, леди.
   - Я слышал, как леди прошлась насчет докторов.
   Достаточно сильно было сказано.
   - О, да. Леди это умеет.
   Мужчина у иллюминатора стал смотреть в окно. Потом  снова  повернулся
ко мне:
   - Леди на диете?
   Я утвердительно кивнул.
   Устроился  поудобнее  в  кресле.  Но  что-то  мешало  закрыть  глаза.
Пассажир-психолог вновь повернулся ко  мне,  и  я  ощутил  на  себе  его
взгляд. Без сомнения,  он  сосредоточенно  разглядывал  меня.  Я  открыл
глаза. Он поспешно отвел свои.
   Я жестом попросил его пригнуться поближе и прошептал:
   - Доктор хочет, чтобы она умерила свой аппетит. У  нее  был  грипп  и
воспаление легких. Она сбросила чуть ли не сотню фунтов. Доктор советует
нынешний вес сохранить.
   Она никогда себе ни в чем не отказывала. И любит поесть.
   А сейчас оставьте меня в покое и дайте поспать.
   Он сначала, казалось, удивился, затем рассмеялся.
   - О'кей, - сказал он.
   Я подремал как раз  до  того  момента,  когда  мы  начали  снижаться.
Мужчина рядом со мной похлопал меня по колену.
   Двигатели уменьшили обороты, а он, понизив голос, торопливо спросил:
   - И долго она существовала со своим чудовищным весом?
   - Не знаю.
   - Вам предстоит нелегкий труд - удерживать ее в рамках...
   - Мне - нет.
   - Вы разве не родственники?
   - Нет.
   На мгновение он показался мне разочарованным. Потом я услышал от него
интересное предложение:
   -  Я  смогу   помочь   вам   и   одновременно   провести   интересный
психологический опыт, если вы, разумеется,  согласитесь...  Держу  пари,
давно уже ни один мужчина не обращал на нее внимания как на  женщину.  Я
немного поухаживаю за ней...  на  этой  стоянке...  А  вы  понаблюдайте.
Увидите, что произойдет.
   - Только не под мою ответственность.
   - Мне бы хотелось попробовать как психологу. Это будет интересно.
   - Ладно. Дерзайте.
   Самолет плавно приземлился. Стюардесса объявила:
   "Стоянка десять минут". Большинство пассажиров потянулось к выходу.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил я Берту.
   - Я слаба, как котенок.
   - Этого следовало ожидать... после болезни.
   - Я проголодалась! Хочу плитку шоколада.
   Она прошла в зал ожидания, увидела киоск, пересекла зал и купила  две
плитки шоколада.
   Мужчина, тот, что сидел у иллюминатора, подошел к Берте и  что-то  ей
сказал.
   Берта устремила на него свои твердые как алмаз глаза. Он одобрительно
отозвался о ее костюме, затем вроде бы собрался отойти, но  передумал  и
что-то добавил еще - такое, от чего Берта заулыбалась.
   Я купил газету и стал изучать заголовки.
   Через несколько минут после взлета мужчина, разговаривавший с  Бертой
в зале ожидания, придвинулся к моему плечу  и  тихо  предложил  пари.  Я
отказался. Он засмеялся:
   - Дело верное, готов поспорить на  все  что  угодно:  леди  не  съест
вторую плитку шоколада.
   Я сложил газету.
   - Она заплатила за нее?
   - Да, конечно.
   - Тогда она ее съест.
 
Глава 2 
 
   Над пустыней самолет шел все вниз и вниз,  -  все  ближе  становилась
рыжая земля с пятнами-островками зеленой растительности. Тень от лайнера
мчалась по поверхности земли и казалась иссиня-черной.
   Колеса  коснулись  земли.  Самолет  успокоился  и  начал   рулить   к
аэровокзалу.
   - Приехали, - сообщил я Берте. - Мы в Лас-Вегасе.
