как только захватит власть в  свои
руки; напичканный  классовыми  предрассудками  вместо  идей,  вместо  сердца
наделенный  тщеславием..."  (К.  Маркс,  Гражданская   война   во   Франции,
Госполитиздат,  1953,  стр.   43).   Б.   Брехт,   создавая   образ   Тьера,
ориентировался на эту характеристику.
     Фавр  Жюль  (1809-1880)  -  после  сентябрьской   революции   1870   г.
вице-председатель и министр иностранных дел  в  "правительстве  национальной
обороны". Позднее -  министр  иностранных  дел  в  правительстве  Тьера  (до
августа 1871 г.). За два дня  до  изображенной  Брехтом  сцены,  23  января,
отправился в Версаль, где  пять  дней  спустя  было  подписано  унизительное
перемирие  с  немцами:  французы  обязались  сдать  все   парижские   форты,
вооружение и боеприпасы; гарнизон Парижа (250 тысяч человек)  объявлялся  на
положении военнопленных; Франция должна была  выплатить  контрибуцию  в  250
миллионов франков в течение двух недель.
     Белай Шарль (1795-1878) - член  комиссии  финансов  Коммуны  и  делегат
Коммуны при французском банке (с 30 марта), занимал нерешительную позицию  в
отношении конфискации денежных средств крупной буржуазии.
     Варлен   Луи-Эжен   (1839-1871)   -   рабочий-переплетчик,    член    I
Интернационала и ЦК Национальной гвардии, один из видных деятелей Коммуны.
     Риго - делегат Коммуны.
     Стр.  339.  Накануне  22  января...  -  Действие  происходит   накануне
восстания  парижских  рабочих  (21-22  января),   которые   были   возмущены
заявлением главы кабинета министров, военного  губернатора  Парижа  генерала
Трошю, о намерении правительства подписать унизительный для  Франции  мир  с
Пруссией.  Материал  для  этой  сцены,  как  и  для  нескольких  других   (в
особенности  3,  6,  7   а   и   др.),   заимствован   в   известной   книге
коммунара-историка Э. Лиссагарэ "История  Парижской  коммуны  в  1871  году"
(изд. в 1876 г.)
     Цены, проценты, продовольствие! - С конца ноября в Париже царил  голод.
В январе 1871 г. ежедневно умирало от истощения до 700 человек.
     Стр. 341. Губернатор - генерал Трошю.
     Мы  не  для  того  прогнали   вонючку...-   так   в   народе   называли
обанкротившегося Наполеона III.
     Стр. 342. Мои Валерьен - высота в 11 км от Парижа, где в 1841-1843  гг.
был сооружен мощный форт, сыгравший большую роль во  время  осады  Парижа  и
Коммуны.
     Стр. 343. Бюзанвальский  парк  -  парк  вокруг  дворца  Бюзанваль  близ
Монтрету.
     Сен-Клу - город в 9 км от Версаля; там находился императорский  дворец,
сожженный в январе 1871 г. пруссаками.
     Стр. 346. ...требования парижан... -  выдвинутые  восставшими  рабочими
21-22 января, сводились к провозглашению народной власти.
     Стр. 348. ...с утра третьего  сентября.  -  Первого  сентября  1870  г.
началось сражение под Седаном, в результате которого французская  армия  два
дня спустя вместе с императором Наполеоном III сдалась в плен  пруссакам.  4
сентября народ  Парией  низверг  империю  и  провозгласил  республику.  Было
сформировано "правительство  национальной  обороны"  во  главе  с  генералом
Трошю.
     К.  Маркс  писал:  "Республика  была  провозглашена   4   сентября   не
крючкотворами, водворившимися в городской ратуше  в  качестве  правительства
обороны, а парижским народом"  (К.  Маркс,  Гражданская  война  во  Франции,
Госполитиздат, 1953, стр. 21).
     Стр. 350. Ваше избрание, господин Тьер... - На 8 февраля 1871  г.  были
назначены выборы Национального собрания, которое 13 февраля в Бордо  избрало
Тьера главой исполнительной власти и утвердило те условия мира с  Германией,
о которых идет речь в этой сцене: уступка Эльзаса  и  восточной  Лотарингии,
выплата в трехлетний срок контрибуции в 5 млрд. франков.
     Ночь с 17 на  18  марта.  -  17  марта  правительство  приняло  решение
разоружить  Национальную   гвардию.   Прежде   всего   намечалось   отобрать
принадлежавшие ей пушки, установленные  на  высотах  Монмартра  и  в  других
предместьях Парижа. В три часа  ночи  началось  осуществление  этого  плана,
