приподымала  занавеску,  выглядывала  во
двор, снова опускала занавеску,  возобновляла  хождение,  закуривала,  а
потом вновь неизменно оказывалась рядом с окном.
   — Где же он может быть? — спросила она. — Разве он не должен был  уже
вернуться?
   — Вернется, — заверил ее Сай. — Можешь успокоиться.  —  Помолчав,  он
добавил. — Ты же знаешь, что он не только позвонит там.  Он  еще  должен
сделать и закупки на день.
   — Мальчик...
   — Мальчик, мальчик,  мальчик!  Если  я  еще  хоть  раз  услышу  слово
«мальчик»,   то   я,   наверное,   организую   какой-нибудь   клуб   для
необеспеченных детей! Господи, ну и работенку  мне  подкинули!  И  зачем
только мне понадобилось связываться с придурком, который только и знает,
что бегать кому-то за молоком!
   — Он уехал отсюда, чтобы позвонить, — сказала Кэти.
   — Все равно кто-то должен был это сделать.
   — Но он же еще будет покупать молоко. А кроме того
   — еще и порошковый  шоколад,  —  слова  эти  Сай  произнес  писклявым
голосом, корча при этом слащаво-умильную рожу.
   — Мальчик явно простыл. — Она бросила взгляд на Джеффа, который лежал
на постели, закутанный в  пальто  Кэти,  да  еще  покрытый  поверх  него
одеялом. — Ты еще должен радоваться, что он не начал плакать.
   — Это ты должна радоваться, что я все еще не начал плакать, —  сказал
Сай. — Деньги так близко сейчас от нас, что я просто ощущаю их  вкус  во
рту.
   — Сай, а когда Эдди вернется...
   — А который сейчас час? — Кэти глянула на часы. — Сейчас  без  десяти
девять. А когда он вернется, что вы намерены делать дальше?
   — Ничего. Мы начнем действовать за несколько минут до десяти.
   — А что тогда?
   — Не волнуйся. Вернется твой молочник и все станет на  свои  места  и
мы, черт возьми, станем богатыми людьми. А  знаешь  почему?  Все  только
потому, что Сай Бернард взялся проводить эту миленькую операцию. Если бы
все делалось под руководством такого несчастного подонка, как Эдди...
   — Никакой он не несчастный подонок!
   — Нет? О'кей, можешь считать его большой  шишкой,  о'кей?  И  как  ты
вообще могла связаться с такой большой шишкой, а?
   — А тебе какое дело до этого?  —  Она  нервно  подошла  к  туалетному
столику и раскрыла свою сумочку. Достав из нее расческу, она  такими  же
нервными движениями принялась расчесывать волосы.
   — А мне просто интересно, — сказал Сай. — Честное слово.
   — Встретились мы с ним, вот и все.
   — Где?
   — Я уже не помню.
   — На балу взломщиков сейфов?
   — Ничего смешного я тут не вижу, Сай.
   — Но ты знала, чем он занимается?
   — Да, знала. Для меня это не имело значения, — она помолчала. —  Эдди
— хороший человек.
   — Вот-вот, настоящий ангел во плоти.
   — Нет, я серьезно говорю. Да и с чего  это  я  вдруг  разболталась  с
тобой на эту тему! — Она швырнула расческу в сумочку, щелкнула  замочком
и снова подошла к окну.
   — А я разве сказал о нем что-нибудь плохое?
   — Он занимается всеми этими делами,  потому  что  ничего  другого  он
просто не знает, — сказала Кэти. — Но если ему удастся вырваться, если я
смогу помочь ему отойти от всех этих дел,  то  он  будет  очень  хорошим
человеком. Я это очень хорошо знаю. И уж я позабочусь об этом.
   — А почему ты вышла за него замуж?
   — Потому что я люблю его.
   — Хорошо в постельке, да?
   — Когда вы наконец отпустите меня отсюда? — спросил лежавший до этого
молча Джефф.
   — Заткнись, малыш.
   — Вы что — совсем не собираетесь меня выпускать?
