ровый кретин с рыжими патлами.
   Это было последнее, что он произнес! Не слишком церемонясь, я заехала
ему коленом между ног, а затем хуком с  правой  отправила  отдыхать  под
березки.
   Трое других прекратили пинать уже недвижимого парня и повернулись  ко
мне. На их лицах  читалось  бешенство,  вперемешку  с  удивлением:  "Кто
посмел им помешать?!" Секунду помедлив, гопники бросились ко мне, видимо
желая стереть в порошок. - Нехорошо, мальчики! - пожурила их я, а  затем
"вертушкой" влепила ближайшему каблу-г ком в челюсть. Громила рухнул как
подкошенный, вот только двоих оставшихся это  не  остановило.  Тот,  что
оказался порезвее, попытался достать  меня  довольно  неуклюжим  боковым
ударом, за что и поплатился. Я легко ушла от его кулака и, поднырнув под
летящую руку, продолжила движение нападавшего, влепив  его  в  кирпичную
стену. Можете не сомневаться, я приложила  максимум  усилий,  чтобы  его
рандеву со стеной оказалось максимально плодотворным. Стена, правда,  не
пострадала...
   Не  останавливаясь,  я  всадила  последнему  из  парней  каблуком   в
солнечное сплетение, и он отлетел назад, коснувшись земли одновременно с
тем, кому довелось поцеловаться с кирпичами. Все было закончено!..
   Именно в этот момент на поле битвы прибыло подкрепление  в  лице  тех
мужиков, что стыдливо прятали глаза еще минуту назад. То ли мой поступок
их устыдил, то ли они решили, что теперь геройствовать безопасно, но  за
дело  они  взялись  горячо.  Чувствительными   пинками   они   принялись
выпроваживать полумертвых гопников со двора.
   Не обращая  внимания  на  происходящее  вокруг,  я  помогла  пареньку
подняться. Цепляясь за руки, он встал и  мутными  глазами  уставился  на
меня.
   Видимо, парень оказался в нокауте, но это проходит!
   Собственно, серьезных увечий мальчик получить не успел. У  него  была
рассечена бровь, а затылок украшали несколько шишек. Ощупав его ребра, я
поняла, что  переломов  нет.  Впрочем  это  не  говорило  об  отсутствии
внутренних повреждений.
   -  Давай-ка  я  тебе  врача  вызову,  -  предложила  я,   но   парень
отрицательно помотал головой.
   - Не стоит! Я в порядке.
   - За что они тебя? - полюбопытствовала я, впрочем, не надеясь, что он
будет изливать мне душу.
   - Да так, - ухмыльнулся паренек. - Считают,  что  мне  нужно  с  ними
зарплатой делиться...
   Отмахнувшись  от  сердобольной  старушки,  что,  подоспев,   пыталась
вытереть ему платочком кровь с лица, парень повернулся и пошел со двора.
   Что ж, вольному - воля.
   Я вернулась на свою скамейку и принялась дожидаться тетушку Милу,  не
обращая внимания на  любопытные  взгляды  соседей,  направленные  в  мою
сторону.
   Собственно, все вокруг знали, что я  веду  не  совсем  привычный  для
женщины образ жизни, однако в деле увидели меня, пожалуй, впервые.
   Тетушка появилась минут  через  десять,  прижимая  к  груди  довольно
объемную посылку.
   "Чтива ей теперь хватит на неделю", - подумала  я  и  поднялась  Миле
навстречу.
   - Девочка, а ты не  переутомилась?  -  озабоченно  спросила  тетушка,
узнав, что я выскочила на улицу, забыв дома ключ.
   - Нет, - улыбнулась я. - Просто контужена истошным криком молочницы.
   Мы вернулись домой, слегка подтрунивая друг над другом по поводу моей
внезапной за-бывчивости. Тетушка, естественно, о  сегодняшней  потасовке
во дворе ничего не знала, а говорить ей об этом не хотелось. Итак,  едва
я переступлю порог, кто-нибудь из соседок наведается к ней  и  с  пылкой
страстью расскажет о случившемся, да еще прибавит маленько!
   Времени до приезда выделенного мне "Мерседеса" оставалось не  слишком
много, но для сборов вполне хватало. Я уселась к трюмо  и  принялась  за
макияж.
   Во-первых, сегодня мне придется сделать его так, чтобы не  выделяться
из толпы, а во-вторых, макияж поможет изменить мою внешность, Оксана  не
должна узнать меня!
