лей  пари  на  скачках.  Главный  выигрыш  получил  Деннис
Фарлей. На фотографии был запечатлен симпатичный парень с большим  ртом.
Я записал его адрес.

Глава 3

   Телефон Джорджа Бэинса был в справочнике. Я позвонил.
   - Понимаю, что навязываюсь, но я хотел бы немного поговорить  с  вами
по личному делу. Ничего, если я подъеду?
   - Как вас зовут? - спросил он.
   - Дональд Лэм, - ответил я.
   - Хорошо, - сказал он, - подъезжайте, если хотите. Я взгляну на  вас,
и посмотрим, какое вы произведете на меня впечатление.
   - Ладно, - сказал я и повесил трубку.
   Он жил рядом с пляжем. Я ехал туда  довольно  долго.  Бэинс  с  женой
занимал маленький домик. Детей у них, очевидно, не было. Им было здорово
за тридцать.
   - Зачем вы приехали? - спросил Бэинс.
   - Вам что-нибудь говорит дата пятнадцатое апреля?  -  поинтересовался
я.
   Он усмехнулся:
   - А что она говорит вам?
   - Это связано с тем, что я расследую.
   - Ну ладно, - ответил он, - в этот день я попал в аварию.
   - Как это произошло?
   - Я ехал по Гилтон-стрит, и, когда  был  рядом  с  Крэншоу-стрит,  на
перекрестке горел красный. Я замедлил  ход.  Но  зажегся  зеленый,  и  я
поехал дальше. В это время со стороны Крэншоу-стрит появился "кадиллак".
За рулем был некто Самуэль Афтон. Он попытался  проскочить,  пока  горел
зеленый, но зажегся красный, он не смог остановиться и врезался в  меня.
Он ехал на большой скорости.
   - Какое решение вынес суд?
   - Не было никакого суда.
   - Вы обо всем заявили. И каков результат?
   - Мне заплатили деньги.
   - Кто, Афтон?
   - Нет, страховая  компания,  -  ответил  Бэинс.  -  Человек,  который
расследовал это дело, оказался славным  малым.  Он  пришел,  забрал  мое
заявление, определил размер ущерба, спросил, не  пострадал  ли  я.  Меня
даже доктор осмотрел. Потом этот парень отвез машину в гараж и  приказал
ее отремонтировать. Ремонт  сделали  -  высший  класс.  Затем  он  зашел
спросить, доволен ли я?
   - Вы были довольны?
   - Да. Она бегает как новенькая.
   - Машина была сильно повреждена?
   - Да, она была здорово разбита, но страховая компания взяла ремонт на
себя.
   - Что это была за компания, вы знаете?
   Конечно. Страховая компания "Метрополитен авто".
   - Хорошо, -  сказал  я,  -  я  просто  проверял  кое-какие  страховые
компании. Хотел узнать, как выполняются условия договоров. Говорите, они
все сделали удовлетворительно?
   - Конечно.
   Я поблагодарил Бэинса и поехал домой. Меня  встретила  посвежевшая  и
сияющая Дафни.
   - Дональд, - сказала она, - я уеду, как только сегодня вечером получу
деньги, и хочу, чтобы ты знал, как я тебе благодарна за то, что  ты  для
меня сделал. Я немножко прибралась. Привела в  порядок  кухню  и  полки.
Даже не заметила, что тебя долго не было дома, Дональд.
   - Да, долго, - согласился я.
   - У тебя здесь так много продуктов.
   - Да! Я всегда могу поесть, когда захочу, но чаще я обедаю не здесь.
   Она недоверчиво взглянула на меня:
   - Ну, Дональд, с тобой вообще  здорово!  Ты  один  из  лучших  людей,
которых я знаю.
   - Ты никому не давала адрес этой квартиры? - спросил я.
   - Господи, нет. Им я дала адрес того отеля,  где  мы  встретились.  Я
хочу поселиться там, как только достану немного денег и...
