ра во второй половине дня - экскурсия  по  Казани.
Ну нет, хватит с меня экскурсий, а то вдруг там тоже  окажется  какая-нибудь
уникальная картинная галерея. Однако тетечка за соседним  столиком  сообщила
всем окружающим, что в Казани "изумительные церкви и мечети". Час от часу не
легче! Не пойду!
   Способ избежать экскурсии мне не дали  придумать  мои  сотрапезники.  Они
дружно вздохнули, и Владик сказал:
   - Ну что, Танечка, передислоцируемся? Вы закончили ужин?
   - Да, спасибо. Двигаемся.
   И мы двинулись. Наша процессия вызвала умеренный  интерес  у  окружающих:
большая часть просто проводила нас равнодушными взглядами. Но  я  умудрилась
заметить, что  сидящая  у  окна  одинокая  девица  смотрела  на  нас  крайне
заинтересованно. Странно как-то смотрела.  Во  взгляде  у  нее  было..,  да,
пожалуй, полное удовлетворение. Словно  у  кошки,  наевшейся  сметаны  и  не
получившей за это  по  морде.  Неужели  наша  группа  вызвала  у  нее  такое
эстетическое удовольствие? Странно, странно.
   Углубиться в эти размышления как следует мне не дали,  а,  впрочем,  чего
тут странного? Ее взглядам могло отыскаться вполне разумное и очень  простое
объяснение - она знает либо Сережу, либо Владика, либо их обоих.  И  они  ей
нравятся. Ей нравится на них смотреть. Почему нет? Оба - вполне  симпатичные
парни. А что до знакомства - тоже очень вероятно: Тарасов - город маленький,
а на теплоходе собрались люди практически одного круга.
   Стоп, а это интересно. По этому пути надо пойти - выявить знакомых Саши и
Гены. Естественно, тех, которых знают Сережа и Владик. Должны же такие быть!
Выявить и позаниматься ими. Пора сдвинуть дело с мертвой точки.
   К сожалению, двигание отложилось, поскольку Владик уже  сделал  заказ,  и
нам его принесли. Заказом оказалась бутылка очень хорошей водки  и  какая-то
чисто символическая закуска - фрукты и орешки. Насколько  я  понимаю,  водку
закусывают огурцами. Солеными. И вообще я не готова пить  водку,  я  ее  пью
только в экстремальных ситуациях.
   Похоже, Сережа прочел мои мысли, поскольку сказал:
   - Вы извините, Таня, но поминают всегда водкой. Но  вы  не  бойтесь,  она
очень качественная, вам ничего не будет. Я наливаю?
   Я кивнула. А куда деваться? Хотя поминают, по-моему, не только водкой. Да
и вообще, какая разница покойнику, что именно мы будем пить за его здоровье?
Тьфу, господи, что я за ерунду несу!
   Тем временем Владик напомнил Сереже и объяснил мне,  каким  замечательным
во всех отношениях человеком был их друг Саша. Потом заверил нас, что память
о Саше никогда не сотрется из нашей памяти,  из  памяти  его  многочисленных
друзей. Мы с Сережей были вполне с этим согласны, а посему выпили.
   Водка как водка, ничего  особенного  -  такая  же  невкусная,  как  любая
другая. Разве что пьется хорошо. И еще странная особенность  -  мозги  после
нее работать отказываются.  И  печальное  настроение  никак  не  появляется.
Наоборот, хочется танцевать. И чтобы  при  этом  шептали  на  ухо,  какая  я
красивая и необыкновенная. Кстати, несколько пар уже танцуют - почти рядом с
нашим  столиком  топчутся  французы  -  вон  как  сплелись:  непонятно,  где
кончается он и начинается она. А уж на ухо он ей шепчет прямо не переставая.
Нет, ну чего он в ней все-таки нашел, не понимаю?
   Да тебе-то какое дело? Ты пей давай - вон уже и Сережа речь сказал,  пить
пора. За покойника. А как выпьешь - начинай работать. Выясни  хотя  бы,  кто
тут на теплоходе знает эту компанию.
   А вот и удобный случай -  какой-то  мужик  у  стойки  бара  подает  знаки
Владику Явно приветствует. Владик отмахивается.  Значит,  скорее  всего,  не
слишком близкий знакомый, а то бы обязательно пригласили  выпить,  помянуть.
Ну-ка, попробуем:
   - Знакомый? - я кивнула головой в сторону мужика у стойки.
   - Ага, - никакого продолжения не последовало. Попытаемся еще раз:
   - А вообще, наверное, знакомых тут у вас навалом? Я, например, все  время
натыкалась на знакомые лица.
