их  там...  Наши  разговоры
теперь  должны  оставаться  только  между  нами!  Для  меня  больше   не
существует друга, которому я могу доверять. Этот человек, -  мой  клиент
бросил злобный взгляд вслед исчезнувшему уже "Шевроле" - с данной минуты
мне враг.
   Я с помощью Витальки, давая ему соответствующие  указания,  тщательно
осмотрела салон. Внутри все было  чисто.  В  принципе  в  этом  я  и  не
сомневалась, так как некогда выбрала для  себя  автомобиль,  максимально
способный обеспечить мою безопасность.
   То, чего в нем не было предусмотрено производителем,  мне  сделали  в
престижном  автосервисе.  Однако,  чтобы  успокоить  клиента,  я  сейчас
следовала всем его указаниям.
   "Похоже, с этого момента Беккера вообще  не  будет  покидать  чувство
опасности", - думалось мне. Однако о недавнем нападении он почему-то  не
вспоминал. Очевидно, не видел связи между тем случаем и новым  поворотом
в его отношениях с Вьюнцом.
   Мне же эта невидимая нить казалась более и более очевидной.
   Кстати, момент  был  вполне  подходящим  для  того,  чтобы  посвятить
Беккера-старшего в нашу с Виталькой тайну и в ту, о которой знала только
я. Теперь, на мой взгляд, "клиент созрел", и  мне  можно  было  раскрыть
перед ним все карты, сказав и о том, что поведала мне тетя Мила.
   Я открыла перед Валерием Павловичем дверцу, и он безмолвно  опустился
на заднее сиденье. Беккер-младший хотел было последовать за  ним,  но  я
отозвала его немного в сторону и решила поделиться  своими  намерениями,
поинтересовавшись Виталькиным мнением на сей счет.
   - Я и сам собирался сейчас это сделать, - полушепотом ответил мне он.
- Только вот думаю, пусть отец отойдет немного. Да  и  маму  не  хочется
посвящать... Может, заехать куда-нибудь?
   - Опять в кафе или ресторан? - иронично спросила я. -  Чтобы  Валерий
Павлович вновь разгорячился и нам опять указали на дверь?
   - Нет-нет, - Виталька закачал головой, - это не подойдет!
   - Слушай, - предложила я, уловив в своих мыслях неплохую  идею,  -  а
что, если за город выехать, куда-нибудь на природу?
   - На пикник, что ли? - не понял Виталька.
   - Да нет, - удивилась я его непонятливости,  -  поедем  прямо  сейчас
просто для беседы. Обсудим все... Природа,  она  успокаивает...  Кстати,
мне есть что и тебе сказать.
   - Что? - оживившись, спросил Беккер-младший.
   - Узнаешь, идем, - ответила  я,  кивнув  на  машину,  и  двинулась  к
водительской двери.
   Виталька явно был недоволен тем, что я от него  что-то  скрывала,  но
все же, сев в автомобиль,  не  проронил  о  нашем  разговоре  ни  слова.
Валерию Павловичу мы сказали, что нам всем не помешает развеяться, и он,
глубоко задумавшись, равнодушно махнул рукой.
   - Смотри, чтоб слежки не было,  -  только  и  вымолвил  он,  когда  я
вывернула на дорогу.
   В один из моментов мне безумно захотелось напомнить  Беккеру-старшему
о том, как горячо он защищал своего друга  и  как  глубоко  оказался  не
прав. Но он выглядел настолько жалко, что говорить с ним  об  этом  было
равносильно тому, что бить лежачего.
   Моя машина довольно  быстро  миновала  пыльные  тарасовские  улицы  и
оказалась на загородном  шоссе.  Здесь  дышалось  легче  и  вообще  было
спокойнее. Виталька же то и дело поглядывал в зеркало заднего вида,  как
и отец, став более опасливым.
   Спустя пару километров я свернула с дороги, заколесив  по  неширокой,
но наезженной тропе. Она  тянулась  вдоль  березовой  рощи,  окаймленная
невысокой  пожелтевшей  от  солнца   травой,   среди   которой   местами
возвышались неброские  луговые  цветы.  Я  любовалась  ими,  а  Беккеры,
казалось, ничего не замечали,  угрюмые  и  озабоченные,  чему,  впрочем,
имелось вполне логичное объяснение.
