что ее отравили... Что-то в этом роде.
   - Значит, вы не знаете, откуда взялся нож?
   - Я помню, что видел его. Но,  поймите,  женщину  рвало,  я  старался
помочь ей... Мне было не до ножа.
   - Дочь утверждает, что соскоблила ножом краску с коробки  и  положила
его на стол.
   - Я не обратил внимания.
   - Так лежал этот нож на столе или нет?
   - Послушайте, сержант, я пришел  по  делу.  На  столе  столько  всего
лежало, что мне было не разглядеть. Может, нож  лежал  под  журналом,  а
может, - на самом видном месте. Коробка с конфетами, возможно, уже  была
в доме, а возможно, ее принесла мать. Я  не  обратил  на  это  внимания.
Может, она и нож с собой принесла?
   - Нет, - сказал Бьюда. - Девица утверждает, что нож лежал  на  столе.
Это ее нож.
   - Так что же вы хотите от меня? Бьюда побагровел от злости.
   - Ладно, - промычал он. - Через  пару  часов  я  узнаю,  что  это  за
конфеты. Вот тогда и поговорим!
   - Всегда к вашим услугам, сержант, - невозмутимо  ответил  я,  сел  в
служебную машину и поехал в агентство.
 
Глава 12 
 
   Едва  я  переступил  порог  приемной,  Элси  Бранд  поманила  меня  и
прошептала:
   - Она в ужасном настроении.
   - Это ей  на  пользу.  Поднимется  температура,  весь  яд  выйдет  из
организма. Пусть немного попотеет.
   - Попотеет? Да она уже давно кипит через край!
   - Тебя не обижала?
   - Пока нет. Испепеляет взглядом. Дональд, я ее  не  боюсь.  Приходили
тут к ней девочки с биржи труда - никуда не годятся. Раньше, когда найти
работу было  потруднее,  квалифицированные  специалисты  соглашались  на
любые условия. А теперь!  Распустились.  Подавай  им  высокий  оклад,  а
работать не умеют.
   - Ладно, пойду разберусь, - сказал я.
   - Дональд, подожди немного, а то  драки  не  миновать.  Берта  просто
разрывается от злости.
   -  Ничего  страшного.  Все  равно  настала  пора  кое-каких  кадровых
изменений.
   - Дональд, прошу тебя, не надо. Ты ведь это ради меня?
   - Не совсем. Берта давно заставляет тебя  пахать  за  двоих.  Делаешь
никому не нужную работу.
   - У нее такой подход. Берта уверена, что если  клиент,  переступивший
порог приемной, застанет меня за чтением журнала, он  решит,  что  здесь
сидят одни бездельники, и поскорее скроется. Вот она и  хочет,  чтобы  я
стучала на машинке как проклятая с утра до вечера.
   - Пора ей менять подход, - сказал я и открыл дверь кабинета.
   Берта сидела у стола, склонив  голову  на  грудь,  и  тяжело  дышала.
Увидев меня, она побагровела, набрала полные легкие  воздуха,  собираясь
что-то сказать, но вдруг осеклась.
   Я подошел к столу и сел в кресло для посетителей.
   Еще  секунд  десять  -  пятнадцать  Берта  молчала.  Потом  ее   стул
пронзительно заскрежетал - всей своей  тяжестью  она  легла  на  стол  и
заорала:
   - Кем ты себя возомнил, болван? Я молча закурил.
   - Мне это надоело! Я готова была со всем  мириться,  но  в  последнее
время ты окончательно рехнулся! Кем ты себя  возомнил  -  Гитлером,  что
ли?
   Я вдохнул сигаретный дым и спокойно ответил:
   - Такие секретарши, как Элси Бранд,  должны  получать  минимум  вдвое
больше, чем мы ей платим. А девяносто процентов ее работы  -  Никому  не
нужная пачкотня бумаги. И ты это прекрасно понимаешь. Тебе,  видишь  ли,
хочется, чтобы у клиента создалось впечатление, что контора работает...
