огла быть отложена до  его  возвращения,  а
Уайтвелл объяснил бы своим друзьям, что это просто  задержка.  А  в  это
время вы бы добились развода с Дженниксом...
   Филипп никогда не простит  своего  отца,  узнав,  как  тот  вышел  из
положения. А узнав теперь подлинные факты, никогда не простит  и  вас  -
соучастницу Уайтвелла.
   - Я ничего не понимаю... Прежде всего... ведь вы работаете на мистера
Уайтвелла!
   - Он нанял меня.
   - Ну?
   - Но он нанял меня, чтобы разыскать вас, выяснить, почему вы  исчезли
и что с вами произошло. Это все, что я  должен  был  сделать,  и  я  это
сделал.
   Она смотрела на меня так, словно  только  сейчас  пришла  в  себя  от
мощного удара: все вокруг прояснилось, но боль усилилась.
   - И что же теперь... вам-то теперь как быть, что делать?...
   -  Лично  я  ничего  не  собираюсь  делать.  Вам   придется   кое-что
предпринять.
   - Что... предпринять?
   - Побить козырем его туза!
   - Не понимаю.
   - Вы исчезли, - начал я, - при таких обстоятельствах, что с вами  мог
случиться внезапный приступ... амнезии...
   - Да. И он хотел, чтобы это выглядело именно так.
   - Он, конечно, предложил вам написать Хелен Фрамли, чтобы Сидней ни в
коем случае не извещал ни о чем Филиппа?
   - Да, да.
   - Он дал вам бумагу и вручил конверт с маркой.
   - Да, да...
   - И хоть  вы  представляли  себе,  что  план  вашего  исчезновения  -
результат сотрудничества, в сущности,  он  был  разработан  не  вами,  а
Уайтвеллом.
   - Пожалуй, да. Он мне сказал, что я должна спасти честь семьи  и  что
будет гораздо лучше и приятней устроить дело так, чтобы Филипп продолжал
любить меня, сохраняя в памяти нашу любовь, чем  жестоко  разочароваться
и, возможно, заставить его возненавидеть меня.
   - Ну, вот вы и сделали то, что было задумано.
   - Что?..
   - Потеряли память.
   - Я не понимаю.
   - Сделайте все, как  было  задумано...  Вы  перенесли  полную  потерю
памяти. Вы вышли из офиса, очутились  на  улице,  и  все  -  отключение,
отлет, неизвестно куда, никакого понятия о том, кто вы, как  вас  зовут,
как случилось, что вы находитесь здесь.
   - Что хорошего может из этого выйти? Каким образом это мне поможет?
   - Не понимаете? Вы страдаете потерей памяти. Вас подобрали, поместили
в госпиталь, а детективное агентство Б.Кул вас  находит.  Вы  не  можете
вспомнить, кто вы такая. Ваш мозг как чистый лист  бумаги,  но  умное  и
доброе  детективное  агентство  Б.Кул  отыскало  ваш  след,   и   Филипп
приезжает, чтобы вас опознать. Как только вы  бросаете  взгляд  на  лицо
Филиппа... о, сильный шок от встречи с любимым человеком возвращает  вам
способность мыслить и...
   - Прекратите! - закричала Корла. - Прекратите!
   Я не могу это выносить.
   - Почему?
   - Вы разрываете мне сердце!
   - Вы глупышка, - сказал  я.  -  Отбросьте  глупую  сентиментальность,
докопайтесь до сути дела.
   - О, это обман. Это совершенно невозможно! Я не могу  так  обманывать
Филиппа.
   - Почему?
   - Потому что это было бы... было бы нечестно!
   - Нечестную роль вы уже сыграли. Это будет исправлением  ошибки.  Вам
следовало бы посмотреть, как выглядит Филипп, на морщины горя вокруг его
рта, на тени под глазами, на запавшие его щеки...
   - Пожалуйста, прекратите!
   - Нет, пока вы не пообещаете мне воспользоваться моим планом.
   - Но я не могу этого сделать.
