в  ночь  своей
охоты.
   Нормальные люди, уверенные в своем  одиночестве  и  безопасности,  не
станут таиться и ходить вокруг да около. Эти не были исключением: еще  с
тридцати шагов от их быстро возникшей стоянки я услышала громкие  голоса
- один мужчина  втолковывал  другому,  что  "вести  себя  нужно  тихо  и
хорошо!".
   - Один шаг в сторону - тебя утопят, и никакие родственники  и  друзья
не спасут! О твоей жене с дочкой тоже позаботимся. -  Голос  угрожающего
был насмешлив  и  зол  одновременно,  человек  сознавал  свою  власть  и
бессилие жертвы. - Посидишь тут тихо, приедет  специалист,  обо  всем  с
тобой договорится. Привезет технику.  Если  все  сделаешь,  как  скажут,
отвезут домой и спасибом наградят. Если  что  не  так...  -  Пауза  была
многозначительной и долгой.
   - Я понял, - хрипло ответил тот, кому все это адресовалось,  -  очень
высокий и худой, с широкой грудью. - Я все понял.
   - Да что тебе говорить, - с душевностью произнес мужик. -  Ты  и  так
все это сто раз слышал. Значит, понял? - И положил руку тому на плечо.
   Я физически ощутила ненависть стоящего, он с трудом сдержался,  чтобы
не сбросить с себя эту руку.
   Я подошла уже на двадцать шагов и видела через редкую  стену  стволов
их стоянку  -  чернеющую  палатку  из  тех,  у  которых  два  отделения:
внутреннее и наружное. Увидела еще двоих у костра  и  двоих,  стоящих  у
палатки. Последний, пятый, был в лодке, за рулем.
   - Ну ладно, парни, - подвел итог говоривший, - ждите:  завтра  поутру
привезем спеца. Охраняйте пока этого рыболова. Пусть гуляет,  никуда  он
тут не денется.
   Двое у костра поднялись,  я  разглядела  практичность  их  непарадной
одежды в отличие от черного костюма говорившего, поняла,  что  по  песку
они могут бегать почти так же хорошо, как по  асфальтированной  дорожке.
Из этого сделала вывод, что лучше до этого этапа работы не доходить.
   Мужчины молчаливо проводили уезжавшего старшего к лодке, толкнули  ее
кормой в воду. Вода у кормы  вспенилась,  лодка  подалась  назад,  мотор
заурчал, словно радостный голодный зверь у кормушки,  и,  развернувшись,
белобортное средство  для  перевозки  и  сплава  преступников  по  Волге
умчалось в ночную даль.
   Когда стихло мерное тарахтение мотора, двое повернулись к пленнику.
   - В палатку!  -  приказал  один.  Другой  подтолкнул  развернувшегося
мужика под зад.
   - Пойду отолью, - сообщил бандит и направился в мою сторону.
   Я не успела проклясть день, в который этот туалетный червяк  появился
на свет, а только присела, в душе надеясь, что неказистый куст и темнота
скроют меня от  взгляда  занятого  делом  мужика,  а  на  деле  готовясь
выкинуть один из самых действующих своих фокусов.
   Он подошел совсем близко, опасность происходящего заставила  меня  не
дышать.
   Журчало у самой головы.  Я  видела...  пистолет  у  него  за  поясом,
рассчитывала, куда нанести первый удар (хотя выбранное  место  просилось
на эту роль, как статистка на первый план), чтобы те двое, у костра,  не
сразу обнаружили дерзкое вмешательство постороннего... но ничего  делать
не пришлось: мужик, по-видимому, отличался основательностью в выполнении
великого  дела   и   притупленностью   чувств   вследствие   получаемого
облегчения.
   Закончив через несколько томительно журчащих мгновений, он  отошел  к
палатке.
   Поужинали.  У  меня  затекли  ноги,  руки,  на  которые   приходилось
опираться, согнутая спина, вытянутая шея. Глубоко в желудке кто-то начал
требовать справедливости.
   "Нет, - подумала я. - Брать  эту  крепость  штурмом  у  меня  сил  не
хватит. Пусть пожрут, я пока схожу  в  лагерь,  вооружусь  как  следует,
приготовлюсь получше... и вернусь спустя полчасика".
   Твердо решив, что пленника нехороших парней (так назывались все,  чью
точную  преступно-группировочную  принадлежность  я   пока   не   успела
выяснить) частный детектив Татьяна Иванова  спасет  любой  ценой,  кроме
девственности (только по случаю давнего отсутствия таковой), я  медленно
встала и, не привлекая лишнего внимания, удалилась.
