вперед, - сказала я ему. - Шагай! Дернешься - будешь  завтраком
вон тех милых животных! - я кивнула на волкодавов, по-прежнему  рвущихся
с цепи. - Предупреждаю; они не слишком любезны, -  и  я  жестом  указала
Шакалу на свою рану.
   Миновав тропинку, ведущую к дому, мы друг за другом вошли в  особняк.
Беккер по-прежнему сидел на диване,  только  глаза  его  были  наполнены
тревогой и нетерпением.
   Увидев нас, он поднялся и неожиданно двинулся навстречу.
   - Щенок! - воскликнул Валерий Павлович, схватив Шакала одной рукой за
грудки. - Как ты смел! Да я тебя... Да я... - он стал трясти и без  того
перепуганного парня изо всех сил, кстати, неизвестно  откуда  у  него  в
этот момент взявшихся.
   - Да я все пр-привез, Палыч! - заикаясь, бормотал  Шакал.  -  Все  до
копейки! Ну, ты! - одновременно вызывающе и  умоляюще  обратился  он  ко
мне. - Скажи ему, ты же видела!
   - Деньги здесь, Валерий Павлович. - Я постучала по папке.
   - Ты че, Палыч? Я ни на час не опоздал, даже раньше приехал! Ты че?
   - Та-ак, -  решила  я  остановить  Шакала  на  полуслове,  -  Валерий
Павлович, мы далеко не уйдем. А ну-ка, выкладывай, - я кивнула пареньку,
- с чего все началось?
   Шакал недоумевающе посмотрел на нас  обоих,  но  Беккер,  неторопливо
вернувшись к дивану, сказал:
   - Рассказывай.
   - Чудные вы, ей-богу, - пролепетал Шакал, вытирая ладонью пот со лба.
   В  следующие  несколько  минут  мне  пришлось  выслушать  историю,  к
сожалению, в наше время  ставшую  банальной.  Год  назад  Шакал  взял  у
Беккера солидную сумму в долг под  проценты.  Клялся  возвратить  ее  не
более чем через  три  месяца,  а  вот  с  выполнением  обещанного  решил
почему-то повременить. Вероятнее всего, он надеялся  на  доброту  и  без
того богатенького Валерия Павловича, который вряд ли бы, по его  мнению,
стал "нюни разводить" из-за столь мелких для него бабок. Надеялся  Шакал
еще и на давность  своих  взаимоотношений  с  Беккером.  Однако  Валерий
Павлович "простить"
   Шакалу долг не захотел, так  как  тот  в  одном  деле  подставил  его
по-крупному. Предал, если говорить языком более литературным.
   Последняя неделя стала своего рода кульминацией  выяснения  отношений
между должником и взаимодавцем.  Беккер  требовал  свое,  не  забывая  о
набежавших процентах. Шакал  упрямился,  так  как  отдавать,  собственно
говоря, к тому моменту ему было нечего - прогорел. В конце концов,  дело
дошло  до   того,   что   неизвестные   Валерию   Павловичу   "сопляки",
бритоголовые,   а   точнее   сказать   -    безголовые    ребятки    лет
семнадцати-восемнадцати стали  встречать  его  повсюду  с  угрозами.  Не
угомонишься, мол, не только долга не увидишь, но и самого себя тоже.
   Беккер, конечно, являлся фигурой более солидной и методы  воздействия
тоже имел более действенные и внушительные.
   Одним только серьезным разговором нанятых им  людей  с  должником  он
смог добиться не только прекращения наездов, но и обещания вернуть все в
строго назначенный день.
   - Вот я и привез, как договорились, - закончил Шакал свой рассказ.  -
У меня еще вчера вечером все готовенькое лежало.
   Я боялся, что ребята твои приедут проверить, готов ли я к  отдаче.  А
тут ты своим звонком... А че у тебя случилось-то?