   Мужчина у иллюминатора спросил с некоторым удивлением:
   - Вы что, здесь выходите?
   - Да.
   - И я тоже.
   Берта улыбнулась ему:
   - Вот и чудесно. Может быть, еще увидимся.
   - Надолго сюда? - осведомился наш сосед, когда мы втроем обосновались
в такси.
   - Не знаю.
   - Дела?
   - Ну да...
   Берта Кул  расположилась  на  переднем  сиденье  рядом  с  таксистом.
Спутник наклонился ко мне так, что его губы оказались на уровне  с  моим
ухом, как тогда в самолете.
   - Полагаю, у вас нет знакомых здесь, в Лас-Вегасе?
   - Никаких.
   Некоторое время мы ехали молча, затем спутник сказал:
   - Рекомендую приятное место проживания -  отель  "Сал-Сагев".  Трудно
запомнить, пока вы не  сообразите,  что  это  "Лас-Вегас"  наоборот.  О,
Лас-Вегас... Великий  город.  Я  говорю  серьезно.  Рино  достается  вся
невадская  реклама,  но...  это  несправедливо.   Лас-Вегас   столь   же
колоритен. Иногда мне кажется, что более колоритен, чем Рино. В  большей
степени обладает характером, индивидуальностью.
   - Мне приходилось бывать в обоих городах.
   - Ну, тогда вы сами знаете, что такое Лас-Вегас. Мне он,  признаться,
доставляет удовольствие.
   Берта Кул повернулась к нам:
   - От воздуха пустыни чувствуешь себя и впрямь хорошо.
   Мужчина тотчас подхватил тему:
   - От него или нет, но без всяких сомнений,  выглядите  вы  прекрасно.
Воплощенное здоровье!
   - Моя боевая раскраска, - сказала Берта.
   - О нет! Этот огонек в глазах - не результат  посещения  магазина,  а
если вы и пользуетесь косметикой,  то...  это  все  равно  что  золотить
лилию. Люди с такой гладкой кожей не нуждаются в косметике.
   Давненько Берта не слышала про себя ничего подобного. Я посмотрел  на
нее: мол,  я  готов  оборвать  нахала,  шеф.  Но  она  не  поняла  меня,
попыталась улыбнуться. Сбоку - когда Берта отвернулась и стала  смотреть
в ветровое стекло, улыбка ее выглядела жалкой и неестественной.
   В отеле  "Сал-Сагев"  Берта  расписалась  в  книге  регистрации.  Наш
спутник, не покинувший нас и в вестибюле, удивленно заметил:
   - Любопытно! А я оказался здесь, чтобы встретиться  с  представителем
человека по имени Кул.
   - Вас зовут Уайтвотер? - неожиданно спросила его Берта.
   - Уайтвелл, - умоляюще поправил я ее.
   Спутник уставился на меня совсем уж изумленно:
   - Но... Вы... вы Лэм?
   Я кивнул.
   - Только не говорите мне, что Б.Кул - это женщина.
   - Я руковожу агентством под своим именем Б.  Кул.  Это  избавляет  от
множества объяснений, а интересующиеся потом узнают: Б  -  Берта,  Берта
Кул, - заявила Берта.
   Уайтвелл предложил подняться наверх и поговорить.
   - В вашем номере, миссис Кул?
   - Да, через десять минут.
   Номер Уайтвелла был этажом ниже наших. После того как Уайтвелл  вышел
из лифта, Берта задумчиво произнесла:
   - А он милый.
   - Угу.
   - Манеры изящны. Внешность кажется благородной.
   - Угу... Ты не собираешься съесть плитку шоколада?
   - Не теперь, дружок. У меня немного болит голова.
   Я ее приберегу... Но беги в свой номер и приходи ко мне  точно  через
десять минут. Я не хочу заставлять мистера Уайтвелла ждать.
   - Я буду точно...
   Умытый,  посвежевший,  я  подошел  к  номеру  Берты  через  десять  с
половиной минут. Уайтвелл явился, когда я уже стучал в дверь.