   В моем лагере все осталось без изменений, если не  считать  появления
нескольких комаров, которые выжили-таки на  этом  безлюдье  и  дождались
своего лунного часа.
   Переодевшись во все облегающее, что нашлось  в  скромном,  взятом  на
каникулы гардеробе, я прихватила с собой остро заточенный походный  нож,
кастет, смелость, ловкость, быстроту и отвагу. А также терпение и  ровно
столько  сосредоточенности,  сколько  смогла  унести.   Я   знала,   она
понадобится больше всего остального: я на практике собиралась  проверить
утверждение знакомого терапевта о том,  что  волжская  природа  (точнее,
микроклимат, а еще точнее - его энергетика) способствует экстрасенсорным
воздействиям на других людей.
   Правда,  в  данном  случае  "пациенты"  не  подозревали  о  возможном
вторжении экстрасенса в их сознание... поэтому будет гораздо сложнее. Но
чем Ведьма не шутит -  вдруг  получится?  Это  ведь  неоценимая  помощь:
заставить человека уснуть, когда тебе надо...
   Ночь стояла еще та - узкий серп  месяца,  словно  страдая  комплексом
неполноценности,  старался  поглубже  спрятаться  в  тучи,  предвещающие
грозу, все живое, предчувствующее СМЕРТЬ,  которая  и  мне  была  явлена
собственным предчувствием, погрузилось в сон  или  спряталось  подальше,
забилось поглубже.
   Каждый шаг отдавался мертвенным шорохом осыпающегося  песка,  хрустом
сухих  веток  и   листков,   которые   крошились   моими   адидасовскими
кроссовками.
   Я знала - кто-то умрет. Я никогда никого  не  хотела  убивать,  но  в
жизни делать это приходилось. Потому что работа у меня такая... но  ведь
на сей раз никто не платил  и  не  заказывал  музыку...  И  я  вроде  не
надеялась получить плату с пленника, которого собиралась спасти ?..
   Лагерь с приговоренным к спасению был тих. Двое сидели  у  костра,  и
один из двоих явно собирался спать, что мне было только на руку.
   - Я пойду, Влад,  -  сказал  он,  прикрыв  зевоту  и  окинув  ленивым
взглядом окружающие их на сто восемьдесят градусов кусты, минуя меня,  -
а то вставать рано...
   - Иди-иди, - кивнул Влад, поднимая узкое лицо и прислушиваясь, причем
мне отчего-то показалось, что это кролик и сейчас  он  зафыркает  носом,
пошевелит ушами. Но момент детской сказки пропал. В десяти шагах от меня
у костра сидел, как это принято формулировать, особо опасный преступник,
состоящий в бандитской группировке и вооруженный пистолетом неразличимой
отсюда марки. Готовый в случае чего пустить его в  ход.  Не  сомневаюсь,
пускавший уже не раз...
   Черт, а спать он, кажется, не собирался: пятый раз пошуровав в  углях
веткой, зевнул, помотал головой, достал из лежащей рядом  сумки  термос,
из которого вместе с поднимающимся паром во все  стороны  понесся  запах
горячего кофе, отпил глотка три и положил на место.
   Только после этого я догадалась, что у этих двоих посменная вахта.
   Да, это портило все дело. И ни хрена другого мне не оставалось, кроме
как пустить в ход непроверенные сведения знакомого терапевта!..
   "Сон - состояние мечты. Погрузите человека в мечту, и он уснет".
   Поднимаю руки, встаю, вытягиваю их  в...  ЧЕРТ!  ХРУСТНУЛА  ВЕТКА!  -
замерла, дрожу...
   Он потянулся, посмотрел в мою сторону - о,  Господи,  отними  у  него
глаза! - и вернулся к созерцанию углей в костре.
   Не в силах стереть прошибший кожу и выступивший практически  на  всей
поверхности тела пот, я стояла,  и  перед  закрытыми  глазами  проносила
образы тишины и покоя. Сердце постепенно  замедлилось  до  немарафонской
скорости...
   Начнем сначала.
   Итак, я поднимаю руки, вытягиваю их в направлении сидящего  у  костра
мужчины. Медленно и осторожно  раскрываю  остроту  чувств,  подчеркнутую
предстоящей опасностью.
   "Мечтание, в которое вы погружаете пациента, должно быть  абсолютным.
Поэтому перед сеансом рекомендуется подробно расспросить его на  предмет
выяснения ведущих интересов личности".