   Удивление Шакала было вполне  правдоподобным.  Поэтому  к  концу  его
рассказа я практически не сомневалась  в  правдивости  его  показаний  и
непричастности к событиям вчерашнего вечера.
   - Ты подумай, Палыч, - продолжал он, - если б я хотел.., наехать, я б
деньги эти не собирал. - Шакал кивнул на папку-- А  то  всю  родню  ведь
обобрал и хату свою продал. Хочешь - проверь. У мамы теперь числюсь.
   - Проверю, за мной не завянет, - сказал как бы по инерции Беккер,  но
по его глазам я увидела: он догадался уже, что пошел по ложному следу.
   - Короче, - вмешалась я, - отваливай восвояси, и чтоб  не  только  ты
сам, но и имя твое на слух Валерию Павловичу не попадалось!
   - Убирайся из города! - категорически заявил вдруг Беккер.
   - Но куда? Как? У меня же ни гроша.
   - Наезжать на меня нашел силы и средства? А  теперь,  чтобы  отъехать
отсюда, поищи. Мамину квартиру продай... Делай что хочешь, но чтоб  я  о
тебе не слышал больше!
   - Чего стоишь? - прикрикнула я. - Выход свободен.
   Шакал зыркнул на нас своими маленькими глазками, но  уже  не  зло,  а
боязливо и беспомощно и неторопливо побрел к двери.
   Я пошла за ним, чтобы запереть калитку.
   Выходя, за спиной я слышала тяжелое дыхание Валерия Павловича. Он все
еще никак не мог успокоиться.
   - Ну что, - спросила я, вернувшись, -  вычеркиваем  этого  из  списка
подозреваемых?
   - Вычеркиваем, - тихо ответил Беккер и махнул рукой.
   Пошатываясь, дойдя до дивана, Валерий Павлович  тяжело  опустился  на
него. Я же сочла нужным заметить:
   - Вставать вам еще не рекомендуется.
   Поберегите себя. Зачем вскочили? Я бы и сама с ним разобралась.
   - Ненависть  меня  подняла,  Женя,  ненависть!  А  насчет  того,  что
поберечься надо, так мне это делать сейчас просто  некогда.  Развязывать
этот узел поскорее надо, и я должен во всем сам разобраться.
   - У вас есть какие-то планы? - спросила я.
   - Дальнейшие шаги я себе смутно  представляю,  хотя...  На  завод  не
мешало  бы  съездить,  бумажки  пошевелить.  Бухгалтер  у  меня  недавно
уволилась,  в  другой  город  переехала,  якобы  за  мамой   престарелой
ухаживать.
   Но я подозреваю, что там не все так гладко.
   - А может, все-таки хотя бы до вечера отлежитесь? Доктору  ваша  идея
вряд ли понравится.  Кстати,  он  в  скором  времени  обещал  подъехать.
Подведете человека...
   -  Ты   уколы   делать   умеешь?   -   Беккер   резко   прервал   мои
разглагольствования.
   - Умею. И не только уколы. Моя профессия предполагает более  глубокое
знание если не всей медицины в целом, то хотя бы  сестринского  дела,  -
отозвалась я. - Естественно, я могу действовать  только  по  предписанию
врача, по поставленному им диагнозу или оказывать первую помощь.
   - Позвони сейчас Григорию Семеновичу, поинтересуйся, какие  процедуры
он намеревался осуществить в этот приезд. Если можешь с ними справиться,
поблагодари его за участие и сделай все сама, если  нет  -  скажи,  чтоб
ехал скорее. Не могу я сейчас терять время.