   -  Встречаются,  -  в  голосе  Владика  нет   никаких   эмоций,   никакой
заинтересованности.
   Да, пожалуй, из него мне ничего вытянуть не удастся. Придется ждать, пока
проспится Игорь, - может, он что выложит.
   - А странно... Вот вы, Таня, сказали, и мне вспомнилось. -  Нет,  ну  как
все-таки замечательно, что есть Сережа и что он сидит за  столиком  довольно
далеко от Владика, который не может ни подтолкнуть его, ни ущипнуть.  Давай,
милый, говори. И милый заговорил дальше:
   - Вчера-то, когда мы уже сыграли, один случай вышел.
   -  Сереж,  ты  покурить  не  хочешь?  -  с  плохо  сдерживаемой   яростью
осведомился Владик.
   - Что? А, нет, пока не хочу, спасибо, - прямо врожденная  вежливость.  И,
слава богу, не понимает никаких намеков. - Ну вот. Саша с Геной, как обычно,
поссорились - они всегда после карт ссорились... И Саша вышел  на  палубу  -
остынуть. А я сидел лицом к окну  и  видел,  как  к  нему  подошел  какой-то
парень, они о чем-то поговорили,  причем  Сашка  разозлился  еще  больше.  А
парень выглядел очень виноватым. Сашка начал  его  отчитывать,  парень  стал
огрызаться, наконец, Сашке это надоело, и он сделал какой-то такой жест... И
к нам вернулся.
   Интересно... А может, и нет. Но проверить не мешает:
   - Жест сделал? В смысле - послал?
   - Да нет.. Ну, трудно объяснить. Что-то вроде - "сейчас некогда, но потом
ты у меня получишь, идиот".
   Хотелось бы знать, как все это можно выразить жестом? Очевидцу,  конечно,
понятней, но создавалось такое впечатление,  что  Саша  на  палубе  разыграл
целую пантомиму.
   - А вы этого знакомого тоже знаете? - как  можно  небрежнее  спросила  я:
главное - не показать виду, что я очень этим интересуюсь.
   - Знать не знаю, но, по-моему, это что-то по работе - с ним потом и Генка
разговаривал, и с Игорем он раскланялся. Владик, ты его не знаешь?
   - Да видел пару раз. "Шестерка", - безмятежно отозвался Владик.
   Он почему-то совершенно успокоился, не сверлил больше Сережу убийственным
взглядом. Почему? Ведь когда Сережа только начал свое повествование,  Владик
был как на иголках. А теперь успокоился? Два возможных вывода - либо он  все
взвесил и пришел к заключению, что этот рассказ для  него  не  опасен.  Либо
вчера было  что-то  еще,  какой-то  другой  случай,  который  Владика  очень
волнует. Вообще создавалось такое впечатление, что вчера Саша умудрился  так
или иначе повздорить с половиной теплохода. Сначала этот Женя,  потом  Гена,
теперь вот  еще  какая-то  "шестерка".  Интересно,  Саша  вообще  был  такой
склочный человек или он вчера  специально  постарался?  Но  сейчас  надо  бы
все-таки узнать поподробнее у Сережи о последнем случае и о том, не было  ли
вчера еще чего интересного, особенно связанного  с  Владиком:  очень  уж  он
нервно на все реагирует.
   - А вы долго вчера сидели в баре?
   - Да нет, где-то около часа уже разошлись - чего  сидеть,  если  Сашка  с
Генкой  постоянно  цапаются?  Тут  еще  к  девчонкам  какие-то  уроды  стали
приставать, да и парень этот достал - маячит и маячит. То у  стойки,  то  за
столиком, то на палубу выйдет, то вернется...
   - Сережа, пойдем покурим, - уже  тоном  приказа  заявил  Владик,  схватил
друга за руку и потащил к выходу - Подождите меня, - я  нагнала  их  уже  на
палубе, - что это, все курить, а я что - рыжая?
   - Да, конечно, - безнадежно-вежливо согласился Владик и дал мне огонька.
   Мало того, что я не рыжая и очень хочу курить, на палубу я вылетела еще и
потому, что поняла - еще немножко, и Сережа расскажет  что-то  действительно
интересное. А если я оставлю их одних, то  вряд  ли  смогу  это  услышать  -
Владик популярно объяснит приятелю, что при мне делиться  воспоминаниями  не
стоит, лучше отложить их до разговора тет-а-тет. Не выйдет, голубчики!
   Мы облокотились на перила, причем я вклинилась между ними.
