вторая  смерть  в  доме  им  даром  не  пройдет.  Все-таки
дождутся, когда племянница из дома выйдет. Если, конечно, покушаются  на
ее жизнь. А мы с тобой пока не располагаем достоверными данными, что это
действительно   попытки   убить   девушку,   а   не   простое   стечение
обстоятельств, что вполне возможно. Бывают такие черные полосы  в  жизни
человека. Так что в любом случае нам надо как можно скорее проверить обе
версии. И это  еще  не  все.  Остается  множество  непроверенных  людей,
которые могли разболтать кому попало о  наследстве  богатой  американки.
Хотя бы сотрудники нотариальной конторы, клиенты, которые  случайно  там
оказались, да мало ли кто еще!
   - Ладно, тогда не  станем  терять  время.  За  кого  принимаемся,  за
Дронжкевича или сестру Мартинека?
   - Уже поздно. Эх, жаль, не узнал,  есть  у  сестры  дети...  В  таком
случае, ты возьми на себя Дронжкевича, а я нотариуса. С ним и дома можно
побеседовать.
   У жены комиссара Бежана сегодня опять было дежурство, а  у  аспиранта
Роберта Гурского пока жены  и  вовсе  не  было,  так  что  их  ничто  не
связывало, и можно было заполночь продолжать расследование.

***

   Меж тем на улице Йодловой  в  доме  №25  его  обитательницы  тоже  не
скучали.
   Багаж  крестной  бабули  не  только  занимал  много  места  и   лишил
жилплощади Сильвию с Дороткой. Он еще и  вызывал  большой  интерес.  Уже
поверхностные  раскопки  показали,  что  во   фрахте   таится   пропасть
необыкновенных вещей: бальные платья, совершенно не надеванные, нарядные
туфельки, высоченные  каблуки  которых  украшали  алмазики,  норковые  и
песцовые палантины, немного покоробившиеся веера и очень длинные бальные
перчатки, истекающие золотом кофейные фарфоровые сервизы, разобранный на
составные части старинный секретер, мужской фрак, раковины южных морей и
прочее, и прочее.
   Разобрать полностью багаж старушки хотелось всем четверым, но  больше
всех  настаивала  на  этом  Сильвия.  Кроме  любопытства,   ею   двигало
естественное желание обрести  наконец  свою  постель.  То,  что  на  ней
испустила дух Вандзя, Сильвию совсем не  отпугивало.  Тетку  ненавязчиво
поддерживала Дорота, мечтавшая унаследовать после нее чуланчик.
   Иногда раскопки делали большой шаг вперед, например,  когда  один  из
ящиков не стали распаковывать  убедившись,  что  в  нем  находятся  одни
альбомы с фотографиями. Его сразу, по распоряжению Фелиции, снесли в  ее
комнату, где она собиралась на досуге не торопясь просмотреть  фамильные
фотографии. Тяжелый ящик  несли  Доротка  с  Меланьей,  Фелиция,  пыхтя,
семенила рядом, "распоряжалась и ругала Ванду за то, что  не  догадалась
повынимать фотографии, тогда не нужно было бы такую  тяжесть  пересылать
за океан. Ладно, сама стара и глупа, так Антось мог посоветовать. И  чем
только они там думали?
   В следующем ящике оказались тотемы американских  индейцев.  Развернув
множество слоев папирусной бумаги, Фелиция извлекла  один,  потрясенная,
долго рассматривала, потом выдала заключение:
   - Ничего, есть на что посмотреть. Вот только  куда  такое  поставить?
Ладно, пусть пока полежит в ящике, потом придумаем.
   - А это тоже украшение индейцев? - вертела Сильвия  в  руках  бальную
накидку из страусовых перьев. - Не могла же Вандзя такое носить.  Может,
метелочка для обметания пыли?
   Доротка занялась бальными платьями, завалившими ее кровать.
   - Куда их девать? Не знаете, ям обязательно нужно висеть,  или  можно
сложить? Жалко выбрасывать, совсем новенькие.
   - Сложи обратно в коробку, - приказала Фелиция. - Ничего  с  ними  не
сделается, еще полежат. Надеюсь, бриллианты на каблуках не настоящие?  И
как она могла на таких ходулях бегать?
   - Могла, ты же сама видела - всю дорогу на высоких каблуках.
   - Ах, какой халатик! - в восторге вскричала  Сильвия.  -  Послушайте,
можно я его себе возьму, а? Такой широкий, что на меня налезет.
