истиан - мир лучше;  они
встали на рать, но что взяли? А теперь, брат, ради христиан и всей Русс-
кой земли помирись, если только обещают, что за Игоря всякую вражду  от-
ложат и вперед не задумают сделать с тобою того, что хотели прежде  сде-
лать; если же не перестанут злобиться за Игоря, то лучше с ними воевать,
как бог управит". Получив этот  ответ,  Изяслав  послал  к  Черниговским
епископа белгородского Феодора и печерского игумена Феодосия  с  боярами
сказать им: "Вы мне крест целовали, что вам брата Игоря  не  искать,  но
клятву свою нарушили и много наделали мне досад; но теперь я вое это за-
бываю для Русской земли и христиан; если вы сами ко мне прислали просить
мира и раскаиваетесь в том, что хотели сделать, то  целуйте  крест,  что
отложите всякую вражду за Игоря и не задумаете вперед того,  что  прежде
хотели сделать со мною". Черниговские поклялись отложить вражду за  Иго-
ря, блюсти Русскую землю, быть всем за один брат; Курск с Посемьем оста-
лись за Владимиром Давыдовичем.
   В это время явился к Изяславу старший из сыновей Юрия, Ростислав, ко-
торого мы видели в Новгороде; Ростислав объявил, что он рассорился с от-
цом, который не хотел дать ему волости в Суздальской земле, и потому  он
пришел к Изяславу с поклоном: "Отец меня обидел, - говорил  Юрьевич  ки-
евскому князю, - волости мне не дал: и вот я пришел сюда, поручивши себя
богу да тебе, потому что ты старше всех нас между внуками Владимира; хо-
чу трудиться за Русскую землю и подле тебя ездить". Изяслав отвечал ему:
"Всех нас старше отец твой, но он не умеет с нами жить; а  мне  дай  бог
вас, братью свою всю и весь род свой иметь в правду, как душу свою; если
отец тебе волости не дал, так я тебе даю". И дал ему  те  пять  городов,
которые прежде держал Святослав Всеволодич; кроме того, Ростислав  полу-
чил Городец-Остерский, где Изяслав не хотел видеть брата его Глеба,  ко-
торому послал сказать: "Ступай к Ольговичам; ты к ним пришел, так  пусть
тебе и дадут волость". У этого Городца Остерского съехался осенью  Изяс-
лав Мстиславич с Давыдовичами; Ростислав Юрьевич приехал вместе с киевс-
ким князем; Ольговичи - ни дядя, ни племянник  -  не  приехали.  Изяслав
сказал Давыдовичам: "Вот брат Святослав и племянник мой не  приехали,  а
вы все клялись мне, что, кто будет до меня зол, на того вам быть  вместе
со мною; дядя мой Юрий из Ростова обижает мой Новгород, дани у новгород-
цев поотнимал, по дорогам проезду им нет; хочу пойти и управиться с  ним
либо миром, либо ратью; а вы крест целовали, что будете вместе со мною".
Владимир Давыдович отвечал: "Это ничего, что брат Святослав и  племянник
твой не приехали, все равно мы здесь; а мы все клялись,  что,  где  твои
будут обиды, там нам быть с тобою". Князья уладились, что, как скоро лед
станет на реках, идти на Юрия к Ростову: Изяслав пойдет из Смоленска,  а
Давыдовичи и Ольгович - из земли вятичей, и всем сойтись на Волге. После
ряду князья весело пообедали вместе и разъехались,  Возвратясь  в  Киев,
Изяслав сказал Ростиславу Юрьичу: "Ступай в Бужск и побудь там, постере-
ги Русскую землю, пока я схожу на отца  твоего  и  помирюсь  с  ним  или
как-нибудь иначе с ним управлюсь".
   В Киеве оставил Изяслав брата Владимира, в Переяславле - сына  Мстис-
лава и пошел в Смоленск к брату Ростиславу, куда велел  полкам  идти  за
собою. В Смоленске Мстиславичи провели вместе время весело, пируя с дру-
жиною и смольнянами, дарили друг друга богатыми  дарами:  Изяслав  дарил
Ростислава товарами, которые идут из Русской земли  и  из  всех  царских
(греческих) земель, а Ростислав Изяслава  -  товарами,  которые  шли  из
верхних (северных) земель и от варягов. Готовясь к войне,  братья  пыта-
лись, однако, кончить дело мирными переговорами и отправили посла к дяде
Юрию; но тот вместо ответа задержал посла. Тогда, приказавши брату  Рос-
тиславу идти с полками по Волге и дожидаться при устье Медведицы,  Изяс-
лав пошел с небольшою дружиною  в  Новгород.  Новгородцы,  услыхав,  что
Изяслав идет к ним, сильно обрадовались и вышли к нему навстречу, одни -
за день, другие - за три дня пути от города. В это время княжил в Новго-
роде уже не брат Изяславов Святополк, но сын Ярослав; Изяслав  велел  им
поменяться волостями, вывел Святополка во Владимир-Волынский из Новгоро-
да "злобы его ради", как говорит новгородский летописец.  В  воскресенье
въехал Изяслав в Новгород с великою честию; встречен был сыном Ярославом
и боярами и поехал с ними к св. Софии к обедне; после обедни князья пос-
лали подвойских и биричей кликать клич по улицам, звать к князю на  обед
всех от мала до велика; обедали весело, и с честью разошлись  по  домам.