   - Сережа, простите, мы вас перебили, - невинно заметила я и попросила:
   - Продолжайте, пожалуйста, что же вчера было?
   Нет, это все-таки замечательно, что мы вышли из бара, а то у меня  голова
уже переставала работать - от шума, музыки, духоты. Ну  и,  естественно,  от
водки.
   - А на чем я остановился? Ах да. Так вот - сидит он, сидит, парень  этот.
И явно чего-то ждет. А когда мы стали из бара выходить, прицепился к  Сашке.
Тот его отпихивает, мол, не время и не место. А парень - давай тогда время и
место, когда и где? Я почему это слышал - последним плелся, перебрал слегка.
А тот Сашку держит и не отпускает - как клещ вцепился. Ну  Сашка  и  буркнул
ему - завтра давай. А парень  чего-то  заверещал,  что  время  поджимает,  и
вообще. Тогда Сашка ему в ответ - ну, мол,  давай  пораньше,  если  все  так
горит. А о чем они там дальше договорились - не знаю Я уже из бара выполз, а
Сашка минуты через две подошел. Это я к чему,  Танечка,  -  мало  того,  что
знакомых морд целый теплоход - такое ощущение, что  из  Тарасова  вообще  не
уезжал. Да еще обязательно с делами достанут - ну, Сашку  тот  парень  хотел
явно делами загрузить, да не успел. Ничего уже Сашке не нужно.
   - Да, вот так работаешь-работаешь, крутишься-крутишься, а потом хлоп -  и
нет человека. И зачем оно все, куда? - философски заметил  Владик.  Он  явно
обрадовался переводу нашего разговора в другое русло и заторопился:
   - Ребята, пойдем еще помянем Сашу, светлая ему память. Как жаль, Танечка,
что вы его плохо знали.
   - Вот вы мне и расскажите, чтобы узнала получше. - Еще бы:  если  у  меня
нет хоть каких-нибудь зацепок, касающихся убийцы, пусть хоть о жертве  будет
побольше сведений. К тому же я лелеяла надежду,  что,  рассказывая  о  Саше,
кто-нибудь нечаянно проговорится и скажет что-нибудь  столь  же  интересное,
как сейчас Сережа.
   В последующие  полчаса  я  пожалела,  что  родилась  на  этот  свет,  что
угораздило меня жить в городе Тарасове и что нечистая сила затащила меня  на
этот теплоход. Желали услышать что-нибудь  интересное?  Пожалуйста!  За  что
боролись - на то и напоролись: Владик с большим  энтузиазмом  воспринял  мою
просьбу, подхватил под локоток, потащил обратно в бар, где  мы  под  рюмочку
услышали "концерт по заявкам трудящихся". Не давая никому слова вставить, он
подробно  доложил  нам  всю  биографию  Козанкова  Александра  Ивановича  от
рождения в 1965 году и до безвременной гибели. Я услышала много  интересного
о его семье (вплоть до прабабушек и прадедушек), о его привычках и  причудах
(оказывается, он очень любил морских свинок и держал у себя  три  штуки),  о
политических взглядах и  об  особенностях  мировоззрения  и  мировосприятия.
Кошмар какой-то! Причем голова пухла  у  меня  одной,  поскольку  Сережа  из
нашего разговора выключился абсолютно, сосредоточив  все  свое  внимание  на
бутылке, стоявшей  перед  ним.  Правда,  он  обратил  ошеломленный  взор  на
Владика, когда тот с воодушевлением  рассказывал  об  образе  жизни  Сашиных
морских свинок, из чего я заключила, что это была  уж  совсем  невообразимая
чепуха.
   Где-то на середине  повествования  я  смогла  отключиться  от  Владика  и
спокойно подумать на тему: зачем он порет  всю  эту  чушь?  Ответа,  на  мой
взгляд, было два - либо у него так выражается  опьянение,  либо  он  нарочно
морочит  голову,  отвлекая  мое  внимание  от  чего-то  действительно  очень
важного. От чего?
   Сейчас бы хорошо сесть и все обдумать, а может, не мешало бы  и  косточки
кинуть, но для этого надо отделаться  от  Владика.  Нет,  мне  абсолютно  не
мешает то, что он что-то там бубнит! Мне  мешает  то,  что  я  довольно-таки
пьяная, и если в ближайшее время не протрезвею, то ничего хорошего ждать  не
приходится. А Владик между тем все подливает, а я то делаю вид, что пью,  то
действительно приходится пить. Ну попробуйте не выпить на брудершафт! Вот  и
у меня не получилось.
