блестяща! Добавили в вино?
   - В вино, - отозвался Соловьев, и Эвелина с ужасом глянула на него.
   - Я думаю, нет нужды говорить, как  я  вышел  на  вас,  -  проговорил
Вавилов.
   - Это несложно вычислить, - бросил Соловьев, - некоторое знание  моей
биографии, информация о химическом составе препарата, анализы ткани пса.
Старые  счеты  с  Аметистовым.  Неестественное  поведение  гостей.  Наши
постоянные с Эвелиной разговоры о собаке Баскервилей и предопределении в
судьбе Аметистова. Вам понятно? Все так и указывало на нас.
   - А что мне должно быть понятно? - пробормотал тот, невольно  цепенея
под пристальным взглядом психоаналитика.
   - Мы хотели умереть, - произнес Соловьев, - но потом, когда появилась
надежда, когда Баскер.., а, да что я вам говорю,  даже  вы  не  поймете.
Даже ваш покровитель Тимофеев.
   Ведь вы на него работаете, защитник семьи  Аметистовых?  Он  вам  дал
информацию и деньги, а вы предали "Парфенон" и сдаете его Тимофееву.
   - Вероятно, вы правы, - оправившись после мгновенного замешательства,
проговорил Вавилов. - Мне полагалось бы арестовать вас  и  отправить  на
скамью подсудимых, но вместо этого я хочу...
   - Все слишком явно указывает на меня, -  проговорил  Соловьев,  резко
перебивая капитана. - Я сознательно оставлял много  следов.  Но  вы  все
равно не разгадаете этого преступления.
   Вам не дадут разгадать. Я знал это заранее.
   - А при чем тут Иванова? - вдруг спросил Вавилов.
   - Иванова? А вам непонятно? Вот она - именно тот человек, кто  должен
понять нас.
   И вас, кстати, тоже.
   - По вам плачет клиника,  доктор  Соловьев,  -  ошеломленно  произнес
Вавилов, прикладывая руку к голове.
   В этот момент по знаку Соловьева  Эвелина  встала  и  приблизилась  к
Вавилову. Тонкий запах ее духов  ударил  в  нос  и  затуманил  сознание,
багровая пелена  на  секунду  метнулась  перед  его  глазами  и  тут  же
растаяла.
   - Вам не нужно было завтракать с нами, капитан Вавилов, - сказала она
и потянулась всем своим изумительным телом. - А теперь вы проиграли...
   - Говорите, что поручил вам Тимофеев, - властно отчеканил Соловьев.

