о походе новгородских молодых людей к  Новому  городку
немецкому: они стояли долго под городом, посад весь взяли,  волость  всю
потравили, полона много привели и сами пришли все поздорову.
   Во все это время во Пскове и в пригородах мы видим разных князей  не-
известного нам происхождения. Так, упоминается изборский князь Евстафий,
умерший в 1360 году, вместе с двумя сыновьями; потом  упоминается  князь
Александр; в 1375 году встречаем князя Матфея; но в следующем году  при-
бежал во Псков бывший уже прежде здесь князем Андрей Олгердович; пскови-
чи посадили его к себе на княжение с согласия великого князя  московско-
го, и Андрей водил псковские полки на Куликовскую битву, куда брат  его,
великий князь литовский Ягайло, вел войско для соединения с Мамаем. Днем
или еще меньше опоздал Ягайло и, узнавши у Одоева о поражении своего со-
юзника, возвратился назад. После он уже не мог продолжать борьбы  с  Ди-
митрием московским, потому что внутренние дела заняли все его  внимание.
Мы видели, что Витовт освободился из плена, следовательно, Ягайлу начала
грозить борьба с опасным врагом; но изгнанник не мог действовать  против
двоюродного брата одними собственными средствами и вошел  в  сношения  с
Немецким орденом, обязался в случае, если рыцари помогут ему  возвратить
отчину, объявить себя подручником Ордена. Для последнего не  могло  быть
ничего лестнее подобной сделки:  он  достигал  таким  образом  верховной
власти над Литвою, поделенною между враждебными  князьями.  Великий  ма-
гистр послал объявить Ягайлу, чтоб он позволил возвратиться  в  Литву  и
вступить во владение отчиною Кейстутовичам, находящимся под высокою  ру-
кою Ордена. Ягайло не послушался, и война  открылась.  Сам  великий  ма-
гистр, Конрад Цольнер, вступил в Литву с сильным войском, но  подле  хо-
ругви Ордена развевалось знамя литовско-жмудское, под которым шел Витовт
с отрядом своих приверженцев. Число этих приверженцев все более и  более
увеличивалось, когда войско вступило на правый берег Немана. Витовт  ов-
ладел Троками, и как скоро весть об этом разнеслась по краю, толпы литвы
и жмуди начали сбегаться к сыну Кейстутову, который  скоро  увидал  себя
обладателем почти всего Троцкого княжества. Но едва только  великий  ма-
гистр оставил Литву, как под Троками явилось многочисленное войско Ягай-
лово и принудило немецкий гарнизон к сдаче крепости. В такой беде Витовт
решился на самые большие пожертвования, чтоб получить  более  деятельную
помощь от Ордена; он принял католицизм, объявил себя вассалом  Ордена  и
уступил последнему в полное владение лучшую часть  собственной  Литвы  и
Жмуди. В 1384 году Неман опять покрылся многочисленными  судами,  напол-
ненными всякого рода материалами; положено было возобновить старое  Ков-
но, чтоб из этой крепости удобнее действовать против Ягайла. Сам великий
магистр опять предводил ополчением; шесть  недель  без  отдыха  работало
множество народа, стены нового Ковна поднялись; но крепость  уже  носила
новое, чуждое название Риттерсвердера. Таким образом, становилось  ясно,
что Литве готовится участь Пруссии; но, к счастию для Литвы,  князья  ее
поспешили вовремя прекратить усобицу: Ягайло  предложил  Витовту  значи-
тельные волости и возобновление прежней братской любви, если он  захочет
отказаться от союза с общим врагом. Витовт  охотно  принял  предложение,
захватил два орденских замка, переменил католицизм на православие, и оба
брата начали сообща собирать силы для борьбы с немцами. Целью их  усилий
был новый ковенский замок - Риттерсвердер - ключ ко всей Литве; они оса-
дили его и стали добывать с необыкновенною деятельностию. Немецкий  гар-
низон, составленный из выборных  ратников  орденского  войска,  выставил
также упорное сопротивление. Каждый день происходили кровавые стычки:  в
ловкости брали верх немцы, в смелости и отваге - литва и русь;  особенно
литовские пушки плохо действовали в сравнении с немецкими. Наконец после
трехнедельных усилий литовцам и русским удалось сделать пролом в  стене,
и крепость сдалась в виду немецкого отряда, который не мог подать  ника-
кой помощи осажденным.
