дено было сыграть в ней  крайне
неординарную и трагичную роль.

Глава 6

ДЕДУКТИВНЫЙ МЕТОД КАПИТАНА ВАВИЛОВА

   - Хорошенькое дельце! - воскликнул капитан Вавилов хрипловатым низким
баритоном и протиснул свое монументальное тело в дверной  проем.  -  Это
еще что за миссис Клювдия?
   Капитан был высокий мужчина массивного сложения, с широкими мясистыми
плечами и грудью и внушительным  животом.  Несмотря  на  свою  кажущуюся
неуклюжесть, он, бесспорно, был очень быстр, ловок и проворен, хотя,  на
мой   взгляд,   чрезмерно    скрывал    свою    мобильность    нарочитой
несбалансированностью движений.
   Так, путь от двери до кровати,  где  сидели  все  мы,  он  преодолел,
наткнувшись на пуфик, изящным взмахом левой верхней конечности снеся  со
столика хрустальную вазочку с конфетами и зацепившись рукавом за створку
серванта и едва не вырвав ее с корнем.
   - Миссис Клювдия - это, надо полагать, я и есть?  -  поинтересовалась
я.
   - Что? - переспросил Вавилов. - А, это?..
   Ну, понимаешь ли...
   У него даже излюбленные словечки были такими же,  как  у  Аметистова.
Позднее я узнала, что Денис Иванович Вавилов имел честь быть  троюродным
братом главы "Парфенона".
   - А-а-а, вот эти орлы? - спросил он у  застывшего  в  подобострастной
позе охранника, который так не хотел пускать меня в комнату.
   Маленькие, но очень выразительные глаза Вавилова свирепо сверкнули, и
он яростно уставился на нас.
   - Это ты, что ли, Соловьев?!
   - Да, я Соловьев, - нисколько не смутившись, ответил психоаналитик. -
Насколько я понимаю, мы с вами знакомы, Денис Иванович. Помните банкет у
Аметистова пару месяцев назад? Однако, если не ошибаюсь, мы  с  вами  на
брудершафт не пили. По крайней мере там.
   - Надеюсь, вы понимаете,  Соловьев,  что  состоите  в  числе  главных
подозреваемых  в  деле  с  исчезновением  Глеба  Сергеевича  Аметистова,
президента строительной компании "Парфенон", -  уже  спокойнее  произнес
Вавилов, делая упор на словах "вы"  и  "исчезновением".  По  всему  было
видно, что, несмотря на изрядный объем брюха, ум капитан  имел  довольно
тонкий.
   - Аметистов признан исчезнувшим, но не погибшим? - переспросила я.  -
А как же показания Баскера и Кузнецова?
   - С Баскером я еще не говорил, благо господин вице-президент  еще  не
соизволил проснуться...
   - Он ранен, - перебила я, - и без сознания.
   - А я что говорю? - ухмыльнулся Вавилов.
   В этот момент он посмотрел в прекрасные большие глаза Эвелины, и  мне
показалось,  что  по  огромному  телу  капитана   пробежала   мгновенная
конвульсивная дрожь. Впрочем, он тут же принял ехидно-недоброжелательный
вид и проговорил:
   - Ага, а вот и наша выдумщица. Говорят, вы натравили  на  несчастного
Аметистова своих милых песиков, а, Эвелина Марковна?
   - Какие у вас, однако, познания, капитан, - отвечала та,  не  отрывая
от широкого лица Вавилова глубоких темно-синих глаз, - даже знаете,  как
меня зовут. Думаю, что при таком резвом начале  вам  не  составит  труда
обнаружить истинных убийц вашего троюродного брата,  а  также  перестать
смотреть на меня таким максимально озлобленным взглядом.
