бабу  жду.  Так
что топай.
   Времени на размышления  не  было,  и  я,  вытащив  из  кармана  пистолет,
направила на пузана.  Вот  такие  бывают  ситуации,  когда  своя  машина  на
ремонте.
   - А ну, живо трогай!
   Парень, лицо которого тут же вытянулось, безоговорочно подчинился.
   - Дергай за троллейбусом.
   - А мне ничего не будет? - осторожно поинтересовался он.
   - Сиди тихо. Пока я не прикажу, рот не открывай.
   На следующей остановке возле Дома моды "дворник" не  выходил,  иначе  его
можно было бы разглядеть на остановке... Да  вот  же  он!  В  заднем  стекле
троллейбуса знакомая униформа  с  надписью  "Гигиена".  Проехав  почти  весь
маршрут и миновав Покровский мост, "дворник" вышел на остановке "Малиновка".
Оставаясь на солидном расстоянии, мы молча следовали за ним.
   Только теперь машина из помощника превращалась в обузу, так как, медленно
двигаясь,  она  могла  вызвать  подозрения  преступника.  Когда  "гигиенист"
свернул в один из частных двориков, закрыв за  собой  калитку,  я  приказала
своему бесплатному шоферу-заложнику сидеть и ждать меня.
   - Сиди тут. И если кому пикнешь, мы тебя, как последнего лоха, замочим  и
всю твою семью. Мафия бессмертна. Ты понял?
   - Понял, понял, - водитель утвердительно закивал головой, как  заведенный
солдатик.
   Открыв калитку, я прошла по  небольшому  узкому  проходу  и  оказалась  в
крохотном дворике, где стояла избушка. Вокруг никого не было.  Даже  собаки,
непременного атрибута  частных  дворов,  не  было  видно.  Войдя  в  дом,  я
оказалась в темном коридоре, и лишь спустя минуту, когда мои глаза  привыкли
к  темноте,  разглядела  две  двери,  одна  из   которых   была   заколочена
деревоплитой.
   Подойдя ко второй, я услыхала голос человека, говорящего по телефону:
   - Нет, ничего более-менее Денного. Так,  мелочь.  Два  кольца  золотые  и
побрякушки, которые на рынке два рубля за кило, - донесся  до  меня  обрывок
разговора.
   Я достала из кармана  пальто  пистолет  и,  дождавшись  конца  разговора,
сильным ударом ноги распахнула дверь.
   - Всем встать. Лицом к стене - стреляю сразу. Ошарашенный "гигиенист",  а
именно он говорил по телефону, поспешил выполнить мое приказание. В  углу  в
ворохе тряпья закопошилась старуха бомжеского вида и закудахтала.
   - Заткнись, - приказала я, и она замолчала. - Где мальчик? - я  направила
дуло пистолета на старуху.
   - Там он, за ковром.
   Сдернув старый плюшевый, изъеденный молью и засиженный  мухами  ковер,  я
вошла в смежную комнату. Если это еще можно назвать комнатой, а не помойкой.
На полу был расстелен рваный матрац. На нем-то испуганно жался  мальчик  лет
семи.
   И  тут,  думая,  что  я  потеряла  бдительность,  на  меня  сзади   напал
"гигиенист". Он попытался ухватить меня руками за  горло.  Однако  это  было
слишком банально с его стороны. Проведя  бросок  через  корпус,  я  опустила
незадачливого агрессора на пол.
   Окончательно обездвижив его ударом ноги под дых, я получила  возможность,
наконец, спокойно оценить обстановку.
   Из внутреннего кармана куртки негодяя виднелся кожаный краешек  паспорта,
раскрыв его, я прочитала:
   - "Гусейнов Ариф Гаджи оглы, азербайджанец, выдан отделом внутренних  дел
Насилиенского района города Баку".
   "Интересно..." - подумалось мне.  И  тут  Азербайджан...  И  имя  Ариф...
Что-то здесь нечисто.
   - Сиди как мышь! - крикнула я бомжихе, которая снова что-то  зашевелилась
у себя в углу.
   - А я че? Я ниче, - откликнулась та.
   - Тихо! - злобно посмотрела я на нее.
   Лицо  мальчика,  до  сих  пор   выглядевшее   очень   испуганным,   вдруг
переменилось. Он с надеждой посмотрел на меня. Ну что  ж,  главное,  что  он
жив. Это уже хорошо. С остальным мы разберемся...
   Спустя некоторое время, обшарив дом и не  найдя  ничего  интересного  для
себя,  я  набрала  номер  отделения  милиции.  И  еще  спустя  полчаса   уже
разговаривала со своим знакомым майором Волковым.
