— Помню, я был хилым слабаком, — произнес Карелла, протирая глаза  от
песка. Дэнни хихикнул.
   — Что, уже слышал этот анекдот?
   — Слышал, но все равно расскажи.
   — Помню, я был хилым слабаком и весил пятьдесят килограммов.  Однажды
мы с девушкой пошли на  пляж.  К  нам  подошел  дубина  килограммов  под
девяносто,  пнул  мне  песком  в  лицо  и  увел  мою  девушку.  Я  начал
тренироваться. Скоро у меня появились широкие плечи, могучие  бицепсы  и
весил я уже девяносто килограммов.
   Дэнни заливался смехом.
   — Ну-ну, — торопил он.
   — И однажды мы с  девушкой  пошли  на  пляж.  К  нам  подошел  дубина
килограммов так под сто двадцать, пнул мне песком  в  лицо  и  увел  мою
девушку.
   — Замечательно! — захохотал Дэнни. — Ладно, — сказал он наконец. —  В
сентябре он начинает  тратить  деньги,  как  пьяный  матрос.  Два  новых
автомобиля, гардероб, квартира. И Нэнси О'Хара.
   — Как они познакомились?
   — Нэнси выступала со стриптизом в клубе на Бродвее.  Она  —  красивая
баба, Стив. Выступала под именем Красные Подвязки.
   — Да, это ей подходит.
   — Точно, ведь у нее волосы как пламя. Увы, ее представление никуда не
годилось. Все, что было у нее, — это тело. И чем меньше  она  танцевала,
чем быстрее раздевалась, тем лучше было для всех —  и  для  нее,  и  для
зрителей.
   — Итак, она встретила Крамера и переехала к нему.
   — Я думаю, Стив, она поняла, что пусть уж лучше ее щупает один  мужик
в роскошной квартире, чем сотня — в дешевом клубе.
   — Дэнни, ты циник, — засмеялся Карелла.
   — Я просто реально смотрю на жизнь, — пожал плечами Дэнни. —  Как  бы
то ни было, в сентябре Крамер разбогател. — Каким образом?
   — Вот этого я не знаю.
   — Хм, — промычал Карелла.
   — Значит, тебе это уже известно? Ничего нового?
   — Не все. Я не знал о девушке. Что еще?
   — Поездка на охоту.
   — Крамера?
   —Да.
   — Когда?
   — В начале сентября.  Сразу  после  возвращения  он  начал  бросаться
деньгами. Ты думаешь, здесь есть какая-то связь?
   — Пока не знаю. А он хороший охотник?
   — Так себе. Зайцы, птицы. Со шкурой тигра его не видели.
   — И куда он ездил?
   — Не знаю.
   — Ездил один?
   —Да.
   — Ты уверен, что он ездил на охоту?
   — Нет. Он вполне мог съездить в Чикаго и  ухлопать  там  кого-нибудь.
Может, там и получил деньги.
   — А что, он вернулся с деньгами?
   — Вряд ли. Если, конечно, не проявил редкостное терпение. Дело в том,
что охотиться Крамер поехал в  начале  сентября,  а  бросаться  деньгами
начал в конце.
   — Деньги не могли быть ворованными?
   — Сомневаюсь. Тогда он тратил бы  их  по-другому.  И  к  тому  же  мы
кое-что упускаем из виду.
   — Что именно?
   — Его профессию. Он шантажист. Преступники редко меняют занятие.
   — Пожалуй, ты прав, — согласился Карелла.
   — Может быть, эта охота была всего лишь крышей. Может, он  поехал  на
встречу с одной из своих жертв. — Дэнни пожал плечами.
   — В любом случае в результате охоты он разбогател.
   — Значит, он поехал один?
   —Да.
   — А все-таки, может, она что-то знает?
   — Возможно, — улыбнулся Дэнни. — Я слышал, иногда во сне говорят.
   — Мы проверим еще раз. Спасибо, Дэнни. Ты нам помог. Сколько?
