ходят из квартир. К ним уже не залезешь, да и брать у  них
нечего,  кроме  разве  старых тапочек, алюминиевых  ложек  и
завалявшегося  кусочка  колбасного  сыра  на  верхней  полке
холодильника.
      Николай вызвал лифт и просчитал время, за которое  тот
спустился по шахте, и определил: поднимающийся до него вышел
на седьмом этаже, плюс-минус один этаж, конечно.
      Лосев  вошел  в  кабину и нажал кнопку девятого.  Лифт
медленно  и  со скрипом пополз вверх, видимо, давно  подошла
пора профилактического ремонта.
      Наконец,  тяжело вздохнув, кабина дрогнула и  застыла.
Дверцы  расползлись в разные стороны, и Николай  очутился  в
чужом  доме,  в  чужом  подъезде, перед  чужими  квартирными
дверями.
      Он  подошел  к  одной  из них  -  обычной  деревянной,
окрашенной  в  темно-голубой цвет, и  стал  звенеть  связкой
ключей, делая вид, что вот-вот будет отпирать свою квартиру.
Стукнув  два раза кулаком по двери, рискуя оказаться  нос  к
носу  с  ее хозяином, Николай застыл на месте, давая  понять
тем, кто находился этажом или двумя ниже, что жилец исчез  в
недрах своей квартиры.
     Затем он осторожно, на цыпочках, стараясь не наделать и
малейшего  шума, направился вниз по лестнице, предварительно
надев на глаза темные очки. В таком виде, рассчитывал Лосев,
его не узнают, а если и узнают, то далеко не сразу.
      В воздухе витал запах дыма сигарет - кто-то курил там,
внизу,  и  удушливая  гадость поднималась  вверх  в  поисках
выхода. Николай никогда не курил и терпеть не мог, когда кто-
нибудь  дымит  в  его подъезде, потому что  дым  проникал  в
квартиру, и отвратительный запах долго потом заставлял семью
Лосевых брезгливо морщиться. Татьяна постоянно твердила, что
необходимо поставить вторую дверь. Это, по ее мнению,  могло
c!%`%gl  квартиру от превращения в газовую  камеру,  на  что
Николай  отвечал,  что  воздух  (а  табачный  дым,  как  все
догадываются, содержится именно в воздухе) является  всепро-
никающей  субстанцией,  а полностью  герметичных  дверей  не
существует.  Российская  продукция  обычно  производится  по
пьянке  и  не  всегда  соответствует стандарту  на  все  сто
процентов:  где-то  обязательно  недопилят,  недоварят   или
перекосят.
      На площадке между восьмым и девятым этажами никого  не
было,  и  Николай  рискнул  спуститься  ниже,  все  так   же
осторожно переставляя ноги.
      И  вдруг,  совершенно неожиданно, на  самой  последней
ступеньке  перед площадкой восьмого этажа, правая  нога  его
соскользнула,  и  Лосев  с  вытаращенными  от  страха  перед
неизвестностью глазами, рухнул вниз лицом.
      Сработал  рефлекс, и он приземлился на  пальцы  правой
руки, а именно на большой и указательный, которые болезненно
расползлись в разные стороны, растягивая сустав.
      Бетонная плита застыла буквально в сантиметре от  лица
Николая,  который немигающими глазами смотрел на  выбоины  в
ней  со скопившейся пылью и чувствовал, как нарастает острая
боль  в  кисти руки. Темные очки сползли с глаз и  коснулись
серой  поверхности бетона. В нос ударил запах мокрой половой
тряпки.
     Опершись на локоть левой, Лосев медленно перевернулся и
попробовал   встать,   уткнувшись   коленями   в    бетонную
поверхность.
      Боль  ползла  все  выше  и уже достигла  локтя,  когда
Николай закрыл глаза и силой воли попытался стряхнуть с себя
оцепенение.  Однако в тот же миг услышал, что  где-то  внизу
еле слышно щелкнул дверной замок и вскоре послышались легкие
шаги двух людей, спускающихся вниз по лестнице.
      "Они уходят", - подумалось Николаю. Он резво встал  на
ноги и поспешил следом, словно охотник, опасающийся упустить
дичь.
      Шум  шагов смолк. Лосев прибавил ходу и вскоре  достиг
площадки первого этажа, бросившись к выходу.
     И вдруг...