   - И никто не знает, как тебя найти?
   - Нет. Я должна искать их сама.
   - А что ты будешь делать сегодня вечером?
   - Я должна без десяти десять стоять перед входом в  Монаднок-Билдинг.
Там меня посадят в машину и отвезут в дом  этого  юриста;  он  даст  мне
триста долларов. Дом находится где-то в Голливуде.
   - Дафни, сделай кое-что для меня, - попросил я. - Что?
   - Не езди.
   - Не ехать, Дональд?
   - Да, не надо.
   - Но, Дональд, я же совсем без денег. Ты это знаешь. Я  сделала  все,
что надо, дала необходимые им показания. К тому  же,  как  ты  говоришь,
они, видимо, используют их для того, чтобы положительно решить это дело.
Дональд, я заслужила эти деньги.
   - Это не лучший путь делать деньги, - сказал я.
   - Нищие не выбирают.
   - Выбирают. До некоторой степени. К тому же ты не нищая.
   - Что ты имеешь в виду?
   - У тебя есть дом. - Где?
   - Здесь.
   - О Дональд, я  не  могу.  Я...  Почему,  Дональд...  Или  ты  хочешь
сказать, что?..
   - Что?
   - Я должна быть хозяйкой в твоем доме?
   - Этого я не говорил. Я сказал, что у тебя здесь дом. Я могу  жить  в
другом месте.
   - Другая квартира? - спросила Дафни.
   - Место, где я могу жить.
   Она приблизилась ко мне и испытующе  посмотрела  в  глаза.  Она  была
рассержена.
   - Дональд, пока я сижу здесь, ты проводишь время с другой девочкой на
ее квартире?!
   - Этого я не говорил, - заметил я. - Я сказал только,  что  мне  есть
где жить в этом городе. У меня есть друзья. Ты можешь оставаться  здесь,
пока не найдешь что-нибудь подходящее. Я могу дать  тебе  денег  на  это
время, а в кухне полно продуктов. Их хватит на некоторое время.
   - Я заметила, - задумчиво сказала она и добавила:
   - Все продукты совершенно  нетронуты.  Пакеты  не  распечатаны  -  ни
консервы, ни те, что заморожены в морозилке... Скажи, Дональд, ты любишь
ее?
   Я рассмеялся:
   - Таковы все женщины. Сразу делают выводы. Так что забудь  о  встрече
сегодня вечером и никогда не возвращайся к этим людям. Не  встречайся  с
ними. Давай понаблюдаем за ними и посмотрим, что они  собираются  делать
дальше.
   - Но, Дональд, все совершенно ясно. У них есть  мои  показания.  Они,
как  ты  сказал,  используют  их,  чтобы  решить  вопросы  со  страховой
компанией.
   - Эта контора в Монаднок-Билдинг - маленькая каморка, - сказал  я.  -
Ее можно арендовать на день, на неделю, на месяц и даже  на  час.  Можно
получить ее с двенадцати до  часу,  можно  сделать  вид,  что  это  твоя
собственная контора. Для этого  нужно  только  вовремя  внести  арендную
плату. Ты закончил - кто-то другой арендует эту комнату. Некоторые  люди
арендуют контору на день, другие на неделю. Но как бы там ни  было,  она
предназначена для коротких деловых встреч. Там у  входа  сидит  женщина,
которая собирает арендную  плату,  и,  возможно,  если  это  кому-нибудь
требуется, печатает на машинке.
   Дафни немного подумала над тем, что я сказал.
   - Ну, если это просто временное расследование по делу об аварии, вряд
ли следует ожидать, что у них будет постоянная контора,  -  предположила
она.
   - Почему же? Если мы имеем дело с порядочной страховой  компанией,  с
юристом, который ведет это дело  и  так  помешан  на  законности,  можно
ожидать...