   — Я не хочу брать у тебя слишком много, Стив. Особенно когда ты  мало
узнал от меня.  Но  туго  с  деньгами.  Четвертной?  Карелла  достал  из
бумажника две десятки и пятерку.
   — Спасибо, — сказал Дэнни. — Я  в  долгу  у  тебя.  Следующий  раз  —
бесплатно.
   Они поболтали еще немного. Потом Карелла окунулся,  они  вернулись  в
раздевалку и попрощались. Было три часа дня.
   Любовь, эта  мимолетная  химера,  не  явилась  на  следующую  встречу
Коттона Хоуза с Нэнси О'Харой. Если не считать того, что они звали  друг
друга на "ты" и по именам, трудно поверить, что совсем недавно эта  пара
была так близка. Какая ты быстролетная, любовь! Что легко  достается,  с
тем легко расстаешься.
   — Привет, Нэнси, — сказал он, войдя в квартиру. — Надеюсь, я тебе  не
помешал.
   — Нет, ничуть, — ответила Нэнси.  —  Заходи,  Коттон.  Они  прошли  в
гостиную.
   — Ну как, нашли убийцу?
   — Еще нет. Можно несколько вопросов?
   — О ком?
   — О Крамере. Он говорил тебе, что ездил на охоту?
   — Да. Я ведь тебе рассказывала. Охота — его хобби.
   — Ездил он в сентябре?
   — Да. — Она замолчала. —  Еще  до  того,  как  мы  познакомились.  Он
говорил о поездке.
   — А он точно ездил на охоту?
   — По-моему, да. Он хвастался своими успехами. По-моему, он подстрелил
оленя. Да, конечно, он был на охоте.
   — А куда он ездил?
   — Не знаю.
   — После того как ты поселилась здесь, он ездил на охоту?
   — Ведь я уже тебе говорила. Ездил несколько раз. Хоуз задумался.
   — Скажи, а у него есть кредитная карточка заправочной компании?
   — Не помню. А ее носят с собой?
   — Когда ездят на автомобиле.
   — Его бумажник все еще в полиции. Наверно, она там.
   — Хорошо, мы посмотрим. А Крамер хранил свои счета?
   — Ты имеешь в виду счета из булочной, мясника?
   — Нет, я говорю о счетах за телефон, оплату электричества, бензина.
   — Конечно.
   — А где они?
   — Они все еще там. В тумбочке. Я ничего не трогала.
   — Можно я посмотрю? — Конечно. А что ты ищешь, Коттон?
   — Счета, которые могут быть лучше карты автодорог, —  сказал  Хоуз  и
пошел в прихожую.
   Глава девятая
   Кредитная карточка Сая  Крамера  была  выпущена  компанией  "Меридиэн
Молилуб" и давала ему  возможность  покупать  масло,  бензин,  проходить
обслуживание и так далее на всех  станциях  этой  компании.  Большинство
счетов по заправке автомобиля были получены им в центре  техобслуживания
"Джорджиз" в Изоле.  Заглянув  в  книгу  телефонных  абонентов,  полиция
быстро установила, что  эта  станция  находилась  в  трех  кварталах  от
квартиры Крамера. Он регулярно заправлялся на этой станции.
   Итак, Крамер отправился на охоту 1 сентября. В этот день  он  приехал
на станцию "Джорджиз"  в  Изоле,  где  ему  залили  тринадцать  галлонов
бензина и  кварту  масла.  Телефонный  разговор  с  фирмой,  выпустившей
автомобиль Крамера, помог узнать, что топливный бак  вмещает  семнадцать
галлонов и что одного галлона хватает  на  пятнадцать-шестнадцать  миль.
Счета,  подписанные  в  этот  день  Крамером,   подтверждали   сведения,
полученные от фирмы. Через каждые сто миль, когда  бак  пустел  примерно
наполовину, Крамер останавливался на заправочной станции и наполнял  его
снова, всякий раз подписывая новый счет. На каждом из них было  название
заправочной станции и ее местонахождение.