   Примирение Витовта с двоюродным братом принесло Ордену большие  поте-
ри; по эти потери были только предвестницами страшной опасности, которая
начала грозить ему от соединения Литвы с Польшею вследствие брака Ягайла
на Ядвиге, наследнице польского престола. Польский король Казимир  вели-
кий, не имея детей, назначил наследником по себе племянника своего Людо-
вика, короля венгерского; король не мог  исполнить  своего  желания  без
согласия сейма, и сейм воспользовался  этим  благоприятным  случаем  для
усиления своих прав на счет прав королевских. Еще при жизни Казимира,  в
1355 году, послы от сейма вытребовали у Людовика подтверждения  шляхетс-
ких прав. Двенадцатилетнее правление Людовика ознаменовано было беспрес-
танными смутами, потому что король жил в Венгрии и не  обращал  большого
внимания на Польшу, предоставленную, таким образом, самой себе.  В  1382
году умер Людовик; не имея сыновей, он назначил наследником  по  себе  в
Польше мужа старшей своей дочери Марии, Сигизмунда,  маркграфа  бранден-
бургского, сына чешского короля и  немецкого  императора  Карла  IV.  Но
польские вельможи, собравшись у Радома, постановили:  присягнуть  второй
дочери короля Людовика, Ядвиге, и выбрать ей в мужья князя на всей своей
воле. Нашелся и жених: то был князь от крови Пяста, Семовит  мазовецкий,
которого и выбрали по согласию большинства. Началась война между Семови-
том и Сигизмундом, сопровождаемая внутренними волнениями и кровопролити-
ями. Наконец, в 1384 году Ядвига приехала в  Краков  и  была  принята  с
большою радостию всем народом, который ждал от нее  избавления  от  смут
междуцарствия. Надобно было теперь думать о ее браке; Семовит мазовецкий
уже успел приобресть нерасположение поляков  насильственными  поступками
против тех, которые не хотели признать его;  кроме  того,  присоединение
Мазовии к владениям Казимира великого мало льстило вельможам; по той  же
причине отвергнут был и другой искатель -  Владислав,  князь  опольский,
также потомок Пяста. У Ядвиги был еще другой жених, с которым они вместе
воспитывались,  к  которому  была  привязана  нежною  страстью:  то  был
Вильгельм, герцог австрийский. Но Вильгельм не нравился польским вельмо-
жам, потому что от него нельзя было ожидать скорой помощи.  Их  внимание
обратил на себя более выгодный жених: в 1385 году явились к Ядвиге послы
литовские с предложениями, что  князь  Ягайло  примет  римскую  веру  не
только сам, но и со всеми родственниками, вельможами и  народом,  выдаст
без окупа польских пленников, захваченных литовцами в предыдущих войнах,
соединит навеки с Польшею свои наследственные и приобретенные  владения,
поможет Польше возвратить потерянные ею земли, привезет в нее  некоторые
из отцовских и дедовских сокровищ, заплатит  сумму,  должную  Вильгельму
австрийскому за несдержание обещания насчет руки королевиной. Ядвиге  не
очень приятно было это предложение, но сильно  нравилось  оно  вельможам
польским; они представили королеве высокую заслугу апостольского  подви-
га, успели поколебать ее отвращение и отправили уже послов к Ягайлу  для
окончательных переговоров,  как  вдруг  неожиданно  является  в  Кракове
Вильгельм австрийский. Тщетно вельможи запретили ему вход  в  Краковский
замок: Ядвига устроила с ним  свидание  в  Францисканском  монастыре,  и
здесь страсть ее к прежнему жениху возобновилась и  усилилась  до  такой
степени, что она, как говорят, и слышать не хотела об Ягайле и  обвенча-
лась с Вильгельмом; но когда он хотел пользоваться правами супруга в са-
мом Краковском замке, то с бесчестием был оттуда изгнан вельможами.  Яд-
вига хотела за ним следовать, но была удержана силою;  тогда  Вильгельм,
опасаясь чего-нибудь еще худшего, поспешил скрыться  из  Кракова.  Между
тем Ягайло приближался к этому городу; вельможи и прелаты снова  подсту-
пили к Ядвиге с просьбами не отказаться от брака с  литовским  князем  и
заслужить название просветительницы его народа; молодая королева, охлаж-
денная несколько отсутствием Вильгельма,  опять  начала  колебаться.  Ее
сильно беспокоила молва, что Ягайло был варвар нравом и урод телом; чтоб
увериться в справедливости этих слухов, она отправила к  нему  навстречу
самого преданного себе человека с поручением рассмотреть хорошенько  на-
ружность жениха и изведать его нрав. Ягайла  предуведомили  о  цели  по-
сольства; он принял посланного с необыкновенною ласкою, и  тот,  возвра-
тившись к Ядвиге, донес ей, что  литовский  князь  наружностию  приятен,
красив и строен, роста среднего, длиннолиц, во всем теле нет у него  ни-
какого порока, в обхождении важен и смотрит государем.  Ядвига  успокои-
лась на этот счет и позволила убедить себя.