   Александр Александрович Волков, или попросту Санечка, как в  шутку  между
собой называют его сотрудницы-коллеги, со смаком допивал чай  из  стакана  в
подстаканнике и продолжал наш приятный и деловой вечерний разговор.
   - Детали этого дела еще  придется  выяснить.  Похититель  на  самом  деле
никакой не Ариф и вообще не азербайджанец и не уроженец Баку.  Уверяет,  что
настоящее имя его Геваркян Альберт Вагашакович и родом из  города  Севана  в
Армении. Паспорт купил с рук у какого-то барыги. Ребенка похитил  в  надежде
разбогатеть. Узнал о драгоценностях от того же неизвестного  барыги.  Барыгу
зовут вроде Ваха - чеченец. А как там на самом деле, никому не известно.
   - И когда можно будет узнать подробности?
   - А зачем тебе подробности, Тань? Свое дело ты выполнила. Мальчика  нашли
живым и невредимым, чего тебе еще? Бомжиха эта ничего не знает, живет в  том
домике вроде прислуги или сторожа. Волков вздохнул.
   - Посадили ее еще при Советах, что-то там в бухгалтерии не так сошлось. А
потом без прописки никому не нужна, вот и дошла до такой жизни. Выпустили...
А остальное следствие покажет.
   - Видно, нет на свете самого  справедливого  государства,  -  риторически
вставила я.
   - Кто его знает, видно, нет,  -  усмехнувшись  в  ус,  пробурчал  Волков,
прихлебывая чай...
   ...Сережу отвезла домой я.  Албена  страшно  обрадовалась,  увидав  снова
сына. Это были взрывы радости и безумных эмоций. Я собралась  было  уходить,
но она задержала меня.
   - Таня, огромное тебе спасибо за все. Я знаю,  никакая  оплата  не  будет
стоить того, что ты для меня, для всех нас сделала.
   Албена  протянула  мне  коробочку,  напоминающую  футляр  для  очков.  Я,
поблагодарив, раскрыла,  и  там  засверкал  холодным  блеском  бриллиантовый
браслет.
   - Какая прелесть! - вырвалось у меня.
   - Оплата само собой, - поспешила вставить Албена, - Костик  рассчитается,
а это от меня. Но... - она вдруг помрачнела.  -  Кое-что  произошло  в  твое
отсутствие.
   - Что именно?
   - Звонил тот самый человек. Он сказал, что убьет тебя. Я..,  я  не  хочу,
чтобы ты умирала.
   - Меня? - удивилась я.
   И тут же, словно в ответ, зазвонил телефон. Включив  диктофон,  я  подала
знак Албене, чтобы она взяла трубку.
   - Сука, - послышалось в трубке, - ты что, за  лохов  нас  держишь,  тварь
гребаная? Муженек твой уже заплатил свое, теперь ты  хочешь  вслед  за  ним.
Короче, не будет завтра цацок, я из тебя кишки выпущу.
   - При чем тут мой муж?
   - Не строй из себя идиотку. Ты же все прекрасно знаешь.  И  скажи  своему
детективу, пусть не суется в это дело. Не то всем хана будет, и ей тоже.
   В трубке послышались гудки.
   Размышляла я недолго. Было ясно, что от греха подальше нужно было  решить
вопрос с безопасностью Албены.
   - Тебе с сыном лучше будет где-нибудь спрятаться на время, - заявила я.
   - К Косте?
   - Нет. Его адрес преступники, должно быть, знают. Спрячетесь у меня.
 
*** 
 
   Уже когда Албена переступила порог моей квартиры, я спросила у нее:
   - Ты убеждена, что никогда раньше не слышала голос,  который  угрожал  по
телефону?
   - Я не могла бы с точностью сказать, что голос мне незнаком.  Я  вроде  и
слышала где-то подобную манеру говорить. Но голос этот был каким-то  другим,
и слышала его я при других обстоятельствах. Но это неточно.  Кажется,  вроде
бы где-то слышала.
   - Вспомни хорошенько: а может, о существовании драгоценностей еще  кто-то
знал? Кроме тебя, Кости, Макса, Арифа и "покупателей".
   - Вряд ли Макс распространялся на эти темы. Как я ни пыталась задавать ей
наводящие вопросы, наш последующий разговор ничего мне не дал.
   И я решила еще раз выяснить все обстоятельства смерти Макса.