   Тот отвел глаза и несколько торопливо выговорил:
   - Ну.., я много чего знаю. Например, то, что вы в  период  с  мая  по
июнь  1993  года  проходили  стационарное   обследование   в   областной
психолечебнице  с  последующим  ежегодным  освидетельствованием.  В  той
самой, в которой работал ваш  нынешний  личный  психиатр  Соловьев  Олег
Платонович, уволенный, кстати, в 1994 году, уж не знаю за что.  Говорят,
за замечательные научные опыты с больными. С применением  запрещенных  и
особо сильнодействующих лекарств.
   - Оперативно работаете, товарищ  капитан,  -  одобрительно  отозвался
Соловьев, приглаживая виски.
   - Так, хорошо беседуем, конечно, но вы не ответили на мой  вопрос,  -
маленькие глазки Вавилова буравили мое лицо:
   - Кто вы такая?
   - Частный детектив Татьяна Иванова, -  четко  ответила  я.  -  Нанята
Андреем Карловичем Баскером с целью произвести расследование по делу  об
убийстве его шефа.
   - Пышно говоришь, - буркнул Вавилов.  -  Интересно,  как  это  Баскер
успел нанять тебя, если он, как вы все тут говорите, лежит без чувств?
   Последние слова он произнес нарочито издевательским тоном.
   - Хотя, впрочем, если он уже успел наговорить кучу бреда, стало быть,
в себя приходил.
   - Вот именно.
   - Ну да, а потом ушел. Ну ладно, что с тобой делать, частный детектив
Татьяна Иванова? - Он покачал головой. - Тоже  мне  -  агенты  Малдер  и
Скалли,    "Секретные    материалы",    серия    "Собака     Баскервилей
по-новорусски"... гм... Баскер...вилей.., интересно.
   Он повернулся к Эвелине:
   - Скажите, Эвелина Марковна, а как вас сокращенно называют близкие?
   - Это имеет значение?
   - Да, если спросил.
   - Виля, - ответила молодая женщина.
   - Ага! - Вавилов определенно оживился. - Так я и думал. Баскер  Виля!
Недурной повод для развития паранойи...
   - Да как ты смеешь, жирный ублюдок! - вдруг вспылила та, в  бешенстве
топнув ногой. - Какого...
   Вслед за этим последовала великолепная нецензурная тирада,  во  время
произнесения которой бледное лицо  Эвелины  вспыхнуло  румянцем,  тонкие
изящные ноздри затрепетали от ненависти, а глаза, большие, темные, вдруг
страстно засверкали, исступленно коверкая  в  своей  прозрачной  глубине
дикую, почти животную ярость.
   В этот момент я  осознала,  что  эта  женщина  способна  на  все:  на
страсть, на ненависть, на месть. На убийство.
   Вавилов, не отрываясь, смотрел на нее, и я с ужасом  прочитала  самое
невероятное чувство в его маленьких свирепых глазках.
   Восхищение.
   Нежность.
   Дослушав  до  конца  гневную  отповедь,  он  медленно  повернулся  на
каблуках и через плечо бросил мне:
   - Пойдем, мисс Марпл. У нас с тобой много дел.

***

   - Будем расследовать это дело на пару,  коли  тебя  нанял  Баскер,  -
произнес капитан, когда мы спускались с  ним  по  лестнице.  -  Не  буду
делать ему и тебе западло, бедняге и так придется хреново, даже если  он
не убивал.
   Я удивленно посмотрела на Дениса Ивановича.
   - Что? - повернул он голову. -  Думала,  буду  тебе  палки  в  колеса
вставлять?
   - Да, - честно призналась я.
   - Ну ладно. Ох и дело досталось! Жуть с ружьем, как говорится.
   - Это верно, - кивнула я.
   - Селиверстов, а где там наш свидетель? - спросил  начальника  охраны
"Парфенона" Вавилов, зайдя в гостиную.
   - Да вот он. - Селиверстов лениво ткнул дулом пистолета в  Кузнецова,
мирно доедающего завтрак.
   - Вон тот, с хитрой похмельной рожей? - уточнил Вавилов.
