ть великие деянья.
                     Ради которых мы собрали их?

                                   Скруп

                     Да, государь, коль долг исполнит каждый.

                               Король Генрих

                     Сомнений нет у нас; мы твердо верим,
                     Что сердце каждого, кто едет с нами,
                     В согласье дружном с нашим сердцем бьется,
                     А души тех, кто остается дома,
                     Желают нам успеха и побед.

                                  Кембридж

                     О государь, такой любви и страха
                     Монарх еще доселе не внушал.
                     Никто не знает скорби и тревог
                     Под сенью сладостной державы нашей.

                                    Грей

                     И даже вашего отца враги
                     Сменили желчь на мед и служат вам,
                     Исполненные верности и рвенья.

                               Король Генрих

                     За что мы премного благодарны.
                     Скорей забудем мы свои заслуги.
                     Чем по заслугам наградить забудем
                     И в полной мере каждому воздать.

                                   Скруп

                     Стальные мышцы напряжет усердье,
                     И никому не в тягость будет труд:
                     Ведь всякий рад служить вам неустанно

                               Король Генрих

                     Так мы и мыслим. - Дядя, отпустите
                     Преступника, что взят вчера в тюрьму
                     За оскорбление особы нашей:
                     Мы думаем: вино тому причиной;
                     Теперь он трезв, и мы его прощаем.

                                   Скруп

                     Такое милосердие опасно:
                     Пусть понесет он кару, чтоб других
                     Не заразил своим дурным примером.

                               Король Генрих

                     О, дайте проявить нам милосердье!

                                  Кембридж

                     Тогда ему смягчите наказанье.

                                    Грей

                     Ему окажете большую милость,
                     Подвергнув каре и даруя жизнь.

                               Король Генрих

                     Ах! Вы к своей любви ко мне чрезмерной -
                     Защитники плохие для бедняги.
                     Но, если мы пощады не дадим
                     Вине случайной, как судить мы станем
                     То преступленье тяжкое, что крепко
                     Обдумано, рассчитано, созрело? -
                     Я все-таки прощу того беднягу.
                     Хоть Кембридж, Грей и Скруп в своем усердье
                     И в нежном попечении о нас
                     Хотели б кары. - К Франции вернемся.
                     Кто должен полномочья получить?

                                  Кембридж

                     Я, государь:
                     Вы приказали нам о том напомнить.

                                   Скруп

                     А также я, мой добрый властелин.

                                    Грей

                     И я, мой повелитель.

                               Король Генрих

                     Граф Кембриджский, вот полномочье вам;
                     А также вам даю, лорд Скруп Мешемский,
                     И вам, сэр Грей, нортемберлендский рыцарь.
                     Прочтите их. Я знаю цену вам. -
                     Лорд Уэстморленд, кузен мой, нынче в ночь
                     Мы отплывем. - Что с вами, господа?
                     Что увидали вы в бумагах этих?
                     Вы побледнели? Что за перемена! -
                     Их лица - как бумага. - Что прочли вы?
                     Что напугало вас и с ваших лиц
                     Прогнало кровь?

                                  Кембридж

                                     Я признаю вину
                     И отдаю себя на вашу милость.

                                Грей и Скруп

                     Мы все взываем к ней!