   Когда я уже окончательно потеряла всякую надежду избавиться от Владика  и
протрезветь, меня спасло чудо. В роли чуда выступил Сережа, который нажрался
до такой степени, что не мог уже больше сидеть за столом, а  жаждал  принять
горизонтальное положение. Владик подскочил, извинился,  подхватил  Сережу  и
потащил его в каюту, пообещав мне на ходу, что скоро вернется и  обязательно
окончит свой увлекательный рассказ.
   Я начала немедленно действовать. Прежде всего заказала  три  чашки  кофе,
потом порылась в сумочке и, к счастью, нашла что  искала  -  антиалкогольный
препарат.
   Проглотила, запила холодной водой и стала ждать результата.
   Результат не замедлил появиться - как только передо  мной  поставили  мои
три чашки кофе, мне моментально захотелось пирожного. А  это  как  раз  знак
того, что  опьянение  проходит.  Справедливо  рассудив,  что  сладкое  очень
помогает мыслительному процессу,  я  тут  же  заказала  три  пирожных  -  по
пирожному на чашку. К тому же они очень маленькие! И вообще,  имею  я  право
хоть немножко расслабиться после такого напряженного дня!
   Не знаю уж, что они там намешали в пирожные, но их  поглощение  никак  не
помогло моему мыслительному  процессу.  Единственный  вывод,  к  которому  я
пришла, был таким - мне необходимо каким-то образом увидеть этого  парня,  о
котором рассказал Сережа. Уж не знаю, насколько это важно, но для  меня  это
пока единственная зацепка.
   Кости я решила пока не бросать: во-первых, спрашивать как-то нечего -  не
задашь же им сакраментальный вопрос "Что делать?". И тут мне внезапно пришло
в голову, что хорошо бы сейчас смотаться из бара, поскольку  мне  совсем  не
улыбалось дождаться Владика и вновь слушать его бредни.  Причем  сматываться
надо не в свою каюту - там сейчас тесно, и к тому же Владик меня там найдет.
Лучше всего смотаться туда, где много людей. А где у нас сейчас много людей?
Правильно, на верхней палубе, там сейчас дискотека.  Замечательно,  идем  на
дискотеку. Тряхнем, так сказать, стариной.
 
Глава 6 
 
   На верхней палубе  было  все  как  на  заказ  -  народу  довольно  много.
Полумрак, музыка играет, найти кого-то сложно. Можно приткнуться  на  уютном
летнем диванчике и спокойно подумать о деле.
   Думы мои повели меня по двум направлениям -  во-первых,  этот  безымянный
парень, а во-вторых, Владик, Сережа и Игорь. Даже скорее  они  втроем  и  не
во-вторых, а во-первых.  Но  последовательность  имен  правильная.  Наиболее
подозрителен  Владик  -   нервничает,   пытается   перевести   разговор   на
какую-нибудь ерунду и очень старательно себя контролирует. Я просто уверена,
что он сегодня не был пьян - просто притворялся.  Зачем?  Вот  и  Сережа,  и
Игорь в конечном итоге надрались, что вполне понятно  и  объяснимо  -  повод
есть, возможность тоже - почему бы и нет? А что помешало сделать то же самое
Владику?
   Ну и как же мы будем узнавать что-то про Владика? Не у  него  же  самого!
Вообще-то это просто - есть Сережа. И Игорь. А что мне надо узнать? Две вещи
- почему психует и какие отношения у  него  были  с  Сашей.  И  вообще  пора
подробнее узнать про их бизнес - естественно, у Игоря. Решено -  как  только
он проспится, начинаем действовать. Скрытно и непрерывно. Подобно зарытому в
землю шлангу. Господи, как же  мне  не  хочется  ничего  делать,  а  хочется
прикинуться шлангом!
   Ну или, на худой конец - потанцевать. Кстати, почему бы и нет? На  отдыхе
я или где? Хочу танцевать  и  слушать  комплименты.  И  неважно,  что  Игорь
дрыхнет в тяжелом алкогольном опьянении, на  нем  свет  клином  не  сошелся.
Стоит только оглянуться, и сразу найдешь подходящего кавалера... Ага,  очень
кстати - у выхода маячит, кажется, помощник капитана - как раз то, что надо:
во-первых, молодой и симпатичный, во-вторых,  наверняка  заправский  морской
волк, а в-третьих, надо же мне извиниться за  то,  что  учинил  Игорь  перед
самым отплытием из Козьмодемьянска! Да и следствию это может как-то  помочь:
все-таки помощник капитана - лицо официальное, авось удастся из него выудить
что-нибудь интересное.
