на  отдых,  сержант,  -  ответил  я.  -  Вот,
собрались, чтобы решить, когда нам  устроить  тур  по  вашим  прекрасным
Островам и куда именно поехать.
   - Да-да, понятно, - усмехнулся он.
   Дейли закрыл за собой дверь, и оба полицейских уселись,  где  смогли:
Дейли - на постели, а сержант Хуламоки - на стуле.
   - Есть некоторые интересные новости, - сообщил он.
   - У меня тоже есть для вас интересные новости, - ответил Бикнел.
   - О-о, значит, дело продвигается, не так ли? Какие же новости у  вас,
Бикнел?
   - Мне кажется, сначала мы должны выслушать вас, сержант, - попробовал
вмешаться я, но сержант отрицательно покачал головой и снова усмехнулся.
   - Нет-нет, Лэм. Налогоплательщикам всегда приоритет. Да и  мы  больше
любим получать информацию. Так в чем дело, Бикнел?
   - Я только сейчас, - начал Бикнел, - как следует  разобрался  в  том,
что произошло. Мне удалось припомнить кое-что  про  женщину,  которую  я
видел в том доме.
   Я кашлянул. Бикнел недовольно  оглянулся  на  меня.  Я  нахмурился  и
покачал головой.
   - На вас не дует из окна, Лэм? - заботливо спросил меня Дейли. - А то
давайте пересядем. Мы тут, на  Островах,  привыкли  к  вечернему  бризу.
Живем на природе.
   - Нет, спасибо, - ответил я. - В горле что-то запершило.
   - Так продолжайте, Бикнел, - сказал сержант Хуламоки.
   - Я думаю, что никакого купальника на этой девушке не было, -  единым
духом выпалил Бикнел.
   -  А-а,  ну,  это  может  многое  упростить,  -   произнес   сержант,
переглянувшись с Дейли. - Но вы, конечно, не очень ясно это видели?
   - Как раз это я вспомнил совершенно четко.
   - Понимаю, - сказал сержант, - однако в первоначальных показаниях  вы
заявили, что не можете сказать, была ли она в купальнике или без.  Кроме
того,  Бикнел,  согласитесь,  что  обнаженная  женская  фигура  выглядит
совершенно иначе, нежели в купальнике.
   Бикнел промолчал.
   - Ну хорошо, Бикнел, продолжайте, поделитесь с нами своей новостью.
   - Это и была моя новость, - произнес Бикнел.
   - И все?
   - Все.  Но  вы  же  понимаете,  что  у  белокожих  обнаженных  женщин
определенные места должны выделяться по сравнению с загорелыми ногами, а
у женщины с темной кожей цвет будет везде одинаковый.
   - Очень любопытно.
   - Мне кажется, это весьма существенно.
   - Возможно. Я так понимаю, теперь вы  уже  рассказали  нам  все,  что
вспомнили?
   - Да. С учетом этого дополнительного замечания - все.
   - Больше вы ничего не забыли  нам  сказать  во  время  нашей  прошлой
беседы?
   - Нет.
   - И никаких других новостей тоже нет?
   - Нет.
   - Ну что ж, отлично, - сказал сержант. - Знаете,  Бикнел,  мы  всегда
оказываемся  в  довольно  затруднительном  положении,  когда   свидетель
вспоминает какие-то важные обстоятельства лишь  через  некоторое  время.
Хорошо, конечно, что вы потрудились вспомнить детали этого происшествия.
Я прав, Бикнел?
   - Что я сделал?
   - Потрудились вспомнить все в деталях.
   - Да.
   - Наверно, очень постарались?
   - В общем, да.
   - Но кроме одного-единственного обстоятельства,  а  именно,  что  эта
девушка,  как  вы  теперь  полагаете  -  и  то,  конечно,  не  с  полной
уверенностью,  -  была  без  купальника,  вы  так  ничего  нового  и  не
вспомнили?