   Вскоре в открытое окно повеяло свежестью,  а  вдали  между  деревьями
замелькала река. К ней-то я и стремилась, надеясь сама немного отдохнуть
от гнетущего настроения последних дней и помочь  избавиться  от  стресса
своим  клиентам.  Насколько  это,  конечно,  было   возможно,   учитывая
предстоящий разговор.
   В конце концов мы оказались в довольно  живописной  местности.  Берег
был высок и обрывист, и с него открывался великолепный вид на  очертания
Тарасова: переливчатые волжские волны.
   Я остановилась у самого края обрыва, предложив Беккерам:
   - Выйдем? Здесь безопасно. Слежки не было.
   Валерий Павлович молча открыл дверцу и ступил  на  примятую  колесами
траву. От расстилавшейся перед ними картины  лицо  его  просветлело,  но
ненадолго, вскоре вновь омрачившись прежней тяжелой думой.
   - Слово тебе, Виталий Валерьевич, - сказала  я,  деловито  глянув  на
Витальку.
   Тот прекрасно понял, что я  имею  в  виду,  поэтому  ничего  не  стал
спрашивать и сразу приступил к делу, в нескольких  словах  изложив  отцу
стокгольмские новости.
   Валерий Павлович побагровел, а потом, почти  по  слогам  проговаривая
каждое слово, воскликнул:
   - Так, значит, он давно уже все это задумал! Потихоньку  проворачивал
втайне.
   А я-то, старый осел...
   - Теперь вы видите, насколько я была права в своих предположениях,  -
не удержалась я.
   -  Ты  о  чем?  -  одновременно  удивленно   и   возмущенно   спросил
Беккер-старший.
   - Я же вам давно сказала, на кого следует обратить свои подозрения, -
пояснила я.
   - Что-о? - отозвался Валерий Павлович, и изумленное выражение застыло
на его лице. - Ты считаешь... По этой причине...
   Думаешь, он хотел от меня избавиться?
   - Ну да, - не совсем решительно ответила я. - Ведь если  я  правильно
поняла, то  в  случае  успеха  покушения  компания  стала  бы  полностью
принадлежать ему?
   - Да... - как-то растерянно и глядя в одну точку, проговорил  Беккер.
А потом начал вспоминать:
   - Когда он с первой женой расходился и она требовала много, мы решили
на будущее создать такой документ, на основании которого только один  из
нас в случае непредвиденных обстоятельств мог  распоряжаться  имуществом
предприятия, то есть стать его владельцем.  Обидно  делиться,  когда  ты
своим горбом заработал... У нас тогда с Юлией тоже не все гладко было. А
с Олегом мы друг другу безмерно всегда доверяли, как брат брату, поэтому
о негативных  сторонах  такого  договора  и  не  подумали...  Тем  более
Виталька свое дело завел, отказывался от моей материальной  поддержки...
Юлия еще от своих родителей многое имела... Да и позаботились  бы  мы  о
семьях друг друга, случись что...
   - Однако по  части  такой  документации  пробел  у  вас  солидный,  -
вздохнув, констатировала я. - Сглупили...
   - Но зачем же он только сейчас пред принял попытку  мирного  раздела?
Если мыслить логически - наоборот, именно теперь должно  бы  последовать
то, что случилось той ночью... - как-то  беспомощно  пролепетал  Валерий
Павлович.
   - Да мне и самой не все еще ясно, - оживившись, начала я и,  виновато
глянув на Витальку, хотела было поведать о тетушкином рассказе.
   - Да чего здесь неясного!  -  зло  воскликнул  Беккер-младший.  -  Он
отпетый негодяй. И нападение наверняка его рук дело!
   Ментам его сдать с потрохами, и все дела...
   - В том-то вся и загвоздка, что у ментов уже есть претендент на  роль
нападавшего, - сообщила я.
   - Как?! - в один голос воскликнули Беккеры.
   - А вот так! - ответила я  им  и  рассказала  о  серийном  грабителе,
который объявил себя участником нападения на Валерия Павловича.
   - Но почему милиция не принимает меры?
   - А разве есть заявление от потерпевшего по фамилии Беккер?
   Виталька и его отец молчали.
   - То-то и оно, - продолжила я. - Заявления от потерпевшего нет, да  и
слова задержанного, кстати, в связи с совершенно другим преступлением не
слишком правдоподобны.
   - Но разве его показания не могут служить руководством к действию?  -
взволнованно заговорил Виталька.
   - Да они вообще вряд ли в  официальных  документах  зафиксированы,  -
пожав плечами, ответила я.
