песок со своих сухих плавок.
   - Вам надо беречься солнца,  -  предупредил  я  его.  -  Не  выходите
надолго - можете обгореть.
   - Нет, с этим у меня все в порядке, я не  обгораю.  Я...  Послушайте,
Лэм, если вы увидите Миру на пляже или еще где-нибудь, где мы  могли  бы
спокойно поговорить, не дадите ли мне знать?
   - Где вас найти?
   - До вечера я буду у себя в номере, потом спущусь в  коктейль-бар,  а
немного позже пойду обедать. Во всяком случае, старший коридорный  будет
все время знать, где я.
   - О'кей, - согласился  я,  -  я  сообщу  вам.  Но  сегодня  ей  такая
возможность может больше и  не  представиться.  Вероятно,  она  позвонит
откуда-нибудь, но учтите, что ваш телефон тоже может  прослушиваться.  А
возможно, за ней следят.
   - Вы думаете? То есть вы считаете, что они - кто бы  они  ни  были  -
могут зайти так далеко?
   - Как знать? Я обязан учитывать все - надеяться на  лучшее,  но  быть
готовым к худшему.
   - Да-да, вы правы.
   Он положил руку мне на плечо.
   - Дональд, - проникновенно сказал  он,  -  вы  совершенно  правы.  Вы
отлично работаете. Я очень рад, что Берта настояла на  вашем  участии  в
деле. Я уверен, мы во всем разберемся. Но пусть  все  же  Берта  возьмет
контакты на себя. Мы справимся, Дональд, обязательно справимся.
   - Конечно справимся, - подтвердил я.
   И он поплелся на своих ревматических  ногах  к  "Рой-ял  Гавайян".  Я
вернулся в "Моану",  позвонил  в  агентство  по  прокату  автомобилей  и
договорился насчет машины.
   В восемь часов я был уже на посту и не сводил глаз с дверей  квартиры
Миры.
   Вскоре вышла с сумкой наша служаночка, невинная, как агнец Божий. Как
и полагается служанке, она направилась к автобусной остановке  и,  когда
подошел автобус, забралась в него. Я двинулся следом.
   Автобус направился вниз по Калакауа-стрит, потом  свернул  налево  на
Кинг-стрит. Проехав полмили или около того, он остановился. Вышел  всего
один пассажир - моя "японочка".
   Пройдя вперед вдоль тротуара пару  десятков  метров,  она  подошла  к
довольно приличной машине, открыла дверцу, ловко запрыгнула  на  сиденье
водителя и, отъехав от тротуара, сразу дала по газам.
   В Гонолулу ездят так, что у  впервые  попавшего  сюда  водителя  душа
сразу уходит в пятки.  Все  едут  как  Бог  на  душу  положит,  свободно
выскакивают из ряда и втискиваются обратно, носятся как  сумасшедшие  по
узким улочкам, только шины визжат на крутых виражах. На перекрестке, где
сходятся четыре  или  пять  дорог,  гаваец  каким-то  сверхъестественным
чутьем угадывает, что будут делать другие водители, совершает немыслимые
рывки и зигзаги, не  снижая  скорости,  -  и  проскакивает!  Каждый  раз
кажется, что случилось настоящее чудо.
   Моя подопечная не была исключением - типичный гавайский водила. Что я
пережил, чтобы не упустить ее из виду, рассказать невозможно! Подъезжать
слишком близко я не решался, но твердо знал, что, если отстану хоть раз,
потеряю ее безнадежно.
   После нескольких лихих поворотов она выскочила на  шоссе,  ведущее  к
мысу Коко, и вот тут-то началась настоящая гонка!
   Иногда я почти нагонял ее, иногда отпускал  подальше.  Один  или  два
раза, когда был уверен, что она никуда не свернет, я  даже  обгонял  ее.
Она  этого  вынести  не  могла  -  сразу  же  давала  полный  газ  и  не
успокаивалась, пока не оказывалась впереди.