   Да,  это  загвоздка...  но  я  недаром   психолог,   пусть   даже   и
недипломированный, - полет фантазии, вперед: мужчина лет тридцати, зовут
Влад  (что  говорит  об  уравновешенном  характере,  в  котором   иногда
пробуждаются  скрытые,  очень  сильные  чувства,   об   эмоциональности,
душевной стойкости, зачастую доброте, некоторой скупости, зря, зря  люди
разбрасываются своими именами и именами друзей  -  даже  дикий  волжский
островок способен выслушать их и запомнить!). Физически развит,  но  или
не имеет жены, или просто снял  с  пальца  кольцо.  Скорее  первое,  чем
второе, потому что представители этой профессии обычно не  заводят  жен,
пока  не  достигнут  определенного  положения  -   редкая   женщина   не
расколется, не выдаст в трудный момент.
   Итак, нормальные мужчины такого возраста  и  положения  больше  всего
мечтают о трех вещах: о власти, повышении статуса в группировке, то есть
о какой-либо женщине и о смерти злейшего врага.
   Не имея достаточной осведомленности о  втором  и  третьем,  я  решила
обратиться к первому - мечтам о  возвышении.  Они  свойственны  каждому,
кроме того, я довольно много знаю об иерархии преступных  группировок  и
организаций.
   Его лицо в десятке метров, но  это  не  мешает  разглядеть  маленькие
глаза, прикрытые в полусонном ожидании чего-нибудь необычного.
   Бдит, сука.
   Я представила это лицо развернутым к  себе,  представила  эти  глаза,
каждую черточку мужского лика, каждую щетину небритого  подбородка...  и
провалилась в холодную бездну черных зрачков.
   "Вперед! - шептала я ему, и он слышал. - Вперед и вверх,  тебя  никто
не остановит: все удастся, дело выгорит - и ты получишь  больше  других,
потому что сам застрелишь этого придурка в палатке, когда он  попытается
бежать от смерти..." Я вдруг увидела эту  картину,  увидела  с  несонной
отчетливостью, и почувствовала злую насмешку человека, который мечтал  и
сам помогал Ведьме в ее черном ночном деле...
   "Он отдастся этой мечте полностью, и вам  останется  лишь  наблюдать,
записывая в памяти, чего он сокровенно хочет более всего на свете".
   Этот метод я применяла второй раз в жизни, да и то только потому, что
иного выхода не видела. Мне удалось совершить настройку и ввести бандита
в глубокий гипноз  только  по  одной  простой  причине:  этот  Влад  был
невероятно, невозможно туп и примитивен. Он был прост и виден  насквозь;
все  его  желания,  мотивы  и  поступки   были   очень   вещественны   и
физиологичны...  короче,  на  нормальных  людей  такой  метод  почти  не
работает.
   А жаль...
   Возможно, со стороны это могло бы показаться смешным,  однако  трудно
описать кошмар из трупов, женщин, крови, унижений и оргий,  составлявший
сокровенные мечты Влада. По этой причине ничего описывать я не буду.
   Достаточно сказать, что через несколько  минут  меня  тошнило,  а  он
спал, как собака, свернувшись калачиком и  обхватив  свою  сумку  обеими
руками.
   К сожалению, я не могла поклясться, что уснул он в  результате  моего
гипноза, а не просто так, от усталости и ночной сонливости.
   Я  крадучись  миновала  кустистую  полосу   и   вышла   на   песчаную
прибрежность выбранной стоянки. Палатка чернела, костер  прогорел.  Ночь
властно вступила в свои права, спрятав тщедушный месяц в складки  черной
мантии.
   Откуда-то  с  горизонта,  вероятно,  из  города,   неровным   фронтом
надвигалась гроза, осколки которой доносились до  меня  в  виде  свежего
ветра и шума.
   Спящий поежился. Я сосредоточилась, черпая эту  сосредоточенность  из
изрядно опустевшего источника. Сдержала дыхание, прислушиваясь к каждому
шороху, приглядываясь к каждой веточке под ногами.
   И черной ночной кошкой пролезла в  палатку.  Второй  из  преступников
спал  в  ее  внешней  части,  отделенной   от   внутренней   брезентовой
перегородкой, которую пересекала закрытая снаружи "молния".
   Мне пришлось открыть ее, буквально нависая над  спящим  мужчиной.  Он
беспокойно пошевелился, но затих. Мелькнула мысль достать его пистолет и
воспользоваться им для захвата всех  троих  в  заложники  с  последующим
выяснением  обстоятельств  где-нибудь  в   милиции,   но   подобное   не
представилось возможным: он спал слишком чутко, и рука его лежала именно
на этом предмете мужской гордости.
