особенно  вашей  газете,
известно, что полицейские - тупые вьючные животные.
   - Моя газета никогда не писала этого, лейтенант.
   - Нет? - Бернс пожал плечами. - Ну что ж, вы можете  использовать  это  в
завтрашнем выпуске.
   - Мы хотим помочь, -  сказал  Сэведж.  -  Нам  эти  убийства  полицейских
нравятся не больше, чем вам. - Сэведж сделал паузу. - Как  вам  идея  насчет
группы подростков?
   - Мы так не думаем. Эти группы не так  действуют.  Какого  черта,  почему
ваши  ребята  пытаются  свалить  все,  что  случается  в  этом  городе,   на
подростков? У меня сын подросток, и он не убивает полицейских.
   - Это звучит обнадеживающе, - сказал Сэведж.
   - Образование этих групп - особое явление,  его  надо  понять,  -  сказал
Бернс. - Я не говорю, что мы их ликвидировали, но они у нас  под  контролем.
Мы справились с уличными драками, стрельбой и поножовщиной,  так  что  можно
считать, что сейчас эти группы представляют собой  просто  клубы.  Пока  они
будут существовать в таком виде, я буду доволен.
   - У вас на редкость оптимистический взгляд  на  вещи,  -  холодно  сказал
Сэведж. - Моя газета не считает, что беспорядки на улицах  прекратились.  По
мнению  моей  газеты,   убийство   обоих   полицейских   прямо   связано   с
существованием этих клубов.
   - Да?
   - Да.
   - Ну так чего вы от меня хотите? Чтобы я арестовал  каждого  подростка  в
этом городе?  Тогда  ваша  чертова  газета  могла  бы  продать  еще  миллион
экземпляров.
   - Нет. Но мы сами будем заниматься расследованием.  И  если  нам  удастся
разобраться, 87-й участок будет не очень хорошо выглядеть.
   - Да, и  Отдел  расследования  убийств,  и  полицейское  управление  тоже
останутся в дураках. Все полицейские будут выглядеть любителями по сравнению
с суперсыщиками вашей газеты, так ведь?
   - Возможно, - согласился Сэведж.
   - Я хочу дать вам один совет, Сэведж.
   - Да?
   - Здешние молодые люди не любят, когда им задают  вопросы.  Вам  придется
иметь дело не с тихими  ребятами,  которые  собираются,  чтобы  выпить  пару
кружечек пива. Вы будете  иметь  дело  с  парнями,  чьи  понятия  совершенно
отличаются от ваших или от моих. Смотрите, чтобы вас не убили.
   - Буду смотреть, - ответил Сэведж с сияющей улыбкой.
   - И еще одно.
   - Да?
   - Оставьте в покое мой участок. У меня хватает дел без вас  и  без  ваших
репортеров, которые могут накликать новую беду.
   - Что для вас важнее, лейтенант? - спросил Сэведж. - Чтобы я не появлялся
у вас или чтобы меня не убили? Бернс улыбнулся и начал набивать трубку.
   - Это примерно одно и то же, - сказал он.

   Хромой Дэнни позвонил через 50 минут. Дежурный сержант снял трубку, потом
переключил вызов на номер Кареллы.
   - Отдел детективов 87-го участка, - сказал он. - Карелла слушает.
   - Это Хромой Дэнни.
   - Хэлло, Дэнни, что у тебя?
   - Я нашел Ордиса.
   - Где?
   - Услуга или бизнес? - спросил Дэнни.
   - Бизнес, - коротко сказал Карелла. - Где нам с тобой встретиться?
   - Знаете кафе "У Дженни"?
   - Ты шутишь?
   - Нет, серьезно.
   - Если Ордис - наркоман, то что он делает на "Улице шлюх"?
   - Он под кайфом в комнате  одной  девки.  Вам  повезло,  если  он  сможет
что-нибудь промычать.
   - Кто эта девка?
   - Мы ведь за этим и встречаемся, Стив. Так?
   - Назови меня "Стив" еще раз, и ты недосчитаешься пары зубов, приятель, -
сказал Карелла.