   Но вот она сбросила скорость и резко свернула вниз на дорогу, ведущую
к пляжу. Здесь открыто ехать за ней было уже опасно, но я все же рискнул
поехать следом по крутому спуску, выключив фары. Она свернула в  боковой
проезд; я проехал еще метров сто до конца  дороги,  сделал  разворот  и,
вернувшись к  этому  проезду,  обнаружил,  что  ее  машина  стоит  возле
аккуратного домика, прилепившегося к скале  над  уютной  бухточкой.  Дом
плотной стеной окружали банановые деревья, пальмы и  прочая  тропическая
растительность.
   Я чуть-чуть отъехал вниз, остановился, заглушил мотор и стал ждать.
   Минут через десять "японочка" вышла, села в машину  и  направилась  в
сторону Гонолулу. Несколько минут я следовал за ней, а когда убедился  в
том, что она возвращается, прибавил скорость и промчался мимо.
   Теперь она не торопилась и вела себя  по-иному.  Ее  обгоняли  другие
машины, но никакого впечатления это на нее не производило. Я  поглядывал
в зеркало заднего вида, чтобы не потерять ее.
   Когда мы  добрались  до  первых  городских  перекрестков,  я  сбросил
скорость и дал ей себя  обогнать.  Она  ехала  с  постоянной  скоростью,
спокойно,  не  проявляя  ни  малейшей  подозрительности;  возможно,  она
останавливалась на шоссе и убедилась в отсутствии слежки.
   Остальное было несложно. Через некоторое время она свернула в сторону
небогатого  квартала  Гонолулу,  сделала  три  или  четыре  поворота   и
остановилась возле весьма скромного  домика.  Я  видел,  как  она  вошла
внутрь; в доме зажегся свет и задернулись занавески.
   Тогда я вышел и осмотрел ее машину. Конечно, двери  были  заперты,  а
зажигание выключено. Посветив карманным фонариком, я  сумел  рассмотреть
показания спидометра. Эти цифры я записал. Вернувшись в машину, я поехал
к себе, записав и показания собственного спидометра.
   Сначала я отыскал Берту в "Ройял Гавайян".
   - Ну, как Бикнел? - спросил я ее.
   - Ты знаешь, за обедом он был очень  оживлен,  -  ответила  Берта.  -
Старая кляча ведет себя как молодой  жеребчик.  Мы  славно  пообедали  и
немного выпили. Потом, правда, он погрузился в задумчивость, то  и  дело
поглядывал на часы.
   - Это я сейчас улажу,  -  заверил  я  ее.  Вернувшись  в  "Моану",  я
позвонил к ним в отель и попросил соединить меня с Бикнелом. Бикнел снял
трубку тут же, и в голосе его звучало нетерпение.
   - Мистер Бикнел, наконец-то! - сказал я. - Никак не мог добраться  до
свободного телефона. Я звоню из ресторана "Лао Ючжэ". Когда я уходил  из
"Моаны", Мира бродила там в холле словно неприкаянная, кажется,  кого-то
ждала. Вы ничего не говорили ей о том, что будете в отеле "Моана"?
   - Я? Нет.
   - А я думал, говорили. По-моему, когда она нас встречала на  корабле,
вы рассказывали что-то про отель "Моана".
   - Я говорил только,  что  останавливался  там,  когда  приезжал  сюда
раньше, - сказал Бикнел.
   - А-а, ну, наверно, вы действительно именно это и хотели  сказать,  -
заливался я. - А то я подумал, что вы решили пойти в "Моану" и...
   - Хорошо, Дональд, благодарю вас, - прервал он меня. - Рад был  бы  с
вами поболтать, но я, к сожалению, занят. У  меня  деловое  свидание,  я
должен уйти. Всего хорошего.
   Он повесил трубку, а я спустился  в  одну  из  ближайших  закусочных,
подошел к официантке и сунул ей пятерку.
   - За что это? - недоуменно спросила она.