   В 1386 году совершен был брак Ягайла с Ядвигою, имевший такое великое
влияние на судьбы Восточной Европы. Согласно с условиями, Ягайло отрекся
от православия, причем прежнее имя Якова переменил  на  имя  Владислава;
ему последовали родные братья, Олгердовичи, и двоюродный  Витовт,  прие-
хавший с ним на свадьбу в Краков. Ягайло спешил исполнить и обещание от-
носительно распространения католицизма в Литве: здесь  уже  прежде  было
распространено православие; половина виленских жителей исповедовала его;
но так как православие распространилось само собою, без особенного  пок-
ровительства и пособий со стороны светской власти, то  по  этому  самому
оно распространялось медленно. Иначе стали действовать латинские  пропо-
ведники, приехавшие теперь с Ягайлом в Литву:  они  начали  истреблением
священных мест старого языческого богослужения, и народ, которого  преж-
ние верования были ослаблены давным знакомством с христианскою  религиею
посредством русских, без большого труда согласился на принятие новой ве-
ры. Впрочем, латинские проповедники действовали  успешно  только  в  тех
местах, которые давно уже находились под русским влиянием,  в  Жмуди  же
они встретили упорное сопротивление и были выведены по приказанию Витов-
та, напуганного тем, что  многочисленные  толпы  народа  начали  пересе-
ляться, чтоб спастись от принуждения к новой религии. Но если католициз-
му легко было сладить с язычниками собственной Литвы,  то  очень  трудно
было бороться с православием, имевшим  здесь  издавна  многочисленных  и
верных приверженцев; наступательные действия латинства против него нача-
лись немедленно: постановлено было, что русские, выходившие замуж за ка-
толиков, должны принимать исповедание мужей своих, а мужья  православной
веры должны принимать исповедание жен; есть даже известие,  что  правос-
лавная церковь в Литве имела мучеников при Ягайле.
   Вместе с новостями религиозными явились и политические: князья племе-
ни Рюрика и Гедимина принуждены были присягать короне Польской и короле-
ве Ядвиге: так, в 1386 году князь Федор Острожский утвержден был на сво-
ей отчине с тем условием, чтоб он и его наследники служили  Ягайлу,  его
преемникам и короне Польской, как прежде служил князь Федор князю Любар-
ту Гедиминовичу волынскому. Но подобный порядок  вещей  не  мог  беспре-
пятственно утвердиться; Литва и Русь не могли легко и добровольно подчи-
ниться Польше в религиозном и политическом отношении,  началась  борьба:
началась она под покровом личных стремлений князей литовских,  кончилась
восстанием Малой Руси за веру и падением Польши.