   Крамер ехал на охоту в Адирондакские горы, штат Нью-Йорк.
   Положив  перед  собой  карту  автомобильных  дорог,  Хоуз   проследил
движение автомобиля Крамера по этому штату, отмечая каждую станцию,  где
он заправлялся и подписывал счет.  Последний  раз,  1  сентября,  Крамер
заправился на станции в городке Гловерсвилль.  Отсюда  он  мог  ехать  в
Адирондакских горах в любом направлении —  в  этот  день  он  больше  не
заправлялся. Хоуз обвел Гловерсвилль кружком и вернулся к счетам.
   Через неделю, 8 сентября, Крамер приехал  на  заправочную  станцию  в
городке Гриффинс. Там ему залили пять галлонов бензина и  кварту  масла.
Остальные  счета,  выписанные  в  этот  день,   принадлежали   станциям,
расположенным  вдоль  шоссе,  ведущего  обратно  в  город.  Остановка  в
Гриффинсе была, по-видимому, первой на обратном пути.
   Хоуз задумался. Его расчеты могли быть и  неправильными.  Он  отдавал
себе отчет в этом. Однако расстояние между  Гловерсвиллем  и  Гриффинсом
было примерно тридцать пять миль. Крамер наполнил бак своего  автомобиля
в Гловерсвилле. Тратя галлон бензина на пятнадцать миль, он сжег бы чуть
больше двух галлонов по  пути  к  Гриффинсу.  Можно  предположить,  что,
проехав Гриффинс, Крамер углубился миль на пятнадцать  в  горы  и  затем
проехал еще столько же на обратном пути. В этом  случае  пять  галлонов,
купленных им в Гриффинсе по  дороге  домой,  соответствовали  количеству
топлива, израсходованного его автомобилем.
   Вполне возможно,  Гриффинс  был  плацдармом  перед  выездом  в  горы.
Предположение нуждалось в проверке.
   Одно было совершенно ясно. Крамер был  осторожным  водителем,  хорошо
следящим за своим автомобилем. В то же самое время он  был  или  лгуном,
или браконьером. Он сказал Нэнси О'Хара, что застрелил оленя.
   Проверка установила, что сезон охоты на оленей открывается только  25
октября.
   — Привет, Джин!
   — Здравствуй, Люси.
   — Как поживаешь, Джин?
   — Так себе. А я только что думала о тебе.
   — Вот как?
   — Да. Я хотела позвонить и узнать способ приготовления фаршированного
перца. Помнишь, ты готовила его в прошлый раз, когда мы ужинали у вас?
   — А тебе он действительно так понравился?
   — Люси, он был великолепен!
   — Я очень рада. Я привезу рецепт... или... видишь ли, я звоню,  чтобы
пригласить тебя с детьми к нам. Приезжайте после  обеда,  дети  будут  в
бассейне, а мы поболтаем. Вода просто великолепная, а день обещает  быть
жарким.
   — Не знаю, Люси. Фрэнк хотел вернуться пораньше.
   — Захвати и его. Чарльз тоже дома.
   — Тоже?
   — Да. Ты знаешь, Джин, мы всегда рады видеть вас всех.
   — Ну, не знаю.
   — Приезжай, Джин. Я тебя прошу.
   — А когда, Люси?
   — В любое время после обеда.
   — Хорошо, мы приедем.
   — Отлично. Жду тебя.
   Клик.
   Магнитофон в будке телефонной компании  не  прекращал  работу.  Артур
Браун, сидящий рядом, устал. Ему было скучно до слез. Он принес с  собой
дюжину журналов "Нэшнл Джиогрэфик" и  успел  прочесть  их  от  корки  до
корки. Телефон Люси Менкен звонил не  переставая.  Но  звонка,  которого
ждал Браун, не было.
   О, этот Коттон Хоуз.
   9 июля, во вторник утром, он выехал из города.