                               Король Генрих

                     Она жила в нас час назад; но вы
                     Убили в нас ее своим советом.
                     Для вас позор - о милости молить!
                     Все ваши доводы на вас восстали,
                     Как на хозяев - псы, терзая вас. -
                     Смотрите ж, принцы, доблестные пэры.
                     На этих извергов английских! Вот он -
                     Лорд Кембридж. Вам известно, мы всегда
                     В своей любви почетом окружали
                     Высокий сан его. А он, польстившись
                     На горсть ничтожных крон, легко вступил
                     С врагами в заговор, поклявшись им
                     Здесь, в Хэмптоне, меня убить. Поклялся
                     И этот рыцарь, нашей доброте
                     Не менее обязанный, чем Кембридж. -
                     О, что скажу тебе, лорд Скруп, жестокий,
                     Неблагодарный, дикий человек?
                     Ты обладал ключами тайн моих;
                     Ты ведал недра сердца моего:
                     Ты мог бы, если бы пришло желанье,
                     Меня перечеканить на червонцы.
                     Возможно ли, чтоб удалось врагу
                     Исторгнуть из тебя хоть искру зла,
                     Способную лишь палец повредить мне?
                     Хоть правда выступает предо мной.
                     Как черное на белом, - глаз не верит.
                     Идут измена и убийство рядом,
                     Как пара дружных дьяволов в ярме.
                     Работа их бесхитростна, груба
                     И не исторгнет крика изумленья;
                     Но ты, рассудку вопреки, заставил
                     Убийству и предательству дивиться!
                     И хитрый дьявол, что тебя толкнул
                     На это безрассудное деянье,
                     Отличия добьется в преисподней.
                     Все дьяволы, внушители измен,
                     Преступные деянья прикрывают
                     Заплатами, являющими блеск
                     И образ добродетели прекрасной:
                     Но тот, кто соблазнил тебя восстать,
                     Не дал тебе предлога для измены,
                     Лишь именем предателя прельстив.
                     И, если демон, соблазнитель твой,
                     Весь мир пройдет, как лев, ища добычу, -
                     Вернувшись и Тартар, скажет он собратьям:
                     "Ничьей души отныне не пленить
                     Мне так легко, как этого британца".
                     О, как во мне доверье подозрением
                     Ты отравил! Мы ценим верных долгу, -
                     Ты был таким. Мы ценим лиц ученых, -
                     Ты был таким. Мы ценим родовитых, -
                     Ты был таким. Мы ценим крепких верой. -
                     Ты был таким. Мы ценим лиц воздержных,
                     Свободных от разгула, гнева, страсти,
                     Душою стойких, неподвластных крови,
                     Украшенных дарами совершенства,
                     Приемлющих свидетельства очей
                     И слуха лишь по зрелом обсужденье, -
                     Таким возвышенным казался ты.
                     Падение твое меня заставит
                     Впредь лучших и достойнейших людей
                     Подозревать. Ты будешь мной оплакан.
                     Вторичному грехопаденью равен
                     Проступок твой. - Виновность их ясна.
                     Возьмите их, предайте правосудью.
                     И да простит господь их тяжкий грех.

                                  Эксетер

     Я арестую тебя за государственную измену, Ричард, граф Кембриджский.
     Я арестую тебя за государственную измену. Генри, лорд Скруп Мешемский.
     Я   арестую   тебя   за  государственную  измену,  Томас  Грей,  рыцарь
нортемберлендский.

                                   Скруп

                     Господь раскрыл наш замысел преступный.
                     Моя вина ужасней мне, чем смерть!
                     Молю у вас прощенья, государь,
                     Хоть за измену заплачу я жизнью.

                                  Кембридж

                     Не золото врагов меня прельстило:
                     Я взял его как средство поскорее
                     Мое намеренье осуществить.
                     Но план разрушен - господу хвала!
                     Я стану радоваться в смертных муках,
                     Моля его и вас простить меня.

                                    Грей

                     Никто не радовался так, встречая
                     Раскрытье государственной измены,
                     Как я сейчас ликую, что разрушен
                     Мой план проклятый. Пусть меня казнят,
                     Но все ж меня простите, повелитель.

                               Король Генрих

                     Бог да простит вас! Вот вам приговор.
                     Вы в заговор вступили против нас
                     С лихим врагом и золото его
                     Залогом нашей смерти получили:
                     Вы продали монарха на закланье,
                     Его вельмож и принцев - на неволю,
                     Его народ - на рабство и позор,
                     И всю страну - на горе и разгром.
                     Не ищем мы отплаты за себя,
                     Но дорожим спасеньем королевства,
                     Которое вы погубить хотели, -
                     И вас закону предаем. Идите,
                     Несчастные преступники, на смерть.
                     Пусть милосердный бог вам силу даст
                     Принять ее достойно, с покаяньем
                     В проступках ваших. - Уведите их. -

                 Кембридж, Скруп и Грей уходят под стражей.