   - Нет, Дональд, - перебила она. - Я зашла уже слишком далеко и  пойду
дальше. Я женщина, которая любит независимость. Я благодарна тебе за то,
что ты для меня сделал, но я не собираюсь жить за твой счет  и  занимать
твою квартиру. И, - через некоторое  время  добавила  она,  то,  что  ты
назвал  возможностью,   является   для   меня   единственным   вариантом
предоставленного  мне  выбора,  сэр  Галахед  {сын   Ланселота,   рыцарь
"Круглого  стола",   искатель   мифической   чаши   Грааля,   обладающей
чудодейственной  силой,  рядом  с  которой  позволительно  быть   только
достойным и непогрешимым.}. - Она рассмеялась.
   - Ну ладно, - сказал я, - живи своей жизнью,  но  будь  осторожна.  Я
предчувствую какие-то неприятности.
   - Дональд, - проговорила она, - ты  никогда  не  говорил  мне,  какое
отношение имеешь к этому делу...
   - Что ты этим хочешь сказать?
   - Ты пошел туда, чтобы заполучить триста долларов. Но они не захотели
иметь с тобой дела. Почему?
   - Не знаю.
   - Дональд, скажи, ты видел это происшествие? Я усмехнулся:
   - Я видел объявление в газете, и этого достаточно.
   - Тебе нужны были деньги?
   - Безусловно. И у меня наметанный глаз, - ответил я. -  Я  всегда  то
там,  то  здесь  подберу  несколько  долларов.  А  когда  я  вижу  такое
объявление - это вызов.
   - Дональд, я чувствую, что ты чего-то недоговариваешь.
   - Но ты не собираешься меня слушать?
   - Нет, я должна идти.
   - Хорошо, - сказал я, - я подвезу тебя и высажу за пару кварталов  от
Монаднок-Билдинг, откуда ты  пройдешь  пешком.  Ночевать  будешь  здесь.
Когда вернешься, заходи, ключ у тебя есть.
   - А где будешь ты, Дональд?
   - Мне есть где ночевать. Я же говорил.
   - Дональд, может быть, ты... Я хочу сказать... Дональд, я  просто  не
могу выгнать тебя на улицу. Я здесь не останусь. У меня уже все  готово,
чтобы уехать. Когда я получу деньги, то перееду в ту маленькую гостиницу
рядом с Монаднок-Билдинг. Там сносные цены и приличные условия.
   - Как хочешь, - сказал я.
   Помолчав мгновение, она с тоской в голосе проговорила:
   - Я больше никогда  не  увижу  тебя.  Наши  пути  разойдутся,  и  мы,
наверное, не встретимся в этом городе.
   - Ну что ж, я рад был познакомиться уже с тобой.
   -  Я  не  хочу  прощаться  с  тобой  в  машине,  на  улице,  рядом  с
Монаднок-Билдинг.
   - Когда же мы попрощаемся?
   - Сейчас.
   - Ты не хочешь, чтобы я подвез тебя к...
   - Нет, хочу. Я говорю не об этом. А о прощании. -  Она  обняла  меня,
прижалась к щеке и сказала:
   - Ты удивительный, Дональд! Ты... ты... ты слишком хороший, чтобы все
было правдой.
   - Спасибо.
   Она поцеловала меня, как мне показалось, не только из  благодарности,
взглянула на меня своими сияющими глазами и сказала:
   - Дональд, я не была уверена в тебе, но... Что ты имеешь в виду?
   - Не знаю. Ты не  пытался  извлечь  выгоду  из  моего  положения,  не
приставал ко мне!
   - А ты ожидала этого?
   - Конечно, ожидала! Мужчины  всегда  пристают,  а  женщинам  остается
только выбирать. Они выбирают тех, кто им нравится, и избегают других.
   - Итак, ты не была уверена во мне? Она рассмеялась:
   - Я испугалась, что ты один из  тех  мужчин,  которые...  которые  не
любят женщин.
   - А что ты думаешь теперь?