   - Нет.
   - Ни одной детали?
   - Нет.
   - Ну ладно, - отцепился  наконец  сержант  Хуламоки.  -  А  теперь  я
поделюсь с вами нашими новостями.
   Я внутренне подобрался и решил, что мое лицо в  любом  случае  должно
быть абсолютно бесстрастным.
   - Мы очень тщательно провели обыск в доме Бастиона, - начал  сержант.
- У нас были самые серьезные  основания  подозревать,  что  этот  парень
добывал себе  средства  существования  не  вполне  законными  способами.
Никто, собственно, и  не  знал,  за  счет  чего  он  живет.  Социального
обеспечения не получал. Сведений о  доходах  в  налоговую  инспекцию  не
представлял. И тем не менее жил он неплохо, тратил довольно значительные
суммы  денег.   Странно,   что   налоговые   службы   не   особенно   им
интересовались; но, конечно, раз он не подавал  деклараций,  не  было  и
оснований для проверок.
   - Так. Дальше, - нетерпеливо произнес Бикнел.
   - Так вот, мы обнаружили у него несколько квитанций со счетами.  Одна
из  них  была  выписана  Джерому  К.  Бастиону  фирмой   "Круглосуточные
фотоработы" в Денвере. И счет-то был всего на два доллара, тем не  менее
Бастион зачем-то его хранил.
   - Фотографические работы? - без особого интереса уточнил Бикнел.
   - Совершенно верно, - с едва заметной улыбкой ответил сержант.  -  Мы
ведь здесь,  знаете,  вдалеке  от  остального  мира,  поэтому  вынуждены
рассчитывать на помощь с материка. Я сегодня несколько раз связывался по
телефону с полицией Денвера и попросил их,  в  частности,  зайти  в  эту
фирму и постараться узнать что-нибудь об этой квитанции. По счастью, там
тщательно регистрируют все заказы, и выяснилось,  что  эти  два  доллара
были получены за фотокопирование документов компании по оптовой торговле
фармацевтическими  и  химическими  товарами  "Роки-Маунтин".  Денверская
полиция не поленилась навестить и  эту  компанию,  а  там  секретарша  в
канцелярии вспомнила этот эпизод и вынесла  им  скопированный  документ.
Такая  вот  замечательная  цепочка  удач.  -  Сержант  Хуламоки   сделал
многозначительную паузу, явно ожидая вопросов с нашей стороны.
   Я решил молчать, хоть он тресни, но  Бикнел,  конечно,  не  выдержал.
Проведя языком по пересохшим губам, он спросил:
   - И что же это был за документ?
   - Это была подписанная  получателем  квитанция-накладная  на  большую
коробку мышьяка, - медленно произнес  сержант.  -  Покупателем  значится
Эзра П. Вудфорд, у которого, судя по  всему,  был  открыт  счет  в  этой
компании, а подпись на накладной свидетельствует  о  том,  что  получила
покупку миссис Эзра П. Вудфорд. А еще там стоит дата - все это произошло
за четыре дня до смерти Эзры П.  Вудфорда.  А  теперь,  мне  кажется,  -
продолжал сержант после небольшой паузы, - есть смысл раскрыть вам  один
маленький секрет. Эдгар Ларсон из полиции Денвера приехал сюда именно по
этому делу. У них еще раньше возникли подозрения по поводу обстоятельств
смерти Эзры Вудфорда,  поэтому  была  произведена  секретная  эксгумация
тела.  И  при  токсикологическом  анализе  обнаружено  такое  количество
мышьяка, которое может убить лошадь.
   Сержант Хуламоки замолчал и внимательно посмотрел по очереди  на  нас
троих - Стефенсона Бикнела, Берту Кул и меня.
   - А кто... э-э...  кто  заказал  эту  коробку  мышьяка?  -  не  очень
уверенным голосом спросил Бикнел.
   - Ее  заказала  по  телефону  женщина,  назвавшаяся  миссис  Эзра  П.
Вудфорд. Вы понимаете, конечно, что в суде факты такого рода доказать не
удается: свидетель не может достоверно опознать голос по телефону,  если
этот голос ему не знаком. И мы, конечно, должны  в  своем  расследовании
это обстоятельство учитывать. Знаете, мистер  Бикнел,  полиция  довольно
часто сталкивается в ходе расследования с такими фактами, которые нельзя
рассматривать  как  доказательства  для  суда.  Разница  между  судом  и
следствием  весьма  существенна.  В  суде   нужно   излагать   абсолютно
достоверные  сведения.  Вас  обязывают  оперировать  только  бесспорными
фактами, специально приводят к присяге. Хитроумным умозаключениям там не
место жюри присяжных их не учитывает. Но в ходе  следствия  определенные
умозаключения вполне уместны.
   - Вы уже... вы уже беседовали обо  всем  этом  с  миссис  Вудфорд?  -
спросил Бикнел.
   - Скорее всего, мой сотрудник делает это как раз в данную  минуту,  -
ответил сержант. - А я решил пока что зайти поговорить с вами.
   - Со мной?
   - Совершенно верно. Вы ведь управляете состоянием Мириам Вудфорд?
   - Я.
   - По условиям договора вы имеете полномочия по своему усмотрению и  в
случае чрезвычайной  необходимости  выплачивать  ей  определенную  часть
основного капитала или некоторый аванс в счет будущего  дохода.  Не  так
ли?
   - Да.
   - Так вот, - торжествующим тоном произнес сержант, -  не  кажется  ли
вам правдоподобным такой вариант.  Джером  Бастион,  раздобыв  фотокопии
этой накладной с  подписью  миссис  Вудфорд  и  смазанной  цифрой  даты,
приезжает сюда и пытается выманить у нее весьма значительную сумму.  Ну,
скажем, тысяч двадцать или тридцать, а Мириам Вудфорд в панике  сообщает
вам, что в силу чрезвычайных  обстоятельств,  подробнее  о  которых  она
говорить с вами не может, ей нужна большая сумма денег -  не  важно,  из
основного ли капитала или в качестве аванса, - и...
   Бикнел хотел что-то вставить, но сержант остановил  его.  -  Нет-нет,
мистер Бикнел, не торопитесь. Дайте мне закончить, - сказал он. - У меня
вовсе нет желания расставлять вам ловушки. Так вот, разве в этом  случае
кому-то покажется странным, что вы,  предчувствуя,  что  миссис  Вудфорд
попала  в  беду,  обратились  в  бюро  "Кул  и   Лэм.   Конфиденциальные
расследования" к  очень  хорошим  детективам,  известным  своим  умением
получать    результаты,    соблюдая    максимальную    осторожность    и
конфиденциальность, - и попросили их приехать сюда и помочь вам защитить
Мириам Вудфорд, какая бы опасность ей ни грозила? Я тоже готов  проявить
осторожность и допустить, что вы действительно не знали, в чем тут дело.
Возможно, вы подозревали, что дело в шантаже, и в то же время ничего  не
знали о покупке мышьяка. Вы только понимали, что миссис  Вудфорд  что-то
угрожает, и допускали возможность шантажа. Наше следствие установило,  -
продолжал сержант, - что миссис Вудфорд отнюдь не вела жизнь затворницы.
