рекрестке  улиц,
предлагая купить золотые пятидолларовые монеты по десяти центов  каждая,
и за целый день не найти ни одного желающего совершить подобную  сделку.
Она отлично знала, что недоверие впитано здесь с молоком матери. В  этом
городе на улицах не заговаривают с незнакомыми,  знала  она  и  то,  что
незнакомые не разговаривают здесь даже в ресторанах и  все  это  потому,
что люди в этом городе не доверяют друг другу.
   Поэтому  ей  необходимо  было  подстраховаться.  Если  бы  она  могла
говорить, все было бы значительно  проще.  Но  говорить  она  не  могла,
поэтому-то она и пыталась подстраховать себя,  написав  примерно  дюжину
записок следующего содержания: «Позвоните детективу Карелле по  телефону
Ф-7-8024.  Скажите  ему,  что  номер   машины   ДН   1556.   Пожалуйста,
поторопитесь!»
   И  сейчас,  следуя  за   Дональдсоном   и   девушкой,   она   сделала
единственное, что было  ей  доступно,  —  она  принялась  раздавать  эти
записки прохожим. Она не могла надолго задерживаться  подле  них,  чтобы
попытаться что-то объяснить  им  знаками,  потому  что  ей  нельзя  было
выпускать из виду идущую впереди пару. Она могла только  прикоснуться  к
рукаву какого-нибудь старика и, вручив ему обрывок бумаги, идти  дальше.
Она могла лишь мягко  и  настойчиво  вложить  его  в  руку  какой-нибудь
седоволосой дамы, спокойно идущей по своим делам, а потом  повторить  ту
же операцию с подростком, уставившимся на нее восхищенным взглядом.  Она
оставляла за собой множество людей с обрывками бумаги в руках. Она могла
только надеяться на то, что хоть  кто-нибудь  из  них  позвонит  в  87-й
участок  полиции.  Она  надеялась,  что  регистрационный  номер   машины
окажется, наконец, в руках ее мужа. А пока что она шла по следу убийцы и
его жертвы, боясь даже думать о том, что  произойдет,  если  муж  ее  не
придет ей на помощь.
   — Мне... мне плохо, — Приссила Эймс уже почти не в состоянии  была  и
говорить.
   Она изо всех сил цеплялась за эту спасительную руку, которая обвивала
ее талию, и тащилась за ним по улице, с трудом переставляя  нога,  думая
только о том, куда он ведет ее и  почему  это  она  вдруг  так  серьезно
заболела.
   — Слушай меня внимательно, — сказал он. Голос его звучал  сурово.  Он
тоже тяжело дышал, и она почти не узнавала его голос.  У  нее  горело  и
першило в горле, но самая мучительная боль сосредоточилась в желудке.  —
Я с тобой разговариваю, ты слышишь?
   Нет, ничего подобного с ней никогда не случалось, она вообще  никогда
серьезно не болела.
   — Черт побери! — донесся откуда-то издалека его голос.  —  Ты  будешь
слушать или нет! Если ты опять начнешь блевать,  то,  клянусь  богом,  я
брошу тебя здесь в канаве!
   — Извини... я...
   Она пыталась сдерживаться изо всех  сил.  Ей  было  стыдно  за  себя.
Должно быть, еда была не в порядке, а тут еще ее страх  перед  иголками.
Не следовало ему просить ее сделать  татуировку,  ведь  она  так  боится
игл...
   — Это в следующем доме, — сказал он. — Видишь,  такой  большой  жилой
дом. Я проведу тебя с черною хода. Мы воспользуемся грузовым лифтом. Мне
не хочется, чтобы тебя  там  кто-нибудь  видел  в  таком  состоянии.  Ты
слушаешь меня? Понимаешь, что я тебе говорю?
   Она ответила слабым кивком и судорожно сглотнула.  «Господи,  что  же
это со мной?» —  лихорадочно  думала  она.  —  «Зачем  он  мне  все  это
говорит?» — Она плотно зажмурилась, чувствуя мучительную боль,  чувствуя
непреодолимую слабость. — «Сумочка... я уронила сумочку... Крис...»
