Я всего лишь выполнял указания клиента, - заметил я. -  Я  ведь  не
адвокат.
   - Даусону понадобился по-настоящему хороший  детектив,  -  усмехнулся
Эссекс. - Когда он впервые увидел вас, то был немножко сбит с толку,  но
я думаю,  что  вы  оправдали  самые  лестные  отзывы.  Я  рад,  что  так
случилось. Я испытываю полное удовлетворение.
   -  Погодите!  -  остановил   я   его.   -   Вы   испытываете   полное
удовлетворение! Неужто это вы рекомендовали нашу фирму Даусону?
   - Ни один адвокат, - многозначительно улыбнулся Эссекс,  -  не  имеет
права открывать  подробности  своих  разговоров  с  клиентом,  иначе  он
нарушит профессиональную этику. Если у вас возникнут  еще  неприятности,
Лэм, просто дайте мне знать.
   Я понял, что со мной вежливо попрощались, и пробормотал:
   - Хорошо, спасибо... Я все еще думаю, что за всем этим  делом  что-то
кроется.
   - Фактически за каждым делом  кроется  что-то,  -  вкрадчиво  заметил
адвокат. -  Это  "что-то"  называется  человеческими  эмоциями.  Знаете,
взаимоотношения, характеры, противоречащие друг другу интересы, а  порой
и все это вместе.
   - Да, - согласился я с ним. - Все вместе. Доброй ночи вам обоим.
   До двери меня никто не проводил.

Глава 8

   На следующее утро, придя на работу, я обнаружил,  что  Берта  рвет  и
мечет.
   - Во что ты вляпался? - набросилась она на меня.
   - Я?
   - Ты!
   - Ни во что я не вляпывался.
   - Не вешай мне лапшу на уши! На сей раз Фрэнк Селлерс всерьез за тебя
взялся. Ты лишаешься лицензии!
   - Кто говорит, что я лишаюсь лицензии?
   - Фрэнк.
   - Ха! У него на меня ничего нет. Сержант из тех, кто,  сложив  два  и
два, получает шестнадцать. Он считает, что я покрываю преступника в деле
об одной женщине, которую сбила машина, и еще кое-что, но все  это  одни
домыслы. И потом...
   - Домыслы! Черт побери!  -  взорвалась  Берта,  ее  маленькие  глазки
сверкали, как бриллианты. - Тебя как дурачка втянули в эту  историю.  Ты
просто сунул свою шею в петлю. Селлерс мог бы выручить нас, если  бы  ты
пошел к нему и чистосердечно во всем признался. Он сказал, что дал  тебе
шанс выпутаться. Но разве ты им воспользовался? Нет, только не ты.  Ведь
ты у нас такой умный! Ты улизнул в Денвер и предупредил  клиента,  чтобы
он лег на дно. Ты пытался замять дело о  наезде  с  помощью  наличных  в
обмен на то, что пострадавшая не станет возбуждать дела.  И  не  говори,
что это все - плод воспаленного воображения  сержанта  Селлерса.  Знаешь
что?
   - Что? - спросил я.
   - После того как  машину  Филлис  Даусон  обследовали  в  полицейской
лаборатории, они обнаружили на решетке радиатора  три  четко  различимые
нити. Сравнив эти нити с порванным платьем миссис Честер,  которое  было
на ней в тот злополучный  день,  эксперты  установили  полное  тождество
волокон... Посмотрим, что скажет в суде,  перед  лицом  жюри  присяжных,
этот бойкий адвокат, которого наняли Даусоны.
   - Полиция изъяла платье, которое было на миссис Честер? - спросил я.
   - Нет, - ответила она. - Но они взяли образчик материи.
   - Как это?
   - Миссис Честер  сбили  на  перекрестке,  и  карета  "Скорой  помощи"
доставила ее в больницу. Она была в шоке.  Врачи  предупредили,  что  ей
следует несколько дней полежать в  постели,  чтобы  исключить  возможные
осложнения. К счастью, кости оказались целы.
   Поскольку женщину сбила машина, а ее  платье  оказалось  разорванным,
судя по всему в результате  дорожного  инцидента,  полицейские  отрезали
небольшой кусок материи с внутренней стороны подола.
   - Она дала им свое разрешение?
   - Почем я знаю, черт тебя возьми? - возмутилась Берта.
   - Дальше полиция сбилась со следа,  поскольку  в  дело  вмешался  ты!