   Остальные женщины обернулись, разглядывая  Сильвию,  завернувшуюся  в
совершенно  невероятный  халат.  С  одной  стороны  пурпурно-золотой,  с
изнанки он переливался золотом в голубых и зеленых тонах, и был каких-то
невероятных размеров, метров сто  материи  пошло  на  него,  не  меньше.
Доротка молча любовалась  захватывающим  зрелищем,  Фелиция  с  Меланьей
обозревали сестру критически.
   - Не халат  это,  а  накидка  на  слона,  -  высказала  предположение
Меланья. - Какого-нибудь магараджи...
   - Ладно, бери, - неохотно согласилась Фелиция, - только,  Бога  ради,
не показывайся в нем на глаза посторонним, человека кондрашка хватит.
   Под слоновьей накидкой обнаружились еще два альбома с фотографиями, и
это  обстоятельство  вызвало  перерыв  в   раскопках.   Фелиция   решила
просмотреть их немедленно, обе сестры спустились с нею, воспользовавшись
случаем передохнуть. Доротке дали распоряжение по возможности навести  в
комнате порядок, как - ее дело.
   Доротка, оставшись одна, немедленно поволокла на чердак один ящик  за
другим, сопя и пыхтя, потому что затолкать что-либо на чердак было  тоже
не просто. Часть твердых предметов удалось засунуть под кровать Сильвии,
посуду девушка перетащила в кухню и порассовала по шкафам  на  свободные
места. Пустые коробки она вынесла к мусорному баку, деревянные же  ящики
присовокупила к кучам хвороста, сложенным в садике за домом.
   Очень  довольная  тем,  что  в  комнате  стало  просторней,   присела
отдохнуть, но тут ее громко позвали снизу: тетки желали чаю. А ведь  еще
не мешало бы подмести лестницу и убрать с нее остатки  упаковки.  Устала
сегодня, но зато не придется этим заниматься завтра. Тут же вспомнила  -
завтра как раз приходит делать уборку пани Стефча. Вот и чудесно,  пусть
все так до завтра и остается.
   Доротка спустилась вниз. В гостиной, ясное дело,  гремела  дискуссия.
Доротку выгнали в кухню и велела заняться чаем.
   - Ты и должна прекрасно помнить, ведь у нас есть точно такое же фото,
ты его тысячу раз видела, - твердила Сильвия  старшей  сестре.  -  Чтобы
этого не помнить уж и не знаю какой нужно быть склеротичкой! И вот  тоже
наша семья, смотрите,  смотрите:  папочка,  мамочка,  этот,  как  его...
Войцеховский и Вандзя! От нас получила!
   Фелиции надо было на чем-то отыграться и она схватила другой снимок.
   - Может, скажешь, что и  эту  фотографию  тоже  от  нас  получила?  -
насмешливо спросила она. - А ведь она сделана всего  десять  лет  назад.
Вот, написано! И в Америке щелкнули. А вот этого типа я знаю.
   - Какого типа? - заинтересовалась Меланья.
   - Да вот этого, что рядом с Вандзей стоит.
   - Покажи... Езус-Мария! Доротка, дай лупу!
   Доротка только что принесла чай и собиралась  присесть,  передохнуть.
Как же, передохнешь с ними!
   Девушка  отыскала   лупу,   предусмотрительно   вытащила   из   ящика
письменного стола еще одну,  филателистическую,  и  зажав  обе  в  руке,
наконец села за стол.
   Все три тетки зависли над фотографией, сталкиваясь лбами.
   - И мне его личность знакома. Кто это может быть?
   - О, вот он еще на одном снимке. Видите, рядом с кактусом стоит.
   - Дай посмотреть. Доротка, лупу!
   Доротка сунула Фелиции большую лупу.
   - Дай и мне посмотреть!
   - Не выдирай лупу. В доме должна быть еще одна.
   Не поднимаясь со стула, Доротка сунула Меланье вторую лупу.
   - Да, тот самый, - констатировала Сильвия. - А раз  я  его  знаю,  вы
должны знать тем более.
   - Ну-ка, погодите! - вскричала вдруг Меланья. - Надо бы взглянуть  на
наши альбомы. Не очень старые. Доротка...
   Доротка помнила, где хранятся альбомы с  фамильными  фотографиями.  И
сладким, как мед, голосом - в конце концов, должны же и  к  ней  перейти
какие-то фамильные гены по женской линии - ехидно поинтересовалась:
   - Тетя Фелиция, ты разрешишь поискать в твоей комнате?
   До Фелиции не сразу дошло. Она продолжала возмущенно выкрикивать:
   - Если у них был там  какой-то  наш  знакомый,  почему  тогда  они  с
Войцеховским столько времени нас  разыскивали?  фотография  десятилетней
давности... Этот знакомый прекрасно знал, где мы проживаем, раз  мы  все
его помним, только пока не вспомнили, кто он такой. Не мог же  умереть..