   Она остановилась и слабым жестом повела рукой назад.
   — Что еще? — злобно спросил он.  —  Что?..  —  Глаза  его  проследили
направление ее жеста. Он увидел лежащую на тротуаре сумочку. — А,  черт,
— выругался он и остановился, пытаясь  одновременно  поддерживать  ее  и
дотянуться до сумки. Ему пришлось для этого обернуться.
   И тут он увидел хорошенькую брюнетку. Она находилась не более  чем  в
пятнадцати метрах от них, а когда он остановился, чтобы поднять сумочку,
брюнетка тоже остановилась, какое-то мгновение вглядывалась  в  него,  а
потом быстро отвернулась и принялась рассматривать витрину.
   Он медленно поднял сумочку, явно обдумывая что-то. А потом они  пошли
дальше.
   Позади явственно раздавался четкий стук каблуков брюнетки  по  плитам
тротуара.
   — Восемьдесят седьмой участок полиции. Сержант Мерчисон слушает.
   — Попросите, пожалуйста, детектива Кареллу, — произнес юный голос.
   — Его сейчас нет в участке, — сказал Мерчисон. — Хотите поговорить  с
кем-нибудь другим?
   — Но в записке назван Карелла, — сказал этот мальчишеский голос.
   — В какой записке, сынок?
   — Да это, наверное, кто-то подшутил, — сказал парнишка.  —  Не  стоит
беспокоиться.
   — Ну, а все-таки...
   В трубке послышались короткие гудки.
   Назойливая муха жужжала прямо над самым носом Стива  Кареллы.  Сонный
Карелла отмахнулся от нее. Муха взлетела к самому потолку, а потом снова
спикировала на него. С жужжанием она уселась ему на ухо. По-прежнему  не
просыпаясь, Карелла смахнул ее.
   — Восемьдесят седьмой участок полиции. Сержант Мерчисон слушает.
   — У вас там есть детектив Карелла? — спросил голос.
   — Одну минуту, — сказал Мерчисон и соединился с отделом детективов.
   — Восемьдесят седьмой. Детектив Хэвиленд у телефона.
   — Рог, это Дейв Мерчисон, — сказал сержант. — Карелла там вернулся  у
вас?
   — Нет, — сказал Хэвиленд.
   — Тут снова ему дозваниваются. Может, ты поговоришь вместо него?
   — Я занят.
   — Чем же это ты занят? Ковыряешь в носу?
   — Ладно, давай поговорю, — милостиво согласился Хэвилленд, откладывая
в сторону рассказ об убийце с чемоданами.
   —  Соединяю  с  отделом  детективной  службы,  —  услышал  он   голос
Мерчисона.
   — У телефона детектив Хэвиленд, — сказали в трубку. — Что вам угодно?
   — Какая-то дама вручила мне записку, — сказал мужской голос.
   — Да?
   — В ней сказано, что следует позвонить детективу  Карелле  и  сказать
ему, что номер машины ДН 1556. Вы что-нибудь понимаете в этом? И вообще,
служит у вас такой детектив — Карелла?
   — Да, — сказал Хэвиленд. — Погодите, как вы сказали номер машины?
   — Что?
   — Ну, номерной знак машины?
   — А, номер ДН 1556. Вы что-нибудь понимаете?
   — Мистер, — сказал Хэвиленд. — А сами вы  что-нибудь  понимаете?  Тут
можно только гадать. Вы ведь знаете то же, что и я.
   Клинг уселся на сидение служебной машины рядом с водителем.
   — Постарайтесь как можно скорее добраться  до  китайского  района,  —
сказал он сидевшему за рулем патрульному.
   — Простите, сэр, —  патрульный  произнес  это  «сэр»  с  нескрываемым
сарказмом, как бы  давая  этим  понять,  что  он  прекрасно  знает,  что
детективом Клинга сделали совсем недавно, а  до  этого  он  был  простым
патрульным. — Я не  хотел  бы,  чтобы  меня  из-за  вас  оштрафовали  за
превышение скорости.