Глава 9

НИКОГДА НЕ НАСТУПИТ РАССВЕТ

   Осмотр  окрестностей  не  дал  результата,  вернее,   результат   был
отрицательный  и  самый  определенный:  грязи  с   сильным   содержанием
красноватой глины на близлежащих дорогах не было. Предположение  о  том,
что  Вавилов  наткнулся  на  нечто  подобное  в  Тарасове  или  соседнем
Покровске, через который нужно было ехать на дачу,  было  маловероятным.
Уж больно основательная нужна была лужа.
   На виллу Баскера я приехала к обеду. Полюбовавшись на плескающихся  в
бассейне Фила и Лену, а также  глазеющих  на  них  Гарика  и  Марика,  я
поехала на дачу к Новаченко:  только  здесь  я  могла  раскопать  что-то
стоящее.
   Первое, что я увидела на подъезде к загородной резиденции  начальника
охраны "Атлант-Росса", это застрявший в центре огромной лужи автомобиль,
настолько заляпанный грязью, что невозможно было определить его  цвет  и
даже марку. На самом краю лужи в скорбной  позе  скорчился  человек,  он
тоскливо  взирал  на  безнадежно  увязшую  машину  и  громко   бранился.
Настолько громко, что за пятьдесят  метров  стали  слышны  не  то  чтобы
обрывки фраз, а целые синтаксические конструкции.
   Совершенно потрясающие по лексике и построению.
   - А-ат.., м-мать, да рази.., растудыт в  тригребаную  раскосоежину..,
шоб его, сучий чердак.., т-такую-то!., а-а-ат!!..
   Подъехав ближе, я увидела близ матерящегося субъекта еще две  фигуры,
сидящие непосредственно в луже и  усиленно  накачивающиеся  (а  судя  по
лицам, опохмеляющиеся) пивом.
   Тут же, в луже, стоял ополовиненный ящик пива.
   - О господи! - взмолилась я. - Ну здесь-то они откуда?
   Думаю, нет необходимости пояснять, что  злобно  изрыгающим  проклятия
гражданином был Кузнецов, а  расположившиеся  в  луже  на  манер  свиней
собутыльники - Казаков и Бельмов.
   Я вышла из машины.
   - Помочь, братцы?
   - О, Танька! - обрадовался  Кузнецов,  хватая  меня  за  руки  своими
перепачканными в грязи верхними конечностями. - А мы  вот  тут  загораем
уже с трех утра!..
   - Это как это?
   - А вот так, - встрял в разговор Бельмов,  пытаясь  высвободить  свой
погрязший  в  грязище  зад.  Трясина  чавкала,  студнеобразно  тряслась,
булькала, но добычу выпускать не желала. - Поехали  мы  ночью  на  тачке
кататься. Катались, катались...
   - Пьяные, разумеется?.. - предположила я, без тени сомнения, впрочем.
   - Да ну, знаешь... Ну, или так, - уклончиво пробурчал Бельмов,  делая
еще одну  попытку  подняться.  Опять  безрезультатно.  -  Ну,  и  дорогу
потеряли, заехали черт знает куда.
   - Это Кузнецов говорил: не стремайтесь, пацаны, я как-нибудь  к  даче
подрулю, не потеряю дор-роги! - гнусаво вставил Казаков, с  любопытством
обнюхивая комок грязи в своей руке.
   - Вот-вот, - продолжал Бельмов, - мы сюда и заехали, а  так  как  наш
водила Кузнецов фарами больше мигал, чем светил, так вот в  самый  центр
лужи и влипли.
   - А дальше?
   - Дальше - веселее. Смотрим, идет к нам от во-он той  дачи  амбал.  С
"пушкой", весь на понтах, и говорит: что это  тут  за  лошье  понаехало,
валите, пока мозги не прочистили.  А  они  мозги  свои  и  чужие  только
разрывными пулями прочищают, потому они у них  не  засоренные  ни  умом,
значит, ни ваще...
   - А оказался знакомый парень, - наконец прервав  нецензурную  тираду,
выдаваемую в связи с моим  присутствием  на  пониженных  тонах,  сообщил
Кузнецов. - Из охраны "Атланта". А дача вообще оказалась новаченковская!
   - Ну что, обрадовался Новаченко, когда вас увидел? - спросила я.
   - Да не особенно, - буркнул тот, - он сначала нас  и  не  признал,  а
потом выпил с нами по сто  грамм  и  оставил  ночевать.  Пообещал  утром
машину вытащить. А утром к нему приехал какой-то жирный мудак на "Ниве",
и они уехали.
   - Ты ничего не путаешь? - спросила я. - Как выглядел этот жирный, как
ты говоришь, мудак?
   - Отвратительно выглядел, - прорычал  Кузнецов,  -  нет  бы  объехать
лужу, так на тебе! - въехал прямо в грязищу и  всю  нашу  тачку  уделал,
теперь неделю отскребывать буду.
   - Выглядит он так, -  задумчиво  начал  Бельмов,  -  ну..,  здоровый,
коротко стриженный, небритый,  по-моему..,  в  черных  джинсах  и  серой
рубахе.
   - Тоже джинсовой, - добавил Казаков.
   - Поганая такая рубашонка, - не преминул вставить Кузнецов.
   - Ты сказал: вместе уехали. На одной машине, что ли?
   - Да нет, жирный козел на своей гребаной "Ниве"...
   - Цвет "Нивы" красный?
   - Красная вроде. А Новаченко на джипе новом уехал, "мерсовском".
   - Они еще про какого-то дауна говорили, - произнес Бельмов.
   - Какого еще дауна?!
   - Да это толстяк сказал что-то вроде: они с этим дауном носятся как с
писаной торбой.
   А Новаченко ответил: пристрелим к.., сама понимаешь.  Ну,  и  на  нас
косо посмотрел, да мы пиво пили и вроде как не слышали.
   Бельмов  схватился  за  плечи  Казакова  и,   рванувшись   так,   что
несчастного Костю едва ли не до бровей вплющило в жижу,  выдрал  наконец
свое мягкое место из тесных объятий грязи и проворчал:
   - Тоже мне - Гримпенская трясина...
   - Да, про дауна-то я что  вспомнил,  -  добавил  он  после  паузы,  -
Казаков говорил, что он видал вчера какого-то олигофренического Урода.
   - Длинный такой, ушастый и тощий, - добавил Казаков, колотя ручонками
по поверхности лужи.
   - Где? - оживленно воскликнула я.
   - Да на окраине леса, где болото начинается. Со стороны  баскеровской
дачи.
   - Ты можешь мне показать это место?
   - Не могу.
   - Это почему же? - встревоженно спросила я.
   - Да потому шта-а-а я застр-ря-аал!!! - завопил Казаков, конвульсивно
стуча  руками  и  отчаянно  вертя  головой.  -  Бельмов,  гнида,  урррод
переросший, какого.., ты меня запихал?
   Лучше б ты себе гемор-рррой в задницу запихал!
   - А, вот в чем дело, - я облегченно вздохнула. - Ну мы тебя  вытащим,
не волнуйся. Ты туда вообще зачем полез?
   - Да это мы в карты  играли  на  желание,  -  проверещал  Казаков,  -
сначала проиграл я, потом Бельмов, а  в  третий  раз  Кузнецов  не  стал
играть.
   - Желание было сесть в лужу?
   - Ага...
   - Поздравляю. А дача Новаченко пустая, что ли?
   - Все уехали, дятлы! - обиженно проговорил Кузнецов.
   - Ладно. - И я приступила к мероприятиям  по  выуживанию  Казакова  и
кузнецовского "Фольксвагена" из лужи, в которую они так удачно сели.