   Обливаясь потом и сходящей с меня бесстрастностью, я перелезла  через
него, вползла во внутреннюю  часть  палатки  и  нащупала  ноги  третьего
спящего мужика. Руки его были защищены от попыток покушения на  сторожей
стальными наручниками.
   Я прикрыла ему рот рукой и сильно толкнула  в  плечо.  Он  проснулся,
дернулся, но, прежде чем успел освободиться от моей  руки,  я  прошипела
ему на ухо: "ТИХО!" - и убрала ее сама.
   Он уставился на меня, и в темноте его глаза нервно блестели.
   Дыхание со свистом вырывалось из беспокойной груди.
   - Привет, - прошептала я. - Я частная сыщица Таня Иванова.  Я  пришла
тебя спасти.

Глава 3

ЛЯСЫ С ВОДОЛАЗОМ

   - Ты кто? - спросил он, следуя  идиотской  привычке  спасаемых  людей
прикидываться полнейшими придурками.
   - Частный детектив. Случайно оказалась здесь. Хочу тебя спасти! А  ты
кто? И кто они?
   - Я водолаз, - как-то осторожно сообщил  он,  шевеля  одними  губами,
похоже, ожидая смеха с моей стороны.
   - Какого хрена им от тебя нужно?
   - А?
   Я переспросила, уткнувшись в его ухо. Тут-то его и прорвало:  схватив
меня за руку, он, привстав, начал  словесно-шепотные  излияния,  видимо,
перестав принимать меня за провокатора или за Суккуба.
   - Здесь готовится большая кровь! - сообщил он многозначительно,  хотя
и торопливо. - Они хотят, чтобы я в костюме подошел к кораблю,  ну,  под
водой, естественно, и, во-первых, закрепил якорь на дне,  чтобы  корабль
не смог уйти, а во-вторых, что-то еще, о чем  пока  не  сказали.  Завтра
сюда...
   - Знаю, дальше.
   - Они говорят, что возьмут моих...
   - Знаю, дальше.
   - Утром их приедет трое, у каждого пис...
   - Все ясно. Когда это "утром"? - спросила я, памятуя, что до рассвета
осталось всего ничего.
   - Часа в четыре, в пять, откуда я знаю?!
   - Часа четыре уже минут десять как есть, -  возразила  чувствительная
ко  времени  Татьяна  Иванова.  -  Черт,  как  же  тебя  вытащить?..   У
кого-нибудь из них есть сотовый телефон?
   - При мне не звонили.
   - Угу... Ты, главное, не брыкайся. Сознавай,  что  до  того,  как  ты
выполнишь работу, тебя  не  убьют.  Сиди  тихо,  я  постараюсь  сообщить
м-м-м... в ближайшую спецслужбу, тебя спасут.
   - Давай убежим сейчас! - внезапно додумался он.
   - Ты пока вставать будешь, всех разбудишь... а у меня нет  пистолета.
И умирать из-за лишней торопливости я не  собираюсь.  Лежи.  Жди  своего
специалиста, будет потом что рассказать в ФСК или где там еще... Так кто
они такие?
   - Не знаю... меня взяли на рыбалке, о которой  знали  только  близкие
друзья и жена... Да!  Это!  Они  меня  сначала  к  вокзалу  отвезли,  на
квартиру, где-то у стадиона, там еще завод какой-то рядом... Дом  такой,
с продуктовым магазином, серый. Кажется, пятиэтажка.
   Я знала это место. Довольная, кивнула  ему  с  выражением.  Он  слабо
улыбнулся.
   - А как ты собираешься закреплять якорь на дне?
   - Они обещали  привезти  технику,  есть  такая  специальная  машинка,
которая быстро входит в песок и...
   - ТИХО!
   Мы замерли, прислушиваясь к расслышанному мной шороху. Медленно текли
секунды... Кажется, все было в порядке.
   - Сиди здесь, жди. Я скорее всего поплыву на берег и попытаюсь быстро
добраться до города. Старайся  в  любой  ситуации  держаться  у  них  за
спинами и падай на землю, если поймешь, что сейчас будут стрелять.
   Он кивнул, и я  стала  выбираться  отсюда  -  дальше  рисковать  было
бессмысленно, так как все самое необходимое я уже узнала. На  то,  чтобы
ретироваться,  ушло  минут  пять  -  и  вовремя:   вдалеке   послышалось
нарастающее гудение моторной лодки. Кажется, сегодня она тарахтела более
приглушенно.