На другой день, в понедельник, послал Изяслав на Ярославов  двор,  велел
звонить к вечу, и когда сошлись новгородцы и псковичи  на  вече,  то  он
сказал им: "Братья! Сын мой и вы присылали ко мне жаловаться,  что  дядя
мой Юрий обижает вас; и вот я, оставя Русскую землю, пришел сюда на  не-
го, для вас, ради ваших обид; думайте, гадайте, братья, как на него пой-
ти и как - мириться ли с ним, или ратью покончить дело?" Народ  отвечал:
"Ты наш князь, ты наш Владимир, ты наш Мстислав: рады с тобою идти всюду
мстить за свои обиды; пойдем все; только одни  духовные  останутся  бога
молить". И в самом деле, новгородцы собрали в поход  всю  свою  волость,
пошли псковичи и корела. Пришедши на устье Медведицы, Изяслав ждал брата
Ростислава четыре дни; потом, когда Ростислав пришел с полками  русскими
и смоленскими, то все вместе пошли вниз по Волге, пришли к городу  Конс-
тантинову на устье большой Нерли и, не получая  вестей  от  Юрия,  стали
жечь его города и села и воевать по обеим сторонам Волги; оттуда пошли к
Угличу и потом на устье Мологи. Здесь получили они весть,  что  Владимир
Давыдович и Святослав Ольгович стоят в земле вятичей, ожидая, что  будет
между Юрием и Изяславом, и не идут к устью Медведицы, как обещали; Изяс-
лав сказал при этом брату: "Пусть их к нам нейдут; был бы с нами бог", и
отпустил новгородцев и русь воевать к Ярославлю; когда те возвратились с
большою добычею, то уже стало тепло, была Вербная неделя, вода на  Волге
и Мологе поднялась по брюхо лошади;  оставаться  долее  было  нельзя,  и
Мстиславичи пошли назад: Ростислав - в Смоленск, а Изяслав - в  Новгород
и оттуда в Киев; из дружины русской одни пошли с Ростиславом, а другие -
куда кому угодно: этот поход стоил Ростовской земле 7000  жителей,  уве-
денных в плен войсками Мстиславичей (1149 г.).
   В Киеве ждали Изяслава неприятные вести: бояре донесли ему на Ростис-
лава Юрьича, будто тот много зла замыслил, подговорил против него берен-
деев и киевлян; если бы бог помог его отцу, то он  приехал  бы  в  Киев,
взял Изяславов дом и семью: "Отпусти его к отцу, говорили  бояре  князю,
это твой враг, держишь его на свою голову". Изяслав немедленно послал за
Юрьевичем, и когда тот приехал, то пришли к нему Изяславовы бояре и ска-
зали от имени своего князя: "Брат! Ты пришел ко мне от отца, потому  что
отец тебя обидел, волости тебе не дал; я тебя принял как брата и волость
тебе дал, чего и родной отец тебe не дал, да  еще  велел  Русскую  землю
стеречь; а ты, брат, за это  хотел,  если  бы  отцу  твоему  бог  помог,
въехать в Киев, взять мой дом и семью!" Ростислав  велел  отвечать  ему:
"Брат и отец! Ни на уме, ни на сердце у меня того не было; если  же  кто
донес на меня тебе, князь ли который, то я готов с ним переведаться; муж
ли который из христиан или поганых, то ты старше меня, ты меня с  ним  и
суди". Изяслав велел сказать ему на это: "Суда у меня  ты  не  проси;  я
знаю, ты хочешь меня поссорить с христианами или с погаными; ступай-ка к
отцу своему". Ростислава посадили в барку только с четырьмя  отроками  и
отправили вверх по Днепру; дружину его взяли, а именье  отняли.  Ростис-
лав, пришедши к отцу в Суздаль, ударил перед ним челом и сказал "Я  слы-
шал, что хочет тебя вся Русская земля и черные  клобуки;  жалуются,  что
Изяслав и их обесчестил, ступай на него". Эти  слова  могут  показывать,
что донос на Ростислава был основателен, что Ростислав сносился с  недо-
вольными или, по крайней мере, они сносились с ним. Юрия сильно  огорчил
позор сыновний; он сказал: "Так ни мне, ни детям моим нет части в  Русс-
кой земле!" Собрал силу свою, нанял половцев и выступил в поход на  пле-
мянника. Это решение можно объяснить и не одним гневом на позорное  изг-
нание сына: мы видели, как медленно, нерешительно действовал до сих  пор
Юрий, несмотря на то что мог надеяться на успех, будучи в союзе с Черни-
говскими; теперь же мог он спешить на юг в полной уверенности, что  най-
дет там более сильных союзников, после того как  Ростислав  обстоятельно
уведомил его о неудовольствии граждан и варварского пограничного народо-
населения на Изяслава, если даже предположим, что сам Ростислав и не был
главным виновником этого неудовольствия.
