Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
овый горо-
док, Лужа, Верея, Боровск, и иная места Рязанская, которая ни будут на
той стороне, то к Москве; а на низ по Оце, по реку на Тцну от усть Тцны
вверх по Тцсне, что на Московской стороне Тцсны, то к Москве; а что на
Рязанской стороне за Окою, что доселе потягло к Москве, почен, Лопастна
и проч., та места к Рязани". Но спрашивается: каким образом Лопастна
могла быть на Рязанской стороне, за Окою? Относительно Тулы новая труд-
ность: "А что место князя великого Димитрия Ивановича на Рязанской сто-
роне, Тула, как было при царице при Тайдуле, и коли ее баскаци ведали; в
то ся князю великому Олгу не вступатся, и князю великому Димитрию". Тула
называется местом великого князя Димитрия на Рязанской стороне, он от
нее отступается - это понятно, но в то же время отступается от нее и ве-
ликий князь Олег! В чью же пользу? Можно было бы предположить ошибку в
договоре Донского и, основываясь на позднейших договорах рязанских кня-
зей с Василием и Юрием Дмитриевичами, принимать, что великие князья мос-
ковские отступились от Тулы в пользу князей рязанских, ибо в этих позд-
нейших договорах московские князья обязываются не вступаться в Тулу; но
здесь опять затрудняет дело договор рязанского князя Ивана Федоровича с
Витовтом, где встречаем следующее условие: "Великому князю Витовту в
вотчину мою не вступатися Ивана Федоровича, в землю ни в воду, поколе
рубежь Рязанские земли Переяславскые моее вотчины вынемши Тулу, Берес-
тей, Ретань с Паши, Дорожен, Заколотен Гордеевской".
Любопытно, что в договорах московских князей с рязанскими не только
Лопастна, но также Верея и Боровск называются старыми местами Рязански-
ми, тогда как, по свидетельству летописца под 1176 годом, Лопастна была
волостию Черниговскою; но уже из этого самого свидетельства можно заме-
тить, что рязанские князья начинают захватывать ближайшие к ним волости
Черниговские, как, например, упоминаемый тут же Свирельск. По всем веро-
ятностям, рязанцы захватили и Лопастну, и Верею, и Боровск, и Лужу вско-
ре после Батыева нашествия, когда Черниговско-Северское княжество опус-
тело, раздробилось и обессилело.
Из новгородских договорных грамот мы знаем, что Волок, Вологда и Бе-
жецкий Верх считаются до последнего времени владениями новгородскими; но
в то же самое время в договорах и духовных грамотах великокняжеских мы
видим, как великие князья распоряжаются и Волоком, и Бежецким Верхом, и
Вологдою - знак, что здесь волости Новгородские находились в смесном
владении с великокняжескими; и действительно, великий князь Василий Ва-
сильевич, утверждая Бежецкий Верх за Шемякою и братом его Дмитрием Крас-
ным, ставит условием договора, чтобы они держали эту волость по старине
с Новым городом. Мы видели, что новгородцы хотели здесь размежеваться с
великим князем; по Василий Васильевич Темный почему-то не хотел этого
размежевания. На основании известия под 1220 годом, что великий князь
Юрий Всеполодович велел племяннику, Васильку Константиновичу ростовско-
му, выслать против болгар полки из Ростова и из Устюга, мы заключили,
что Устюг зависел от ростовских князей. Не знаем, удержали ли они Устюг
во время своей слабости и зависимости от великих князей, или Устюг ото-
шел к Владимирской области; знаем только, что Устюг является как город,
принадлежащий князьям московским, впервые только в завещании Василия
Темного, когда в первый раз города Владимирского княжества были смешаны
с московскими и когда в первый же раз Ростов был отказан великим князем
жене. Что касается общих русских границ на юго-востоке, то с большою ве-
роятностию можно предположить, что они совпадали с границами епархии Ря-
занской и Сарайской, ибо последняя находилась уже в собственных владени-
ях татарских. Этой границею в митрополичьих грамотах определяется река
Великая Ворона, из тех же грамот узнаем, что христиане находились в пре-