   О, Берта благоухала туалетной водой, не обошлось  и  без  освежающего
лосьона.
   - Входите,  мистер  Уайтвелл,  -  пригласила  она.  -  Располагайтесь
поудобнее. Дональд, ты сядь вон в то кресло.
   Мы расселись. Уайтвелл вопросительно взглянул на меня, потом на Берту
и сказал:
   -  Вашего  представителя  я  ожидал  увидеть  другим...  иного   типа
человеком.
   Берта словно извлекла из нафталина скромную девичью улыбку,  натянула
ее на свою решительную физиономию и произнесла игриво:
   - И я тоже вас удивила, не так ли?
   - О, в высшей  степени,  миссис  Кул,  не  могу  себе  представить...
элегантная леди - и в бизнесе подобного рода? Вам он не  кажется...  ну,
хоть бы страшноватым для женщины?
   - Ни в  коей  мере,  -  промолвила  она  высокопарно  и  сладкоречиво
одновременно, - это очень, очень интересное дело, поверьте. Конечно,  не
я выполняю всю грязную работу... Ну,  так  что  же  вы  от  нас  хотите,
мистер...
   - Уайтвелл. Я хочу, чтобы  вы,  ваше  агентство  нашло  одну  молодую
женщину.
   - Дональд с этим прекрасно справляется. Он  как  раз  закончил  такое
дело... с женщиной связанное.
   - Ну, боюсь, у меня - особый случай.
   Берта осторожно спросила:
   - Вы отец этой молодой особы?
   - Нет. Я отец молодого человека, который очень обеспокоен...  слишком
обеспокоен, по правде сказать,  тем,  что...  -  Мы  ждали  продолжения.
Уайтвелл отрезал кончик сигары. - Не возражаете, если я закурю?
   - Нет, нет, пожалуйста, -  ответила  Берта.  -  Мне  нравится,  когда
мужчина курит сигару. Это выглядит... в высшей степени мужественно.
   Уайтвелл аккуратно положил обгоревшую спичку в пепельницу.
   - У меня единственный сын - Филипп. Мой бизнес - рекламное агентство.
Я руковожу им, а Филипп работает со мной. Я собираюсь расширить дело.  И
намеревался в качестве свадебного подарка преподнести  Филиппу  половину
прибыли.
   - Славный замысел.
   - Видите ли, Филипп не питает особого интереса к работе. Возможно,  я
был слишком снисходителен. Но когда он влюбился,  все  изменилось...  Он
npofc-то с ума сходил по этой молодой женщине.  Она  была  секретарем  у
руководителя одного авиационного завода. Энергичная, уверенная  в  себе.
Любила, чтобы дело кипело, а не кисло, и - накачала Филиппа  идеями.  Он
вдруг решил, что тоже должен снять пиджак и засучить  рукава.  Волшебное
превращение, как видите.
   - Должно быть, вам оно было приятно.
   - Да, но...
   - Вы не хотели, чтобы он на ней женился?
   - Я не хотел, чтобы он вообще женился, пока не утвердится в деле. Ему
двадцать  восемь,  и  он  никогда  ничем  не  занимался,  все  играл  да
путешествовал. Мне  самому  не  удавалось  заинтересовать  его  какой-то
постоянной деятельностью.
   - Понятно. Что же случилось с женщиной?
   - За два дня до свадьбы она исчезла.
   - А записку или что-то в этом роде она оставила?
   - Ни клочка. Просто испарилась - по сей день.
   - Если вы не хотите, чтобы сын женился на ней, почему  бы  вам...  не
оставить все как есть? - спросила  Берта.  -  У  нее  была  причина  для
исчезновения? И почему вы стремитесь ее разыскать?
