СИВАРД
Сюда, принц. Замок сдался без борьбы.
Их люди рубятся в обоих станах.
Я танов храбростью не нахвалюсь -
Мы выиграли без труда сраженье.
Еще немного - и конец.
    МАЛЬКОЛЬМ
Наш враг
В душе за нас.
    СИВАРД
Мой принц, войдемте в замок.
            Уходят.
            Шум битвы.




[625]
        Сцена 8. Там же. Другой конец равнины.

            Входит Макбет.
    МАКБЕТ
Зачем, подобно римскому безумцу,
Кончать с собою, бросившись на меч?
Пока живых я вижу, лучше буду
Их убивать.
            Входит Макдуф.
    МАКДУФ
Сюда, проклятый пес!
    МАКБЕТ
Из всех людей я лишь с одним тобой
Встречаться не хотел. И так уж кровью
Твоих домашних дух мой отягчен.
    МАКДУФ
Я слов не нахожу. Тебе их скажет
Мой меч. Ты негодяй, какому нет
Достойного названья.
            Они бьются.
    МАКБЕТ
Труд пропащий.
Ты легче можешь воздух поразить,
Чем нанести своим мечом мне рану.
Бей им по уязвивым черепам -
Я защищен заклятьем от любого,
Кто женщиной рожден.
    МАКДУФ
Так потеряй
Надежду на заклятье! Пусть твой демон,
Которому служил ты подтвердит:
До срока из утробы материнской
Был вырезан Макдуф, а не рожден.
    МАКБЕТ
Язык отсохни, это возвестивший!
Он сразу мужество во мне сломил!
Не надо верить прорицаньям ада,
Проклятье им за их двоякий смысл!
Слова их не обманывают слуха,
Чтоб тем полней надежды обмануть.
Я не дерусь с тобой.
    МАКДУФ
Так сдайся,трус!
Останься жить диковинкою века.
Твое изображенье на шесте
Поставим мы, как выставляют чудищ,
[627]
И выведем под вывескою: "Здесь
Тирана можно видеть".
    МАКБЕТ
Я не сдамся.
Перед Малькольмом землю целовать
И яростной толпы проклятья слушать?
Хотя Бирнам напал на Дунсинан
И не рожден ты женщиной,
мой недруг,
Мне хочется, свой щит отбросив прочь,
Пробиться напролом в бою с тобой,
И проклят будь, кто первый крикнет "Стой!"
            Удаляются, сражаясь.
            Шум битвы. Отбой. Трубы.
            Входят с барабанным боем и знаменами Малькольм, Сивард-отец, Росс, Ленок с,Ангус, Кэтнес, Ментейс и солдаты.
    МАЛЬКОЛЬМ
Хотел бы я, чтоб были невредимы
Отсутствующие.
    СИВАРД
Нельзя без жертв.
Но по тому, что вижу я, победу
Купили мы недорогой ценой.
[628]
    МАЛЬКОЛЬМ
Нет сына вашего и нет Макдуфа.
    РОСС
Ваш сын уж заплатил солдатский долг.
Ой юношею жил и умер мужем,
Что он неоспоримо доказал
Бесстрашием в последнюю минуту.
    СИВАРД
Так он убит?
    РОСС
И с поля унесен.
Не меряйте его заслуги горем,
А то безмерна будет ваша скорбь.
    СИВАРД
Он ранен спереди?
    РОСС
Да, в лоб.
    СИВАРД
Он будет
Воителем господним. Сыновьям,
Когда б я больше, чем волос, имел их,
[630]
Я б лучшей смерти не желал. Вот мой
Надгробный звон по нем.
    МАЛЬКОЛЬМ
О нет, я память
Его сильнейшей скорбию почту.
    СИВАРД
Скорбеть сильней обозначает слабость.
Он пал в бою, он с честью смерть нашел,
Он честно жил и с жизнью счеты свел.
Да будет с ним господь.
            Входит Макдуф, неся голову Макбета.
Вот утешенье.
    МАКДУФ
Живи, Малькольм! Теперь ты наш король.
Вот голова злодея. Край свободен.
Вокруг тебя, как жемчуг на венце,
Цвет королевства. Братья, грянем хором
От всей души: "Да здравствует король
Шотландии!"
    ВСЕ
Да здравствует шотландский
Король!
