Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
тебе Ярополка, а ты распорядись, как бы
убить его". Владимир, получивши весть, вышел на отцовский теремный двор
и сел тут с дружиною, а Блуд начал посылать Ярополка: "Ступай к брату и
скажи ему: что мне дашь, то и возьму". Ярополк пошел, хотя один из дру-
жины, именем Варяжко, говорил ему: "Не ходи, князь, убьют тебя; беги
лучше к печенегам и приведи от них войско". Но Ярополк не послушал его,
пошел к Владимиру и как стал входить в двери, то два варяга прокололи
его мечами, а Блуд затворил двери и не дал своим идти за ним. Так был
убит Ярополк. Варяжко, видя, что князь убит, бежал с двора к печенегам и
много раз приходил с ними на Владимира, так что тот едва успел перезвать
его к себе, поклявшись не делать ему никакого зла. Следовательно, из на-
чальной киевской летописи оказывается, что Владимир был одолжен своею
победою, во-первых, тому, что Ярополк не имел достаточно войска, чтобы
стать против него в чистом поле: во-вторых, измене Блуда, который, стра-
щая князя вероломством киевлян, не пускал его на вылазки и потом угово-
рил совершенно оставить Киев.
При рассказе об этом событии нельзя умолчать об известном отрывке из
Иоакимовой новгородской летописи, сохраненном у Татищева; не заключая в
себе никакого противоречия начальной Киевской летописи, летопись Иоаки-
мова главною причиною Владимирова торжества выставляет борьбу христи-
анства с язычеством; если бы даже это объяснение было выдумано, то и
тогда нужно было бы упомянуть о нем, как о догадке, очень остроумной и
вероятной. Известно, что отец Владимира Святослав по своему характеру не
мог склониться на увещания св. Ольги и что поклонники Христа при нем
подвергались ругательствам от поклонников Перуна, хотя собственно гоне-
ния не было. Но во время греческой войны, по свидетельству Иоакима, Свя-
тослав переменил свое поведение относительно христиан: поверив внушениям
окружавших его язычников, будто виновниками неудач военных были христиа-
не, находившиеся в дружине, князь воздвиг на них гонение, причем не по-
щадил даже своего брата Глеба и послал в Киев приказ разорить христианс-
кие храмы. Но, отказавшись от принятия христианства сам, Святослав между
тем осгавил сыновей своих при бабке-христианке; ясно, какие внушения
должны были получить от нее молодые князья. В Иоакимовской летописи чи-
таем, что Ярополк был кроток и милостив, любил христиан и если сам не
крестился, боясь народа, то по крайней мере другим не препятствовал. Те,
которые при Святославе ругались над христианством, естественно, не люби-
ли князя, приверженного к враждебной религии: этим нерасположением к
Ярополку воспользовался Владимир (т. е. Добрыня) и успел отнять жизнь и
владение у брата. Ярополк, по словам Иоакимовой летописи, послал увеще-
вать брата к миру и вместе войско в землю Кривскую. Владимир испугался и
хотел было уже бежать к Новгороду, но дядя его Добрыня, зная, что Яро-
полк нелюбим язычниками, удержал племянника и послал в Ярополков стан с
дарами к воеводам, перезывая их на сторону Владимира. Воеводы обещали
передаться и исполнили свое обещание в битве при реке Друче, в трех днях
пути от Смоленска. Последующие события описаны, согласно с начальной Ки-
евской летописью.