   Собственно говоря, изменение внешности - работа кропотливая. Если  ты
не знаешь, что нужно делать, то все старания пропадут напрасно.  Изменяя
внешность, совсем не обязательно уродовать лицо.  Нужно  только  одно  -
чтобы  весь  твой  внешний   облик   полностью   соответствовал   новому
внутреннему образу.
   Не стану вдаваться в подробности этого процесса, так как мой  рассказ
грозит в таком случае затянуться до бесконечности. Скажу только oдно - с
задачей я справилась.
   Очки, туго стянутые сзади волосы и агрессивный  взгляд  по  мановению
волшебной палочки  превратили  меня  в  богатую  феминистку.  Оставалось
только дополнить облик брючным костюмом и косметикой холодных  тонов,  и
создание нового облика было завершено. Слегка изменив походку и  напрочь
стерев с лица улыбку, я стала абсолютно неузнаваемой.
   Эффективность моей феминистской внешности проверять на  тетушке  было
бесполезно,  потому  что  она  уже  давно   привыкла   ко   всевозможным
перевоплощениям, а вот  озадачить  шофера  я  попросту  посчитала  своим
долгом.
   Дима подогнал  машину  прямо  к  подъезду  и  трижды  просигналил.  Я
выдержала  некоторую  паузу  и,  чмокнув  в  щеку   зачитавшуюся   тетю,
спустилась вниз.
   -  Молодой  человек!  -  строго  проговорила  я,  подходя   к   Диме,
старательно высматривающего меня в окнах многоэтажки. - Кто вам разрешил
сигналить во дворе?
   Водитель недоуменно взглянул  на  меня,  старательно  соображая,  что
ответить нагловатой мужененавистнице. Грубить он, по-видимому, не хотел,
однако и вежливого ничего придумать не мог. Неизвестно, сколько  бы  еще
Дима стоял разинув рот, если бы я не рассмеялась.
   - Не напрягайтесь, Дмитрий! - произнесла я,  глядя,  как  он  хлопает
глазами.  -  Просто  присмотритесь  внимательней,  это  же  я   -   Женя
Охотникова.
   - Вот это класс! - после длительной паузы наконец заговорил водитель.
- Честное слово, Евгения Максимовна, если бы не улыбнулись, ни  в  жизнь
бы вас не узнал!
   Словом, должное впечатление я произвела. Первую  часть  задачи  можно
было считать выполненной и теперь пора заняться настоящим делом.
   Мы поехали к модельному агентству, принадлежащему Оксане Щегловой.
   Красная "Ауди" мирно покоилась на стоянке возле  офиса.  Движение  на
этой улице было односторонним, что значительно облегчало мою задачу:  мы
припарковались на обочине, не доезжая метров десять до Оксаниной машины.
   Андрей Владимирович еще после обеда позвонил мне и сообщил планы жены
на сегодняшний вечер. Эта информация была важна только  в  одном  плане:
если бы Оксана собиралась на какие-то закрытые вечеринки, то Щеглов  был
обязан обеспечить меня пригласительными билетами.
   Сегодня в графике визитов Щегловой не значилось ничего подобного  (по
крайней мере, так уверял меня  ее  муж).  Оксана  запланировала  ужин  в
ресторане с известным элитным художником. Затем должна  была  состояться
поездка на открытие его выставки, и лишь после этого намечался  визит  в
казино, откуда Щеглова должна была отправиться домой.
   Если верить словам Андрея Владимировича, то подобный вечерний  моцион
его супруги не был чем-то необычным. Богемные тусовки привлекали ее, как
муху... извините, пчелу - мед. А уж обыграть кого-то в казино  было  для
Оксаны просто ритуалом. Ладно, посмотрим, как все обстоит на самом деле.
   Долго ждать Щеглову мне не пришлось, и Оксана, появившись  из  дверей
здания, проплыла к своей машине.
   По-видимому,  в  ее  собственном  модельном  агентстве  нарядов  было
предостаточно, чтобы Щеглова не ездила домой переодеваться. Из офиса она
вышла в длинном блестящем черном платье с глубоким декольте  и  разрезом
сбоку. Поверх платья было накинуто коротенькое бoлеро из серого бархата,
а вокруг шеи пузырился серебристый шарф.
   Не думаю, что в этом наряде Щеглова  работала  в  офисе.  Уж  слишком
экзальтированный и эротичный. Однако все  могло  быть,  у  богатых  свои
причуды.