***

   Через полчаса мы уже прибыли на виллу Баскера.  Явление  перемазанной
троицы и их грязного - от бампера до бампера  и  от  колес  до  крыши  -
автомобиля было встречено гомерическим хохотом. Все трое были немедленно
отправлены в сауну, их сопровождал Фил и - к вящему удовольствию  друзей
- Лена.
   Я же поднялась в  бельэтаж,  где  в  гостиной  застала  Селиверстова,
Гарика и Марика, дожевывающих свой обед. На балконе стоял Баскер и  одну
за другой курил "Marlboro".
   Ни Соловьева, ни Эвелины, ни Вавилова я не увидела.
   - Ну что, Андрей, как твое самочувствие?  -  спросила  я,  выходя  на
балкон.
   - Довольно паршиво, - произнес он, -  звонил  Тимофеев,  сказал,  что
одиннадцать  процентов  акций  "Парфенона"  будут  перечислены  в   счет
погашения долга его фирме.
   - Значит, у Тимофеева теперь контрольный пакет акций?
   - Да. Пока был Аметистов, мы еще  как-то  держались,  а  сейчас  все.
Теперь будем у Тимофеева, как у Христа за пазухой,  -  горько  выговорил
Баскер.
   - Этого никак не изменить?
   -  Почему?  Есть  неделя  на  погашение  долга.  Завтра  будет  совет
директоров, на нем утвердят нового президента...
   - Тебя?
   - Скорее всего да, если не убьют.
   - Не говори так, Андрей.
   - Если я  проживу  еще  неделю,  -  печально  возразил  Баскер,  -  у
"Парфенона" есть шанс  не  стать  дойной  коровой  господина  Тимофеева.
Многим это не надо.
   - Я точно узнала, что Воронкова была наемным киллером и  должна  была
убить Аметистова по заказу Тимофеева. Это говорил сам Новаченко.
   - Шеф охраны Тимофеева?!
   - Да.
   - А псы?
   - Сейчас я направляюсь туда, где Казаков видел  того  человека..,  ты
его видел той ночью.
   - Этого урода?! - Вот именно, но пока ничего говорить не буду.