   Это был поистине великолепный день, не слишком  жаркий  для  июля,  с
солнцем, сияющим над головой, и  прохладным  ветерком,  дующим  от  реки
Харб. Он пересек широкую гладь реки по мосту  Гамильтона  и  оказался  в
соседнем штате. Дальше Хоуз направился по  шоссе  Гринтри,  ведущему  на
север, вдоль реки. Наслаждаясь прекрасной погодой, он ехал  с  опущенным
верхом своего «форда». Пиджак лежал на  сиденье  рядом.  Перед  отъездом
Хоуз надел спортивную рубашку в черно-красную  полоску  и  серые  брюки,
оставшиеся у него от службы на флоте. Там он был  главным  старшиной  и,
несмотря на то что прошло много лет,  все  еще  хранил  флотскую  форму,
часто надевая то рубашку, то брюки. Делал это Хоуз не из сентиментальных
соображений, а  просто  потому,  что  жалованье  младшего  детектива  не
позволяло ему одеваться так, как хотелось.
   Встречный ветер трепал его рыжие волосы. Солнце грело голову и плечи.
Это был действительно прекрасный  день,  и  Хоуз  испытывал  праздничное
настроение, почти забыв причину, заставившую его  отправиться  на  север
штата Нью-Йорк.  Он  вспомнил  о  цели  поездки,  проезжая  мимо  тюрьмы
Кэстлвью, и его мысли вернулись к Крамеру,  из-за  которого  он  ехал  в
Адирондакские горы. Впрочем, его раздумья длились недолго. Остановившись
на ленч, Хоуз, увы, влюбился снова.
   Девушка, в которую он влюбился, работала  официанткой.  На  ней  было
белое платье и белая шапочка на коротко подстриженных белокурых волосах.
Подойдя к столику, она улыбнулась, и эта улыбка тут  же  сбила  Хоуза  с
ног.
   — Добрый день, сэр, — сказала она. Услышав голос девушки, Хоуз понял,
что пропал. — Принести меню?
   — Мне пришла в голову блестящая мысль, — ответил Хоуз.
   — И какая же?
   — Идите в раздевалку и переоденьтесь. Покажите мне лучший ресторан  в
городе, и мы там пообедаем.
   Девушка  взглянула  на  него  с  наполовину  изумленным,   наполовину
потрясенным выражением на лице.
   — Конечно, я слышала о любителях скоростей, — сказала она,  —  но  вы
только что превысили звуковой барьер.
   — Жизнь прекрасна и коротка, — ответил Хоуз.
   — И вы быстро стареете, — заметила девушка. — У вас уже волосы седые.
   — Ну и что вы скажете на это?
   — Я скажу, что даже не знаю, как вас зовут. Я скажу, что не могу уйти
до конца смены в четыре часа. И еще я скажу, что вы приехали из города.
   — Верно, — сказал Хоуз. — Как вы догадались?
   — Я сама оттуда. Из Маджесты.
   — Хороший район.
   — Неплохой. Особенно если сравнить его с этим медвежьим углом.
   — Вы здесь на лето?
   — Да. Осенью поеду обратно в колледж. Я на последнем курсе.
   — Значит, пообедаем вместе?
   — Как вас зовут?
   — Коттон.
   — Я имела в виду имя.
   — Это и есть имя. Девушка улыбнулась:
   — Как Коттон Малер?
   — Точно, — ответил он. — Только не Малер, а Хоуз.
   — Я никогда не обедала с мужчиной по имени Коттон, — сказала девушка.
   — Идите и скажите боссу, что у вас ужасно болит голова. К тому  же  я
здесь единственный клиент, так что он не хватится ни вас, ни меня.
   Девушка задумалась.
   — А что я буду делать весь вечер? — спросила она. —  Работа  помогает
мне убить время. В этой деревне с ума можно сойти от скуки.
   Хоуз засмеялся и сказал:
   — Не бойтесь, что-нибудь придумаем.
