х попросту надувают.
   - Вас не надули, - сказал я. -  Вы  действительно  взяли  безупречный
чек.  А  сейчас  он  недействителен  не  потому,  что  он  не  обеспечен
капиталом, а потому, что банку стало известно, что  человек,  выписавший
его, мертв.
   Когда я произносил последнюю фразу, она как раз  подносила  чашку  ко
рту. Теперь же она поставила ее на  блюдце  и  уставилась  на  меня,  не
говоря ни слова.
   - Другими словами, это была Минерва Карлтон.
   Именно она дала вам чек на пятьсот долларов. Вы встретились с  ней  в
субботу  утром.  И  она  вас  попросила  выяснить   личность   человека,
посещающего вашу тетушку Амелию.  Она  сказала,  что  даст  вам  пятьсот
долларов на расходы. Вы должны были пойти в  наше  агентство,  придумать
историю про тетушку и молодого человека. Сама миссис  Карлтон  не  могла
этого сделать, потому что, какую бы историю она  ни  придумала,  там  не
сходились бы концы с концами. И это могло  вызвать  подозрение.  Но  она
знала, что вы смогли бы. Тот факт, что  тетушка  никогда  не  собиралась
оставлять вам наследство, а вы никогда на него не рассчитывали, - никому
не был известен. И вы сочинили довольно сносную историю. А чек на двести
долларов ничего, абсолютно ничего для вас не  значил,  так  как  за  все
платила Минерва. А  теперь  я  рассчитываю  на  то,  что  остальное  мне
расскажете вы.
   -  У  вас  действительно  необузданное  воображение,  -  презрительно
сказала она.
   - На вашем месте я  бы  поторопился...  Иначе  я  передам  информацию
полиции.
   - А что мне сделает полиция? - сказала она презрительно.
   - Полиция может вызвать вас в суд в качестве свидетеля... После того,
как выяснят эту историю с чеком на пятьсот долларов. Конечно, сначала  в
суд вызовут представителей вашего банка, а потом уже и вас.
   Она опустила глаза и задумалась.
   - Я надеюсь, мне не придется ждать целый день.
   Она вздохнула.
   - Дайте мне сигарету, Дональд.
   Я дал ей прикурить. Она сделала глубокую  затяжку,  выдохнула  дым  и
начала внимательно изучать кончик  сигареты,  очевидно  раздумывая,  как
найти выход из затруднительного положения.
   Наконец она сказала:
   - Ладно, Дональд, вы победили.
   - Расскажите мне все.
   - Минерва и я  были  близкими  друзьями  и  проводили  много  времени
вместе,  вместе  ходили  на  свидания  и  развлекались.  Мы  друг  друга
прекрасно  понимали.  Она  не  особенно  увлекалась  мужчинами,  но  нам
доставляло  особое  удовольствие  понаблюдать,  как  будут   развиваться
события. Мы обе любили приключения.
   - Поэтому она и жила здесь и работала у Доувера Фултона?
   - Да. Она была у него секретаршей.
   - Ну а потом?
   - Потом она уехала в Колорадо. У нее там  богатые  родственники.  Она
встретила Стэнвика Карлтона. Не то чтобы она влюбилась в него, этого  не
было, но она знала, что он хорошая партия, и решила обкрутить его.
   И вот она поставила себе цель и обкрутила.
   - А потом что?
   - Через некоторое время ей надоела эта скучная респектабельная жизнь.
Она была достаточно умна, чтобы понять,  что  с  прошлым  покончено,  но
все-таки ей хотелось иногда поговорить о былом. Поэтому она наведывалась
ко мне, и мы, бывало, ночи напролет вспоминали свои похождения. Потом  у
нее был отпуск, и она решила провести его вместе со мной  где-нибудь  на
берегу моря. Она говорила, что в Колорадо слишком высоко и это действует
ей на нервы. И вот она спустилась с гор, и мы отправились к морю вдвоем.
   - И начали крутить любовь?
   - Не говорите глупостей, - сказала она. - Мы  немножко  пофлиртовали,
вот и все. Минерва была замужем. У нее было все: положение  в  обществе,
деньги, хороший дом, слуги, в общем все, что ей хотелось иметь.
   Правда, я не думаю, что она была так уж  безумно  счастлива.  Минерва
любила смех, движение, разнообразие. Но она понимала,  что  ей  придется
угомониться рано или поздно. Она угомонилась, и вот что из этого вышло.
   - Но мужчины к вам приставали?
   - Когда?
   - Ну там, на берегу.
   - Ко мне?
   - Нет, к вам обеим.
   - Конечно, приставали. Я еще не знала такого мужчину, который бы рано
или поздно не пытался это сделать.
