Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
потеряла много знатных
людей: убит был Иван Жирославич, Туки, Чудинов брат. Порей и многие дру-
гие. Олег и Борис вошли в Чернигов, думая, что одолели; Русской земле
они тут много зла наделали, говорит летописец. Всеволод пришел в брату
Изяславу в Киев и рассказал ему свою беду; Изяслав отвечал ему: "Брат!
не тужи, вспомни, что со мною самим случилось! во-первых, разве не выг-
нали меня и именья моего не разграбили? потом в чем я провинился, а был
же выгнан вами, братьями своими? не скитался ли я по чужим землям ограб-
ленный, а зла за собою не знал никакого. И теперь, брат, не станем ту-
жить: будет ли нам часть Русской земле, то обоим, лишимся ли ее, то оба
же вместе; я сложу свою голову за тебя". Такими словами он утешил Всево-
лода и велел собирать войско от мала до велика; другого не оставалось
больше ничего делать, потому что Святославичи, конечно, не оставили бы в
покое Изяслава, главного врага своего. Изяслав выступил в поход с сыном
своим Ярополком, Всеволод - с сыном Владимиром. Последний находился в
Смоленске, когда узнал о вторжении изгнанных князей; поспешил на помощь
к отцу и оружием проложил себе путь сквозь половецкие полки к Переяслав-
лю, где нашел Всеволода, пришедшего с битвы на Сожице. Ярославичи с сы-
новьями пошли к Чернигову, жители которого затворились от них, хотя Оле-
га и Бориса не было в городе; есть известие, что они ездили в Тмутара-
кань собирать новое войско. Чернигов имел двойные стены; князья присту-
пили к внешней ограде (городу); Мономах отбил восточные ворота, и внеш-
ний город был сожжен, после чего жители убежали во внутренний. Но Ярос-
лавичи не имели времени приступить к последнему, потому что пришла весть
о приближении Олега и Бориса; получивши ее, Изяслав и Всеволод рано ут-
ром отошли от Чернигова и отправились навстречу к племянникам, которые
советовались, что им делать? Олег говорил Борису: "Нельзя нам стать про-
тив четырех князей; пошлем лучше к дядьям с просьбою о мире"; Борис от-
вечал: "Ты стой - смотри только, я один пойду на них на всех". Пошли и
встретились с Ярославичами у села на Нежатине Ниве; полки сошлись, и бы-
ла сеча злая: во-первых, убили Бориса, сына Вячеславова; Изяслав стоял с
пешими полками, как вдруг наехал один из неприятельских воинов и ударил
его в плечо копьем: рана была смертельная. Несмотря на убиение двух кня-
зей с обеих сторон, битва продолжалась; наконец, Олег побежал и едва мог
уйти в Тмутаракань (3 октября 1078 года). Тело Изяслава взяли, привезли
в лодке и поставили против Городца, куда навстречу вышел весь город Ки-
ев; потом положили тело на сани и повезли; священники и монахи провожали
его с пением; но нельзя было слышать пения за плачем и воплем великим,
потому что плакал по нем весь город Киев; Ярополк шел за телом и причи-
тал с дружиною: "Батюшка, батюшка! не без печали ты пожил на этом свете;
много напасти принял от людей и от своей братьи; и вот теперь погиб не
от брата, а за брата сложил голову". Принесли и положили тело в церкви
Богородицы, в гробе мраморном. По словам летописца, Изяслав был красив
лицом, высок и полон, нравом незлобив, кривду ненавидел, правду любил;
лести в нем не было, прямой был человек и не мстительный. Сколько зла
сделали ему киевляне! самого выгнали, дом разграбили, а он не заплатил
им злом за зло; если же кто скажет: он казнил Всеславовых освободителей,
то ведь не он это сделал, а сын его. Потом братья прогнали его, и ходил,
блуждал он по чужой земле; а когда сел на своем столе, и Всеволод прибе-
жал к нему побежденный, то Изяслав не сказал ему: "А вы что мне сдела-
ли?" и не заплатил злом за зло, а утешил, сказал: "Ты, брат, показал ко
мне любовь, ввел меня на стол мой и назвал старшим: так и я теперь не
помяну первой злобы: ты мне брат, а я тебе, и положу голову свою за те-
бя", что и случилось; не сказал ему: "Сколько вы мне зла сделали, а вот
теперь пришла и твоя очередь", не сказал: "Ступай, куда хочешь", но взял
на себя братнюю печаль и показал любовь великую. Смерть за брата, прек-
расный пример для враждующих братий, заставил летописца и, может быть,
всех современников умилиться над участью Изяслава при господстве непос-
редственных чувств. Однако и летописец спешит опровергнуть возражение
насчет казни виновников Всеславова освобождения и складывает всю вину на
сына Изяславова, Мстислава: значит, это возражение существовало в его
время; монах Киевопечерского монастыря должен был знать и о последующих
гонениях, например на св. Антония; Всеволоду Изяслав простил, потому что
и прежде, как видно, этот Ярославич был мало виноват, да и после загла-
дил свою вину; наконец, собственная безопасность принуждала Изяслава во-
оружиться против племянников; но детям Святославовым, конечно, невинным
в деле отца, Изяслав не мог простить и отнял у них волости, себе и Русс-
кой земле на беду.