деле Черленого Яру (реки) и по караулам возле Хопра до Дону. На восточ-
ном берегу Дона, там, где эта река имеет ширину одинакую с шириною Сены
в Париже, Рубруквис нашел русскую слободу, построенную Батыем и Сарта-
ком; жители ее обязаны были перевозить через реку купцов и послов. Отно-
сительно этих границ важно для нас известие о путешествии Пимена митро-
полита в Константинополь. Митрополит отправился из Рязани сухим путем,
взявши три струга и насад на колесах. Достигши Дона, путешественники
спустили суда на реку и поплыли вниз. Вот как описывается плавание по
Дону: "Путешествие это было печально и уныло, потому что по обеим сторо-
нам реки пустыни: не видно ни города, ни села, виднеются одни только
места прежде бывших здесь городов, красивых и обширных; нигде не видно
человека, но зверей множество: коз, лосей, волков, лисиц, выдр, медве-
дей, бобров, множество и птиц - орлов, гусей, лебедей, журавлей и разных
других". Миновавши реки Медведицу, Высокие Горы и Белый Яр, также место
древнего козарского Саркела, путешественники начали встречать татарские
кочевья. Видно, что на Донской системе в конце XIV века крайним русским
княжеством было Елецкое; кочевья же татарские начинались в нынешней зем-
ле войска Донского, около тех мест, где Дон находится в самом ближайшем
расстоянии от Волги.
Касательно юго-западных границ с литовскими владениями мы знаем, что
при Василии Дмитриевиче московском и Витовте литовском границею была
назначена река Угра; но это определение односторонне. Мы видели также,
как рязанский князь определил свои границы с Литвою; но из этого опреде-
ления ничего понять нельзя. Из княжеских договоров и завещаний мы знаем,
что Перемышль, Лихвин (Лисин), Козельск, Тросна считались в числе Мос-
ковских волостей. Что же касается до земель присяжных князей Одоевских,
Белевских, Воротынских, то здесь границ определить нельзя, потому что,
по собственным словам Иоанна III, эти князья служили и его предкам и
предкам Казимира литовского, на обе стороны, сообща; мы знаем также, что
город Одоев, например, разделялся на две половины: одна принадлежала ли-
нии князей, зависевших от Москвы, а другая - линии князей, зависевших от
Литвы. Из переговоров между московскими боярами и литовскими послами при
Иоанне III мы знаем также, что договоры, заключенные с Литвою при Васи-
лии Дмитриевиче и сыне его Василии Темном, были невыгодны для Москвы,
которая должна была тут уступить волости, принадлежавшие ей по прежним
договорам, заключенным при Симеоне Гордом и брате его, Иоанне II. При
Олгерде половина Серенска принадлежала Москве, а другая половина - Лит-
ве; в договоре Василия Темного с Казимиром Козельск был написан на
обыск, т. е. по заключении договора должно было обыскать, кому этот го-
род принадлежал прежде; но обыска не было, и Козельск остался за Моск-
вою. Со стороны Смоленской или Верхнеднепровской области границею между
московскими и литовскими владениями была сначала Угра, потом далее, на
севере, границ Москвы и Твери с Литвою должно искать по водоразделу меж-
ду речными областями Днепра и Волги. Границы между Литвою и новгородски-
ми (с псковскими) владениями должны были оставаться те же самые, какие
были между Смоленским и Полоцким княжествами и Новгородом. Как на восто-
ке были волости, находившиеся в смесном владении у новгородцев и великих
князей владимирских, например Торжок, Волок, Бежичи, так и на юге были
такие же смесные владения у новгородцев и великих князей литовских; та-
ковы были Великие Луки, Ржева (Новгородская) и еще волостей десять, ме-
нее значительных: все эти земли принадлежали к новгородским владениям,
но дань и некоторые другие доходы шли с них великому князю литовскому;
как в Торжке были два тиуна - новгородский и московский, так и на Луках
сидели два же тиуна - новгородский и литовский, и суд у них был пополам.