   - Ну а что делала Минерва в таких случаях?
   -  Водила  за  нос,  отшучивалась.  Конечно,  у  нас  были  кавалеры,
приятели, компаньоны... И был один парень, который совершенно  помешался
на ней, но из этого ничего не вышло.
   - Минерва сфотографировалась с ним на пляже.
   - Откуда вы знаете?
   - Я видел снимок.
   - Дональд Лэм, скажите честно, это вы украли пленки? Держу пари,  что
вы. Я весь дом обыскала...
   Я... Но почему... вы...
   - Конечно, я их захватил с собой. Вы же не хотели их показывать.
   - Мне это не нравится.
   - Давайте оставим эту тему и вернемся к главному предмету  разговора.
Подозревал ли Стэнвик Карлтон о том,  что  происходило  во  время  этого
отпуска?
   - Я вам говорила уже, что ничего ровным счетом не происходило. Водили
за нос парочку простачков, вот и все.
   - И один из них был Том Дэрхэм?
   - Никогда в жизни не видела Тома Дэрхэма, как вы его называете, кроме
одного раза, когда была у тети Амелии. Я вам уже  рассказывала,  как  он
вошел и как нас не представили друг другу.
   - Тогда зачем же понадобилось Минерве устанавливать за ним слежку?
   - Она не думала ни о какой слежке. Она просто хотела выяснить, кто он
такой и какие у него отношения с тетей Амелией.
   - Откуда она знала, что он знаком с вашей тетушкой?
   - Не знаю. Честно, не знаю, Дональд. Минерва пришла ко мне в  субботу
утром. Мы виделись с ней и до этого несколько  раз,  и  она  была  очень
подавлена. А в субботу у нее было  хорошее  настроение,  даже  ликующее.
Казалось, что она избавилась от чего-то, что ее тревожило.
   Она была очень  возбуждена.  Дала  мне  чек  на  пятьсот  долларов  и
попросила, чтобы я пошла в агентство и наняла именно вас для того, чтобы
выяснить личность этого человека. Она также сказала,  что  он  знаком  с
моей тетушкой, и, когда она описала его, я его сразу узнала.
   - И вы не знаете, чего он хотел от вашей тетушки Амелии?
   - Господи, конечно нет. Минерва сказала, что он будет у тети в четыре
часа.
   - Так вы не знаете, хотел ли он  жениться  на  ней,  или  продать  ей
что-то, или...
   - Не знаю. Может быть, он агент  по  страхованию  жизни.  Я  вам  все
выложила, и теперь вы можете приступить к расследованию, но, если  вдруг
что-нибудь случится, я должна быть уверена, что следы опять не  приведут
к Минерве. Это ее ужасно тревожило. Она говорила,  что  если  что-нибудь
случится и если кто-нибудь состряпает дельце против нее, то следы должны
вести только ко мне и на мне остановиться.
   - И что же, все это время Минерва скрывала от вас...
   - Что вы имеете в виду?
   - У нее был роман с Доувером Фултоном, а она  вам  так  ничего  и  не
сказала.
   - Дональд, я этого никак не могу понять. Я почти уверена, что Минерва
мне бы обязательно сказала, если... если бы там был роман.  Ей  не  было
смысла скрывать от меня что бы то ни было. Она это  знала.  Я  никак  не
могу понять этой истории с Доувером Фултоном.
   - Где вы были в субботу вечером около десяти часов? - спросил я.
   - Я... меня не было дома.
   - Подруга?
   - Не ваше дело.
   - Дружок?
   - Так я вам и сказала...
   - Я надеюсь, вы сможете доказать свое алиби.
   - Алиби? Что вы имеете в виду?
   - В это время было совершено убийство.
   - Какое убийство? О чем вы говорите? Убийство было совершено вчера.
   - Вы имеете в виду удушение чулком?
   - Да.
   - А я нет.
   - Что значит "а я нет"?
   - Я говорю об убийстве Минервы Карлтон.
   - Вы хотели, чтобы я очень удивилась?
   - Нет.
   - Я знаю наверняка что это не самоубийство. Минерва не из тех. Она не
стала бы убивать себя. Тем более что этот Доувер Фултон ничего  для  нее
не значил. Она им восхищалась как работником и уважала его как человека.
   Но Доувер Фултон, кроме  обычных  шуточек,  никогда  ничего  себе  не
позволял, пока она работала у него.
   - Он был в нее безумно влюблен?
   - Вот здесь я ничего не понимаю. Не думаю, что он был в нее  влюблен.
Мы были очень близки с ней. И я уверена, что она не  стала  бы  от  меня
скрывать, если бы что-то было.
