дставляется, он отправился на  судно,
по  дороге  подцепил  какую-нибудь  штучку  и  весь  этот  месяц  с  ней
развлекается. Когда деньги кончатся, Андрович появится дома.
   - Так вы думаете, он решил погулять, да?
   - Это в его духе. Когда мы были в Нагасаки, этот  парень...  Ну,  это
уже другая история. - Он помолчал. - Вы думаете, что  с  ним  что-нибудь
случилось, да?
   - Не знаю...
   - Не беспокойтесь. Проверьте публичные дома, кабаре со стриптизами  и
бары, а также  районы  всяких  злачных  заведений.  Вы  обязательно  его
найдете в одном из них. Только я не  думаю,  что  он  хочет,  чтобы  его
нашли. Ну, что вы собираетесь делать,  если  заарканите  его?  Заставите
вернуться к Мелиссе Ли, или как ее там?
   - Нет, это не в наших силах.
   - Тогда какого черта беспокоиться? - Киссовский втянул воздух  зубами
и сплюнул на пол. - Не волнуйтесь. Он объявится.

***

   Контейнеры для мусора стояли в проходе между двумя жилыми домами.  На
крыше каждого контейнера от дождя  образовалась  лужа.  Пожилая  женщина
была в домашних тапочках, и поэтому  шла  по  проходу  очень  осторожно,
боясь ступить в лужу, она несла сумку с мусором к ближайшему контейнеру,
прижав ее к груди, как ребенка, которому дают грудь.
   Она подняла крышку, разбрызгав скопившуюся на ней воду, и уже  готова
была швырнуть туда сумку, когда увидела,  что  он  полон.  Женщина  была
ирландкой по национальности, и поток бранных слов, слетевших с  ее  уст,
привел бы в замешательство любого  из  ирландских  эльфов.  Она  закрыла
крышку и подошла к  другому  контейнеру.  Теперь  она  уже  окончательно
промокла и ругала себя за то, что не подумала захватить  зонтик,  ругала
крышку второго контейнера,  которую,  казалось,  заклинило  и,  наконец,
отбросив ее, снова обдала себя скопившейся на крышке дождевой водой. Она
уже хотела швырнуть сумку и поторопиться домой,  когда  увидела  газету,
это и заставило ее помедлить.
   В газету было завернуто что-то странное, но сверток  полуразвернулся.
С любопытством женщина наклонилась к контейнеру.
   В то же мгновение с ее губ сорвался пронзительный крик.

Глава 9

   Все произошло в понедельник.
   Началось с того, что Блейни, помощник медицинского эксперта, по  всем
правилам изучил  очаровательный  пакетик,  который  патрульный  полисмен
выудил из мусорного контейнера после отчаянного звонка пожилой дамы.
   В окровавленной газете была обнаружена человеческая рука.
   Тщательно осмотрев руку, Блейни позвонил в 87-й  участок  и  доложил,
что рука принадлежит мужчине с белой кожей, в возрасте между  18  и  24,
что,  по  его  мнению,  это  вторая  рука  человека,  руку  которого  он
осматривал неделю назад.
   Донесение принял Берт Клинг. У него едва хватило сил держать  в  руке
карандаш, чтобы записывать сообщение.
   Это первое событие, которое произошло в понедельник. Это было в  9.30
утра.
   Второе событие произошло  в  11.00,  и,  казалось,  это  происшествие
поможет, наконец, решить  проблему  идентификации.  Второе  происшествие
касалось тела, выброшенного на берег реки Харб. Тело было без  головы  и
рук. Оно было быстро отправлено в морг, где в  результате  осмотра  была
получена кое-какая информация.
   Прежде всего, на теле сохранилась одежда, в бумажнике, который  нашли
в кармане брюк, лежало  промокшее  удостоверение  личности  и  шоферские
права. Утонувшего звали Джордж Райс.  Звонок  по  адресу,  указанному  в
удостоверении, подтвердил предположение Блейни, что  тело  находилось  в
реке около двух недель. Оказалось, что Райс не явился домой  две  недели
назад. Его жена заявила о его исчезновении, в Бюро пропавших  без  вести
на  него  уже  была  заведена  регистрационная  карточка.  Миссис   Райс
попросили придти  для  опознания  останков  погибшего,  как  только  она
сможет. А пока Блейни продолжал исследование.