   - Но тебе-то тогда откуда все известно? - прогремел Валерий Павлович.
   - У меня свои каналы, - коротко ответила я и закурила.
   Беккеры снова замолчали.
   - В общем, в нашей истории многое  можно  обозначить  знаком  икс,  -
заговорила я, выпуская струйку дыма.
   - В первую очередь то, - задумчиво проговорил  Беккер-старший,  -  на
какие шиши он гостиницу купил.
   - Ну, Олег Станиславович человек не бедный... - иронично заметила я.
   - Шила в мешке не утаишь, моя дорогая, - с той же  иронией  обратился
ко мне Валерий Павлович. - Мы почти все деньги  вкладывали  в  дело,  за
исключением  тех,  которые  обеспечивали  наше  безбедное   повседневное
существование, и всегда были осведомлены о финансовых делах друг друга.
   Утечка  такой  суммы  не  должна  была   остаться   для   предприятия
незамеченной. У Олега в наличке столько не имелось...
   - Но мы же на заводе все проверили! - воскликнул Виталька.
   - Значит, плохо  проверяли...  -  подняв  вверх  указательный  палец,
твердо заявил его отец и задумался. А чуть позже добавил:
   - А все-таки в причастность Олега к нападению я  не  верю.  Все,  что
угодно, но только не это! Ну не мог он! Мы ж как братья...
   - Ну и что вы предлагаете? - спросила я спустя некоторое время.
   - Переворошить все. Все! Поднять все  документы  по  мероприятиям,  к
которым последнее время имел отношение Олег...
   - В самом деле... - вклинился Виталька. - Мы проверяли  документацию,
не зная о дяде Олеге ничего из того, что знаем сейчас. Может быть,  если
взяться за то же самое теперь, мы будем смотреть на все под другим углом
зрения?
   - Дрянь! - не сдержался Валерий Павлович, заговорив о Вьюнце. - Я его
наизнанку выверну!
   - Хорошо бы, если б эта изнанка в чем-то нам помогла...  -  задумчиво
пробормотала я, а потом, как бы встряхнувшись, спросила:
   - Ну что, едем?
   -  По  коням!  -  скомандовал  Беккер-старший,  исполнившись   жгучим
желанием докопаться до истины.
   Он явно ненавидел сейчас своего  приятеля  за  предложение  разделить
бизнес и за сокрытие информации о покупке гостиницы. Но  о  причастности
Вьюнца к совершенному на него нападению и думать не хотел.
   Я села за руль и, нажав на газ, быстро тронулась с места.

Глава 11

   - Поработаем-ка мы теперь с компьютером... - бормотал Беккер-старший,
включая монитор.
   -  Думаю,  -  важно  сказал  Виталька,  -  будет  куда  проще,   если
воспользоваться Интернетом.
   - А я не догадался! -  съязвил  Валерий  Павлович  и  стал  запускать
необходимые программы.
   Не желая оставаться в стороне, я пододвинула поближе стул, который до
этого сиротливо стоял у стенки. Беккер злился и нервничал: он то и  дело
нажимал не на те кнопки, на которые следовало, сопровождая  свои  ошибки
бурными ругательствами.
   - Спокойно, - то и дело говорила я ему, помогая справиться с задачей.
   Компьютер, как назло, долго загружался, хотя,  возможно,  так  только
казалось. Виталька ходил из стороны в сторону, нетерпеливо ожидая, когда
появится хоть какой-то результат. Когда мы наконец стали открывать  файл
за файлом и делать заключения по отдельным документам,  он  периодически
встревал в наши с  Валерием  Павловичем  споры  и  пытался  посоветовать
что-то свое.
   Беккер-старший же в ответ огрызался и раздраженно, сквозь зубы цедил:
   - Иуда! Не пожелал отцовское дело продолжить,  ходит  теперь,  советы
глупые раздает!
   Витальку это, безусловно, коробило. Я видела,  как  он,  плотно  сжав
губы, начинал ступать по комнате еще тверже или нервно напевать  что-то.
Однако он, наверное,  понимал,  что  отец  просто-напросто  находится  в
стрессовой ситуации и, как говорится, не ведает,  что  творит.  А  может
быть, Беккер-младший давным-давно привык к выходкам своего родителя,  на
которые тот становился способным при особо сильном  нервном  напряжении.
Так или иначе, а атмосфера в комнате стояла тяжелая.