   - О'кэй, детектив Карелла. Если вам нужен этот тип, я буду в  кафе  через
пять минут. Возьмите с собой кого-нибудь из ваших.
   - Ордис вооружен?
   - Может быть.
   - Сейчас иду, - сказал Карелла.
   Улица "Ла Виа де  Путас"  тянулась  с  севера  на  юг.  Наверно,  индейцы
называли ее по-своему,  но  вигвамы,  стоявшие  здесь  в  сказочные  времена
цветных бус и бобровых шкур, могли  и  тогда  быть  местом  торговли.  Когда
индейцы  исчезли,  а  протоптанные  тропы  превратились  в  асфальтированные
дороги, тут обосновались  представительницы  древнейшей  профессии.  В  свое
время итальянские иммигранты называли улицу "Пьяцца  путана",  а  ирландские
иммигранты - "Притон шлюх". С наплывом пуэрториканцев  здесь  заговорили  на
другом языке, но источник дохода остался  прежним.  Пуэрториканцы  окрестили
улицу "Ла Виа де Путас". Полицейские звали ее "Улицей шлюх".  Независимо  от
языка, посетители платили деньги и делали выбор.
   Хозяйки этого рынка секса называли себя  "Мамами".  Мама  Тереза  держала
самый известный притон на "Улице шлюх". Заведение  Мамы  Кармен  было  самым
грязным. В притоне Мамы Люз полиция устраивала облавы шестнадцать  раз,  так
как за  его  стенами  проделывались  разные  махинации.  Иногда  полицейские
заглядывали к Мамам  и  для  собственного  удовольствия.  Когда  полицейские
являлись сюда по долгу службы,  они  делали  облавы  и  заключали  сделки  с
хозяйками.  Иногда  облавы  давали  интересные  результаты,  но  обычно   их
проводили люди из Полиции нравов, которые были не в курсе  соглашения  между
хозяйками  и  некоторыми  сотрудниками  87-го   участка.   Один   несведущий
полицейский мог испортить все дело.
   Карелла был "несведущий" полицейский. Или честный, в зависимости от точки
зрения. Они с Хромым Дэнни сидели в кафе на углу "Улицы  шлюх".  В  кафе  "У
Дженни" якобы можно было получить настоящий  абсент  с  полынью.  "Дженнина"
смесь не могла обмануть ни одного опытного потребителя абсента, но зато кафе
служило вроде  нейтральной  полосы  между  респектабельным  рабочим  днем  и
грешным вечером в стенах борделя. Здесь клиент мог повесить  шляпу,  выпить,
почувствовать себя членом некоего братства и после третьей рюмки решить, что
делать дальше.
   26 июля, когда от жары вздувалась черная краска на нижней половине  много
раз битого окна кафе, Карелла и Дэнни не задумывались о социальных  функциях
этого заведения. Их интересовал человек по имени Луис Ордис Чокнутый  и  то,
всадил он шесть пуль в двух полицейских или  нет.  Буш  занимался  проверкой
грабителя Фланнагана. Карелла приехал  на  патрульной  машине,  которую  вел
новичок - молодой полисмен Клинг. Поставив машину,  Клинг  вышел  из  нее  и
прислонился к крылу, изнемогая от зноя. Из-под его легкой  шляпы  выбивались
светлые пряди. Ему было жарко. Чертовски жарко. Карелле тоже было жарко.
   - Где он? - спросил он у Дэнни.
   Дэнни потер большим пальцем об указательный.
   - Давно уже  я  не  обедал  как  следует,  -  сказал  он.  Карелла  вынул
десятидолларовую бумажку и протянул Дэнни.
   - Он у Мамы Люз, - сказал Дэнни.  -  С  девицей,  которую  они  зовут  Ла
Фламенка [20].
   - Что он там делает?
   - Он пару часов назад пришел от пушера. Три упаковки  героина.  Забрел  к
Маме Люз с любовными намерениями, но героин победил. Мама  Люз  сказала,  он
уже давно дрыхнет.