   - Да, это я, товарищ капитан, - недолго думая, ляпнул Кузнецов.
   - Вот и чудно. Так, Дмитрий, - повернулся капитан к  Селиверстову,  -
бери этого молодца и идем с  нами  на  болото.  Покажете  мне,  где  эти
кошмары имели место.
   Бельмов,  допивающий  утреннюю  порцию  алкоголя  -   на   этот   раз
превосходное белое вино от ресторана "Лира",  -  поднял  голову,  быстро
дожевав дольку лимона, поднялся и через головы  окружающих  обратился  к
Вавилову:
   - Денис Иваныч, товарищ капитан, возьмите меня с собой. Я...
   - А, местное чудо журналистики! - Вавилов отшатнулся от Бельмова  как
черт от ладана. - Тебя взять? Ну уж нет! Как бы не так!  Ты  что  там  в
прошлый раз написал?
   - О чем?
   - О самоубийстве налогового инспектора.
   Ты что там понаписал? Я  же  тебе  говорил,  что  версии  о  заказном
убийстве сочинять не надо.
   А ты что? Просто преступление века раздул.
   - Да это... - начал было тот, но Вавилов перебил его:
   - И слушать не желаю! Я не хочу нового "преступления века", тем более
что фантазии есть где разгуляться, такое необычайное дело!
   Дима, - он повернулся к Селиверстову,  -  обрати  внимание  на  этого
молодого человека. Ни в коем случае не выпускай его из дома.  Вот  такие
борзописцы, как он, и сделали из нашей несчастной России черт-те  что  и
сбоку бантик!
   - Может, его отправить в город?
   - У-у-у, не стоит. Никто из присутствующих дачи Баскера  не  покинет.
Все. Так, Кузнецов, Селиверстов, Иванова - на выход.  Прочим  продолжать
завтрак. Да, - добавил Вавилов уже на выходе, -  если  Баскер  придет  в
себя, немедленно доложить мне.

***

   Уже на подходе к столбам Вавилов начал меняться:  вальяжные  движения
стали  плавными  и  хищными,  взгляд  заострился,  капитан  то  и   дело
пригибался к тропке и  настороженно  хмыкал.  У  меня  тут  же  родились
ассоциации  с  максимально  разжиревшим  и  сильно  обрусевшим  Шерлоком
Холмсом. На место доктора  Ватсона  претендентов  не  было,  благо  роль
статиста никого не вдохновляла. Впрочем, я ошиблась:  доктором  Ватсоном
очень хотел стать Бельмов, но Холмс из облпрокуратуры едва ли согласился
бы на обнародование бельмовских мемуаров.
   - Столбы ставил Солодков? - спросил он.
   - Да, но...
   - Несложно узнать, кто строил баскеровскую дачу, - перебил Вавилов. -
Вот столбы - это уже веселее. Так...  -  его  взгляд  упал  на  барельеф
встающего на дыбы пса, - лучше не придумаешь.
   - Все указывает на Баскера  и  его  домочадцев  настолько  явно,  что
понимаешь, что делали дело не они, - произнесла я.
   - Я тоже так думаю, однако от комментариев воздержусь.
   - Вот здесь лежал труп, - кивнул Селиверстов.
   - Да, это видно за километр, - серьезно произнес Вавилов. - Ага,  вот
и следы... - Он запнулся и поднял обескураженное лицо:
   - Но это же просто монстры какие-то.
   Если справедливы обычные пропорции, то эти псы размером.., ну,  я  не
знаю.., чуть ли не с лошадь.
   - По крайней мере, гораздо тяжелее Аметистова, - заметила я.
   - Почему ты так решила?
   - Обратите внимание, что рядом с местом, где видна  кровь  на  траве,
лужайка тоже сильно примята, но только по одну сторону от следов  крови.
Безусловно,  Аметистов  не  мог  примять  столько  травы,  значит,   его
перекладывали.