   Клинг окинул его холодным взглядом.
   — Ну-ка, включай сирену и  жми  на  газ,  —  не  терпящим  возражения
голосом рявкнул он. — Не ищи неприятностей на собственную задницу.
   Патрульный растерянно замигал глазами.  Потом  он  включил  сирену  и
машина рванулась с места.
   Пригнувшись к лобовому стеклу, Клинг внимательно следил за дорогой.
   Чарли Чжен вел машину как всегда осторожно, старательно пригибаясь  к
лобовому стеклу. Он вообще не любил ездить по городу в такое время.
   И все-таки он упорно пробирался в потоке транспорта по направлению  к
центру.
   Услышав сирену, он подумал, что едет пожарная машина и принял вправо,
но потом он разглядел, что это мчится полицейская машина и  при  этом  в
обратную от него сторону. Патрульная машина пронеслась мимо,  сирена  ее
не умолкала ни на минуту.
   Этот эпизод прибавил  Чжену  уверенности.  Он  поплотнее  сжал  зубы,
пригнулся еще ближе к рулю и решительно нажал на педаль газа.
   Карелла прихлопнул надоедливую муху, а потом  приподнялся  в  кресле,
как-то сразу проснувшись. Он недовольно поморщился.
   В квартире по-прежнему царила абсолютная тишина. Он встал  с  кресла,
потянулся и зевнул. Который, интересно, сейчас час,  все-таки?  И  куда,
черт возьми, подевалась Тедди? Он глянул на часы. Обычно к этому времени
она всегда бывала дома и занималась приготовлением обеда. Неужели она  и
записки не оставила? Он скова  зевнул  и  стал  осматриваться  кругом  в
поисках оставленной на видном месте записки.
   Записки явно не было. Он снова посмотрел на часы, а потом  подошел  в
висевшему на спинке стула пиджаку в надежде найти там сигареты.  Нашарив
в кармане пачку, он убедился, что она пуста. Он  провел  пальцем  по  ее
внутренней поверхности, но сигарет, конечно, не обнаружил.
   С усталым вздохом он опустился в кресло и надел ботинки.  Вытащив  из
внутреннего кармана блокнот, он взял карандаш и написал: «Дорогая Тедди!
Я спустился вниз за сигаретами. Сейчас же вернусь. Стив».
   Записку эту он положил на кухонном столике. После этого  он  зашел  в
ванную, чтобы сполоснуть лицо.
   — Восемьдесят седьмой участок, детектив Хэвиленд.
   — Нельзя ли попросить к телефону Кареллу, — проговорил женский голос.
   — Его сейчас нет здесь, — сказал Хэвиленд.
   — Видите ли, какая-то молодая леди остановила меня на улице и  подала
мне записку, — сказала женщина. — Я даже не знаю, серьезно это или  нет,
но считаю, что просто должна позвонить вам.  Позвольте,  я  зачитаю  эту
записку?
   — Да, пожалуйста, — сказал Хэвиленд.
   — В ней говорится: «Позвоните детективу  Стиву  Карелле  по  телефону
Ф-7-8024.  Скажите  ему,  что  регистрационный  номер  машины  ДН  1556.
Пожалуйста, поторопитесь». Как вы считаете, это имеет какой-то смысл?
   — И вы говорите, что записку  эту  вручила  вам  молодая  женщина?  —
спросил Хэвиленд.
   — Да, и при этом очень красивая  юная  леди.  Темные  волосы,  темные
глаза. Причем было видно, что она явно куда-то торопилась.
   Впервые за этот день Хэвиленд забыл про  детективную  повесть  и  про
убийцу с пристрастием к  чемоданам.  На  память  ему  немедленно  пришел
китаец, который звонил ему и  что-то  там  говорил  о  мужчине,  который
хотел, чтобы  сделали  татуировку  девушке.  Да,  он  говорил,  что  тот
находится в его ателье и что там почему-то находится миссис Карелла.