   — Сказано тебе — заткнись. Ты у меня уже вот тут сидишь!
   Кэти приподняла занавеску и уже в который раз окинула взглядом пустой
двор. Тяжело вздохнув, она отвернулась и отошла от окна.
   — Волнуешься за него?
   — Конечно волнуюсь, — сказала она.
   — А с чего это вдруг? В наших водах рыбки хватает. И есть тут  рыбины
и покрупнее, и похитрее его.
   — Он — мой муж.
   — Опусти занавеску.
   — Так уже утро. Почему мы не...
   — Я не хочу, чтобы кто-нибудь мог заглянуть сюда.
   — Да тут вокруг на многие мили ни одной живой души!
   — Опусти!
   Кэти опустила занавеску, снова подошла к столику, пошарила в  сумочке
в поисках сигареты, убедилась, что они у нее  кончились,  и  со  злостью
защелкнула сумочку.
   — Да перестань ты психовать, — сказал Сай. —  Мужей  тут  у  нас  как
собак нерезанных. Да и чем они отличаются от всех  остальных  —  клочком
бумаги и золотым колечком? Да кто вообще принимает всерьез замужество?
   — Я воспринимаю всерьез, — сказала Кэти. — Я люблю его.
   — Любовь придумана для подростков. А на самом деле никто и понятия  о
ней не имеет.
   — Вот и ошибаешься. Это просто ты сам ничего о ней не знаешь.
   — Я знаю намного больше, чем тебе кажется, детка, и знаю еще об очень
многих вещах. Я вот знаю, например, что  твой  этот  милый  муженек  уже
давно прогнил насквозь. И ничего ты теперь для него не сможешь  сделать.
Поздно, дорогая моя.
   — Ничего не поздно. Как только все это кончится...
   — Как только все это  закончится,  подвернется  другая  работенка,  а
после этой новой — еще одно дельце, а потом еще, еще и еще! Кого ты  тут
обмануть хочешь? Себя? Да таких типов, как Эдди, полно в любой тюрьме по
всем Соединенным Штатам. Я на них уже досыта нагляделся. Он уже  прогнил
насквозь! От него уже несет гнильем! Да ведь он  же  —  это  я!  Ты  что
думаешь, что я и в самом деле такое уж большое счастье?
   — Я не желаю тебя слушать.
   — О'кей, можешь не слушать. Тоже мне великий реформатор нашелся. Она,
видите ли, намеревается спасти человечество. Дерьмо собачье!
   — Не смей говорить таким тоном, Сай. И воздержись...
   — Ну, ну... А что ты еще хочешь сказать?
   — Я хочу... Просто не смей говорить такое.
   — Да ты, никак, грозишь мне, так что  ли?  Значит,  впредь  я  должен
следить за каждым своим шагом, да? Я должен вести себя поосторожней.  Не
то, что этот белокурый ангелок, который валяется себе здесь на  кровати,
да? Ему-то не нужно соблюдать осторожность.  —  Сай  замолчал,  а  потом
бросил взгляд на радиоприемник.  —  Эдди  перед  отъездом  следовало  бы
настроить это чудовище. А то мы уже давненько ничего не слышали.
   — А там и слушать  нечего,  просто  дорожные  посты  переговариваются
между собой.
   — Ну и что? Иногда и переговоры между дорожными  постами  могут  быть
интересными. — Он снова умолк и пристально поглядел на нее. —  Послушай,
а не выпить ли вам по маленькой?
   — Вот так вот — прямо с утра?
   — А что? Очень здорово. Отлично исправляет настроение.
   — Нет, я не хочу.
   — Что это с тобой, детка? Ты что — пить бросила?
   — Ничего я не бросила.
   — Вот давай и выпьем. Клянусь Богом, да мы же сейчас сидим  прямо  на
сундуке с сокровищами, ты хоть отдаешь себе отчет в этом? А мы  с  тобой
сидим  тут  как  проклятые,  да  еще  должны   помалкивать,   как   пара
покойничков, так что ли? Да что у нас здесь — кладбище, похоронное бюро?