   Дабы не допустить, чтобы Валерий Павлович не ошарашил кого-нибудь  из
сотрудников  какой-нибудь   режущей   слух   и   чувство   человеческого
достоинства фразой, Виталька подскакивал к двери сразу  же,  как  только
кто-нибудь несмело в нее стучал. А для соблюдения безопасности мы решили
запереться  изнутри.  Беккер-младший  жестами  и  полушепотом   объяснял
невозможность беседы с его отцом в данный момент, а на тех, кто  слишком
активно настаивал на своем, тоже невольно срывался.
   Мне, конечно, было немного  удивительно,  что  правой  рукой  Валерия
Павловича сейчас являлась я, а не его сын. Но  так  ух  сложилось,  и  я
этому не противилась, тем более что сама воспылала  интересом  побыстрее
добраться до всех разгадок.
   - Может, кофе? - предложил наконец Беккер-младший,  желая  быть  хоть
сколько-нибудь полезным.
   Валерий Павлович жестом показал, что так и следует сделать,  и  опять
погрузился в информацию, выдаваемую компьютером. Виталька, как прилежная
секретарша, принялся за приготовление востребованного напитка,  стараясь
не греметь чашками. В принципе на предприятии было кому по  обязанностям
этим заняться, но  в  данный  момент  посторонний  явился  бы  четвертым
лишним, поэтому Виталька и взял функцию обслуживающего персонала в  свои
руки.
   Не отыскав  поначалу  ничего  полезного  и  ценного,  мы  с  Валерием
Павловичем  было  отчаялись,  но  потом  стали   пытаться   осуществлять
операции, которые требовали более глубокого  знания  компьютера.  Мы  то
спорили, то слушали, что советовал по тому или иному поводу Виталька, но
постепенно дело дошло до того, что главным действующим лицом стала я,  а
Беккеры  выступали  скорее  в  роли  наблюдателей.  Просто-напросто  мои
познания оказались куда более основательными. Беккеры  отмечали  только,
что заслуживает внимания, а на что не стоит тратить время.
   - Да ты просто хакер! - периодически восклицал Валерий Павлович.
   На самом деле, в  проводимой  работе  мне  пришлось  использовать  не
вполне законные и честные методы, но угрызений совести я не чувствовала,
да и Беккеры подбадривали, говоря: "Клин клином вышибают!"
   Наконец наши поиски стали  приносить  результаты:  всплыли  кое-какие
цифры, нигде не зарегистрированные. Валерий Павлович потирал руки и даже
один раз панибратски хлопнул меня по плечу, а  потом  звонко  чмокнул  в
щеку.
   - Ну, я тебя от себя теперь не отпущу! - воскликнул Беккер-старший  в
один из моментов. - Как только отпадет необходимость держать возле  себя
телохранителя, возьму тебя на работу еще кем-нибудь. Даже не  знаю,  как
это назвать.., ага - будешь моей правой рукой!
   Беккер настолько разгорячился, что, казалось, готов обещать все,  что
угодно. Попроси золотые горы - и  на  это  ответит  согласием.  Виталька
радовался за мои успехи, которые способствовали продвижению в  отцовском
деле, и тоже смотрел на меня восхищенно.
   Я не воспринимала слова  Валерия  Павловича  всерьез,  но  не  только
потому, что они  говорились  в  состоянии,  когда  человек  не  способен
адекватно оценивать действительность, но и  потому,  что  давно  поняла:
вряд  ли  когда-нибудь  решу  променять  работу   бодигарда,   то   бишь
телохранителя, на какую-то другую, как бы высоко  она  ни  оплачивалась.
Если, конечно, не возникнет причин,  способных  резко  переменить  сферу
деятельности.
   Так уж сложилось... На небесах за меня кто-то определил, какой  будет
моя судьба.
   Несколько лет назад, когда умерла мама, я этого "кого-то" проклинала,
не понимая, почему именно у нее он решил отнять жизнь.
   За что? Чем она ему не угодила? Чем не угодила я сама? За какие такие
грехи я обречена на душевные страдания...
   А страдания были поистине глубокими, и смерть матери по сути  явилась
их началом.
   Отец, погоревав какое-то время, обзавелся новой семьей. И снова  стал
счастлив.
   Я не поняла и не простила его, практически  прекратив  с  ним  всякое
общение.  И  по  сей  день  в  глубине  души  его  поступок   я   считаю
предательством. И по отношению к памяти мамы,  и  по  отношению  к  себе
тоже.