   А  теперь   какая-то   женщина,   внешность   которой   но   описанию
соответствует жене Стива, вручает на улице записки. И  это  тоже  похоже
было на правду, потому что жена Кареллы глухонемая.
   — Я сейчас же займусь этим делом,  —  сказал  Хэвилленд.  —  Огромное
спасибо за содействие.
   Повесив трубку, он разыскал отдел автомобильного транспорта городской
полиции и, позвонив  туда,  попросил  подготовить  данные  по  машине  с
регистрационным номером ДН 1556. Едва закончив  разговор,  он  сразу  же
принялся искать другой номер.
   Он как раз набирал номер телефона квартиры Стива Кареллы, когда Чарли
Чжен  появился  перед  разделяющей  комнату   перегородкой   и,   тяжело
отдуваясь, остановился, не смея без приглашения зайти внутрь.
   Стив Карелла натянул пиджак. Он  снова  направился  на  кухню,  чтобы
убедиться, что написанная им записка лежит  на  видном  месте,  и  чтобы
проверить, выключен ли газ.
   Из кухни он через гостиную направился к выходу.  Он  уже  запирал  за
собой дверь, когда услышал звонок  телефона.  Ругнувшись  про  себя,  он
вернулся и снял телефонную трубку.
   — Алло?
   — Стив?
   — Ага.
   — Это я, Рог Хэвиленд.
   — Что там у тебя, Рог?
   — Здесь у меня человек, который называет себя Чарли  Чженом.  Он  тут
говорит, что твой убийца заходил сегодня в его  ателье.  Тедди  как  раз
была там у него и...
   — Что?!.
   — Тедди. Твоя жена. Она пошла выслеживать этого типа, когда тот вышел
из ателье. Чжен говорит, что девушка была явно не в  себе,  ее  тошнило.
Мне тут было уже с полдюжины  звонков  за  последние  полчаса.  Девушка,
похожая по описанию на твою Тедди,  дает  прохожим  записки,  в  которых
просит  сообщить  тебе  регистрационный  номер  машины.  Я  позвонил   в
транспортный   отдел   и   сейчас   там   выясняют   данные   по   этому
регистрационному номеру. Что ты думаешь обо всем этом?
   — Тедди! — только и мог сказать Карелла. Ни о ком другом  он  в  этот
момент не в состоянии был думать. Он услышал, как в  дежурном  помещении
зазвонил другой телефонный аппарат и голос Хэвиленда зазвучал в  трубке:
«Сейчас сюда звонят по другой линии. Может быть, они уже отыскали нужные
сведения. Не вешай трубку, Стив».
   Трубка замолчала, а он продолжал стоять,  плотно  прижимая  сразу  же
запотевшую эбонитовую трубку к уху. В голове его металось одно:  «Тедди.
Тедди! Тедди!!!»
   Через несколько секунд Хэвиленд снова взял трубку.
   — Это черный  кадиллак  выпуска  1955  года,  —  сказал  Хэвиленд.  —
Зарегистрирован на владельца по имени Крис Дональдсон.
   — Это явно тот самый, — сказал Карелла, как бы приходя в чувство. — А
адрес его тебе сказали?
   — Ранье, 41 — 18. Это в Риверхед.
   — Да это же примерно в десяти минутах от меня, — сказал Карелла. —  Я
сейчас же выезжаю туда. Позвони обязательно в участок, в который  входит
эта улица. Пусть сразу же высылают туда еще и скорую  помощь.  Если  эту
девушку тошнит, то очень может быть, что она отравлена мышьяком.
   — Хорошо, — сказал Хэвиленд. — Могу ли  я  тебе  чем  нибудь  помочь,
Стив?
   — Можешь: моли бога, чтобы с Тедди ничего не случилось!