Давай, детка, нам нужно немножко встряхнуться.
   — Если хочешь выпить, то и  пей  себе  на  здоровье.  Никто  тебе  не
мешает.
   — Золотые слова, детка! Никто никогда не может мне помешать,  если  я
что-то задумал! — Он еще с минуту глядел на нее оценивающим взглядом,  а
затем подошел к буфету. Сняв с верхней полки вместительную  бутылку,  он
поглядел на ее содержимое на свет.
   — Ваше здоровье, — проговорил он и отхлебнул  прямо  из  горлышка.  —
Отличная штука. Ну как — передумала?
   — Нет. Мне не хочется. Где может быть Эдди?
   — Нервишки не выдерживают, да? — Он вдруг протянул бутылку Джеффу.  —
Хочешь глотнуть, малыш? Прогрей горлышко. Не  хочешь,  да?  —  Он  пожал
плечами  и  тыльной  стороной  ладони  отер  губы.  —  Ты   слишком   уж
беспокоишься, Кэти. А мы могли бы тут отлично провести время вместо всех
этих беспокойств. Мы тут могли бы  совсем  неплохо  позабавиться.  —  Он
долгим взглядом поглядел на нее и усмехнулся. Кэти снова подошла к  окну
и остановилась там, скрестив на груди руки. — А знаешь,  откуда  у  тебя
все эти тревоги, детка?  Ты  просто  не  умеешь  жить,  вот  в  чем  вся
загвоздка. Ты вот сейчас места себе не находишь только из-за  того,  что
твой любезный муженек отправился в бакалейную  лавку.  Нет,  тебе  нужно
научиться расслабляться. Вот, посмотри на меня. Сейчас по  всему  городу
полицейские носятся как бешеные, а я — разве  я  беспокоюсь?  Нет,  черт
побери, я спокоен.
   — Да как я могу быть спокойной, если Эдди, может быть, в  этот  самый
момент попал в беду?
   — Вот ты и начни с того, что просто забудь  вообще  об  Эдди.  Давай,
хлопнем по маленькой.
   — Ох, Сай, не приставай ты ко мне! И не хочу я ничего пить.
   — Ах, извините пожалуйста, а я-то и не  думал,  что  пристаю  к  вам.
О'кей, можешь тогда стоять здесь столбом и помирать от страха, если тебе
это больше нравится. Хотя  я  мог  бы  придумать  сколько  угодно  более
приятных способов провести время. — Он почти вплотную подошел к ней,  не
сводя глаз с обтягивающего ее грудь свитера. — У  такой  бабы,  как  ты,
должно быть и барахло поприличней, ты так не считаешь? И где  только  вы
откопали этот изъеденный молью свитерок? И как только Эдди не стыдно? Ты
должна бы ходить расфуфыренной в пух и  прах.  На  такой  фигурке  любой
наряд выглядел бы замечательно. У тебя есть чем заполнить платье.
   — Мне все это неинтересно.
   — Подумаешь! А с чего это мы так нос задираем? Боже ты мой,  нам  тут
комплименты говорят, а мы нос дерем!
   — Спасибо тебе за комплименты, — сухо сказала она.
   — Да, общества  взаимного  доверия  и  любви  мне  здесь,  видимо  не
сорганизовать, так ведь? Все  лучшие  чувства  отданы  этому  белокурому
ангелку, правда? Или — Эдди, все  зависит  от  того,  кто  окажется  под
рукой. Но только не бедному Саю, это уж точно! Ну что ж,  хочешь  знать,
что я думаю по этому поводу? Я думаю, что ты просто зря теряешь время  с
таким подонком, как твой Эдди. Вот что я думаю. И для тебя  лучше  всего
было бы, если бы полицейские и в самом деле поскорее зацапали его.
   — Заткнись, — сказала Кэти.