   - Позвоните, пожалуйста, по одному телефону, - попросил я.
   - И все?
   - И все.
   Мы зашли в телефонную будку, и я набрал номер "Рой-ял Гавайян".
   - А что теперь? - спросила она.
   - Попросите Стефенсона Д. Бикнела, - сказал я.  -  Его  на  месте  не
окажется, спросите, можно  ли  оставить  для  него  сообщение.  Говорите
сладким, обольстительным голоском, очень  вежливо.  Попросите  дежурного
передать ему, что звонила знакомая, что не может назвать  своего  имени,
но постарается обязательно встретиться с ним где-нибудь завтра.
   Официантка  прекрасно  справилась  с  заданием.  Когда  она  повесила
трубку, я подмигнул ей и объяснил:
   - Он увивается за одной девицей, а мне нужно, чтобы он решил, что уже
многого добился.
   - А-а! - Она засмеялась и сказала:
   -  Только  не  надо  его  слишком  раззадоривать,  тут  и  так  полно
охотников.
   - Да, конкуренция серьезная, - согласился я.
   - Вам-то откуда знать?
   - Бросается в глаза. А что?
   - Да ничего. - Она лукаво улыбнулась. - Уж вам-то, я думаю, не  часто
приходится встречать серьезное сопротивление.
   - Вы просто себе не представляете, - возразил я.
   - С удовольствием представила бы. - Она снова рассмеялась. - Если вам
понадобится еще куда-нибудь позвонить, приходите ко мне. Давно уже я так
легко не зарабатывала.
   - Не премину воспользоваться, - заверил я. - Большое вам спасибо.
   - Всегда пожалуйста, - ответила она. - Доброй ночи. Она подождала, не
скажу  ли  я  еще  что-нибудь,  но  я  попрощался  и  вернулся  к  себе.
Раздевшись, я лег в постель и почитал  какую-то  книжку.  Перед  сном  я
позвонил Мире.
   - Вас беспокоит ваш знакомый с пляжа.
   - А-а, да, привет...
   - Только давайте без имен, - предупредил я.
   - Да, понятно. Когда мы с вами увидимся?
   - Может быть, завтра.
   - А сегодня никак?
   - Нет.
   - Как  жаль!  Я  надеялась...  Вам  удалось  сделать  то,  о  чем  мы
говорили?
   - Да.
   - Что-нибудь узнали?
   - Да.
   - Не расскажете? - Сейчас нет.
   - Так нечестно. Могли бы забежать и...
   - Сегодня нельзя. Нам еще нужно решить одну  проблему.  Кстати,  есть
важная вещь, которую вы должны иметь в виду. Сегодня вы ходили по  всему
району Вайкики, надеясь встретить Стива Бикнела.
   - Черта с два!
   - Ходили, ходили! Вы искали  его  повсюду.  Надеялись  наткнуться  на
него, чтобы получилась как бы случайная встреча. Вы боитесь, что за вами
следят. Вы нервничаете. Один раз вы звонили, но его не было.
   - А-а, значит, я должна придерживаться этой легенды?
   - Да, если хотите, чтобы я вам помог, -  ответил  я  и  во  избежание
дальнейших расспросов повесил трубку.
   Я еще немного почитал, пока не заснул.
 
Глава 12 
 
   На  следующее  утро  Мицуи  -  скромная,   незаметная,   старательная
горничная - без пяти минут восемь вышла со своей сумкой  из  автобуса  и
скрылась в квартире Мириам.
   Я следил за ней из машины и, как только она вошла внутрь,  поехал  по
Калакауа-стрит. На тот случай, если за мной тоже следят (проверить это я
пока не мог, но опасался), я сделал несколько поворотов и  рывков,  пару
раз превысив скорость; если бы какая-то  машина  увязалась  за  мной,  я
должен был бы это заметить. Убедившись в том, что наверняка оторвался от
любого хвоста, я  свернул  налево  на  Кинг-стрит  и  поехал  медленнее,
внимательно просматривая номера стоявших у тротуара автомобилей.