   - На расстеленный рядом полиэтилен или что-то в этом роде? -  спросил
Вавилов. - Видимо, что так. Крови-то на траве слева от трупа нет. Но  ты
продолжай.
   - Его завернули в пленку и куда-то  отнесли.  А  потом  этот  человек
вернулся и стал оттаскивать труп пса. Он лежал здесь... - Я  наклонилась
над участком сильно примятой травы прямо у правого столба.  -  По  тому,
как говорил Баскер, это именно так.
   - А сам Баскер лежал вот здесь, - показал Кузнецов на  место  в  двух
шагах от предполагаемого участка дислокации мертвого пса в сторону Волги
и болот.
   - Ну вот... Человек отнес куда-то Аметистова и вернулся за псом...  -
начала я.
   - А я думаю, что все было наоборот, -  раздался  голос,  от  которого
Вавилов так и подпрыгнул на месте. На лужайку деловитой походкой  входил
Бельмов.
   -  Та-а-ак,  -  зловеще  протянул  капитан,   а   мы   с   Кузнецовым
переглянулись и залились веселым - совершенно ни к месту - хохотом.
   Селиверстов тоже улыбнулся, но тут же серьезно предложил:
   - Давай я его замочу, Денис Иваныч?
   - Ну погоди ты, - отмахнулся Бельмов, - дай сначала  скажу,  а  потом
можешь пристрелить.
   Вавилов молча смотрел на него.
   - Я хочу сказать, что сначала оттащили пса, - глубокомысленно поведал
Бельмов, - во-он туда, где его светящийся труп видели Кузнецов,  Суворик
и Казаков.
   - Светящийся? - буркнул Вавилов. - М-да-а-а...  Вот  и  имей  дело  с
журналистами.
   - Потом завернули в целлофан Аметистова и унесли. Вернулись не раньше
чем через час, как раз в промежуток между появлением здесь  кузнецовской
компании и нашим походом с дачи Баскера.
   - А труп пса утопили в болоте? - предположила я. - Так, что ли?
   Вавилов  спустился  по  склону  почти  к  болоту  и  начал   усиленно
осматривать траву. Наконец он что-то схватил и поднес к глазам.
   - Черт! - пробормотал он шепотом, который разнесся едва ли не на  все
болота. - Идите сюда.
   Мы спустились.
   Участок земли, на  котором  стоял  Вавилов,  был  пропитан  спекшейся
кровью. Бурая корка, треснувшая в нескольких местах,  напоминала  о  том
водопаде крови, который пролился на этот суглинок сегодня ночью.
   - По-моему, он устал тащить собаку, - произнес  Вавилов,  -  и  решил
унести ее по частям.
   С этими словами он поднес к моему носу  кусок  кожи  со  слипшейся  и
порыжевшей шерстью.
   - Вот и все, что осталось от пса, -  произнес  капитан,  -  остальное
этот ублюдок похоронил в болотах.
   - Да! - спохватился Бельмов. - Я зачем сюда приходил-то, а? В  общем,
Баскер очнулся и хочет дать показания. Говорит, вспомнил важную деталь.
   - Так! - Вавилов завернул окровавленный комок в бумагу и повернулся к
Селиверстову:
   - Значит, на "беретте" воронковские отпечатки?
   - Да.
   - Очень интересно! Кстати, Татьяна, - он повернулся ко  мне,  -  тебе
известно  заключение  медэкспертов  относительно  Воронковой,   любимицы
господина президента?
   - Сумасшествие, я полагаю.
   - Девочка на самом деле слетела с катушек, - с  сожалением  выговорил
Вавилов. - А я предполагал, что это симуляция.
   - Если бы она симулировала, все было бы проще, - покачала я головой.

***

   Лицо  Баскера,  больное  и  осунувшееся,  порозовело  при   появлении
Вавилова, и Андрей даже сделал попытку слабо улыбнуться.
