няжих крамолах сокращался век  людской,  когда  в  Русской
земле редко слышались крики земледельцев, но часто каркали вороны,  деля
себе трупы, часто говорили свою речь галки, собираясь лететь на добычу.
   Из внешних отношений на первом плане, как прежде, так и теперь,  была
борьба с степными варварами, из которых главное место занимали  половцы.
Мы упоминали о войнах с ними по поводу княжеских усобиц. Но, кроме того,
они часто набегали и без всякого повода. В удачных битвах с этими варва-
рами за Русскую землю начал славиться и приобретать народную любовь  сын
Всеволода, знаменитый Мономах: 12 удачных битв выдержал он с половцами в
одно княжение отца своего; если половцы помогали русским  князьям  в  их
усобицах, зато и Мономах иногда ходил на варваров, ведя с собою варваров
же из других племен. Мы видели, что Ярославичи, свободные еще от усобиц,
нанесли сильное поражение торкам, заставили часть их поселиться в преде-
лах Руси и признать свою зависимость от нее; но в 1080 году торки, посе-
ленные около Переяславля и потому названные в  летописи  переяславскими,
вздумали возвратить себе независимость и заратились; Всеволод послал  на
них сына своего Мономаха, и тот победил торков. На севере шла  борьба  с
финскими и литовскими племенами. К первым годам княжения Изяславова  от-
носится победа его над голядами; следовательно, народонаселение нынешне-
го Можайского и Гжатского уездов не было еще подчинено до этого времени,
и неудивительно: оно оставалось в стороне от главных путей,  по  которым
распространялись русские владения. В 1055 году посадник Остромир ходил с
новгородцами на чудь и овладел там городом Осек Декипив, т. е. Солнечная
рука; в 1060 году сам Изяслав ходил на сосолов  и  заставил  их  платить
дань; но скоро они выгнали русских сборщиков дани, пожгли город Юрьев  и
окольные селения до самого Пскова: псковичи и  новгородцы  вышли  к  ним
навстречу, сразились и потеряли 1000 человек, а сосолов пало  бесчислен-
ное множество. На северо-востоке было враждебное столкновение с болгара-
ми, которые в 1088 году взяли Муром.
   На западе Ростиславичи боролись с поляками: особенно  в  этой  борьбе
стал знаменит третий брат - Василько. Мы видели что Болеслав II  Смелый,
пользуясь смутами в империи, умел восстановить прежнее значение  Польши,
которое потеряла она по смерти Болеслава I Храброго; но, будучи счастлив
в борьбе со внешними врагами, Болеслав Смелый не мог осилить внутренних:
принятие королевского титула, стремление усилить свою власть на счет па-
нов, строгие поступки с ними, умерщвление краковского епископа Станисла-
ва возбудили ненависть панов и духовенства, следствием чего было  изгна-
ние Болеслава Смелого и возведение на престол брата его, слабого Владис-
лава - Германа. Владислав вверился во всем палатину Сецеху, который  ко-
рыстолюбием и насильственными поступками возбудил всеобщее  негодование.
Недовольные встали под предводительством  побочного  сына  Владиславова,
Збигнева; в эту усобицу вмешались чехи, а, с другой  стороны,  Владислав
должен был вести упорную борьбу с поморскими  славянами.  Легко  понять,
что при таких обстоятельствах Польша не только не могла обнаружить свое-
го влияния на дела Руси, но даже не могла с успехом бороться против  Ва-
силька Ростиславича, который с половцами пустошил ее области.