            Трубный туш.
[631]
    МАЛЬКОЛЬМ
Не будем тратить время. Всем
Спасибо за любовь и помощь. Таны
И родственники, я решил ввести
В Шотландии впервые графский титул
И вам его даю. Нам надлежит
[632]
Вернуть друзей, бежавших от гонений,
К себе на родину. Переловить
Пособников и близких кровопийцы
И дьявола в венце, его жены,
Которая сама, как полагают,
Покончила с собой. Хоть дел не счесть,
Надежда есть, что лишь найдется время,
Мы с божьей помощью займемся всеми.
Друзья, еще раз низкий вам поклон,
Всех просим на коронованье в Скон.
            Трубы.
            Уходят.



                ПРИМЕЧАНИЯ И КОММЕНТАРИИ

[666]
    Как ни странно это теперь для нас, "Макбет" был написан Шекспиром для того, чтобы его труппа могла угодить королю. Внешние обстоятельства возникновения трагедии таковы.
    В 1603 г. умерла королева Елизавета. На престол вступил Иаков I, сын казненной шотландской королевы Марии Стюарт. Проводя политику укрепления абсолютизма, новый монарх, в частности, решил взять под свой непосредственный контроль театры. Он отменил право вельмож оказывать им покровительство. Отныне только члены царствующего дома могли патронировать актерские труппы. Этим последним были выданы новые патенты, разрешавшие публичные и придворные представления, причем труппы были переименованы. Самой высокой чести удостоилось актерское товарищество "слуг лорда-камергера", к которому принадлежал Шекспир. Отныне оно стало труппой самого короля и актеры получили звание "слуг его королевского величества".
    На рубеже XVI-XVII вв. большое место в театральной жизни Лондона заняли два театра, в которых актерами были мальчики-хористы певческих капелл. Они составляли
[667]
опасную конкуренцию для трупп взрослых актеров, и Шекспир не без горечи отметил это в "Гамлете" (II, 2, разговор Гамлета с Розенкранцем и Гильденстерном).
    Одна из групп мальчиков, игравшая в театре Блекфрайерс, поставила в 1605 г. пьесу Джорджа Чепмена, Бена Джонсона и Джона Морстона "Эй, на Восток!" При дворе в ней усмотрели непозволительные насмешки над шотландцами, о чем было доложено королю. Иаков I принял это за косвенный выпад против его персоны, разгневался и приказал посадить авторов в тюрьму. Следующий промах труппы привел к ее роспуску.
    "Слуги его королевского величества", часто выступавшие при дворе, сочли, что при сложившейся ситуации они только выиграют, если поставят пьесу на шотландскую тему. Написание пьесы взял на себя главный драматург театра - Шекспир.
    Дело было тонкое, политическое. Надо было учесть многое. Во-первых, показать, что шотландцы отнюдь не только объект для насмешек, во-вторых, польстить королю, в-третьих, подчеркнуть давние исторические корни установленной Иаковом I унии между Англией и Шотландией, в-четвертых, откликнуться на идеологическую политику нового короля, выступившего с "учеными" трактатами о ведьмах и колдовстве.
    В пьесе, созданной Шекспиром, все это так или иначе отражено. Сюжет он выбрал из истории Шотландии. В тексте пьесы содержится предсказание о том, что потомки Банко будут королями, а один из них объединит под своей державой два королевства - Англию и Шотландию (IV, 1). Спасение Шотландии от деспотизма Макбета приходит из
[668]
Англии, куда бежали Малькольм и Макдуф и откуда они идут, при поддержке англичан, походом на короля-убийцу. А его злодейства связаны с влиянием на него ведьм, от коих исходит всяческая скверна.
    Для нынешнего читателя и зрителя все это не имеет никакого значения, тогда как для современников Шекспира трагедия была произведением, полным аллюзий, из которых здесь перечислены наиболее существенные.
    Время создания трагедии - 1606 г. Впервые она была напечатана лишь после смерти Шекспира в фолио 1623 г. Но в апреле 1610 г. ее уже видел на сцене Саймон Форман, оставивший в своем дневнике запись о спектакле.