   - Господи, Дональд, ты меня завел, мы заболтались. Пошли, нам пора, у
нас есть дела. Я только хотела попрощаться и  поблагодарить  тебя,  пока
было время... Я готова. Если ты хочешь... Ну ладно, ты возьмешь чемодан,
а я - пальто и сумку. Мы оставим их в отеле.
   - Ты все-таки хочешь ехать? - спросил я.
   - Я должна довести это дело до конца.
   - Ладно, пошли, - сказал я.
   Я взял чемодан, она - остальные вещи, и мы спустились вниз, к машине.
Я  подъехал  к  отелю,  заплатил  портье  и  попросил  несколько   часов
посмотреть за вещами, потом мы проехали еще немного и остановились.
   Дафни, несмотря на то что  мы  остановились  у  пожарной  стойки,  не
обращая внимания на идущих людей и на  то,  что  я  не  заглушил  мотор,
повторила свое "до  свидания".  Замечательное  прощание!  Она  вышла  из
машины и задумчиво посмотрела на меня.
   - Дональд, у меня какое-то нехорошее чувство, - сказала она натянутым
голосом.
   - Что за чувство?
   - Мне кажется, что  ты  что-то  скрываешь.  Ты  какой-то  сдержанный,
скованный. Я это чувствую.
   - Почему ты так думаешь?
   - Ты ведешь себя так, будто  это  была  деловая  встреча.  Сначала  я
подумала, что ты работаешь в  страховой  компании  и  это  часть  целого
плана. Но... сейчас я не знаю. Просто я вижу, что ты сдержанный.
   - Это беспокоит тебя?
   - Конечно. Девушкам не нравится, когда  парень  так  ведет  себя.  Им
нужно внимание. А ты скрываешь что-то важное. Я испугалась даже, что  ты
не человек... то есть  я  не  это  хотела  сказать...  Ты  не  обращаешь
внимания на противоположный пол.
   - Надеюсь, теперь ты выкинула это из головы. Она рассмеялась:
   - Мне нравится так долго прощаться... Господи, я же должна  быть  там
без десяти десять,  а  мне  еще  идти  полтора  квартала!  До  свидания,
Дональд.
   Она быстро поцеловала меня, открыла дверцу, выскочила  на  тротуар  и
быстро пошла вперед. Я проводил ее взглядом, потом поехал к тому  месту,
откуда мог видеть вход в Монаднок-Билдинг.
   Родней Харнер уже ждал Дафни. Когда она подошла, он посмотрел на часы
и, вероятно, сделал ей выговор. Дафни  начала  что-то  быстро  говорить.
Харнер взял ее за локоть и отвел к стоянке. Я ждал,  пока  они  появятся
снова. Ждать пришлось недолго. Харнер сидел за рулем "линкольна",  Дафни
- рядом. Я догнал их и убедился, что номер машины снят. Потом я  отстал,
чтобы Харнер не заметил слежки.  Я  понимал,  что  рискую  завалить  всю
работу, но эту возможность нужно было использовать. Сидеть  на  "хвосте"
довольно интересно. Время от времени я гасил  фары  и  ехал  вплотную  с
тротуаром. Иногда я отставал, затем снова  догонял  "линкольн".  И  вот,
когда я в  очередной  раз  решил  держаться  на  расстоянии,  они  вдруг
исчезли.
   Я объехал вокруг квартала, потом осмотрел ближайшие улицы. Я  выбился
из сил, но "линкольн" как в воду канул. Вот в этот момент  я  и  изменил
свое мнение о Харнере. Он не был простаком. Зная, что за ним -  "хвост",
он выждал момент и перехитрил меня.