   Связавшись со своим старым знакомым в  милиции  Борисом  Расторгуевым,  я
узнала, что этим делом в свое время занимался участковый  рыбацкого  поселка
на Волге, некто Миронов. И еще Расторгуев лениво  поведал  мне  о  том,  что
вроде бы существует какой-то свидетель их гибели, который  живет  в  том  же
самом рыбацком поселке. С ними, то есть с участковым и этим свидетелем,  мне
и предстояло побеседовать. Я взглянула на часы. Времени было около четырех.
   "Может быть, успею", - подумала я и", оставив Албену с  сыном,  направила
свою машину в рыбацкий поселок. Моя "девятка" была взята мною из ремонта  и,
судя по всему, находилась в прекрасной технической форме.
   Участковый Миронов оказался худощавым,  высоким,  в  форме,  которая  ему
очень шла. Лицо его показалось мне знакомым.  Он  посмотрел  на  меня  своим
кристально чистым взглядом работника правоохранительных органов.
   - Что вы хотели? - вежливо  осведомился  он  с  серьезным  выражением  на
мальчишеском лице.
   - Дело в том, что я частный детектив Иванова Татьяна  Александровна.  Вот
моя визитка. К вам, Валерий Анатольевич, меня прислал  Борис  Расторгуев  из
областного управления, сказал, что вы поможете. Мне хотелось  бы  поговорить
со свидетелем гибели двух бизнесменов в вашем поселке.
   - К сожалению, это невозможно, - участковый как-то неопределенно  опустил
взгляд на стол. - Дядя Вася, вернее Семенов Василий Петрович, который  видел
все это происшествие, скоропостижно скончался. Неделю назад похоронили.
   Я нахмурилась. Это дело нравилось мне все меньше и меньше.
   - Если хотите,  можете  побеседовать  с  его  вдовой,  -  Миронов  быстро
начеркал на клочке бумаги название улицы и номер  дома.  -  Ее  зовут  Марья
Сергеевна.
   - Отчего он умер?
   - Отчего? - участковый вздохнул. - Покойник любил закладывать. Перепил. В
заключении медицинской экспертизы значится как отравление алкоголем.
   - Где это произошло?
   - На рыбалке. Пошел с мужиками рыбу ловить. Потом  куда-то  отошел.  Надо
ему было там с кем-то встретиться, так он товарищам объяснил.  Ну,  смотрят,
час нет, два нет. А потом нашли мертвого на следующий день в  лесу.  Как  он
туда попал, ума не приложу.
   - Ас кем он уходил с рыбалки, не видели?
   - Нет... Впрочем, заходил к нему все время какой-то бородатый мужик, явно
нерусский. Раньше  его  никто  у  нас  не  видел.  А  после  того  случая  с
бизнесменами часто к Семенову захаживал.
   - А тот бородач был на похоронах Василия Петровича?
   - Нет, как  в  воду  канул.  Я  думаю,  они  поддали  на  природе...  Ну,
Василия-то и прихватила хандра, а тот собутыльник небось чего-то испугался и
бросил его. Врач потом сказал, если б вовремя откачали, он бы живой остался.
   - А что он был за человек?
   - Да, в общем-то, мужик как мужик, но жена все время ругалась с ним, что,
мол, все пропивает. А тут вдруг сразу у Петровича  деньга  завелась.  Дочери
дубленку купил, сыну часы золотые. Каждый день в продмаге  копчености  стали
покупать, вино брал только импортное. С  чего  вдруг?  Даже  жена  браниться
перестала. Я уж, грешным делом, подумал, а не он ли  этих  бизнесменов-то..,
порешил... Но улик никаких...
   Получив адрес Марьи Сергеевны и поблагодарив словоохотливого участкового,
я направилась к вдове потерпевшего.
   Подойдя к синей калитке,  на  которой  неровными  буквами  было  написано
"Семеновы", дом 4 "А", и, немного  подумав,  позвонила.  У  меня  было  мало
уверенности,  что  вдова  покойного  с  распростертыми  объятиями   встретит
частного детектива. И пока хозяйка открывала, я придумывала, что  скажу  ей.
Вскоре перед моим взором предстала грузная женщина лет шестидесяти, в черном
платке и таком же черном платье. Предусмотрительно не снимая цепочки и глядя
в раствор двери, женщина спросила:
   - Кого вам надо?
   - Мне нужна Семенова Марья Сергеевна.
   - Ну, это я, - женщина деловито  подбоченилась.  -  Чего  надо?  Если  вы
счетчик пришли проверять, то я вам сразу скажу, что никаких штучек  мы  туда
не вставляли, как некоторые из дома напротив.
   В голосе ее боролись между собой раздражение и какая-то усталость.
   - Да нет, успокойтесь, Марья Сергеевна, я  по  другому  вопросу,  -  едва
успела вставить я.