   Он пришел к заключению, что хотя мистеру Райсу было  только  двадцать
шесть лет, и на его теле отсутствовали руки, и поэтому он  мог  бы  быть
тем человеком, руки  которого  были  найдены,  -  он  после  тщательного
осмотра пришел к заключению, что тело лишилось головы и рук в результате
того, что попало под винт парохода или большой лодки. Кроме того, анализ
кровавого пятна на дне сумки показал, что кровь  принадлежала  к  группе
"О", анализ же крови мистера  Раиса  показал  группу  "АВ".  К  тому  же
большой размер обеих рук предполагал крупного владельца, а мистер  Райс,
принимая в расчет отсутствующую голову, мог быть ростом в пять  футов  и
восемь с половиной дюймов, что нельзя считать крупным.
   После того, как миссис Райс опознала останки по одежде и по шраму  на
животе - одежда, искромсанная винтом и пробывшая две недели в воде, была
в жалком состоянии, но шрам был хорошо различим -  после  того  как  она
опознала останки, она также сообщила, что мистер Райс работал в соседнем
штате, поэтому ему приходилось ездить на  работу  и  возвращаться  домой
пароходом. Такая информация наводила на мысль, что скорее  всего  мистер
Райс или сам спрыгнул, или был сброшен, или упал с парома  и  попал  под
его крутящийся винт. В результате тщательного обыска  в  квартире  Раиса
была найдена записка, подтвердившая версию самоубийства.
   На долю Блейни выпала неприятная обязанность еще раз позвонить в 87-й
участок и доложить Клингу, изнемогавшему от усталости после двухдневного
отдыха, что руки, которые он исследовал за последние несколько дней,  не
принадлежали человеку, тело которого было выброшено этим утром на берег.
   Так обстояли дела, и проблема  идентификации  все  еще  ждала  своего
решения,  а  сын  Марты  Ливингстон  и  молодой  матрос  Карл   Андрович
продолжали оставаться единственными возможными кандидатами на владельцев
найденных отрубленных рук.
   Был понедельник, и очень мрачный понедельник, потому что шел дождь, и
происшествия сыпались одно за другим.
   В 14.00 произошло третье событие.
   В соседнем штате были задержаны два хулигана, оба дали полиции адреса
города Айсолы. На телетайп с запросом, отправленным в  центральное  Бюро
идентификации преступников, пришла информация только на одного  из  них,
другой в полиции зарегистрирован  не  был.  Парни  ограбили  заправочную
станцию и пытались скрыться в угнанном автомобиле. Они  так  торопились,
что не заметили полицейскую машину,  патрулировавшую  автомагистраль,  в
результате  чего  врезались  в  крыло  идущего  навстречу   черно-белого
полицейского седана, чем и  закончилась  эта  невинная  шалость.  Парня,
который был вооружен и числился в полицейской  картотеке,  звали  Роберт
Джерман.
   Другого  молодчика,  неумелого  шофера,  врезавшегося  в   патрульную
машину, звали Ричард Ливингстон.
   Как бы неумело ни вести машину, ясно, что при этом  надо  действовать
двумя руками. У Ричарда Ливингстона обе руки были в полном порядке.
   Клинг получил эту информацию в 15.00. Он записал  ее  трясущимися  от
слабости пальцами, пометив себе напомнить Карелле вычеркнуть  из  списка
одного из возможных кандидатов.
   В 16.10 снова зазвонил телефон. Клинг снял трубку.
   - Кто это? - спросил женский голос.
   - Детектив Клинг, 87-й участок. С кем я говорю?
   - С миссис Андрович. Миссис Маргарет Андрович.
   - Добрый день, миссис Андрович. Что-нибудь случилось?
   - Ничего не случилось.
   - Я хочу сказать, чем...
   - Мой муж вернулся, - сообщила Маргарет Андрович.
   - Карл?
   - Да.
   - Вернулся?
   - Да.
   - Когда он вернулся?
   - Несколько минут назад. - Она долго молчала. Затем добавила:
   - Он принес мне цветы.
   - Я рад, что он вернулся. Я сообщу  об  этом  в  Бюро  пропавших  без
вести. Спасибо, что позвонили.
   - Пожалуйста. Вы сделаете мне одолжение?
   - Какое, миссис Андрович?
   - Передайте, пожалуйста, другому детективу. Карелле. Кажется, так его
зовут?
   - Да, мэм.
   - Вы ему передадите?
   - Что ваш муж вернулся? Да, мэм. Я ему скажу.
   - Нет, я имею в виду не это.
   - Что же вы хотите, чтобы я ему передал, миссис Андрович?
   - Что Карл принес мне цветы.  Передайте  ему  это,  ладно?  Что  Карл
принес мне цветы. - И она повесила трубку.
   Вот и все события понедельника.