   - А Ла Фламенка?
   - Она с ним. Наверное, уже очистила его кошелек. Такая здоровая, рыжая, с
двумя золотыми зубами спереди. Прямо ослепляет тебя своими зубами! А что  за
бедра у нее! Не сердите ее, а то она вас проглотит.
   - У него оружие есть? - спросил Карелла.
   - Мама Люз не знает. Она думает, что нет.
   - А рыжая разве не знает?
   - Я у нее не спрашивал. Я с прислугой дела не имею.
   - Откуда же ты знаешь про ее бедра? - спросил Карелла.
   - Ваши деньги не покупают мою интимную жизнь, - сказал Дэнни, улыбаясь.
   - Ладно, - сказал Карелла. -  Спасибо.  Он  оставил  Дэнни  за  столом  и
подошел к стоящему у машины Клингу.
   - Жарко, - сказал Клинг.
   - Если хочешь пива, зайди, - отозвался Карелла.
   - Нет, я хочу домой.
   - Все хотят домой, - ответил Карелла. - Дома можно спрятать  револьвер  в
ящик.
   - Не понимаю я вас, детективов, - сказал Клинг.
   - Поехали, нам надо нанести один визит, - сказал Карелла.
   - Куда?
   - Вверх по улице, к Маме Люз. Эта машина привыкла туда ездить.
   Клинг снял шляпу и провел рукой по своим светлым волосам.
   - Уф, - сказал он, надел шляпу и сел за руль. - Кого мы ищем?
   - Человека по имени Ордис Чокнутый.
   - Никогда о нем не слышал.
   - Он тоже никогда о тебе не слышал, - сказал Карелла.
   - Да, - сухо ответил Клинг. - Буду рад, если ты нас познакомишь.
   - Обязательно, - пообещал Карелла и улыбнулся. Машина тронулась.
   Когда они вылезли из машины,  Мама  Люз  стояла  в  дверях.  Игравшие  на
тротуаре дети ухмылялись в ожидании облавы. Мама Люз сказала с улыбкой:
   - Хэлло, детектив Карелла. Жарко, правда?
   - Жарко, - согласился Карелла, удивляясь, почему каждый встречный  делает
замечания насчет погоды. Для любого человека в своем уме было очевидно,  что
день жаркий, невыносимо жаркий, жарче, чем в Маниле, и  если  вы  полагаете,
что в Калькутте еще жарче,  то  все  же  сейчас  здесь  было  жарче,  чем  в
Калькутте.
   Мама Люз была в шелковом кимоно.  Это  была  высокая,  полная  женщина  с
пышными черными волосами, собранными на затылке в пучок. Когда-то  Мама  Люз
была известной проституткой, по слухам лучшей в городе, но теперь  она  была
хозяйкой публичного дома и не снисходила ни до кого, кроме друзей. Она  была
очень чистоплотна, и от нее всегда пахло сиренью. У  нее  было  очень  белое
лицо,  бледное  оттого,  что  она  редко  бывала  на  солнце.  У  нее   были
аристократические черты и ангельская улыбка. Не  зная,  что  она  заправляет
одним из крупнейших борделей  на  улице,  ее  можно  было  принять  за  мать
семейства.
   Но это было не так.
   - Зашли в гости? - подмигнула она Карелле.
   - Если я не могу получить тебя, Мама Люз, мне никто не  нужен,  -  сказал
Карелла.
   Клинг моргнул и вытер лоб.
   - Для тебя, toro [21], - снова подмигнула она, - Мама Люз на все  готова.
Для тебя Мама Люз снова молоденькая девушка.
   - Ты всегда будешь молодая, - сказал Карелла, шлепнул ее и спросил: - Где
Ордис?
   - С la roja [22], - ответила Мама Люз. - Наверно, она уже обобрала его до
копейки. - Она пожала плечами. -  Эти  новые  девушки  только  о  деньгах  и
думают. Знаешь, в былые времена,  -  Мама  Люз  задумчиво  наклонила  голову
набок, - в былые времена, toro, это иногда бывало и ради любви.  Что  теперь
случилось с любовью?