   Он повесил  трубку,  хлопнул  себя  по  боку,  чтобы  убедиться,  что
револьвер на месте, и бросился бегом  из  квартиры,  не  захлопнув  даже
дверь за собой.
   Глава XIX
   Стоя в бетонном помещении подвала дома, Тедди Карелла следила за тем,
как загораются  огоньки  на  индикаторе  этажей  грузового  лифта.  Лифт
остановился на четвертом этаже. Цифра  потухла  и  Тедди  нажала  кнопку
вызова.
   Она видела, как Дональдсон вместе с девушкой вошли в здание с черного
входа, вошли в грузовой лифт, а теперь  она  знала,  что  вышли  они  на
четвертом этаже. Пока лифт спускался к ней, она раздумывала над тем, что
же ей делать дальше, в том случае, если ей  удастся  выяснить,  в  какой
именно квартире они находятся. Кроме того, она думала  о  том,  в  каком
ужасном состоянии эта девушка и сколько еще ей  осталось  времени.  Лифт
наконец опустился и двери его раздвинулись.
   Тедди вошла в лифт и нажала  кнопку  четвертого  этажа.  Двери  лифта
сдвинулись и он стал подниматься. Странно, но она совсем  не  испытывала
страха, не было даже тревоги.  Ей  только  очень  хотелось,  чтобы  Стив
сейчас был рядом с ней, уж  он-то  знал  бы,  что  следует  предпринять.
Кабинка лифта медленно  ползла,  потом  остановилась.  Дверцы  ее  снова
бесстрастно раздвинулись и Тедди спокойно шагнула к выходу. И  сразу  же
перед ней возник Дональдсон.
   Он стоял прямо перед лифтом, по-видимому, ожидая,  когда  его  дверцы
раскроются. Он явно поджидал ее. В панике она попыталась  нажать  кнопку
подвала, но пальцы Дональдсона уже успели сомкнуться на ее запястье и он
рывком выдернул ее из кабины. — Почему ты следишь за мной? — спросил он.
   Она только бессмысленно покачала головой.
   Дональдсон оттащил ее подальше от лифта, а потом поволок по коридору.
Скоро они остановились у квартиры 4-С. Он открыл дверь и  протолкнул  ее
внутрь.
   Приссила Эймс лежала на кушетке лицом вниз.  В  квартире  явно  стоял
запах рвоты.
   — Вот, пожалуйста, любуйся ею, — сказал  Дональдсон.  —  Ты  ведь  ее
разыскивала?
   Он вырвал из рук Тедди ее сумочку и  принялся  обшаривать  содержимое
ее. На пол полетели губная помада, монетки, тушь  для  ресниц,  записная
книжка. Когда  он  наткнулся  на  кошелек,  то  тут  же  раскрыл  его  и
просмотрел содержимое.
   — Так, миссис Стефен Карелла,  —  читал  он  вытащенное  из  кошелька
удостоверение. — Проживает в Риверхед... Оказывается, мы еще  и  соседи,
да? Можете заодно познакомиться с мисс Эймс, миссис Карелла. Или вы  уже
знакомы? — Он  снова  заглянул  в  удостоверение.  —  В  случае  срочной
необходимости позвоните... — тут он замолчал. А когда  вновь  заговорил,
игривое выражение исчезло с его лица.  —...  Позвоните  детективу  Стиву
Карелле в Восемьдесят седьмой участок полиции по телефону Ф-7-8024...  —
Он  снова  внимательно  поглядел  на  Тедди.  —  Значит,  твой   муж   —
полицейский, так?
   Тедди кивнула.
   — Что это с тобой? Перепугалась так, что и говорить не можешь?  —  Он
снова пристально вгляделся в нее. — Я же сказал... — Он снова  замолчал.
— У тебя что-нибудь не в порядке с голосом?
   Тедди кивнула.
   — А в чем дело? Ты что, не можешь говорить? Тедди снова  кивнула.  Ее
глаза были прикованы к его губам и по этому взгляду  он  внезапно  понял
все.