***

   Для обеспечения безопасности  я  взяла  с  собой  Диму  Селиверстова.
Впятером мы двинулись в путь. Идти пришлось недолго - мы миновали ограду
баскеровского дома, углубились в лес между дачей и берегом Волги.
   Мы шли по самому  краю  лесной  поросли,  а  слева,  в  прогалах  меж
невысоких деревьев, виднелось болото.
   - Как тебя угораздило сюда попасть? - спросила я Казакова.
   - Зашли с девушкой  в  лесок  на  часок,  -  двусмысленно  ухмыляясь,
ответил тот.
   - Ясно. Дачи тебе мало, в заросли полез, обормот, -  мягко  упрекнула
его я.
   - Да я.., да  мы...  -  обиженно  заквакал  Казаков.  -  Я  его  даже
проследил, а ты тут мне лекции по великосветскому этикету читаешь!
   - И докуда ты его проследил? - спросил Селиверстов.
   - До места, где он исчез. Ну.., как сквозь землю провалился. Ну, и...
   - А что же ты его выслеживал? Ты же тогда не знал, что  он  связан  с
убийством Аметистова и этими чудовищами с болот.
   - А у него рожа больно забавная была. Мы, значит, с Олькой  валяемся,
она, соответственно, все строго по вопросу.., а он нас не видел,  мы  за
кустом  были,  -  словоохотливо  разглагольствовал  Казаков,  неприлично
прожестикулировав  при  фразе  "она,  соответственно,  все   строго   по
вопросу". - А я на него смотрю, он идет, башка  чуть  ли  не  над  лесом
плывет, длинный он... И вдруг наклонился - и нет его! Я как раз  в  этот
момент дело доделал и туда -  посмотреть,  куда  он  делся.  Нигде  нет,
чертовщина какая-то. Я, конечно, был влегкую того...
   - Кто бы сомневался, - ехидно вставил Бельмов.
   - Но не до такой же степени, чтобы всякие имбецильные  фантомы  перед
глазами курсировали и  потом  исчезали  неизвестно  куда!  -  возмутился
Казаков.
   - И где это?
   - Да вот он, куст. - Костя показал на  заросли  черной  смородины  на
краю небольшой лужайки. - Вон оттуда он шел, со  стороны  Волги.  А  там
исчез.
   Мы подошли к месту предполагаемого исчезновения "фантома".
   В небольшой ложбинке, усыпанной  пожухлой  прошлогодней  листвой,  на
земле виднелись нечеткие, полустертые, но, несомненно, собачьи следы.  И
отпечатки были огромны.
   - Так,  -  процедил  Селиверстов,  -  похоже,  эти  твари  всю  землю
утоптали. Чего это?
   - Дима, посмотри вот на этот пригорок прямо перед ложбинкой. Ты в нем
ничего странного не видишь?
   - А что в нем должно быть необычного?
   - А то, что в центре трава зеленая, а вот тут какой-то обвод  желтого
дерна по краям.
   - Да? - Селиверстов схватился обеими руками  и  дернул.  Пласт  земли
отвалился, и мы увидели ржавую железную  плиту  и  изъеденную  коррозией
ручку.
   - Чер-ррт! -  вырвалось  у  нас,  а  Кузнецов  и  Бельмов  выразились
покрепче.
   Словно ледяным холодом повеяло от ржавого железного  люка...  Казаков
коснулся ручки, но тут же боязливо отдернул руку и посмотрел сначала  на
меня, а потом на Диму.
   - Гляди, чего я нашел в траве,  -  сказал  Кузнецов  и  протянул  мне
золотую печатку с треугольником, составленным из мелких бриллиантов.
   - Вот это да! - воскликнул Бельмов. - Сдается мне, я уже видел  нечто
подобное на руке одного нашего общего знакомого.
   - Аметистова, так и говори, - холодно произнес Селиверстов, - это его
печатка.
   - Вот оно, логово зверя, - взволнованно пробормотала я.
   - Не поддается! - Дима злобно пнул железный люк.  -  Наверно,  закрыт
изнутри. Тань, давай сгоняем в город за взрывчаткой?
   - Серьезно у тебя все, - покачала я головой. - В  общем,  так,  Дима.
Сейчас мы ничего делать не будем. У меня  есть  основания  предполагать,
что кое-кто попытается повторить позавчерашний кошмар.
   - Почему сегодня?
   - Потому что завтра Баскер уезжает  в  Тарасов  на  заседание  совета
директоров "Парфенона", а кое-кому не хочется, чтобы он туда попал.
   - И Баскера? - воскликнул Селиверстов. - И его хотят  убить?  Ты  уже
знаешь заказчика и исполнителя?
   - Что касается исполнителя, то он находится за этим люком  вместе  со
своими тварями.
   - Я говорю о вменяемых исполнителях, - покачал головой Дима.
   - У меня есть одна версия, - сказала я. - Но она  не  из  тех,  чтобы
обнародовать ее немедленно по возникновении. Дима, оставайся здесь, а  я
пришлю к тебе Гарика и Марика.
   Селиверстов некоторое время колебался, а потом уселся на сухое бревно
и ухмыльнулся.
   - Только обойдись без  демонтажа  люка,  -  сказала  я,  выразительно
поглядывая на "узи" в руке охранника и "магнум"  сорок  пятого  калибра,
заткнутый за ремень его брюк. - А то ты с таким  арсеналом  разнесешь  и
люк, и бедных собачек с их неразумным хозяином.
   Селиверстов пренебрежительно произнес:
   - Ладно.
   - Вот и чудно, - сказала я, - пошли, орлы.