   - А чем ты недоволен? У Элси почасовая оплата. Не  нравится  -  может
уходить. Но я не позволю бездельничать.
   - Все, дорогая Берта. С таким стилем  покончено.  Я  забираю  Элси  к
себе. А ты можешь взять новую секретаршу, и посмотрим, что  она  скажет,
когда ты потребуешь от нее с бешенством бросаться за машинку при  каждом
скрипе входной двери.
   - "Посмотрим"? - закричала  Берта.  -  Да  все  эти  девицы  -  сущие
бездельницы! Они шарахаются в страхе, как только увидят пишущую машинку.
Ладно, я открою свое собственное агентство и буду делать, что хочу.
   - Если ты намерена расторгнуть наш договор, скажи об этом спокойно.
   Берта снова  побагровела,  потом  побледнела,  откинулась  на  спинку
стула, глубоко вздохнула и умирающим голосом начала:
   - Дональд, милый, ты же знаешь, как Берта  тебя  любит.  Конечно,  ты
талантлив. У тебя нюх, смекалка. Но управлять агентством ты не  сможешь.
Ты не умеешь ценить деньги - бросаешь направо и налево.  А  бабы  просто
сводят тебя с ума. Чуть улыбнутся - и ты таешь. Ты и так платишь Элси  в
два раза больше, чем я бы ей платила.
   - Придется снова удвоить  ей  зарплату,  -  сказал  я.  Берта  хотела
возразить, но тут зазвонил телефон. Она сняла трубку:
   - Алло, вас слушают... да... Конечно, конечно... Да, и  я,  и  мистер
Лэм... Да нет,  не  очень  заняты...  Он  скоро  закончит  одно  дело...
серьезное дело, и у него появится немного времени... Его  сейчас  нет...
Попробуйте поискать... Может быть, я вам перезвоню? Скажите номер вашего
телефона. Хорошо. До свидания.
   Берта записала номер и повесила трубку.
   - Ну ты даешь! - воскликнула она, оборачиваясь ко мне. - Не знаю, как
у тебя это получается. Опять баба. Вечно к  тебе  липнут  бабы,  морочат
голову.
   - Кто на этот раз?
   - Ширли Брюс. Просит зайти к ней как можно скорее. У нее к нам  дело.
Она, дескать,  понимает,  что  мы  берем  большие  деньги,  но  для  нее
результат превыше всего. Извивается так, что я не сразу поняла, какой ты
замечательный сыщик. Короче, сама любезность.
   Я потушил сигарету и направился к двери.
   - Дональд, ты уже уходишь? Я кивнул.
   Берта широко улыбнулась.
   - Вот это другое дело! Как приятно видеть Дональда, рвущегося в  бой.
Об остальном не волнуйся: будет  тебе  и  отдельный  кабинет,  и  личная
секретарша в лице Элси Бранд. Я все улажу.
   Элси Бранд услышала последние слова Берты. Когда я шел через приемную
к выходу, сопровождаемый восторженной улыбкой Берты, у бедной девушки на
глазах выступили слезы.
   Я позвонил Ширли Брюс из автомата.
   - Алло, это Дональд Лэм из агентства "Кул  и  Лэм".  Вы  хотели  меня
видеть?
   - Да. Не могли бы вы заехать ко мне? - Когда?
   - Чем скорее, тем лучше.
   - Может быть, вы зайдете к нам в агентство?
   - К сожалению, не смогу. Пообещала весь день быть дома, и теперь  уже
поздно что-то изменить. У меня к вам очень важное дело. Я готова платить
за каждый час работы. В общем, я хочу...  как  бы  это  сказать...  хочу
нанять вас. Может, "нанять"  не  совсем  удачное  слово...-  Она  нервно
рассмеялась.
   Я молчал.
   - Вы слышите меня?
   - Да.
   -  Вы  мне  очень  нужны.  Это  не  телефонный  разговор.  Приезжайте
поскорее.
   - До обеда никак не могу.
   - Как жаль!