   - Она вся скопилась в твоем жирном сердце, - сказал Карелла. -  У  Ордиса
есть пистолет?
   - Разве я обыскиваю своих гостей? - сказала Мама Люз. - Не думаю, чтобы у
него был пистолет, Стиви. Ты ведь не будешь поднимать шум, правда?  Это  был
такой тихий день.
   - Я не буду поднимать шум, - сказал Карелла. - Покажи мне, где он.
   Мама Люз кивнула. Когда Клинг проходил мимо нее, она взглянула на него  и
громко расхохоталась, когда он покраснел. Она провела обоих  полицейских  по
коридору, затем прошла вперед и сказала:
   - Сюда. Поднимитесь по лестнице.
   Лестница дрожала  под  ее  тяжестью.  Она  повернула  голову,  подмигнула
Карелле и сказала:
   - Я доверяю тебе, Стиви.
   - Gracias [23], - сказал Карелла.
   - Не заглядывай мне под платье.
   - Признаюсь, это большое искушение,  -  сказал  Карелла  и  услышал,  как
идущий за ним Клинг поперхнулся. На первой площадке Мама Люз остановилась:
   - Дверь в конце коридора. Пожалуйста, Стиви, без крови. С этим можно  без
крови. Он уже и так полумертвый.
   - Ладно, - сказал Карелла. - Иди вниз, Мама Люз.
   - Попозже, после  работы...  -  многозначительно  намекнула  Мама  Люз  и
толкнула Кареллу толстым бедром, почти сбив  его  с  ног.  Она  прошла  мимо
Клинга и, смеясь, спустилась по лестнице.
   Карелла вздохнул и посмотрел на Клинга.
   - Что делать, малыш, - сказал он, - я влюблен.
   - Не понимаю детективов, - сказал Клинг. Они шли по коридору. Увидев, что
Карелла уже вынул служебный револьвер, Клинг достал свой.
   - Она сказала не стрелять, - напомнил он Карелле.
   - Пока что она командует только борделем, а не полицейским управлением, -
ответил Карелла.
   - Конечно, - сказал Клинг.
   Карелла постучал в дверь ручкой револьвера.
   - Quien es? [24] - спросил женский голос.
   - Полиция, - сказал Карелла. - Откройте.
   - Momento [25], - ответил голос.
   - Она одевается, - объяснил Клинг Карелле.
   Через  несколько  минут  дверь  открылась.  На  пороге   стояла   высокая
рыжеволосая девушка. Она не улыбалась, так что  Карелле  не  посчастливилось
увидеть ее золотые зубы.
   - Что вы хотите? - спросила она.
   - Выметайся, - сказал Карелла. - Мы хотим поговорить с этим парнем.
   - Хорошо,  -  сказала  она.  Попробовав  изобразить  взгляд  оскорбленной
девственницы, она прошла мимо Кареллы и пошла по коридору. Клинг смотрел  ей
вслед. Когда он снова повернулся к двери, Карелла был уже в комнате.
   Здесь была  кровать,  ночной  столик  и  металлический  таз.  Шторы  были
опущены. В комнате стоял тяжелый запах. На кровати лежал мужчина  в  брюках,
без ботинок и без носков, с голой грудью. Его  глаза  были  закрыты,  а  рот
открыт. Возле его носа жужжала муха.
   - Открой окно, - сказал Карелла Клингу. - Господи, до чего здесь смердит!
   Человек на кровати  пошевелился.  Он  приподнял  голову  и  посмотрел  на
Кареллу.
   - Кто вы такой? - спросил он.
   - Твоя фамилия Ордис? - спросил Карелла.
   - Да. Вы полицейский?
   - Да.
   - Что я сделал?
   Клинг распахнул окно. С улицы донеслись голоса детей.
   - Где ты был в воскресенье вечером?
   - В какое время?
   - Около полуночи.
   - Не помню.
   - Лучше будет, если ты вспомнишь, Ордис.  Вспоминай  быстрее.  Ты  сейчас
накололся?