Без сомнения, такие отношения к Лукам, Ржеве и другим местам литовские
князья наследовали от князей смоленских, которых княжеством они овладе-
ли. Такое явление, что волость принадлежала одному государству, а дань с
нее шла другому, мы видим не в одних Новгородских областях: в договорах
великих князей тверских с литовскими читаем: "Порубежные места, которые
тянут к Литве или к Смоленску, а подать дают к Твери, должны и теперь
тянуть по-старому, равно как те места, которые тянули к Твери, а подать
давали к Литве или к Смоленску, тем и ныне тянуть по-прежнему и подать
давать по-прежнему же".
Западные границы, границы Псковских волостей с Ливонским орденом,
совпадали с нынешними границами Псковской губернии с Остзейским краем.
Что касается границ Новгородской области со стороны шведских владений в
Финляндии, то мы не имеем возможности определить их до 1323 года, к ко-
торому относится дошедший до нас договор великого князя Юрия Даниловича
с шведским королем Магнусом. В этом договоре сказано, что Юрий с новго-
родцами уступили шведам три корельских округа: Саволакс, Ескис и Егрепя,
вследствие чего и сделалось возможным определить границу.
Дошел до нас перечень и Новгородских Двинских волостей: Орлец, Мати-
горы, Колмогоры, Кур-остров, Чухчелема, Ухть-остров, Кургия, Княж-ост-
ров, Лисич-остров, Конечные дворы, Ненокса, Уна, Кривой, Ракула, Наво-
лок, Челмахта, Емец, Калея, Кирия Горы, Нижняя Тойма. Потом из северных
местностей упоминаются: Вельск, Кубена, Сухона, Кемь, Андома, Чухлома,
Каргополь, Кокшенга и Вага. Из вятских городов упоминаются Орлов и Ко-
тельнич. На востоке определить границу трудно: знаем только, что на Суре
был уже русский нижегородский город Курмыш.
Мы обозрели исторически распространение Московского княжества, усиле-
ние владельцев его волостями на счет других князей; но рядом с этим уси-
лением московских и великих князей, разумеется, должно было идти измене-
ние в отношениях между старшим и младшими князьями. Рассмотрим также и
это изменение исторически; сперва обратим внимание на отношения князя
московского и вместе великого князя владимирского к ближайшим родичам
своим, удельным князьям, а потом на отношения его к дальним родичам, ко-
торые благодаря ослаблению родовой связи назвались, каждый в своей во-
лости, великими князьями и пользовались одинакими правами с великим кня-
зем владимирским, хотя последний при удобном случае и старался прирав-
нять их к своим удельным; таковы были князья тверской, рязанский, ниже-
городский.
В завещаниях своих великие князья определяют отношения между старшими
и младшими сыновьями по старине; Калита говорит: "Приказываю тебе, сыну
своему Семену, братьев твоих младших и княгиню свою с меньшими детьми:
по боге ты им будешь печальник". Донской завещает детям: "Дети мои,
младшие братья князя Василия, чтите и слушайте своего брата старшего,
князя Василия, вместо меня, своего отца; а сын мой князь Василий держит
своего брата князя Юрия и своих братьев младших в братстве без обиды".
Против духовной Калиты в завещании Донского встречаем ту новость, что он
придает волостей старшему сыну на старший путь. Одинакое наставление де-
тям насчет отношений младших к старшему повторил и великий князь Василий
Васильевич в своем завещании. Но описываемое время было переходным между
родовыми и государственными отношениями; первые ослабели, вторые еще не
утвердились; вот почему неудивительно встретить нам такие завещания кня-
жеские, где завещатель вовсе не упоминает об отношениях младших сыновей
своих к старшему: таковы завещания Владимира Андреевича и Юрия Дмитрие-
вича. Можно было бы подумать, что так как эти завещания писаны младшими,
удельными князьями, то они и не упомянули об отношениях между сыновьями,
которые все были одинаково младшие братья относительно великого князя;
но в таком случае они упомянули бы об обязанностях своих сыновей к этому
великому князю, чего мы не находим; притом, например, Владимир Андреевич
делает же различие между старшим своим сыном и младшими, назначает пер-
вому особые волости на старший путь, наконец, определяет обязанности сы-
новей к их матери, своей жене, говорит, чтоб они чтили ее и слушались,
говорит, чтоб они жили согласно, заодно, и, однако, не прибавляет старой
обычной формы - чтоб они чтили и слушались старшего брата, как отца.