   Мы рассмотрели внутреннее и внешнее отношения на Руси при первом  по-
колении Ярославичей, видели деятельность князей;  в  заключение  обратим
внимание на других деятелей, на мужей из дружины княжеской, имена  кото-
рых кое-где попадаются в летописи. Прежде всего мы встречаем имя  Остро-
мира, посадника новгородского; сын его Вышата убежал с Ростиславом  Вла-
димировичем в Тмутаракань; об нем больше нет известий. Но вместе с Выша-
тою спутником Ростислава назван также какой-то Порей; Порей был убит  на
Сожице против половцев в 1078 году; если это тот самый Порей, то значит,
что по смерти Ростислава он перешел в дружину Всеволода, Мы видели,  что
в 1067 году в Киеве при Изяславе был тысяцким Коснячко, вероятно, бежав-
ший вместе с Изяславом; этот же Коснячко был с Изяславом при  установле-
нии Правды; со стороны Святослава из Чернигова был при этом  деле  Пере-
нег, со стороны Всеволода из Переяславля - Никифор;  если  Коснячко  был
тысяцким в Киеве, то можем заключить, что Перенег имел в то время  такую
же должность в Чернигове, Никифор - в Переяславле; если так, то любопыт-
но, что для установления Правды собираются тысяцкие, имевшие близкое от-
ношение к городскому народонаселению. Не знаем, кто был тысяцким в Киеве
после первого возвращения Изяслава,  при  Святославе,  и  после  второго
возвращения Изяслава; но при Всеволоде (в 1089 г.) эту должность занима-
ли Ян, сын Вышаты, знаменитого тысяцкого во времена Ярослава: как видно,
этот же самый Ян ходил при Святославе за данью на север. Потом мы встре-
чаем в летописи имена двух братьев Чудина и  Тукы:  имена  указывают  на
финское происхождение; Чудин после первого возвращения Изяславова держал
Вышгород (1072 г.): Тукы является действующим во время первого  изгнания
Изяславова; он советовал Изяславу стеречь крепче Всеслава; из этого вид-
но, как будто он принадлежал к дружине киевского князя; но потом,  после
второго возвращения Изяславова, мы видим его в дружине Всеволода: он вы-
ходит вместе с этим князем против половцев и погибает в битве при  Сожи-
це, значит, он перешел из дружины Изяслава в дружину Всеволода; впрочем,
могло быть, что он явился действующим лицом в означенном киевском  собы-
тии, принадлежа к дружине Всеволода, который прибежал в Киев с поля бит-
вы вместе с Изяславом; в таком случае любопытно, что  один  брат  служил
Изяславу а другой - Всеволоду. В битве при Сожице был убит еще Иван  Жи-
рославич, также муж из дружины Всеволода. При последнем, во время княже-
ния его в Киеве, видим Ратибора, которого он назначил посадником в  Тму-
таракань К чьей дружине принадлежал Берн,  упоминаемый  при  перенесении
мощей св. Бориса и Глеба, трудно решить: вероятно, к дружине  Святослава
черниговского.

   ГЛАВА ТРЕТЬЯ
   СОБЫТИЯ ПРИ ВНУКАХ ЯРОСЛАВА I (1093 - 1125)

   Прежние причины усобиц. - Характер Владимира Мономаха. - Он  уступает
старшинство Святополку Изяславичу. - Характер  последнего.  -  Нашествие
половцев. - Олег Святославич в Чернигове. - Борьба с  ним  Святополка  и
Владимира. - Неудача Олега на севере. - Послание  Мономаха  к  Олегу.  -
Съезд князей в Любече и прекращение борьбы на востоке. -  Новая  усобица
на западе вследствие ослепления Василька Ростиславича. - Прекращение  ее
на Витичевском съезде.  -  Распоряжение  насчет  Новгорода  Великого.  -
Судьба Ярослава Ярополковича, племянника великого князя. - События в По-
лоцком княжестве. - Войны с половцами. - Борьба с другими соседними вар-
варами. - Связь с Венгриею. - Смерть великого князя Святополка. -  Киев-
ляне избирают Мономаха в князья себе. - Война с минским князем Глебом  и
с волынским Ярославом. - Отношение к грекам и половцам. - Смерть Монома-
ха. - Дружина при внуках Ярослава I.

   Не прошло полвека по смерти Ярослава Старого, как уже первое  поколе-
ние в потомстве его сменилось вторым, сыновья - внуками. Мы видели нача-
ло усобиц при первом поколении, видели их причины в стремлении  осироте-
лых князей добыть себе часть в  Русской  земле,  которой  не  давали  им
дядья; усобицы усилились, когда  Изяслав  был  изгнан  братьями,  когда,
возвратившись по смерти Святослава, он отнял прежние волости  у  сыновей
последнего, которые должны были искать убежища в отдаленной  Тмутаракани
и, если верить некоторым известиям, в Муроме. С выступлением на  поприще
внуков Ярославовых причины усобиц оставались прежние,  и  потому  должно
было ожидать тех же самых явлений, какими ознаменовано и правление сыно-
вей Ярославовых.