   Неизвестно, каким образом Андрей Вингольт Олгердович, которого мы ви-
дели во Пскове, в Москве и на Куликовом поле со псковичами, успел  овла-
деть опять Полоцком; известно только то,  что  он  вторично  восстал  на
Ягайла под тем предлогом, что последний, принявши католицизм,  не  имеет
более права владеть православными областями. Андрей соединился с  немец-
кими рыцарями, которые опустошили литовские владения больше  чем  на  60
миль. Эта война кончилась тем, что другой брат Ягайлов, Скиргайло,  взял
Полоцк, захватил в плен Андрея, а сына его убил. Но опаснее  для  Ягайла
была новая борьба с Витовтом. Новый польский король назначил наместником
Литвы брата своего Скиргайла с титулом великого князя,  но  столица  его
была в Троках; в Вильне же сидел Поляк, староста  королевский.  Характер
Скиргайла польские историки описывают самыми черными  красками:  он  был
дерзок и жесток, не дрожал ни перед каким злодейством, был почти  посто-
янно в нетрезвом виде и потому был нестерпим для окружающих, которые ни-
когда не могли считать себя безопасными в его присутствии. Иначе отзыва-
ются об нем православные летописцы, называя его князем чудным и  добрым;
причина такого разноречия ясна: Скиргайло оставался верен православию  и
потому был любим русским народом.  Между  троцким  князем  Скиргайлом  и
гродненским Витовтом скоро возникли  несогласия:  Витовту  наговаривали,
что Скиргайло хочет извести его каким бы то ни было  образом,  не  желая
иметь соперника в Литве; в нерасположении Ягайла  Кейстутович  мог  убе-
диться уже из того, что король не хотел дать ему грамот  на  уступленные
области, не согласился придать ему волости князя Любарта волынского; по-
том это нерасположение обнаружилось еще сильнее, когда Ягайло заключил в
оковы посланца Витовтова и вымучивал у него показания  о  сношениях  его
князя с князем московским. Все это заставило Витовта  вооружиться  снова
против двоюродных братьев; он хотел было нечаянно овладеть  Вильною,  но
попытка не удалась, и он принужден был с семейством и  двором  удалиться
сперва в Мазовию, а потом к немецким рыцарям.
   Опять Ордену открылся удобный случай утвердить свое влияние в  Литве,
соединение которой с Польшею грозило ему страшною опасностию в двух  от-
ношениях: с одной стороны, он не мог с успехом бороться против соединен-
ных сил двух государств; с другой стороны, самое существование его стало
теперь более ненужным, ибо он учрежден был для борьбы с язычниками,  для
распространения между ними христианства по учению  западной  церкви;  но
теперь сам великий князь литовский, ставши польским королем  и  принявши
католицизм, обязался утвердить последний и в своих наследственных волос-
тях и усердно исполнял свое обязательство. Немудрено  после  этого,  что
рыцари забили сильную тревогу, когда узнали о намерении Ягайла  вступить
в брак с Ядвигою: они стали разглашать, что это соединение Польши с Лит-
вою грозит гибелью христианству, потому  что  Литва  непременно  обратит
Польшу в язычество; мы видели, что  они  поддерживали  Андрея  полоцкого
против Ягайла, а теперь охотно приняли сторону Витовта, который отдал им
Жмудь и Гродно под залог. Но Ягайлу удалось взять Гродно.  Чтобы  попра-
вить дело, Орден в 1390 году выслал в Литву сильное войско, при  котором
в числе заграничных гостей находился граф Дерби, после ставший  герцогом
ланкастерским и, наконец, королем английским под именем Генриха IV. Пос-
ле удачной битвы на берегах Вилии крестоносцы осадили Вильну, взяли ниж-
ний замок изменою приятелей Витовтовых, но верхнего  взять  не  могли  и
принуждены были отступить по причине холодных осенних ночей,  недостатка
в съестных припасах и болезней. В 1391  году,  усиленный  толпами  новых
пришельцев из Германии, Франции, Англии  и  Шотландии,  великий  магистр
Конрад Валленрод в челе 46-тысячного войска вступил в  Литву.  Витовт  с
своею жмудью и магистр Ливонского ордена соединились также с ним, и  все
двинулись опять на Вильну, но на дороге получили весть, что  вся  страна
на пять миль в окружности этой столицы опустошена вконец самими литовца-
ми. Великий магистр, потеряв надежду прокормить свое войско в опустошен-
ной стране, не мог более думать об осаде  Вильны  и  возвратился  назад,