                     Теперь во Францию, милорды! Будет
                     Поход для нас богатым бранной славой.
                     Война счастливой будет, я уверен.
                     Господь по милости своей раскрыл
                     Измену, что подстерегала нас
                     В начале предприятья. Нет сомнений,
                     Преграды все устранены с пути.
                     За дело, земляки! Мы наши силы
                     Поручим богу и в поход направим.
                     Садитесь веселей на корабли.
                     Развернуты знамена боевые.
                     Пускай лишусь я английского трона,
                     Коль не надену Франции корону.

                                  Уходят.


СЦЕНА 3

            Лондон. Перед трактиром "Кабанья голова" в Истчипе.
              Входят Пистоль, хозяина трактира. Ним, Бардольф
                                 и мальчик.

                                  Хозяйка

     Прошу  тебя,  сахарный  ты  мой  муженек, позволь мне проводить тебя до
Стенса.

                                  Пистоль

                     Нет, у меня и так в груди тоска. -
                     Ободрись, Бардольф, - Ним, распетушись. -
                     Мужайся, малый. Умер наш Фальстаф -
                     И мы скорбеть должны.

                                  Бардольф

     Хотел бы я быть с ним, где бы он ни был сейчас, на небесах или в аду.

                                  Хозяйка

     Нет,  уж он-то наверняка не в аду, а в лоне Артуровом, если только кому
удавалось  туда  попасть. Он так хорошо отошел, ну, совсем как новорожденный
младенец;  скончался  он  между  двенадцатью и часом, как раз с наступлением
отлива.  Вижу я, стал он простыни руками перебирать да играть цветами, потом
посмотрел  на  свои  пальцы  и  усмехнулся. Ну, думаю, не жилец он больше на
свете.  Нос  у  него  заострился,  как  перо,  и  начал он бормотать все про
какие-то  зеленые  луга.  "Ну  как  дела,  сэр  Джон?  -  говорю я ему. - Не
унывайте, дружок". А он как вскрикнет: "Боже мой! Боже мой! Боже мой!" - так
раза три или четыре подряд. Ну, я, чтобы его утешить, сказала, что ему, мол,
незачем  думать  о  боге;  мне  думалось, что ему еще рано расстраивать себя
такими  мыслями.  Тут он велел мне потеплее закутать ему ноги. Я сунула руку
под  одеяло  и  пощупала  ему  ступни - они были холодные, как камень; потом
пощупала  колени-то же самое, потом еще выше, еще выше, - все было холодное,
как камень.

                                    Ним

     Говорят, он проклинал херес.

                                  Хозяйка

     Да, проклинал.

                                  Бардольф

     И женщин.

                                  Хозяйка

     Нет, этого не было.

                                  Мальчик

     Как же нет? Он говорил, что они воплощенные дьяволы с мясом и костями.

                                  Хозяйка

     Вот уж что касается мяса, то он терпеть не мог мясного цвета.

                                  Мальчик

     Он как-то сказал, что попадет к дьяволу в лапы из-за женщин.

                                  Хозяйка

     Да,  случалось,  он затрагивал женщин; но ведь он был р_е_в_м_а_т_и_к и
все толковал о вавилонской блуднице.

                                  Мальчик

     Помните,  раз  увидел  он  блоху  на  носу  Бардольфа - и говорит: "Это
грешная душа горит в аду".

                                  Бардольф

     Ну,  теперь  топливу-то  пришел  конец, нечем поддерживать огонь. Вот и
все, что я нажил у него на службе.

                                    Ним

     Не пора ли нам в путь? Король, пожалуй, уже отплыл из Саутемптона.

                                  Пистоль

                  Идем! - Любовь моя, подставь мне губки.
                  Оберегай имущество мое;
                  Разумной будь, тверди: "Пей и плати!" -
                  И никому не верь.
                  Ведь совесть - вафля, клятва же - солома.
                  Замок - вот пес надежный, мой утенок.
                  Пускай caveto {Зорко следи. (Лат.)} будет твой советник.
                  Ну, осуши хрусталь своих очей! -
                  Во Францию, собратья по оружью!
                  Мы из французов высосем всю кровь.