***

   На парадной  лестнице  баскеровской  дачки  я  увидела  Вавилова.  Он
задумчиво стоял, с силой облокотившись на каменные перила.
   - Тань, да это тот самый ублюдок, что обгадил мою машину, -  прошипел
Кузнецов.
   - Знаю.
   - А что это он тут делает? Погоди.., да это ж тот "мусор", что должен
расследовать убийство Аметистова.
   - Вспомнил наконец, - произнесла я укоризненно. - Нам сейчас не стоит
попадать ему на  глаза,  у  меня  нет  желания  беседовать  с  капитаном
Вавиловым.
   Хотя, посмотрев на Вавилова внимательнее, я подумала, что и  у  него,
вероятно, не вызовет восторга перспектива общения с  частным  детективом
Татьяной Ивановой.
   Что  же  могло  погрузить  капитана  в  состояние   столь   глубокого
раздумья?..
   Гарика и Марика я нашла, как и  предполагала,  у  бассейна.  Впрочем,
легче было сказать, кого я здесь не нашла, потому что тут собрались  все
временные и постоянные обитатели виллы.
   В центре внимания по  обыкновению  находилась  чета  Солодковых:  Фил
кривлялся на трамплине и вышке, падал в воду, вздымая тучи брызг, а Лена
выкрикивала в адрес  благоверного  разного  рода  эпитеты,  забавно  его
характеризующие, Фил продолжал кривляться, никак не  реагируя  на  жену,
тогда она, схватив кобуру сержанта Васягина, швырнула ею в мужа.  Кобура
под хохот и выкрики окружающих угодила сначала в живот Фила, а  потом  в
бассейн. Вслед за ней туда плюхнулся и сам  архитектор,  скрючившись  от
удара, в кобуре по необъяснимой случайности оказался пистолет.
   Лена всплеснула руками и, оценив масштабы содеянного, возопила:
   - Ну вот, всегда  так!..  Господи,  какая  же  я  кретинка!  Филечка,
миленький, прости меня. - Она стала гладить  муженька  по  голове  и  по
плечам. - Ну, я не хотела...
   - У-У-У... - на одной ноте тоскливо выл Фил, закатив от боли глаза.
   - Че, покалечила беднягу, мымра? - нелюбезно поинтересовался Бельмов.
   - Да пошел ты!.. - отмахнулась Лена. - Идиот!
   - Он-то, может быть,  и  идиот,  но  идти  ему  никуда  не  стоит,  -
дотронулась до Фила я. - Уйдем мы.  Филипп,  у  меня  к  тебе  несколько
важных вопросиков. Извини, конечно, что порчу тебе отдых...
   - Да уж... - переводя дыхание, пробормотал Солодков и  инквизиторским
взглядом покосился на подругу жизни.
   - Где мой пистолет? - раздался дикий вопль сержанта Васягина,  только
сейчас хватившегося табельного оружия.
   - А он утоп, - радостно сообщил ему сержант Семенов.
   - Как - утоп?!
   - Как топор - с поверхности на дно, - с готовностью пояснил сержант.
   -  Пойдем,  -  и  мы  с  Филом  и  его  женой  покинули  бассейн  под
аккомпанемент диалога двух бравых сержантов.