   У ребят из Отдела розыска оставалась все еще не решенной загадка двух
рук, и, похоже, не осталось кандидатов на их возможного владельца.
   Во вторник пришлось заниматься уличной дракой, пожаром, случившимся в
их округе, женщиной,  запустившей  в  мужа  раскаленной  сковородкой,  и
прочим. У каждого из детективов дел было невпроворот.
   В среду Стив вышел на работу. Дождь все еще лил. Казалось, он никогда
не прекратится. Прошла неделя с того  дня,  как  патрульный  полицейский
Дженеро нашел первую  отрубленную  руку.  Целая  неделя!  А  ребятам  из
уголовного розыска приходится начинать все с начала.

Глава 10

   Пожилую даму, которая обнаружила вторую руку в  мусорном  контейнере,
звали Коллин  Брейди. Ей было шестьдесят  четыре
года,  но  во  всей  ее  наружности  было  что-то   юное,   что   вполне
соответствовало данному ей имени, она действительно походила на девушку.
Всякий раз, когда упоминается ирландская девушка, в  сознании  мгновенно
возникает образ, созданный частично под влиянием  Дня  святого  Патрика,
частично под влиянием "Тихой" Джона Хастона.  Рыжеволосая,  зеленоглазая
девушка, бегущая  через  вересковое  поле,  над  которым  распростерлось
пронзительно голубое небо, вздыбленное белоснежными облаками,  на  губах
девушки играет возбужденная улыбка, и вы чувствуете,  что  девушка  даст
вам пощечину, если вы осмелитесь к ней прикоснуться. Ирландская  девушка
- это дитя природы, непокорное,  чистое,  вечно  юное  создание,  всегда
излучающее жизнерадостность.
   Именно такой и была Коллин Брейди.
   Она принимала Кареллу и Хейза, как будто это были зашедшие  к  ней  с
цветами кавалеры. Угостила их  чаем  и  провинциальными,  крепкими,  как
хороший ирландский кофе, шутками. Ее зеленые  глаза  искрились,  а  кожа
была гладкая  и  свежая,  как  у  семнадцатилетней  девушки.  Ее  волосы
поседели, но не возникало сомнения, что раньше они были рыжие.  Она  все
еще обладала тонкой талией, которую крупный  мужчина  мог  бы  обхватить
двумя ладонями.
   - Я не видела никого, ни души, - говорила она детективам, -  это  был
такой день, когда не очень-то  хочется  выходить.  Ни  в  холле,  ни  на
лестнице, ни во дворе никого не было. Дождь был такой сильный, что я еще
пожалела, что не взяла зонтик. Я поражаюсь,  как  я  не  грохнулась  без
чувств, когда увидела то, что лежало в мусорном контейнере. Еще чаю?
   - Нет, спасибо, миссис Брейди. Значит, вы никого не видели?
   - Ни души. Жаль, что не могу  вам  помочь,  ведь  это  же  чудовищно,
разрезать человека  на  части.  Чудовищно.  Вандализм  какой-то.  -  Она
помолчала, потягивая чай, глаза на ее узком лице возбужденно сверкали. -
А у соседей были? Разговаривали с  соседями?  Может  быть,  кто  из  них
видел?
   - Мы хотели сперва поговорить с вами, - сказал Хейз.
   Она кивнула.
   - Вы ирландец, молодой человек?
   - Частично.
   В ее глазах мелькнула радость. Она едва заметно  кивнула,  ничего  не
сказав, но бросила на Хейза оценивающий взгляд молодой девушки,  которая
знает толк в молодых людях.
   - Ну, миссис Брейди, нам надо  идти,  -  сказал  Карелла.  -  Большое
спасибо.
   - Поговорите все-таки с соседями. Возможно, они видели.  Может  быть,
хоть кто-нибудь видел.
   Но никто из них ничего не видел.
   Они заходили в каждую квартиру дома, где жила миссис Брейди, а  также
соседнего дома. Усталые, они поплелись снова, под дождем, в участок. Как
только Карелла вошел, Хернандес встретил его известием:
   - Стив, полчаса назад звонил какой-то парень из  Бюро  пропавших  без
вести. Он спросил Клинга, но когда я сказал, что Клинга нет, он спросил,
кто еще занят делом, связанным с рукой, найденной в авиасумке. Ну, я ему
сказал, что ты. Он просил,  чтобы  кто-нибудь  из  вас,  ты  или  Клинг,
позвонили ему.
   - Как его звать?
   - В блокноте записано. Бартоломео или что-то в этом роде.