   - Почему?
   - Помимо прочего, существует Сидней Дженникс.
   Филипп и я не сможем пожениться, потому что... я замужняя женщина.
   - Нет, вы уже не замужем. Вы - вдова.
   - Я... Кто?
   - Вдова.
   - Но как же письмо от него... то есть от Фрамли?
   Сидней мертв?
   - Он не был мертв, когда было написано письмо.
   Сейчас он мертв. - Я достал из кармана вырезку из газеты Лас-Вегаса и
вручил ей. - Дружком Хелен Фрамли был Сидней Дженникс. Вы - вдова.
   Она внимательно прочитала газетное сообщение.
   Я следил, как ее глаза бегали по строчкам, потом они остановились, но
Корла продолжала сосредоточенно смотреть на газету,  притворяясь,  будто
еще читает, выигрывая время на размышление.
   Она спросила:
   - Значит, он был убит?
   - Да.
   - Кто это сделал?
   - Пока неизвестно.
   - Но вы-то знаете, не так ли?
   - У меня есть кое-какие предположения.
   Взгляд ее опять переместился на газетную вырезку.
   Она прикусила зубами нижнюю губу, продолжая покусывать ее.
   - Но вас не нанимали, чтобы раскрыть убийство, да? -  резко  спросила
она.
   - Да.
   - Но... если вам известно, кто это сделал... вы ведь должны...
   - Нет.
   Внезапно она протянула мне руку.
   - Мистер Лэм, мне кажется, вы - замечательный человек.
   - И сделаете то, о чем я вас прошу?
   - Да.
   - Ну, вот и отлично. Но запомните: вы снимали эту квартиру под именем
миссис Сидней Дженникс. Вас ничто не должно связывать с этой  квартирой.
Никто никогда не должен выследить ваш путь от офиса  Уайтвелла  до  этой
квартиры. Уходите отсюда. Свой багаж отправьте... или купите себе  билет
до Сан-Франциско, сдайте багаж в камеру хранения, а квитанцию спрячьте в
кошелек.  Я  полагаю,  Уайтвелл  снабдил  вас  деньгами  в   достаточном
количестве для выполнения всей операции. Верно?
   - Да. Он настоял, чтобы я взяла столько,  что  и  после  исчезновения
могла не нуждаться, поберечь свои, оставить на будущее. Это было  частью
плана.
   - Если бы Филипп напряг мозги,  -  сказал  я,  -  это  обстоятельство
явилось  бы  уликой  того,  что   исчезновение   было   спланировано   и
финансировано заранее... Ну, хорошо, а теперь уходите отсюда. Я не хочу,
чтобы  когда-нибудь  могла  обнаружиться  ваша   причастность   к   этой
квартире... Выходите на улицу и принимайтесь бродить туда-сюда.  Найдите
полицейского. Спросите его, что  это  за  город.  Продолжайте  совершать
бессмысленные поступки, но, что бы вы ни делали, ни в коем случае ничего
не пейте.
   - Почему?
   - Если в вашем дыхании учуят запах алкоголя, вас запрут как  пьяницу.
Если же вы будете трезвы как стеклышко и тем не менее будете вести  себя
по-дурацки, они вызовут врача. Доктор может  попытаться  расставить  вам
ловушку. Он может почувствовать: здесь что-то нечисто.  Вам  придется  с
этим справиться. Сможете?
   - Попробую.
   - Удачи вам! - сказал я и пожал ей руку.
   - Куда же вы направляетесь?
   - Подожду, пока вы не приземлитесь в госпитале, а затем собираюсь вас
обнаружить. После чего еду в Лас-Вегас докладывать Уайтвеллу.
   - Вы даете мне шанс, правда?
   - А зачем выбрасывать вас за борт, когда корабль  можно  благополучно
привести в порт.
   Ее глаза ловили мой взгляд, а сама она как-то задумчиво улыбалась.
   - Вы пытаетесь выглядеть жестким  и  крутым,  но  в  душе  вы  просто
романтик. Вы напоминаете мне Филиппа.
   Я направился к двери.
   - Постарайтесь угодить в госпиталь до темноты. ***
   Я спустился по лестнице, вышел на улицу. Солнце стояло  высоко,  тени
приобрели лиловый  оттенок.  Медленным  потоком  струилась  жизнь  Рино,
города, который претендует на титул самого большого  маленького  города.
Мог  бы  претендовать  и  на  титул   примечательного.   У   Рино   есть
индивидуальность,  она  бросается  в  глаза:  ковбои  устало  бродят  по
тротуарам в сапогах для верховой езды, с  высокими  каблуками,  обсуждая
положение на фермах; разочаровавшиеся ожесточенные  женщины,  ожидающие,
когда истечет срок их женской жизни, и полные чувственной  силы  молодые
женщины, играющие с жизнью в пятнашки (эти, обосновавшись в Рино, дерзко
ищут волнений и вожделеют к мужчинам, при  этом  не  очень  разборчивы);
игроки-профессионалы  бок  о  бок  с  туристами;  загорелые  отпускники,
наслаждающиеся прекрасным  климатом,  смешиваются  в  толпе  с  бледными
новичками, которые таращат глаза на столицу разводов {Рино известен тем,
что там можно развестись без всяких формальностей}.
   Мне потребовалось немного времени, чтобы обдумать, как  быть  дальше,
прежде чем вернуться в дом. Я машинально втянулся, вместе  с  толпой,  в
популярное казино и устроился в углу, рассеянно наблюдая  за  выражением
лиц людей, притянутых "Колесом Фортуны".
   За спиной я слышал равномерное жужжание игрального автомата, время от
времени раздавался звон монет, сыплющихся в гнездо-стаканчик. Обернулся:
Хелен Фрамли, стоя ко мне спиной, деловито выдаивала десятицентовики.
   Я спокойно пошел к выходу.
 
Глава 15 
 
   Хелен Фрамли не появилась в доме, - она ворвалась в него!
   - О, как я голодна! Что-нибудь найдется пожевать?
   - Сейчас все будет готово, -  отозвался  Луи.  -  У  меня  в  духовке
томятся бобы. Тушились целый день. Погодите, вы их попробуете - пальчики
оближете.
   - Вареные бобы? - спросила Хелен, несколько разочарованно.
   - Не  просто  вареные...  Вы  их  отвариваете,  потом  обжариваете  и
добавляете  немного  чеснока.  Вы  что,  никогда  не   пробовали   бобов
по-мексикански?
   - Нет. А звучит аппетитно.
   - Я подам их буквально через минутку.
   Луи вернулся в кухню и занялся бобами по-мексикански.
   Хелен нарочито небрежно обратилась ко мне:
   - Эй, Дональд, мы говорили что-то про деньги. Как у тебя с ними?
   - Мне хватает.
   - Я не верю. Сколько у тебя осталось аккредитивов?
   - Не беспокойся. Я проживу.
   - Ну дай мне посмотреть.
   - Говорю тебе, все в порядке.
   - Ну же, дай посмотреть. Где твоя чековая книжка?
   Пришлось показать  книжку.  Аккредитивов  осталось  на  двадцать  три
доллара.
   Она расхохоталась.
   - Хватит на корм  для  цыплят,  -  сказала  она.  -  Итак,  теперь  я
оплачиваю наши расходы.
   - Даже не думай.
   - Не считай меня беспомощной дурочкой, Дональд.
   Я набита деньгой и хочу сделать  взнос.  Попробуй  только  остановить
меня.
   Хелен  открыла  кошелек,  вытащила  ворох  бумажек,   отсчитала   три
двадцатки, засунула их обратно, а остальное придвинула ко мне.
   Я покачал головой: не принимаю!
   - Ладно, тогда это ссуда, - сказала она. - Можешь потом вернуть.
   - Сколько здесь?
   - Не знаю. Три или четыре сотни. Посчитай.
   Я посчитал. В пачке было четыреста пятьдесят долларов.
   - Где ты взяла?
   - Они же были у меня в кошельке. Вспомни, у меня  были  свои  деньги,
когда Кулак и я пришли к выводу, что надо нам расстаться.
   Я положил деньги в карман, ничего не сказав, что видел ее в казино.
   После обеда мы поехали в город и сходили в кино.
   Луи, казалось, полностью пришел в себя. Хелен в основном  молчала.  С
видом спокойной удовлетворенности.
   По дороге домой Хелен напевала популярные мелодии, а когда  подъехали
к дому, она заставила нас остановиться у двери и посмотреть на звезды.
   - Конечно, я знаю, что это кончится. Боюсь, что скоро.  Но  пока  это
восхитительно, правда, Луи?
   Луи, подумав, заметил:
   - Знаете что? Мы живем так, что возникает мысль:  мы,  все  трое,  из
одной команды.
   Мы с Хелен рассмеялись.
   Я подождал, пока Хелен закрылась в душевой, и тогда сказал:
   - Луи, я должен послать телеграмму. Пойду в город.
   Меня не жди, а Хелен скажи, что меня не будет около часа.
   Я постарался, чтобы все это прозвучало как бы между прочим. Луи понял
меня как нужно.
   - Порядок, дружище, - сказал он. - Не шатайся  по  темным  улицам,  а
если кто-нибудь к тебе пристанет, вспомни приемы старины Хейзена. Навесь
им пару раз, в классическом стиле. И помни,  когда  бьешь,  вкладывай  в
удар всю массу тела.
   - Я запомнил, - уверил я своего тренера, тихо выскользнул из  дома  и
сел в машину.
   Оказавшись в  городе,  начал  круг  объездов  по  госпиталям.  Я  был
профессионально  серьезен,  изъяснялся  небрежным  тоном:  мол,  обычный
розыск. Клал свою карточку на стол дежурной и объяснял,  что  разыскиваю
человека, который исчез, возможно, из-за потери памяти. Если у них  есть
пациенты с диагнозом "амнезия", то не позволят ли мне на них взглянуть.
   - К нам поступил пациент полчаса назад, - сообщили мне уже во  втором
госпитале:
   - Молодая женщина.
   Я показал фотографии Корлы Бурк.
   - Соответствует?
   - Не знаю. Я ее не видела. Сейчас позову сестру, дежурную по этажу.
   Жестко накрахмаленная дежурная сперва подозрительно оглядела  меня  с
головы до ног, потом взглянула на фотографии, воскликнула:
   - Смотри-ка, та самая девушка!
   - Вы уверены? Мы не можем позволить себе какой бы то ни было ошибки.
   - Нет сомнения, это она. Кто она такая?
   Я изобразил уклончивость в ответе.
   - Я работаю для клиента и не  могу  разглашать  информацию,  пока  не
проконсультируюсь с ним. Могу только  сказать:  случай  интересный,  она
исчезла почти накануне своей свадьбы... Видимо, нервное истощение.
   Можно мне ее увидеть?
   - Я должна спросить разрешения у доктора.
   - Да, ладно... если вы абсолютно уверены, что у вас на койке та,  что
у меня на фото, не будем долго рассусоливать с казенными формальностями.
Все равно она меня не знает. Я свяжусь с моим клиентом.
   - Но если вы знаете, кто она, - возразила  сестра,  -  вы  смогли  бы
вернуть ей память, задавая вопросы. Такая возможность есть.
   - Я лучше  дам  возможность  своему  клиенту  побыстрей  связаться  с
доктором.
   - Может  быть,  так  будет  действительно  лучше.  -  Сестра  все  же
колебалась. - Мне нужно знать ваше имя и адрес.
   Я вручил ей  свою  визитку.  Дежурная  за  столом  сказала,  что  уже
записала служебный адрес мистера Лэма.
   Я покинул госпиталь, забрался в наш драндулет и поехал к своим.
   Хелен Фрамли сидела на кушетке в пижаме и кимоно.
   - Почему ты не в постели?
   - Я жду. Ты и в кино знал, что вернешься в город, да?
   - Да.
   Она поизучала мое лицо, потом сказала:
   - Ну что ж, все о'кей, Дональд. Сказка заканчивается. Быстро - как  я
и думала. Можешь не ходить вокруг да около. Когда мы отправляемся?
   - Я должен лететь в Лас-Вегас, Хелен. А утром послезавтра  должен  бы
вернуться сюда.
   - Хочешь, я отвезу тебя в аэропорт?
   - Это может сделать и Луи.
   - Лучше я.
   - Ну, тогда хочу, - сказал я.
   Она пошла в спальню, вздернув подбородок и расправив плечи.
   Появился Луи, поинтересовался:
   - Что происходит?
   Я ответил:
   - Луи, я хочу, чтоб ты меня выслушал внимательно.
   Пожалуй, это одна из самых важных  задач,  которые  тебе  приходилось
решать в жизни...
   - В чем дело?
   - Присматривай за Хелен. Пожалуйста.
   Он удивился:
   - Что с ней такое? Не думаешь ли ты, что она тебя обманывает?
   - Я имею в виду другое. Присматривай  за  ней  -  значит  защищай.  Я
собираюсь сегодня ночью уехать, ну, а ты тут без меня не выпускай ее  из
поля зрения.
   Ни на минуту.
   - Да в чем дело?
   - Она в опасности.
   - Что ей грозит?
   - Ее могут убить.
   Его полусонные глаза ожили.
   - Дружище! Можешь на меня положиться.
   Мы пожали друг другу руки.
   Хелен вышла из спальни, застегивая пуговички на рукавах своей блузки.
Повернулась спиной, попросила:
   "Застегни мне сзади, пожалуйста".
   Я медленнр-медленно  застегнул  крючки  на  воротнике.  Помог  надеть
пальто. Руки мои  ласково  коснулись  ее  шеи.  Хелен  медленно-медленно
обернулась ко мне.
   Я сжал ее в объятиях. Глаза - в глаза. Губы ее были полураскрыты.
   - Да, Дональд, да, - сказала она.
   Я крепко поцеловал ее в губы. Почувствовал, как она ответила  крепким
и нежным своим поцелуем на мой.
   Потом отодвинулась от меня.
   - Ладно, Дональд, поехали.
   Луи предложил поехать всем вместе,  чтоб  в  случае  прокола  он  мог
привести машину.
   Она взглянула на него и отрицательно покачала головой. Луи  посмотрел
на меня.
   - Не надо, Луи. Спасибо. Но когда она вернется, помни, что я говорил.
   - Что это вы там обсуждаете?
   - Я попросил Луи позаботиться о тебе.
   В ее взгляде отразилась обида.
   - Тебе не следует так поступать со мной, Дональд.
   - Да нет, ты не поняла. Тут кое-что другое.
   - Что?
   - Послезавтра утром я расскажу тебе об этом подробней...
   Больше вопросов Хелен не задавала.
   На полпути к аэропорту она сказала:
   - Пожалуйста, пойми одну вещь,  Дональд:  ты  не  обязан  мне  ничего
объяснять.
   Я положил руку ей на плечо, ближе к шее, погладил его.
   - Для меня достаточно знать, что ты хочешь или должен что-то сделать.
И немедленно. Все, о чем я тебя прошу, - это ответ на вопрос: чем я могу
тебе помочь?
   Звезды наверху дружелюбно подмигивали нам. Было прохладно,  но  сухой
воздух бодрил. Вновь мы вместе смотрели на звезды.
   Я пожелал Хелен спокойной ночи.
   - Хочешь, чтобы я подождала, пока ты взлетишь?
   - Я предпочел бы, чтобы ты этого не делала: холодно.
   - А тебя сильно заденет, если я все-таки подожду?
   - Нет, конечно.
   - Мне бы хотелось проводить тебя.
   - Хорошо. Пойдем.
