что он может идти  себе  на  здоровье,
куда ему заблагорассудится.
   Час ушел у Клинга на то, чтобы добраться до центра, двадцать минут  —
на получение ордера на обыск и еще час на то, чтобы  снова  вернуться  в
Риверхед. Имеющиеся у него отмычки не подошли к замку Циклопа и  поэтому
ему пришлось просто вышибить дверь ногой.
   Квартира оказалась пустой.
   Глава VII
   На вид Деннису Заксу было около сорока лет. Это был высокий загорелый
мужчина с массивными плечами атлета и легкой тренированной походкой.  Он
без промедления отворил дверь своего номера  в  отеле  «Кейпстан»,  едва
раздался звонок в дверь.
   — Детектив Клинг? Входите, пожалуйста, — сказал он.
   — Спасибо, — сказал Клинг. Он внимательно  вгляделся  в  лицо  Закса.
Глубоко посаженные голубые глаза  ярко  выделялись  на  загорелой  коже.
Крупный с горбинкой  нос  как-то  не  соответствовал  маленькому,  почти
женскому рту. Кроме того, мужчине явно не мешало  бы  побриться.  Волосы
его были каштанового цвета.
   Маленькая Энни с куклой на коленях сидела на диване в  дальнем  конце
гостиничного номера. Она смотрела по телевизору детскую передачу.  Когда
вошел Клинг, девочка только мельком глянула на него и снова уставилась в
телевизионный экран.
   — Садитесь, пожалуйста, — сказал Закс. — Выпьете что-нибудь?
   — Я на работе, — сказал Клинг.
   —  Ох,  простите,   пожалуйста.   Тогда,   может   быть,   что-нибудь
безалкогольное? Пепси или кока-колу? В холодильнике  наверняка  найдется
что-нибудь.
   — Нет, спасибо, — сказал Клинг.
   Мужчины сели в кресла. Со своего места Клингу открывался широкий  вид
из окна на парк и на высящиеся  за  ним  небоскребы.  Небо  над  городом
сверкало нетронутой голубизной. Закс сидел  напротив  него  и  был  ярко
освещен падающим из окна светом.
   — Мистер Закс, в детском приюте мне сказали, что вы прибыли  в  город
поздним вечером в понедельник. А могу я поинтересоваться, в каком именно
месте Аризоны вы находились?
   — Видите ли, большую часть времени я нахожусь в пустыне, а  свободное
от полевых работ время мы  проводим  в  маленьком  городке  по  названию
Рейнфилд, вы когда-нибудь слышали о таком?
   — Нет.
   — Ну вот. Да я, собственно, и не удивляюсь этому, —  сказал  Закс.  —
Городишко этот расположен на самой границе пустыни — там одна гостиница,
один гараж, один универсальный магазин, вот, собственно, и все.
   — А чем вы занимались в пустыне?
   — Мы занимаемся там раскопками. Я думал, что вам уже известно это.  Я
нахожусь  там  в  составе  археологической   экспедиции,   возглавляемой
доктором Оливером Тасмитом. Мы пытаемся проследить  маршрут  продвижения
хохо-камов по Аризоне.
   — Хохокамов?
   — Да, это слово из языка индейцев пима и означает  оно  «те,  которые
исчезли». Хохокамами называют племя, которое в древности жило в Аризоне,
вы никогда не слышали о таком?
   — Нет, боюсь, что я ничего о них не слышал.
   —  Ну  что  ж,  в  этом  нет  ничего  удивительного.  Одним   словом,
происхождение  их  можно,  по-видимому,  отнести  к  территории  древней
Мексики.
   — Нет, я этого не знал.
   — Ну это, собственно, не так важно. Проблема заключается в  том,  что
археологам не известен путь, по которому передвигались хохокамы,  следуя
из Мексики в Аризону, а оттуда — к Снейктауну. Вот  сейчас  мы  и  ведем
археологические  раскопки  в  поисках  материалов,  которые   могли   бы
подтвердить эту гипотезу.
   — Понятно. Должно быть, это очень увлекательная работа.
   В ответ Закс только пожал плечами.
   — Разве это не так?
   — По-видимому, вы правы.
   — Я что-то не улавливаю энтузиазма в вашем голосе.
   — Видите ли, мы пока что не можем  похвастать  особыми  успехами.  Мы
просидели там уже около года, а сколько-нибудь значительных находок  так
пока и не обнаружили, и к тому же... одним словом, все это начинает  уже
действовать на нервы. Мы проводим по четыре дня в неделю на раскопках  в
пустыне,  а  в  Рейнфилд  возвращаемся  поздним  вечером  в  четверг.  В
Рейнфильде  деться  буквально  некуда,  а  ближайший   приличный   город
находится за сотню миль  от  него.  Вот  и  начинает  заедать  рутина  и
монотонность.