вызвавшего революцию.
     Стр. 354. "Отечество в опасности" ("La Patrie  en  danger")  -  газета,
которую издавал Огюст Бланки, требовавшая решительных боевых действий против
прусской армии и объединения всех сил пропив общего врага.
     ...доставить в Версаль. - Днем 18 марта Тьер отдал приказ об  эвакуации
правительства и армии в Версаль.
     Стр. 357. Генерал Леконт - отдал солдатам приказ  стрелять  по  рабочим
Парижа, но солдаты отказались, арестовали Леконта и убили его.
     Стр.  362.  Генерал  Тома  Клеман  -  бывший  командующий  Национальной
гвардии, расстреливавший парижских рабочих в июне 1848 г.,  разделил  судьбу
Леконта.
     Стр. 367. Вот газеты... -  В  Париже  издавалось  около  30  буржуазных
газет, беспрепятственно клеветавших на Коммуну.
     Стр. 370. 26 марта 1871 года. - В этот день состоялись выборы  в  Совет
Коммуны - на основе всеобщего избирательного права.
     Стр. 373. Курбе  Гюстав  (1819-1877)  -  французский  художник-реалист,
видный. деятель Коммуны.
     ...раз рушить Вандомскую колонну. - Эта колонна была отлита в  1806  г.
из трофейных орудий, захваченных  войсками  Наполеона.  12  апреля  1871  г.
Парижская коммуна приняла декрет о свержении этого "памятника варварства".
     Стр.  380.  Либкнехт   Вильгельм   (1826-1900)   -   соратник   Бебеля,
приветствовал Коммуну.
     Бебель  Август  (1840-1913)  -  деятель  германского  и  международного
рабочего движения, выступал в рейхстаге в защиту Парижской коммуны,  за  что
был обвинен в государственной измене.
     Стр. 381. ...существующая армия объявляется упраздненной.  -  28  марта
состоялось  официальное  провозглашение  Коммуны,  а   декретом   29   марта
постоянная армия была уничтожена и заменена всеобщим вооружением народа.
     Стр. 389. Заседание Коммуны. - На другой день после этого заседания, то
есть 1 апреля, правительство Тьера приняло решение начать  военные  действия
против Парижской коммуны.
     Стр. 395. ...церковь отделяется от государства...  -  Совет  Коммуны  3
апреля издал декрет об отделении церкви от государства.
     Стр. 396. Венсен - город в 7 км к востоку от  Падижа,  здесь  находится
известное военное училище.
     Стр. 397. "Норма" - опера Беллини.
     Стр. 400. ...наше право захватить Французский банк...- Коммуна, проявив
чрезмерную щепетильность, отказалась от конфискации трех миллиардов франков,
хранившихся во Французском банке. Ф. Энгельс считал эту ошибку Коммуны одной
из причин гибели Коммуны.
     Заседание Коммуны.  -  21  мая  армия  версальцев  ворвалась  в  Париж.
Руководители Коммуны узнали об этом  с  большим  опозданием.  В  этой  сцене
отразились противоречия в Совете Коммуны по вопросу о применении насилия: до
последних дней коммунары, проявляя человеколюбие, щадили даже явных  шпионов
и террористов.
     Стр. 401. Россель (1844-1871) - офицер и политический деятель, активный
участник Коммуны. Версальский трибунал приговорил его к расстрелу.
     Стр. 403. Вандея - департамент на западе  Франции,  в  конце  XVIII  в.
центр реакции и контрреволюционных сил.
     Стр. 411. Рокет - парижская тюрьма, построенная в 1830 г. и разрушенная
в 1900 г. Она использовалась для предварительного заключения,  а  также  для
приговоренных к смерти. Во дворе этой тюрьмы начиная с 1851 г.  приводили  в
исполнение все смертные приговоры.
     Стр. 414. Кровавая майская неделя (22-29 мая) - так называют  последнюю
неделю борьбы Коммуны, когда на улицах Парижа пало более 30 тысяч человек  и
бушевал террор версальцев, уничтоживших около 40 тысяч коммунаров.
     Стр. 415.  Варлен  сражается...  -  Варлен,  выданный  предателем,  был
подвергнут зверским пыткам и расстрелян 28 мая.
     Стр. 417. Осман (1809-1891) - префект департамента Сена при II империи,
возглавивший реконструкцию Парижа, во время  которой  были  пробиты  широкие
бульвары.
     Бланки Огюст (1805-1881) - французский революционер, коммунист-утопист.
Во время Парижской коммуны, заочно избравшей его своим членом, был в тюрьме,
откуда освободился лишь в 1879 г.