   - Вы хотите сказать, что знали ее достаточно хорошо?
   - Конечно.
   - Если вдруг меня будут искать у вас, скажете, что  я  у  вас  был  и
ушел.
   - Кто-то собирается вас разыскивать?
   - Возможно.
   - Из вашей конторы?
   - Вероятно.
   - А что собирается  предпринять  ваша  компаньонка  по  поводу  чека,
который я ей дала?
   - Вероятно, спустит с вас шкуру.
   - Дональд, я вам все объяснила. Теперь вы видите, что моей вины здесь
нет.
   -  Попробуйте  придумать  какое-нибудь   сносное   объяснение...   Но
предупреждаю вас: уговорить Берту Кул отказаться от двухсот  долларов  -
это все равно что превратить атомный взрыв в икоту.
   И, внушив ей эту  мысль,  я  ушел,  чтобы  сразиться  с  собственными
невзгодами.
 
Глава 13 
 
   У меня была еще одна ниточка. Боб Элджин звонил по телефону: Вэйверли
9-8765. Я помнил адрес некоего Сэма Лаури: Рипплинг-авеню, 968. Я  узнал
этот адрес и имя из регистрационного удостоверения, которое находилось в
машине, преследовавшей меня накануне.
   Надежда была очень слабой. Можно было ставить сто против одного... Но
как ни странно, я выиграл.
   Я поискал фамилию Лаури в телефонной книге.
   Телефона у него не было. Тогда я  поискал  телефон  Вэйверли  9-8765.
Оказалось, что  это  коммунальный  телефон  в  многоквартирном  доме  по
адресу: Рипплинг-авеню, 968.
   Я поехал туда. Это была последняя отчаянная попытка. Время  истекало.
Когда  девушки-фотографы  проснутся  и  прочтут  утреннюю  газету,   они
определенно припомнят адрес, который они давали мне. После этого у  меня
останется ровно столько времени, сколько  понадобится  Фрэнку  Селлерсу,
чтобы раскинуть свои сети.
   Номер  968  на  Рипплинг-авеню  оказался  невзрачным  многоквартирным
домом. Лаури жил на втором этаже.
   Я позвонил.
   Мне пришлось ждать довольно долго.
   Наконец сверху послышался голос:
   - Кто там?
   - Вам письмо, - сказал я.
   Зажужжало электрическое устройство, и дверь открылась. Я вошел.
   На лестничной площадке стоял крепко  сбитый  широкоплечий  малый  лет
двадцати восьми - двадцати девяти. Похоже было, что он себя в  обиду  не
даст ни при каких обстоятельствах. На нем были домашние туфли,  брюки  и
пижамная куртка. Темные волосы взъерошены.
   Толстая, как у борцов, шея... Сломанный нос придавал его плосковатому
лицу что-то монгольское. Но в  его  ухмылке  сквозило  какое-то  ленивое
добродушие.
   - В чем дело? - спросил он.
   Я закрыл за собой дверь и сказал:
   - Извините, если я поднял вас с постели.
   - А, да ладно. Я обычно в это время и встаю.  А  в  чем,  собственно,
дело? От кого письмо?
   - Письмо от меня.
   Добродушная  улыбка  исчезла.  Он  стоял,  широко   расставив   ноги,
загораживая проход. Во всей его фигуре чувствовалась враждебность.
   - Не нравится мне все это, приятель, - сказал он.
   - Меня зовут, - сказал я, - Дональд Лэм.
   Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить, где он слышал это имя.
   Я напомнил ему:
   - Вы играли со мной в пятнашки прошлой ночью.
   Его лицо просияло. Он широко улыбнулся, обнажив зубы. С левой стороны
на верхней челюсти не хватало двух зубов.
   Так-так, - сказал он, - вот как обстоят дела!
   Проходите и садитесь.
   Он посторонился и протянул мне руку. Рукопожатие было таким  сильным,
что у меня кости хрустнули.
   - Получили свою машину? - спросил он. - Все в порядке?
   - Да, - сказал я, - спасибо.
   - Мы заправили вашу клячу бензином и поставили ее в стойло.  Пришлось
узнать, где вы ее обычно ставите. Правда, ключи я оставил в  машине,  но
не думаю, чтобы на нее кто-нибудь позарился.
   - Нет, нет. Все в порядке. Она была на месте.
   - А что вы сделали с моей машиной?
   - Оставил ее у трамвайной линии. Я подумал, что вы заявите о  пропаже
машины.
   Он нахмурился.
   - Вы, наверное, думаете, что я подлец какой-нибудь. Я бы  ни  за  что
так с вами не поступил.