   Как бы то ни было, Юрий был уже в земле вятичей, когда Владимир Давы-
дович черниговский прислал сказать Изяславу: "Дядя идет на тебя,  приго-
товляйся к войне". Изяслав стал собирать войско и вместе с  Давыдовичами
отправил послов в Новгород-Северский к  Святославу  Ольговичу  напомнить
ему о договоре. Святослав не дал послам сначала никакого ответа и задер-
жал на целую неделю, приставив сторожей к их шатрам, чтобы никто не при-
ходил к ним; а сам между тем послал спросить Юрия: "Вправду ли ты идешь?
Скажи наверное, чтоб мне не погубить понапрасну своей волости". Юрий ве-
лел отвечать ему: "Как мне не идти вправду? Племянник приходил на  меня,
волость мою повоевал и пожег, да еще сына моего выгнал из Русской земли,
волости ему не дал, осрамил меня; либо стыд этот с себя сложу, за  землю
свою отомщу и честь свою добуду, либо голову сложу". Получив от Юрия та-
кой ответ, Святослав не хотел прямо нарушить клятвы, данной прежде Изяс-
лаву, и, чтобы найти предлог, велел сказать  ему  чрез  его  же  послов:
"возврати мне братнино имение, тогда буду с тобою".  Изяслав  немедленно
отвечал ему: "Брат! Крест честный ты целовал ко мне, что  вражду  всякую
за Игоря и именье его отложишь; а теперь, брат,  ты  опять  вспомнил  об
этом, когда дядя идет на меня? Либо соблюди клятву вполне, будь со мною,
а не хочешь, так ты уже нарушил крестное целование. Я без тебя и на Вол-
гу ходил, да разве мне худо было? Так и теперь - был бы со мною бог,  да
крестная сила". Святослав соединился с Юрием; они послали и к  Давыдови-
чам звать их на Изяслава; но те отвечали Юрию: "Ты клялся быть с нами, а
между тем Изяслав пришел, землю нашу повоевал и города наши  пожег;  те-
перь мы целовали крест к Изяславу: не можем душою играть".
   Юрий, видя, что Давыдовичи не хотят быть с ним, пошел на старую Белу-
вежу и стоял там месяц, дожидаясь половцев и покорения от Изяслава;  но,
не получив от последнего никакой вести, пошел к реке Супою, Сюда приехал
к нему Святослав Всеволодич, поневоле, как говорит летописец,  не  желая
отступить от родного дяди, Святослава Ольговича; сюда же пришло к Юрию и
множество половцев диких. Тогда Изяслав послал в Смоленск сказать  брату
Ростиславу: "Мы с тобой уговорились, что когда Юрий минует Чернигов,  то
тебе идти ко мне; теперь Юрий Чернигов уже миновал:  приходи,  посмотрим
оба вместе, что нам бог даст". Ростислав двинулся с полками к  брату;  а
Юрий подступил к Переяславлю, все дожидаясь, что  тут  по  крайней  мере
Изяслав пришлет к нему с поклоном. Но тот не хотел кланяться дяде: "Если
б он пришел только с детьми, - говорил он, - то взял бы  любую  волость;
но когда привел на меня половцев и врагов моих Ольговичей, то хочу с ним
биться". Из этих слов ясно видно, что Изяслав придумывал только  предло-
ги; предлоги были нужны, потому что киевляне не хотели сражаться с сыном
Мономаховым и теперь, как прежде: если б даже и не было на юге того неу-
довольствия на Изяслава, о котором объявлял отцу Ростислав Юрьевич, то и
тогда трудно было киевлянам поднять руки на Юрия, во-первых, как на сына