Если мы примем во внимание рассказ Иоакимовской летописи, то нам
объяснится поведение Владимира в первые годы его княжения: торжество
Владимира было торжеством языческой стороны над христианскою, вот почему
новый князь ознаменовывает начало своего правления сильною ревностью к
язычеству, ставит кумиры на высотах киевских; дядя его Добрыня поступает
точно так же в Новгороде. Судя по выражениям летописца, никогда в Русс-
кой земле не было видно такого гнусного идолослужения, хотя, как кажет-
ся, не следует принимать этих выражений буквально: начал княжить Влади-
мир в Киеве один, говорит летописец, и поставил кумиры на холме, вне
двора теремного, Перуна деревянного, а голова у него серебряная, ус зо-
лотой, Хорса Дажбога, Стрибога, Симаргла (Сима и Регла) и Мокоша. Прино-
сили им жертвы, называя богами, приводили сыновей и дочерей и приносили
жертвы бесам, осквернилась кровью земля Русская и холм тот. Нам извест-
но, что славяне - язычники сильно негодовали на христианскую религию за
то, что она не допускала многоженства; в ознаменование торжества язычес-
кой стороны, князь, виновник этого торжества, предается необузданному
женолюбию: кроме пяти законных жен, было у него 300 наложниц в Вышгоро-
де, 300 в Белгороде, 200 в селе Берестове. Он был несыт блуда, по выра-
жению летописца: приводил к себе замужних женщин и девиц на растление,
одним словом, был женолюбив, как Соломон.
Но в то время, как Владимир угождал язычникам, буйство наемных варя-
гов ставило его в затруднительное положение относительно Киева. Мы виде-
ли, что торжество над Ярополком во всяком случае досталось ему дешево:
если и была битва в стране Смоленской, то в собственной Руси все покори-
лось ему без сопротивления. Несмотря на то, варяги думали, что торжест-
вом своим Владимир обязан им, и поступали буйно с гражданами, как c за-
воеванными; они говорили Владимиру: "Город-то наш, мы его взяли, так мы
хотим брать окуп на народе, по 2 гривны с человека". Владимир отвечал:
"Пождите месяц, пока соберут деньги". Варяги ждали, ждали и не получили
денег. Тогда они сказали князю; "Обманул ты нас: так отпусти в Грецию".
Владимир согласился; он выбрал из них мужей, добрых, смышленных и храб-
рых, и роздал им города, а прочие пошли в Константинополь, Но почему же
варяги не попробовали силою взять денег? Историки догадываются, что Вла-
димир именно назначил месячный срок, дабы взять свои меры, увеличить
собственно русское войско; с одной стороны, это могло быть и так, с дру-
гой, хорошим средством для Владимира - сделать варягов безопасными - бы-
ло и то, о чем говорит летописец, а именно: князь воспользовался сроком,
чтобы склонить на свою сторону лучших варягов, предводителей, привязав
их к себе и к Руси выгодами; толпа, худшие люди, оставшись без предводи-
телей, не смели предпринять ничего; таким образом, Владимир ослабил ва-
рягов, разделивши их. Варяги просили Владимира: "Покажи нам путь в Гре-
цию". Это могло значить, что варяги просили у князя пропускных листов,
без которых греческое правительство не принимало варягов, по договорам.
Владимир точно отправил посольство к императору насчет варягов; послы
должны были сказать ему: "Идут к тебе варяги, не держи их в городе; не
то натворят они тебе беды, как и здесь; расточи их в разные стороны, а
сюда не пускай ни одного". Выражение: наделают они тебе бед, как и
здесь, - показывает, что варяги буйствовали в Киеве.