      В  дверях  он  столкнулся с двумя своими  подопечными,
которые   стояли  и  в  упор  смотрели  на  него.  В   руках
белобрысого  была  большая  серая  сумка  фирмы   "Stentor",
которую  Николай сначала не заметил, когда  двое  входили  в
подъезд.
     Очевидно, свернутая сумка была спрятана под курткой.
       Николай  опешил  и  остановился  как  вкопанный.  Ему
показалось,  что  воришки  ждали  именно  его  и  собираются
подложить ему какую-нибудь пакость - ткнуть острым ножом под
ребро, например.
     Затем он сообразил, что его поза Венеры только с целыми
руками  выглядит весьма подозрительно, и усилием воли  снова
начал двигаться.
     - Извините, - пробормотал он, протискиваясь между двумя
парнями, каждый миг ожидая подвоха.
       Но  все  обошлось.  Лосев  благополучно  выбрался  из
/.$j%'$   на  белый свет и быстрым шагом свернул направо  от
подъезда  -  совсем не в ту сторону, откуда пришел.  Николай
шел и ни разу не рискнул обернуться. Только зайдя за дом, он
остановился и осторожно выглянул оттуда.
     Но двое жуликов уже удалились на порядочное расстояние.
Высокий  по  какой-то  причине вдруг  обернулся,  и  Николай
молниеносно убрал голову.
      Сердце  стучало,  как молот, только  в  более  быстром
темпе, если такое сравнение возможно. Лосев немного постоял-
постоял и ушел.
     Неподалеку находился небольшой гаражный кооператив: как
оказалось,   от  одного  отсека,  которым  владел   знакомый
Лосевых, у Николая был ключ. Там не хранилось ничего,  кроме
старых  вещей,  зато  был  погреб,  в  котором  должны  были
зимовать десять ведер картошки, принадлежащих семье Лосевых.
Обычно  Николай ходил на базар и покупал ее столько, сколько
было нужно для нужд семьи, но на этот раз решил использовать
подсобное помещение по-иному.
      Зайдя  в металлический гараж и прикрыв за собой дверь,
Николай  сбросил  плащ, заменив на куртку.  Очки  исчезли  в
кармане до лучших времен, а на голове вместо шляпы оказалась
кепка.
       Не  хватало  только  накладных  усов,  которые  можно
приклеить  особым  клеем  под  нос.  В  дальнейшем   Николай
собирался продумать и эту деталь.
      Короче  говоря, внешность нашего искателя  приключений
преобразилась, и вряд ли квартирные воришки узнали бы сейчас
в  нем того самого мужичка, который напоролся на них, выходя
из подъезда.
      К вечеру стало известно, что в доме номер тридцать два
по улице Нестерова обокрали квартиру начальника отдела одной
частной строительной фирмы Филиппова.
     Украли пару золотых перстней, дорогие цепочки, деньги в
сумме двух тысяч долларов и кое-что из личных вещей. Короче,
пощипали солидно.
      Конечно  же,  приезжала бригада из  УВД  на  "уазике",
топталась  по  квартире и писала, писала, писала,  составляя
протокол... Затем милиционеры раскланялись.
     Они обещали, но не гарантировали.
      Николай тем временем толкался среди соседских старушек
и  прислушивался к разговорам на криминальные темы.  Легенда
об  ограблении  за  какие-то минуты  успела  обрасти  такими
невероятными подробностями, что Лосевудаже не верилось,  что
он  почти  что  присутствовал при  совершении  преступления.
Правда,  он  не  видел,  как  двое  взломщиков  обрабатывали
квартиру менеджера Филиппова, зато засек того, кто стоял  на
стреме,   и   слышал,  как  оба  жулика   линяли   с   места
преступления. Но теперь всему миру, с подачи соседок,  стало
известно,  что Филиппов со своими помощниками штукатурил  не
только  стены  жилых и нежилых помещений, но  и  апартаменты
разного  пошиба  бизнесменов, коммерсантов и даже  депутатов
городской  Думы. Что у Филиппова за городом  два  гаража,  в
каждом  стоит  по  "Мерседесу", а дома за  диваном  огромный
сейф.   Правда,   взломщики  не   смогли   открыть   его   и
c$.".+lab"."  +(al  горой металла,  которую  жена  Филиппова
сняла  с шеи и пальцев, перед тем как идти в ванную комнату.
Она  с  удовольствием плескалась там и даже не одна, поэтому
ей  не было дела до того, что происходило за стенами ванной.