***

   Мы вышли за пределы дачного участка и медленно побрели по асфальтовой
дороге.
   - Я хотела спросить тебя, - повернулась  к  Филиппу  я,  -  когда  ты
строил дачу Баскера, какие подземные коммуникации ты оборудовал?
   Солодков явно не ожидал такого  вопроса,  заморгал  и  с  откровенным
испугом уставился на  меня.  "Конспиратор  недоделанный",  -  с  досадой
подумала я.
   - К-какие к-коммуникации? - спросил он заикаясь. - Чего?
   - Подземные. Которые идут к Волге. Я не знаю - водопровод, еще что..,
канализация.
   - Ну, да.., да... - пробормотал тот.
   - И бассейн ты копал?
   - Нет.., рабочие.
   - Проект-то твой. И что, они  исправно  работают,  эти  коммуникации?
Давно их проверяли?
   - А чего их проверять, - вмешалась Лена, - если им всего два года.
   - Ну, может, очистительные фильтры к бассейну загрязнились, а?
   Фил беспомощно посмотрел на меня,  но  нашел-таки  в  себе  силы  для
внушительного, почти хладнокровного тона:
   - Вы начинаете в чем-то меня подозревать?
   - Ни в чем, кроме предположения, что вы, быть может, еще  не  зная  о
своей задаче, соорудили жилище для одного человека и трех  милых  друзей
человека.
   Фил поднял ко мне  скованное  ужасом  лицо,  и  губы  его  машинально
прошептали:
   - Друзей человека?
   - А у нас управдом - друг человека, - глухо выговорила Лена.
   Фил с надеждой взглянул на нее, но она отрицательно покачала головой.
   - Мы нашли люк в лесу. Нетрудно было догадаться, куда он может вести.
Вы видите, Лена уже давно поняла, что игра проиграна.
   - Я ничего не знал... - Фил провел ладонью по лбу.
   - И когда ставили столбы, и когда  высекали  изображение  этого  пса?
Хорошо, а теперь рассказывайте. Я  думаю,  вам  вряд  ли  хочется  пойти
соучастником по этому делу?
   Солодков беспомощно посмотрел  на  Лену,  на  лице  которой  читалась
какая-то обреченность.
   - Вообще-то коттедж Баскера строился не  столько  по  моему  проекту,
сколько по указаниям Соловьева. Не было стилизации под "Баскер-холл".  Я
удивился, когда под бассейн был вырыт котлован едва  ли  не  в  тридцать
метров глубиной.
   - Значит, под бассейном?.. - воскликнула я от  неожиданной  мысли.  -
Они под бассейном вместе с дауном?
   - Да, там, - холодно подтвердила Лена, - но не называйте его дауном.
   -