   — А почему вы работаете только четыре дня в неделю?
   — Вы имеете в виду — почему мы находимся в пустыне не все пять  дней?
По пятницам мы обычно составляем отчеты, производим обработку  собранных
материалов. Приходится выполнять много канцелярской бумажной  работы,  а
это удобнее проделывать в гостинице.
   — Когда вам стало известно о смерти вашей жены, мистер Закс?
   — В понедельник утром.
   — И до этого времени вам ничего не сказали?
   — Понимаете ли, получилось так,  что  телеграмма  пролежала  какое-то
время в гостинице Рейнфилда. Я думаю, что она пришла туда в воскресенье,
но меня в отеле не было и поэтому я не смог получить ее.
   — А где вы были в это время?
   — В Фениксе.
   — И что вы там делали?
   — Ну, посидел в баре, сходил на какое-то шоу. Как вы  уже,  наверное,
поняли, Рейнфилд мне ужасно осточертел.
   — Вы ездили туда с кем-нибудь?
   — Нет.
   — А как вы добирались до Феникса?
   — На поезде.
   — И где вы там остановились?
   — В отеле «Ройял Сэндз».
   — И с какого и по какое время вы там пробыли?
   — Ну, значит, так. — Я выехал из Рейнфилда в четверг довольно поздно.
Я спросил у Оливера — это доктор  Тарсмит  —  понадоблюсь  ли  я  ему  в
пятницу и он сказал, что не понадоблюсь.  Думаю,  что  он  понимал,  что
нервы у меня на пределе. Должен сказать, что в этом смысле  он  довольно
чуткий человек.
   — Понятно, и, значит, поэтому он освободил вас от всего на пятницу?
   — Совершенно верно.
   — И не требовал никаких отчетов?
   — Я взял материалы с собой в Феникс. Работа  состоит  в  упорядочении
записей, а потом их еще нужно перепечатать  на  машинке,  ну,  и  прочие
мелочи. — И в Фениксе вам удалось справиться с этой работой?
   — Да, удалось.
   — Хорошо. А теперь не объясните ли вы мне  некоторые  детали,  мистер
Закс...
   — Да?
   — Вы говорите, что выехали из Рейнфилда поздним вечером...
   — Верно, я успел на последний уходящий поезд.
   — И в котором часу вы прибыли в Феникс?
   — Где-то после полуночи. Я по телефону  предварительно  заказал  себе
номер в гостинице.
   — Так, понятно. А в котором часу вы покинули Феникс?
   — Мистер Клинг, — внезапно заговорил совсем иным тоном Закс, — мы тут
с вами просто ведем беседу или у вас имеются какие-то  основания,  чтобы
задавать мне все эти вопросы.
   —  Мне  просто  любопытно,  мистер  Закс.  Я  знаю,  что   отдел   по
расследованию убийств выслал в ваш адрес телеграмму,  и  мне  не  совсем
понятно, каким это образом вы получили ее только в понедельник утром.
   — Ну, это другое дело. Но я ведь уже объяснил вам  все.  Я  только  к
этому времени вернулся в Рейнфилд.
   — А из Феникса вы выехали в понедельник утром?
   — Да, я сел в поезд примерно в шесть часов утра. Дело в  том,  что  я
боялся опоздать к отходу «джипа».
   — Понятно. Но когда вы пришли к себе в гостиницу, там вас  уже  ждала
телеграмма.
   — Совершенно верно.
   — И что же вы предприняли тогда?
   — Прежде всего я позвонил в аэропорт Феникса и справился о расписании
вылетающих оттуда самолетов.
   — И что они вам сказали?
   — Они сказали, что есть самолет, который  вылетает  оттуда  в  восемь
утра и который прибывает сюда в половине пятого дня — тут у нас  разница
в часовых поясах на два часа.
   — Да, я знаю. И вы взяли билет на этот рейс?
   — Нет, не  на  него.  Было  уже  почти  половина  седьмого,  когда  я
дозвонился до аэропорта. Может, и была еще возможность вовремя добраться
до Феникса, но весьма сомнительная, а кроме того, мне пришлось бы еще  и
брать напрокат машину. Дело в том, что в Рейнфилде поезда ходят не очень
часто. — Так что же вы все-таки предприняли?
   — Я заказал билет на восемь тридцать. Но  это  был  не  прямой  рейс.