Касательно внешних отношений при Ярополке есть известие о победе это-
го князя над печенегами, о вступлении печенежского князя Илдея в службу
к Ярополку, который дал ему города и волости, о заключении мира с грека-
ми на условиях отцовских и дедовских, о приходе послов папских.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ВЛАДИМИР СВЯТОЙ. ЯРОСЛАВ I
Несостоятельность язычества. - Известие о принятии христианства Вла-
димиром. - Распространение христианства на Руси при Владимире. -
Средства к утверждению христианства. - Влияние духовенства. - Войны Вла-
димира. - Первое столкновение с западными славянами. - Борьба с печене-
гами. - Смерть Владимира, его характер. - Усобица между сыновьями Влади-
мира. - Утверждение Ярослава в Киеве. - Отношения к Скандинавии и
Польше. - Последняя греческая война. - Борьба с печенегами. - Внутренняя
деятельность Ярослава. (980 - 1054)
Мы видели, что торжество Владимира над Ярополком сопровождалось тор-
жеством язычества над христианством, но это торжество не могло быть про-
должительно: русское язычество было так бедно, так бесцветно, что не
могло с успехом вести спора ни с одною из религий, имевших место в
юго-восточных областях тогдашней Европы, тем более с христианством; рев-
ность Владимира и Добрыни в начале их власти, устроение изукрашенных ку-
миров, частые жертвы проистекали из желания поднять сколько-нибудь язы-
чество, дать ему средства, хотя что-нибудь противопоставить другим рели-
гиям, подавляющим его своим величием; но эти самые попытки, эта самая
ревность и вела прямо к падению язычества, потому что всего лучше пока-
зывала его несостоятельность. У нас на Руси, в Киеве, произошло то же
самое, что в более обширных размерах произошло в Империи при Юлиане:
ревность этого императора к язычеству всего более способствовала к окон-
чательному падению последнего, потому что Юлиан истощил все средства
язычества, извлек из него все, что оно могло дать для умственной и
нравственной жизни человека, и тем всего резче выказалась его несостоя-
тельность, его бедность пред христианством. Так обыкновенно бывает и в
жизни отдельных людей, и в жизни целых обществ, вот почему и неудиви-
тельно видеть, как иногда самые страстные ревнители вдруг, неожиданно,
покидают предмет своего поклонения и переходят на враждебную сторону,
которую защищают с удвоенною ревностию; это происходит именно оттого,
что в их сознании истощились все средства прежнего предмета поклонения.
Под 983 годом, в начале княжения Владимира, летописец помещает расс-
каз о следующем событии: Владимир после похода на ятвягов возвратился в
Киев и приносил жертву кумирам вместе с своими людьми; старцы и бояре
сказали: "Кинем жребий на отроков и девиц; на кого падет, того принесем
в жертву богам". В это время жил в Киеве один варяг, который пришел из
Греции и держал христианскую веру; был у него сын, прекрасный лицом и
душою; на этого-то молодого варяга и пал жребий. Посланные от народа (об
участии князя не говорится ни слова) пришли к старому варягу и сказали
ему: "Пал жребий на твоего сына, богам угодно взять его себе, и мы хотим
принести его им в жертву". Варяг отвечал: "У вас не боги, а дерево; нын-
че есть, а завтра сгниет, ни едят, ни пьют, ни говорят, но сделаны рука-
ми человеческими из дерева; а бог один, которому служат греки и кланяют-
ся, который сотворил небо и землю, звезды и луну, и солнце, и человека,
дал ему жить на земле; а эти боги что сделали? сами деланные; не дам сы-
на своего бесам!" Посланные рассказали эти речи народу; толпа взяла ору-
жие, пошла к варягову дому и разломала забор вокруг него; варяг стоял на
сенях с сыном. Народ кричал ему: "Дай сына своего богам". Он отвечал:
"Если они боги, то пусть пошлют какого-нибудь одного бога взять моего
сына, а вы о чем хлопочете?" Яростный клик был ответом толпы, которая
бросилась к варягам, подсекла под ними сени и убила их. Несмотря на то
что смелый варяг пал жертвою торжествующего, по-видимому, язычества, со-
бытие это не могло не произвести сильного впечатления: язычеству, куми-
рам сделан был торжественный вызов, над ними торжественно наругались;
проповедь была произнесена громко; народ в пылу ярости убил проповедни-
ка, но ярость прошла, а страшные слова остались: ваши боги - дерево; бог
- один, которому кланяются греки, который сотворил все, - и безответны
стояли кумиры Владимира перед этими словами, и что могла в самом деле
славянская религия сказать в свою пользу, что могла отвечать на высокие
запросы, заданные ей проповедниками других религий? Самые важные из них
были вопросы о начале мира и будущей жизни. Что вопрос о будущей жизни
действовал могущественно и на языческих славян, как на других народов,
видно из предания о том, как царь болгарский обратился в христианство
вследствие впечатления, произведенного на него картиною страшного суда.
