от сюда идет и новобрачный.
   За посягательство на вашу честь
   Его простите ради Марианны;
   Но брата казнь ему нельзя простить,
   Вдвойне виновен он - и как насильник
   Над чистотой, и как клятвопреступник,
   Раз он помилованье обещал;
   Поэтому закон и милосердье
   Его ж устами громко вопиют
   "За Клавдио отмщенье, смерть за смерть!".
   И наказать должны мы лицемера,
   Как полагается, за меру - мера. -
   Анджело, преступление твое
   Так очевидно, что его не скрыть.
   Ты сложишь голову на той же плахе,
   Где Клавдио казнен, и так же спешно. -
   Казнить его!

   Марианна

   О добрый государь!
   Ужель в насмешку дали вы мне мужа?

   Герцог

   Твой муж в насмешку мужа дал тебе.
   Лишь озабоченный твоею честью,
   Я обвенчал вас, иначе б могли
   За эту связь тебя потом порочить
   И отравить всю жизнь. Хоть по закону
   Его имущество отходит к нам,
   Но ты его получишь как вдова,
   Чтоб мужа лучшего найти.

   Марианна

   Мой государь,
   Я не ищу себе другого мужа.

   Герцог

   Как хочешь; мы решенья не изменим.

   Марианна

   О государь!
   (Становится на колени.)

   Герцог

   Мольбы твои напрасны. -
   Вести его на казнь!
   (Люцио.)
   Теперь вы, сударь.

   Марианна

   О Изабелла, помогите мне:
   Колени одолжите - и всю жизнь
   Я вам отдам, всю жизнь служить вам буду.

   Герцог

   Подумай лишь, о чем ее ты просишь.
   Коль за убийцу вступится она,
   То призрак брата встанет из могилы
   И ужаснет ее.

   Марианна

   О Изабелла!
   Вы только встаньте молча на колени,
   Возденьте руки; я же все скажу.
   Ошибки, говорят, людей формуют,
   И многие становятся ведь лучше,
   Пройдя сквозь зло; вот так же и мой муж.
   О Изабелла, помогите мне!

   Герцог

   За Клавдио умрет он.

   Изабелла

   Государь!
   (Опускается на колени.)
   Прошу вас, на виновного взгляните,
   Как будто брат мой жив. Я полагаю,
   Он безупречен был во всех делах,
   Пока меня не видел; если ж так,
   То пусть живет. Ведь брат мой по закону
   Был осужден за то, что он свершил.
   У Анджело
   Деянье ведь намереньем осталось,
   И как намеренье и надлежит
   Его забыть. Ведь мысли - не деянья,
   Намеренья ж - лишь мысли.

   Марианна

   Только мысли.

   Герцог

   Мольбы напрасны: встаньте, я сказал.
   Я вспомнил и другое упущенье. -
   Тюремщик, почему не в должный час
   Был Клавдио казнен?

   Тюремщик

   Так приказали.

   Герцог

   А был на это письменный приказ?

   Тюремщик

   Нет, только личное распоряженье.

   Герцог

   За это вас от службы отрешаю.
   Отдать ключи!

   Тюремщик

   Простите, государь:
   Я полагал, что здесь была ошибка;
   Теперь же, поразмыслив, в том винюсь.
   Там у меня в тюрьме сидит один,
   Кого по личному распоряженью
   Я должен был казнить.

   Герцог

   Кто?

   Тюремщик

   Бернардин.

   Герцог

   О, если б с Клавдио так поступили!
   Веди сюда; посмотрим на него.

   Уходит тюремщик.

   Эскал

   Прискорбно мне, что муж такой премудрый,
   Каким вы, Анджело, всегда казались,
   Так низко пал, безумьем ослеплен
   И потеряв рассудок свой и волю.

   Анджело

   А я скорблю, что вызвал скорбь такую.
   Раскаянье мое так глубоко,
   Что смерти я ищу, а не прощенья,
   И казни требую я для себя!

   Входят тюремщик, Бернардин, Джульетта и Клавдио. У Клавдио капюшон низко
   надвинут на голову и скрывает лицо.

   Герцог

   Кто Бернардин?

   Тюремщик

   Вот этот, государь.

   Герцог

   Один монах мне сообщил о нем
   Ты, говорят, бесчувственен душой
   И так живешь, как будто нет возмездья
   Там, в небесах? Хотя ты осужден,
   Твои грехи земные я прощаю,
   И пусть прощение тебе послужит
   На исправленье. - Вы, отец монах,
   Займитесь им. - А это кто закутан?

   Тюремщик

   Другой, которого я тоже спас
   Он вместе с Клавдио был осужден
   И на него похож, как на себя.
   (Открывает лицо Клавдио.)

   Герцог (Изабелле)

   Раз он на брата вашего похож,
   То я его прощаю; а вы дайте
   Мне руку и согласье быть моей,
   Чтоб братом стал он мне. Об этом после.
   Анджело вне опасности теперь.
   Я вижу, жизнь в его глазах блеснула. -
   За зло свое добром ты получил.
   Люби жену и будь ее достоин. -
   Хотя к прощенью я и расположен,
   Но одного я не могу простить.
   (Люцио)
   Ведь ты назвал меня глупцом и трусом,
   Развратником, ослом и сумасбродом;
   Чем заслужил я, что ты так меня
   Высоко превознес?