   Владимир Мономах с братом Ростиславом были в Киеве во время смерти  и
погребения отца своего; летописец говорит, что Мономах начал размышлять:
"Если сяду на столе отца своего, то будет у меня  война  с  Святополком,
потому что этот стол был прежде отца его", и, размыслив, послал за  Свя-
тополком в Туров, сам пошел в Чернигов, а брат его Ростислав - в Переяс-
лавль. Если Мономах единственным препятствием к занятию киевского  стола
считал старшинство, права Святополка Изяславича, то ясно, что он не  ви-
дал никаких других препятствий, именно  не  предполагал  препятствия  со
стороны граждан киевских, был уверен в их желании иметь его  своим  кня-
зем. Нет сомнения, что уже и тогда Мономах успел приобресть народную лю-
бовь, которою он так славен в нашей древней истории.  Мономах  вовсе  не
принадлежит к тем историческим деятелям, которые смотрят вперед,  разру-
шают старое, удовлетворяют новым потребностям общества: это было лицо  с
характером чисто охранительным. Мономах не возвышался над понятиями сво-
его века, не шел наперекор им, не хотел  изменить  существующий  порядок
вещей, но личными доблестями, строгим исполнением обязанностей прикрывал
недостатки существующего порядка, делал его не только сносным для  наро-
да, но даже способным удовлетворять его общественным  потребностям.  Об-
щество, взволнованное княжескими усобицами, столько потерпевшее от  них,
требовало прежде всего от князя, чтобы он свято исполнял свои  родствен-
ные обязанности, не которовался (не спорил) с братьею, мирил  враждебных
родичей, вносил умными советами наряд в семью; и вот  Мономах  во  время
злой вражды между братьями умел заслужить название братолюбца. Для людей
благочестивых Мономах был образцом благочестия: по свидетельству  совре-
менников, все дивились, как он исполнял обязанности, требуемые церковью.
Для сдержания главного зла - усобиц нужно было, чтобы  князья  соблюдали
клятву, данную друг другу: Мономах ни под каким предлогом не  соглашался
переступать крестного целования. Народ испытал уже  при  других  князьях
бедствие от того, что людям не доходила княжая правда,  тиуны  и  отроки
грабили без ведома князя: Мономах не давал  сильным  обижать  ни  худого
смерда, ни убогой вдовицы, сам оправливал (давал правду, суд) людей. При
грубости тогдашних нравов люди сильные не любили сдерживать своего  гне-
ва, причем подвергнувшийся ему платил жизнью;  Мономах  наказывал  детям
своим, чтобы они не убивали ни правого, ни  виноватого,  не  губили  душ
христианских. Другие князья позволяли себе невоздержание: Мономах  отли-
чался целомудрием. Обществу сильно не нравилось в князе корыстолюбие;  с
неудовольствием видели, что внуки и правнуки св. Владимира отступают  от
правил этого князя, копят богатство, сбирая его с тягостию  для  народа;
Мономах и в этом отношении был образцом добрых князей: с ранней молодос-
ти рука его простиралась ко всем, по свидетельству современников; никог-
да не прятал он сокровищ, никогда не считал он  денег,  но  раздавал  их
обеими руками; а между тем казна его была всегда полна, потому  что  при
щедрости он был образцом доброго хозяина, не смотрел на служителей,  сам
держал весь наряд в доме. Больше всех современных князей Мономах напоми-
нал прадеда своего, ласкового князя Владимира:  "Если  поедете  куда  по
своим землям (наказывает Мономах детям), не давайте отрокам обижать  на-
род ни в селах, ни на поле, чтоб вас потом не кляли. Куда  пойдете,  где
станете, напойте, накормите бедняка; больше всего чтите гостя, откуда бы
к вам ни пришел, добрый или простой человек или посол; не можете одарить
его, угостите хорошенько, напойте, накормите: гость по всем землям прос-
лавляет человека либо добрым, либо злым". Что детям наказывал, то и  сам
делал: позвавши гостей, сам служил им, и когда они ели и пили досыта, он
только смотрел на них. Кроме усобиц княжеских, земля терпела от беспрес-