По русскому преданию, то же самое средство употребил и у нас греческий
проповедник и произвел также сильное впечатление на Владимира; после
разговора с ним Владимир, по преданию, созывает бояр и городских старцев
и говорит им, что приходили проповедники от разных народов, каждый хва-
лил свою веру; напоследок пришли и греки, хулят все другие законы, хва-
лят свой, много говорят о начале мира, о бытии его, говорят хитро, любо
их слушать, и о другом свете говорят: если кто в их веру вступит, то,
умерши, воскреснет и не умрет после вовеки, если же в другой закон всту-
пит, то на том свете будет в огне гореть. Магометанские проповедники
также говорили о будущей жизни, но самое чувственное представление ее
уже подрывало доверенность: в душе самого простого человека есть созна-
ние, что тот свет не может быть похож на этот, причем раздражала исклю-
чительность известных сторон чувственности, противоречие, по которому
одно наслаждение допускалось неограниченно, другие совершенно запреща-
лись. Владимиру, по преданию, нравился чувственный рай магометов, но он
никак не соглашался допустить обрезание, отказаться от свиного мяса и от
вина: "Руси есть веселье пить, говорил он, не можем быть без того". Что
вопрос о начале мира и будущей жизни сильно занимал все языческие народы
севера и могущественно содействовал распространению между ними христи-
анства, могшего дать им удовлетворительное решение на него, это видно из
предания о принятии христианства в Британии: к одному из королей англо-
саксонских явился проповедник христианства; король позвал дружину на со-
вет, и один из вождей сказал при этом следующие замечательные слова:
"Быть может, ты припомнишь, князь, что случается иногда в зимнее время,
когда ты сидишь за столом с дружиною, огонь пылает, в комнате тепло, а
на дворе и дождь, и снег, и ветер. И вот иногда в это время быстро про-
несется через комнату маленькая птичка, влетит в одну дверь, вылетит в
другую; мгновение этого перелета для нее приятно, она не чувствует более
ни дождя, ни бури; но это мгновение кратко, вот птица уже и вылетела из
комнаты, и опять прежнее ненастье бьет несчастную. Такова и жизнь людс-
кая на земле и ее мгновенное течение, если сравнить его с продолжи-
тельностию времени, которое предшествует и последует, Это время и мрач-
но, и беспокойно для нас; оно мучит нас невозможностию познать его; так
если новое учение может дать нам какое-нибудь верное известие об этом
предмете, то стоит принять его". Отсюда понятно для нас значение преда-
ния о проповедниках разных вер, приходивших к Владимиру, верность этого
предания времени и обществу. Видно, что все было приготовлено для пере-
ворота в нравственной жизни новорожденного русского общества на юге, что
религия, удовлетворявшая рассеянным, особо живущим племенам, не могла
более удовлетворять киевлянам, познакомившимся с другими религиями; они
употребили все средства для поднятия своей старой веры в уровень с дру-
гими, и все средства оказались тщетными, чужие веры и особенно одна тя-
готили явно своим превосходством; это обстоятельство и необходимость за-
щищать старую веру, естественно, должны были вести к раздражению, кото-
рое в свою очередь влекло к насильственным поступкам, но и это не помог-
ло. При старой вере нельзя было оставаться, нужно было решиться на выбор
другой. Последнее обстоятельство, т. е. выбор веры, есть особенность
русской истории: ни одному другому европейскому народу не предстояло не-
обходимости выбора между религиями; но не так было на востоке Европы, на
границах ее с Азиею, где сталкивались не только различные народы, но и
различные религии, а именно: магометанская, иудейская и христианская;
Козарское царство, основанное на границах Европы с Азиею, представляет
нам это смешение разных народов и религий; козарским каганам, по преда-
нию, также предстоял выбор между тремя религиями, они выбрали иудейскую;
для азиатцев был доступнее деизм последней. Но Козарское царство пало, и
вот на границах также Европы с Азиею, но уже на другой стороне, ближе к
Европе, образовалось другое владение, русское, с европейским народонасе-
лением; кагану русскому и его народу предстоял также выбор между тремя
религиями, и опять повторилось предание о проповедниках различных вер и
о выборе лучшей; на этот раз лучшею оказалась не иудейская: европейский
смысл избрал христианство. Предание очень верно выставило также причину
отвержения иудеев Владимиром: когда он спросил у них, где ваша земля, и
они сказали, что бог в гневе расточил их по странам чужим, то Владимир
отвечал: "Как вы учите других, будучи сами отвергнуты богом и расточе-
ны?" Вспомним, как у средневековых европейских народов было вкоренено
понятие, что политическое бедствие народа есть наказание божие за грехи,
вследствие чего питалось отвращение к бедствующему народу.