Правда, сплетничая, никто не вспомнил, что уже два месяца  в
доме  нет  горячей  воды,  а  потому  приключение  с  ванной
оставалось  под  большим  вопросом.  Но  в  общем,  так  им,
новоявленным буржуа ям, и надо! Нечего наживать состояние за
счет нетрудовых доходов. Таково было мнение жильцов.
     Теперь можно было действовать: как руководитель проекта
"Рэкет",  мой  случайный  попутчик рассчитывал  на  половину
денежной  суммы,  а золото с вещами пусть  оставят  себе  на
память.
       Николай  Лосев  долго  раздумывал  над  тем,   откуда
позвонить жуликам - из дома или телефона-автомата. Из  дома,
конечно,  удобнее,  зато  из  автомата  -  безопаснее.  Хотя
милиция  в  два  счета вычислит автомат, по которому  сделан
звонок,  и  снимет  пальчики,  но  Николай  сомневался,  что
воришки обратятся со своими проблемами в милицию.
      Тем  не менее, он решил связаться с грабителями именно
из  телефона-автомата:  а вдруг да у  белобрысого  коротышки
окажется аппарат с определителем номера звонившего?
       Господи,  ну  почему  прогресс  достиг  наконец-то  и
захудалой России с ее отдаленными медвежьими углами?  Раньше
телефон  был роскошью, а теперь звонок не просто  объявит  о
том, что вам звонят, еще и укажет, кто это делает.
      Николай  сел на трамвай и поехал в центр  города,  где
были наиболее безотказные автоматы, вошел в кабинку, засунул
за щеки куски ваты размером с пирожок и набрал нужный номер.
      Сердце  отчаянно  стучалось  о  ребра,  словно  язычок
колокола по стенкам!
     Николай нервничал.
      На том конце долго не брали трубку. И Лосев решил, что
некому подойти к телефону ввиду отсутствия хозяев, подумав о
том,   чтобы  уйти.  Наконец  ему  ответил  гнусавый  голос,
принадлежавший высокому, - он сразу узнал его.
     - Да?
      - Не вешайте трубку и дослушайте до конца все, о чем я
скажу.
     Николай едва шевелил челюстями, вата забилась под язык,
норовя  пролезть  в  горло. Вкусовые  качества  продукта  не
соответствовали представлению Лосева о здоровой пище.
     - Ну, чего тебе?
     Николай тут же перешел к делу.
      - Сегодня взяли квартиру по улице Нестерова, и я знаю,
кто это сделал.
       Двое  молодых  людей  -  один  светловолосый,  другой
темненький. Предлагаю договориться.
     - Чего-чего?
      Парень или в самом деле оказался дебилом, или пытается
тянуть время.
      -  Тысячу "зеленых" - или я буду звонить в милицию,  и
вам придется пару лет отдыхать на нарах.
      Лосев не совсем представлял себе обстановку в тюрьмах,
-.  определенно знал, что камеры там отнюдь  не  одиночки  и
укомплектованы двухъярусными нарами с парашей  в  углу.  Еще
вспомнил  рассказ одного освободившегося по случаю  амнистии
зека,   как   было  совершено  убийство  из-за  единственной
электрической  розетки,  которой пользовались  триста  (если
бывший политзаключенный не соврал) человек.
      Кто-то  захотел побриться вне очереди и  получил  перо
между  ребер.  Николай содрогнулся при мысли,  что  никто  в
нашей  стране  не  защищен настолько,  чтобы  зарекаться  от
тюрьмы да от сумы.
     И снова услышал в ответ:
     - Чего-чего?
     Ну, блин, придурок!
      -  Обдумайте  мое  предложение  как  можно  скорее,  я
перезвоню.
     - Когда?
     - Этого я не скажу, ждите звонка.
      Лосев  повесил  трубку, на всякий случай  огляделся  и
вышел из кабинки.
      Он выплюнул на ладонь мокрый ком ваты, который вот-вот
намеревался проникнуть в пищевод, при этом Николая  чуть  ни
стошнило.
      Он  долго  думал, как поступить с этим  кляпом,  одним
своим  видом  напоминавшим растекшуюся под  горячим  солнцем
медузу.  Мысли  были  заняты совершенно другим,  поэтому  он
постоял  какое-то время, не зная, как поступить.  В  коленях
ощущалась нервная дрожь.
     Николаю казалось, что он все сделал правильно, еще раз,
шаг  за  шагом он прокручивал в голове свои действия  и  все
больше убеждал себя, что механизм должен сработать.