   Девушку звали Полли. Она занималась антропологией  и  после  колледжа
собиралась  защитить   сначала   кандидатскую   диссертацию,   а   потом
докторскую. По ее словам, она хотела поехать на Юкатан изучать  индейцев
племени майя и раскрыть тайну пернатой змеи. Все это Хоуз узнал во время
обеда. Полли показала ему дорогу в  соседний  город,  и  они  обедали  в
ресторане, стоявшем над водами озера, берега которого  поросли  соснами.
Когда Хоуз сказал девушке, что он  полицейский,  она  не  поверила  ему.
Пришлось расстегнуть пиджак и показать кобуру, висящую под мышкой. Синие
глаза Полли широко открылись, и красивые губы сложились в букву "О". Она
была стройной девушкой, с высокой грудью и широкими бедрами.
   После обеда в маленьком городке действительно было нечего  делать,  и
они решили выпить пару стаканчиков в баре. Было уже жарко,  поэтому  они
заказали еще пару виски со льдом. В  фойе  ресторана  стоял  музыкальный
автомат, и они немного потанцевали. Наступил  ранний  вечер,  в  местном
кинотеатре шел хороший фильм. Они посмотрели  его.  А  когда  они  снова
вышли  а  улицу,  им  захотелось  есть,  поэтому  Хоуз  пригласил  Полли
поужинать.
   Полли жила в небольшом коттедже рядом с рестораном, где  работала.  В
коттедже был проигрыватель и бутылка виски. После ужина Полли пригласила
его к себе. Она была девушкой из города, которая скучала  в  заброшенной
деревушке. Кроме того, ей нравился этот высокий парень с белой прядью  в
рыжих волосах и редким именем Коттон.
   Может быть, она даже немного влюбилась в него.
   В коттедже она жила одна.
   И они отправились в постель.
   Глава десятая
   С берегов  озера  и  от  входа  в  охотничью  гостиницу  "Кукабонга",
расположенного недалеко от озера, виднелись склоны гор, поросшие  густым
зеленым лесом, и голубизна неба над ними. Сама гостиница была  небольшой
и построена из бревен, казавшихся  неотъемлемой  частью  окружавшего  ее
ландшафта. Длинный ряд деревянных ступенек поднимался от  склона  скалы,
находящейся у самого берега озера, прямо к входу  в  гостиницу.  Входная
дверь  была  голландского  типа,  с  открытой  верхней  половиной.  Хоуз
поднялся по лестнице, едва передвигая ноги. Он уже побывал в  полудюжине
охотничьих гостиниц, разбросанных  среди  гор,  по  пути  от  Гриффинса,
избранного им в качестве исходной точки. Ни один из хозяев  гостиниц  не
помнил  охотника  по  имени  Сай  Крамер.  Большинство  призналось,  что
настоящие охотники не приезжают раньше конца октября, когда  открывается
сезон охоты на оленей. Хозяин одной  из  гостиниц  доверительно  сообщил
Хоузу, что в первой половине сентября его гостиница была полна  "хитрыми
охотниками" — так он называл мужчин, приезжавших  к  нему  с  женщинами,
предупредив жен, что они отправились охотиться в горы. И  все  владельцы
дружно заявляли, что сентябрь — неудачное время для охоты.
   Хоуз был разочарован. Окружающая его природа была  прекрасна,  но  он
приехал сюда не для того, чтобы любоваться ее красотой. Вдобавок он  уже
не был влюблен, и ему  было  скучно  среди  заросших  лесом  гор  и  под
неправдоподобной синевой неба. Пение птиц раздражало его. Хоузу хотелось
побыстрее вернуться к себе в 87-й участок, где высокие дома закрывали
   небо.
   — Добро пожаловать, — донесся голос  откуда-то  сверху.  Хоуз  поднял
голову.
   — Добрый день, — сказал он.