   Я попытался представить, куда могла исчезнуть  машина.  Прямо  Харнер
поехать не мог, он, должно быть, свернул направо  или  налево  -  скорее
направо. Он мог поехать обратно - тогда я должен был бы его увидеть, но,
скорее всего, он свернул на одну из боковых улиц. Если Харнер знал,  что
за ним следят, он должен был бы попытаться оторваться от меня с  помощью
разных фокусов, и тогда мне радикально не повезло. Если он  об  этом  не
знал, то его машина стоит где-то рядом. Если же он уехал, то  я  потерял
его. У меня оставался хоть какой-то шанс лишь в том случае, если  Харнер
остановился  близко.  Поэтому  я  начал  осматривать  переулки.   Прошло
двадцать минут. Внезапно я услышал сирену. Я съехал на обочину и потушил
фары. Мимо меня, завывая, пронеслась полицейская машина.
   Я принялся ругать себя за то, что отпустил Дафни с этими мошенниками,
что так бездарно следил за машиной и что мы с Бертой вообще ввязались  в
такое дело.
   Я быстро поехал за полицейской машиной. Она проехала три квартала,  и
вдруг водитель резко нажал на тормоз и свернул в один  из  переулков.  Я
попал  в  ловушку.  Единственное,  что  мне  оставалось  делать,  -  это
продолжать двигаться. Проезжая мимо того места, где повернула машина,  я
попытался запомнить номер дома. Насколько я мог видеть,  это  был  номер
1771, но точно сказать было трудно.  Потом  я  увидел,  как  полицейские
выскочили из своего автомобиля. Один из них побежал к черному ходу дома,
другие - к главному.
   Я проехал мимо. Они были очень заняты и не обратили на меня и на  мою
машину внимания. Я вздохнул с облегчением и прибавил скорость.
   Вдруг  опять  послышался  вой  сирены,  и  на  улицу  въехала  вторая
полицейская машина. Она, завывая и освещая все вокруг,  направлялась  ко
мне. Я съехал на обочину. Мы находились в жилом районе города.
   Я остановился. Так предписывал закон. Но при  данных  обстоятельствах
это сделало бы меня мишенью. Я увидел, как сидевший  на  заднем  сиденье
офицер посмотрел на меня в окно. Я притворился, что ничего  не  заметил,
подождал, пока машина  проедет,  и  двинулся  вперед.  Напрасно.  Машина
развернулась, опять послышалась сирена, и меня  осветил  яркий  свет.  Я
снова остановился. Полицейские встали рядом.
   - Проверка, - сказал один из офицеров. - Ваши права и регистрационную
карточку.
   - Что случилось? - спросил я.
   - Просто проверка, - ответил он.
   Задняя дверца полицейской машины открылась, и из  нее  вышел  сержант
Фрэнк Селлерс. Он взглянул на меня и пробормотал:
   - Разрази меня гром, если это не...
   - Привет, сержант, - сказал я.
   - ...если это не сам  Малыш!  -  закончил  Селлерс.  Офицер,  который
проверял мои права, спросил его:
   - Ты что, знаешь этого парня?
   - Да, черт возьми!  -  ответил  Селлерс.  -  Это  частный  сыщик.  Он
распутал больше диких случаев, чем ты использовал свою дубинку.  Что  ты
здесь делаешь, Малыш?
   - Работаю, - сказал я.
   - Разве не здорово! Над чем же ты работаешь?
   - Я приехал, чтобы встретиться с одним человеком.
   - Его имя и адрес?
   - Не знаю. Он просил меня  приехать  на  Хэммет-авеню  и  курсировать
между домами 1700 и 1000 и обещал встретить.
   - Как его имя?
   - Не знаю. Он позвонил...
   - Тебя попросили приехать на Хэммет-авеню в такое позднее время, даже
не представились, а ты прыгнул в машину и примчался сюда?
   - Нет, но пусть будет так.
   - Я тебе не верю.
   - Тебя никто и не просит.
   - Ну что ж, - сказал Селлерс, - да будет тебе известно,  что  в  доме
1771 по Хэммет-авеню совершено убийство. Это в нескольких шагах  отсюда.
Кто-то застрелил известного юриста. Мы получаем по радио  вызов,  мчимся
сюда и находим тебя, катающегося здесь взад-вперед прямо рядом с  местом
преступления. Разве это не совпадение?