Ты чего хочешь? Что за манера перебивать старших!
   - Я только попросила разрешения поискать в твоей  комнате  альбомы  с
фотографиями, не очень старыми.
   - Ну, так и знала! Эта склеротичка затащила  их  к  себе  в  берлогу,
теперь фиг найдешь! - рассердилась Меланья.
   -  Люблю  иногда  на  досуге  рассматривать  фотографии,  -  пояснила
Фелиция. - А копаться в своих вещах никому не позволю.
   - Раз так, иди и принеси сама!
   Фелиция неторопливо, с достоинством удалилась к себе, еще  по  дороге
стараясь вспомнить, куда она могла засунуть альбомы. Кажется, и в  самом
деле начала их перед сном просматривать, да заснула.
   Обычно в таких случаях и книги, и альбомы выскальзывали из ее  рук  и
заваливались под кровать.
   Скорее всего, и этот там валяется. Альбом с  фотографиями,  благодаря
своему формату,  удалось  сразу  же  выискать  в  куче  скопившихся  под
кроватью книг.
   Пока Фелиция разыскивала у себя альбом, Меланья  в  гостиной,  как-то
странно взглянув на Доротку, поинтересовалась:
   - Там, наверху ты навела полный порядок?
   - В принципе да, только заметать не стала. А так все прибрала.
   - Мой халат.., он где? - встревожилась Сильвия.
   - Его я прятать не стала, лежит на тетиной кровати.
   - А почему не замела? - хотела знать Меланья.
   - Потому что завтра все равно приходит  Стефча,  а  я  сегодня  очень
устала. И вы снизу кричали, чай требовали.
   - А я уже сегодня  смогу  спать  на  моей  кровати?  -  не  унималась
Сильвия. - Так я сразу бы и переехала. В чулане мне тесно.
   - Нет, пойди и хотя  бы  в  комнате  окончательно  прибери,  лестницу
можешь оставить Стефче.
   Доротка уже собиралась отбиваться, очень она устала сегодня, а завтра
Стефча приберет, Мартинек может ей помочь, но вдруг сообразила: в  конце
концов, не так уж много там работы, а уже сегодня появляется шанс занять
чуланчик. Да, надо занять его именно  сегодня,  сразу  после  того,  как
Сильвия освободит помещение, не то Фелиция непременно успеет набить  его
новым барахлом, и тогда прощай мечты о собственном уголке.
   - Вот, подавись! - швырнула Фелиция альбом на стол перед Меланьей. Та
принялась просматривать  его  только  после  того,  как  убедилась,  что
Доротка отправилась наверх, выполнять ее поручение.
   Сестры с некоторым удивлением следили  за  Меланьей,  которая  искала
фотографии с явным волнением.
   - Ну, вот она! - с торжеством произнесла Меланья.  -  Память  у  вас,
коровы!
   - Ты что как с цепи сорвалась? - прикрикнула на нее старшая сестра. -
В чем дело? О, Езус-Мария! Дайте лупу!
   - Тихо, не то Доротка услышит, - прошипела Меланья.
   - Что вы там нашли? - заинтересовалась Сильвия. - Покажите!
   Схватив  вторую  лупу,  Сильвия  вырвала  альбом  у  Фелиции  и  тоже
взглянула на фотографию.
   - Но ведь это же.., это же Анджей, ее отец! - не  веря  своим  глазам
пробормотала она.
   - Тихо! - прошипела снова Меланья.
   - Почему тихо? Она же знает, что у нее был отец. И сто раз видела его
фотографию.
   - Но не знает пока, что ее отец десять лет назад  был  в  Америке.  И
наверняка был знаком с Вандой, иначе не стоял  бы  в  кактусах  рядом  с
незнакомой бабой, вежливо поддерживая ее под руку. Ванда уже тогда  была
в таком возрасте, что ухаживание можно исключить.
   - Дай-ка еще взглянуть...
   Какое-то время три сестры в молчании сравнивали  снимок  десятилетней
давности с той фотографией, которая хранилась в их альбоме и насчитывала
двадцать три года, столько, сколько было Доротке. Сомнений не  осталось,
это один и тот же человек, только  на  американском  снимке  он  немного
старше. И на американской фотографии он снят в обществе Вандзи Ройкувны,
а на их - рядом с их умершей сестрой Кристиной, матерью Доротки.
   Придя к такому выводу, положили наконец фотографии и уставились  друг
на дружку, пока еще не зная, о чем данный факт свидетельствует.