   -  По  какому  по  другому?  -  тут  глаза  женщины  расширились,   брови
приподнялись, как сказала бы моя знакомая парикмахерша: "зенки аж  из  орбит
повылазили". - Вы уж скажите! Мне сейчас вообще-то не до разговоров.  Муж  у
меня умер,  еще  сорок  дней  не  справили.  -  Тут  Марья  Сергеевна  бурно
заголосила. - Где ж ты теперь? На кого ты меня бросил,  сиротинушку?  Только
жить стали по-человечески, и умер.  Ведь  сглазили,  точно  знаю,  сглазили.
Ходят тут всякие. Весь поселок знает, что они порчу на людей наводят. Только
и знают, как порядочных людей со свету сживать.
   Тут я решила перебить ее словесную тираду и вставила:
   - Я из страховой компании. Марья Сергеевна Семенова -  это,  насколько  я
поняла, вы, - начала входить я в роль страхового агента.
   -  Да,  я,  -  женщина  сразу  же  перестала  голосить   и   настороженно
прищурилась. - - Я представляю компанию "Виват", известную во всем  регионе.
Ваш муж Семенов Василий Петрович должен был застраховать у нас  свою  жизнь.
Но сделал это лишь наполовину, то есть внес не  полную  сумму  страховки,  а
лишь половину. И это не вполне выгодно для вас. Но у нас есть исключения  из
общих правил. Например, при случайной  гибели  клиента,  ввиду  трагического
происшествия, как с вашим мужем.
   - Эх ты, да, сделайте уж исключение,  -  перешла  на  деловой  тон  Марья
Сергеевна. - Он страховался у вас? А я даже не знала. Да вы в дом проходите!
   Она посторонилась, открыла цепочку и дала мне пройти.
   - Полная сумма страховки составляет двести пятьдесят пять тысяч, то  есть
та сумма, которую вы должны будете получить, - продолжила вещать я, когда мы
зашли в дом.
   Марья Сергеевна аж застыла на месте.
   - Вот счастье-то. Слава тебе, господи! - и, упав на колени  перед  трюмо,
где среди старых  бус  и  пустых  флаконов  "Красной  Москвы"  и  зарубежных
дезодорантов на  всякий  подобающий  случай  стояли  иконы,  принялась  бить
поклоны.
   - Марья Сергеевна, - поднимая с колен хозяйку, сказала  я.  -  Есть  одно
небольшое условие.
   - Какие условия? Все выполню.
   - Нам надо в подробностях узнать обо всем, что предшествовало его гибели,
то есть примерно с момента, когда погибли те два бизнесмена. Что было потом,
с кем дружил и что могло насторожить лично вас. И маленькая просьба:  ничего
не утаивайте. Сумма большая, поэтому будет работать  следственная  комиссия,
которая до всего докопается. В случае хоть малейшего обмана пеняйте на себя.
Деньги тогда вам не вернут.
   - А если я всю правду, всю, всю скажу,  вы  мне  денег  дадите?  -  Марья
Сергеевна с надеждой посмотрела на меня.
   - Тогда все до единой копейки.
   - Ну, значит, дело было так, - Марья  Сергеевна  смахнула  тяжелой  рукой
капли пота на лбу. - Утром Вася ушел на рыбалку. Ну,  и  вроде,  как  Васька
рассказывал, лодку занесло, и он долго не возвращался. Как  раз  тогда  двух
бизнесменов-то и убили. Весь поселок  болтал  об  этом  без  умолку.  А  мой
Василий ходил, молчал и вроде как чего-то выжидал.
   - Чего выжидал?
   - Не знаю я.  Только  потом  смотрю  -  Васька  мой  с  мужиком  каким-то
нерусским разговаривает, на цыгана  похожим.  Такой  с  бородой,  седоватый,
среднего роста, чуть повыше меня.
   - О чем он говорил с вашим мужем?
   - Да бог его знает, о чем они могли говорить, только как-то слышала,  что
о деньгах вроде. Да толком ничего не поняла. Слышно  было  только  бу-бу-бу.
Ваську потом спросила, о каких деньгах они там с "цыганом" болтали. А  он  и
говорит: "Не твоего бабьего ума дело. Калым намечается". Я  еще  подумала  -
какой такой калым? Ваську моего работать не заставишь. Но потом и впрямь дня
через четыре деньги завелись, вещей дорогих  накупил  мне  и  детям.  Вот  и
телевизор купил японский. А уж как показывает! Просто чудо. Я  уж  думала  -
век счастье будет, ан нет, сглазили.
   Глаза Марии Сергеевны увлажнились, стало ясно, что она вот-вот бросится в
очередные слезы по безвременно ушедшему на тот свет мужу.