   - А, Денис Иваныч, - произнес он, - ну что, доказал, что это именно я
перегрыз горло Аметистову.., а  потом  съел,  так  что  легко  объяснить
исчезновение тр.., трупа.., если вскрыть мне брюхо.
   Вавилов покачал головой.
   - Хорошие у тебя шуточки, Андрей, - укоризненно произнес он и  глянул
на  стоящих  в  комнате  Селиверстова,  Кузнецова,  Бельмова  и   одного
охранника из "Парфенона". - Почему здесь столько  народу?  А  ну,  Дима,
выведи всех отсюда!
   - Пусть Иванова останется, - выговорил Баскер.
   - Она и так бы осталась, - отозвался Вавилов. - Так, Дима, молодец! -
воскликнул  он,  видя,  как  здоровенный  Селиверстов  сгреб  в   охапку
любопытствующих молодых людей и вынес из комнаты. Дверь хлопнула.
   Вавилов напряженно смотрел на хозяина дачи,  и  его  обычно  свирепые
живые масленые глазки приобрели определенно несвойственное ему выражение
грустной задумчивости.
   - Тебя крупно подставили, Андрей Карлович, - наконец сказал он.  -  Я
не знаю, кто это сделал, но подставили тебя здорово. Это  мне  очевидно,
что ты никого не убивал и у тебя нет огромных черных псов..,  а  они  на
самом деле чудовищных размеров. А вот наши общие  с  Глебом  Сергеевичем
родственники и знакомые даже и не думают о том, кто мог бы убрать  Глеба
таким экстравагантным образом. Для них есть только один  крайний,  и,  к
несчастью, это ты.
   - Хорошо, что ты не думаешь, как они, - ответил Баскер. - Да...
   Он пристально посмотрел на меня, затем на Вавилова и продолжал:
   - Я много думал над этим невероятным делом и  пришел  к  определенным
выводам. Во-первых, кому выгоднее  всего  устранить  Аметистова,  а  при
случае - и меня? Тому, у кого сорок процентов акций "Парфенона" и кто  с
переменой руководства мог добрать  недостающие  до  контрольного  пакета
одиннадцать процентов и получить "Парфенон" в полное владение.
   - Сорок процентов акций? - спросил Вавилов. - Кто же это?
   - Тимофеев, - ответил Баскер.
   - У них же было двадцать три процента, - удивился капитан.  -  Ты  же
сам...
   - Наши счета находятся в "Атлант-банке", - продолжал Баскер, - а я не
думаю, что надо объяснять значение этого обстоятельства.
   Далее... Эта жуткая идея с собаками могла прийти  в  голову  человеку
чрезвычайно изобретательному и к тому же знакомому с особенностями  моей
дачи и ее окрестностей, а также со странностями моей  супруги.  Тимофеев
удовлетворяет обоим условиям.
   Баскер  опустил  глаза  и  уставился  в  край  собственного   одеяла,
доходящего ему до подбородка.
   - Я думаю, эта идея пришла в  голову  человеку,  который  увидел  или
узнал о существовании этих  псов-мутантов.  Я  видел  их,  -  дрогнувшим
голосом продолжал он, - я не знаю, какой Чернобыль их  так  изменил,  но
ничего страшнее я не видел за всю свою жизнь.
   Волна животного страха пробежала по телу Баскера: вероятно, перед его
мысленным взором метнулась жуткая морда с горящими глазами и  оскаленной
багрово-алой пастью...
   - Я думал, каким образом эти чудовища остались незамеченными в  нашем
весьма людном дачном комплексе, - продолжал Андрей, - я подумал, что для
этого вполне пригоден лес, что позади моей дачи... Он идет вдоль  берега
еще километра на три и упирается в пляж. А на самой границе пляжа и леса
находится дача Новаченко, шефа секьюрити Тимофеева.
   Он замолчал и, тяжело дыша, уставился на Вавилова.
   - Еще что? - спросил тот.