Мы выяснили также, что вы выписали бюро  "Кул  и  Лэм.  Конфиденциальные
расследования" чек на три тысячи долларов. Конечно, какая-то часть  этой
суммы была затрачена на поездку сюда. Так или иначе, собрав  вместе  все
эти факты, мы получаем необычайно интересную картину. Мы  понимаем,  что
вы, Бикнел, привезли на Острова ваших двух друзей не только на отдых.  -
Бикнел нервно провел ладонью по волосам. Сержант Хуламоки  обернулся  ко
мне. -  Есть  и  еще  одна  интересная  новость,  Лэм.  Я  имею  в  виду
кинокамеру, найденную нами в машине, на которой ездила -Мицуи. Мы вынули
пленку и проявили ее. На ней снята сама эта машина, стоящая  у  тротуара
на Кинг-стрит. Даже непонятно, зачем надо было это снимать. Но на пленку
попал также кусочек проезжей части улицы, видны проезжающие  машины.  На
нескольких кадрах, в частности, четко виден номер одной  из  проезжавших
машин. Мы узнали, чья это машина, Лэм. Кстати, это очень привлекательная
женщина. Мы спросили ее, как часто  она  в  последнее  время  ездила  по
Кинг-стрит, и, представляете  себе,  она  до  сегодняшнего  дня  была  в
отъезде!  Единств  енный  раз  за  последнюю  неделю  она  проезжала  по
Кинг-стрит сегодня, спустя примерно два часа после нашего убийства.
   Я вежливо прикрыл ладонью зевок. Сержант Хуламоки по-прежнему смотрел
на меня, но я был убежден в том, что мое  лицо  ничем  меня  не  выдало.
Тогда он посмотрел на мою напарницу, но Берта была как скала.
   - Я подумал, что вы сможете сказать нам что-нибудь по  этому  поводу,
мистер Лэм.
   - Бастион приехал сюда месяц назад, - ответил я. -  Эти  кадры  могли
быть сняты в любой момент в течение этого месяца. Все, что  я  могу  вам
посоветовать, - переспросите эту вашу привлекательную  женщину,  сколько
раз она ездила по Кинг-стрит за последний месяц.
   - Да, конечно, - разочарованно произнес сержант Хуламоки. -  Я  и  не
собирался бросать эту нить. Я, конечно, рассуждаю в рамках следствия, не
имея в виду доказательств для суда.
   - А я предпочитаю говорить о доказательствах для суда, -  ответил  я,
глядя ему  в  глаза.  -  Только  такие  доказательства  могут  помочь  в
раскрытии преступления.
   - Я так и не понял, обвиняете ли вы в чем-нибудь  Мириам  Вудфорд,  -
вмешался Бикнел. - Но если да или если вы собираетесь это сделать, то  я
найду для нее лучших  адвокатов  на  этих  Островах,  а  она  перестанет
отвечать на ваши вопросы до тех пор, пока не окажется в суде.
   - Нет-нет, мы ее ни в чем не обвиняем.
   - Что же вы в таком случае делаете? - спросил я.
   - Просто хотели бы рассчитывать на ваше сотрудничество.
   Берта фыркнула. Я недовольно посмотрел на нее и обратился к Хуламоки:
   - Мы очень благодарны вам за внимание; можете на нас рассчитывать.
   По лицу сержанта пробежала тень усмешки.
   - Благодарю вас, Лэм. Мы вам действительно признательны. Мы к вам еще
зайдем, вы можете не беспокоиться на этот счет. Будем постоянно  держать
с вами связь. По правде говоря, мы настолько ценим ваше  сотрудничество,
что не хотели бы, чтобы кто-либо из вас покинул Острова, не  предупредив
нас об этом. - Сержант Хуламоки с неожиданной для него  торжественностью
обменялся с нами рукопожатиями, и на том они с Дейли ушли.
   У Бикнела был такой вид, словно он проглотил две унции касторки.
   - Она этого не сделала, -  пробормотал  он.  -  Она  не  могла  этого
сделать! Я верю ей! Я... Я люблю ее! - И он закрыл лицо руками.
   Мы с Бертой сидели молча. Внезапно он поднял на нас глаза и  надрывно
проговорил:
   - Идите! Я хочу побыть один. И надо делать наше дело. Надо следить за
тем, чтобы Мириам не пострадала от этих гиен... Сколько это будет стоить
- не важно. Теперь все ограничения сняты.