   Вообще он хотел сына, мечтал и грезил  о  нем,  заранее  представляя,
каким он похожим на него будет,  как  пойдет  по  его  стопам  и  станет
радовать своими успехами. А тут на тебе - девочка!  Мне  и  имя-то  дали
какое-то не совсем женское. Может быть, поэтому, не знаю...
   Но отец нашел выход - когда я подросла, он отдал меня в  Ворошиловку,
где учили военных переводчиков. Таким образом, его мечта  о  том,  каким
станет его "наследник", хотя бы на какую-то долю осуществилась.
   Возможно, она осуществилась потому, что я не подкачала. Год от года я
делала все большие успехи, пока, наконец, не стало ясно: я обладаю кучей
таких талантов, которые имеет далеко не каждый мужчина.
   Мне нравится моя профессия, и, может быть,  еще  и  поэтому  обещания
золотых  гор  Беккером  не  произвели   на   меня   абсолютно   никакого
впечатления.
   - Подожди, что это за цифра? - воскликнул вдруг он, как  дикий  зверь
метнувшись к монитору.
   - Где? - спросила я, не сразу поняв, что он имеет в виду.
   - Да вот же! - тыкая пальцем в экран, закричал  Валерий  Павлович,  и
глаза его засветились несмелой искрой надежды.
   Виталька, уловив отцовскую интонацию, не  удержался  и  тоже  подошел
ближе. Он сделал два гигантских шага и принял такую позу, что голова его
оказалась между моей и головой его отца. Валерий Павлович, казалось,  не
заметил этого и еще более активно стал продолжать свои поиски,  выхватив
у меня "мышь". Мы словно поменялись ролями, и теперь уже я  выступала  в
качестве наблюдателя.
   Буквально через пару минут Валерий  Павлович,  резко  откинувшись  на
спинку стула и закинув руки за голову, прошептал:
   - Боже мой... Какой я дурак...
   Виталька смотрел на  отца  удивленно,  не  решаясь  сразу  ни  о  чем
спрашивать. Но тот вскоре и сам все нам объяснил. Говорил он долго, но я
для себя уяснила одно: Вьюнец "прикроил" довольно крупную сумму денег  и
перевел ее за границу. Сделал он это так ловко, что  обнаружить  пропажу
среди множества дел компании было практически невозможно.  Теперь  стало
ясно, на какие средства куплена стокгольмская гостиница.
   Отец и сын Беккеры находились в каком-то трансе, и я не торопила их с
принятием решения, так как знала, что им даже осознать все  произошедшее
очень непросто.
   В этот момент в дверь торопливо стукнули три раза и раздался  женский
голос, позвавший:
   - Валерий Павлович!
   Виталька глянул на отца, который сидел, уставившись в одну точку,  и,
казалось, не осознавал ничего, кроме того, что только что выяснил.  Пару
секунд спустя Беккер-старший, будто очнувшись, кивнул сыну на  дверь,  и
тот торопливо зашагал к ней.
   - Валерий  Павлович,  подпишите  документ,  -  с  той  же  интонацией
повторил женский голос в коридоре.
   Эта фраза немного меня успокоила,  так  как  за  время  нашего  здесь
пребывания сегодня  она  звучала  уже  не  впервые:  приходила  то  одна
сотрудница, то другая, то кто-нибудь из мужчин, и треть из них  являлась
с просьбой к Валерию Павловичу подписать ту или иную бумажку.
   Виталька повернул круглую дверную ручку и потянул ее на себя. В узком
дверном проеме показалась и смело ступила через порог довольно  странная
парочка: девица стандартной "модельной" внешности  и  парень  с  пышными
рыжими кудрями. Его-то вид, собственно говоря, и заставил нас  оцепенеть
на некоторое время.
   - Подпишите,  Валерий  Павлович,  человек  заждался,  -  обнажая  ряд
белоснежных зубов, вновь проговорила девица.
   Беккер прищурился так, как обычно люди прищуриваются, пытаясь  узнать
человека, вспомнить, знаком ли он, и пристально посмотрел на девицу. Она
же бесцеремонно шагнула вперед, увлекая за собой парня.
   - Ну что же ты? Давай! - обратилась она к нему.
   Парень  полез  во  внутренний   карман   пиджака   -   я   машинально
насторожилась, так как  этот  жест  просто  обязывал  принять  состояние
"боеготовности".
   Рыжеволосый на самом деле запустил руку в карман, и внутри  его  даже
что-то захрустело, подобно  бумаге.  Но  вдруг,  совершен