   - Я поняла, что пора закругляться. Большего узнать у вдовы вряд  ли  было
можно, а в принципе и так ясно, что после  смерти  Макса  и  Арифа  каким-то
таинственным образом в благосостоянии семьи Семеновых наступили  перемены  к
лучшему. Естественно,  оставался  открытым  вопрос:  "почему?"  И  кто  этот
бородач нерусской национальности?
   Что-то много в  деле  прорисовывается  представителей  южных  народностей
бывшего СССР...
   Я поблагодарила хозяйку дома 4 "А" за беседу. Пообещав вскоре зайти,  как
только выясню номер страхового  полиса  ее  мужа,  оставив  в  недоумении  и
корыстном ожидании вдову Василия Петровича, я направилась к своей машине.
   Сев в нее, я неожиданно подумала, что кресло  автомобиля,  пожалуй,  есть
для меня то единственное место, где  я  могу  хоть  немного  расслабиться  и
отдохнуть. Стрелка спидометра клонилась к  восьмидесяти  километрам  в  час.
Струя  свежего  воздуха  привычно  охлаждала  лицо.  Я  разрабатывала   план
дальнейших действий и нащупывала ниточку загадочных событий.
   Внезапный рост благосостояния Василия  Петровича,  пьяницы  из  Рыбачьего
поселка, его таинственные встречи с "цыганом" и такая же внезапная смерть, -
все это говорило о том, что события связаны между собой.  Но,  к  сожалению,
ничего ни о  личности  этого  самого  "цыгана",  ни  о  достоверной  картине
происшедшего я в поселке не узнала. Приходилось констатировать, что я ни  на
шаг не продвинулась в расследовании дальше. Ну что ж, и такое бывает.
   У меня разболелась голова, и я включила радио.
   - В эфире радиостанция "На всех ветрах"  или,  как  остроумно  выражаются
некоторые личности, "Радиотрах". Ой,  извините,  мне  уже  постоянно  делают
замечания на работе, говорят, что  это  некрасиво,  -  последние  три  слова
диджей пропел. - А сейчас у нас новое послание для Татьяны Ивановой от Арифа
с того света. Очень остроумно... Ха-ха...
   Диджей несколько замялся, а я сразу же насторожилась. Потому что  Татьяна
Иванова - это некоторым образом я, а имя Ариф со  вчерашнего  дня  для  меня
однозначно ассоциировалось с приятелем погибшего Макса.
   - Итак, для Танечки Ивановой  передаем  привет  Арифа  с  того  света,  -
повторил диджей. - С наилучшими пожеланиями в нелегком  деле  отечественного
сыска. Итак, Ляпис Трубецкой "Ay, ay, ay. Я тебя все равно найду".
   "Это уже что-то новенькое", - тревожно подумалось мне. По всей видимости,
у меня уже устанавливаются прочные контакты с потусторонним миром.
   Хмуро прослушав песню, я внезапно вспомнила, что с  начала  дела  еще  ни
разу не прибегала к гадальным костям - как-то  все  события  разворачивались
слишком  бурно.  Приехав  домой,  я  немедленно  попыталась  исправить   эту
оплошность.
   8+18+27.
   "Вам надо вспомнить о словах старого друга".
   Интересно, что бы это могло означать. Старый друг если  и  фигурировал  в
этом деле, так это только Костян. А что он мне говорил?
   Я мысленно прокрутила в голове все наши разговоры  от  встречи  в  "Новой
волне" до самого последнего времени. Да, он же мельком упоминал о  том,  что
как-то в квартире Макса наткнулся на опий-сырец. И тут же добавил, что  знал
- Макс наркотиками не баловался. И как я об  этом  вспомнила,  меня  осенила
одна догадка. Но ее еще надо было проверить.
   Притормозив машину у ресторана "Камелот", я вышла позвонить Константину.
   - Мне надо с тобой встретиться, - сказала я.
   - Предупреждать надо, - неожиданно буркнул в ответ Константин, -  у  меня
уйма незапланированных дел. А тут еще ты.
   Да, хамить он был большой мастер. Могло сложиться впечатление со стороны,
что я навязываюсь к нему в любовницы.
   - Это нетрудно исправить, - парировала я.
   - Что исправить?
   - Я откажусь от дела, и тебе не придется никуда ездить, - жестко  сказала
я.
   - Нет, это я так, - пошел он  на  попятную.  -  Просто  слишком  загружен
последние дни...
   ...Через полчаса он, не переставая  улыбаться  и  извиняться,  уже  сидел
передо мной, грузно надавливая своей махиной на  столик,  за  кото