                                                                   Е. Эткинд



   Бертольд Брехт
   Сны Симоны Машар


                    В сотрудничестве с Л. Фейхтвангером

----------------------------------------------------------------------------
     Перевод С. Болотина и Т. Сикорской
     Бертольт Брехт. Театр. Пьесы. Статьи. Высказывания. В пяти томах. Т. 4
     М., Искусство, 1964
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

     Филипп Шавэ - мэр города Сен-Мартен (в снах - король Карл VII).
     Анри Супо - хозяин гостиницы (в снах - коннетабль).
     Мари Супо - его мать (в снах - королева Изабо).
     Оноре Фетен - капитан, владелец обширных виноградников
            (в снах - герцог Бургундский).
     Симона Машар - служанка гостиницы (в снах - Орлеанская дева).

     Морис |
     Робер } шоферы, служащие гостиницы.
     Жорж  |

     Дядюшка Густав   |
                      } служащие гостиницы.
     Горничная Тереза |

     Мадам Машар - мать Симоны.
     Мсье Машар - отец Симоны.
     Полковник.
     Сержант.
     Немецкий капитан (в снах - английский полководец).
     Ангел.
     Эпизодические лица.

Сцена  представляет  собой двор гостиницы "Смена лошадей". На заднем плане -
низкий  гараж.  Справа  от  зрителя  -  гостиница  с  черным  ходом. Слева -
продовольственный  склад  с комнатами для шоферов. Между складом и гаражом -
довольно  большие  ворота,  выходящие  на  шоссе.  Гараж большой, потому что
                    гостиница занимается и перевозками.
Действие  происходит  в  июне  1940  года  в  маленьком  французском городке
Сен-Мартен  в  центральной  Франции, на магистральном шоссе, идущем к югу от
                                  Парижа.


I
                                   Книга

Солдат  Жорж,  с  перевязанной  правой рукой, сидит и курит рядом с дядюшкой
Густавом,   латающим  автомобильную  шину.  Братья  Морис  и  Робер,  шоферы
                        гостиницы, смотрят на небо.
                    Слышен шум самолетов. Вечер 14 июня.

     Робер. Это, должно быть, наши.
     Морис. Нет, не наши.
     Робер (окликает Жоржа). Жорж! Это наши или немецкие?
     Жорж (осторожно двигая перевязанной рукой). Теперь уже и плечо онемело.
     Дядюшка Густав. Не двигай рукой. Это вредно.

 Входит Симона Машар, подросток в слишком длинном фартуке и слишком больших
            башмаках. Она тащит очень тяжелую корзину с бельем.

     Робер. Тяжело?

    Симона кивает и тащит корзину к цоколю бензиновой колонки, мужчины,
                         покуривая, смотрят на нее.

     Жорж (дядюшке Густаву). Как ты думаешь, может быть, это от повязки?  Со
вчерашнего дня рука стала опять хуже сгибаться...
     Дядюшка Густав. Симона, принеси мсье Жоржу яблочного вина из кладовой.
     Симона. А если опять хозяин увидит?
     Дядюшка Густав. Делай, что тебе говорят.

                               Симона уходит.

     Робер (Жоржу). Что ты, ответить  не  можешь?  Носит  форму  и  даже  не
взглянет, когда  летят  самолеты!  С  такими  солдатами,  как  ты,  -  можно
проиграть войну.
     Жорж. А как по-твоему, Робер?  Плечо  уже  тоже  ничего  не  чувствует.
Дядюшка Густав считает, что это от повязки.
     Робер. Я тебя спрашиваю: чьи это самолеты над нами?
     Жорж (даже не взглянув наверх). Немецкие. Наши не поднимаются.

               Симона возвращается с бутылкой светлого вина.

     Симона (наливает Жоржу). Как вы думаете, мы проиграем войну, мсье Жорж?
     Жорж. Проиграем мы войну или выиграем, но мне будут нужны обе руки.

Мсье  Анри Супо, хозяин отеля, входит со стороны шоссе. Симона быстро прячет
вино. Хозяин останавливается в воротах, смотрит, кто во дворе, и делает знак
кому-то,  стоящему  на  шоссе.  Появляется господин в сером пыльнике. Хозяин
проводит его через двор, стараясь заслонить от взглядов служащих, и исчезает
                           вместе с ним в отеле.