Как бы ни было, первый старший или великий князь после Ярослава пал в
усобице. Все усобицы, которые мы видим при старшинстве Изяслава, проис-
ходили оттого, что осиротелые племянники не получали волостей. При от-
сутствии отчинного права относительно отдельных волостей дядья смотрели
на осиротелых племянников как на изгоев, обязанных по своему сиротскому
положению жить из милости старших, быть довольными всем, что дадут им
последние, и потому или не давали им вовсе волостей, или давали такие,
какими те не могли быть довольны. Но если дядья считали для себя выгод-
ным отсутствие отчинного права, то не могли находить для себя это выгод-
ным осиротелые племянники, которые, лишась преждевременною смертию отцов
надежды на старшинство в роде, хотели по крайней мере достать то, чем
владели отцы, или хотя другую, но более или менее значительную волость,
чтобы не быть лишенными Русской земли. Таким образом, мы видим, что пер-
вые усобицы на Руси произошли от отсутствия отчинного права в отдельных
волостях, от стремления осиротелых князей-изгоев установить это право и
от стремления старших не допускать до его установления. Князьям-изгоям
легко было доискиваться волостей: Русь граничила со степью, а в степи
скитались разноплеменные варварские орды, среди которых легко было наб-
рать войско обещанием добычи; вот почему застепный Тмутаракань служит
постоянным убежищем для изгоев, которые возвращаются оттуда с дружинами
отыскивать волостей.
Мы видели деятельность изгоя Ростислава, сына Владимирова; у него ос-
тались сыновья в том же положении, следовательно, с теми же стремления-
ми; мы видели судьбу изгоя Бориса Вячеславича; у него, как видно, не бы-
ло ни братьев, ни сыновей; но были сыновья у Игоря Ярославича - тоже из-
гои; к числу их Изяслав захотел присоединить еще и детей Святославовых,
тогда как последние имели основание не считать себя изгоями: их отец был
старшим, умер на главном столе. Если Изяслав мог считать это старшинство
незаконным и мстить детям своего гонителя отнятием у них волостей, то
Всеволод не имел на это никакого права: Изяслав был изгнан не одним Свя-
тославом, но Святославом и Всеволодом вместе; Всеволод признавал изгна-
ние Изяслава справедливым, признавал старшинство Святослава до самой
смерти последнего; на каком же основании он мог считать сыновей Святос-
лавовых изгоями, лишить их волостей? Несмотря на то, Всеволод, враждуя с
Святославичами за недавнее изгнание и пользуясь правом победы, не думал
приглашать их в Русь, и тем готовил для себя и для потомков своих новую
усобицу.