                                  Мальчик

     Говорят, это нездоровая пища.

                                  Пистоль

     Скорей целуй ее в уста. - Идемте!

                                  Бардольф

     Прощай, хозяйка. (Целует ее.)

                                    Ним

     Я не могу целоваться - в этом вся соль. Однако прощайте.

                                  Пистоль

                Хозяйкой крепкой будь - вот мой тебе завет.

                                  Хозяйка

     Счастливого пути. Прощайте.

                                  Уходят.


СЦЕНА 4

                     Франция. Зал в королевском дворце.
                                   Трубы.
      Входят французский король со свитой, дофин, коннетабль и другие.

                             Французский король

                     Вся сила Англии идет на нас,
                     И приложить должны мы все старанья,
                     Чтоб царственный отпор пришельцам дать. -
                     Вы, герцоги Беррийский и Бретонский,
                     Брабантский, Орлеанский, двиньтесь в путь,
                     А также вы, дофин, и подготовьте
                     Все наши крепости к войне, снабдив
                     Припасами и смелым гарнизоном.
                     Вперед свирепо рвутся англичане,
                     Как воды в пасть разверстую пучины.
                     Должны мы осторожность проявить,
                     Которой учит нас пример недавний,
                     Когда на нивах наших англичане,
                     Столь презираемые нами, страх
                     На нас нагнали.

                                   Дофин

                                      Грозный мой отец,
                     Вы правы - мы должны вооружиться.
                     Ведь даже мир не должен усыплять нас,
                     И, если б не было о битвах речи,
                     Уместна все-таки была б забота
                     Об усиленье крепостей и войска,
                     Как если бы грозила нам война.
                     Итак, немедля двинемся мы в путь,
                     Осмотрим слабые места страны
                     Усердно, не выказывая страха,
                     Как если б собирались англичане
                     Плясать, как на гулянье в майский день;
                     Ведь их страною так небрежно правят,
                     И скиптр ее в руках у сумасброда,
                     У юноши пустого, вертопраха -
                     Чего ж бояться?

                                 Коннетабль

                                     Тише, принц дофин!
                     Вы судите о нем совсем превратно.
                     Спросите, ваша светлость, у послов,
                     С каким величьем принял он посланье,
                     Сколь мудрые советники при нем,
                     Как он в речах был сдержан, а меж тем
                     Как тверд и грозен в царственном решенье, -
                     И вы поймете: буйство юных дней
                     Повадкой было римлянина Брута,
                     Что прикрывал свой ум безумья маской,
                     Как прикрывает опытный садовник
                     Навозом корни, что нежней других.

                                   Дофин

                     Нет, вы неправы, коннетабль почтенный:
                     Другого мненья мы; но все равно.
                     При обороне выгоднее думать,
                     Что враг сильнее, чем на самом деле, -
                     Тогда вернее защитимся мы.
                     А слабая и скудная защита
                     Подобна скряге, что, сукна кусочек
                     Жалея, портит весь камзол.

                             Французский король

                                                Согласен.
                     Допустим, что силен король английский, -
                     Так будем же и мы его достойны.
                     Отведал нашей крови прадед Гарри;
                     Он - порожденье той семьи кровавой,
                     Что нас травила на родных дорогах.
                     Припомним самый черный наш позор -
                     Проигранную битву при Креси,
                     Когда все принцы были взяты в плен
                     Рукой и черным именем Эдуарда
                     Уэльского, что звался Черным Принцем.
                     А на горе, сам мощный, как гора,
                     Стоял, увенчанный лучами солнца,
                     Его отец, с улыбкою любуясь,
                     Как героический его наследник
                     Творения природы истреблял,
                     Губя цвет племени, что двадцать лет
                     Отцы и бог растили. Генрих - отпрыск
                     Победной ветви; будем же страшиться
                     Его природной мощи и судьбы.

                               Входит гонец.

                                   Гонец

                     От короля английского послы
                     К вам просят доступа, мой государь.

                             Французский король

                     Мы примем их сейчас. Введите их.

                    Гонец и несколько придворных уходят.