   — Я тебе верно говорю.  Просто  жалко  смотреть,  что  такой  лакомый
кусочек, как ты,  достается  какому-то  третьеразрядному  подонку.  Кому
вообще он может понадобиться? С этим делом я бы отлично  справился  и  в
одиночку. Тебе, милочка, не стоило бы тратить свои таланты на него. Тебе
нужен человек, который и в самом  деле  разбирается  в  жизни,  человек,
который...
   — Заткнись, Сай!
   — А скажи мне по-честному — ты ведь и в самом деле надеешься  на  то,
что его поймают? Ты же с самого начала была против этого дела, разве  не
так? И волнуешься ты тут только из-за этого вот белобрысого ангелка,  ты
думаешь, что мы с ним сделаем, боишься, что мы...
   — Замолчи! Заткнись!!
   — А в чем тут дело? Это что — тоска по собственной семье?  Да?  —  Он
горько рассмеялся и снова отхлебнул из горлышка. Кэти  опять  подошла  к
окну и приподняла занавеску. Сай оторвал бутылку от губ и заорал:  —  Да
опусти ты эту проклятую занавеску. — Она  мрачно  поглядела  на  него  и
выполнила приказ. — Ох, ну и подобралась же тут у нас компашка! Господи,
до чего же я буду рад, когда этот дурацкий спектакль наконец закончится.
— Он приветственно поднял бутылку. — За здоровье  предмета  любви  нашей
прекрасной леди, за прекрасную жертву похищения с целью выкупа. За тебя,
ангелок! — Он сделал несколько глотков. —  А  что  ты  на  это  скажешь,
маленький ублюдок? Ведь я только что провозгласил за тебя тост. Джефф не
отозвался ни словом.
   — Я же провозгласил за тебя тост, —  повторил  Сай.  —  В  чем  дело?
Неужто тебя не учили хорошим манерам? Неужто тебе никто не говорил,  что
нужно  говорить  спасибо?  А  может,  ты  вообще  так  и   не   научился
разговаривать?
   — Я умею разговаривать, — сказал Джефф. Он все  еще  дрожал  —  и  от
холода и от самого обыкновенного страха,  который  охватил  его  с  того
самого момента, как Эдди уехал с фермы.
   —  Тогда  скажи  хоть  что-нибудь,  —  сказал  Сай.  —  Эти   чертовы
полицейские шныряют по всему городу,  разыскивая  меня,  мой  напарничек
отправляется за покупками, а я сижу тут и рассусоливаю с этой  бездушной
сучкой, и несмотря  на  все  это,  я  все-таки  подымаю  тост  за  тебя,
маленький ублюдок. Чего же еще  от  меня  можно  требовать,  скажите  на
милость? Неужто ты и спасибо не скажешь мне за все это?
   — Спасибо.
   — Или,  может  быть,  ты  так  до  сих  пор  и  не  понял,  почему  я
рассусоливаю здесь с этой холодной задницей. Может быть, ты так  до  сих
пор и не понял, что Это я из-за тебя  сижу  здесь,  а?  Или,  может,  ты
считаешь, что мне  здесь  очень  нравится?  —  Он  сделал  паузу.  —  Да
понимаешь ли ты, что именно ты — причина всех моих несчастий?
   — Я... Да.
   — Значит, тебе это известно, да?
   — Д-да, — сказал Джефф, подтягивая к себе одеяло.
   — Так что же ты, черт тебя побери, собираешься  предпринимать,  чтобы
прекратить все это?
   — Сай, прекрати придираться к ребенку. И следи, пожалуйста, за своими
выражениями.
   — «Прекрати придираться и следи за  выражениями»,  —  передразнил  ее
Сай. — Ладно, теперь я понимаю, что хоть что-то тебя трогает. А то я  уж
было решил, что ты давно испустила дух  и  поэтому  ведешь  себя  как  в
морге. — Он снова обратился  к  Джеффу.  —  Так  я  задал  тебе  вопрос,
ангелок.
   — Я... я не знаю, что мне нужно делать.
   — Нет, вы только полюбуйтесь, что он  себе  позволяет!  —  Он  умолк,
подбирая слова, которые могли бы задеть Кэти. — Ведешь ты  себя  ужасно,
ты хоть сам понимаешь это?