   - Вы подождете?
   - Если ничего другого не остается, - да, подожду.
   - В котором часу у вас встреча?
   - Да не назначено у  меня  никакой  встречи.  Просто  обещала  одному
человеку, что весь день буду дома.
   - Ладно, зайду к вам после обеда. Не беспокойтесь,  я  предварительно
позвоню, так что врасплох вас с ним не застану...
   - С ней, - лукаво поправила меня Ширли.
   - Извините. До свидания. Я позвоню.
   Повесив трубку, я набрал номер фирмы  "Акме:  сварочные  и  слесарные
работы". В трубке стоял треск, и девушка на том конце провода все  время
переспрашивала.
   - Попросите, пожалуйста, Роберта Хокли.
   - Что-что? Его нет.
   - А где он?
   - А кто его спрашивает?
   - Я из газеты.
   - Кто-кто? Не расслышала ваше имя.
   - Не имя. Я из газеты, хочу взять у него интервью.  Попросите  его  к
телефону.
   - Его нет. Он пошел за паспортом.
   - За чем?
   - За паспортом. Ему позвонили, что все готово. Если он нужен  срочно,
позвоните туда.
   - Куда?
   - В отдел выдачи  паспортов.  -  С  этими  словами  девушка  повесила
трубку.
   Я сел в машину и поехал  в  больницу,  куда  увезли  миссис  Грэфтон.
Заполучить ее историю болезни  удалось  без  особого  труда.  Диагноз  -
отравление сульфатом меди.
   Молодой ординатор не стал  распространяться  о  состоянии  пациентки,
зато подробно рассказал о сульфате меди:
   - Сульфат меди редко употребляется при попытках отравления, хотя  это
один из сильнейших ядов. Дело в том, что он вызывает обильную  рвоту,  и
потому трудно определить, какая именно доза смертельна - слишком большое
количество яда выходит из организма с рвотными массами.
   Я энергично кивал, всячески стремясь показать, что мне все это  очень
интересно.
   - Доза из пяти гранул применяется как рвотное, -  продолжал  врач.  -
Кроме того, это прекрасное противоядие при отравлении фосфором:  сульфат
меди не только очищает от него желудок, но и нейтрализует отраву.
   - Так что же, выходит, миссис Грэфтон пытались отравить фосфором?
   - Нет, вы не правильно меня поняли. Именно сульфатом меди. Почти  все
леденцы были пропитаны этим ядом.
   - Если пять гранул - нормальная доза для того, чтобы  вызвать  рвоту,
какая же доза смертельна?
   - На этот счет существуют разные мнения.  Например,  Вестер  в  своем
учебнике токсикологии  цитирует  фон  Гассельта,  который  полагал,  что
смертельная доза - восемь гранул. Гонсалес, Вэнс  и  Гельперн  отмечают,
что реакция на яд - сугубо индивидуальна. В фармакопее США значится, что
сульфат меди может применяться как сильное рвотное средство в количестве
не более пяти гранул. При необходимости дозу эту можно  повторить  через
пятнадцать минут, но нельзя принимать сульфат более двух раз в день.
   - Как интересно, - сказал я. - Так что же случилось с пациенткой?
   - Судя по всему, весь яд вышел из ее организма вместе с  рвотой.  Нам
осталось только одно: дать ей успокоительное.
   - Где она сейчас?
   - Выписалась. По-моему, она приняла вполне допустимую дозу. Постойте!
Я, кажется, говорил о сульфате меди...
   - Да-да, конечно. Где применяется это вещество?
   - При окраске ситца, изготовлении  пигментов.  С  его  помощью  также
очищают воду.
   - Его трудно достать?
   - Не очень.
   - Кто же мог отравить этим ядом леденцы? - спросил я.
   - Откуда мне знать?! - удивленно воскликнул ординатор.
   Из больницы я поехал в полицейское управление.
   Капитан Фрэнк Селлерс был в  своем  кабинете.  Наверное,  он  бы  мне
обрадовался, но чутье старого сыщика подсказало: я от него чего-то хочу.