танных нападений половцев; Мономах с ранней молодости стоял  на  стороже
Русской земли, бился за нее с погаными, приобрел имя доброго  страдальца
(труженика) за Русскую землю по преимуществу. В тот век народной  юности
богатырские подвиги Мономаха, его изумительная деятельность не могли  не
возбудить сильного сочувствия, особенно когда эти подвиги совершались на
пользу земле. Большую часть жизни провел он вне дома, большую часть  но-
чей проспал на сырой земле; одних дальних путешествий  совершил  он  83;
дома и в дороге, на войне и на охоте делал все сам, не давал себе  покою
ни ночью, ни днем, ни в холод, ни в жар; до света поднимался он с посте-
ли, ходил к обедне, потом думал с дружиною,  оправливал  (судил)  людей,
ездил на охоту, или так куда-нибудь, в полдень  ложился  спать  и  потом
снова начинал ту же деятельность. Дитя своего века, Мономах, сколько лю-
бил пробовать свою богатырскую силу на половцах, столько же любил пробо-
вать ее и на диких зверях, был страстный охотник: диких  коней  в  пущах
вязал живых своими руками; тур не раз метал его на  рога,  олень  бодал,
лось топтала ногами, вепрь на боку меч оторвал, медведь кусал, волк сва-
ливал вместе с лошадью. "Не бегал я для сохранения живота своего, не ща-
дил головы своей, - говорит он сам. - Дети! не бойтесь ни рати, ни  зве-
ря, делайте мужеское дело; ничто не может вам вредить, если бог не пове-
лит; а от бога будет смерть, так ни отец, ни мать, ни братья не отнимут;
божье блюдение лучше человеческого!" Но с этою отвагою, удалью, ненасыт-
ною жаждою деятельности в Мономахе  соединялся  здравый  смысл,  сметли-
вость, уменье смотреть на следствие дела,  извлекать  пользу;  из  всего
можно заметить, что он был сын доброго Всеволода и  вместе  сын  царевны
греческой. Из родичей Мономаха были и другие не менее храбрые князья, не
менее деятельные, как, например, чародей Всеслав полоцкий. Роман и  Олег
Святославичи; но храбрость, деятельность  Мономаха  всегда  совпадала  с
пользою для Русской земли; народ привык к этому явлению, привык верить в
доблести, благоразумие, благонамеренность Мономаха, привык считать  себя
спокойным за его щитом и потому питал к нему сильную привязанность,  ко-
торую перенес и на все его потомство. Наконец, после личных доблестей не
без влияния на уважение к Мономаху было и то, что он происходил по мате-
ри от царской крови; особенно, как видно, это было важно для  митрополи-
тов-греков и вообще для духовенства.
   Киевляне должны были желать, чтоб Мономах занял отцовское место;  они
могли желать этого тем более, что Мономах был им хорошо известен  и  из-
вестен с самой лучшей стороны, тогда как Святополк Изяславич жил  посто-
янно на отдаленном севере и только недавно, по смерти брата своего  Яро-
полка, перешел из Новгорода в Туров, без сомнения, для того, чтобы  быть
поближе к Киеву на случай скорой смерти Всеволода. Но мы видели причины,
которые заставляли Мономаха отказаться от старшего стола:  он  опасался,
что Святополк не откажется от своих прав и будет доискиваться их  оружи-
ем; Мономах должен был хорошо знать, к  чему  ведут  подобные  нарушения
прав; должен был также опасаться, что если Святополк будет грозить ему с
запада, то с востока Святославичи также не оставят его в покое. Киевляне
не могли не уважать основание, на котором Владимир отрекся от их  стола,
не могли не сочувствовать уважению к старшинству и притом не имели права
отвергать Святополка, потому что еще не знали его характера; и когда  он
явился из Турова в Киев по приглашению Мономаха, то граждане вышли к не-
му с поклоном и приняли его с радостию. Но радость их не могла быть про-
должительна: характер сына Изяславова представлял разительную противопо-
ложность с характером сына Всеволодова: Святополк был жесток, корыстолю-
бив и властолюбив без ума и твердости; Сыновья его были похожи на  отца.