     Дядюшка Густав. Видели этого, в пыльнике? Это  офицер.  Полковник.  Еще
один удрал с фронта. Они не любят, чтобы их видели. Но жрут за троих.

  Симона садится на цоколь бензиновой колонки и принимается читать книгу,
                      которая лежала у нее в корзине.

     Жорж (за вином). Робер злит меня. Говорит, с такими солдатами,  как  я,
можно проиграть войну. Но кое-что на мне уже выиграли. Это  точно.  На  моих
башмаках заработал один господин из Тура, а на  моем  шлеме  -  господин  из
Бордо. Моя шинель принесла кому-то дворец на Ривьере, а мои обмотки  -  семь
скаковых лошадей. Вот таким способом Франция хорошо повеселилась за мой счет
еще задолго до того, как началась война.
     Дядюшка Густав. А войну мы проиграем. Из-за таких вот пыльников.
     Жорж. У нас двести ангаров, в них стоит тысяча  самолетов,  их  купили,
испытали, проверили у них полный экипаж. Но когда Франция в  опасности,  они
не  взлетают.  Линия  Мажино  стоила   десять   миллиардов,   построена   из
железобетона, длиной в тысячу километров, семь этажей в глубину, но при всем
том, к общему удивлению,  битва  шла  в  открытом  поле.  И  когда  сражение
началось, наш полковник сел в машину и поехал в тыл. А за ним  покатили  два
грузовика с вином и едой. Два миллиона солдат ждали команды  и  были  готовы
отдать жизнь за родину. Но подруга военного министра не поладила с  подругой
премьер-министра, и никакой команды не последовало. Да. Наши крепости  врыты
в землю, а их крепости поставлены на колеса и катятся прямо через нас. Никто
не удержит их танки, пока у них есть горючее, а горючее они берут  на  наших
заправочных пунктах. Завтра утром, Симона,  они  будут  стоять  перед  твоей
колонкой и сосать твой бензин. Спасибо за вино.
     Робер. Не говори при ней о танках.  (Кивает  на  Симону.)  Ее  брат  на
передовой.
     Жорж. Она уткнулась в свою книгу.
     Дядюшка Густав (Роберу). Перекинемся в картишки?
     Робер. У меня голова болит. Мы целый день  пробивались  с  капитанскими
винными бочками через поток беженцев. Переселение народов!
     Дядюшка Густав. Капитанское вино - самый важный беженец,  разве  ты  не
понимаешь?
     Жорж. Весь свет знает, что этот человек - фашист. Он  пронюхал,  должно
быть, через своих дружков  в  генеральном  штабе,  что  на  передовой  опять
неладно.
     Робер. Морис просто бесится. Говорит, - ему  осточертело  волочить  эти
проклятые бочки сквозь толпу женщин и детей. Пойду лягу. (Уходит.)
     Дядюшка Густав. Для военных действий такие толпы беженцев - это гибель.
Танки могут  пройти  через  любое  болото,  но  в  человеческом  болоте  они
застревают. Оказалось, что гражданское население  -  ужасное  зло  во  время
войны. Его нужно решительно  удалять  с  самого  начала  войны.  Оно  только
мешает. Или народ, или война. Вместе не получается.
     Жорж (садится рядом с Симоной и запускает руку в корзину). Ты  сняла  с
веревки совсем мокрое белье. Симона (продолжая читать). Беженцы  то  и  дело
воруют скатерти.
     Жорж. Наверно, на пеленки. Или на портянки. Симона (продолжая  читать).
А мадам всегда пересчитывает белье.
     Жорж (указывая на книгу). Все еще "Орлеанская дева"?

                               Симона кивает.

Кто дал тебе эту книжку?
     Симона. Хозяин. Только мне  читать  некогда.  Я  еще  дошла  только  до
семьдесят второй страницы, где дева побила  англичан  и  коронует  в  Реймсе
короля. (Продолжает читать.)
     Жорж. Охота тебе читать эту старомодную штуку!
     Симона. Я должна знать, что будет дальше. Мсье Жорж,  это  правда,  что
Франция - самая прекрасная страна в мире?
     Жорж. Это что, в книжке сказано?

                               Симона кивает.