   Оксана  села  за  руль  и  уверенно  выехала  со  стоянки.  Судя   по
направлению, которое она выбрала, планы на сегодняшний вечер (по крайней
мере,  их  первая  часть)  оставались  неизменными.   После   нескольких
поворотов стало ясно, что Щеглова  едет  в  ресторан  "Славянский",  где
должна состояться ее встреча с художником.
   Я оставила  Диму  в  машине,  потребовав  от  него  состояния  полной
готовности, и вошла в  ресторан  следом  за  Щегловой.  Ничем  особенным
"Славянский" не выделялся, разве что  стилизованными  русскими  рубахами
официантов  да  ансамблем  псевдоцыганского  типа,   игравшим   какой-то
немудреный мотив на небольшой эстраде в углу.
   Не знаю, как у Оксаны, а у меня  сложилось  впечатление,  что  хозяин
этого заведения явно содрал  подобный  имидж  с  одной  из  сомнительных
парижских  забегаловок.  Словом,  в  интерьере  было  всего  понемножку,
главное, чтобы побольше экзотики.
   Публика здесь была такая же разномастная: начиная от "европрикинутых"
студентов и кончая толстопузыми холеными бизнесменами. Впрочем, сфера их
деятельности определилась довольно быстро, так как Оксана подсела именно
к этой компании.
   Теперь мне предстояло занять оптимальную позицию. Собственно  говоря,
лучшим вариантом был бы соседний столик, но в таком случае я оказывалась
бы прямо перед глазами Щегловой.
   Объяснять, почему этого нельзя было  допустить,  я  думаю,  не  имеет
смысла. Поэтому мне пришлось расположиться за дальним столиком у  глухой
стены, чтобы держать в поле зрения все помещение ресторана.
   Я абсолютно не представляла себе, что могу сделать, если  для  Оксаны
возникнет угроза со стороны  окружавших  ее  людей.  Любому  из  них  не
представляло никакого труда причинить ей  вред,  а  вот  помешать  им  с
такого расстояния для меня было неимоверно трудно.
   Мне  оставалось  только   верить   словам   Щеглова   об   отсутствии
непосредственной угрозы для его жены и держать в поле зрения всех людей,
не входящих в ее окружение.
   Собственно говоря, если взять за аксиому возможность нападения извне,
то тут моя задача упрощалась. В этом случае самым главным для меня  было
помешать кому бы то ни было напасть на Щеглову. А уж в этом  деле  я  не
опаздывала еще никогда.
   В общем, пока Оксана ужинала, явно наслаждаясь  обществом  окружающих
ее людей, я внимательно осматривалась, потягивая апельсиновый сок.  Хотя
такая вынужденная диета - я не могла позволить, чтобы у меня были заняты
обе руки - была не совсем к месту. Мое нежелание делать серьезный  заказ
привлекало к себе излишнее внимание.
   Хорошо, если бы это  внимание  выражалось  только  в  косых  взглядах
официантов. Пару раз к моему столику подходил какой-нибудь  сердобольный
господин, видимо желающий укротить феминистку, и предлагал угостить меня
ужином.
   Естественно, что все  они  получали  довольно  вежливый,  но  твердый
отказ, однако я боялась,  что  в  конце  концов  это  привлечет  ко  мне
внимание Оксаны. К счастью, этого не случилось. Щеглова  была  настолько
увлечена своей компанией, что попросту не замечала ничего вокруг.
   Когда они наконец покинули ресторан, я вздохнула с облегчением!
   Кстати, если вас интересует, за ужин платила Оксана.
   Выставка художника проходила у него дома,  в  пяти  минутах  езды  от
ресторана. Собственно  говоря,  это  была  огромная  студия,  занимающая
помещение бывшей швейной мастерской, а  сам  художник  жил  в  маленькой
каморке, что была раньше кабинетом начальника.
   К приезду Оксаны  с  великим  живописцем  около  его  мастерской  уже
собралась порядочная толпа. Мне легко удалось спрятаться в ней, не боясь
быть замеченной. В первые  минуты  я  несколько  опасалась,  что  Оксана
сначала пройдет внутрь, а лишь потом откроет выставку, однако  этого  не
случилось. Художник распахнул дверь и, пропустив всех желающих, вошел  в
мастерскую последним.
   Неописуемую атмосферу, которая царила  на  выставке,  передать  очень
трудно. Люди переходили от картины к картине, переговаривались, спорили,
выпивали. В общем, чувствовали себя в своей тарелке.