   Он пошел по коридору к своей квартире. Я за ним.
   - Я пытался дозвониться до вас, - сказал я, - но никто не подходил  к
телефону. У меня есть ваш номер:
   Вэйверли 9-8765, так?
   - Откуда у вас этот номер?
   - У меня есть каналы, по которым я добываю информацию такого рода.
   Он засмеялся.
   - Это коммунальный телефон, он находится в холле. По нему  невозможно
дозвониться, если никого нет рядом. Хозяйка нашего дома живет в квартире
рядом с холлом. Она хороший  человек.  И  если  она  слышит  звонок,  то
обязательно позовет к телефону. Но она не всегда бывает дома.
   - Что бы вы сделали, если бы поймали меня? - спросил я.
   Он ухмыльнулся.
   - Сделал бы массаж при помощи рук. Может быть,  немножко  изменил  бы
черты лица, в зависимости от того, сопротивлялись бы вы или нет.
   - А что вы собираетесь сделать сейчас?
   - Сейчас я угощу вас чашечкой кофе. Как насчет кофе? Я все утро читал
газеты и чертовски проголодался.
   - Я уже съел три завтрака и выпил три чашки кофе.
   - Ну тогда оставайтесь и усаживайтесь поудобнее.
   Мне, возможно, придется получить разрешение, прежде чем я вас выпущу.
А вы вроде бы славный парень.
   - Что же произошло прошлой ночью?
   - Вы же знаете.
   - Нет, не знаю, - сказал я.
   - Но должны знать.
   В его движениях была какая-то естественная легкость и даже изящество.
Он налил воду в кофейник.
   Потом просунул голову в дверь спальни и крикнул:
   - Эй, малышка!
   Сонный голос отозвался:
   - Кто там?
   - Ты никогда не догадаешься, - сказал Лаури. - Приведи себя в порядок
я выходи.
   Я  услышал  шаги.  Дверь  спальни  отворилась.   На   пороге   стояла
рыжеволосая красотка.  На  ней  был  мужской  купальный  халат.  Слишком
длинные рукава были подвернуты дюймов  на  шесть  -  восемь.  Халат  был
обернут вокруг нее полтора раза и свисал до полу. От этого она  казалась
необычайно маленькой.
   - Взгляни-ка на него, - сказал Лаури. - Это тот самый парень, который
ускользнул от нас прошлой ночью, тот самый, которого мы не  могли  найти
среди товарных вагонов.
   - Ну и ну, - сказала рыжеволосая, - и он решился прийти сюда?
   - Ну да.
   - А что ему нужно?
   - Этого я еще не знаю.  Почисть  зубки,  детка,  и  умой  глазки.  Мы
позавтракаем и все обсудим.
   - Ладно, - сказала она и хлопнула дверью.
   Через минуту в ванной зашумела вода.
   - Красотка, - сказал Лаури.
   - Да, это верно.
   - Вы же ее не видели. Вот погодите  -  она  снимет  халат...  И  нрав
веселый. Маленькая чертовка... Как вам приготовить яйца?
   - Я уже трижды завтракал. Спасибо.
   - Да, да. Вы говорили. Мне нужно  хорошо  позавтракать.  Без  хорошей
пищи мне не сохранить форму... Она красотка,  конечно,  но  готовить  не
умеет.
   - Почему бы вам ее не обучить?
   - Конечно, я попробую. Но в общем-то мне все равно.
   Он нарезал ветчину, бросил ее на сковородку, поставил  сковородку  на
газ и сказал:
   - Должен отдать вам должное. Вы сообразительный.
   - Не такой уж я сообразительный. Просто мне повезло.
   - Я открылся, - признался он, - и это была ужасная  глупость  с  моей
стороны. Никогда бы не подумал, что вы сыграете со мной такую  шутку.  А
где вы были?
   Под вагоном?
   - Именно так. Под вагоном.
   - Господи, какой же вы сообразительный!  Не  успел  у  вас  кончиться
бензин, а вы уже сообразили, где можно спрятаться.
   - Чего вы хотели?
   - Вы знаете, чего я хотел, черт возьми! Я хотел стукнуть вас пару раз
и забрать у вас фотографии. Хотел поучить  вас  немножко,  чтобы  вы  не
совали свой нос в дела, которые вас не касаются.
   - Почему?
   - Видите ли, - сказал он, убавляя огонь под сковородкой,  это  вопрос
профессиональной этики.
   Вы лучше с кем-нибудь другим поговорите на эту тему.
   - Я хочу поговорить на эту тему с вами. Почему Боб Элджин  велел  вам
избить меня?