      Мокрая  вата перекочевала в карман куртки, потому  что
мусорную урну в городе увидишь разве только у входа в здание
городской  администрации и то с внутренней стороны,  где  ее
охраняет милиционер, зорко следящий за потоком посетителей.
      Стрелки  на часах приблизились к девяти; уже часа  два
как  улицы погрузились в темноту. Николай поехал к  себе  на
трамвае, сошел на своей остановке и направился к дому.

                             ***

      На  следующее  утро  он  опять  позвонил  по  тому  же
телефону. На этот раз во рту было четыре жвачки, разжеванные
в один сладкий ком.
     Трубку сняли сразу, видно, ждали звонка.
     - Вы обдумали мое предложение? - Рот был полон слюны.
     - Ты кто такой? - голос был по-деловому решителен.
      -  Я  тот,  кто сдаст вас милиции, если не получит  на
сигареты.
     Николай хотел добавить, "которых я не курю", но вовремя
подумал,  что некурящих мужчин в городе раз-два  и  обчелся,
это  будет слишком серьезной зацепкой для тех, кто  пожелает
его найти и обезвредить.
     - Давай встретимся и поговорим. Роскошная перспектива!
     - Не получится, - ответил Николай.
     - Почему?
     - Я так никогда не делаю, это мой принцип.
     - С чего ты взял, что мы грабанули квартиру?
     - Я вас видел.
      - Ты, наверное, тот самый придурок, который столкнулся
с нами в дверях?
       Сейчас  самое  главное  -  не  выдать  себя  голосом,
промедлением  с  ответом: воришки должны  поверить  в  слова
Николая.
      -  С  вами  кто-то  столкнулся?  Еще  один  свидетель?
Надеюсь, ему вы не станете платить? Лично я наблюдал за вами
из  другого места. Кстати, не пытайтесь найти меня, я  очень
осторожен  и  подстраховался. При любом  исходе  этого  дела
милиция придет только к вам и ни к кому больше.
      Мысль  о  том,  что  краденые вещи можно  перепрятать,
пришла в голову Николая только сейчас. Если вещей не найдут,
доказать ничего будет нельзя.
      Ниточка  становилась все тоньше. Хотя у  милиции  свои
методы  работы,  и  она  всегда  находит  товар,  если  есть
наводка.
     - Чего же ты хочешь?
      - Тысячу долларов, как я уже говорил. Не слишком много
для нынешнего времени.
     - И что дальше?
     - Дальше вы спокойно будете жить.
     - Какие гарантии?
      -  Только мое слово. Но оно тверже, чем ваши зубы. Это
точно.
     На том конце начали совещаться.
     - Мы согласны, фраер. Получишь свой кусок. Только учти,
если  будешь звонить снова, мы пожалуемся крутым ребятам,  и
они тебя найдут.
      Естественным вопросом будет: почему бы воришкам  сразу
не обратиться к мафиозникам, пусть ищут крота и выворачивают
ему  кишки. Только стоить это будет слишком дорого.  Бандиты
бесплатно не работают, и цены у них далеко не божеские.
     - Согласен. Когда я получу свою тысячу?
     - Приходи, получишь сейчас.
     - Нет, так не пойдет.
     - Тогда как?
      План  передачи денег у Николая был уже  разработан  до
деталей, во всяком случае, так ему казалось.
      -  Завтра в десять утра вы войдете в здание проектного
института "Облстройпроект"...
      -  Где  оно  находится? - грубо перебили  Николая.  Он
поморщился.
       -   Улица  Емельяна  Пугачева,  девяносто.  В  трубке
замолчали, очевидно, записывали адрес.
     - Сколько там подъездов?
     - Всего один. Рядом находится еще один институт, у него
другое название, поэтому не перепутайте.
     - Постараемся. Что дальше?
      -  Дальше  поднимаетесь на второй этаж и  подойдете  к
лифту.
     - Почему на второй?
      -  На  первом  этаже  могут быть  люди,  которым  надо
подняться выше.
     - А на втором не могут?
     - Могут, но вероятности меньше.
     - Хрен с тобой, что дальше?
      -  Оставляете пакет с деньгами в правом углу  рядом  с
дверкой   и   нажимаете   кнопку  девятого   этажа.   Дверцы
закрываются,  и  лифт едет наверх. Учтите, это  должно  быть
сделано  ровно  в десять, секунда в секунду. Давайте  сверим
часы.