   Уайтвелл беспомощно махнул рукой:
   - Филипп - вот моя причина... Я говорил  вам,  что  она  его  сделала
абсолютно другим человеком... Если  честно,  я  против  свадьбы.  Но  ее
исчезновение - свершившийся факт, так что я просто  обязан  найти  ее  -
ради сына. Филипп не спит, не ест, впал в прострацию, теряет в весе.
   Берта сказала:
   - Ладно, Дональд найдет ее.
   Уайтвелл повернулся ко мне.
   - Расскажите все, что знаете об исчезнувшей девушке, - попросил я.
   -  Как  я  уже  сказал,  Корла  работала  секретарем  у   одного   из
руководителей Авиационной компании Рэндольфа.  Жила  в  квартире  еще  с
одной девушкой. В день ее исчезновения  выглядела  угрюмой,  не  в  себе
была.
   Девушка, с которой она вместе проживала, говорила, что, мол, у нее, у
Корлы, все в порядке... Утром десятого числа примерно без десяти девять,
как обычно, появилась на работе.  Ее  шеф  потом  свидетельствовал,  что
выглядела Корла тоже как обычно, если не считать, что  как-то  притихла.
Еще до этого она подала заявление, что собирается уволиться, как  только
найдется замена.
   Шеф пытался уговорить ее остаться. Молодые  собирались  свой  медовый
месяц отложить на более поздний срок. Я упоминаю об  этом  лишь  потому,
что хочу подчеркнуть, насколько добросовестно она относилась  к  работе.
Если даже произошло нечто, что заставило  ее  бросить  Филиппа,  она  не
позволила бы себе, я в этом  точно  уверен,  оставить  своего  шефа  без
помощницы...
   - Продолжайте свой рассказ о том дне - о десятом, - сказала Берта.
   - Так вот, Корла стенографировала примерно  до  десяти  часов,  затем
принялась за расшифровку. Поработала и с текущей корреспонденцией  -  ей
доверялась и первоначальная разборка конфиденциальных данных...
   Ее шеф вышел из офиса, закончив диктовку, ему надо было  посовещаться
о чем-то с  другими  руководителями  компании.  Их  беседа  продолжалась
двадцать минут.
   Когда шеф возвратился, Корлы за столом не оказалось.
   В машинку был заправлен лист бумаги. Она прервала работу на  середине
предложения... Шеф подумал, что Корла  пошла  в  комнату  отдыха.  Минут
через пятнадцать, когда ему нужно было  поправить  деловое  письмо,  уже
готовое для отправки, он нажал кнопку вызова Корлы.  Она  не  появилась.
Шеф вышел в приемную, там ничего не изменилось, все  -  как  и  четверть
часа назад.
   В машинке оставалось недопечатанное письмо. Он вызвал к  себе  другую
секретаршу и отправил ее в  комнату  отдыха  выяснить,  не  заболела  ли
Корла. Корлы там не было. Вот с того момента нигде ни намека на след! Ее
сумочка лежала на столе, в ней - долларов пятьдесят.
   Это, кстати, все, что у нее вообще имелось. Банковского счета у Корлы
не было. Помада, пудра, ну, вся косметика,  ключи  -  все  находилось  в
сумочке.
   - Полицию известили? - спросил я.
   - Да. Они ничего не смогли до сих пор узнать.
   - Какие-нибудь улики?
   - Только одна, пожалуй.
   - Какая?
   - По словам все той же квартирантки, за сутки до  исчезновения  Корла
сияла от счастья. Я попытался выяснить, что же, собственно, случилось за
последние двадцать четыре часа. Единственное, что  я  нашел  в  какой-то
степени примечательного, пожалуй...  Перед  исчезновением  она  получила
письмо... От какого-то Фрамли, из Лас-Вегаса, Невада.
   - Как стало известно имя автора письма?
   - Видите ли, почту по квартирам разносит  домовладелица.  Ее  девичья
фамилия была Франли. Через "н".
   По ее словам, ей никогда бы в голову не пришло смотреть  почту  своих
жильцов: откуда она, кем  написана...  разве  только  удостовериться,  в
какие квартиры отнести.