   Я поспешила залечь в кустах, шагах в тридцати  от  стоянки,  почти  у
самого берега, пока двое сторожей не проснулись.
   И через несколько секунд убедилась в правильности своего выбора: двое
проснулись, но безымянный не успел отругать сонного Влада за то, что тот
не разбудил его в смену, - из-за мыска вылетела  серебристая  моторка  с
двумя красными полосками, мотор стих, и, с замедленного хода,  в  тишине
отчетливо грохнули два одновременных выстрела.
   Оба сторожа свалились. Водолаз,  послушный  моему  совету,  наверняка
тоже.
   Лодка ткнулась носом в  берег.  Двое  парней  в  спортивных  костюмах
соскочили с нее  и,  следуя  традиции  кинобоевиков,  стали  обследовать
каждый закоулок небольшого пространства,  зажав  пистолеты  в  вытянутых
руках и шарахаясь от собственной тени.
   Проделано, однако, все это было с профессиональной  быстротой.  После
краткого обследования один из парней махнул рукой пассажирам.  Те  сошли
на берег - дородный мужик  в  бордовом  пиджаке  и  кто-то,  всем  видом
напоминающий  чиновника  начиная  с  залысины  и  живота  и   заканчивая
брезгливостью и маской уверенности на лице.
   Бордовый приказал:
   - Давайте быстрее! Они минут через пять будут здесь!  -  И  кивнул  в
сторону трупов.
   Водитель выкинул из лодки две короткие лопаты. Влада и его  напарника
оттащили к месту, где, кроме  песка,  ничего  не  было,  и  стремительно
забросали песком.
   Ветер, гуляющий над свежей могилой, быстро заровнял, задул это место,
так что через минуту оно уже почти не отличалось от остального пейзажа.
   Но я запомнила.
   Мужик в бордовом пиджаке вынул "вальтер" и шагнул с ним в палатку.
   Оттуда  послышался  его  приказ,  затем  вылетел  ободренный   пинком
водолаз.
   Двое парней скрутили его, в рот  запихнули  кляп,  на  голову  надели
мешок и потащили в лодку. Он старался не сопротивляться.
   Чиновник в сером костюме нервно поглядывал на часы, а когда раздалось
тарахтение лодки, вовсе побледнел.
   Старший шикнул на ребят, лодка  на  малых  оборотах  мотора  обогнула
остров и скрылась, обдав  меня  водяной  пыльцой  всего  с  трех  метров
справа.
   Парни распределились, чиновник юркнул в палатку,  бордовый  спрятался
за деревом, присел. Мне плохо было видно эту картину - мешали кусты,  но
я знала, какое положение в этой ситуации  наиболее  удобно  для  засады,
ночью уже прикидывала, что да как.
   Лодка со специалистом подъехала быстро и спокойно, в ней сидели трое.
   Выстрелов раздалось тоже три, но два из них достались водителю.
   Лодка вхолостую доплыла до берега, где сжавшегося немолодого человека
вытащили из нее и швырнули на песок.
   - Куролесов, - сказал чиновник, вылезая из палатки с довольным  лицом
победителя, - я ж тебя предупреждал - не лезь в это дело, целее будешь!
   - Аночкин! - ахнул специалист.
   - Да, я это, профессор хренов! Говори быстро: кто наниматель?!
   - Я его лица не видел, - затараторил Куролесов, - у  него  ребята  из
солнечных, там Влад, Кость, Быр и кто-то еще, я не знаю...
   - Где квартира?
   - У вокзала железнодорожного, серая пятиэтажка,  на  втором  этаже...
кажется, шестая квартира.
   - Номер дома!
   - Сорок семь дробь пятьдесят один!
   - Все, - проронил Аночкин, поворачиваясь к бордовому  и  доставая  из
кармана платок и расческу.
   Тот выстрелил в упор два раза. Специалист рухнул  на  песок,  заливая
его кровью... Минутой позже он был зарыт рядом  с  несбывшимися  мечтами
Влада.
   Документы  Куролесова  бордовый  передал   Аночкину,   который   отер
вспотевший лоб платком и сбросил вырванные расческой волосы на песок.
   Двоих сопровождающих  специалиста  к  этому  времени  уже  похоронили
вместе со свернутой палаткой. Неожиданно для  меня  они  сняли  с  лодки
мешок, в котором лежало еще одно тело. Засыпали рядом.
   Лодку  затопили  невдалеке  от  берега,  прострелив  дно  несколькими
выстрелами, изуродовав корпус и мотор.
   - Черт, - бросил один из парней, - лучше б