     - И все?
     - Все. Только не вздумайте подниматься в лифте вместе с
деньгами.  Я  буду  не один, и мы тщательно  проконтролируем
ваши действия.
     Молчание.
     - Вам все понятно?
     - Да.
      -  Еще раз хочу предупредить: если вы сорвете передачу
денег, то через минуту о вас будут знать в милиции.
     - Учтем.
     Николай повесил трубку. Получится или нет? Хотелось бы,
чтобы  получилось.  Тысяча  долларов  для  почина  -  совсем
неплохая сумма.
      На  следующий  день  с  девяти  утра  Лосев  торчал  в
помещении института "Облстройпроект", который ютился  теперь
в  нескольких  комнатах:  почти  все  помещения  были  сданы
различным фирмам, фондам и даже банкам.
      Так  что народу в девятиэтажном муравейнике было более
чем  достаточно. Полгорода моталось здесь по своим  делам  -
сделки, кредиты, работа и многое другое.
      Когда-то  здесь  служил  однокурсник  Николая,  Славик
Иванов,   ему   совершенно  случайно  предложили   должность
спортивного  руководителя при месткоме,  и  тот  согласился.
Зарплата была небольшая, всего сто сорок рублей, зато  много
свободного времени, чтобы организовывать другие дела.
      Николай  довольно  часто заходил к приятелю,  так  что
хорошо  знал внутреннее расположение помещений. За  день  до
передачи   денег  он  наведался  сюда  и  еще   раз   провел
рекогносцировку, уточняя детали.

                             ***

      Воришки  подошли к девятиэтажному кирпичному зданию  в
половине десятого.
      Николай  наблюдал  за  ними, стоя  на  площадке  между
третьим и четвертым этажами.
      Обзор  был  хорошим,  потому что  лестничная  площадка
представляла собой сплошное окно и бетонные марши.
      Лосев  нырнул в мужской туалет на пятом этаже и вскоре
вышел  оттуда в черном халате технического работника, очках,
от  которых у него слезились глаза, и в газетной шапочке  на
голове. В руках у него был молоток и стамеска.
      На  каждом  этаже теперь размещалось от трех  до  пяти
`  '-ke организаций, народу толкалось много и контролировать
всех  сотрудников было почти невозможно, да и некому. К тому
же  Николай  был занят делом, и заглядывать в лицо  рабочему
вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову.
      Костюмированное представление целиком оправдало  себя,
потому  что  через  десять минут два  жулика  промчались  по
пятому этажу, проверяя все закоулки.
     Николай стоял перед окном в конце коридора и делал вид,
что подгоняет раму.
      На  него ворюги даже внимания не обратили. Они заранее
знали,  что свидание им назначил человек, который  здесь  не
работает,  потому  что  это  противоречило  бы  элементарной
логике.
     Наверху было еще четыре этажа, поэтому жулики помчались
дальше.
      Без пяти десять Николай спустился на четвертый этаж  и
встал  у  стены с левой стороны. Вскоре послышались знакомые
шлепающие  шаги. Лосев с осторожностью черепахи выглянул  из
укрытия и увидел белобрысого малыша, спешащего вниз.
      Николаю все стало ясно. Второй остался там, на девятом
этаже, и будет ждать, когда кто-нибудь придет за деньгами.
      Воры  не учли одного: лифт можно было вызвать на любом
этаже; и он остановится - совсем другая система - не то  что
в обычных жилых домах.
     Почти десять часов.
      Николай подошел к лифту, который в этот момент отдыхал
на седьмом, и прислушался. Лифт пришел в движение, спускаясь
вниз.
      Вскоре  подъемник замедлил ход и остановился.  Николай
взглянул на часы.
     Секундная стрелка достигла двенадцати, остальные стояли
на своих местах.
     Время.
     Лосев нажал кнопку своего этажа.
     Лифт снова пришел в движение. На втором он остановился,
как этого и следовало ожидать.
      Дверцы  открылись.  Николай  заглянул  внутрь,  увидел
справа  на полу небольшой сверток из старой газеты,  схватил
его, не входя в лифт, и снова нажал кнопку девятого этажа.
     Дверцы закрылись, и лифт пополз вверх.
      На  четвертом  этаже  был  переход  из  здания  одного
института в другой.
      Назывались  эти учреждения по-разному, но принадлежали
одному объединению, поэтому директора обща