   Карелла сел за стол и придвинул к себе блокнот. - Ромео Бартольди,  -
прочел он вслух и набрал телефон Бюро пропавших без вести.
   - Здравствуйте. Это Карелла из 87-го участка. Несколько  минут  назад
нам звонил некто Бартольди, сказал, что...
   - Бартольди у телефона.
   - Привет. В чем дело?
   - Как ты сказал, тебя звать?
   - Карелла.
   - Привет, земляк.
   - Обоюдно, - ответил Карелла, улыбаясь. - Так в чем дело?
   - Послушай, я знаю, это не мое дело, но мне кое-что пришло в голову.
   - Выкладывай.
   - Один из ваших парней, Клинг, кажется,  был  здесь  неделю  назад  и
просматривал картотеку. Позже я с ним разговорился, и он рассказал  мне,
что вы нашли руку в авиасумке. Мужскую руку.
   - Все верно. Ну и что?
   -  Это,  конечно,  меня  не  касается.  Только  он  искал  возможного
кандидата среди пропавших за февраль, да?
   - Да.
   -  Он  сказал,  что  сумка  принадлежала   компании   под   названием
"КРУГОСВЕТНЫЕ АВИАЛИНИИ", правильно?
   - Точно.
   - Может быть, здесь нет никакой связи. Тебе решать.  Мы  тут  с  моим
партнером ищем одну дамочку,  которая  исчезла  три  недели  назад.  Она
занималась стриптизом. Приехала к нам из Канзас Сити в январе. Зовут  ее
Бабблз Сиза. Но это, конечно, не  настоящее  имя.  Ее  настоящее  имя  -
Барбара Сезар. Бабблз - сценическая реклама,  и  очень  удачная,  поверь
мне, Карелла. Она, действительно, пышет жизнью и огнем.
   - Ну и какое отношение она может иметь к нашему делу?
   - Об ее исчезновении заявил агент Чарльз Тюдор. Это было тринадцатого
февраля, накануне Дня Валентина. Сегодня какое число?
   - Одиннадцатое.
   - Правильно. Значит уже прошло больше трех недель. Мы ее ищем все это
время. Поинтересовались ее прошлым, сам знаешь,  что  делается  в  таких
случаях. В частности, мы узнали, что она прилетела сюда из Канзас Сити.
   - Да?
   -  Об  остальном  сам  можешь  догадаться.   Она   летела   самолетом
КРУГОСВЕТНЫХ  АВИАЛИНИЙ.  Возможно,  это  совпадение,  а   может   быть,
куда-нибудь выведет. Я не знаю, но подумал, что вам не  мешает  об  этом
знать.
   - Да, конечно.
   - Я понимаю, что это далекий прицел. Но, может  быть,  есть  какая-то
связь.
   -  Каким  классом  она  летела?  -   спросил   Карелла.   -   Люксом?
Туристическим? Первым?
   - Первым классом. Это, кстати, еще один важный момент. Они ведь  дают
эти сумочки пассажирам первого класса, не так ли?
   - Правильно.
   - Я понимаю, что это притянутое за уши предположение.  Но,  возможно,
эта дамочка скрылась потому, что укокошила какого-нибудь мальчика?  Ведь
все-таки рука оказалась в  сумке  авиакомпании,  самолетом  которой  она
летела... - Бартольди помолчал. - Я понимаю, это очень слабая зацепка.
   - Мы на  мели,  не  осталось  вообще  никаких  зацепок,  -  признался
Карелла. - Дай адрес Тюдора.

***

   Здание "Крео-билдинг", которое они искали,  находилось  в  оживленной
средней части города и воспринималось как оазис покоя.
   Оно служило местом встречи для каждого музыканта и артиста Айсолы. По
обеим сторонам здания  размещались  ночное  кафе  и  кинотеатр.  Широкий
подъезд вел в просторный мраморный холл, роскошь оформления и  убранство
которого больше бы подошли для собора святого Павла. Верхние этажи,  где
располагались  репетиционные  залы,  приемные   музыкальных   издателей,
композиторов, агентов и разных клерков, уже не отличались таким бьющим в
глаза великолепием. Мужчины и женщины, собравшиеся перед входом в зал  и
в холле, представляли собой разношерстную публику.