   - Не понимаю, про что вы говорите.
   - Ордис, мы знаем, что ты любитель героина и что ты только что достал три
упаковки. Ты сейчас в отключке или ты меня понимаешь?
   - Понимаю, - пробормотал Ордис.
   Он провел рукой по глазам. У него было  худое  лицо  с  орлиным  носом  и
толстыми мясистыми губами, заросшее щетиной.
   - Тогда говори.
   - Вы сказали, в пятницу вечером?
   - В воскресенье вечером.
   - Воскресенье... Ага. Я играл в покер.
   - Где?
   - Четвертая стрит. Вы что, мне не верите? - Свидетели есть?
   - Пятеро игроков. Можете проверить каждого.
   - Назови их имена.
   - Ладно. Луи Де Скала и его брат Джон. Парень  по  имени  Пит  Диас.  Еще
один, они его называли Пепе. Не знаю его фамилии.
   - Это четверо, - сказал Карелла.
   - Пятый был я.
   - Где эти люди живут? Ордис выдал серию адресов.
   - Хорошо, а как насчет понедельника вечером?
   - Я был дома.
   - Один?
   - Со своей квартирной хозяйкой.
   - Что?
   - У меня была моя квартирная хозяйка. Вы что, плохо слышите?
   - Заткнись, Чокнутый. Как ее зовут?
   - Ольга Паззио.
   - Адрес?
   Ордис сказал адрес.
   - Что я такого сделал? - спросил он.
   - Ничего. У тебя есть пистолет?
   - Нет. Слушайте, с тех пор как я вышел, я чистый.
   - А как насчет этих трех упаковок?
   - Не знаю, откуда вы взяли эту требуху. Вас кто-то надувает, коп.
   - Конечно. Одевайся, Чокнутый.
   - Зачем это? Я заплатил за эту комнату.
   - Ты ее уже использовал. Одевайся.
   - Слушайте, за что это? Я чист, с тех пор как вышел. Какого черта, коп?
   - Я хочу, чтобы ты побыл в участке, пока я проверяю эти имена. Ты против?
   - Они скажут, что я был с ними, не беспокойтесь. А эта липа  насчет  трех
упаковок - не знаю, откуда вы это взяли. Я уже тысячу лет этого не видел.
   - Это заметно, - отозвался Карелла. - А эти следы  у  тебя  на  руках  от
чего?
   - А? - спросил Ордис.
   - Одевайся.

   Карелла проверил людей, которых назвал Ордис. Каждый  из  них  был  готов
присягнуть, что с десяти тридцати ночи 23 июля до четырех утра 24 июля Ордис
играл в покер. Квартирная хозяйка нехотя признала,  что  провела  в  комнате
Ордиса ночь и утро с 24 на 25 июля. У Ордиса было  твердое  алиби  на  время
убийства Риардона и Фостера.
   Когда  Буш  вернулся  со  своим  отчетом  насчет  Фланнагана,   детективы
оказались снова на исходной точке.
   - У него алиби длиной в Техас, - сказал Буш.
   Карелла вздохнул и, перед тем как отправиться к Тедди,  пригласил  Клинга
выпить пива.
   Буш проклял жару и пошел домой к жене.

   Глава десятая

   Сэведж сидел в конце бара, и со своего места ему хорошо были видны  буквы
на яркой куртке  сидевшего  спиной  мальчишки.  Подросток  привлек  внимание
Сэведжа, как только журналист вошел в бар. Он был с темноволосой девушкой, и
оба они пили пиво. Заметив золотисто-фиолетовую куртку парня, Сэведж  сел  у
стойки и заказал джин с тоником. Время от времени он посматривал на парочку.
Парень был худой и  бледный,  с  копной  черных  волос.  Сначала  Сэведж  не
разглядел буквы у него на спине, потому что тот сидел, привалившись к спинке
дивана.
   Девушка допила пиво и ушла, а парень остался.  Он  слегка  повернулся,  и
тогда Сэведж разобрал надпись на куртке,  и  это  подтолкнуло  его  мысль  в
нужном направлении. На куртке было написано: "Гроверы".