Случай обыкновенный. Полиция всегда собирает фактические доказательства,
которые потом обрабатывают и предъявляют на судебном процессе. Лишившись
миссис Честер, полиция попадает в глупое положение, правда, у  них  есть
косвенные доказательства: побитое крыло и волокна, оставшиеся на решетке
радиатора, или как там они ее называют.  Точно,  Селлерс  именно  так  и
сказал.
   - Так это он вам рассказал?
   - Он рассказал мне достаточно, чтобы я сделала  для  себя  вывод:  не
лезть в это дело, а то вместе с тобой лишусь лицензии. Селлерс, будь  он
проклят, всегда был мне хорошим другом.
   - Я тоже был ему хорошим другом, -  кисло  заметил  я.  -  И  не  раз
выручал его.
   - Ты его всегда так выручаешь, что он ходит злой как черт.
   - Ничем не могу помочь.
   - Да, ты его выручал, только на этот  раз  ты  перегнул  палку.  Тебе
остается лишь одно.
   - Что?
   - Утереть нос Селлерсу. Только, пожалуйста, не ссылайся на меня!
   - Вы имеете в виду миссис Честер?
   - Я имею в виду миссис Честер. Ты дал ей денег.
   Она на "скорой" помчалась в  аэропорт.  По  всей  видимости,  села  в
самолет до Денвера. В Денвере с ней что-то случилось. Для нее  было  там
заказано инвалидное кресло, и кто-то умыкнул ее из аэропорта.  Даю  тебе
две попытки, чтобы угадать, кто это был.
   - Хотите сказать, что это был наш клиент?
   - Я хочу сказать именно это, - поморщилась Берта.  -  Зажарьте  меня,
как устрицу, но я бы с радостью вонзила бы в него свои когти!
   Я не стал возражать.
   - Этот чертов клиент, - пыхтя, продолжала  Берта,  -  подставил  тебя
самым элементарным образом.
   Он заманил тебя в  ловушку,  подкинув  немного  деньжат,  после  чего
спокойно исчез с горизонта. Знаешь, что я тебе скажу?
   - Что?
   - Селлерс считает, что эта Филлис  Даусон  -  не  та,  за  кого  себя
выдает. Что она никакая не дочь Клейтона, а его любовница. И  что  он  -
богатый человек, которому пришлось бы за все расплачиваться.
   Я сунул руки в карманы и плюхнулся на стул.
   - Ну? - требовательно продолжила Берта. - Скажи хоть что-нибудь.
   - Дайте подумать.
   - Поздно спохватился, черт тебя возьми. Раньше нужно было думать,  до
того, как сунуть голову в петлю. Конечно, мне будет тебя недостовать как
партнера, но...
   Селлерс как пить дать отнимет у тебя  лицензию.  Он  просто  взбешен.
Таким я его никогда не видела. Он заявил, что на  поиски  миссис  Честер
брошено тридцать сотрудников его подразделения.
   - Вполне возможно, - невозмутимо отозвался я. - Но  до  меня  ему  не
добраться.
   - Что значит - не добраться?
   - Он дал мне срок, в течение которого я должен был назвать имя  моего
клиента, и пообещал в присутствии свидетелей, что,  если  я  назову  это
имя, он от меня отстанет.
   - Держи карман шире, - возразила Берта.  -  Мне  он  сказал,  что  ты
пытался подбить его на такой шаг, но он тебя предупредил, что,  если  ты
попытаешься хоть раз нарушить  правила,  тебе  несдобровать.  И  по  его
словам, ты их уже нарушил. Ты назвал ему имя клиента,  но  на  тебе  все
равно висит соучастие... Он велел передать: если  ты  доставишь  к  нему
миссис Честер сегодня до двенадцати ноль-ноль, то значительно  облегчишь
себе жизнь, и что он не собирается мириться  с  детективным  агентством,
которое норовит покрывать преступников.
   - Я не могу привезти ее. Я даже не знаю, где она находится.
   - Селлерс ее отыщет! - грозно предупредила Берта.
   - Здесь очень много неясного, - проговорил я через некоторое время. -
Это просто в голове не укладывается.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Давайте начнем с самого начала, - предложил  я.  -  Перед  нами  не
такое уж серьезное дорожное происшествие. На пешеходном  переходе  сбита
женщина, однако она не так уж сильно пострадала. Во всяком случае,  труп
в деле не фигурирует. Идем дальше. Какие-то таинственные люди появляются
на сцене с такой кучей денег, какая и не снилась миссис Честер. Мы берем
эти деньги и обращаемся к жертве. Причем  делаем  это  в  спешке  и  под
покровом тайны. Мне удается передать ей десять  штук  и  телеграфировать
нашему клиенту. Все проходит без сучка без задоринки. Меня  никто  ни  о
чем не спрашивает. Меня даже не просят поторговаться. Тот, кто стоит  за
всем этим, просто передает мне по-быстрому десять тысяч.