Посмотрим теперь, как определялись обязанности удельных князей к ве-
ликому в их договорах друг с другом. В договоре сыновей Калиты младшие
братья называют старшего господином князем великим; клянутся быть заодно
до смерти; брата старшего иметь и чтить вместо отца. Кто будет, говорят
они, брату нашему старшему недруг, тот и нам недруг, а кто будет ему
друг, тот и нам друг. Ни старший без младших, ни младшие без старшего не
заключают ни с кем договора. Если кто станет их ссорить, то они должны
исследовать дело (исправу учинить), виноватого казнить после этого исс-
ледования, а вражды не иметь друг к другу. Старший обязан не отнимать у
младших волостей, полученных ими от отца: "Того под ними блюсти, а не
обидети". Когда кто-нибудь из младших умрет, то старший обязан забо-
титься (печаловаться) об оставшемся после умершего семействе, не обижать
его, не отнимать волостей, полученных в наследство от отца; не отнимать
также примыслов и прикупов. Если старший сядет на коня (выступит в по-
ход), то и младшие обязаны также садиться на коней; если старший сам не
сядет на коня, а пошлет в поход одних младших, то они должны идти без
ослушанья. Если случится какая-нибудь оплошность (просторожа) от велико-
го князя, или от младших князей, или от тысяцкого, или от наместников
их, то князья обязаны исследовать дело, а не сердиться друг на друга.
В договоре Димитрия Донского с двоюродным братом Владимиром Андрееви-
чем встречаем уже важные дополнения: младший брат обязывается держать
под старшим княженье великое честно и грозно, добра хотеть ему во всем:
великий князь обязывается держать удельного в братстве, без обиды: "Тебе
знать свою отчину, а мне знать свою". Заслышавши от христианина или от
поганина что-нибудь доброе или дурное о великом князе, о его отчине или
о всех христианах, младший обязан объявить ему вправду, без примышления,
по крестному целованию, равно как и старший - младшему. Оба князя обязы-
ваются не покупать сел в уделах друг у друга, не позволять этого и своим
боярам, не держать закладней и оброчников, не давать жалованных грамот;
если случится иск одному князю на подданных другого, давать исправу.
Младший обязан посылать своих воевод с воеводами великокняжескими вмес-
те, без ослушанья; если кто-нибудь из воевод ослушается, то великий
князь имеет право казнить его вместе с удельным. Если во время похода
удельный князь захочет оставить кого-нибудь из своих бояр у себя, то он
обязан доложить об этом великому князю, и оба распорядятся вместе, по
обоюдному согласию (по згадце): кому будет прилично остаться, тот оста-
нется, кому ехать, тот поедет. Младший должен служить старшему без ослу-
шанья, по згадце, как будет прилично тому и другому, а великий князь
обязан кормить удельного князя смотря по его службе. Когда оба сядут на
коня, то бояре и слуги удельного князя, кто где ни живет, должны быть
под его знаменем. Если случится какое-нибудь дело между обоими князьями,
то они отсылают для решения спора (для учинения исправы) своих бояр; ес-
ли же бояре будут не в состоянии покончить дела, то едут к митрополиту,
а не будет митрополита в Русской земле, то едут к кому-нибудь на тре-
тейский суд (на третей), кого сами себе выберут; и если который князь
проиграет свое дело, то бояре его не виноваты в том.