Поэтому капитан вел себя весьма сдержанно. Мы были  знакомы  давно  -  с
того времени, когда  он  служил  сержантом  в  отделе  по  особо  тяжким
преступлениям. Похоже, когда-то у него даже был роман с Бертой.
   - Привет, Дональд, - с  прохладцей  произнес  Фрэнк  Селлерс.  -  Что
нового в мире?
   - Да так, ничего особенного.
   - Как Берта?
   - Нормально.
   - Я слышал, ты служил во флоте?
   - Было дело.
   Фрэнк достал сигарету.
   - Курить будешь?
   - Нет, спасибо.
   - Чем могу быть полезен?
   - Да нет, мне ничего не нужно - просто зашел навестить, ведь давно не
виделись.
   - Я теперь не занимаюсь убийствами. А у тебя как дела?
   - Потихоньку.
   - Как же! Это у Берты без тебя все шло потихоньку. С  твоим  приходом
она быстренько разбогатела.
   - Да, она неплохо зарабатывает.
   -  Вы-то  с  ней  зарабатываете,  только  нашему  начальству  это  не
нравится. Как только услышат твое имя - сразу скривятся.
   - Что же им не по нраву? Селлерс угрюмо улыбнулся.
   - Знаешь, Дональд, я за тобой все  время  наблюдаю.  Когда-нибудь  ты
крупно погоришь.
   - Надеюсь, этого не случится.
   - Случится, уверяю тебя.
   - Я не разу не нарушал закон. Капитан пожал плечами.
   - Ты просто ни на чем пока не попался.
   - Не понимаю, о чем ты.
   - Видишь ли, ты напоминаешь мне корабль, пробирающийся  среди  минных
заграждений. Ты знаком с законом и  все  время  балансируешь  где-то  на
грани, но шаг в сторону - и тебе крышка.  А  хоть  ты  прекрасно  знаешь
курс, рано или поздно напорешься на мину. Я не хочу пойти ко дну  вместе
с тобой.
   - В таком случае соблюдай дистанцию.
   - А я и соблюдаю, - мрачно сказал Селлерс. - Но ты-то о чем  думаешь?
С тех пор как Берта общается с тобой, у нее появилась мания величия. Она
о себе возомнила Бог знает что. Скажу тебе честно: мне  нравится  Берта.
Отличная баба. Если она когда-нибудь решится выйти замуж, кому-то крупно
повезет! Кстати, сколько ей лет?
   - Не знаю. Мы знакомы лет пять, и она совершенно не меняется.  Думаю,
тридцать пять - сорок.
   - Не так уж много! - с воинственным видом воскликнул Селлерс.  -  Мне
самому сорок. На мой взгляд, это самый расцвет.
   - Заметно.
   - Что за дурацкая у тебя манера над всем насмехаться! Какого черта ты
сюда заявился?
   - Вчера был убит некто Кеймерон.
   - Слышал.
   - Делом занимается сержант Сэм Бьюда.
   - Понятно.
   - Кеймерон был одним из двух опекунов наследства.
   - Кто второй опекун?
   - Гарри Шарплз.
   - И вы работаете на него?
   - Работали.
   - Уже закончили?
   - По-моему, да. Но ему понадобилось еще кое-что.
   - Что же?
   - Телохранитель.
   - Зачем?
   - Не знаю.
   - Как же, не знаешь!
   Я  поглядел  на  Селлерса  невинными  глазами,  и  он,  усмехнувшись,
процедил:
   - Эх, Дональд, с тобой лучше не связываться. Сам  погоришь  и  других
подставишь.
   - Не бойся. Друзей я не подставляю. Он почесал затылок:
   - Что тебе нужно?
   - Шарплз чего-то боится. - Чего?
   - Я же сказал, не знаю.
   - А я-то тут при чем? Я не ясновидящий.