   - Помню, Анджей ужасно не любил фотографироваться,  -  вдруг  скачала
Сильвия. - За то короткое время, что они с Кристиной  были  вместе,  или
старался сам фотографировать, потому на  других  фото  его  и  нет,  или
поворачивался спиной, вот как на этом.
   - А это я  сама  его  щелкнула,  неожиданно  для  него,  -  вспомнила
Фелиция. - Еле успел отвернуться, потому и вышел размазанный.
   Меланья торжествовала.
   - Я, это я его опознала! Вы без меня и не сообразили бы.  Значит,  он
там был, значит, Вандзя его знала. Надо это скрыть от Доротки.
   Последнюю фразу услышала спускавшаяся с лестницы Доротка  и  замерла.
Возмущенно подумала - ну что за  люди!  Опять  что-то  замышляют,  опять
стараются скрыть от нее вещи, наверняка  важные.  И  вспомнила  свои  же
слова, сказанные нотариусу - надо было бы давно подслушивать, о чем  они
шепчутся, а от нее скрывают. Ладно, раньше не подслушивала,  теперь  уже
ничего не поделаешь, упущено, но вот сейчас станет  подслушивать,  чтобы
опять не застали ее врасплох! И девушка замерла в прихожей,  хотя  очень
неудобно было  держать  огромный  ворох  бумаги,  веревок,  целлофановых
пакетов и прочего упаковочного мусора.
   - А зачем от нее скрывать? -  возразила  Фелиция  исключительно  ради
того, чтобы  пойти  наперекор  Меланье.  -  И  какое  это  вообще  имеет
значение? Ну, был он там десять лет назад и что? Небось, уже нет. А если
и остался, что такого?
   Помните, еще тогда все знали, что собирается махнуть в Штаты.
   - К Вандзе?
   - Да не знал он Вандзи! Когда Кристину крестили, Анджея еще на  свете
не было.
   - Я тоже ничего не понимаю, - недовольно призналась Сильвия. -  Ну  и
что такого, что Анджей был там? Каждый имеет право уехать,  куда  хочет.
Ну, постарел немного, но еще мужчина в самом соку, не старик, силы есть,
почему не поехать?
   И почему это скрывать от Доротки? Она по отцу  не  тоскует,  даже  не
вспоминает о нем, считает, наверное, что он давно помер.
   - Но ото же ее отец!
   - Отец, который ее ни разу не видел! И взаимно. Да может, его  уже  и
нет на свете. Почему же скрывать? Думаешь, с ней истерика случится?
   Ведь эти наши фотографии с отцом она много раз видела.
   Доротка догадалась - речь идет о ее родителях, Она тоже не  понимала,
почему от нее надо такое скрывать, почему ей нельзя показывать  какую-то
фотографию ее отца. Девушка знала о нем все.
   Знала печальную историю матери, внезапно увлекшейся парнем,  которого
ее сестры не одобряли, знала, что они так и  не  оформили  их  связь,  и
давно с этим смирилась. Отец признал дочь и позволил  записать  на  свою
фамилию, и на этом его заботы о дочке закончились. Доротка не знала, как
воспринимала ее мать такие отношения, ей же  вполне  достаточно  было  и
того, что есть нормальная метрика, в которой  фигурируют  все  требуемые
данные и которая не осложняет ей жизнь. Возможно, девушка, став  старше,
даже испытывала нечто вроде понимания, ведь если мать была хоть  немного
похожа на своих сестер, то неудивительно, что отец не спешил  сочетаться
с  ней  законным  браком.  И  лучше  уж  иметь  отца  неизвестного,  чем
спятившего от семейной жизни, а это могло с ним случиться.
   - Ну и глупые же у меня сестры  -  сил  нет!  -  раздраженно  кричала
Меланья, позабыв о конспирации. - Неужели знакомство  Анджея  с  Вандзей
вам ни о чем не говорит?
   - О чем оно должно нам говорить? - удивилась Сильвия.
   - Пока еще сама не  знаю,  надо  подумать,  но  уверена  -  о  чем-то
говорит. Далекоидущем...
   - Так уж сразу и далекоидущем! - скривилась Фелиция. - Все зависит от
того, какого рода было их знакомство. Может, один раз случайно оказались
на   пикнике,    организованном    какими-нибудь    общими    знакомыми,
поляками-земляками. Ведь обе американские  фотографии,  которые  кажутся
тебе такими далекоидущими, сделаны в один и тот же день на одном  и  том
же месте. Видишь, одинаковые кактусы? Может, они с Вандой  и  словом  не
перекинулись.
