесь у вас ванная комната?
   — В самом конце холла. Неужели вы хотите сказать, что и  полицейские,
подобно нам, простым смертным, пользуются ванной?
   Он  улыбнулся  в  ответ  и  вышел  из  комнаты,  оставив  ее  занятой
приготовлением коктейлей. Он прошел по довольно длинному холлу, заглянув
по дороге в маленькую рабочую  студию  с  чертежной  доской  под  лампой
дневного света, на которой была наклеена бумага с изображением  мужчины,
куда-то прыгающего, и  пошел  дальше.  Дверь  ванной  комнаты  оказалась
открытой. Он оглянулся в направлении гостиной и захлопнул  дверь  ванной
несколько громче, чем это требовалось, а сам быстро вошел в спальню.
   Сначала  он  подошел  к  туалетному  столику.  Мужская  фотография  в
серебряной рамке стояла на нем в правом углу.  «Милой  Норе  с  любовью,
Френки» — гласила надпись на ней. Он внимательно всматривался в  мужское
лицо, пытаясь отыскать в  нем  сходство  с  кем-нибудь  из  той  троицы,
которая напала на него в понедельник. Но на улице тогда было темно и он,
собственно, видел только одного  человека,  того,  который  стоял  прямо
перед ним и наносил ему удары  в  грудь  и  в  живот.  Потом  он  быстро
выдвинул  верхний  ящик  комода  —  трусики,  чулки,   носовые   платки,
бюстгальтеры. Он закрыл  его  и  выдвинул  средний,  он  оказался  полон
свитеров и блузок. Поискав в нижнем, который был набит  всякой  чепухой,
он перешел быстро к ночному столику, стоявшему слева от кроватей. На нем
стоял телефонный аппарат. В ящике его он нашел записную  книжку  Норы  с
телефонами ее знакомых и быстро посмотрел ее.  В  ней  был  только  один
мужчина по имени Френк — Френк Ричмонд, живущий  в  Калмс-Пойнте.  Клинг
захлопнул книжку и направился к двери. Он судорожно прикидывал,  сколько
у него может быть в запасе времени. Выйдя из спальни, он приоткрыл дверь
ванной, с шумом захлопнул ее за собой, спустил  в  унитазе  воду,  после
чего открыл кран  и  пустил  холодную  воду.  Выйдя  снова  в  холл,  он
осторожно притворил за собой дверь и снова вернулся в спальню.
   То, что он теперь разыскивал, оказалось в  правом  ночном  столике  —
пачка из примерно двух дюжин писем, стянутая резинкой.  Верхний  конверт
был адресован Норе по ее адресу на Сильвермайн-Овал,  721.  Обратный  же
адрес гласил:
   Френк Ричмонд, 80-17-42,
   Тюрьма штата Кастельвью
   Кастельвью-на-Роули, 23751.
   Итак, кем бы там еще ни был этот Френк Ричмонд, прежде всего, он  был
заключенным. Клинг подумал было о том, что следует вернуть эти письма на
их  место  в  ящике  ночного  столика,  но  решил,  что  лучше  все-таки
ознакомиться с ними, и сунул их в правый карман  своего  пиджака.  После
этого он задвинул ящик, пересек холл по направлению к ванной, закрыл там
кран и вернулся в гостиную, где Нора уже успела разжечь огонь в  камине,
а сейчас разливала приготовленные коктейли.
   — Нашли? — спросила она.
   — Нашел, — ответил он.
   Глава XIV
   В четверг утром, когда до Рождества оставалось всего два дня, Карелла
сидел в дежурном помещении участка и просматривал  записи,  отпечатанные
для него сержантом Мисколо из канцелярии.  Он  расшифровал  и  отпечатал
пять  бобин  пленки,  записанные  вчера,  начиная  с  шестнадцати  часов
пятидесяти минут, когда