   "Похоже, мне еще и секретарем придется у него быть", - заметила я про
себя, однако не стала перечить и набрала номер  доктора.  Мое  сообщение
Григорий Семенович, мягко говоря, воспринял без восторга.  Вероятно,  он
решил, что ему вообще нашли замену в моем лице. Стал говорить о важности
правильно проведенной  перевязки,  о  губительных  последствиях  неверно
выполненной инъекции и так далее. Выслушав  его  кипящую  ядом  речь,  я
поспешила  уверить  доктора  в  том,   что   моя   врачевательная   роль
исключительно временная и  будет  она  продолжаться  до  тех  пор,  пока
Валерий Павлович не почувствует себя в безопасности и  не  откажется  от
услуг телохранителя.
   Похоже, мне так и не удалось убедить  Григория  Семеновича,  и  он  в
оскорбленном  состоянии  духа  повесил  трубку.  Беккер  уже,  по   всей
видимости, на это было глубоко наплевать. Во  всяком  случае,  в  данный
момент.
   Конечно, будь рядом Виталька или Юлия Николаевна, они бы  не  дали  в
обиду глубоко ими уважаемого Григория Семеновича, заботясь, наверное,  о
будущих с  ним  взаимоотношениях.  Я  сама,  честно  говоря,  беседуя  с
доктором, чувствовала себя неловко, но сейчас передо  мной  стояли  цели
несколько  более  высокие  и  важные,  нежели   удовлетворение   амбиций
отдельного человека.
   - Я, пожалуй, душ приму, - проворчал Беккер.
   - Да вы что! - воскликнула я. - Рану же нельзя мочить!
   - Но я не могу предстать перед сотрудниками в таком  виде!  -  Беккер
попытался отодрать от волос запекшуюся кровь. - Никто не  должен  ничего
подозревать. Я явлюсь перед всеми как ни в чем не бывало.  Пусть  знают,
что Беккер не лыком шит! - Валерий Павлович на некоторое время замолчал,
а потом добавил:
   - Я бинт снимать не буду, а ты потом его сменишь на свежий.
   Да, и приготовь мне свежий костюм. Комната на  втором  этаже,  третья
дверь справа.
   Найдешь там что-нибудь в гардеробе на свой вкус.
   - Не-ет... - протянула я, покачивая головой, - так  дело  не  пойдет.
Пока вы будете в душе, я  вынуждена  буду  неусыпно  торчать  под  вашей
дверью, дабы чего-нибудь непредвиденного не  произошло.  Ведь  у  вас  и
голова в вашем состоянии  закружиться  может...  Советую  -  пользуйтесь
прохладной водой. А наряд себе подберете потом сами...
   Валерий Павлович хотел было что-то возразить, но потом просто  махнул
рукой, сказав:
   - Черт с тобой, идем.
   Он встал и покачнулся. Я тут же подскочила и взяла его под руку.
   -  Я  вам  по  ступенькам  подняться  помогу.  Незачем  сейчас   силы
понапрасну терять, они сегодня еще пригодятся для дел более важных.
   Такая мотивировка Беккеру пришлась по вкусу,  и  он,  пользуясь  моей
поддержкой, не спеша стал подниматься на второй этаж.
   Когда мы оказались  перед  дверью  ванной  комнаты,  я  сочла  нужным
проверить, все  ли  там  в  порядке.  Валерий  Павлович  стал,  конечно,
убеждать, что в его дом практически невозможно  проникнуть.  Однако  мой
богатый опыт говорил об обратном, поэтому я настояла на своем.
   Ванная оказалась довольно просторной и отделанной, как,  наверное,  и
все в этом доме, с  большим  вкусом.  Стены  и  пол,  выложенные  черным
кафелем, сверкали. Они были отполированы до такой степени, что в  них  я
видела свое отражение почти так же хорошо, как и в  зеркальном  потолке.
Белая импортная  сантехника  также  сияла.  На  общем  черном  фоне  она
смотрелась очень вы, годно.
   Я осмотрела каждый угол, открыла дверцу высокого пенала для белья, на
всякий случай даже краны проверила и только тогда сказала Беккеру:
   - Путь свободен.