Ну, весь мир я не знаю. Но говорят, самая прекрасная страна та, в которой ты
живешь.
     Симона. А как, например, Жиронда?
     Жорж. Там, кажется,  тоже  делают  вино.  Вообще,  говорят,  Франция  -
большая любительница вина.
     Симона. А на Сене много лодок?
     Жорж. Штук тысяча.
     Симона. А в Сен-Дени, где вы работали, как там?
     Жорж. Ничего особенного.
     Симона. И все-таки Франция - самая прекрасная страна?
     Жорж. Да, здесь неплохо насчет белого хлеба, вина  и  рыбы.  Ничего  не
скажешь и против кафе с оранжевыми тентами. Ну и рынки, где полно мяса, рыбы
и фруктов, особенно по утрам...  Или  бистро,  где  можно  выпить  малиновую
настойку, - это тоже неплохо. Ярмарки, спуск на воду  кораблей  под  военную
музыку - это тоже не  вредно.  И  кто  же  может  'иметь  что-нибудь  против
тополей, под которыми гоняют  кегельные  шары?  Ты  сегодня  опять  понесешь
пакеты с продуктами в спортивный клуб?
     Симона. Только бы саперы пришли раньше, чем я уйду.
     Жорж. Какие саперы?
     Симона. На кухне ждут саперов. Их  походная  кухня  застряла  в  потоке
беженцев. Они из сто тридцать второй.
     Жорж. Там твой брат, да?
     Симона. Да. Они идут на передовую. Здесь в книге  написано,  что  ангел
потребовал от Орлеанской девы, чтобы она истребила всех врагов Франции.  Так
хочет бог.
     Жорж. Тебе опять начнут сниться кошмары,  если  ты  будешь  читать  эту
кровожадную историю. Зачем я тогда отнимал у тебя газету?
     Симона. А правда,  мсье  Жорж,  что  их  танки  идут  прямо  по  грудам
человеческих тел?
     Жорж. Правда. И хватит тебе читать. (Пытается отнять у нее книгу.)

                     В дверях отеля появляется хозяин.

     Хозяин. Жорж, не пускайте никого в ресторан. (Симоне.) Ты опять читаешь
во время работы, Симона? Я тебе не для этого давал книгу.
     Симона (начинает усердно пересчитывать скатерти). Я  только  заглянула,
пока пересчитывала белье. Простите, мсье Анри.
     Дядюшка Густав. Я бы на вашем месте не давал ей эту книгу,  мсье  Анри.
Она ее совсем сбила с толку.
     Хозяин. Чепуха. В такое время  ей  полезно  почитать  историю  Франции.
Нынешняя молодежь не понимает, что такое Франция.  (Через  плечо  кому-то  в
доме.) Жан, подай закуску в ресторан! (Тем, кто во дворе.) Почитайте,  какой
был тогда у людей  высокий  дух!  Видит  бог,  нам  нужна  была  'бы  сейчас
Орлеанская дева!
     Дядюшка Густав (лицемерно). Откуда ей взяться?
     Хозяин.  "Откуда  ей  взяться!"  Откуда  угодно!  Любой   может   стать
Орлеанской девой! Ты, Жорж! (Указывая на Симону.) Она! Каждый ребенок  может
сейчас сказать, что надо делать, это так просто. Даже она может сказать  это
своей стране.
     Дядюшка  Густав  (разглядывая  Симону).  Пожалуй,  немножко  мала   для
Орлеанской девы.
     Хозяин. Немножко  мала,  немножко  молода,  немножко  велика,  немножко
стара! Когда не  хватает  духу,  всегда  найдутся  отговорки.  (Через  плечо
кому-то в доме.) Жан! Ты подал португальские сардинки?
     Дядюшка  Густав  (Симоне).  Ну  так  как,  Симона?  Хочешь  наняться  в
Орлеанские девы? Боюсь только, что нынче ангелы больше не появляются.
     Хозяин. Хватит! Я просил  бы  вас,  дядюшка  Густав,  воздержаться  при
ребенке от ваших циничных шуток! Пусть себе читает книжку без ваших  грязных
замечаний. Только не на работе, Симона! (Уходит.)
     Дядюшка  Густав  (ухмыляется).  Как  тебе  нравится,  Жорж?  Теперь  уж
судомойкам велят готовиться в Орлеанские девы. В свободное от работы  время,
конечно. Детей они пичкают патриотизмом, а сами скрываются  под  пыльниками.
Или скупают бензин и прячут его на  каком-нибудь  кирпичном  заводе,  вместо
того чтобы сдать его армии.
     Симона. Хозяин не делает ничего дурного.
     Дядюшка Густав. Нет, он великий благодетель. Он  платит  тебе  двадцать
франков, чтобы у твоих стариков было "хоть что-нибудь".
     Симона. Он держит меня, чтобы мой брат не потерял здесь места.
     Дядюшка  Густав.  И  имеет  таким  образом   заправщ