   - Разуй глаза, слепая команда! Он с ней рядом  стоит!  Под  ручку  ее
держит!
   - Любой джентльмен  возьмет  старушку  под  руку.  А  никто  из  вас,
надеюсь, не возразит, что Анджей был хорошо воспитан.
   Сильвия упорно ничего не понимала, ни о чем не догадывалась.
   - Да если бы даже и знал ее, что с того? - удивлялась она.
   - Ну кретинки, ну кретинки! - уже орала Меланья на весь дом,  Доротка
и наверху бы услышала. - Десять лет назад они  были  знакомы,  а  спустя
пять лет она уже не могла его разыскать?
   - Америка большая. Исчез из поля ее зрения, - предположила Фелиция.
   - Уехал и не оставил адреса, - предположила Сильвия.
   - А до Ванды не дошло, что фамилия Доротки - Павляковская?!
   Тут уж до сестер дошло, и -Доротка на лестнице тоже заинтересовалась.
Действительно, в этом что-то есть...
   - Сначала Вандзя разыскивала не Павляковскую Доротку, а  Кристину,  -
не очень уверенно возразила Фелиция.
   - А Анджей не мог ей сказать, что Кристина умерла? Ведь  он  об  этом
прекрасно знал. На похоронах был.
   - Ну, тогда я не знаю, - сдалась Фелиция. - Говори, что тебе приходит
в голову? Анджей знал Вандзю, Вандзя была знакома с Анджеем и что?
   Из-за этого мы теперь должны повеситься или дом поджечь?
   - Нет, - ответила Меланья сразу успокаиваясь. - Нет,  должны  сделать
выводы.
   - Только не я! - сразу отмежевалась Сильвия.
   - А мы такого от тебя и не ждем. Прежде всего, не говорите Доротке...
   - Да перестаньте вы! - сказала Доротка, входя в  гостиную.  -  Я  уже
давно стою под дверью и слушаю,  хотя  вас  на  всей  улице  слышно,  не
обязательно подслушивать. И не понимаю, почему не следует  мне  говорить
об этом. Прекрасно же знаете, что по поводу отца я не испытываю  никаких
комплексов. Совсем его не знаю,  кажется,  был  порядочный  человек,  не
проходимец какой-нибудь. Нет у меня к нему и претензий насчет того,  что
не взял меня к себе. Ведь не исключено, он женился, а мне еще не хватало
мачехи-мегеры, может, давно сжила бы меня со свету. Так что,  если  надо
подумать над проблемой, пожалуйста, я тоже могу. Итак,  выяснилось,  мой
отец знал крестную бабулю в Штатах. В Штаты каждый имеет право  поехать,
у каждого есть, вернее, была возможность встретиться там  с  бабулей.  И
что?
   Тетки, онемев от неожиданности, молча уставились на такую новую такую
деловую Доротку, к тому же согнувшуюся под тяжестью упаковочного мусора.
   - Ишь, нашлась мыслительница, - проворчала Меланья, первой приходя  в
себя. Но на этом ее ирония выдохлась, больше она ничего не добавила.
   - И что? - подхватила Сильвия. - До чего ты додумалась?
   - Чаю хочется! - закончила Фелиция.
   Чай - дело обычное, Доротка привыкла к этой обязанности  и  в  данном
случае тоже не протестовала. Вот только обе руки заняты... Автоматически
сложив на  колени  Меланье  всю  кучу  мусора,  причем  Меланья  так  же
автоматически обхватила его обеими руками, Доротка повернулась и ушла  в
кухню.
   Меланья опомнилась.
   - Она что, спятила? Чего это мне мусор сунула?
   - Чтобы ты вынесла его на помойку, - предположила Фелиция.
   Меланья  в  ярости  раскрыла  рот,  чтобы  призвать  к  порядку   эту
обнаглевшую племянницу, но раздумала. Сердито фыркнув, она вышла из дому
с охапкой мусора. В конце концов, ей сунули мусор приличный, не  вонючий
и не липкий, ладно, так уж и быть.
   Дождь уже прекратился, но дул сильный ветер и в воздухе чувствовалась
промозглая сырость.  Неприятная  погодка!  Меланья  бегом  пробежала  по
дорожке к калитке, где стоял мусорный бак, бросила в него  свою  ношу  и
бегом вернулась к дому. Горела лишь лампа над  входной  дверью,  освещая
вход и дорожку к калитке, весь остальной участок был погружен во тьму. И
все же Меланье вдруг показалось, что  перед  освещенным  окном  гостиной
что-то  шевельнулось.   Притормозив   у   двери,   Меланья   всмотрелась
внимательней, даже сделала шаг  назад.