   Соорудив себе, таким образом, кучу оправдательных мотивов, я  направилась
к помощнику капитана. И очень удачно - пока я до него добралась,  закончился
какой-то на  редкость  заводной  танец,  и  включили  "медляк".  Я  нахально
нарисовалась перед своей жертвой и заявила:
   - По каким-то причинам нам этого не сказали, но я точно уверена, что  это
белый танец. Дамы  приглашают  кавалеров.  -  Увидев  в  его  глазах  легкое
замешательство и готовность сдаться без боя, я продолжила:
   - Неужели у вас хватит духу  отказать  даме  и  тем  самым  опозорить  ее
навеки?
   - Ну что вы, конечно же, нет, - галантно отозвался мой кавалер и  положил
руки на мою талию.
   Мы медленно двигались в такт музыке, все было замечательно,  но  я  вдруг
поняла, что у  меня  внезапно  пропало  романтическое  настроение,  и  очень
захотелось заняться делом. Ну что же, работать так работать.
   Между тем мой кавалер начал светский разговор:
   - Простите мне мое любопытство, но мне кажется, что вы ко мне подошли  не
просто так. Кроме желания танцевать, вами руководило еще что-то. Я не прав?
   - Нет,  правы.  Действительно,  руководило  -  жгучее  желание  попросить
прощения.
   Помощник капитана недоуменно посмотрел на меня. Я продолжила:
   - Ну за сегодняшнюю сцену на пристани перед отплытием. И прощения прошу я
больше не за себя, а за своего спутника - он был немножко не в себе.
   - А! Ну конечно, а я-то смотрю - кого вы мне так  напоминаете!  Простите,
сразу не узнал - богатая будете. - Ну еще бы он меня узнал. Да он бы  просто
оскорбил  бы  меня,  если  бы  узнал.  Что  может  быть  общего  между   той
растрепанной,  запыленной  и  уставшей  придурочной   и   мной   -   безумно
обаятельной, чудесно выглядящей и т, д. Правда, своему кавалеру я  этого  не
сказала, а лишь загадочно улыбнулась и кивнула головой.
   - Вы знаете, по-моему, сейчас самое время  нам  познакомиться  -  как  вы
считаете? - продолжил светскую беседу помощник капитана. - Меня зовут Костя.
Могу ли я узнать ваше имя?
   - Можете, - милостиво сказала я. - Татьяна.
   - Очень приятно. У вас замечательное имя, и оно  вам  очень  идет  -  это
здорово, что у такой красивой девушки такое же красивое имя.
   - Ага, а фамилия у меня еще замечательней - Иванова.
   - Да вы что? Всегда мечтал встретить человека  с  такой  фамилией  -  все
говорят, что самая распространенная фамилия, а мне никогда не попадалась.
   - Считайте, что вам повезло, - ответила я. А что еще я могла сказать?
   - Таня, а почему же ваши друзья отпустили такую красивую девушку  одну  в
такое опасное место? - Танец закончился, но я крепко вцепилась в его руку, и
мы вместе отошли  к  перилам.  Просто  очень  правильный  вопрос  он  задал,
молодец. А я уже думала, как бы нам повернуть наш разговор к нужной теме.
   - Так ведь переживают очень. Не до меня им, я же понимаю.
   - Да-да, конечно, - смутился Костя и, кажется, хотел  перевести  разговор
на что-то другое. Ну нет, не выйдет!
   - Я понимаю, вам, как начальству, хочется все это скрыть от пассажиров. И
это вполне понятно и справедливо - люди отдыхают, люди ни в чем не виноваты,
а тут такой кошмар - убийство. Но мы-то  с  вами  знаем,  нам-то  незачем  в
прятки играть?
   - Да, верно. Поверьте, мне очень жаль, что все так произошло. Я  понимаю,
что если для нас это неприятность - правда, очень серьезная, -  то  для  вас
это большое горе. У вас ведь  такая  дружная  компания,  вы  поехали  вместе
отдыхать, и тут вдруг такой ужас - одного убили,  другой  оказался  убийцей.
Это большое испытание, тем более для женщин. Бедные жены.
   Так, надо бы внести  ясность  -  рассказать  ему  о  моем  месте  в  этой
компании. Это не потому, что я такая искренняя, а  просто  если  я  дам  ему
понять, что я в этой компании чужая,  он  будет  охотнее  разговаривать,  не
будет взвешивать слова, опасаясь меня обидеть.
   Ну, играем роль предельно искренней и честной девушки с  красивым  именем
Таня Иванова:
   - Понимаете, Костя, вы, видимо, заблуждаетесь на мой  счет.  Я  вовсе