Всеволод сел в Киеве, на столе отца своего и брата, взял себе все во-
лости русские, посадил сына своего Владимира в Чернигове, а племянника
Ярополка Изяславича - во Владимире-Волынском, придав к нему Туров. Но
обделенные князья не могли долго оставить его в покое. В 1079 году явил-
ся Роман Святославич с половцами у Воина, Всеволод вышел навстречу, стал
у Переяславля и успел заключить мир с половцами, разумеется, давши им
верное вместо неверного, обещанного Романом. Половцы не только не сдела-
ли для Романа того, за чем пришли, но даже убили его на возвратном пути
вследствие ссоры, которую завел Роман с их князьями за обман, как гово-
рит одно очень вероятное известие. Впрочем, из последующих известий ле-
тописи видно, что виновниками убийства Романова были собственно не по-
ловцы, а козары, знак, что Романове ополчение было сбродное из разных
народов и что козары после разрушения своего царства существовали еще
как особый народ и играли некоторую роль на степных берегах Черного и
Азовского морей. Убив Романа, козары и половцы, разумеется, не могли
жить в мире с братом его Олегом, и потому, как сказано в летописи, они
заточили его за море, в Царьград, откуда его отправили на остров Родос,
нет сомнения, что козары и половцы могли сделать это не иначе, как с
согласия императора, для которого, вероятно, русские изгои были также
опасными соседями: это ясно видно из судьбы Ростиславовой; очень вероят-
но, что заточение Олега произошло и не без ведома Всеволода, который
воспользовался им и послал в Тмутаракань своего посадника Ратибора.
Но Тмутаракань недолго оставалась без изгоев; через год бежали туда
из владимиро-волынских волостей сын Игоря Ярославича, Давыд, и сын из-
вестного уже нам Ростислава Владимировича, Володарь; они выгнали Ратибо-
ра и селя в Тмутаракани; но сидели недолго: чрез год возвратился туда из
изгнания Олег, схватил Давыда и Володаря, сел опять в Тмутаракани, пере-
бил козар, которые были советниками на убиение Романа и на его собствен-
ное изгнание, а Давыда и Володаря отпустил. Лишенные убежища в Тмутара-
кани, эти князья должны были думать о других средствах - как бы добыть
себе волостей. В 1084 году Ростиславичи, по словам летописи, выбежали от
Ярополка, следовательно, ясно, что они жили у него во Владимире без во-
лостей; выбежали, не сказано куда, потом возвратились с войском и выгна-
ли Ярополка из Владимира. С кем возвратились Ростиславичи, откуда взяли
дружину, как могли безземельные князья выгнать Ярополка из его волости?
На все эти вопросы не дает ответа летопись; но и ее краткие известия мо-
гут показать нам, как легко было тогда добыть дружину; ясно также, что
Ростиславичи не могли выгнать Ярополка, не приобретя себе многочисленных
и сильных приверженцев во Владимире. Всеволод послал против Ростислави-
чей сына своего Мономаха, который прогнал их из Владимира и посадил
здесь опять Ярополка. В летописи об этом сказано так, как будто бы все
сделалось вдруг; но из собственных слов Мономаха видно, что борьба с
Ростиславичами кончилась нескоро, потому что он ходил к Изяславичам за
Микулин, в нынешнюю Галицию и потом два раза ходил к Ярополку на Броды,
весною и зимою. Счастливее Ростиславичей был Давыд Игоревич: он ушел с
своею дружиною в днепровские устья, захватил здесь греческих купцов, от-
нял у них все товары; но от греческой торговли зависело богатство и зна-
чение Киева, следовательно, богатство казны великокняжеской, и вот Все-
волод принужден был прекратить грабежи Давыда обещанием дать волость и,
точно, назначил ему Дорогобуж на Волыни, Но этим распоряжением Всеволод
не прекратил, а еще более усилил княжеские распри: Ярополк Изяславич,
князь волынский, в отдаче Дорогобужа Давыду видел обиду себе, намерение
Всеволода уменьшить его волость, и потому начал злобиться на Всеволода,
собирать войско, по наущению злых советников, прибавляет летописец. Уз-
нав об этом, Всеволод послал против него сына своего Владимира, и Яро-
полк, оставя мать в Луцке, бежал в Польшу. Луцк сдался Мономаху, который
захватил здесь мать, жену Ярополкову, дружину его и все имение, а во
Владимире посадил Давыда Игоревича. Вероятно, в это время Червенские го-
рода, область последующего Галицкого княжества, были утверждены за Рос-
тиславичами, потому что после мы видим старшего из них - Рюрика князем в
Перемышле; очень вероятно также, что эта область была отнята Ростислави-
чами у поляков, союзников Ярополковых, не без согласия Всеволода. Но в
следующем году Ярополк пришел из Польши, заключил мир с Мономахом и сел
опять в Владимире; вероятно, такому обороту дел много содействовала
прежняя дружба Мономаха к Ярополку, благодарность старого Всеволода к
отцу его, Изяславу, и нежелание ссориться с сыновьями последнего, из ко-
торых старший должен был получить старшинство по смерти Всеволодовой.