Мономахова, во-вторых, как на дядю, старшего, который по  общему  совре-
менному сознанию имел более права, чем Изяслав; притом  же  киевляне  до
сих пор не имели сильных причин враждовать против Юрия и потому говорили
Изяславу: "Мирись, князь, мы нейдем". Изяслав все уговаривал  их:  "Пой-
демте со мною; ну хорошо ли мне с ним мириться,  когда  я  не  побежден,
когда у меня есть сила?" Киевляне пошли, наконец, но,  разумеется,  нео-
хотно, что не могло предвещать добра Изяславу, хотя силы его и были зна-
чительны: к нему пришел Изяслав Давыдович на помощь, пришел и брат  Рос-
тислав с большим войском. Изяслав решился перейти Днепр и приблизиться к
Переяславлю, под которым и встретился с дядиными полками; передовые  от-
ряды - черные клобуки и молодая дружина Изяславова - имели дело с полов-
цами Юрия и отогнали их от города; когда же сошлись  главные  полки,  то
целый день стояли друг против друга; только стрельцы с обеих сторон  би-
лись между ними; а в ночь Юрий прислал сказать племяннику: "Брат! ты  на
меня приходил, землю мою повоевал и старшинство снял с меня;  а  теперь,
брат и сын, ради Русской земли и христиан не станем проливать христианс-
кой крови, но дай мне посадить в Переяславле сына своего, а ты сиди  се-
бе, царствуя в Киеве; если же не хочешь так сделать, то бог  нас  рассу-
дит". Изяславу не понравилось это предложение, он задержал посла и вывел
все войско свое из города в поле.
   На другой день, когда он отслушал обедню в Михайловской церкви и  уже
хотел выйти из нее, епископ Евфимий  со  слезами  стал  упрашивать  его:
"Князь! помирись с дядею: много спасения примешь от бога  и  землю  свою
избавишь от великой беды". Но Изяслав не послушался; он надеялся на мно-
жество войска и отвечал епископу: "Своею головою добыл я и Киев и  Пере-
яславль", и выехал из города. Опять до самых  вечерен  стояли  противные
полки друг против друга, разделенные рекою Трубежом; Изяслав с братьями,
Ростиславом и Владимиром, и с сыновьями, Мстиславом и Ярополком,  созвал
бояр и всю дружину и начали думать, переправиться ли первым за Трубеж  и
ударить на Юрия. Мнения разделились: одни говорили Изяславу: "Князь!  не
переправляйся за реку; Юрий пришел отнимать твои земли,  трудился,  тру-
дился и до сих пор ни в чем не успел и теперь уже  оборотился  назад,  в
ночь непременно уйдет; а ты, князь, не езди  за  ним".  Другие  говорили
противное: "Ступай, князь! Бог тебе отдает врага в руки, нельзя же упус-
кать его". К несчастию, Изяслав прельстился последним мнением,  выстроил
войско и перешел реку. В полдень на другой день переметчик  поскакал  из
войска Юрьева, оттуда погнались за ними; сторожа Изяславовы  переполоши-
лись, закричали: "Рать!", и Мстиславичи повели полки свои вперед; Юрий с
Ольговичами, увидав это движение, также пошли к ним навстречу и,  пройдя
вал, остановились; остановились и Мстиславичи, и  опять  дело  кончилось
одною перестрелкою, потому что когда наступил вечер,  то  Юрий  оборотил
полки и пошел назад в свой стан. Изяслав опять начал думать с братьями и
дружиною, и опять мнения разделились: одни говорили:  "Не  ходи,  князь!