Самолет совершил посадку в Чикаго, я сделал там пересадку и прибыл  сюда
примерно в пять утра.
   — Это была ночь с понедельника на вторник?
   — Да, конечно.
   — А когда вы взяли из приюта дочь?
   — Вчера утром. Сегодня ведь среда, да?
   — Да.
   — Знаете, как-то теряешь представление о  времени,  когда  приходится
метаться из конца в конец по всей стране, — сказал Закс.
   — Да, бывает.
   На телевизионном экране мелькали кадры  какого-то  мультфильма.  Энни
сидела, целиком погруженная в приключения его героев.
   — Мистер Закс, а не согласились бы вы ответить на несколько вопросов,
касающихся вашей жены.
   — Да, пожалуйста.
   — Но ребенок...
   — Она, по-моему, слишком поглощена мультиком. — Он бросил  взгляд  на
девочку. — Хотя, может, вы и правы. Пожалуй, нам лучше перейти в  другую
комнату.
   — Да, я думаю, так было бы лучше, — согласился Клинг.
   Закс  поднялся  и  провел   его   в   смежную   комнату.   Наполовину
распакованный чемодан стоял раскрытым на ночном столике возле кровати.
   — Простите за страшный беспорядок, — сказал он. — Но я тут все  время
в беготне, то туда, то сюда. С самого приезда у меня не было ни  минутки
свободной. — Представляю себе, — сказал Клинг.  Он  сел  на  стул  подле
кровати, а Закс примостился на  краешке  постели  и  наклонился  вперед,
приготовившись слушать. — Мистер Закс, как давно вы пребываете  с  вашей
женой в разводе?
   — Три года. Это - официально, а разъехались мы еще за год до этого.
   — А сколько лёт вашему ребенку?
   — Энни? Ей пять лет.
   — А есть у вас другие дети?
   — Нет.
   — Вы как-то так сказали, «Энни», что я подумал...
   — Нет, Энни у нас единственный ребенок, больше детей у нас не было.
   — Следовательно, если я не ошибаюсь, вы разошлись  с  женой  примерно
через год после того, как у вас родилась дочка.
   — Правильно. Собственно, если быть совершенно точным, то мы разошлись
через четырнадцать месяцев после ее рождения. Ей тогда было четырнадцать
месяцев.
   — А почему это произошло, мистер Закс?
   — Что — почему?
   — Почему вы разошлись?
   — Ну вы, наверное, знаете как это бывает, — Закс пожал плечами.
   — Нет, не знаю.
   — Ну это, я полагаю, вопрос чисто личного порядка.
   В комнате вдруг как-то явственно  стала  ощущаться  нависшая  тишина.
Клинг совершенно отчетливо слышал работу телевизора в соседней  комнате,
где вдруг неожиданно и некстати раздались аплодисменты.
   — Я конечно понимаю, что разводы всегда имеют глубоко личные причины,
мистер Закс, и тем не менее...
   — Это и в самом деле наше личное дело.
   — Да, я понимаю это.
   — И поэтому я предпочел бы не обсуждать его тут с вами, мистер Клинг.
Кроме того, я не совсем понимаю, каким образом подобная информация могла
бы способствовать... расследованию убийства моей жены.
   — Боюсь, что мне предоставлено право решать, что может способствовать
расследованию, а что нет, мистер Закс.
   — Словом, у  нас  были  проблемы  чисто  личного  порядка  и  давайте
ограничимся этим.
   — Но что же это все-таки за личные проблемы?
   — Мне не хочется говорить о них. Просто мы не могли  продолжать  нашу
совместную жизнь, вот, собственно, и все.
   — Был ли в этом замешан другой мужчина?
   — Конечно, нет!
   — Простите, но я полагаю, что вам должно быть ясно, сколь важную роль
мог бы сыграть такой мужчина в деле об убийстве.
   — Простите, пожалуйста. Да. Естественно. Само собой  разумеется,  это
весьма важно. Но, поверьте, дело тут было  совсем  не  в  этом.  Никакой
мужчина не был примешан к  нашим  отношениям.  Просто...  мы  не  сумели
общими силами справиться с проблемой, а поэтому... поэтому мы решили что
нам лучше не жить  вместе.  Вот  так,  в  общих  чертах,  у  нас  это  и
произошло.
   — А что это за личная проблема, которую вы не могли решить?
   — Она не может представлять для вас никакого интереса.
   — А все-таки?
   — Моя жена мертва и теперь это не может ей помочь, — сказал Закс.
   — Я сейчас здесь именно потому, что ваша жена умерла, — сказал Клинг.