   - Конечно, конечно, - с сарказмом заметила Берта. - У нее и мысли  не
могло возникнуть, чтоб посмотреть почту жильцов.
   Уайтвелл мимолетно улыбнулся.
   - Так вот, хозяйка утверждает, что фамилия  Фрамли  в  левом  верхнем
углу конверта была так похожа на ее собственную девичью фамилию, что она
на мгновение подумала, что это написано кем-то из ее семьи.
   Затем она увидела, что в фамилии стояло "м", а не "н".
   - И она заметила, что письмо из Лас-Вегаса...
   - А какой адрес в Лас-Вегасе?
   - Она не помнит.
   - А кто писал: мужчина или женщина?
   - Неизвестно. Письмо от Фрамли из Лас-Вегаса...
   Это, конечно, очень слабая зацепка, но единственная.
   Имеет ли письмо связь с исчезновением  или  нет,  неизвестно.  Других
деталей, чтобы нам помочь, тоже нет.
   -  А  ее  записная  книжка?  -   спросил   я.   -   Может,   какие-то
стенографические пометки о важном и секретном...
   - И книжка, и стенографическая тетрадь лежали на ее столе, -  ответил
Уайтвелл. - Там нет ничего такого, что бы указывало на  связь  между  ее
службой  в  фирме  и   исчезновением.   По-видимому,   причины   его   -
исключительно частного характера.
   - И вы думаете,  что  действительно  существует  в  Лас-Вегасе  некто
Фрамли, кто причастен к исчезновению Корлы? - спросила Берта.
   - Да, миссис Кул. Существует некая Хелен Фрамли, она живет  здесь,  в
Лас-Вегасе. То есть, видите ли, она живет здесь уже несколько недель.
   - Вы заходили к ней? - этот вопрос задал я.
   - Что заставляет вас предполагать, что я к ней заходил?  -  осторожно
осведомился Уайтвелл.
   - Раз вы ее обнаружили...  Вряд  ли  стоит  платить  деньги  сыскному
агентству,  если  вы  уже  добыли  информацию  собственными  силами.   Я
предполагаю, что попытку такую вы уже предприняли и потерпели неудачу.
   Уайтвелл заговорил не сразу. Вытащив сигару  изо  рта,  он  некоторое
время изучал ее. Переменил позу в кресле. Наконец сказал-:
   - Честно говоря, да, я предпринял такую попытку.
   У меня здесь есть друзья - Дирборны. Слышали о них?
   - Я никого не знаю в Лас-Вегасе.
   - Миссис Дирборн - мой друг, - продолжал Уайтвелл. - Ее  дочь  Элоиза
девушка весьма привлекательная, кстати, долгое время в  своих  планах  я
видел ее своей снохой. Надеялся, что и  Филипп,  наконец,  осознает,  до
какой степени привлекательна Элоиза Дирборн.
   - А он не осознал?
   - Нет, хотя, в общем-то,  они  друзья.  Я  же  надеялся,  что  дружба
перерастет в нечто большее. Я думаю, это и случилось бы, если бы не мисс
Корла Бурк.
   - Кто еще принадлежит к семейству Дирборнов?
   - Огден  Дирборн,  молодой  человек,  работает  на  электростанции  в
Боулдер-Дам. Летчик-любитель. Немного летчик-собственник.  Ему  на  паях
принадлежит четверть самолета...
   - Это все?
   - Да. Трое Дирборнов.
   - И вы кого-то из них убедили поискать для вас Хелен Фрамли?
   - Да. Огден... провел розыск. Выяснил,  что  в  городе  действительно
проживает Хелен Фрамли.
   - Он разыскал ее? - спросила Берта.
   - Он нашел Хелен Фрамли - и это все, что ему  удалось  достичь.  Мисс
Фрамли, как выяснилось, не писала никакого письма, не знает,  кто  такая
Корла, где она находится, и, она заявила это Огдену твердо,  не  желает,
чтобы ее допрашивали ни о чем, касающемся и лично  ее,  и  неведомой  ей
Корле Бурк.
   - Была ли она искренней? - не унималась Берта.
   - Я не знаю, Огден склонен думать, что  была,  хотя...  хотя  в  этой
женщине, как ему показалось, есть  что-то  загадочное,  уклончивое.  Вот
почему, видите ли, я хочу нанять профессионального детектива.
   - Ну, а полиция? - поинтересовалась Берта. - Почему вы  сказали,  что
"они" не заинтересовались этим происшествием?
   Уайтвелл пожал плечами.
   - Для них Корла - просто еще один пропавший  в  их  штате.  Они  шлют
запросы. Пытаются ее разыскать.
   Но это все. Они утверждают, что молодые женщины, исчезающие  подобным
образом, либо собираются где-нибудь без огласки родить, либо  убегают  с
другим мужчиной. Они, по-видимому, считают, что Корла любила кого-то,  а
решила выйти замуж за Филиппа, потому что он  представлялся  ей  хорошей
партией; решила так, а потом передумала.
   - Филипп на самом деле хорошая партия?
   - Некоторые матери в  хороших  семействах  так  и  считают.  -  Ответ
Уайтвелла прозвучал сухо.
   - И вы хотите, чтобы Дональд расколол эту Фрамли?
   - Я хочу, чтобы он  выяснил,  что  случилось  с  Корлой,  почему  она
исчезла и где она сейчас.
   - Что - конкретнее - вы хотите знать? - Берта умела быть въедливой.
   - Мне нужно убедиться,  что  ее  исчезновение  было  добровольным.  Я
надеюсь, что причина и будет таковой, и это  не  только  успокоит  моего
сына, но и, видите ли, заставит  его  осознать  преимущества  укрепления
дружбы с Элоизой Дирборн. Я чувствую, Корла вряд ли была бы той  снохой,
которую я желал. Понимаете, ее внезапное исчезновение - это... Она милая
девушка, но подобные эскапады Уайтвеллы не могут терпеть.
   - Дональд вывернет вашу Хелен Фрамли наизнанку.
   Девицы постоянно влюбляются в него по уши, - заверила клиента Берта.
   Уайтвелл посмотрел на нее с одобрением.
   - Я очень доволен, что ваша организация оказалась именно такой, какая
мне нужна, хотя... Я, признаться, не ожидал увидеть  во  главе  сыскного
агентства женщину, а тем более такую привлекательную.
   Такое фанфаронство я уже не мог стерпеть.
   - У вас есть фотография Корлы Бурк? - спросил я достаточно  резко  и,
когда он утвердительно кивнул, сказал:
   - Мне понадобится фото, а также описание искомой  и  рекомендательное
письмо к Огдену Дирборну.
   Вы можете позвонить ему, мистер Уайтвелл, и предупредить, что  я  его
навещу? Попросите, пожалуйста, его  рассказать  мне  все,  что  я  сочту
необходимым.
   Уайтвелл задумался на мгновение, потом сказал:
   - Хорошо, я полагаю, так будет лучше всего.
   - И адрес Хелен Фрамли, если он у вас есть.
   - Я вам его напишу.
   - Фотография с вами?
   Он вытащил две фотографии из внутреннего кармана пиджака и передал их
мне.  Одна  из  них,   снятая   в   ателье,   малоформатная   фотография
светловолосой девушки, со вздернутым носиком и задумчивым взглядом.
   Другая - моментальный снимок, фон довольно темный -  фотоаппарат  был
неточно сфокусирован, но можно было разглядеть девушку  в  купальнике  и
как фон - пляж. Объектив  поймал  Корлу  перед  тем,  когда  она  хотела
бросить мяч. Девушка смеялась во весь рот, демонстрируя ряд  безупречных
зубов. Глаза слишком затенены, чтобы можно было судить об их  выражении,
но фотогра