   - Не трещи, приятель. У меня и так голова  раскалывается.  Я  еще  не
завтракал, и мне неохота бить тебя на голодный желудок.
   - Ну ладно. Мне и так все ясно.
   - А я все думал, появитесь вы здесь или нет. А вы не такой уж  дурак.
Я бы даже сказал, умный. Зачем вам нужны были фотографии?
   - Я расследую дело о страховке.
   - Какое отношение к страховке имеет парочка жуликов?
   - Возможно, очень большое.
   - Можете рассказать мне об этом, пока я ем.
   Ветчина начала шипеть, и он перевернул ее вилкой.
   Дверь спальни отворилась, и рыжеволосая красотка  вышла  к  нам.  Она
была в туго обтянутых брюках и свитере.
   - Видите? - сказал Лаури с гордостью. - А что я вам говорил?
   Я кивнул.
   - Займись яичницей, детка, - сказал Лаури, - а я пойду в ванную.
   Она подошла к плите,  улыбнулась  мне,  потом  повернулась  спиной  и
начала регулировать пламя под сковородкой.
   Лаури сказал:
   - Не трогай огонь. Я только что его отрегулировал.
   Она  не  обратила  на  него  никакого  внимания  и  нагнулась,  чтобы
заглянуть под сковородку.
   - Видите? А что я вам говорил? - крикнул Лаури, уже заходя в  ванную.
- Шикарная фигура! Посмотрите на этот изгиб!
   -  Ах  ты!  -  сказала  она  голосом,  в  котором  не  было  и   тени
недовольства.
   Лаури  закрыл  дверь  ванной.  Она  опять  поправила   огонь,   потом
повернулась ко мне и улыбнулась.
   - А вы славный, - сказала она.
   - Стараюсь, - ответил я.
   - Я рада, что мы не  нашли  вас  прошлой  ночью.  Сэм  бывает  иногда
слишком груб. Он и не подозревает, какая в нем сила.
   - Могу представить, - сказал я.
   Она разгладила складки на свитере, поймала мой взгляд и улыбнулась.
   - Какая там погода на улице?
   - Прекрасная.
   - Солнышко?
   - Ни облачка.
   - Будет жарко.
   - Не думаю.
   - Посмотрите на этот столик, -  сказала  она,  указывая  на  красивый
полированный стол, который в этой комнате был явно  не  к  месту,  -  ну
разве это не чудо?
   - Конечно чудо, - подтвердил я.
   - Сэм купил мне его на день рождения. Он сделан из миртового  дерева.
Держу пари, что  вы  никогда  в  своей  жизни  не  видели  ничего  более
симпатичного.
   - Это правда.
   Она положила на  стол  кусок  толстой  фланели,  а  сверху  постелила
скатерть.
   - Вы нам составите компанию? Позавтракаем вместе, - сказала она, -  и
забудем о том, что было.
   - Очень хорошо. Но я уже...
   - Я знаю. Тогда выпьете с нами чашечку кофе.
   Я наблюдал за тем, как она двигается по комнате.
   Она была хороша и знала это. Ей нравилось, что я за ней наблюдаю.
   - Итак, вы получили, что хотели? - спросила она.
   - Угу.
   - Вы очень сообразительный. Сэм ужасно хохотал, когда понял,  что  вы
сделали.
   Она еще раз перевернула ветчину.
   - Вы какую яичницу любите?
   - Нет, нет, спасибо. Больше в меня не влезет.
   - Послушаем новости? - спросила она.
   - Я могу вам принести утреннюю газету.
   - Фу! Я не люблю читать. Слишком хлопотно. Давайте лучше послушаем.
   Она подошла к приемнику и включила его, поймав какую-то радиостанцию,
которая передавала новости.
   - Я сделаю  погромче,  чтобы  Сэму  было  слышно,  -  сказала  она  и
повернула регулятор громкости до отказа.
   Диктор  завершил  обзор  международного  положения,  прокомментировал
волнения среди рабочих и перешел к местным новостям.
   Это был маленький радиоприемник, но с  хорошей  настройкой,  и  голос
диктора слышался очень отчетливо.
   "Последняя информация об убийстве Люсиль Холлистер. Благодаря усилиям
сержанта Селлерса из  криминальной  полиции  был  выявлен  преступник  -
сексуальный маньяк, задушивший девушку ее же собственным чулком.
   Интуиция не подвела сержанта Селлерса  и  на  этот  раз.  Он  занялся
проверкой деятельности одного частного детектива, расследовавшего  дело,
к которому Холлистер имела отношение, какое  именно  -  полиция  еще  не
установила.
   Только что нам сообщили, что  полиция  сделала  следующее  заявление:
убийцей