   — Но это тем не менее означает,  что  если  у  нее  и  были  какие-то
проблемы, то совершенно естественно...
   — Так, значит, это у нее были проблемы? Не у вас?
   — Это была наша общая проблема, — сказал Закс. — Мистер Клинг,  я  не
намерен отвечать на подобные вопросы. Если вы станете настаивать на том,
чтобы я отвечал, вам придется арестовать меня,  а  я,  в  свою  очередь,
воспользуюсь услугами адвоката и тогда посмотрим, к чему это приведет. А
пока этого не сделано, я просто отказываюсь разговаривать с  вами,  если
вы будете продолжать гнуть свою линию. Простите, но иного я не могу  вам
предложить.
   — Хорошо, мистер Закс, но может быть, вы в таком случае не откажетесь
сказать мне, было ли решение о разводе обоюдным.
   — Да, мы развелись по обоюдному согласию.
   — И чья это была идея? Ваша или ее?
   — Моя.
   — А почему?
   — Я не могу ответить на это.
   — Вам, разумеется, известно, что супружеская неверность признается  в
этом штате единственным уважительным основанием для развода.
   — Да, мне об этом известно. Но супружеской измены тут не было. Просто
Тинка поехала в Неваду и там получила развод.
   — И вы тоже ездили вместе с ней в Неваду?
   — Нет. У нее там  хватало  влиятельных  знакомых.  Она  ведь  сама  с
Запада. Она родом из Лос-Анджелеса.
   — А она брала с собой в поездку ребенка?
   — Нет. На время ее отъезда Энни оставалась со мной.
   — А вы поддерживали связь после развода, мистер Закс?
   — Да.
   — Каким образом?
   — Ну, прежде всего я посещал  Энни.  Мы  сохранили  равные  права  на
ребенка — об этом мы договорились еще до развода. Оказавшись  отрезанным
от мира в Аризоне, я, правда, не имел возможности видеть ее в  последний
год. Но обычно я довольно часто  встречаюсь  с  ней.  А  кроме  того,  я
постоянно поддерживаю телефонную связь с Тинкой... вернее —  поддерживал
связь с ней, кроме того я писал письма. Нет, мы продолжали  поддерживать
довольно тесную связь.
   — Могли бы вы назвать свои отношения дружескими?
   — Я по-прежнему любил ее, — неожиданно сказал Закс убитым голосом.
   — Понимаю. — И снова в комнате воцарилась мрачная тишина. Закс сидел,
отвернувшись в сторону.
   — А не можете вы представить себе, кто бы мог  ее  убить?  —  спросил
Клинг.
   — Нет.
   — Неужели вы совсем никого не подозреваете?
   — Нет, никого.
   — А когда вы в последний раз связывались с ней?
   — Мы почти каждую неделю писали друг другу письма.
   — А она в своих письмах не выражала какой-нибудь тревоги, не  писала,
что ее что-то беспокоит?
   — Нет.
   — А не сообщала она вам о каком-нибудь своем  знакомом,  который  мог
бы?..
   — Нет.
   — Когда вы писали ей в последний раз?
   — Где-то на прошлой неделе.
   — А не могли бы вы припомнить точно дату письма?
   — Наверное это было числа пятого или шестого. Но точно я не могу  вам
сказать.
   — Это письмо вы отправили ей авиапочтой?
   — Да.
   — В таком случае она должна была получить его перед смертью.
   — Да, я полагаю, что она его получила.
   — Она обычно хранила ваши письма? — Не знаю. А в чем дело?
   — Мы не сумели обнаружить их в ее квартире.
   — Ну, значит, она не хранила их.
   — А вы ее письма храните?
   — Да.
   — Мистер Закс, нет ли среди знакомых  вашей  жены  человека,  который
соответствовал бы следующему описанию внешности: рост шесть футов и  два
или три дюйма, плотного телосложения,  возраст  тридцать  с  чем-то  или
около сорока, светлые прямые волосы, которые...
   — Я понятия не имею, с  кем  могла  встречаться  Тинка  после  нашего
развода. Мы вели с ней каждый свою жизнь.
   — Но вы же продолжали любить ее.
   — Правильно.
   — Почему же в таком случае вы разошлись? — снова спросил Клинг и Закс
снова не ответил на его  вопрос.  —  Мистер  Закс,  поймите,  это  может
оказаться весьма важным.
   — Это не так.
   — Проявляла ваша жена склонность к лесбиянству?
   — Нет.
   — А вы — к гомосексуализму?
   — Нет.