   Машину Мицуи я нашел примерно в том же месте, что и накануне. Я вышел
и глянул на ее спидометр. Судя по километражу, она приехала  сюда  прямо
из дома, никуда не сворачивая.
   Удовлетворившись этим, я отправился в тот пригород, куда  она  ездила
вчера вечером. Когда я туда добрался, было уже около девяти часов.
   Какой-то парень, с виду довольно приветливый, вышел из своего дома  и
собирался усесться в автомобиль. Я остановился рядом.
   - Прошу прощения  за  беспокойство.  Вы  не  знаете,  где  здесь  дом
Смитов?
   - Дом Смитов?
   - Да. Он сдается в аренду и должен быть где-то рядом.
   - Я тут не знаю ни одного дома, который бы сдавался,  -  с  сомнением
ответил он. - Вы не ошиблись адресом? Уверены, что это именно здесь?
   - Не могу сказать, что уверен, - ответил я, - но  мне  вроде  бы  так
объяснили.
   - Тут сдавался один дом, - вспомнил он, - вон там,  налево,  в  конце
этого проезда, но его уже месяц назад кто-то арендовал.
   - А его фамилия не Смит? - спросил я с надеждой.
   - Нет, - ответил парень, - он... у него  какая-то  странная  фамилия.
Как же его... я  с  ним  недавно  познакомился.  А-а,  да,  его  фамилия
Бастион. Он мало с кем здесь общается.
   Я устало вздохнул.
   - Да, похоже, мне надо вернуться и разузнать дорогу получше. Наверно,
я где-то ошибся поворотом.
   - Тут вообще мало домов сдается, -  посочувствовал  парень,  -  и  их
быстро расхватывают. Вас кто сюда направил?
   - Агент по недвижимости, - ответил я. - Надо было  мне  взять  его  с
собой, но я понадеялся, что сам найду.  Спасибо  большое,  извините  еще
раз.
   И я двинул обратно в Вайкики. Первым делом я нашел в "Ройял  Гавайян"
Берту Кул. Она ела на завтрак папайю.
   - Привет, Дональд, - сказала она. - Ну как, что-нибудь узнал?
   - Что тебя интересует?
   - Вкусная штука. - Берта указала ложкой на папайю.
   - Конечно, вкусная. И для тебя очень полезная. Много пепсина, который
помогает пищеварению. А  еще  папайю  применяют,  когда  готовят  мясные
блюда, - от нее мясо становится нежнее.
   - Ты еще расскажи про состав питательных веществ! - взорвалась Берта.
- Мне не надо  помогать  переваривать  пищу.  Не  волнуйся,  я  все,  до
последнего кусочка, переварю сама, лично, выжму все питательные вещества
в свой собственный желудок. Ты лучше скажи, какого черта мы здесь  время
проводим?
   - Ждем, пока ты установишь контакт, - лукаво ответил я.
   - Знаешь, что-то это все очень подозрительно. - Берта  даже  отложила
ложку. - Не за что зацепиться. Я звонила  этой  красотке  раз  пять  или
шесть, и мне все время отвечают, что ее нет. Какая-то мерзкая  горничная
снимает трубку и говорит, что она ушла на пляж. Знаешь, что я думаю? Она
всех водит за нос, и помощи ей ни от кого не нужно. Вот и руководи после
этого расследованием!  Слушай,  почему  бы  тебе  не  заняться  делом  и
что-нибудь не узнать?
   - Например?
   - Например, что тут происходит, черт возьми!
   - А я-то думал, что это должна сделать ты,  а  я  буду  только  твоим
подручным.
   - Ты рассуждаешь, как Бикнел!
   - Ну ладно, что ты хочешь, чтобы я сделал?
   - Выясни, что происходит! Господи, и зачем я только уехала  из  бюро?