   Я никогда не считала  себя  особым  знатоком  и  ценителем  живописи,
однако, посмотрев на шедевры местной знаменитости, можно было совершенно
уверенно предположить, что к реализму они  отношения  не  имеют.  Работы
мастера  были  выполнены  в  стиле  постмодернизма  (хотя  тут  я   могу
ошибаться),  и  впечатление,  которое  они  производили  на  нормального
человека было отталкивающее.
   Вокруг Оксаны,  не  отстающей  от  художника  ни  на  шаг,  постоянно
крутилась масса народа. С одной стороны, это создавало для  моей  работы
ту же проблему, что и в ресторане, а с дрyгой - я могла  постоянно  быть
позади Щегловой, не опасаясь быть замеченной.
   Впрочем, заметить-то меня заметили, вот только  не  Оксана.  Какой-то
невзрачный тип с лысиной Ильича, проходя мимо, вцепился в мой  локоть  и
прошептал:
   - Деточка! Я точно знаю, что вы хотите быть натурщицей...
   Я оглянулась на него, несколько удивившись тому спросу, которым нынче
пользуются феминистки. Может быть, мне  стоит  сменить  имидж?  Впрочем,
чего-чего, а внимания мужчин мне всегда хватало с избытком.
   - А вот я точно знаю, -  произнесла  я,  ледяным  взглядом  испепелив
похотливого мазилу, - что вы хотите под суд за оскорбление личности!
   Лысого кренделя словно ветром сдуло. Глядя ему вслед, я подумала, что
здесь, видимо, привыкли к фамильярности, и подобное обращение с  маэстро
в кругу художников было чем-то выдающимся...
   Свой "Мерседес" я оставила неподалеку от крыльца, заставив Диму  быть
в полной готовности, как и у ресторана. Сама же, на всякий случай, нашла
запасную дверь и, сунув в замок рейсфедер, сломала его.  Мне  совсем  не
улыбалось гоняться за Оксаной по дворам, если она решится таким  образом
скрыться от  толпы.  А  с  рейсфедером  взамочной  скважине  возможность
открывания двери  несанкционированными  личностями  теперь  сводилась  к
нулю.
   Нате вам!!!
   Оксана находилась на выставке около получаса. Я совсем не  вникала  в
их художественные беседы с мастером, так как мне  приходилось  постоянно
крутиться, словно собачонке, которой  на  хвост  повесили  рака.  Вы  уж
простите меня за подобные выражения.
   Когда наконец Щеглова направилась к выходу, меня захлестнула волна ни
с чем не сравнимого облегчения. Я была ужасно рада, что наконец покинула
этот притон безумцев. Впрочем, радость моя быстро улетучилась.
   На улице окончательно стемнело. Свет многочисленных фонарей  как  мог
прогонял сумрак ночи, но осветить все темные  углы  он  не  мог.  Именно
теперь  мне,  обеспечивающей   сохранность   бренного   тела   Щегловой,
невероятно реально вырисовалась возможность безнаказанного расстрела  ее
машины. Если бы кто-то пожелал убрать Оксану, то сейчас для  этого  было
лучшее время!  Впрочем,  я  быстро  успокоила  себя.  Потому  что,  даже
находясь рядом с ней в машине, помешать этому я бы не смогла.
   До казино "Алмаз" мы добрались без приключений. Ни одного  намека  на
угрозу  по  дороге  не  возникло,  и   эта   поездка   стала   последним
доказательством, заставившим  меня  поверить  словам  Щеглова.  За  весь
сегодняшний вечер - хотя возможностей  было  предостаточно  -  никто  не
попытался нанести Оксане вред.
   Наоборот у меня сложилось впечатление, что  эта  длинноногая  девушка
пользуется всеобщей любовью.
   Из  всех  окрестных  строений  здание,  где   располагалось   казино,
выглядело наиболее эффектно. На его вывеске переливались неоновые  огни,
создавая иллюзию бесконечного движения,  а  причудливые  окна  светились
неярким мягким светом. Мимо этого великолепия  трудно  было  пройти,  не
обратив внимания.
   Я никогда не была поклонницей  азартных  игр,  хотя  в  Ворошиловском
институте мы их изучали. В первую очередь нам это  было  необходимо  для
оттачивания контроля над эмоциями. Поверьте, что именно умение  скрывать
свои  истинные  чувства  в  любых  обстоятельствах,  изображая  по  мере
необходимости то радость, то отчаяние, то безразличие, является  главным
козырем хороших игроков.