Киевляне немедленно испытали неспособность своего нового  князя.  В  это
время пошли половцы на Русскую землю; услыхавши, что Всеволод умер,  они
отправили послов к Святополку с предложением мира, т. е. с  предложением
купить у них мир: Мономах говорит детям, что он в свою жизнь заключил  с
половцами девятнадцать миров, причем передавал им много своего  скота  и
платья. Святополк, по словам летописца, посоветовался при этом случае не
с большою дружиною отца и дяди своего, т. е. не с боярами киевскими,  но
с теми, которые пришли с ним, т. е. с дружиною, которую он привел из Ту-
рова или, вероятнее, из Новгорода; мы видим здесь, следовательно,  опять
ясную жалобу на заезд старых бояр пришлою дружиною нового князя, явление
необходимое при отсутствии отчинности, наследственности волостей; по со-
вету своей дружины Святополк велел посадить половецких послов в  тюрьму:
или жалели скота и платья на покупку мира, или  стыдились  начать  новое
княжение этою покупкою. Половцы, услыхавши о  заключении  послов  своих,
стали воевать, пришло их много, и обступили торческий город, т.  е.  го-
род, заселенный торками. Святополк испугался, захотел мира, отпустил по-
ловецких послов; но уже теперь сами половцы не хотели мира и  продолжали
воевать. Тогда Святополк начал собирать войско; умные люди говорили ему:
"Не выходи к ним, мало у тебя войска"; он отвечал: "У меня 800 своих от-
роков могут против них стать";  несмысленные  подстрекали  его:  "Ступай
князь!", а смышленные говорили: "Хотя бы ты пристроил  и  восемь  тысяч,
так и то было бы только впору; наша земля оскудела от рати и от  продаж:
пошли-ка лучше к брату своему Владимиру,  чтоб  помог  тебе".  Святополк
послушался и послал к Владимиру; тот собрал войско свое, послал и к бра-
ту Ростиславу в Переяславль, веля ему помогать Святополку, а сам пошел в
Киев. Здесь, в Михайловском монастыре, свиделся он с Святополком и нача-
лись у них друг с другом распри да которы; смышленные мужи говорили  им:
"Что вы тут спорите, а поганые губят Русскую землю; после  уладитесь,  а
теперь ступайте против поганых либо с миром, либо  с  войною".  Владимир
хотел мира, а Святополк хотел рати; наконец, уладились, поцеловали крест
и пошли втроем - Святополк, Владимир и Ростислав - к Треполю. Когда  они
пришли к реке Стугне, то, прежде чем переходить ее, созвали  дружину  на
совет и начали думать. Владимир говорил: "Враг грозен; остановимся здесь
и будем с ним мириться". К совету этому пристали смышленные мужи - Ян  и
другие; но киевляне говорили: "Хотим биться, пойдем на ту сторону реки".
Они осилили и рать перешла реку, которая тогда сильно наводнилась.  Свя-
тополк, Владимир и Ростислав, исполчивши дружину, пошли: на правой  сто-
роне шел Святополк, на левой - Владимир, по середине - Ростислав; минули
Треполь, прошли и вал, и вот показались половцы  с  стрельцами  впереди.
Наши стали между двумя  валами,  поставили  стяги  (знамена)  и  пустили
стрельцов своих вперед из валов; а половцы  подошли  к  валу,  поставили
также стяги свои, налегли прежде всего на  Святополка  и  сломили  отряд
его. Святополк стоял крепко; но когда побежали люди, то  побежал  и  он.
Потом половцы наступили на Владимира; была у них брань  лютая;  наконец,
побежал и Владимир с Ростиславом; прибежав к реке Стугне,  стали  переп-
равляться вброд, и при этой переправе  Ростислав  утонул  перед  глазами
брата, который хотел было подхватить его, но едва сам не  утонул;  поте-
рявши брата и почти всю дружину, печальный Владимир пришел в Чернигов, а
Святополк сперва вбежал в Треполь, затворился, пробыл тут  до  вечера  и
ночью пришел в Киев. Половцы, видя, что одолели,  пустились  воевать  по
всей земле, а другие возвратились к торческому  городу.  Торки  противи-
лись, боролись крепко из города, убили много половцев; но те не переста-
вали налегать, отнимали воду, и начали изнемогать люди в городе от голо-
да и жажды; тогда торки послали сказать Святополку:  "Если  не  пришлешь
хлеба, то сдадимся"; Святополк послал; но обозу нельзя было  прокрасться
в город от половцев. Девять недель стояли они  под  Торческом,  наконец,
разделились: одни остались продолжать осаду, а  другие  пошли  к  Киеву;
Святополк вышел против них на реку Желань; полки сошлись, и опять  русс-
кие побежали; здесь погибло их еще больше, чем у