   Он улыбнулся и шагнул через порог. Я же осталась в коридоре.  Однако,
судя по тому кряхтенью, которое через минуту стало раздаваться за дверью
ванной, Валерию Павловичу определенно  требовалась  помощь:  он  не  мог
справиться с одеждой с помощью одной  только  руки,  ведь  вторая  из-за
ранения вынуждена была бездействовать. Еще через минуту стали доноситься
отрывистые ругательства, которые, как мне показалось, Беккер произносил,
сцепив зубы.
   -  Валерий  Павлович,  -  произнесла  я  с  несколько  вопросительной
интонацией.
   - Все в порядке, - буркнул он, из чего стало понятно: показывать свою
слабость и прибегать к моей помощи по пустякам он не хочет.
   Наконец зашумела вода,  и  я  вздохнула  с  облегчением,  будто  сама
пережила все то, что пережил несколько минут назад Беккер.
   Он фыркал, ойкал,  покряхтывал,  и  я  подумала,  что,  следуя  моему
совету, Беккер действительно пользуется прохладной водой.
   Вскоре Валерий Павлович появился  передо  мной  заметно  посвежевший,
более бодрый, улыбающийся. Казалось, он  даже  помолодел  на  пару  лет.
Беккер замотался в большое махровое  полотенце,  оставив  голыми  только
плечи и ноги ниже колен. Я сразу же посмотрела  на  свисающий,  намокший
бинт и увидела, что из-под него покатились капельки красного цвета.
   - Срочно перевязать вас надо, - сухо сказала я, - идемте.
   Я проводила Валерия Павловича на  этот  раз  в  его  комнату,  ту,  о
которой он  недавно  говорил.  Сама  же  бегом  спустилась  вниз,  чтобы
прихватить сумку, доставленную ночью Юлией  Николаевной  из  аптеки.  На
ходу отыскивая  в  ее  содержимом  бинт,  я,  перепрыгивая  сразу  через
несколько ступенек, бросилась назад, на второй этаж.
   Беккер стоял перед зеркалом и большими ножницами разрезал бинт.
   - Давайте, - сказала я и взяла ножницы в свои руки.
   Вскоре бинт упал на пол, и я начала делать новую повязку. Беккер  вел
себя по-настоящему мужественно: не издал ни звука, хотя  по  зажмуренным
глазам было видно, какую боль причиняют ему мои действия.
   Проникшись к клиенту уважением и сочувствием, я помогла ему с выбором
гардероба, отыскав среди довольно большого  количества  вещей  костюм  и
сорочку попросторнее.
   Они, на мой взгляд, не должны были  доставлять  Беккеру  неудобств  и
боли при движении.
   - Отвернешься или как? - несколько игриво спросил Беккер.
   - Или как, - в том же духе ответила ему я и, поставив  руки  в  боки,
стала смотреть на него в упор.
   Валерий Павлович неожиданно засмущался, но, не желая показать  своего
поражения в этой маленькой схватке,  расслабил  узел  полотенца,  и  оно
скользнуло на пол.
   Оставшись в одном нижнем белье, с ухмылкой на лице Беккер накинул  на
спину рубашку, легко просунул  в  рукав  одну  руку,  а  вот  со  второй
поступить так же ловко не получилось: раненое плечо давало о себе знать.
   - Давайте уж, -  посмеиваясь,  сказала  я  и,  подойдя  ближе,  стала
помогать ему.
   Беккер подчинился нехотя. Однако в тот момент, когда я затягивала  на
его шее галстук, произнес:
   - Ах, как приятна такая помощь со стороны милой  молодой  леди!  -  и
попытался обнять меня за талию.
   Я увернулась и, погрозив ему пальцем, вышла из комнаты, дабы и  самой
привести себя в порядок. В коридоре, как раз напротив комнаты  супругов,
стоял небольшой журнальный столик и кресло. Сбегав вниз за  косметичкой,
я плюхнулась в него и занялась корректировкой своего внешнего вида.