   Кроме этого, в Ворошиловском нас обучали  и  всем  нюансам  карточных
игр.
   Мы должны были овладеть всеми приемами в совершенстве.
   Кстати,  одним  из  моих  любимых  предметов  в  изучении  игр   было
"шулерское мастерство". Меня восхищали  трюки,  используемые  карточными
кидалами,  и  их  умение  контролировать  любую  ситуацию.  Я  оказалась
единственной в группе, кто смог сжульничать, играя против преподавателя.
   - Женя, я никогда не сяду играть с тобой! - произнес он, когда понял,
что я сделала, и это было высшей похвалой...
   Я вошла в казино в двух шагах позади Щегловой. После того как швейцар
со  счастливой  улыбкой  пропустил  нас  внутрь,  Оксана  задержалась  у
зеркала, и мне, чтобы не попасться ей на глаза, пришлось изобразить, что
я что-то старательно разыскиваю в сумочке. Впрочем, сегодня это уже было
неважно. Теперь Оксана могла рассматривать меня сколько  угодно,  потому
что я была уверена, что не засвечусь.
   В "Алмазе" я еще не бывала, и расположение помещений в этом заведении
пока оставалось для меня  тайной.  Это  здорово  осложняло  мою  работу,
потому что я абсолютно не представляла, что таится за каждой из закрытых
дверей.
   Впрочем, Оксана совершенно не  собиралась  разгуливать  по  казино  и
сразу направилась в зал  карточных  игр.  Она  уверенно  проследовала  к
одному из столиков, за которым играли в покер. Мне  пришлось  устроиться
за соседним.
   Только сейчас я удивилась тому, вспомнив слова Щеглова, что его  жена
никогда не проигрывала в карты. Я уже говорила, как важно уметь  владеть
собой, если хочешь выиграть. А тем более в покер!
   "Стоп, Женя! - сказала я себе, занимая место, дающее мне  возможность
видеть и Оксану, и происходящее вокруг нее. -  Эта  девочка  умнее,  чем
может показаться по ее поведению!"
   Что ж, буду внимательней.
   И тут меня ждал первый сюрприз. К  столику  Оксаны  подсел  вчерашний
"светский лев" из кафе. Он сдержанно поздоровался с ней и сделал ставку.
Я не видела количества фишек, поставленных на кон,  да  это  меня  и  не
волновало.
   Гораздо важнее было то, что свое знакомство друг с другом эта парочка
не скрывает.
   Мои подозрения об истинном смысле своей  миссии  теперь  окончательно
рассеялись.  Стало  ясно,  что   Щеглову   слежка   за   супругой   была
действительно не нужна. Но воспоминания о споре в  кафе  заставили  меня
насторожиться. Что-то между Оксаной и "львом" происходило!
   Играли они долго. Насколько я могла видеть со своего места, вся  игра
за их столиком превратилась в противостояние двух  карточных  бойцов.  Я
тоже делала какие-то ставки, стараясь не проигрывать много, но и больших
выигрышей себе не позволяла. Все  мое  внимание  было  сосредоточено  на
столике Оксаны.
   Закончилось все неожиданно. Щеглова встала и  что-то  сказала  своему
сопернику.  На  ее  лице  читалась  решимость,  готовность  к  какому-то
серьезному поступку. "Светский лев" слегка усмехнулся и, взяв Оксану под
руку, повел к дверям в глубине зала.
   Этого я допустить не могла. Я почувствовала, что отношения этих людей
сейчас переходят на какой-то новый уровень, и  их  напряженность  нельзя
было не заметить.  Если  какая-то  опасность  Щегловой  и  угрожала,  то
проявиться она могла именно сейчас.
   Быстро выйдя из игры, я направилась следом за нужной мне  парочкой  и
оказалась у двери, едва она захлопнулась за их спиной. Выждав  несколько
секунд, я потянула ручку  на  себя  и...  столкнулась  лицом  к  лицу  с
аполлоноподобным двухметровым красавцем.
   - Девушка, сюда нельзя! - проговорил он, с улыбкой рассматривая  меня
с головы до ног.
   -  Почему  это  нельзя?!  -  возмущенно   проговорила   я,   стараясь
соответствовать образу феминистки. - Я видела, как сюда входили люди.
   Коридор, начинавшийся за дверью и поворачивающий направо буквально  в
четырех шагах за спиной охранника, сейчас был пуст.  Я  не  успевала  за
Щегловой, а этого допустить было нельзя.
   - Это выход для служеб