Владимир Андреевич отказался от старшинства в пользу племянника, обя-
зался признавать последнего старшим братом, но все же он был дядею Васи-
лию Димитриевичу, и потому договор, заключенный между ними, написан в
более легких для серпуховского князя выражениях. Последний обязывается
держать своего племянника, брата старейшего, честно, а слова грозно нет;
великий князь обязывается держать дядю и вместе брата младшего в
братстве и в чести без обиды. Во втором договоре старик дядя выговарива-
ет даже себе право не садиться на коня, когда племянник сам не сядет;
этот второй договор замечателен тем, что договаривающиеся уже хотят
продлить и упрочить свои отношения: здесь в первый раз князья клянутся
исполнять условия договора за себя и за детей своих. В завещании своем
Владимир Андреевич приказывает жену, детей и бояр своих брату старшему,
великому князю; если между детьми его случится какой-нибудь спор, то они
для его решения посылают своих бояр; если и эти не согласятся между со-
бою, то идут пред старую княгиню-вдову; которого сына княгиня обвинит,
на том великий князь должен доправить, так, однако, чтоб вотчине их и
уделам было без убытка. Относительно пользования уделами, Владимир Анд-
реевич определяет, чтоб сыновья его не въезжали в уделы друг ко другу на
свою утеху, т. е. на охоту, равно и в удел матери своей, разве получат
позволение; не должны присылать в удел друг к другу приставов и не су-
дить судов.
Димитрий Донской имел всю возможность привесть в свою волю двоюродно-
го брата, который не имел средств бороться с владельцем двух частей Мос-
ковского княжества и целого Владимирского; притом же серпуховской князь
не имел права на старшинство ни в Москве, ни во Владимире. В других от-
ношениях находился Василий Димитриевич к родным братьям, которых надобно
было щадить, ласкать, чтоб заставить решиться сделать первый тяжкий шаг
- отказаться от старшинства в пользу племянника. Отсюда понятно, почему
в договорах Василия Димитриевича с братьями мы не находим тех резких вы-
ражений, тех прямых указаний на служебные отношения удельного князя к
великому, какие встречаем в договорах Донского с Владимиром Андреевичем.
Младшие братья обязываются держать Василия только вместо отца; Юрий Ди-
митриевич в отдельном договоре своем с старшим братом обязывается дер-
жать его в старшинстве, и только; нет выражения честно и грозно, нет
обязательства служить старшему брату.
Василию Димитриевичу не удалось склонить брата Юрия к уступке стар-
шинства племяннику; отсюда усобица в княжение Василия Васильевича. Эта
усобица кончилась торжеством нового порядка вещей, собранием уделов, но
в продолжение ее великий князь иногда находился в затруднительных обсто-
ятельствах и потому не мог слишком круто поступать с удельными. Дядя
Юрий Димитриевич, принуждаемый отказаться от старшинства, хотя и называ-
ет племянника старшим братом, однако заключает с ним договоры как союз-
ник равноправный, безо всякого определения, как он должен держать стар-
шего брата; Юрий освобождает себя от обязанности садиться на коня даже и
тогда, когда сам великий князь выступит в поход; относительно этого обс-
тоятельства в первом договоре встречаем следующее условие: если Василий
Васильевич сядет на коня, то Юрий посылает с ним своих детей, бояр и
слуг; если великий князь пошлет в поход младших дядей своих или детей
Юрия, то последний обязан выслать детей с боярами и слугами; если же ве-
ликий князь посылает своих воевод, то и Юрий обязан выслать только свое-
го воеводу с своими людьми. Во втором договоре: когда Василий сам сядет
на коня или пошлет в поход дядю Константина, то Юрий высылает сына; если
же великий князь пошлет двоюродных братьев или воевод, то Юрий высылает
только воевод своих; если же великий князь пошлет одного сына Юриева на
службу, то последний должен идти без ослушанья. Выражения честно и гроз-
но в начале княжения Василия Васильевича не находим в договорных грамо-
тах этого великого князя даже и с двоюродными братьями Андреевичами,
встречаем только в договоре с князем Василием Ярославичем, внуком Влади-
мира Андреевича; нет этого выражения и в договоре Андреевичей с Юрием;
но после смерти Юрия оно яв