   - Я понимаю, куда ты клонишь, - заметила Берта. - Ты хочешь  сказать,
что машиной управляла некая важная особа.
   - При условии, что машина вообще была.
   - Что?
   - Откуда мы знаем, что она была?
   - Что ты несешь?
   - В этой чертовой истории все чересчур гладко. Почему  Фрэнк  Селлерс
так быстро сел мне на хвост? Как он узнал, что миссис  Честер  заплатили
за молчание?
   - Но ведь миссис Честер проболталась. Она показала деньги соседке.
   - А с чего это Селлерс обратился к соседке?
   - Он проводил расследование.
   - Но как могло случиться, что полицейский такого ранга, как  Селлерс,
взялся расследовать столь заурядный случай?
   - Потому что... это важно.
   - В тот момент это еще не было важным.  Этот  случай  не  представлял
собой интереса до тех пор, пока дело не дошло до  сокрытия  свидетельств
преступления - если предположить, что преступление вообще имело место.
   - Но ведь машина сбила человека!
   - Хорошо, - согласился я, - давайте во избежание  споров  решим,  что
так оно и было. Но как мог Селлерс лично заняться расследованием, да еще
и прибыть на место так быстро?
   - Я не знаю, - чистосердечно ответила моя напарница.  -  Этого  Фрэнк
мне не говорил.
   - Есть только один способ быстро добраться на место  происшествия.  А
именно: получить наводку.
   - И кто, по-твоему, его навел? - с любопытством спросила Берта.
   Я все еще сидел на стуле, голова моя лихорадочно работала.
   - Ну? - уже громче повторила Берта. - Так кто же он?
   - В данных обстоятельствах это должен быть один из трех... нет,  один
из четырех.
   - Не тяни.
   - Либо это наш клиент, Клейтон Даусон. Либо его так  называемая  дочь
Филлис. Или  Сидней  Элдон,  приятель  Филлис.  Или  же  Колтон  Эссекс,
адвокат. К тому же мы не знаем, действительно ли есть  девушка  -  Сидни
Элдон.
   - Ты что, совсем тронулся? - спросила Берта. -  Ни  один  из  них  не
решился бы на такое. Они рискуют потерять все.
   Я поднялся на ноги:
   - Меня не будет весь день, а может быть, дня два-три.
   - Можешь повторить это еще раз, - проговорила Берта. -  Тебя  нет,  и
точка. Только я не собираюсь якшаться с человеком, потерявшим  лицензию.
Селлерс настоятельно рекомендовал мне умыть руки. И я это делаю.
   - О'кей, - пожал я плечами, направляясь к двери. - Значит, мы  больше
не партнеры.
   Я отправился в свой кабинет и по дороге наткнулся  на  плачущую  Элси
Бранд.
   - Что случилось, Элси?
   - Берта мне все рассказала.
   - Про лицензию?
   - Да.
   - Не обращай внимания.
   - Но это значит, что нашей фирме  конец...  это  значит  конец  твоей
карьере.
   - Лицензию пока не отобрали, - сказал я.
   - Дональд, без тебя я здесь не останусь ни минуты, ты это сам знаешь.
   - Да подожди ты меня хоронить.
   - Я никогда тебя не хоронила, Дональд, - проговорила  она,  глядя  на
меня своими огромными заплаканными глазами, - но на этот раз удача не на
твоей стороне, да и Берта обозлилась. Как партнер, она могла бы проявить
побольше лояльности! - в сердцах воскликнула Элси. - Я не  смогу  с  ней
дальше работать!
   - А тебе и не придется работать  с  Бертой,  -  пытался  я  успокоить
девушку. - Скройся куда-нибудь, но так, чтобы я мог связаться с тобой по
телефону. Видишь ли, я собираюсь исчезнуть на некоторое время.
   - Куда я могла бы тебе позвонить? - спросила она. - На  случай,  если
произойдет что-то важное?
   - Я сам буду тебе названивать время от времени.
   - Дональд... прошу тебя, будь осторожен.
   - Поздно осторожничать, - нахмурился я. -  Мне  придется  иметь  дело
либо  с  адвокатом-мошенником,  либо  с  ревнивым  любовником,  либо   с
дочкой-интриганкой, либо с ее богатым отцом, либо со всеми вместе.
   - Да, с такой компанией тебе не удастся быть осторожным. Но  хотя  бы
попытайся, - сказала она, провожая меня тревожным взглядом.