Бизнес, Дональд, - вещь серьезная. Это тебе нужно ездить  и  управляться
со всеми делами, а Берта должна сидеть в конторе и выдаивать из клиентов
желтые кружочки и зеленые бумажки. - Помолчав, она добавила:
   - А здесь  я  не  знаю,  что  делать.  Этот  олух,  наш  клиент,  уже
собирается нас уволить. Сначала устраивал скандалы, требовал,  чтобы  мы
действовали по его указке, а теперь мы же во всем виноваты.
   - Ладно, - смилостивился я. - Тогда слушай. Во-первых, Сидней Селма -
тот, что плыл с нами на корабле, - шантажист. Он  пытался  шантажировать
Норму Радклиф и, насколько я понял, не без успеха. По-моему, есть что-то
такое, о чем Норма нам не рассказывает.
   - Так, - сказала Берта. - И что дальше?
   - Во-вторых, есть и другой шантажист, который  угрожает  Мириам.  Его
зовут Джером К. Бастион. Он арендует дом в пригороде Гонолулу. Его адрес
- Нипануала-Драйв, 922.
   Берта застыла в изумлении.
   - Что ты мелешь?
   - Рассказываю тебе, что здесь происходит.
   Берта вдруг рванулась к своей сумочке и выхватила блокнот и карандаш.
   - Как, ты говоришь, его зовут?
   - Джером К. Бастион.
   - А адрес?
   - Нипануала-Драйв, 922.
   - Скажи по буквам, - попросила она. Я сказал по буквам.
   - Чертовы гавайские названия! - выругалась Берта. - Меня уже в  дрожь
бросает. С ума сойти можно от этого языка!
   - Капакахи, - сказал я.
   - Это еще что такое? - не поняла Берта.
   - С ума сойти, - ответил я.
   - Я же и говорю, с ума сойти,  -  вспылила  Берта.  -  А  что  значит
"капакахи"?
   - Сойти с ума.
   Лицо Берты налилось кровью.
   - Я уже сто раз сказала, что от этого языка можно сойти с ума,  а  ты
без конца повторяешь какой-то гавайский бред! Что за чушь ты порешь?
   - "Ка-па-ка-хи", - с расстановкой повторил я,  -  по-гавайски  значит
"сойти с ума".
   Берта аж зашипела, как гадюка, но весь пар у нее уже вышел.
   - Иногда мне хочется задушить тебя голыми руками, - процедила она.  -
Откуда ты все это узнал?
   - Обычная работа детектива: арендую машину, выслеживаю шпионов.
   - Ты ведешь учет расходов?
   - Конечно.
   - Вот это правильно, - с  облегчением  вздохнула  Берта.  -  Расскажи
поподробнее об этом сукином сыне Бастионе.
   - Он требует с Мириам двадцать тысяч долларов.
   - За что?
   - За сокрытие доказательств того, что она убила мужа.
   - Жарь меня вместо устрицы! - вырвалось у Берты. Подумав немного, она
сказала:
   - А что же этот тип из Денвера, Эдгар Ларсон?  Знаешь,  Дональд,  мне
что-то не нравится, как он себя ведет. Он  очень  скрытный  и  хитрый  и
наверняка уже что-то знает. Иначе он развил бы тут бурную  деятельность,
и мы бы все время на него натыкались. А про  него  ни  слуху,  ни  духу.
Будто заполз в берлогу и вход за собой завалил.
   - Поэтому-то я тебе и рассказываю про Бастиона, - сказал я.
   - Почему?
   - Потому что Ларсон хитер, а мы должны его обскакать.
   - А что он может сделать?
   - Может добраться до Бастиона и предложить ему сделку.
   - По поводу чего?
   - По поводу того, что известно Бастиону.
   - А что ему может быть известно?
   - Не думаю, что очень много; сейчас он, вероятно, просто блефует.  Но
все-таки он знает что-то, что подогревает его интерес и побуждает  всеми
правдами и не правдами добывать новую информацию.
   - И что из этого следует?