   Берта посмотрела на меня, и ее жадные глазенки заблестели.
   - Не волнуйтесь, Бикнел, - успокоила его она. -  Мы  как  раз  готовы
преподать этим гавайским зазнайкам урок на  всю  жизнь.  -  Она  открыла
дверь, и мы вышли.
   Бикнел сидел, в отчаянии обхватив голову руками.
   - Вот так-то! - сказала Берта в коридоре. -  Он  любит  эту  девушку,
Дональд. Ты слышал, что он сказал?
   - Про то, что он ее любит? Лицо Берты аж перекосилось.
   - Да нет, дурья твоя башка, про то,  что  сняты  все  ограничения  на
оплату.
   - При условии, что мы ее выручим, - напомнил я.
   - Так иди же и выручай! - рявкнула она.
   - Каким образом?
   - Все равно каким! Но помни, если ты допустишь, что эта баба  в  тебя
влюбится, мы  пропали.  Теперь  ты  понимаешь,  почему  ему  нужна  была
женщина-детектив. Он боялся тебя с первой минуты знакомства.  Он  понял,
что ты во вкусе Мириам.
   - Ошибаешься, - ответил я. - В ее вкусе был Эзра Вудфорд.
 
Глава 18 
 
   Я сидел  у  телефона  и  ждал.  Звонок  раздался,  когда  уже  совсем
стемнело.
   - Вы меня узнаете? - спросила Мириам.
   - Да.
   - Где стоит ваша машина?
   - На стоянке у отеля.
   - Встретимся в ней.
   - А вы сможете найти ее?
   - Да.
   - О'кей, - сказал я. - Прямо сейчас?
   - Прямо сейчас.
   Я повесил трубку, выключил везде свет и вышел на улицу. Был чудесный,
теплый гавайский вечер. Я прошел на стоянку, сел в машину и стал ждать.
   Вдруг за моей спиной раздался сдавленный голос:
   - Ну поезжайте же!
   У меня хватило ума не оглянуться. И так было ясно - Мириам спряталась
на полу за спинкой сиденья.
   Я завел мотор и вырулил со стоянки.
   Лишь когда мы проехали с полдюжины  кварталов,  Мириам  выбралась  из
укрытия и сказала:
   - Если вам раньше никогда не приходилось видеть женских ног,  то  вас
ждет небывалое потрясение.
   С этими словами она задрала юбку и перемахнула на переднее сиденье.
   - Приходилось, - ответил я. - Правда, не такие красивые.
   - К сожалению, - вздохнула она, - сейчас не время для комплиментов.
   Она  придвинулась  ко  мне  вплотную  и  схватила  меня  за  руку.  Я
почувствовал, что рука ее дрожит.
   - Что случилось? - спросил я.
   - Поедем куда-нибудь в такое место, где можно спокойно  остановиться,
там и поговорим, - попросила она.
   Я понесся по шоссе к мысу Коко, поглядывая в  зеркало  заднего  вида.
Похоже, за нами никто не следил. Миновав мыс, я  помчался  дальше  вдоль
побережья. Дорога была практически пустынна, однако я не останавливался,
пока мы не добрались до укромного места, где шоссе красиво взмывало  над
заливом. С отвесного  каменного  откоса  открывался  прекрасный  вид  на
океан; рядом была просторная автостоянка. Нам повезло - ни одной машины.
   Я остановился,  заглушил  мотор,  выключил  свет  и,  повернувшись  к
Мириам, спросил:
   - Итак?
   Она  ухитрилась  развернуться  задом  наперед  на  своем  сиденье   и
буквально лечь на рулевое колесо так, чтобы оказаться лицом  к  лицу  со
мной.
   - Дональд, - проговорила она, - вы мне верите?
   Я подсунул руку ей за плечи, чтобы  хоть  немного  защитить  руль,  и
осторожно ответил:
   - Это зависит...