    Сюжет заимствован из "Хроник Англии, Шотландии и Ирландии" Р.Холиншеда, постоянно служившей Шекпиру источником исторических сведений при создании драм из прошлого его страны. В изображении судьбы своего главного героя Шекспир следовал биографии Макбета, изложенной Холиншедом. Но весь эпизод убийства короля Дункана основан на другой части хроники, рассказывающей об умерщвлении короля Дуффа феодалом Дональдом. Полное драматизма повествование летописца легко укладывалось в сюжет пьесы, но Шекспир усилил его выразительность, сконцентрировав события. Это относится, во-первых, к начальным моментам пьесы, где Шекспир объединил в один эпизод три разделенных временем события: восстание Макдональда, вторжение норвежского короля Свено и нападение войск Канута на шотландцев (I, 2). Вообще время развития событий сильно сокращено Шекспиром. Макбет царствовал семнадцать лет, а в трагедии его правление длится гораздо меньше, хотя годы его царствова-
[669]
ния точно не обозначены. Из других изменений, произведенных Шекспиром, отметим такие: Макдональд сам покончил с собой, в трагедии его убивает Макбет; у Холиншеда убийство короля совершают подосланные слуги, у Шекспира - сам Макбет. У Холиншеда убийство Банко происходит после пира у Макбета, у Шекспира Банко погибает на пути к Макбету. Эти изменения усиливали драматизм событий, давали возможность более яркого выявления характеров, в обрисовке которых Шекспир также не во всем следовал за источником.
    В повествовании Холиншеда Макбет представлен мудрым и справедливым правителем. Шекспир сделал Макбета законченным воплощением политического деспотизма.
    Более всего самостоятельность Шекспира по отношению к своему источнику проявилась в создании образа леди Макбет. У Холинешда ей посвящена буквально одна фраза. Рассказывая о честолюбии Макбета, летописец добавил:
    "Но особенно растравляла его жена, добивавшаяся, чтобы он совершил это, ибо она была весьма честолюбива и в ней пылало неугасимое желание приобрести сан королевы". Вот и все. Из одной этой фразы творческое воображение Шекспира создало образ леди Макбет. Из истории драматург ничего не мог узнать о последующей судьбе жены Макбета. Ее безумие и смерть "выдуманы" Шекспиром.
    Изменил он и характер Банко, придав ему больше благородства. Исторический Банко был соучастником Макбета в убийстве короля Дункана. У Шекспира он освобожден от всех черт, которые делали его не меньшим преступником, чем Макбет.
[670]
    В хрониках государственные и политические проблемы стояли на первом плане. В трагедиях, сюжеты которых также были историческими, центр тяжести переносите> Шекспиром на характеры. Это не значит игнорирования реальных исторических условий, в которых действуют герои. Шекспир и здесь твердо стоит на почве действительности. Но если в хрониках трагическим субъектом является государство, переживающее кризис, то в трагедиях драматизм сконцентрирован на переживаниях героев. Кризисы происходят в их душах.
    Однако психологические и этические проблемы трагедий никогда не отрываются Шекспиром от социальной почвы, порождающей их. Страсти героев обусловлены всем складом общественных отношений эпохи. Социальная действительность не является далеким фоном основного действия, она все время перед нами, ибо она составляет почву, на которой живет и действует герой. Мир его личных переживаний связан с миром общественных отношений, а эти последние не ограничены какой-нибудь одной социальной ячейкой, например семьей. Герой стоит на самой вершине социальной пирамиды. И если это зло овладевает его душой, то от совершаемых им преступлений, от его ошибок и грехопадений сотрясается все общественное здание. Более того, не только все государство вовлечено в поток трагических событий. Если творится дурное, то конвульсия сотрясает небеса и землю. Когда зло овладевает душой человека, сама природа корчится от мук.
    С особой силой эта космическая масштабность трагического предстает у Шекспира в "Короле Лире" и "Макбете". Если в трагедии Лира поэтическим образом
[671]
возмущения природы является буря, то в "Макбете" это воплощено в образе ведьм.
    Что представляют собой зловещие фигуры ведьм? Просто ли это уступка гуманиста Шекспира обскурантизму короля, распространявшего веру в колдовство? Или проявление предрассудков самого Шекспира? Но если это так, почему же мы, люди просвещенного времени, чуждые наивных заблуждений прошлого, не воспринимаем вещих жен как досадную деталь, портящую фасад величественного здания трагедии, а видим в них ее неотделимую часть?