   — Да, я понимаю, что...
   — Да, сэр! — Д-да, сэр.
   — Это же черт знает какое поведение, должен вам сказать. Ты — причина
всех моих несчастий и ты при этом говоришь, будто не  знаешь,  что  тебе
делать. А сам подумать об этом ты  не  хочешь?  Такой  маленький  хитрый
ублюдок  обязательно  должен  был  бы  что-нибудь  придумать,   как   ты
считаешь?
   — Оставь его в покое, Сай!
   — Вот-вот, да еще следи за выражениями — я все это  прекрасно  помню.
Иди-ка ты со своими советами, знаешь куда, детка...
   — Ну и чего это ты прицепился к ребенку?
   — А кто к нему цепляется? Мы просто болтаем с ним понемножку о всякой
всячине. Ты что — хочешь, чтобы я вообще прекратил разговаривать?
   — Да, хочу.
   — Тогда предложи мне взамен какое-нибудь  более  интересное  занятие.
Постарайся уговорить меня, — Сай заржал и снова обернулся  к  Джеффу.  —
Ну, пошевели-ка мозгами, малыш. Я жду.
   — Я не знаю, что я вам должен сказать, сэр.
   — Я хочу, чтобы ты что-нибудь придумал, подал какую-нибудь идею.
   — Я не могу придумать какую-нибудь идею, сэр.
   — Нет, вы только поглядите — да это же просто позор,  не  так  ли?  У
него нет никаких идей, — и Сай сокрушенно поцокал языком. — Неужто  тебе
совершенно безразлично, что случится со мной?
   — Я... я не знаю, что вам сказать, сэр.
   — Да скажи, наконец, что там таится в твоей башке,  тупица!  Когда  у
тебя требуют сказать что-нибудь, говори, что думаешь!
   — Д-да, сэр.
   — О'кей. А хотелось бы тебе, чтобы я попал на электрический стул?
   — Я... я не знаю.
   — Сэр!
   — Сэр, — повторил Джефф, которого уже трясло по-настоящему.  —  Я  не
знаю, сэр.
   — Нет, ты это прекрасно знаешь. Говори — да или нет? Отвечай  честно.
Ты хочешь, чтобы я попал на электрический стул?
   — Сай, да прекрати же ты наконец!
   — Да или нет? — настаивал на своем Сай. — Да, сэр, я...
   — Что?
   — Я хотел бы, чтобы вы попали...
   — Что? Что ты сказал, ублюдок?
   — Сай, ты уже перепугал его до полусмерти! Неужто ты  сам  не  видишь
этого?
   — А ты не вмешивайся. Сиди себе и помалкивай,  если  сама  не  хочешь
предложить чего-нибудь более интересного!
   Джефф неожиданно соскользнул с кровати, бросился к Кэти и,  обняв  ее
руками за талию, уткнулся лицом в ее свитер.
   — Убери от нее свои руки! — вдруг подобно ревнивому  ухажеру  взревел
Сай.
   Кэти только крепче прижала к себе мальчика,
   — Довольно, Сай! — со злостью сказала она.
   — Что довольно? Что довольно? Да кто ты... Да  кто  ты  такая,  чтобы
приказывать здесь мне? Ты что — собираешься тут командовать мной? Да нет
на свете такой юбки, которая могла бы указывать мне,  чего  я  должен  и
чего не должен делать! — Он ухватил Джеффа за руку, рывком  оторвал  его
от Кэти и  швырнул  в  противоположный  конец  комнаты.  Так-то  вот!  —
выкрикнул Сай. — Что ты теперь скажешь, сучка  дешевая?  —  И  тут  Кэти
влепила ему пощечину, в которую помимо силы руки и плеча она вложила всю
свою ярость и все свое отчаяние.
   Рука Сая машинально дернулась к  ударенной  щеке,  а  потом  медленно
опустилась.