   - Из этого следует, - ответил я, - что ты должна прогуляться по пляжу
и...
   - Я - по пляжу? - с негодованием вскричала  Берта.  -  Чтобы  набрать
полные туфли песка или распороть чулок о какую-нибудь корягу?
   - Должна пройтись по пляжу в новом купальнике, босиком,  -  продолжал
я, не обращая внимания на свирепое выражение ее лица. - Никаких  туфель,
никаких чулок. Если хочешь, можешь надеть пляжные сандалии.  Ты  пойдешь
туда и найдешь Бикнела, сидящего под  зонтиком.  Поторопись,  а  то  он,
пожалуй, уже начал  терять  терпение  и  может  наброситься  на  тебя  с
упреками. Он станет допытываться, что ты успела  узнать,  будет  нудить,
что пора бы получить хоть какие-то результаты.
   Берта аж взревела:
   - Ты мне еще будешь рассказывать! Я уже отведала, каково это -  вести
расследования по указке клиента. Он хочет, чтобы я установила контакт  с
Мирой. Как же! Мира рвется поговорить со мной ничуть не  больше,  чем  я
рвусь позвонить в налоговую инспекцию и доложить о своих доходах,  чтобы
они могли содрать с меня побольше налогов.
   - Берта, - сказал я, - сейчас у тебя есть что  доложить  Бикнелу.  Ты
докажешь ему, что мы  занимаемся  делом.  Еще  ты  можешь  сказать,  что
горничная Миры - шпионка, нанятая шантажистом, и ему нельзя даже  близко
подходить к ее дому, а встречаться с Мирой нужно здесь, на пляже.
   Жадные маленькие глазки  Берты  засверкали.  Я  чувствовал,  как  она
буквально засасывает информацию.
   - Ты не заливаешь?
   - Нет, не заливаю.
   - Откуда ты узнал про горничную?
   - Следил за ней вчера вечером.
   - Черт возьми, Дональд! - объявила Берта. - Иногда я  просто  горжусь
тобой! Давай выкладывай, что ты еще узнал.
   - Квартира  Миры  прослушивается,  -  сказал  я.  -  Там  в  гостиной
установлен  "жучок",  и  все  разговоры  записываются   на   магнитофон.
Обслуживание магнитофона, замена и передача пленок - дело горничной.
   - Ах, маринуй меня с чесноком! - воскликнула  Берта.  -  Как  это  ты
узнал?
   - Хожу, наблюдаю, - уклончиво ответил я. - Пока это все, что  у  меня
есть.
   - Ладно. Работай дальше.
   - А ты надевай свой купальник, ступай на пляж  и  найди  Бикнела.  Он
обязательно будет сидеть под зонтиком.
   - И как ты уломал меня купить этот купальник? Я была здорово выпивши.
Сегодня я в него влезла, так у меня из-под него все торчит!
   - Вот ступай и поторчи на пляже. Ты для чего  сюда  приехала?  Делать
деньги или побеждать на конкурсе красоты?
   Берта снова зыркнула на меня с яростью.
   -  И  поторопись,  -  добавил  я.  -  Бикнел  действительно  начинает
возникать по поводу нашей работы, и дело может кончиться плохо.
   Берта схватила нож, словно собиралась пронзить тарелку с  яичницей  и
ветчиной, которую только что принес официант.
   - Ладно, - сказал я, - давай завтракай. Приятного аппетита.
   - Дональд, - сердито сказала Берта, - куда это ты собрался?
   - Погулять, - ответил я и пошел к  выходу,  помахав  ей  на  прощанье
рукой.
   Берта осталась сидеть над тарелкой. Я был уверен, что за мной она  не
побежит. За яичницу с ветчиной было уплачено, и  Берта  ее  съест,  даже
если вдруг начнется потоп, мор или эпидемия.
   Я зашел в телефонную будку и позвонил Мириам Вуд-форд.
   Трубку сняла горничная.
   - Миссис Ву