   Конечно, слово происходило от названия парка на границе 87-го участка, но
оно напомнило Сэведжу что-то еще, и он  быстро  стал  соображать.  "Гроверы"
были зачинщиками множества уличных драк в округе; в парке они устроили почти
титаническую битву с применением ножей, бейсбольных бит, разбитых бутылок  и
пистолетов. По слухам, "гроверы" заключили мир с полицией, но Сэведж все  же
был уверен, что убийства Риардона и Фостера были делом рук подростков.
   И вот он увидел "гровера".
   С этим парнем необходимо было поговорить.
   Сэведж кончил свой джин с тоником, встал с табурета и подошел к сидевшему
в одиночестве мальчишке.
   - Привет, - сказал он.
   Подросток не повернул головы, только поднял глаза. Он не ответил.
   - Можно присесть? - спросил Сэведж.
   - Проваливайте, мистер, - сказал парень.
   Сэведж опустил руку  в  карман  пиджака.  Парень  молча  следил  за  ним.
Журналист  вытащил  пачку   сигарет,   предложил   подростку   закурить   и,
натолкнувшись на молчаливый отказ, закурил сам.
   - Моя фамилия Сэведж, - начал он.
   - А мне какое дело? - ответил парень.
   - Я бы хотел с тобой поговорить.
   - Да? О чем это?
   - О "гроверах".
   - Мистер, вы нездешний, верно?
   - Да.
   - Тогда, отец, иди домой.
   - Я сказал тебе. Я хочу поговорить.
   - А я не хочу. Я жду девчонку. Уходи, пока ноги есть.
   - Я тебя не боюсь, сынок, так что не пугай. Парень посмотрел  на  Сэведжа
холодными оценивающими глазами.
   - Как тебя зовут? - спросил Сэведж.
   - Догадайся, блондинчик.
   - Хочешь пива?
   - Ты платишь?
   - Конечно, - ответил Сэведж.
   - Тогда пусть это будет коктейль с ромом. Сэведж повернулся к бармену.
   - Коктейль с ромом и еще джин с тоником, - заказал он.
   - Пьете джин, а? - спросил парень.
   - Да. Как тебя зовут, сынок?
   - Рафаэль, - ответил парень, по-прежнему внимательно  изучая  Сэведжа.  -
Ребята зовут меня Рип [26].
   - Рип. Хорошее имя.
   - Не хуже любого другого. А вам что, не нравится?
   - Нравится, - сказал Сэведж.
   - Вы легавый?
   - Что?
   - Полицейский?
   - Нет.
   - А кто же вы?
   - Я репортер.
   - Да ну?
   - Да.
   - Так чего вы от меня хотите?
   - Я только хочу поговорить.
   - О чем?
   - О вашей банде.
   - О какой банде? - сказал Рип. - Я ни в какой банде не  состою.  Официант
принес напитки. Рип попробовал свой и сказал:
   - Этот бармен - жулик.  Он  туда  сок  подливает.  Получилось  похоже  на
крем-соду.
   - А мне повезло, - откликнулся Сэведж.
   - Везение вам понадобится, - вставил Рип.
   - Так вот, насчет "гроверов"...
   - "Гроверы" - клуб.
   - А не банда?
   - А зачем нам банда? У нас клуб, и все.
   - Кто президент клуба? - спросил Сэведж.
   - Мое дело - знать, ваше - угадать, - ответил Рип.
   - А ты что, стыдишься своего клуба? - Черт возьми, нет.
   - Разве вам не хотелось бы, чтобы о вас поместили статью в газете? Газеты
еще ни одному здешнему клубу не уделяли такого внимания.
   - Нам внимание не нужно. Нас и так знают. В этом городе  каждый  про  нас
слышал. Кого вы хотите купить, мистер?
   - Никого. Просто я думал, что  вам  было  бы  приятно  привлечь  внимание
серьезной общественности.
   - Это что за черт?
   - Получить хорошую прессу.
   - Вы г