   Здесь   можно   было   увидеть   ультрасовременных    музыкантов    с
умопомрачающими  барабанами,  саксофонами  и   тромбонами,   обсуждающих
открытие сезона тех или иных оркестров, некоторые из них передавали друг
другу сигареты с марихуаной, были здесь и  другие,  для  которых  музыка
стала  религией,  и  поэтому  они  не  нуждались  ни  в  какой   внешней
стимуляции. В этой пестрой толпе  попадались  и  длинноволосые  любители
классической  музыки  в  фетровых  шляпах,  с  футлярами   для   гоббоя,
беседующие о сезоне в Бостоне или Далласе и гадающие, заключит  или  нет
Бернстайн контракт с филармонией.  Были  здесь  и  певицы,  канарейки  и
дрозды, на лицах которых играли улыбки, такие же натренированные, как  и
их голоса, которые, с каким бы оркестром они не пели, входили под  своды
холла с таким видом, как будто они были королевами голливудского экрана.
   Здесь можно было увидеть балерин и исполнительниц современных  танцев
в коротких черных юбочках, не сковывающих движений, они передвигались по
холлу утиной походкой, которая, кажется, является  отличительной  чертой
всех профессиональных танцовщиц,  цокая  своими  высокими  шпильками  по
мраморному полу. Были здесь и женщины, занимающиеся стриптизом, высокие,
бледные, кожа которых не знала загара. Они были в темных  очках  с  ярко
накрашенными губами. Здесь же были и попыхивающие сигарой издатели,  как
бы иллюстрирующие собой представление русского человека об  американском
капиталисте. И здесь же можно было увидеть  преуспевающих  композиторов,
пользующихся популярностью, и по-настоящему преуспевающих  композиторов,
которые плохо поют  и  еще  хуже  играют  на  рояле,  но  ведут  себя  с
напористой уверенностью,  похожей  на  дешевую  какофонию,  которую  они
производят.
   Наверху  все  репетировали,  репетировали  с  маленькими  и  большими
оркестрами, репетировали с пианино, с  барабанами,  репетировали  танцы,
симфонии,  импровизированные  представления.  Единственно,  что  в  этом
здании  не  репетировалось,  так  это,   пожалуй,   разговоры,   которые
происходили в холле или перед входом.
   Трудно было решить, была или нет отрепетирована речь Чарльза  Тюдора.
Его маленькая приемная находилась на восемнадцатом этаже.  Две  бледные,
миловидные, высокие  девушки  с  шляпными  коробками  сидели  у  него  в
приемной. Розовощекая, невысокого роста девушка с плоской грудью  сидела
за столом в дальнем  конце  комнаты.  Карелла  подошел  к  ней,  показал
полицейский значок и сказал:
   - Мы из полиции. Нам хотелось бы поговорить с мистером Тюдором.
   Секретарша окинула изучающим взглядом сперва  Хейза,  затем  Кареллу,
Обе сидящие в приемной красотки стали еще бледнее. Та, что была  повыше,
внезапно  встала,  подобрала  свою  коробку  и  поспешно  вышла.  Вторая
погрузилась в номер "Варьете".
   - По какому делу? - спросила секретарша.
   - Мы это скажем  мистеру  Тюдору,  -  ответил  Карелла.  -  Сообщите,
пожалуйста, ему, что мы здесь.
   У девушки на лице появилось натянутое выражение, она нажала кнопку на
столе и сказала в микрофон:
   - Мистер Тюдор, здесь  два  джентльмена,  которые  уверяют,  что  они
детективы. Они сказали, что будут говорить об этом с вами, мистер Тюдор.
Я не могу отказать. Никогда раньше не встречалась с детективами. Да, они
показали мне значок. Хорошо, сэр. - Она выключила микрофон.
   - Вам придется немного подождать. У него кто-то есть.
   -  Спасибо,  -  поблагодарил  Карелла.  Они  стояли  около  стола   и
осматривали  маленькую  приемную.  Вторая  девушка  сидела   неподвижно,
уставившись в "Варьете", не осмеливаясь даже перевернуть страницу. Стены
комнаты были покрыты черно-белыми фотографиями  раздевающихся  женщин  в
вызывающих позах. Каждая фотография была подписана. Большинство подписей
начиналось словами: "Чарли, который..."  и  заканчивалось  экзотическими
именами типа "Пламя" или "Факел", или Майя, или Эгзота, или  Бали.  Хейз
ходил по комнате, рассматривая фотографии. Девушка с номером "Варьете" в
руках следила за ним глазами.
   Наконец, тоненьким голоском, который казался необычно тонким в  устах
такой крупной женщины, она проговорила:
   - Это я.
   Хейз повернулся:
   - Что вы сказали?
   - В мехах. Фотография, на которую вы смотрели. Это я.
   - О, - выдавил он из себя, не зная, что сказать. И снова посмотрел на
фотографию. Повернувши