удовольствовавшись построением деревянных острожков на  берегах  Немана,
охрана которых поручена была Витовту. Последний с немецким отрядом  оса-
дил Гродно, где королевский гарнизон состоял большею частию из русских и
литвы, потом из поляков. Сначала осажденные оказали сильное  сопротивле-
ние; Витовт уже терял надежду взять крепость, как вдруг вспыхнул  в  ней
пожар, а вместе с пожаром ссора между  поляками  и  литовцами,  вероятно
вследствие подозрения, что пожар произведен последними, расположенными к
Витовту. Литовцы пересилили поляков, заперли их, загасили пожар и  сдали
крепость Кейстутову сыну. Между тем члены королевского совета в  Кракове
действовали благоразумнее гродненского гарнизона:  они  старались  всеми
силами оторвать опять Витовта от Ордена и успели в этом, потому что сыну
Кейстутову тяжко было видеть  себя  подручником  ненавистных  рыцарей  и
вместе с ними пустошить свою отчину; притом король выполнял все его тре-
бования, давал ему грамоту на Литву и Жмудь. И  вот  нечаянно  с  значи-
тельным отрядом войска явился Витовт перед Ковно, где был принят как со-
юзник и верный слуга Ордена, но едва успел он войти в крепость, как  ве-
лел своим людям занять все важные места,  перехватал  рыцарей,  немецких
купцов, приказал разломать мосты на Немане и Вилии, потом также нечаянно
овладел Гродном и новыми острожками Ордена. С тех пор, т. е. с 1392  го-
да, мир между Ягайлом и Витовтом не прерывался более. Скиргайло, принуж-
денный отказаться от Литвы в пользу Витовта, получил  диплом  на  досто-
инство великого князя русского и Киев столицею; но в Киеве сидел  другой
Олгердович, Владимир, посаженный здесь отцом своим,  который  выгнал  из
Киева прежнего князя Федора. Владимир не хотел уступить  Руси  брату,  и
Витовт должен был оружием доставить киевский стол Скиргайлу.
   Все эти внутренние происшествия не давали князьям  литовским  возмож-
ности думать о наступательных движениях на Северо-Восточную Русь, но они
со славою и выгодою успели уничтожить попытку смоленских князей к насту-
пательному движению на Литву. В 1386  году  смоленский  князь  Святослав
Иванович с сыновьями Глебом и Юрием и  племянником  Иваном  Васильевичем
собрал большое войско и пошел к Мстиславлю, который  прежде  принадлежал
смоленским князьям и потом был у них отнят  литовцами.  Идучи  Литовскою
землею, смольняне воевали ее, захватывая жителей, мучили их нещадно раз-
личными казнями, мужчин, женщин и детей: иных, заперши в избах, сжигали,
младенцев на кол сажали. Жители Мстиславля затворились в  городе  с  на-
местником своим, князем  Коригайлом  Олгердовичем;  десять  дней  стояли
смольняне под Мстиславлем и ничего не могли сделать ему, как в  одиннад-
цатый день поутру показался в поле стяг литовский: то шел великий  князь
Скиргайло Олгердович; немного подальше выступал другой полк  -  вел  его
князь Димитрий-Корибут Олгердович, за полком Корибутовым шел полк Симео-
на Лугвения Олгердовича, наконец, показалась и рать Витовтова. Литовские
полки быстро приближались; смольняне смутились, увидавши их, начали ско-
рее одеваться в брони, выступили на бой и сошлись с  литовцами  на  реке
Вехре под Мстиславлем, жители которого смотрели на битву, стоя на  горо-
довых забралах. Битва была продолжительна, наконец Олгердовичи  одолели;
сам князь Святослав Иванович был убит одним поляком в дубраве; племянник
его Иван был также убит, а  двое  сыновей  попались  в  плен.  Литовские
князья вслед за бегущими пошли к Смоленску, взяли с него окуп и посадили
князем из своей руки Юрия Святославича, а брата его Глеба повели  в  Ли-
товскую землю.
   В таком положении находились дела на востоке и западе, когда  в  1389
году умер великий князь московский Димитрий, еще только 39 лет от рожде-
ния. Дед, дядя и отец Димитрия в тишине приготовили богатые  средства  к
борьбе открытой, решительной. Заслуга Димитрия состояла в  том,  что  он
умел воспользоваться этими средствами,  умел  развернуть  приготовленные
силы и дать им вовремя надлежащее употребление. Мы не станем  взвешивать
заслуг Димитрия сравнительно с заслугами его  предшественников;  заметим
только, что употребление сил происходит обыкновенно громче и  виднее  их
приготовления, и богатое событиями княжение Димитр