Глава 9

   Фрэнк Селлерс был полицейским до мозга костей.
   В нем было упорство и самоуверенность, хотя быстротой соображения  он
не отличался.  Ко  всем,  у  кого  был  хорошо  подвешен  язык,  сержант
относился с подозрением и, кроме того, обладал бульдожьей хваткой.
   В том, чтобы отыскать миссис Харвей Честер, у  Селлерса,  несомненно,
было преимущество.
   Я знал, что к этому времени полиция уже проштудировала все  городские
справочники и с каждой женщиной, носящей фамилию Честер, провели  беседу
на предмет наличия родственницы по имени Харвей Честер. Или, может быть,
они знавали когда-то вдову, миссис Харвей Честер?
   Короче говоря, полицейское расследование шло на всю катушку.
   Если я попытаюсь воспользоваться обычными путями, то наслежу так, что
за мной потянется шлейф полицейских.
   Нет, здесь требуется иной подход, такой, до которого полиция  еще  не
успела додуматься.
   Миссис Честер получила десять тысяч долларов.  Вызывала  по  телефону
"скорую". И умчалась в аэропорт, где села на самолет,  направлявшийся  в
Денвер.
   Когда она прибыла в Денвер, то там ее уже ждало кресло-каталка. Некий
сострадательный джентльмен довез  бедную  женщину  до  легковой  машины.
Дальше след оборвался. Миссис Честер  как  в  воду  канула.  Стюардесса,
которая ухаживала за ней на борту, сообщила, что пассажирка  всю  дорогу
пребывала под воздействием транквилизаторов.
   Первым делом, рассуждал я, Селлерс, конечно,  свяжется  с  денверской
полицией. А там из кожи вон вылезут, чтобы засечь миссис Честер на своей
территории.
   Самолет  маршрута  Лос-Анджелес   -   Денвер   делает   только   одну
промежуточную остановку в Лас-Вегасе.
   Вряд ли кресло на колесиках могло появиться на сцене в Лас-Вегасе без
того, чтобы его заметили стюардессы.
   Но имелась еще одна возможность.
   Та женщина, которая прибыла в аэропорт Лос-Анджелеса в машине "Скорой
помощи", вовсе не обязательно была той же самой, что сошла  на  землю  в
Денвере.  Кресло-каталку  могли  заказать  на  имя  миссис  Честер,   но
совершенно другая миссис Честер могла приобрести билет  и  подняться  на
борт самолета, пока стюардессы были заняты рассаживанием пассажиров.
   Женщина, которая села в самолет,  также  могла  сойти  в  Лас-Вегасе,
передав свой билет другой женщине,  которая  летела  в  самолете  с  ней
вместе.
   Трюк,  конечно,  сомнительный,  хотя  применительно  к  автомобильным
авариям подобное случается сплошь и рядом.
   Больше всего меня беспокоило то, как быстро Фрэнк  Селлерс  ухитрился
выйти на меня после  того,  как  были  уплачены  отступные.  Создавалось
впечатление, что тут не обошлось без "доброжелателя". Возможно, это  был
анонимный звонок по  телефону.  Насколько  я  понимал,  позвонить  могли
миссис Харвей Честер, Филлис, ее отец,  ревнивый  друг  Филлис  или  тот
адвокат, который строил из себя умника.
   На этот раз, направляясь в Лас-Вегас, я не повторил прежней ошибки.
   Я вывернул свои карманы и уплатил наличными.
   Ступив на землю Лас-Вегаса, я взял такси, а в отеле зарегистрировался
под своим собственным  именем,  дабы  избежать  возможных  осложнений  с
Селлерсом.
   Немного  отдохнув,  я  отправился  обозревать   игральные   заведения
знаменитого города.
   Лас-Вегас,  расположенный  в   штате   Невада,   представляет   собой
предприятие, функционирующее двадцать четыре часа в сутки. День  и  ночь
напролет в казино с кондиционированным воздухом слышится стук  игральных
фишек, жужжание автоматов,  голоса  крупье,  объявляющих,  что  такой-то
только  что  сорвал  банк,  и  перезвон  шариков  из   слоновой   кости,
стремительно бегающих по кругу рулетки.
   Сотни  тысяч  страждущих  с  мрачной   сосредоточенностью   стараются
выиграть или проиграть.  Я  побывал  почти  везде  и  редко  где  слышал
радостный смех.  Передо  мной  были  плотные  ряды  одержимых,  мрачных,
напряженных людей, позабывших об улыбке.