   Нам помогли разыскать самолет. Частный, не рейсовый,  но  туда,  куда
мне было нужно, - в Лас-Вегас.
   Когда самолет  вывели  уже  на  взлетную  полосу  и  двигатель  начал
прогреваться, Хелен взяла меня под  руку,  прижалась  ко  мне,  замерла,
глядя на машину, на яркие -  по  ее  контуру  -  сигнальные  огни.  Пора
подниматься на борт.
   Хелен вдруг обратилась к самолету:
   - Береги его, самолет! - Посмотрела на меня:
   - Счастливой посадки, Дональд.
   И резко отвернулась.
   Я смотрел, как она уходила с летного поля, ни разу не оглянувшись.
 
Глава 16 
 
   Берта Кул, очевидно, устраивала вечеринку.
   Я стоял перед дверью ее номера в отеле и прислушивался к  доносящимся
оттуда смеху и журчанию голосов, - видно, номер был набит людьми, и  все
они пытались говорить одновременно.
   Я постучал.
   Берта Кул отозвалась: "Кто там?"
   Я услышал, как мужской голос предположил: "Вероятно,  мальчик  принес
лед".
   Щелкнул замок. Я повернул ручку и вошел.
   Вот это сборище! Вся тройка Дирборнов, Пол Эндикотт, Артур  и  Филипп
Уайтвеллы! Берта Кул, обложенная подушками, полуоткинулась  в  шезлонге.
На ней - вечернее платье с глубокими вырезами  и  спереди  и  сзади!  На
мужчинах - смокинги.
   Стол в центре комнаты сиял отблесками  света  на  бутылках,  бокалах,
серебряном ведерке для льда. Он почти весь растаял - сидели, видно,  уже
долго... Пепельницы набиты сигаретными и сигарными  окурками.  Воздух  в
комнате спертый.
   Берта Кул вытаращила глаза, увидев меня.
   Журчанье голосов внезапно оборвалось, будто кто-то выключил радио.
   - Черт побери, зарежьте меня огурцом - да это Дональд!
   Я стоял в дверях. Народ безмолвствовал, будто застигнутые во  времена
"сухого закона" любители выпить, когда к ним нагрянул офицер полиции.
   Первой пришла в себя, конечно, Берта.
   - Где же ты, черт побери, болтался?
   - В Рино. Я нашел Корлу Бурк.
   В комнате наступила, как  говорится,  мертвая  тишина.  Только  Анита
Дирборн резко втянула в себя воздух, а Элоиза выдохнула.
   Филипп Уайтвелл направился ко мне, расставив руки для объятья.
   - Как она? Скажите мне, Лэм. С ней все в порядке?
   Она не...
   - Она в больнице.
   - О, Господи!
   - В психиатрической.
   Он смотрел на меня так, словно я ему вонзил нож в грудь и поворачиваю
его там, поворачиваю.
   - Потеря памяти. Не  знает,  кто  она,  кто  ее  друзья,  откуда  она
приехала и что вообще произошло... В остальном совершенно здорова.
   - В Рино?
   - В Рино.
   Филипп Уайтвелл посмотрел на отца:
   - Мы должны сейчас же туда...
   Артур Уайтвелл провел ладонью по облысевшему лбу, пригладил волосы на
голове. Повторил этот жест дважды. Кинул  взгляд  исподтишка  на  Огдена
Дирборна, потом на меня.
   Как вы все это проделали, Лэм? - спросил Артур.
   Хелен Фрамли было известно больше, чем она сначала признавалась.
   - А как вы из нее вытянули... м-м-м... эти данные?
   У Берты Кул ответ был наготове:
   - Занимаясь с ней любовью, конечно... Они  просто  с  ума  сходят  по
Дональду. Что она тебе рассказала, дружок?
   - Я составлю рапорт позже, - довольно резко сказал я. - И лично тебе,
наедине. И в письменном виде.
   Мне хотелось видеть Артура Уайтвелла, наблюдать за его лицом.
   Филипп:
   - Пошли, папа. Давай-ка отправлятьс