   - Шарплз и Кеймерон - опекуны наследства некой Коры Хендрикс.  Весьма
солидное наследство! Наследников тоже двое - девица по имени Ширли  Брюс
и молодой человек Роберт Хокли.
   - Ну и что?
   - Опекуны отдавали предпочтение Ширли Брюс. Роберта Хокли они терпеть
не могли и старались выплачивать  как  можно  меньше.  Понимаешь,  Ширли
могла бы иметь сколько угодно денег хоть  сейчас,  а  вот  Роберту  надо
ждать окончания срока опеки.
   - Пока что все это довольно скучно, - заметил Селлерс.
   -  Срок  опеки  истечет,  когда  наследники  достигнут  определенного
возраста. Тогда опекуны должны либо отдать им все деньги, либо назначить
пожизненную ренту.
   - Ну и что?
   - Я бы на месте наследников предпочел первое.
   - Тебя никто не спрашивает.
   - Опека может закончиться и по другой причине.
   - По какой же?
   - Если умрут оба опекуна. Селлерс нахмурился.
   - И что тогда?
   - Вся сумма будет распределена поровну между наследниками.
   - А какова эта сумма?
   - Пара сотен тысяч наберется.
   - И ты пришел ко мне...
   - И я пришел к тебе.
   - Что тебе нужно?
   - В истории убийства много неясного. У Кеймерона была  ручная  ворона
по кличке Панчо. Убили его, когда он разговаривал по телефону. Перед ним
на столе лежал пистолет двадцать второго калибра. В  обойме  не  хватало
одного патрона. Интересно, в кого стрелял Кеймерон?
   Селлерс пожал плечами.
   - Тело Кеймерона обнаружили мы с Шарплзом, - продолжил я. - Я  так  и
не понял, в кого он стрелял. Судя по всему, полиция тоже не нашла  следа
пули.
   - Ты хочешь сказать, что кто-то ходит  по  городу  с  пулей  двадцать
второго калибра в животе?
   - Насколько я понял, этой версии придерживается полиция.
   - Я тебе кое-что скажу, Дональд, только не проболтайся.
   - Ну?
   - Они нашли пулю.
   - Кеймерон стрелял и промахнулся? Капитан Селлерс покачал головой.
   - Стреляли в небо, но немножко промазали.
   - Что ты хочешь сказать?
   - Ты заметил в крыше отверстие для вороны? Я кивнул.
   - Суди сам, Дональд. Полиция находит пистолет. В  обойме  не  хватает
одного патрона. Полиция ищет пулю, но не находит. Логично  предположить,
что Кеймерон в кого-то выстрелил, возможно в целях обороны. Я кивнул.
   - Тот, кто стрелял, целился в  то  самое  отверстие  для  вороны.  Но
промазал: пуля застряла в стропилах.
   Селлерс ждал, как я  отреагирую  на  его  слова.  Я  продолжал  молча
смотреть на него.
   - Слушай дальше, - сказал Селлерс. - У Кеймерона была пушка. Не  ахти
какая, но все же. Мы знаем, что его убили ножом. Если Кеймерон  стрелял,
логично предположить, что он стрелял в человека с ножом. Правильно?
   - Как будто правильно.
   - Но если это так, то он должен  был  выстрелить  до  того,  как  его
пырнули ножом. А вскрытие показало, что смерть наступила сразу. Выходит,
он стрелял первым, а человек с ножом защищался.
   - Ты думаешь, стрелял сам убийца?
   - Конечно. Убийца, судя по всему,  хорошо  знал  Кеймерона.  Кеймерон
доверял ему и спокойно разговаривал по телефону, когда тот стоял  рядом.
Что руководило убийцей, неизвестно. Может, ему не  понравилось  то,  что
говорил Кеймерон, а может, он просто воспользовался удобным моментом.  В
общем, он пырнул Кеймерона в спину ножом, потом  спокойно  открыл  стол,
вытащил пистолет, прицелился в дырку и выстрелил.
   - А где именно нашли пулю?
   - В дюйме от отверстия для вороны.
   - Ты думаешь, стрелял убийца?