   — Значит, ты все-таки решила  поиграть  тут  со  мной,  да?  —  тихим
голосом проговорил он. Он сунул руку в карман и извлек ее на свет божий,
уже сжимая нож, лезвие которого выскочило из рукоятки почти одновременно
с появлением руки из кармана.
   — Значит, теперь мы  с  тобой  поиграем  по-настоящему,  да?  —  тихо
проговорил он и взмахнул ножом перед ее лицом, заставляя  ее  отступить.
Так они пересекли всю комнату — он, взмахивая ножом, а  она  —  отступая
перед сверкающим лезвием. Он явно не стремился нанести ей удар, а просто
играл  с  ней,  заставляя  все  время  отступать,  пока  спина   ее   не
натолкнулась на дверь. Тогда он остановился перед  ней  на  полусогнутых
ногах, продолжая описывать ножом широкую дугу в опасной близости  от  ее
лица.
   — Не надо, Сай...
   — Что — не надо, детка? Не надо резать тебя? Детка, да разве  я  могу
тебя порезать? — возбужденно говорил Сай. Он снова взмахнул  острым  как
бритва лезвием и кончиком ножа подцепил снизу за свитер. Оттянув его  на
себя, он резко рванул ножом вверх и вспорол свитер до самого верха.
   — Сай!
   Он снова взмахнул  ножом  с  точностью  опытного  дуэлиста  и  свитер
оказался  разрезанным  на  груди  поперек,  открывая  скрытый  под   ним
бюстгальтер. Она попыталась закрыться, скрестив на  груди  руки,  но  он
направил лезвие на эти скрещенные руки и ей пришлось  опустить  их.  Она
стояла,  беспомощно  ожидая,  когда   острая   сталь   вспорет   материю
бюстгальтера.
   Сай самодовольно ухмыльнулся.
   — А теперь — лифчик, — сказал он. — Хватит ему закрывать от  нас  эту
красоту. Ну-ка, не двигай руками. Мне не хотелось бы  случайно  порезать
тебя! Сейчас мы выпустим на свободу...
   Казалось, что мальчик возник у него за спиной ниоткуда.  Он  бросился
на спину Сая с яростью дикой кошки, пиная, нанося удары руками, цепляясь
тому в  волосы.  Сай  изумленно  выпрямился  и,  махая  наудачу  руками,
попытался освободиться от него. Кэти тем  временем  бросилась  к  двери.
Наконец Саю удалось ухватить мальчика  за  брюки,  оторвать  от  себя  и
отбросить в угол. Кэти в это время никак не могла справиться с  запертым
замком. Он в два прыжка оказался подле нее, ухватил за руку и притянул к
себе, крепко сжимая нож в правой руке.
   — Погоди, красотка, не нужно  торопиться,  —  сказал  он.  —  Теперь,
может, лучше бы...
   Раздалось три стука в дверь. Стоявшие прижатыми к двери, Сай  и  Кэти
вздрогнули от этого стука, как от внезапного прогремевшего грома.
   — Это Эдди, — прошептала Кэти и слова эти прозвучали в ее  устах  как
благодарственная молитва. Сай тут же попятился от нее.
   — Надень пальто. Быстро!
   Она поспешно отошла от двери, взяла с постели пальто, накинула его на
себя и застегнула верхнюю пуговицу.
   — Если пикнешь Эдди хоть одно словечко, — сказал Сай, —  считай,  что
мальчишка мертв. Слышишь? Мертв.
   Кэти мрачно кивнула. Сай направился к мальчику и присел рядом с  ним.
— О'кей, — сказал он. — Можешь открывать.
   Кэти снова подошла к двери. — Эдди? — спросила она. — Ага. А  кто  же
еще? Открывай же, наконец! —  Она  отперла  дверь.  Он  быстро  вошел  в
комнату, захлопывая за собой дверь и тут же запирая ее на ключ.
   — Господи! И чего это вы  тут...  —  начал  было  он,  но,  разглядев
выражение лица Кэти, сразу же понял, что тут что-то не в порядке.
   — С благополучным возвращением, герой, — неб