   Люцио

   Поверьте,  государь,  что  я  это  говорил,  следуя  моде. Если хотите,
повесьте меня за это, но я бы предпочел порку.

   Герцог

   Сначала порка, а потом петля. -
   По городу публично объявить,
   Чтоб та, кого распутник обесчестил, -
   Я слышал, как он хвастал, что одной
   Ребенка сделал, - пусть об этом скажет.
   На ней он женится, а после свадьбы
   И высечь и повесить!

   Люцио

   Умоляю,  ваше  высочество,  не  жените  меня  на шлюхе! Ваше высочество
только  что  сказали,  что  я  возвел  вас  в  герцоги.  Добрый государь, не
возводите меня в рогоносцы.

   Герцог

   Клянусь тебе, ты женишься на ней;
   Тогда прощу тебя и отменю
   Все наказанья. - Взять его в тюрьму
   И приказание мое исполнить!

   Люцио

   Женитьба  на  шлюхе,  государь,  стоит пытки, порки и повешенья, вместе
взятых.

   Герцог

   Вот кара за хулу на государя.

   Уходят полицейские с Люцио.

   Вину свою ты, Клавдио, исправь. -
   Вам счастья, Марианна! - Анджело,
   Люби ее: ведь я был духовник
   И знаю, как чиста она - Эскал,
   Вам наша благодарность и награда. -
   Спасибо наше и тебе, тюремщик.
   Мы для тебя найдем получше место. -
   Пусть Анджело простит ему обман
   С отрубленною головой пирата:
   Проступок тот оправдан. - Изабелла,
   Есть у меня большая просьба к вам,
   И если вы исполните ее,
   Мое все - ваше, ваше же - мое.
   Идемте во дворец и там объявим
   Торжественно о том, что знать все вправе.

   Уходят.


КОММЕНТАРИИ

   "Мера  за  меру"  была  поставлена  26  декабря 1604 г. и была написана
незадолго  до  этого.  Сюжет  пьесы  восходит  к  одной  из  новелл сборника
итальянского  писателя Джиральдо Чинтио, изданного в 1565 г. До Шекспира эта
новелла  стала  основой  для  драмы  Джорджа  Уэтстона  "Промос и Кассандра"
(1578), незначительной в художественном отношении.
   Действие  пьесы  происходит  в  неопределенную  эпоху  и развивается на
протяжении четырех дней.

   Скрупул, (уст.) - аптекарская мера веса, равная 20 граммам.

   Каразея - грубая шерстяная ткань. "Намек на "французскую болезнь".

   Дома в предместьях - публичные дома, трактиры и другие притоны.

   "...Вдруг воскресил отжившие законы, / Что, как доспехи, ржаво на стене
/   Висели   девятнадцать   зодиаков..."  -  т.е.  пока  все  знаки  зодиака
девятнадцать раз не обошли землю, целых девятнадцать лет.

   Как  и  другие  шутовские  персонажи  Шекспира, Локоть нередко искажает
слова и говорит противоположное тому, что хочет сказать.

   Как выясняется в дальнейшем, речь идет о Пенке.

   Различные комнаты в трактирах имели свои особые названия.

   Правда  и  Кривда  (или  Порок) - традиционные аллегорические персонажи
средневекового театра.

   Он хочет сказать "каннибал".

   Намек на преследования Октавием (Цезарем) Антония.

   "Одиннадцать, сударь". - Аристократы обычно обедали в одиннадцать часов
утра и ужинали в пять.

   Магическое зеркало, в котором можно увидеть будущее.

   Если бы данное преступление осталось безнаказанным, оно могло бы подать
пагубный пример другим.

   "И  настроения  свои меняешь вслед за луной" - одно из распространенных
суеверий эпохи.

   Игра  слов:  бастард  -  сладкое  испанское  вино  и незаконнорожденный
ребенок.

   Монахи-франсисканцы подпоясывались пеньковой веревкой.

   В  "Метаморфозах"  Овидия  рассказывается,  как кипрский царь Пигмалион
влюбился  в  изваянную им самим статую девушки, которую оживила сила чувства
влюбленного.

   Бочками пользовались как ваннами для потогонного лечения.

   Перед совершением казни палач просил у казнимого прощения.

   "...партию  оберточной бумаги и имбиря..." - Закон ограничивал процент,
который  могли взимать ростовщики со своих клиентов, поэтому часть ссужаемой
суммы  клиент  принимал  товарами  по  фиктивной,  очень  завышенной цене. В
качестве  таких  товаров  часто  фигурировал  всякий  хлам  вроде оберточной
бумаги.

   "...так  как  все  старухи  перемерки".  - Любимым напитком старух было
горячее подсахаренное молоко с имбирем.

   Кузеном владетельные особы величали друг друга.
е