   — Глухонемая, да? — спросил он. Тедди подтвердила это кивком.
   — Вот и хорошо, — объявил Дональдсон. Он помолчал некоторое время, не
сводя с нее глаз. — Это твой муж поручил тебе следить за мной?
   Тедди стояла совершенно неподвижно.
   — Он знает обо мне? И снова никакого ответа.
   — Зачем ты следила за мной?  —  спросил  Дональдсон,  подходя  к  ней
вплотную. — Кто навел тебя на меня? В чем я сделал ошибку? — Он взял  ее
за руку. — Да отвечай же ты, черт побери!
   Пальцы его просто впились в ее руку.  Лежавшая  на  кушетке  Приссила
Эймс слабо застонала. Он резко обернулся в ее сторону.
   — Она отравлена и ты об этом знаешь, так или не  так?  —  сказал  он,
снова повернувшись к Тедди. — Это я отравил ее. Она скоро умрет  и  этой
же ночью окажется в реке. — Он  почувствовал,  как  вздрогнула  невольно
Тедди. — В чем дело? Тебя пугает это? Не нужно пугаться. Сейчас ей очень
больно, но она уже не соображает, что с ней происходит. Единственное,  о
чем она сейчас способна думать, так это о том, почему это ее  все  время
выворачивает наизнанку. Видишь, какая вонь тут стоит.  А  ты-то  как  ее
выносишь? — Он хохотнул. Но тут же помрачнел. Он  явно  не  склонен  был
идти на компромиссы. — Что именно известно твоему мужу? — спросил он.  —
Что знает об этом твой муж?!
   Тедди стояла совершенно неподвижно. Лицо ее оставалось непроницаемым.
Дональдсон пристально вглядывался в него.
   — Ну, ладно, —  сказал  он.  —  Будем  исходить  из  самого  худшего.
Предположим, что прямо в данный момент он мчится сюда  во  главе  целого
батальона полицейских. Так?
   И опять на лице Тедди не дрогнул ни один мускул.
   — Но он ничего не найдет, когда заявится сюда. Ни меня, ни мисс Эймс,
ни тебя. Он застанет здесь одни голые стены. —  Он  подошел  к  стенному
шкафу и извлек из него чемодан. — Пойдем-ка со  мной,  —  сказал  он  и,
подталкивая впереди себя Тедди, вошел в спальню. —  Садись,  —  приказал
он. — Сюда, на кровать. Ну, пошевеливайся.
   Тедди села.  Дональдсон  выдвинул  верхний  ящик  комода  и  принялся
складывать вещи в чемодан.
   — А ты хорошенькая, — сказал он.  —  Попадись  мне  кто-нибудь  вроде
тебя, то... — он не договорил. — Вся беда в таком деле, как мое, это то,
что тут невозможно получать удовольствие, — сказал он с ноткой  обиды  в
голосе. — Дурнушки чем хороши? Тем, что они идут на  любую  приманку.  А
стоит только связаться с красивой и сразу же все окажется под угрозой. А
убийство — это такая  вещь,  которая  не  терпит  огласки,  правильно  я
говорю? Правда, и оплачивается оно неплохо. И не верь  болтовне  о  том,
что преступление не окупается. Окупается и еще как! Если, конечно, ты не
попадешься. — Он усмехнулся. — Но я не дам  себя  поймать.  —  Он  снова
посмотрел на нее. — Ты вот — очень  хорошенькая.  А  кроме  того,  ты  и
говорить не можешь.  Поэтому  перед  тобой  и  можно  говорить  о  любых
секретах. — Он сокрушенно покачал головой. — Жаль только, что  у  нас  с
тобой не так-то много времени в запасе.
   — Он снова качнул головой. —  А  ты  все-таки  очень  хорошенькая,  —
повторил он.
   Тедди продолжала совершенно неподвижно сидеть на постели.
   — Ты наверняка знаешь, что это значит, — сказал он.
   — Я говорю сейчас о том,  каково  приходится  тем,  у  кого  красивая
внешн