пусти их в стан; теперь верно, что битвы не будет"; но другие  говорили:
"Уже они бегут перед тобою; ступай скорее за ними!" И на этот раз  Изяс-
лав принял последнее мнение и двинулся вперед; тогда Юрий с  Ольговичами
возвратились и устроили войска: сыновей своих Юрий поставил  по  правую,
Ольговичей - по левую сторону. На рассвете 23-го августа полки  сошлись,
и началась злая сеча: первые побежали поршане (жители городов поросских,
к которым должно относить и черных клобуков), за ними Изяслав Давыдович,
а за Давыдовичем и киевляне; переяславцы изменили: мы видели, что они  и
прежде сносились с сыном Юрьевым, теперь снеслись с  отцом  и  во  время
битвы не вступили в дело, крича: "Юрий нам князь свой, его было нам  ис-
кать издалека". Видя измену и бегство, дружины Мстиславичей смеялись:  в
начале дела Изяслав с дружиною схватился с Святославом  Ольговичем  и  с
половиною полка Юриева, проехал сквозь них и, будучи уже за  ними,  уви-
дал, что собственные полки его бегут; тут он  побежал  и  сам,  переехал
Днепр у Канева и сам-третей явился в Киев. Измена переяславцев и бегство
поршан всего лучше показывают справедливость известия, принесенного отцу
Ростиславом Юрьичем; да и, кроме того. несчастный исход битвы для  Изяс-
лава можно было предвидеть: этот князь вступил в борьбу за  свои  личные
права против всеобщего нравственного убеждения; киевляне,  уступая  этим
личным правам, пошли за сыном Мстиславовым против Юрия, но пошли неохот-
но, с видимым колебанием, с видимою внутреннею борьбою, а такое располо-
жение не могло дать твердости и победы. На другое утро Юрий вошел в  Пе-
реяславль и, пробыв здесь три дня, отправился к Киеву и стал против  Ми-
хайловского монастыря, по лугу. Мстиславичи  объявили  киевлянам:  "Дядя
пришел; можете ли за нас биться?" Те отвечали: "Господа наши князья!  Не
погубите нас до конца: отцы наши, и братья и сыновья одни взяты в  плен,
другие избиты и оружие с них снято, возьмут и  нас  в  полон;  поезжайте
лучше в свою волость; вы знаете, что нам с Юрием не ужиться;  где  потом
увидим ваши стяги, будем готовы с вами". Услыхав такой ответ, Мстислави-
чи разъехались: Изяслав - во Владимир, Ростислав - в Смоленск; а дядя их
Юрий въехал в Киев; множество народа вышло к нему навстречу  с  радостью
великою, и сел он на столе отца своего, хваля и славя бога, как  говорит
летописец. Прежде всего  Юрий  наградил  своего  союзника  -  Святослава
Ольговича: он послал в Чернигов за Владимиром Давыдовичем  и  велел  ему
отдать Святославу Курск с Посемьем, а  у  Изяслава  Давыдовича  Ольгович
взял землю южных дреговичей. Потом Юрий нача раздавать волости  сыновьям
своим: старшего сына Ростислава посадил в Переяславле, Андрея - в Вышго-
роде, Бориса - в Белгороде, Глеба - в Каневе, Василька - в Суздале.
   Между тем Изяслав Мстиславич, приехав во Владимир, послал за  помощью
к родне своей - королю венгерскому, князьям польским  и  чешским,  прося
их, чтоб сели на коней сами и пошли к Киеву, а  если  самим  нельзя,  то
чтоб отпустили полки свои с меньшею братиею или с воеводами. Король вен-
герский Гейза II сначала отказался, велел сказать  Изяславу:  "Теперь  у
меня рать с императором греческим, когда буду свободен, то сам  пойду  к
тебе на помощь или полки свои отпущу". Польские князья велели  отвечать:
"Мы недалеко от тебя; одного брата оставим стеречь свою землю, а  вдвоем
к тебе поедем"; чешский князь также отвечал, что сотов сам идти с полка-
ми. Но Изяславу было мало одних обещаний; он  опять  отправил  послов  в
Венгрию, Польшу и Богемию с большими дарами; послы должны были  говорить
князьям: "Помоги вам бог за то,  что  взялись  мне  помогать;  садитесь,
братья, на коней с рождества Христова". Те обещались, и король  венгерс-
кий послал десятитысячный вспомогательный отряд, велев сказать Изяславу:
"Отпускаю к тебе полки свои, а сам хочу идти на галицкого князя, чтоб не
дать ему на тебя двинуться; ты между тем управляйся  с  теми,  кто  тебя
обидел; когда у тебя войско истомится, то я пришлю  новое,  еще  больше,
или и сам сяду на коня"; Болеслав польский сам поехал с братом Генрихом,
а Мечислава оставил стеречь землю от пруссов. Между тем Изяслав,  приго-
товляясь к войне и зная теперь, как трудно идти против общего  убеждения
в правах дядей пред племянниками, обратился к старику Вячеславу, который
сидел тогда в Пересопнице, и послал сказать ему: "Будь мне вместо  отца,
ступай, садись в Киеве, а с Юрием не могу жить; если же не  хочешь  при-
нять меня в любовь и не пойдешь в Киев на стол,  то  я  пожгу  твою  во-
лость". Вячеслав испугался угроз и послал сказать  брату  Юрию:  "Венгры
уже идут; польские князья сели на коней; сам  Изяслав  готов  выступить:
либо мирись с ним, дай ему, чего он хочет, либо приходи ко мне с  полка-
ми, защити мою волость; приезжай, брат, п