   Мужчина стоял за нижней половиной голландской двери. Видимая половина
его тела была сухощавой и мускулистой, как у индейского скакуна, —  тело
человека, работающего на воздухе. На нем была белая трикотажная  рубашка
с короткими рукавами, туго обтягивающая его широкие плечи и грудь.  Лицо
его было квадратным и угловатым, будто вытесанным из  того  гранита,  на
котором стояла гостиница. Голубые глаза смотрели на Хоуза проницательным
взглядом. Мужчина курил трубку, и  его  спокойствие  несколько  смягчало
первое  впечатление  жесткой  мужественности.  Да  и  голос  его   резко
контрастировал с мускулистым телом — он был тихим и мягким.
   — Добро пожаловать в Кукабонгу, —  повторил  мужчина.  —  Меня  зовут
Джерри Филдинг.
   — А меня — Коттон Хоуз.
   Филдинг распахнул нижнюю половину  и  вышел  на  крыльцо,  протягивая
Хоузу коричневую руку.
   — Рад познакомиться, — сказал он.  Его  внимательные  глаза  обшарили
лицо Хоуза и остановились на белой пряди в рыжих  волосах.  —  Это  что,
ожог от молнии? — спросил он.
   — Ножевое ранение, — ответил Хоуз. — Выросли белые волосы.
   Филдинг кивнул.
   — Парня недалеко отсюда ударила молния. Как Ахаба. У  него  такая  же
прядь. А у вас как это произошло?
   — Я полицейский, — сказал Хоуз и достал бумажник с удостоверением.
   Филдинг остановил его жестом:
   — Не надо, я заметил кобуру  под  мышкой,  когда  вы  поднимались  по
лестнице. Хоуз улыбнулся:
   — Хорошо, когда у человека такая наблюдательность. Вы  могли  бы  нам
пригодиться. Переезжайте в город.
   —  Меня  и  здесь  устраивает,  —  заметил  Филдинг.  —  И  кого   вы
преследуете?
   — Призрака, — ответил Хоуз.
   — Вряд ли вы найдете его здесь. Заходите. Мне хочется выпить, а я  не
люблю пить в одиночку. Или вы не пьете?
   — После моей прогулки не помешает.
   — Правда, я встречал полицейских, — сказал  Филдинг,  входя  рядом  с
Хоузом в прохладу дома, — которые не пьют на службе. Но я обещаю, что не
сообщу об этом комиссару полиции.
   Они оказались в темном фойе.  У  одной  стены  возвышался  гигантский
камин. Слева и справа от него вверх поднимались лестницы —  по-видимому,
ведущие в спальни на втором этаже. Четыре двери  выходили  из  гостиной.
Одна из них была приоткрыта и вела в кухню.
   — Что предпочитаете?
   — Шотландское виски. И не разбавляйте.
   — Люблю мужчин, пьющих  неразбавленное  виски,  —  улыбаясь,  заметил
Филдинг. — Это значит, что он пьет крепкий кофе  и  предпочитает  мягких
женщин. Я прав?
   —Да.
   — Расскажите о себе, мистер Хоуз. Готов поспорить, что вы  не  убьете
животное и не будете ловить рыбу, если вас не принудит к этому голод.
   — Это верно, — сказал Хоуз.
   — Приходилось убивать людей?
   — Нет.
   — Даже на службе?
   — Даже на службе.
   — Служили в армии?
   — На флоте.
   — Кем?
   — Главным старшиной на торпедном катере.
   — На торпедном катере? — переспросил Филдинг. — Значит,  вы  заменяли
командира?
   — Да. Командиром был младший лейтенант. А что,  вы  тоже  служили  на
флоте?
   — Нет, но мой отец служил. Всю жизнь. Любил рассказывать о море. Ушел
в отставку капитаном второго ранга. Он и построил этот дом. Очень  любил
его. Приезжал всегда, когда мог. —  Филдинг  помолчал.  —  Отец  умер  в
Норфолке, за письменным столом. Мне кажется, он хотел бы умереть в одном
из двух мест — или здесь, или на  корабле.  А  вот  умер  за  письменным
столом. — Филдинг покачал головой.
   — Значит, это ваш дом, мистер Филдинг? — спросил Хоуз.
   —Да.
   — Значит, мне снова не повезло,