   - Ты думаешь, что его убил я?
   - Нет, - ответил Селлерс, -  ты  не  такой  идиот.  Но  я  совсем  не
удивлюсь, если это сделал один из твоих клиентов.  Да  и  ты,  я  думаю,
каким-то образом все же замешан в этом деле.
   - Я никак в нем не замешан, - проговорил я.
   - Теперь - замешан, - сказал он. - Садись в машину. Поедешь за нами к
дому 1771. Там  остановишься.  Я  осмотрю  место,  а  потом  задам  тебе
несколько  вопросов.  Может,  к  этому  времени  ты   придумаешь   более
убедительную историю.
   Селлерс сел в машину. Я развернулся и последовал за ними  к  большому
дому, у которого остановилась первая полицейская машина.  В  переулке  я
увидел еще одну. Значит, машина Селлерса была уже третьей по счету.
   В соседних домах горел свет. На шум стали собираться любопытные. Одни
выглядывали из дверей, другие подошли к  подъезду  дома,  где  произошло
убийство.
   Селлерс сказал:
   - Жди здесь, Лэм, и не вздумай уехать. Ни с кем не разговаривай. Сиди
тихо.
   - Я под арестом или?..
   - Можешь считать, что да, - ответил Селлерс. - Один неверный шаг -  и
ты арестован.
   - Только за то, что я ехал мимо? - резко спросил я.
   - Только за это, - сказал Селлерс, -  а  еще  за  то,  что  в  разных
необычных делах ты замешан  больше,  чем  любой  другой  частный  сыщик,
которого я когда-либо знал. Ты рискуешь, ты все время что-то изобретаешь
и заслужил в городе соответствующую репутацию. Поэтому люди  приходят  к
тебе с такими делами, которые они не доверили бы никому  другому.  И  ты
принимаешь  такие  заказы.  В  конечном  счете  ты  лишишься   лицензии.
Когда-нибудь тебе не повезет.
   - Ты говоришь, что здесь произошло убийство? - спросил я.
   - Точно. Дэйл Диркин Финчли - когда-нибудь слышал о нем?
   Я отрицательно покачал головой.
   - Он юрист, хотя в суде появлялся не  часто.  Он  один  из  тех,  кто
работал за кулисами. Занимался политикой. Теперь ты  порылся  в  памяти?
Вспомнил?
   - Нет.
   - Конечно, так бы ты и  сказал  мне,  если  бы  знал  его,  -  сказал
Селлерс.
   - Конечно, - откликнулся я.
   Селлерс усмехнулся, повернулся и пошел в дом.
   Я сидел и ждал. Вышел офицер. Было слышно, как в полицейских  машинах
работают рации. Через некоторое время Селлерс вышел. Он подошел  к  моей
машине.
   - Придумал что-нибудь новенькое? - спросил он. Я промолчал.
   - Ладно, Лэм. Я задам тебе  несколько  вопросов.  Это  официально.  Я
расследую убийство. Дача ложных показаний  находящемуся  при  исполнении
служебных обязанностей офицеру - это преступление. Ты  знаешь,  чем  это
пахнет?
   - Слушай, - сказал я, - то,  что  ты  расследуешь  убийство,  еще  не
значит, что ты имеешь право расспрашивать о  том,  что  не  относится  к
делу. Не суй свой нос в  дела  нашего  агентства:  ты  заставляешь  меня
выдавать тайны моих клиентов. Теперь спрашивай об убийстве, и, если  мне
будет что ответить, я постараюсь не врать. Но если ты  будешь  требовать
от меня выдавать чужие секреты, мне придется что-нибудь выдумывать.
   - Только попробуй, - сказал Селлерс. - Первый вопрос  такой:  сколько
времени ты здесь находился?
   - Я только что  подъехал.  Я  пристроился  за  той  машиной,  которая
свернула в переулок. Я думал, что она здесь одна, но вижу, что ошибся.
   - Совпадает, -