   Вскоре Беккер предстал передо мной,  надушенный  дорогим  одеколоном,
гладко выбритый. В общем, выглядел он на все сто,  хотя  был,  наверное,
бледнее обычного и морщился периодически от внезапных  приступов  острой
боли.
   - Похоже, и мне придется что-то более приличное приодеть,  -  сказала
я, восхищенно осмотрев Валерия Павловича.
   - Да и так  ничего,  -  без  всякого  лукавства  ответил  он,  однако
добавил:
   - Хотя нет, лучше переоденься. Заскочим куда-нибудь на обед, иначе  я
и двух шагов не сделаю, на одной-то минералке.
   -  Советую  заглянуть  в  список  докторских  рекомендаций,  Григорий
Семенович там и насчет питания что-то написал, - заметила я.
   - Загляну, загляну, - отмахнулся Беккер, - давай пошустрее.
   Я быстро облачилась в немнущееся бежевое платье стреч, которое у меня
в таких ситуациях всегда с собой, надела  туфли  на  небольшом  каблуке.
Такой наряд в случае возникновения необходимости не  мешает  полноценной
защите клиента. Во всяком случае, ногами в нем махать я  могу  не  хуже,
чем в брюках.
   - Куда я ключи от машины  подевал?  -  спросил  Беккер,  почесывая  в
затылке.
   - А разве Юлия Николаевна не на ней уехала? Ах, да все  равно,  ключи
вам не понадобятся, - заметила я.
   - Почему же? - удивленно вскинул брови Валерий Павлович.
   - Лучше ехать на моей машине. Во-первых, безопаснее. Вашу-то в городе
хорошо знают. Во всяком случае те, кто за вами  охотится.  А  во-вторых,
вести машину вы сейчас не сможете...
   - Ты права. Идем.
   Я захватила свои ключи, не позабыв и об оружии,  которое  спрятала  в
сумочку, и мы двинулись на выход, но сначала мне пришлось освоить  тайны
замков на дверях дома  Беккеров,  поскольку  Валерий  Павлович  в  своем
теперешнем положении  справиться  с  ними  не  мог,  а  у  меня  не  все
получилось с первого раза.
   Выйдя на крыльцо, я сначала окинула цепким взглядом  двор.  Волкодавы
вели себя спокойно и зарычали, только увидев меня.
   Значит,  можно  было  надеяться,  что  вокруг  дома  все  "чисто".  Я
двинулась впереди Беккера и, дойдя до калитки, поступила так же,  как  и
минуту назад: сначала прислушалась и только потом,  убедившись,  что  за
ней нет посторонних подозрительных звуков,  и  велев  Валерию  Павловичу
прижаться к стене, вышла на  улицу  и  стала  ее  осматривать.  Когда  я
убедилась, что Беккеру ничто не угрожает,  я  тщательно  осмотрела  свою
машину, открыла  ее,  а  затем  вернулась  к  Валерию  Павловичу,  чтобы
обеспечить ему прикрытие по пути к автомобилю.
   Когда  мотор  моего  "Фольксвагена"  заурчал,  мы  оба  вздохнули   с
облегчением.  Выехав  в  город,  я   не   переставала   быть   предельно
внимательной, одновременно следя за  дорогой  и  оглядывая  потенциально
опасные места на улицах.
   - Здесь заверни, - Валерий Павлович махнул  рукой  направо,  -  возле
ресторана притормозишь.
   - А может; это вы зря? - обратилась я к Беккеру.
   - Что?
   - Ну, насчет ресторана. Опасно же.
   - У меня там свои люди. Если что  -  предупредят.  Вернее,  давно  бы
предупредили, позвонили бы домой.
   - Доверяй, да проверяй, - я  ухмыльнулась,  но  все  же  повернула  в
указанном месте.
   - Проверены уже, - ответил Беккер. - Да и ты, как я убедился,  не  из
робкого десятка.
