ейку
с ключами. Желаете взять?
   - Конечно.
   Портье отдал мне два сообщения. Одно было получено в восемь часов,  в
нем говорилось:
   "Мистер Лэм, позвоните мне, пожалуйста, как  только  придете.  Картер
Дж. Холгейт".
   Другое, с пометкой "9.30", было следующего содержания:
   "Когда бы вы ни пришли, совершенно необходимо встретиться. Буду ждать
в офисе. Очень важно. Мой номер: Колинда 6-3292. Обязательно  позвоните.
Холгейт".
   Портье сказал:
   - Он был очень обеспокоен, мистер Лэм. Я обещал, что обязательно  вам
передам. Последний раз он позвонил всего несколько минут назад.
   - Как вы меня узнали? - спросил я.
   - Мне описал вас дневной портье. Он говорил,  что  вы  очень  просили
сразу же передавать адресованные вам сообщения.
   - О'кей, спасибо, - поблагодарил я.
   Поднявшись к себе, я набрал оставленный Холгейтом номер.  Телефон  не
отвечал. Я позвонил Дорис Эшли.
   Телефон молчал. Спустившись в холл, я сказал портье:
   - Пожалуй,  схожу  выпить  чашечку  кофе.  Если  будут  звонить  еще,
ответьте, что буду... скажем, через полчаса.
   Я дошел до машины и поехал в Бризмор-Террас. Через восемь  минут  был
уже там. В правом крыле, где располагался кабинет Криса  Мэкстона,  было
темно. В приемной и в левом крыле, где был кабинет Холгейта, горел свет.
Я припарковал машину, поднялся по ступенькам, вошел в приемную и позвал:
   - Эй! Есть здесь кто-нибудь?
   Мертвая тишина. И в этой тишине было что-то зловещее. В помещении  со
всеми  стандартными  атрибутами  современного  бизнеса   -   письменными
столами, электрическими пишущими машинками, флюоресцентными лампами  под
потолком, металлическими картотечными шкафами - было непривычно  тихо  и
безлюдно. На всех машинках - пластиковые чехлы, за исключением  одной  -
расчехленной и с горящей сигнальной лампочкой.
   Я  прошел  в  отгороженный  конец  приемной   и   осмотрел   машинку.
Электрический мотор тихо гудел. Пощупал рукой - машинка теплая,  значит,
включена уже какое-то время.
   Подойдя к двери кабинета Холгейта, я постучал.
   Никакого ответа.
   Подождал, открыл дверь.
   Внутри - полный разгром. На полу  валялся  разбитый  вдребезги  стул,
изготовленный из папье-маше макет  сброшен  со  стола,  красивые  домики
разбросаны по всей комнате, некоторые поломаны, их,  видимо,  растоптали
ногами. Выходящее на улицу  окно  распахнуто,  портьеры  шевелил  легкий
ночной ветерок.
   Из письменного стола  были  выдернуты  все  ящики,  железный  шкаф  с
папками, очевидно, опрокинулся, когда выдвигали последний  ящик.  Кто-то
что-то в спешке искал.
   На полу валялась дамская сумочка с  оборванным  ремешком  и  погнутой
застежкой. Раздавленная пудреница. Рядом - кусочки  компактной  пудры  и
осколки зеркальца.
   Я поднял  кусочек  пудры,  понюхал,  потрогал  пальцами.  Пудра  была
бледно-розового цвета, с запахом гвоздики.
   На полу я обнаружил наполовину  скрытую  под  макетом  из  папье-маше
дамскую туфельку. Подсунув пальцы под край зеленого макета, я  приподнял
его и, достав туфельку, стал внимательно ее разглядывать.
   Крокодиловая  кожа,  марка  обувного   магазина   в   Солт-Лейк-Сити.
Изысканная кожаная штуковина так и  кричала  о  высокой  моде.  Туфелька
стоила немалых денег и предназначалась для изящной ножки.
   Я принялся разглядывать разбросанные вокруг шкафа бумаги.
   Большинство вывалившихся на пол бумаг были в мягких папках, но многие
были выдраны из папок и разбросаны по полу кем-то, искавшим определенный
документ, или же они случайно  выпали  из  конвертов.  Эти  были  опции,
контракты и квитанции. Почти все - на бланках.
   Но один лист особенно бросился мне в глаза. Тонкая бумага для копий с
текстом, напечатанным под фиолетовую копирку.
   Кому-кому, а мне эта бумага была хорошо известна.
   Многие детективные агентства печатали на такой отчеты клиентам.
   Я вытащил из кучи бумаг тонкий лист и обнаружил, что к нему подколоты
еще два.
   Это был отчет, и он гласил:
   "По получении указаний держать объект под наблюдением:  было  сочтено
целесообразным следить за ее автомобилем, дабы наблюдать за  ней,  когда
она  покидает  дом,  так  как  не  имелось  другого  реального   способа
установить наблюдение непосредственно за квартирой, кроме как  поставить
агента на лестничной площадке,  что  нарушило  бы  пожелания  клиента  о
скрытом наблюдении.
   Посему, когда стало очевидным, что за ее автомобилем следит еще  одно
лицо, об этом по  междугородному  телефону  уведомили  клиента,  и  было
получено указание приставить агента к данному лицу с целью  установления
личности.
   В 2.25 объект -  Дорис  Эшли  -  покинула  свою  квартиру  и,  сев  в
автомобиль, отправилась, как обычно в это время, в супермаркет.
   Человек,  державший  под  наблюдением   ее   автомобиль,   прибыв   к
супермаркету,  поставил  свою  машину  настолько  близко  к   автомобилю
объекта, что девушке с покупками было в нее  не  войти.  Позднее  данное
лицо, сделав вид, что машина не его, закоротил в ней зажигание,  видимо,
искал предлог для знакомства с  объектом,  что  ему  удалось,  поскольку
объект пригласила его поехать с ней.
   Доехав до пункта близ Одиннадцатой  и  Главной  улиц,  он  неожиданно
покинул автомобиль объекта,  и  нашему  агенту  не  удалось  возобновить
наблюдение за ним до следующего дня, когда он снова был обнаружен.
   Было выяснено, что машина, в  которой  он  закоротил  проводку,  была
взята  в  городе,  в  пункте  проката  "Континентл",  но  в  тот  момент
установить личность клиента, взявшего машину напрокат, сразу не удалось.
   На следующий день данное лицо было снова прослежено до  супермаркета.
В  супермаркете  как  раз  в   то   время,   когда   объект   собиралась
рассчитываться, он обратился к одному из кассиров. Объект его узнала  и,
по всей видимости, обрадовалась. Явно по ее приглашению,  он  сел  в  ее
автомобиль и на этот раз поехал к ней домой. Наблюдаемый ехал на той  же
машине, взятой напрокат в пункте проката  "Континента".  Под  предлогом,
что машина  попала  в  аварию,  нашему  городскому  отделению  агентства
удалось установить личность клиента.
   Этим  лицом  является  Дональд  Лэм  -   совладелец   "Кул   и   Лэм.
Конфиденциальное бюро расследований".
   Детективы оттуда в своих действиях часто отклоняются от  общепринятых
норм. О бюро мало  что  известно,  поскольку  оно  не  имеет  постоянной
клиентуры и выполняет одиночные поручения неординарного свойства.
   По имеющимся сведениям, Лэм изобретателен и находчив, крайне дерзок в
своих действиях  и  порой  ради  достижения  реальных  или  воображаемых
результатов  для  своих  клиентов  явно  пренебрегает   профессиональной
этикой.
   В соответствии с поручением мы  немедленно  информировали  клиента  о
полученных сведениях по междугородному телефону.
   В это время Дональд Лэм находился в квартире объекта.
   По получении информации  относительно  упомянутого  лица  клиент  дал
указание немедленно прекратить все операции  по  негласному  наблюдению,
закрыть дело, представить окончательный  счет  за  услуги  и  больше  не
предпринимать никаких действий.
   В соответствии с этими  указаниями  агент  был  отозван  в  городскую
контору и дело прекращено.
   Детективное агентство "Эйс Хай", лос-анджелесское отделение.
   Посылается по указанию Дж. С. Л., владельца агентства".
   Я просмотрел отчет, сложил  и  сунул  в  карман.  Поискал  папку  или
конверт, откуда он мог вывалиться, но безрезультатно.
   Заметил полуоткрытую дверь в туалет. Распахнул ее,  и  уже  собирался
войти внутрь, когда услышал в приемной чьи-то шаги.
   Подбежав к окну, я выглянул наружу. Позади  моей  машины  стояла  еще
одна. Я не мог отчетливо разглядеть ее, но было видно, что  это  большой
блестящий автомобиль.
   Раздвинув портьеры на открытом окне,  я  бесшумно  перевалился  через
подоконник и спрыгнул на землю.
   Крадучись, направился к своему автомобилю,  но,  передумав,  побежал.
Вскочил в машину, завел мотор и, стараясь не сильно шуметь,  тронулся  с
места.
   Кто-то закричал мне вслед.
   В открытом  окне,  из  которого  я  только  что  выпрыгнул,  мелькнул
человеческий силуэт.
   - Эй, ты! - орал неизвестный. - Вернись! Стой, говорю!
   Я нажал на газ.
   На ходу я увидел, как человек выбирается из окна и бежит по газону  к
своей машине. В конце подъездной дорожки  я  развернулся  и,  выехав  на
шоссе, увеличил скорость.
   Проехав с полмили, я увидел в зеркале заднего обзора свет фар.
   Тут уж я постарался выжать из машины все что мог.
   Впереди  показался  сигнал  "стоп".  Проскочив  его  на  максимальной
скорости, на какую только была способна моя машина,  я  круто  повернул,
пронзительно завизжали колеса, и я снова помчался по прямой. Фары  опять
высветили сигнал "стоп". На этот раз  я  достиг  пересечения  с  главной
магистралью и увидел сбоку свет приближающихся фар, но, не снимая руки с
кнопки сирены, проскочил белую полосу и понесся дальше.
   На какую-то долю секунды слева мне в глаза ударил слепящий свет  фар,
до которых было не больше десятка метров.
   Пронесло! Впереди было чисто.
   Выигранного времени хватило, чтобы развернуться  на  сто  восемьдесят
градусов, сбросить скорость и степенно двинуться в обратном направлении.
   Я как раз подъехал к пересечению с Главной улицей,  когда  навстречу,
тоже не обращая  внимания  на  сигнал,  промчалась  преследовавшая  меня
машина.
   Водителю было не до того, чтобы разглядывать встречные машины. Думаю,
если он что и разглядел, так только встречный свет моих фар.
   Я не спеша повернул на главную магистраль и слился с потоком машин.
   Направился в сторону Лос-Анджелеса. Доехав  до  первой  бензоколонки,
где был телефон, я позвонил домой Берте.
   Услышал ее раздраженный голос.
   - Что у тебя на этот раз? - спросила она. - И какого черта ты  ничего
не сообщаешь о своих делах? Наш клиент  интересуется,  обнаружил  ли  ты
что-нибудь, и мне,  как  всегда,  приходится  молоть  чепуху,  что  дело
продвигается и что ты  в  данный  момент  слишком  занят,  чтобы  писать
отчеты.
   - Ладно, - сказал я, - это не чепуха, дело действительно продвигается
и я действительно слишком занят, чтобы писать отчеты. И мне надо с тобой
срочно переговорить.
   - О чем?
   - О делах.
   - Да я в постели.
   - Тогда вставай, - посоветовал я. - Во всяком случае, не следует  так
рано ложиться в постель.
   - Катись к чертовой бабушке, Дональд Лэм! - заверещала она в телефон.
- Ты же знаешь, что я ложусь пораньше и читаю, чтобы уснуть.
   Тогда читай, чтобы не заснуть, - ответил я. - Буду через полчаса.

Глава 6

   Дверь открылась сразу после моего звонка. Берта Кул встретила меня  в
пижаме, волосы накручены на бигуди.
   Она была взбешена.
   - Скажешь наконец в чем дело? - потребовала она, как только я вошел и
уселся в кресло. - Неужели, черт побери,  не  мог  заскочить  в  офис  и
отстукать на машинке отчет, чтобы я могла утром показать клиенту?  Да  и
твоя окаянная секретарша, что не сводит с тебя телячьих  глаз,  была  бы
только рада, если бы ты вытащил ее из постели и все продиктовал.  Или  у
тебя, может быть, нет...
   Я оборвал партнершу:
   - Берта, новость слишком горяча.
   - В чем дело?
   - Меня накололи.
   - Кто?
   - Детективное агентство "Эйс Хай".
   - Какого черта они суют нос в наше дело?
   - В том-то и дело, что они в наше дело не лезут.
   Ведут  собственное.  Их  агентов  наняли  следить  за  Дорис  Эшли  и
проверять все ее действия. Поэтому, когда я  появился  в  кадре  и  стал
наблюдать за ее машиной,  агент  "Эйс  Хай"  засек  меня  и  сообщил  по
междугородной своему клиенту.
   - Кто-нибудь из здешних? - подозрительно прищурилась Берта.
   - Я сказал, по междугородной, Берта. Из Колинды теперь прямой  набор.
На, посмотри. - Я передал Берте отчет "Эйс Хай".
   - Убей меня Бог! - кончив читать,  воскликнула  Берта.  -  По-твоему,
Дональд, этот Ламонт Хоули договорился с еще одним агентством?  Дональд,
но как ты это достал?
   Я рассказал ей о происшедшем.
   - В таком случае Хоули, должно быть,  с  нами  хитрит.  -  Берта  Кул
захлопала своими алчными  глазками.  -  В  этом  все  дело,  Дональд,  -
решительно заявила она. - Так оно и есть. Этот сукин  сын  подрядил  два
детективных агентства - "Эйс Хай" и наше - и заставил играть друг против
друга. Люди "Эйс Хай" работали несколько дней и ничего  не  добились,  а
тут кто-то сказал парням из "Консолидейтед интериншуранс" о тебе,  какой
ты ловкач в обращении с женщинами. Тогда становится понятно, почему  они
отказались от услуг "Эйс Хай",  как  только  узнали,  что  ты  установил
знакомство с Дорис Эшли.
   - Как бы там ни было, - сказал я, -  в  этом  деле  требуется  полная
ясность. Я не  люблю,  когда  меня  обводят  вокруг  пальца,  и  мне  не
нравится, когда клиент выкладывет лишь  часть  фактов.  Вызывай  Ламонта
Хоули к нам в офис, и пускай выкладывает все начистоту.
   - Вот это по-нашему, Дональд! - воскликнула она.
   И вдруг часто заморгала глазами. - Минутку, Дональд.
   Если не считать этого отчета парней из "Эйс Хай", у нас нет ничего  в
подтверждение наших претензий, и, конечно же, Хоули захочет  знать,  как
мы его достали и...
   - Не говори ему, - посоветовал я. - Пускай поломает голову.
   Берта молча обдумала мой совет и расплылась в улыбке:
   - Хочу увидеть рожу этого сукина сына, Дональд.
   Он пытается стравить два детективных агентства.  Поручает  парням  из
"Эйс Хай" установить контакт. У них ничего  не  получается.  Вступаем  в
дело мы, не успев глазом моргнуть налаживаем контакт, а он  узнает,  что
нам известно все о другом детективном агентстве  и  полученных  от  него
указаниях. Вот уж покрутится!
   - Ладно, - прервал я излияния Берты. - Теперь вопрос,  откуда  взялся
отчет?
   - Ты же говорил, что нашел его в кабинете Холгейта.
   - Хорошо, а как он попал к Холгейту?
   - Он...  Убей  меня  Бог!  -  в  очередной  раз  воскликнул  Берта  и
погрузилась в молчание.
   - Он получил его от какой-то женщины, которая явилась к нему.  Вскоре
после этого в кабинет вошел кто-то  еще,  и  началась  общая  потасовка.
Холгейт с женщиной явно повязан общим  делом.  Помимо  прочего,  женщина
была на стороне мужчины, ворвавшегося в кабинет и затеявшего потасовку.
   - Откуда ты знаешь?
   Я рассказал ей о туфельке.
   - Она должна была вернуться и  подобрать  ее,  -  заметила  Берта.  -
Невозможно ходить в одной туфле на высоком каблуке.
   - Возможно, другую туфлю она сбросила, - возразил  я,  -  и  пошла  в
одних чулках.
   - Могла, -  согласилась  Берта,  -  если  почему-либо  сочла  опасным
возвращаться за туфлей. Хорошо, так  что  там  произошло?  Ты  говоришь,
потасовка. Кто одержал верх?
   - Незваный гость.
   - Как ты узнал?
   - Потому что он разнес вдребезги все в кабинете, разыскивая что-то.
   - Этот отчет?
   - Ни черта, - возразил  я.  -  Отчет  остался  в  кабинете  и  весьма
вероятно, черт возьми, что его как раз и принес туда кто-то из тех,  кто
там появился, - она или он.
   - Почему ты так думаешь?
   Я изложил свои соображения:
   - Пришелец явился в кабинет. Завел разговор с хозяином. Потом  достал
из кармана отчет и отдал Холгейту.
   Возможно,  это  и  послужило  началом  потасовки.   Кабинет   здорово
пострадал. В  потасовке  принимала  участие  и  девица,  огрела  кого-то
сумочкой по голове, да так, что поломалась застежка,  и  все  содержимое
рассыпалось по полу. Уходя, она сумочку бросила, так как та погнулась  и
не закрывалась. Правда, что-то нужное она  забрала  с  собой,  вероятно,
завернув в полотенце.
   - При чем тут полотенце?
   - При кабинете есть туалет, там на вешалке  нет  полотенец,  но  одно
валяется на полу.
   - Хорошо, - продолжала Берта, - с нами никак это не могут связать?
   - Не знаю, - ответил я. - Именно это меня и беспокоит.
   - Почему беспокоит?
   - Потому что пока я был там, подъехала машина.
   Это мог быть ночной вахтер. Могла быть полиция. Не знаю, кто это был.
Я выпрыгнул в окно и дал  деру.  Он  последовал  за  мной.  Мне  удалось
оторваться и, развернувшись в обратном направлении, сбить его со следа.
   - Ладно, ты от него ушел.
   - А если он записал номер машины? Я оставил арендованный автомобиль и
был на машине агентства, зарегистрированной на нас.
   - Какого черта ты это сделал? - спросила Ветра.  -  Не  хватало  еще,
чтобы этот малый записал номер...
   - Экономил на служебных расходах, - ответил я.
   Берта зло уставилась на меня.
   Я ухмыльнулся.
   Помолчав, Берта предложила:
   - Не стоит ли сообщить в полицию?
   - О чем именно?
   - Что вломились в кабинет к человеку и...
   - Откуда нам известно,  что  вломились?  -  перебил  я  ее.  -  Дверь
кабинета была открыта. Фирма общедоступная.  Возможно,  Холгейт  сам  их
пригласил.
   - Ну тогда, что в том кабинете разгром, украли бумаги и...
   - Откуда мы знаем, что украли бумаги? - спросил я. - Кто-то  рылся  в
шкафу с папками и делал это довольно небрежно. Не  выдвигал  и  задвигал
ящики, а выдергивал один за другим, пока не переместился центр тяжести и
шкаф рухнул на пол. Бумаги рассыпались, а тот, кто рылся в шкафу, поднял
шкаф, поставил на место, вот и все. Откуда мы знаем, что он что-то взял?
   Берта задумалась.
   -  Иными  словами,  -  продолжал  я,  -  мы  не  знаем  ни  о   каком
преступлении, и нет никакого смысла сообщать о преступлении, если его не
было.
   - Головастый стервец, - восхищенно заметила Берта. - Я бы никогда  не
отважилась ступить на такой тонкий лед, но если ты  считаешь,  что  тебе
это сойдет с рук, валяй!
   - Весь вопрос в том, -  сказал  я,  -  и  мне  надо  это  знать,  что
случилось с Холгейтом?
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ждал ли он, когда уйдут незваные пришельцы, кто  бы  они  ни  были,
и...
   - Не называй их так, -  поправила  меня  Берта.  -  Пусть  это  будут
посетители.  Мне  показалась  интересной  твоя  мысль  о  том,  что  это
общедоступная фирма и что Холгейт, возможно,  сам  их  пригласил,  чтобы
продать участок.
   - Ладно, - согласился я. - Когда посетители удалились, отправился  ли
он следом или...
   - Конечно же, уехал, - решила Берта. - Его машины там не было. Ты  же
говорил, что когда подъехал, стоянка была пустая.
   Я согласно кивнул.
   - Не пошел же он оттуда пешком, - продолжала убеждать меня Берта. - У
него была машина. Посетители уехали на своей машине, потом Холгейт уехал
на своей.
   - Мне звонили до отъезда или после? - задал я вопрос.
   - Вероятно, после, - ответила Берта.
   - Будем надеяться, - вздохнул я.
   - Ты так не думаешь?
   - Не знаю, Берта. Поскольку им известно,  кто  я  такой,  дело  может
стать довольно щекотливым. Полагаю, нужно  позвонить  Ламонту  Хоули.  У
тебя есть номер, по которому его можно застать вечером?
   - А, черт, нет! - чертыхнулась Берта. - Такого телефона он не  давал,
только личный. Но не думаю... Черт побери, Дональд, почему с тобой вечно
так получается?
   Всякий раз, как ты берешься  за  дело,  оно  ни  с  того  ни  с  сего
выливается  в  чрезвычайное  происшествие,  в   конце   которого   потом
оказывается труп.
   - Будем надеяться, потом, - пробормотал я.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Если труп имеется уже теперь, - пояснил я, - то дело может  принять
плохой оборот.
   Берта недоуменно заморгала:
   - О чем ты, черт побери, говоришь?
   - Я говорю о том, что произойдет, если появится труп.
   - Кого ты имеешь в виду?
   - Холгейта.
   - Не говори глупостей.
   - Что здесь глупого?
   Берта возмущенно захлопала ресницами.
   - Убей меня Бог! - выдохнула она.
   После минутного молчания Берта наконец произнесла:
   - Погоди, ты только что говорил, что кто-то мог  видеть  номер  твоей
машины. А как насчет отпечатков пальцев? Ты же удирал оттуда  в  большой
спешке. Должно быть, оставил...
   - Наследил по всей комнате, - подтвердил я. - Но не теряй головы. Это
я улажу.
   - Как