   — Мистер Закс, уверяю вас, что бы это ни было, но нас  это  нисколько
не удивит. Поверьте мне, мистер Закс, и постарайтесь отнестись ко мне  с
доверием.
   — Вы уж извините, пожалуйста, но это абсолютно  не  представляет  для
вас никакого интереса. Это — наше личное дело и касается только Тинки  и
меня.
   — Ну что ж, будь по-вашему, — сказал Клинг.
   — Вы уж не сердитесь и извините.
   — А вы бы все-таки подумали.  Я  прекрасно  понимаю,  что  вы  сейчас
расстроены, но...
   — Не о чем тут думать, просто есть на свете  такие  вещи,  которые  я
никогда не стану обсуждать с посторонними и вообще с кем бы то ни  было,
мистер Клинг. Весьма сожалею, но я считаю, что это мой долг по отношению
к памяти Тинки.
   — Я понимаю, — сказал Клинг, подымаясь. — Благодарю вас за то, что вы
потратили на меня столько времени. Я оставлю вам свою визитную  карточку
на тот случай, если вам припомнится что-нибудь полезное для нас.
   — Хорошо, — сказал Закс.
   — А когда вы теперь намерены возвратиться в Аризону?
   — Право, не знаю. Теперь на меня свалится сразу столько  дел.  Тинкин
адвокат советует мне задержаться здесь хотя бы до конца месяца, пока  не
будут утрясены имущественные вопросы, а тут еще нужно  будет  пристроить
куда-нибудь Энни... Дел тут невпроворот.
   — А осталось какое-то имущество? — спросил Клинг
   — Да.
   — И значительное?
   — Нет, не думаю.
   — Понятно, — Клинг замолчал, как бы  желая  еще  чтото  сказать,  но,
видимо, передумал, а потом решительно протянул руку на прощанье.  —  Еще
раз позвольте поблагодарить вас, мистер Закс, —  сказал  он.  —  Я  буду
поддерживать с вами связь.
   Закс проводил его до двери. Энни, по-прежнему с  куклой  на  коленях,
продолжала смотреть телевизор.
   Вернувшись в дежурное помещение участка, Клинг  приготовил  бумагу  и
карандаш, а потом позвонил в аэропорт и  попросил,  чтобы  ему  сообщили
расписание всех рейсов на город Феникс, штат Аризона, а  также  обратных
рейсов. На сбор этой информации у него ушло минут  двадцать,  а  на  то,
чтобы  расположить  полученные  данные  в  хронологическом   порядке   —
несколько больше.
   Внимательно изучив расписание рейсов, он пришел к выводу, что  Деннис
Закс мог успеть вылететь из Феникса еще поздним вечером  в  четверг  или
сесть, например, на  самолет,  вылетающий  из  Феникса  ранним  утром  в
пятницу. Оба эти рейса давали ему достаточно времени, чтобы прибыть сюда
и попасть в квартиру Тинки к половине десятого вечера. В  таком  случае,
вполне естественно, что он мог, совершив  убийство  своей  бывшей  жены,
следующим же утром улететь обратно в  Аризону,  а  в  понедельник  утром
получить в Рейнфилде телеграмму, извещающую его об  этом  убийстве.  Да,
такая возможность была, может, и весьма сомнительная, но все же была.  А
что  касается  более  темных  волос  —  Циклоп  совершенно   определенно
утверждал, что у посетителя волосы были светлые  —  то  при  современных
красках для волос...
   «Нет, следует действовать методично и не сваливать все в общую кучу»,
— подумал Клинг. Он снова пододвинул  к  себе  телефонный  справочник  и
принялся терпеливо выяснять  все  о  двух  интересующих  его  рейсах  из
Феникса. Связавшись  с  авиакомпаниями,  обслуживающими  эти  рейсы,  он
попросил помочь ему выяснить, вылетал ли из Феникса  некто  Деннис  Закс
или вообще кто-нибудь с его инициалами поздним  вечером  в  четверг  или
одним из утренних рейсов в пятницу и не прибывал ли он одним из обратных
рейсов  за  время  уик-энда.  Представители  авиакомпаний  проявили   по
отношению к нему и понимание, и выдержку.
   Однако ни в той ни в  другой  компании  Деннис  Закс  или  человек  с
инициалами «ДС» не числился в списке пассажиров вплоть до  понедельника,
который пришелся на 12 апреля. В этот день компания  «Америкен  Эйруэйз»
продала ему билет на рейс номер шестьдесят восемь,  который  вылетал  из
Феникса в восемь тридцать утра в понедельник. При этом они добавили, что
мистер Закс обратного билета до сих пор не заказывал.
   Клинг поблагодарил представит