   Вскоре на правой стороне улицы я увидела эффектную вывеску из крупных
золоченых  букв,  отражающих  солнечные  лучи  и  сияющих  издалека.   Я
прочитала вслух:
   - "Дон Диего". Нам сюда?
   - Угу, - промычал Беккер.
   Стекла окон ресторана были тонированы чуть ли не до черноты,  поэтому
трудно было угадать, что ожидает за ними. Я остановилась  и,  размышляя,
еще несколько минут наблюдала за  бегающими  за  стеклами  разноцветными
огоньками:
   - Что-то не встречают... - задумчиво произнес Беккер.
   - Хотите, причину назову? - ухмыльнувшись, предложила я.
   - Ну? - не понимая, что я имею в виду, спросил Валерий Павлович.
   - Здесь всех встречают так, как вас?
   - Нет, конечно. Я едва ли не единственный.
   - Вы на чьей сейчас машине?
   - А-а-а! - воскликнул Беккер и хлопнул себя по лбу здоровой рукой.  -
Тогда нечего сидеть, давай выбираться.
   - Сидите, - остановила я его, - я вам дверь сейчас открою.
   Я быстро выбралась  из  машины,  огляделась  и,  обойдя  ее  спереди,
открыла дверь Валерию Павловичу и подала  ему  руку.  Он  отмахнулся  и,
сцепив зубы, вышел сам.
   - Не торопитесь, - рекомендовала я, - вы еще слишком слабы.
   Беккер сделал вид, что не слышит, однако, когда я закрыла машину и мы
двинулись вперед, он уже не так торопился, как поначалу.
   Я показалась в дверях  первой  и,  спиной  прикрывая  Беккера,  стала
оценивать окружающую обстановку. Внутри из посетителей  были  всего  две
пары, которые на  мое  появление  никак  не  отреагировали.  Молоденький
парень как смотрел очарованно и  влюбленно  на  свою  Джульетту,  так  и
продолжал смотреть, а сидящий за соседним столиком седоволосый  господин
ни на минуту не оторвал взгляда от своей тарелки. ровно так  же,  как  и
его молчаливая спутница.
   Я кивнула Беккеру, и мы сделали  несколько  шагов  в  глубь  зала;  И
только тогда его заметили.
   - Валерий Павлович! - радостно и в то же время удивленно  воскликнул,
семеня навстречу нам, длинный и худой мужчина лет сорока. - Не ждали, не
ждали. Так необычно! - Встречающий  явно  чувствовал  себя  неловко,  во
всяком случае его взгляд напоминал взгляд нашкодившего ребенка.
   Мне выражение его лица  не  слишком  понравилось,  хотя  внутренне  я
понимала,  что  такое  поведение  может   быть   вызвано   действительно
неожиданным  приездом  важного   человека.   Наверное,   Беккер   обычно
предупреждал  о  своем  визите,  делал   заказ   заранее   или   избирал
какой-нибудь другой способ.
   Тем не менее в целях соблюдения безопасности я  внутренне  еще  более
насторожилась.
   - Суфлер, - обратился Беккер к длинному, - мы с девушкой уединимся.
   - Как  пожелаете,  -  слегка  склонив  голову,  ответил  встречавший,
имевший такое странное прозвище.
   Вслед за этими словами он  засеменил  впереди  нас,  и  вскоре  мы  с
Валерием Павловичем восседали за столом в маленькой, похожей на вагонное
купе комнатке, обитой богато выглядевшей темно-бордовой тканью. По обеим
сторонам от стола на стенах  висели  миниатюрные  бра,  горевшие  мягким
приглушенным светом. В общем,  это  райское  местечко  определенно  было
рассчитано на людей, ищущих интимной обстановки.
   - Ка-ак? - несколько горделиво поинтересовался  Беккер,  намекая  как
раз на то, о чем я буквально секунду назад подумала.
   Мне тут же захотелось  отбить  у