   - От чего?
   - От нашего теперешнего разговора. Что вы рассказали в полиции?
   - Рассказала все, как есть, - ответила она.
   - Кто с вами разговаривал?
   - Хотите верьте, хотите нет, Дональд, но  разговаривал  со  мной  сам
начальник полиции.
   - Ну и как он?
   - Ничего, приятный.
   - Перескажите мне то, что говорили им.
   - Мне кажется, они кое-что знают.
   - Они не сказали, что именно они знают?
   - Нет.
   - А что они сказали?
   - Начальник объяснил, что положение у  меня  серьезное.  Сказал,  что
дальнейшее очень сильно зависит от того, насколько я буду искренна;  что
я должна ему рассказать все о наших  отношениях  с  Эзрой  Вудфордом,  о
нашем браке и все, что я знаю о Бастионе. Сказал, что помочь  мне  может
только правда, а если я буду лгать, то станет еще хуже.
   - И как вы поступили?
   - Рассказала правду.
   - Теперь повторите ее мне.
   - Что вам повторить?
   - Все.
   - Я для них не стала начинать очень уж издалека.
   - Вот и для меня начните оттуда же, - попросил я.
   - Мне всегда хотелось приключений, - начала Мириам. - Наверно, я была
просто лихой девчонкой и... В общем, передо мной была целая жизнь и... и
я соблазнилась.
   - Это случается с девушками, - заметил я. - Поехали дальше.
   - Ну и попался мне один красавчик, - продолжала она. - Я вляпалась по
полной программе: отдала ему любовь, доверила все  свои  тайны,  все  на
свете. Я отдала ему всю себя, а он - сначала болтал всякую чушь, а потом
бросил меня и отвалил.
   - А вы?
   - Наверно, я должна была пережить потрясение, шок,  боль,  ненависть.
Но все было не так. Я даже обрадовалась.
   Сказать по правде, к тому времени, когда он отвалил, я  уже  начинала
от него уставать. Но тщеславие мое было уязвлено - он ведь  бросил  меня
ради другой девушки, значит, она обладала чем-то, чего у меня не было. И
я решила: больше такого не повторится! Я должна стать в этих делах докой
и в будущем рвать отношения первой. Нечего  ждать,  пока  им  вздумается
уйти от меня.
   - Ладно. Дальше.
   - В следующий раз, когда за мной стал ухлестывать один парень, я  уже
знала свою роль назубок. И даже сама  присочинила  кое-какие  сцены  для
нашей пьесы, чем немало его озадачила.
   - И что получилось?
   - Он всерьез и по-настояшему влюбился в меня по  уши.  Мне  казалось,
что я тоже в него влюблена. Он был богат и хотел жениться.
   - И что?
   - Я вышла за него. Но опыт не удался.
   - Почему?
   - Потому что на самом деле я его не любила. Это была не любовь, а так
- забава с рыбкой, которая попалась на крючок. Попросту говоря, я его не
уважала. И примерно через год мы решили  расстаться.  Единственное,  что
меня бесило, - это то, что мне опять перешла дорогу другая женщина.
   - Кто?
   - Некая брюнетка. Она смотрела на него  чувственными  темными  очами,
медленно поднимала веки, так что он буквально проваливался в этот  омут,
потом опускала веки и издавала трепетный вздох.
   - Умелая игра? - спросил я.
   - Да бросьте вы, Дональд, - ответила она. - Всякая  женщина,  которую
Бог  не  обидел  внешностью,  тщательно  изучает  перед  зеркалом   свои
достоинства  и  находит  способ  их  подчеркнуть.  Эта  потаскушка   так
отработала технику, что будь здоров. Она буквально вползла в мою нору  и
вытолкала меня оттуда. На эту нору мне, конечно, было наплевать, но  то,
что меня снова обошли, привело меня в бешенство.
   - Что было да