   Отыскать одно-единственное лицо среди этого невообразимого  скопления
туристов, приехавших сюда отвести душу, и праздношатающихся  зевак  было
все равно что отыскать пресловутую иголку в стоге сена.
   Кто-то сказал, что работа настоящего  полицейского  -  это  девяносто
процентов беготни и десять - умения шевелить мозгами. Может, это  верно,
а может, и нет, но альтернативы у меня не было. Вздохнув, я приступил  к
прочесыванию Лас-Вегаса.
   На этот раз удача мне улыбнулась.  Я  направился  в  казино  "Голубой
купол" и, проплутав часа два в толпе  так  называемых  любителей  острых
ощущений,  обнаружил  ее.  Живая  и   невредимая,   она   стояла   перед
двадцатипятицентовым игровым автоматом и как ненормальная дергала ручку.
   Я приблизился и остановился за ее спиной.
   Мужчина, который терзал автомат  справа,  наконец  сдался,  и  миссис
Честер тут же оккупировала обе машины, бросая четвертаки поочередно то в
один, то в другой и яростно опуская на себя ручки "одноруких бандитов".
   - Рад видеть вас в добром здравии, миссис Честер!
   Она обернулась и с изумлением уставилась на меня, разинув рот.
   - Господь милосердный! - выдавила она наконец.
   - Везет? - вежливо поинтересовался я.
   Она показала мне мешочек, полный монет.
   - Выигрыш.
   - Почему вы навели на меня копов? - резко спросил я.
   - Я навела! Вы что, идиот?
   - Но кто-то же сделал это. В данный момент вас усиленно  разыскивают.
Полиция в Лос-Анджелесе и в Денвере поставлена на уши. До Лас-Вегаса они
еще добраться не успели, но доберутся, можете не сомневаться.
   - О Господи, - выдохнула она.
   Я никак на это не отреагировал.
   - Давайте уберемся отсюда к чертовой матери, - предложила она, - а то
кто-нибудь еще засечет меня.
   Мы вышли на улицу.
   - У вас есть машина? - спросил я.
   - Нет.
   - Где вы остановились?
   - Приткнулась в одном коттедже. Из тех, что  сдают  на  шесть  недель
парочкам,  приехавшим  получить  развод.  Цены  умопомрачительные,  зато
полная гарантия конфиденциальности.
   - Разрешите взглянуть?
   На такси мы добрались  до  нескольких  бунгало,  составляющих  что-то
вроде мотеля. В присутствии водителя мы, разумеется, помалкивали,  но  я
заметил, как моя спутница исподтишка разглядывает  меня.  Она  выглядела
озабоченной - очевидно, опасалась предстоящего объяснения.
   Маленькое  бунгало  оказалось  стандартным  "домом,  где  разбиваются
сердца". Внешне ничем не примечательное строение внутри было оборудовано
лишь  самым  необходимым.  Потертый  ковер  и  мягкие  кресла,   которые
выглядели достаточно удобными, но стоило вам в  них  сесть,  как  всякие
иллюзии на их счет развеивались.
   Шесть недель в подобном жилище - и женщина превращается в мегеру.
   Конечно, представительницы прекрасного пола, которые  останавливались
в Лас-Вегасе, не собирались проводить все свое время в подобных жилищах.
Скорее всего, едва распаковав вещи и развесив одежду в шкафах, пропахших
нафталином, они бросались в казино или на вечеринки.
   Как правило, у них имелись любовники, которые более или менее активно
участвовали в расторжении брака.
   Время от времени эти мужчины чувствовали себя одинокими, и тогда  они
наведывались в Лас-Вегас.
   Если же у прибывающих женщин не было  любовников,  то  приобрести  их
прямо на месте не составляло никакого труда. Как  правило,  в  Лас-Вегас
прилетала жена, проявляющая инициативу в вопросе  о  расторжении  брака,
она же и добивалась его расторжения по истечении указанного периода. Муж
конечно же был слишком занят  -  он  зарабатывал  деньги  на  содержание
"семьи".
   Когда мы наконец уселись в так  называемой  гостиной,  миссис  Честер
одарила меня неопределенной улыбкой.
   - Итак, - сказала она, - что вам нужно?
   - Признайтесь, вы тогда знали, что я к вам заявлюсь... - начал я.
   Она несколько  секунд  размышляла  над  моими  словами,  потом  молча
кивнула.
   - Вы знали, как меня зовут?
   - Мне вас описали.
   - Кто?
   - Вам так важно это узнать?
   - Да.
   - Не думаю, что могу назвать имя этого человека.
   - Тем хуже, - заметил я и после короткой паузы прибавил: