яростью,  что  чуть  не  повредила  пружины
заднего сиденья.
   - Что?! - завопила она.
   - Десять центов за милю, - повторил я.
   - Ах вы... По какому чертову праву вы конфисковали  машину  Дональда?
Да кто вы такой? - орала Берта на Селлерса.
   Селлерс, поглощенный дорожными знаками, перебросил сигару  из  одного
угла рта в другой - и ноль внимания.
   Берта продолжала бушевать с полмили, а потом погрузилась в  молчание,
горькое, гнетущее, с зубовным скрежетом и душевным надрывом.
   А Селлерс вел машину вроде бы без всякой спешки.
   Мы потихоньку добрались до Ньюпорта, а там и до шикарного  яхт-клуба.
Селлерс блеснул своим жетоном, помахал документами, и машину  пропустили
на стоянку.
   Его ожидал офицер полиции.
   - Сюда, - только и сказал он.
   - Следуйте за мной и помалкивайте, - приказал Селлерс нам с Бертой.
   Мы  прошли  к  частному  причалу,  где  качалась  большая   океанская
двухвинтовая яхта. Сходни охранял один офицер полиции.
   Он пропустил нас без разговоров. Мы спустились в каюту.
   Монтроуз Л. Карсон, Бернис Клинтон  и  несколько  полицейских  сидели
вокруг стола.
   На лице Карсона застыла маска ярости.
   - Не сомневаюсь, это ваших рук дело, - сказал он, увидев меня.
   Я поклонился.
   Селлерс выступил вперед:
   - Отвечаю за все я, Карсон.
   - Я отберу у вас лицензию, - пообещал мне Карсон. - Вы меня предали.
   - Заткнитесь, -  оборвал  его  Селлерс.  -  Вы  поручили  этим  людям
заняться утечкой информации из вашей конторы. А утечки никакой не  было.
Была мистификация. Вы хотели,  чтоб  каштаны  из  огня  таскали  за  вас
другие. Правда, вы не предлагали им раскрыть убийство или совершить его.
   - Откуда мне знать, что они делали, - сказал Карсон. - От Лэма  можно
ждать чего угодно.
   Селлерс обратился к офицеру:
   - Вы обыскали его?
   Офицер кивнул:
   - Обыскал, но ничего не нашел.
   - А как насчет девки?
   - Я не девка, - заявила Бернис Клинтон. - И меня не обыскивали. И  не
будут обыскивать. Я не дамся. Попробуйте  только  дотронуться  до  моего
багажа. Я приличная женщина. Я не позволю сборищу мужиков  щупать  меня,
прикрывая дармовое удовольствие служебным долгом. Я требую...
   Селлерс ткнул пальцем в Берту.
   - Уполномочьте ее, - посоветовал он офицеру.
   Офицер ухмыльнулся и спросил:
   - Как ее зовут?
   - Берта Кул.
   - Берта Кул, - произнес офицер, - именем закона я  уполномочиваю  вас
оказать помощь полиции. Я обязываю вас обыскать арестованную.
   Бернис Клинтон побледнела, вскочила на ноги и крикнула:
   - Вы не смеете!
   - Где бы нам уединиться? - безмятежно спросила Берта.
   Рядом свободная каюта, - офицер кивнул на дверь.
   - Пошли, дорогуша, - обратилась Берта к Бернис.
   - Катись к чертовой матери, - процедила та.
   Берта обхватила ее за талию и вынесла за дверь, словно мешок.
   Карсона вывели на пирс.
   Селлерс сел и с облегчением расплылся в улыбке. Офицер  усмехнулся  в
ответ. Селлерс ткнул в меня пальцем и пригласил:
   - Присаживайся, Поллитровочка!
   За дверью послышались шум, топот, потом  пронзительная  ругань.  Яхта
вздрогнула, будто ударилась о причал.
   Через десять минут вернулась Берта с Бернис Клинтон на буксире.
   У  Бернис  был  такой  вид,  точно  ее  пропустили  через  мясорубку:
всклокоченные волосы, рваная юбка, в блузке - дыра.
   - Я обыскала ее, - сообщила Берта.
   - Нашли что-нибудь?
   Берта швырнула на стол бумажку.
   - Под лифчиком, - кратко доложила она.
   Полицейские сгрудились вокруг  стола.  У  меня  не  было  возможности
последовать их примеру. Но вскоре Селлерс подвел итог:
   - Теперь все ясно.  Известен  мотив  -  завещание  Герберта  Джейсона
Даулинга. Он все отдал Бернис Клинтон.
   - Когда оно было подписано? - спросил я.
   - Два года назад, - ответил Селлерс.
   - В этом случае оно не стоит даже той бумаги, на которой написано.  У
Даулинга   остались   сын   и   жена   по   гражданскому   браку.    Они
зарегистрировались в штате, где гражданский брак  признается  юридически
полноценным. У нее от Даулинга родился ребенок.
   Следовательно, он не может оставить наследство кому бы то ни было, не
оформив это специальным документом.
   - Дешевка! Шпингалет! - закричала Бернис Клинтон. - Думаешь, ты умнее
всех? Взгляни на завещание, его подготовил хороший адвокат, такой  знает
все ходы и выходы. Там указано: пусть хоть кто объявит себя наследником,
хоть супруга, хоть  любой  другой  родственник  -  им  причитается  один
доллар.
   - Но уж вы-то тем более  не  можете  претендовать  на  наследство,  -
возразил я. - Вам предъявят обвинение в убийстве.  Убийца  не  наследует
имущество убитого.
   - Это завещание как раз то, что нам нужно, - сказал Селлерс.  -  Плюс
попытка к бегству.
   - Вам не удастся состряпать дело! - выкрикнула Бернис Клинтон. - Я по
горло сыта вами, дешевки с жестянками, сукины дети!..
   Берта взмахнула рукой и ухватила Бернис за рваную блузку:
   - Заткнись. Не смей поносить моих собратьев.
   Уж кем-кем, а Бертой Бернис точно была сыта. И потому сразу  умолкла.
Полицейские заулыбались.
   Селлерс подошел ко мне.
   - Ты свободен, как ветер в поле, -  объявил  он.  -  Ты  -  свободный
гражданин, ни у кого нет к тебе никаких претензий.  Отправляйся  на  все
четыре стороны.
   - Вы не можете меня отпустить. Вам дано  указание  держать  меня  под
арестом.
   - А по междугороднему телефону я получил  указание  освободить  тебя,
если мы  накроем  эту  парочку.  О  чем,  черт  возьми,  ты  думаешь,  я
разговаривал по телефону второй раз, когда уже  разузнал  про  такси?  -
Селлерс ухмыльнулся. - Нам нужна хорошая помощница,  чтоб  управиться  с
арестованной. Иначе эта девка объявит, что по дороге в тюрьму мы  напали
на нее с грязными  намерениями.  Берта  ведь  уже  получила  официальный
статус.
   - И жалование получу? - обрадовалась Берта.
   - Получите, если предъявите счет округу, - ответил Селлерс.
   - Не беспокойтесь, предъявлю, - пообещала та.
   Бернис Клинтон хотела было что-то сказать, но, кинув взгляд на Берту,
осознала тщетность своих усилий.
   - Нам еще предстоит обыскать яхты, - сказал  Селлерс.  -  А  вы  пока
осмотрите, пожалуйста, багаж арестованной, миссис Кул. - Он обернулся ко
мне и указал большим пальцем на дверь:
   - А ты, Поллитровочка, проваливай.
   Я так и сделал.

Глава 19

   Офис Герберта Джейсона Даулинга был закрыт  по  причине  его  смерти.
Дорис Джилмен, женщину, которая обедала вместе  с  ним  в  кафетерии,  я
застал дома.
   - Это вы меня преследовали, - заявила она, едва я представился.
   - Совершенно верно. Я  шел  за  вами  от  самого  кафетерия,  где  вы
украдкой встретились с Даулингом.
   Наши взгляды скрестились. Несколько мгновений она молча изучала меня,
потом спросила:
   - Что, собственно, вам угодно?
   -  Хочу  знать,  почему   ваша   встреча   была   обставлена   такими
предосторожностями?
   - Из-за Бернис Клинтон.
   - Вы знали, что в кафетерии она наблюдала за вами?
   - Как?! - воскликнула Дорис Джилмен. - Она была там? -  Я  кивнул.  -
Тогда все становится понятным.
   - Что именно?
   - Убийство. Бернис... она опасна.
   - Тогда она еще не выпустили когтей, - заметил я. -  Но  вот  вопрос,
зачем вы проводили время с Даулингом - ради брака, денег или...
   - Я не проводила с ним время, -  возразила  Дорис.  -  Ситуация  была
совершенно иной.
   - Я уже устал слушать такие заявления.
   - Как женщина я интересовала Даулинга ничуть  не  больше,  чем  мешок
картошки.
   - По-моему, дело обстояло несколько иначе. Вы строили ему глазки и...
   - Естественно, строила глазки. Он хотел того, чего я никак  не  могла
дать. Вот я и уклонялась от его натиска всеми возможными способами.
   - Чего же он домогался, любви?
   - Глупости! Стоило ему поманить пальцем, я  бы  тотчас  ему  поднесла
себя на серебряном подносе. Он хотел вернуть Айрин Аддис.
   - Ого-го!
   - И пришел ко мне за помощью, чтоб я помогла.
   - А помочь вы не могли.
   - Да, не могла и всячески старалась отвлечь его и развлечь.
   - А с Айрин разговаривали?
   - Нет, не разговаривала. Ее настроение не было  для  меня  тайной.  Я
тянула время: авось он успокоится или она передумает.  Кто  ведает,  что
произошло  бы  дальше,  если  бы...  Он  ужасно  боялся  Бернис...   Она
пригрозила, что скорей убьет его, чем отпустит.
   - У нее не было на него никаких законных прав.  Что  мешало  Даулингу
послать ее подальше?
   - О, она мастерица  качать  права,  даже  не  имея  их.  В  пору  его
влюбленности она натаскала кучу перьев для гнездышка.
   - Письма? - поинтересовался я.
   - Письма, магнитофонные записи, фотографии... Она многое запасла.
   - Чего ж она добивалась?
   - Законного брака.
   - Может, согласилась бы на имущественное соглашение?
   - Сперва, пожалуй, да. Под конец - нет. Он откладывал решение слишком
долго. - Когда от Бернис легко было откупиться, он  тянул.  А  потом  ее
запросы фантастически возросли. Ей захотелось стать миссис Даулинг.  Она
возжаждала общественного положения, признания - просто помешалась.
   - Она намазывала масло на хлеб с двух сторон, - прокомментировал я. -
Точней, на два ломтя одновременно.
   - О чем вы?
   - Монтроуз Л. Карсон хотел взорвать компанию Даулинга изнутри. И  был
близок  к  успеху.  Не  хватало  небольшого  смачного  скандальчика  для
завершения операции, и Карсон готовился организовать таковой.
   - Карсон! - вскричала она. - Так вот почему он взял Айрин к  себе  на
работу!
   - Конечно. Он подстроил для нее ловушку.  Вся  затея  была  ловушкой.
Бернис сменила лошадей и стала стричь на этом купоны.  Не  знаю,  обещал
Карсон на ней жениться или нет, но кое-какие обязательства наверняка  на
себя принял. Он обеспечил ей классную квартиру в Санта-Ане. На имя Агнес
Дейтон.
   Дорис изумленно смотрела на меня широко открытыми глазами.
   - А кроме того, - продолжал я, - Бернис Клинтон заполучила завещание,
подписанное Даулингом...
   - Ах, это! Оно ровно ничего не значит.
   - Откуда вы знаете? - спросил я.
   - , Потому что Даулинг позже собственноручно написал новое завещание,
по которому наследовать все должны Айрин Аддис и ее сын. Он говорил  мне
об этом. Он собирался отдать завещание Айрин, объяснив ситуацию.
   - Погодите-ка, - остановил я Дорис. -  Он  сказал  вам,  что  намерен
отдать завещание Айрин?
   - Да. И он спрашивал меня, не повлияет ли этот жест на ее отношение к
нему. Мне стало ясно, что он всецело поглощен Айрин и другой женщины для
него нет и не будет в целом мире.
   - Он собирался отдать завещание Айрин?
   - Да. Я ведь об этом и твержу.
   - Значит, он прихватил завещание в  мотель  "Плавай  и  загорай".  Но
ничего такого при осмотре трупа не обнаружили.
   -  В  кафетерии  он  открыл  мне  свои  карты.  Сказал,  что  вечером
встречается с Айрин, правда, не сказал где.
   И спросил, как поступить с завещанием... А что, если преступник нашел
завещание и уничтожил? Что теперь будет?
   -  Все  зависит  от  того,  сумеем  ли  мы  доказать,  что  завещание
существовало, что Даулинг не  изменил  свое  намерение  и  не  уничтожил
документ перед поездкой в мотель.  Непростая  задача...  Теперь  о  сыне
Айрин. Надо еще доказать, что Даулинг признавал его своим. Может,  вы  с
ним переписывались и он затронул эту тему письменно?
   - У меня есть письмо о завещании.
   - Как это?
   - Понимаете,  Даулинг  сначала  завещал  все  одной  Айрин,  а  потом
переиграл: половину ей, половину - сыну.
   - И где же первое завещание?
   Она наморщила лоб, вспоминая.
   - Кажется, оно у меня.
   - У вас?! Тогда ищите, - велел я.
   Она прошла к столу,  открыла  ящик,  порылась  в  бумагах  и  наконец
объявила:
   - Вот оно!
   Документ гласил:
   "Получив квалифицированную консультацию и уверившись, что  завещание,
целиком написанное от руки, с  подписью  и  датой,  является  юридически
правомочным, настоящим я выражаю мою последнюю волю,  оставляя  все  что
имею Айрин  Аддис.  Я  сознательно  не  делаю  специальных  распоряжений
касательно моего сына, Герберта  Даулинга,  ибо  уверен,  что  его  мать
позаботится о нем. Я отменяю все свои завещания, составленные  ранее.  Я
одинок. Лишившись Айрин, я искал женщину, способную  ее  заменить.  Увы,
тщетно. Теперь я знаю, что такой женщины нет. Во  всем  мире  существует
одна-единственная Айрин. Я думал обрести свободу в  веселом  холостяцком
житье. Слишком поздно я осознал, что холостякам суждено одиночество.
   Герберт Джейсон Даулинг".
   Завещание было подписано, судя по дате, десять дней назад.  Я  сложил
документ и положил в карман.
   - Вы подтвердите под присягой, что это рука Даулинга?
   - Конечно.  Но  завещание  недействительно,  раз  есть  еще  и  более
позднее.
   - Бернис пронюхала о втором завещании и  о  том,  что  Даулинг  хочет
передать его Айрин. Она последовала за ним в мотель. Выстрелила  в  него
через  окно,  забралась  в  номер  и  выкрала  завещание.  Считала,  что
завещание в ее пользу останется  в  силе,  что  потом  заставит  Карсона
жениться  на  себе.  Чем  плохо?  Независимое  состояние  на  твое  имя,
независимое положение и общественный престиж,.. Я был уверен, мы  сможем
доказать, что убийца - Бернис и тем самым  аннулируем  завещание  на  ее
имя. Но было мало надежд получить хоть какие-нибудь средства для Айрин и
доказать, что ее ребенок от Даулинга. А теперь - нет проблем!
   - О, я так рада!
   - Неужели? Вы ведь тоже охотились за Даулингом, - удивился я.
   - Я признала свое поражение, когда мы  в  последний  раз  виделись  в
кафетерии. Тогда я поняла, что ничего от него не добьюсь. Никакой другой
женщине  не  утолить   голод,   терзавший   его.   Получать   физическое
удовлетворение - сколько угодно. А душой он принадлежал Айрин Аддис... Я
открываю вам свои карты, Дональд Лэм. Вы  вправе  счесть  меня  коварной
интриганкой. Не исключено, что такая я и есть. Как и все женщины,  когда
речь заходит о замужестве, благополучии, респектабельности.
   Я достал блокнот и принялся писать.
   - Что это вы пишете? - спросила она.
   - Расписку, что взял завещание.
   Вручив ей листок, я ушел.
   А у нас в офисе навстречу мне бросилась Элси Бранд:
   -  Где  ты  был?  Ходили  жуткие  слухи,  будто  над  тобой   нависла
опасность...
   - Нависала.
   - И грозит по-прежнему!
   - Нет.
   - О, Дональд, я так рада!
   Она обвила меня обеими руками. Губы  ее  непроизвольно  потянулись  к
моим.
   - О,  Дональд,  я  так  ужасно  перепугалась!  Берта  была  на  грани
помешательства.
   - Спасибо за заботу, малыш, - сказал я, - и за поцелуй.
   -  Это  тебе  спасибо,  -  откликнулась  она  лукаво.   -   А   можно
поинтересоваться, что за дама подписывается инициалами М.Б.Х.?
   - Это, наверное, мисс Хайнс с телеграфа.
   - А как ее зовут?
   - Мэйби, - ответил я. - Может Быть.
   - Может Быть?
   - Может Быть.
   - Ну, судя по записке, она не колеблется, никаких "может быть".
   - А еще какие новости?
   - От танцовщицы Даффидилл Лоусон.
   - Что с ней?
   - Позвонила. И страстным  голосом  просила  передать,  что  она  тебе
чрезвычайно признательна.
   - За что еще?
   За твой  вклад  в  ее  рекламу.  Ее  ангажировали  на  выступления  в
стриптизе в Лас-Вегасе, на две недели, по десять  штук  за  каждую.  Она
утверждает, что ее сделал ты... Дональд, это правда?
   - Что правда?
   - Ты ее сделал?
   Я улыбнулся и спросил:
   - Как твои газетные вырезки, сестренка? Берта Кул вот-вот явится. Мне
надо заблаговременно связаться с  адвокатом  и  поторопить  Айрин  Аддис
подготовить ходатайство  о  введении  в  силу  последней  воли  Герберта
Джейсона  Даулинга.  Состояние  составит  приблизительно  два   миллиона
долларов к тому времени, как мы окончательно разоблачим интриги  Карсона
против Даулинга. Наш гонорар  таким  образом  достигнет  примерно  сотни
тысяч.
   Элси уставилась на меня широко открытыми в изумлении глазами.
   - Дональд, - воскликнула она, - ты просто  чудо!  -  И  опять  обвила
обеими руками.
   В этот момент Берта Кул открыла дверь. Одним взглядом  оценив  сцену,
она произнесла:
   - Изжарьте меня как устрицу! - и дала задний ход,  осторожно  прикрыв
за собою дверь.
   Пораженная Элси только и смогла вымолвить:
   - Ну, теперь изжарьте как устрицу меня!