Магометанство, кроме видимой бедности своего содержания, не могло со-
перничать с христианством по самой отдаленности своей. Христианство было
уже давно знакомо в Киеве вследствие частых сношений с Константинополем,
который поражал руссов величием религии и гражданственности. Бывальцы в
Константинополе после тамошних чудес с презрением должны были смотреть
на бедное русское язычество и превозносить веру греческую. Речи их имели
большую силу, потому что это были обыкновенно многоопытные странствова-
тели, бывшие во многих различных странах, и на востоке, и на западе, ви-
девшие много разных вер и обычаев, и, разумеется, им нигде не могло так
нравиться, как в Константинополе; Владимиру не нужно было посылать бояр
изведывать веры разных народов: не один варяг мог удостоверить его о
преимуществах веры греческой перед всеми другими. Митрополит Иларион,
которого свидетельство, как почти современное, не подлежит никакому сом-
нению, Иларион ни слова не говорит о посольствах для изведывания верно
говорит, согласнее с делом, что Владимир постоянно слышал о Греческой
земле, сильной верою, о величии тамошнего богослужения; бывальцы в Конс-
тантинополе и других разноверных странах могли именно говорить то, что,
по преданию, у летописца говорят бояре, которых Владимир посылал для из-
ведывания вер: "Мы не можем забыть той красоты, которую видели в Конс-
тантинополе; всякий человек, как отведает раз сладкого, уже не будет
после принимать горького; так и мы здесь в Киеве больше не останемся".
Эти слова находили подтверждение и между городскими старцами, и между
теми из бояр Владимира, которые не бывали в Константинополе - у них было
свое туземное доказательство в пользу христианства: "Если бы дурен был
закон греческий, - говорили они, - то бабка твоя Ольга не приняла бы
его; а она была мудрее всех людей". Заметим еще одно обстоятельство:
Владимир был взят из Киева малолетним и воспитан в Новгороде, на севере,
где было сильно язычество, а христианство едва ли знакомо; он привел в
Киев с севера тамошнее народонаселение - варягов, славян новгородских,
чудь, кривичей, всеревностнейших язычников, которые своим прибытием лег-
ко дали перевес киевским язычникам над христианами, что и было причиною
явлений, имевших место в начале княжения Владимирова; но потом время и
место взяли свое: ближайшее знакомство с христианством, с Грециею, прип-
лыв бывальцев в Константинополе должны были ослабить языческую ревность
и склонить дело в пользу христианства. Таким образом, все было готово к
принятию новой веры, ждали только удобного случая: "Подожду еще немно-
го", - говорил Владимир, по свидетельству начального летописца киевско-
го. Удобный случай представился в войне с греками; предание тесно соеди-
няет поход на греков с принятием христианства, хочет выставить, что пер-
вый был предпринят для второго. Владимир спросил у бояр: "Где принять
нам крещение?" Те отвечали: "Где тебе любо". И по прошествии года Влади-
мир выступил с войском на Корсунь. Корсунцы затворились в городе и креп-
ко отбивались, несмотря на изнеможение; Владимир объявил им, что если
они не сдадутся, то он будет три года стоять под городом. Когда эта уг-
роза не подействовала, Владимир велел делать вал около город