    Потому что, каковы бы ни были предрассудки Шекспира и его современников, ведьмы в "Макбете" не бытовые фигуры, а образы символические и поэтические. Наше сознание не нуждается в подтверждении их бытовой реальности, ибо они есть реальность поэтическая. Они реальны и в то же время нереальны. Они не существуют вне сознания Макбета и Банко, которым прорицают их зловещую судьбу, корону и смерть, но только по-разному: Макбету - духовную смерть и непрочную власть, Банко - физическую гибель и прочную власть в потомстве.
    Уже самый зачин трагедии вводит нас в ее атмосферу. Страшный хоровод ведьм предвещает чудовищное попрание человечности. Зло, которое они воплощают, коренится в самом низменном, что есть в природе. Их уродство - символ всего безобразного в жизни. У них есть свой страшный юмор, их чудовищные шутки связаны со смертью, и для них высшая радость - хаос бессмысленных убийств и жестоких страданий. Они хихикают от зрелища повешенных и потирают костлявые руки, чуя запах человеческой крови. Речи их полны бессмыслицы, но так и должно быть,
[672]
ибо они воплощают ту стихию жизни, где разум бессилен, где царит слепая страсть и человек оказывается игрушкой примитивных темных инстинктов, подстерегающих то роковое мгновение, когда они смогут полностью завладеть его душой.
    И, как это постоянно бывает в великих творениях Шекспира, одна деталь, подобно молнии, своей вспышкой освещает все. Зачем ведьмы появляются одновременно перед Макбетом и Банко? Ведь они то мрачное, что дремлет в душе Макбета, но не Банко. Но для того они и возникают перед обоими танами, чтобы мы увидели, как по-разному те воспринимают их. Слова вещих жен пробуждают дурные страсти Макбета, они - его собственные темные мысли, а для Банко их зловещие фигуры - лишь "пузыри, которые рождает земля, как и вода" (I, 3).
    Поэтическая символика трагедии подчеркивает с самого начала борьбу добрых и дурных начал. Борьба этих начал происходит и в душе Макбета.
    Макбет творит злодейские дела, но он не злодей типа Ричарда III, Яго или Эдмонда. Те были обделены природой или обществом. Они чувствовали себя ущемленными, сознавали свою неполноценность. Макбет ни в чем не ущемлен. Он предстает перед нами вначале как воплощение подлинной человеческой мощи. У него есть и сила, и мужество, и поприще для применения их. Его доблести вызывают всеобщее восхищение, успех сопутствует ему, и подвиги его награждаются по достоинству.
    Но в душе его гнездится червь честолюбия. Чем больше он получает, тем большего хочет. И хотя он поистине
[673]
прекрасен таков, как он есть, ему начинает казаться, что его человеческие достоинства по-настоящему не оценены. Ему нет равных в доблестях, украшающих воителя. Он царственный человек. Рядом с ним мелким выглядит даже сам король Дункан, со всем своим добросердечием и уважением к чужим заслугам.
    В душе Макбета загорается желание увенчать свою человеческую царственность королевским саном. В этом он прямая противоположность Лиру. Тот захотел утвердить свое человеческое величие, отдав власть и корону. Макбет жаждет утвердить себя как человека, став королем.
    Но к трону для Макбета нет прямого и честного пути, каким он всегда шел до сих пор. Дорогу ему преграждает не только сам Дункан, но и названный им наследник - принц Малькольм. В душе Макбета начинается борьба.
    Хотя Макбет стал для нас таким же воплощением честолюбия, как Отелло - ревности, в том-то и дело, что честолюбие не составляет существа натуры героя. Подобно тому как Отелло от природы не ревнив, так и не честолюбив по своей природе Макбет. В его натуре главным было свободное проявление своей человеческой мощи. Обстоятельства, однако, привели к тому, что он столкнулся с противоречием - достоинства человека не сочетаются с равноценным общественным положением. В этом отношении Макбет решительно отличается от Ричарда III. Жестокий горбун не имел никаких формальных и человеческих прав на то, чтобы стать выше всех в стране. Он узурпировал эти права, действуя коварно и жестоко. Законных прав Макбет тоже не имеет. Но он считает, что имеет естественное право по своим личным достоинствам.
[674]
    Трагедия Макбета состоит в том, что гибнет прекрасный, подлинно великий человек.