   - Конечно, он.
   - Или она.
   - А почему решили, что стрелял - или стреляла - убийца?
   - Экспертиза не обнаружила на руках Кеймерона следов пороха.
   - А отпечатки пальцев?
   - Ничего нет.
   - А на пистолете?
   - Смазанные.
   - Значит, пистолет обтерли?
   - Не совсем так. Когда убийца взял пистолет,  он,  наверное,  обернул
рукоятку платком. Слушай, Дональд, чего ты хочешь?
   - Я хочу в Южную Америку.
   - Я тоже.
   - Мне срочно туда надо съездить.
   - А я здесь при чем?
   - Ты мне поможешь с паспортом.
   - Ты соображаешь, что говоришь?!
   - Соображаю. Ты сейчас позвонишь в паспортный отдел  Госдепартамента,
представишься и скажешь, что я расследую очень важное дело и  мне  нужно
срочно оформить паспорт.
   - Ты сошел с ума. Я не могу тебе помочь.
   - Если захочешь, сможешь.
   - А что думает по этому поводу Берта?
   - Она ничего не знает.
   - Кто посылает тебя в Южную Америку?
   - Никто. Я сам решил ехать.
   - Что ты там забыл?
   - Не знаю.
   - Так зачем тебе туда?
   - Туда отправляется Роберт Хокли. Он, как ты теперь знаешь,  один  из
наследников  Коры  Хендрикс.  Большая  часть  наследства  -  владения  в
Колумбии.
   - Ты хочешь за ним проследить?
   - Я хочу побывать в Колумбии.
   - А я тут при чем? Хочешь таскать каштаны из огня моими руками?
   - Ты тоже получишь свой каштан.
   - Так можно и обжечься.
   - А ты подуй.
   - Слушай, а как ты думаешь вытаскивать эти каштаны?
   - Ты, кажется, все перепутал. Ведь только что  ты  говорил,  что  сам
будешь их таскать для меня...
   - Знаешь, Дональд, мне все это не нравится: наворотишь дел, погоришь,
а мне отвечать...
   - Не бойся, не погорю. Ничего  особенного  не  случится.  Разве  тебе
неинтересно узнать, зачем Хокли едет в Колумбию?
   - Вообще-то, не очень. А что?
   - А то, что если я узнаю, кто убил Кеймерона,  я  скажу  тебе,  а  ты
сможешь этой информацией воспользоваться.
   Кажется, впервые за все время Селлерс проявил заинтересованность.
   - В конце концов, - продолжал я, - ты  ничем  не  рискуешь.  Ты  ведь
знаешь, что полиция не станет оплачивать поездку в Южную  Америку  своим
агентам,  если  бы  они  решили  следить  за  Робертом  Хокли.   А   тут
представляется  шанс  отправить  агента  за  чужой  счет.  Скажешь,  что
экономил казенные деньги.
   Селлерс напряженно смотрел на меня.
   - Послушай, Фрэнк, я когда-нибудь тебя подводил?
   - Мне всегда было с тобой трудно.
   - Да, но ведь все кончалось хорошо.
   Капитан  Селлерс  глубоко  вздохнул  и,  снимая  телефонную   трубку,
спросил:
   - Так куда я должен позвонить?
   - В паспортный отдел Госдепартамента.
 
Глава 13 
 
   Был уже вечер, когда я приехал к Ширли Брюс. Она  встретила  меня  на
пороге, подала руку.
   - Вы, наверное, удивлены, что я просила вас  прийти?  -  проворковала
она вкрадчиво.
   - Я привык к неожиданностям.
   - Я почему-то верю вам.
   - Благодарю.
   Она взяла меня под руку и повела в холл. На ней была легкая блузка  с
глубоким вырезом, облегающие брюки подчеркивали изящную фигуру.
   Ширли почти прижалась ко мне и прошептала на ухо:
   - У меня сейчас подруга. Не надо говорить при ней. Она скоро уйдет. -
И добавила громко:
   - Проходите,