   - Погоди...  -  перевел  дыхание  Баскер.  Собравшись  с  силами,  он
продолжал:
   - Я не знаю.., это из  области  догадок..,  но  мне  показалось,  что
накануне   нас   отравили   каким-то   сильнодействующим   препаратом..,
психотропным или еще как...
   - У тебя все из области догадок, Андрей, - вмешалась я, - но на  этот
раз ты совершенно прав.
   - И ты почувствовала? - обрадованно воскликнул он. - Ну конечно,  нас
всех...
   - Больше всего досталось тому, кому, собственно, и предназначалось  -
Аметистову, - сухо сказала я.
   - Но действие почувствовали все, - вымолвил Баскер. -  И  еще..,  вот
что. Я размышлял, когда и где могли нас угостить этим милым снадобьем..,
добавив его в еду. Если допустить, что никто из присутствующих.., да это
невозможно. Одним словом, нас могли осчастливить только в ресторане, где
я делал заказ.
   - Какой ресторан? - хмуро спросил Вавилов.
   - "Лира".
   - "Атлантовский"!.. - Капитан откинулся на спинку  кресла  и  прикрыл
глаза, потом, не разжимая век, произнес:
   - Да, Баскер, подбираешь ты себе недругов, нечего сказать.  Сейчас  у
аметистовских на прицеле, меня вот на тебя спустили... А там, если  что,
и  с  Тимофеевым  поссориться  можно,  а  это   будет   поопаснее   моих
родственничков. Да, Андрюха, плохи твои дела...
   - Так сделай что-нибудь, Денис! - воскликнул Баскер. - Таня, а  ты...
Попробуй найти этих ублюдков, а я за ценой не постою!
   - Я понимаю, что без Тимофеева и Новаченко здесь не  обошлось.  Но  я
предлагаю такой выход... Денис Иванович, ведь вы не будете  шить  Андрею
умышленное убийство с отягчающими  обстоятельствами?  Ведь  улик  против
него нет.
   - Ничего себе нет! - проговорил капитан. - У всех бы столько не было,
кого я хочу прогнать по  полной  программе.  Дело  сложное,  и  Баскера,
конечно, можно засудить, но делать этого пока не  буду.  Из  соображений
твоей же безопасности, Андрей Карлович,  посиди-ка  ты  у  меня  в  КПЗ,
немного очухаешься. Я оставлю  у  тебя  троих  моих  парней,  они  будут
охранять дом. Я попрошу остаться и Селиверстова  с  парой  его  хлопцев.
Пока так. Если переживешь эту неделю - будешь  президентом  "Парфенона".
Если ты чист, разумеется, - многозначительно добавил Вавилов.
   Он встал и тяжело прошелся по комнате.
   - Сейчас допрошу всех по очереди  -  ив  город,  наводить  справки  и
разнюхивать.
   - Да, капитан, - проговорил Баскер, - я так понял, ты уже знаешь  все
о ночном инциденте. Но я вспомнил еще кое-что. Я вспомнил лицо человека,
который был с этими псами.
   При этих словах, признаться, мурашки пробежали по моей спине, и  я  с
неподдельным интересом взглянула на Баскера.
   - Да, - насторожился Вавилов.
   - Его будет легко узнать. По всей  видимости,  он  страдает  болезнью
Дауна.
   - Как ты разглядел его лицо? - спросил  Вавилов.  -  Ты  же  был  без
сознания.
   - Когда я лежал с пробитой башкой, я сквозь  жуткую  кровавую  пелену
почувствовал чье-то зловонное жаркое дыхание. Думаю, что это был один из
этих псов. Потом оно исчезло, я продолжал лежать с закрытыми глазами  и,
когда мне стало лучше, я открыл глаза.
   Баскер содрогнулся всем телом и сдавленно произнес:
   -  Надо  мной  склонилось  лицо  человека,  которое  показалось   мне
кошмарным. Расплывшийся  нос,  бессмысленные,  навыкате,  му