Ярополк, однако, недолго пользовался возвращенною волостию: посидев нес-
колько дней во Владимире, он поехал в Звенигород, один из городов галиц-
ких; когда князь дорогою лежал на возу, то какой-то Нерадец, как видно,
находившийся в дружине и ехавший подле на лошади, ударил его саблею;
Ярополк приподнялся, вынул из себя саблю и громко закричал: "Ох, этот
враг меня покончил!" Нерадец бежал в Перемышль к Рюрику Ростиславичу, а
Ярополк умер от раны; отроки взяли его тело и повезли сперва во Влади-
мир, а потом в Киев, где и погребли его в церкви св. Петра, которую сам
начал строить. В Киеве сильно плакали на похоронах Ярополка; летописец
также жалеет об этом князе, говорит, что он много принял бед, без вины
был изгнан братьями, обижен, разграблен и, наконец, принял горькую
смерть; был он, по словам летописца, тих, кроток, смирен, братолюбив,
давал каждый год десятину в Богородичную киевскую церковь от всего свое-
го имения и просил у бога такой же смерти, какая постигла Бориса и Гле-
ба; бог услышал его молитву, заключает летописец. О причине убийства ле-
тописец говорит глухо: Нерадец, по его словам, убил Ярополка, будучи на-
учен от дьявола и от злых людей; вспомним сказанное нами прежде, что
Ростиславичи могли овладеть Владимиром только с помощью приверженцев
своих, следовательно, людей неприязненных Ярополку; люди, желавшие преж-
де его изгнания, теперь не могли охотно видеть его восстановление. Но
убийца бежал к Ростиславичу в Перемышль: это одно обстоятельство могло
заставить современников сильно заподозрить Ростиславичей, если они и не
были совершенно убеждены в действительном участии последних в деле Не-
радца; после Давыд Игоревич прямо говорил, что Ярополк был убит Ростис-
лавичами. С первого разу кажется, что Ростиславичи или один из них, Рю-
рик, не имели достаточного основания решиться на подобное дело; скорее,
казалось бы, можно было заподозрить Давыда Игоревича, и по характеру
последнего, да и потому, что он больше всех терял с восстановлением Яро-
полка на владимирском столе. Но об участии Давыда нет ни малейшего наме-
ка в летописи, сам Давыд после, говоря Святополку об убиении брата его,
не мог выдумать об участии Ростиславичей и объявить об этом Святополку
за новость; если бы современники подозревали Давыда, то и летописец сам,
и Святополк Изяславич, и киевляне на вече, и князья на съезде не преми-
нули бы упомянуть об этом по случаю злодейства Давыдова над Васильком.
Если летописец не указывает прямо на Ростиславичей то это доказывает,
что у современников не было достаточных улик против них; но не без наме-
рения летописец выставляет бегство Нерадца к Рюрику в Перемышль. Что ка-
сается до побуждений, то мы не знаем подробностей: знаем только то, что
Ростиславичи жили у Ярополка, приобрели средства выгнать его из Владими-
ра, но потом сами были выгнаны в его пользу; здесь очень легко могло
быть положено начало смертельной вражды; Ростиславичи могли думать, что
никогда не будут безопасны в своей волости, тюка враг их будет сидеть во
Владимире; обратим внимание еще на одно обстоятельство: посидевши мало
времени во Владимире, Ярополк отправился к Звенигороду; мы не знаем, за-
чем предпринял он это путешествие? мы не знаем еще, кому принадлежал в
это время Звенигород? очень вероятно, что Ростиславичам; очень вероятно,
что выражение летописца: "Иде Звенигороду", означает поход воинский. На-
конец, что касается до характера Рюрика Ростиславича, то мы знаем об нем
только то, что он выгнал Ярополка из Владимира и потом принял к себе его
убийцу: эти два поступка нисколько не ручаются нам за его нравствен-
ность.