    Честолюбие Макбета порождено не пустым, необоснованным тщеславием. Оно является таким же уродливым извращением понятия о человеческом достоинстве, как у короля Лира. Но Лира мы видим с самого начала уже во власти ложных понятий, от которых он потом, пройдя через страдания, освобождается. Его крестный путь - это трагедия очищения. Трагедия Макбета в том, что он становится на путь преступлений, оскверняющих его душу. Он все глубже вязнет в тине бесчеловечности, доходя до полного отупения чувств.
    И все же он остается человеком. Есть одна черта, вернее всего открывающая нам отношение Шекспира к его героям. Это - их поэтичность и музыкальность. Шекспировские злодеи лишены чувства прекрасного. Они умны, смелы, решительны, но дух поэзии задевает их лишь извне. Те же Ричард, Яго, Эдмонд вполне подтверждают это.
    Но там, где мы слышим голос поэзии, где музыкой полны речи героя, там перед нами люди, сохранившие человечность. Она может быть замутнена дурными страстями, но мы ощущаем, что основу духовного мира такого героя составляет врожденное знание подлинных человеческих ценностей.
    Прямое подтверждение этому в отношении Макбета исходит не от кого иного, как от его собственной жены. Когда она говорит, что он "от природы молочной незлобивостью вспоен" (I, 5), то выявляет существо натуры Макбета. Пусть в ее глазах это недостаток, мы понимаем, что именно эта "слабость" не только делает Макбета человеч-
[675]
ным, но и составляет причину его трагических душевных мук. Шекспировские злодеи-макиавеллисты человеческих ценностей не признавали. Они не верили ни в любовь, ни в дружбу, ни в долг, ни в честь. Для них это пустые слова. А Макбет знает всему этому цену. Он содрогается уже от одной мысли, что он нарушит нравственные законы.
    Но в том-то и дело, что в сознании Макбета произошло смешение истинных и человеческих ценностей. Чем воздействует на него леди Макбет? Соблазнами власти? Нет. Она взывает к его гордой вере в свое человеческое достоинство.
    Возвыситься как человек - вот чего хочет Макбет. Но, как мы знаем, путь, избранный им для этого, оказался ложным. Предчуствие этого с самого начала жило в душе Макбета. Он сознает, что должен нарушить долг подданого, обязанности гостеприимства, закон чести и, главное, самый принцип человечности. В нем нет недостатка мужественности. Начало трагедии показывает нам Макбета-воина. Без колебаний, рискуя жизнью, шел он в бой. Ему ничего не стоило вспороть живот врага, отрубить ему голову и водрузить ее на копье над башней. Он делал это, добиваясь победы в честном бою, сражаясь против бесчестного мятежника. Но теперь мятежник он сам, и борется он не в открытую, а с коварством предателя и убивает беззащитного. Такой способ действий противен натуре Макбета. Поэтому он колеблется, перед тем как убить Дункана, и испытывает потрясение, пролив его кровь.
    Отныне душа его не будет знать покоя. Он сознает, что навсегда лишил себя его, "зарезал свой сон". Бесчестно убив другого, Макбет совершил моральное убийство. Но
[676]
трагедия не только в этом. Уже в первом большом монологе Макбет говорит о яде, отраве, губящей не тело, а душу:
    "Возмездье рукой бесстрастной чашу с нашим ядом подносит нам же" (I, 7). Одно убийство влечет за собой и другие. Первое же злодейство Макбета оказывается не единственным: он убивает не только Дункана, но и слуг, охранявших короля. А дальше начинается вакханалия убийств, все более подлых и жестоких, - жертвами Макбета оказываются его друг Банко, жена и сын Макдуфа. Правда, их Макбет приканчивает не собственными руками, но от этого его вина не меньше. Кровь жертв пятнает его, и если те, кто выполняет волю Макбета, делают это с жестоким безразличием, то сам он ощущает моральное бремя злодеяний.
    К чему же приходит Макбет? К самой страшной для него трагедии. Ее своеобразие определяется тем, что Макбет до конца остается героической личностью. Его последнее прибежище - мужество. Это единственное, что осталось у него. И хотя все против него - земля и небо, природа и люди, - и хотя ему уже не за что бороться, он не сдается. В бой он бросается отнюд