В том же 1046 году Всеволод сам предпринимал поход к Перемышлю на
Ростиславичей, и поход этот не мог быть без связи с предшествовавшими
событиями. Но с Ростиславичами, как видно из последующих событий, трудно
было воевать: поход кончился ничем, потому что Ростиславичи остались
по-прежнему в своей волости. Так кончились пока смуты на Волыни; но,
кроме этих смут и борьбы на востоке с Святославичами, шла еще борьба со
Всеславом полоцким. По принятии Всеволодом старшинства Всеслав обжег
Смоленск, т. е. пожег посады около крепости или города; Мономах из Чер-
нигова погнался за ним наспех о двух конях (т. е. дружина взяла с собою
по паре коней для перемены); но чародея Всеслава трудно было настигнуть:
Мономах не застал его под Смоленском и пошел по его следам в Полоцкую
волость, повоевал и пожег землю. Потом в другой раз пошел Мономах с чер-
ниговцами и половцами к Минску, нечаянно напал на город и не оставил у
него ни челядина, ни скотины, по его собственному выражению, В 1093 году
умер последний из Ярославичей, Всеволод, 64 лет. Летописец говорит, что
этот князь был измлада боголюбив, любил правду, был милостив к нищим,
чтил епископов и священников, но особенно любил монахов, давал им все
потребное; был также воздержан и за то любим отцом своим. Летописец при-
бавляет, что в Киеве Всеволоду было гораздо больше хлопот, чем в Переяс-
лавле; хлопотал он все с племянниками, которые просили волостей: один
просил той, другой этой, он все их мирил и раздавал волости. К этим за-
ботам присоединились болезни, старость, и стал он любить молодых, сове-
товаться с ними, а молодые старались отдалять его от прежней, старой
дружины; до людей перестала доходить княжая правда, тиуны начала гра-
бить, брать несправедливо пени при суде; а Всеволод ничего этого не знал
в своих болезнях. Нам нет нужды разуметь здесь под молодыми именно моло-
дых летами; трудно предположить, что Всеволод на старости лет покинул
своих ровесников и окружил себя юношами; если обратить внимание на пос-
ледующие явления, то можем легче объяснить смысл слов летописца: под мо-
лодыми людьми разумеются у него люди новые; новая дружина, приведенная
из Переяславля и Чернигова противополагается дружине первой: князья, пе-
ремещаясь из одной волости в другую, с младшего стола на старший, приво-
дили с собою свою дружину, которую, разумеется, предпочитали дружине,
найденной в новом княжестве, оставшейся после прежнего князя; отсюда
проистекала невыгода, во-первых, для народа, потому что пришельцы не
соблюдали выгод чуждой для них области и старались наживаться на счет
граждан; во-вторых, для старых бояр, которых пришельцы отстраняли от
важных должностей, от княжеского расположения, заезжали их, по местни-
ческому позднейшему выражению. Каково было грабительство тиунов княжес-
ких при Всеволоде, свидетельствуют слова лучших киевлян, что земля их
оскудела от рати и от продаж. Так сошло с поприща первое поколение Ярос-
лавичей; при первом уже из них начались усобицы вследствие изгнания оси-
ротелых племянников; при первом уже из них был нарушен порядок пре-
емства, и это нарушение увеличило число изгоев и, следовательно, усилило
усобицы, жертвою которых пало три князя; переходы князей из волости в
волость вследствие родовых счетов показали уже народу всю невыгоду тако-
го порядка вещей, особенно в княжение Всеволода, когда новые дружинники
разорили Киевскую землю, земля разорялась также ратью, набеги степных
варваров не прекращались, и в челе половцев народ видел русских князей,
приходивших искать волостей в Русской земле, которую безнаказанно пусто-
шили их союзники; начались те времена, когда по земле сеялись и росли
усобицы, и в к