орачивая  руку.  Резко
наклонившись и действуя рукой как рычагом, мне удалось  перебросить  его
через мою голову и швырнуть на середину комнаты.
   В холле поднялась суматоха. Женщины пронзительно кричали. В  квартире
тихо всхлипывала Роберта, а Эдна Катлер ругалась.
   Когда я перебрасывал человека через свою голову, его сразу  онемевшие
пальцы выпустили револьвер, и оружие осталось в моих руках.
   Голос у меня за спиной в коридоре спросил:
   - Что происходит? В чем дело?
   Я обогнул вытянувшуюся на полу фигуру, высунулся в окно  и  глянул  в
пульсирующую красноватую темноту, озаренную неоновой вывеской на углу.
   Суматоха за моей спиной нарастала. Я услышал, как примерно в квартале
отсюда завыла сирена.
   Один из наиболее решительных мужчин вошел наконец в комнату.
   - Что здесь происходит? - спросил он.
   Я ответил ему через плечо:
   - Кто-то пытался убить этих женщин. Свет выключен. Думаю, он вывернул
в коридоре пробку. Вы не можете включить свет?
   Я высунулся в окно и посмотрел вверх. Над  окнами  тянулся  кирпичный
выступ шириной в три дюйма. Я поднялся на подоконник, вытянул  руку  над
головой, осторожно положил револьвер на кирпичи и  спрыгнул  в  комнату.
Спустя мгновение зажегся свет.
   Мужской голос спросил из коридора:
   - Загорелся?
   Я прокричал в ответ:
   - О'кей, все в порядке.
   Человек на полу лежал,  неуклюже  скрючившись.  Его  мягкая  фетровая
шляпа отлетела  в  сторону  примерно  на  шесть  футов.  Руки  его  были
раскинуты,  а  полы  пальто  завернулись,  когда  он  падал,  и   теперь
находились под его головой. Это был Марко Катлер.
 
Глава 23 
 
   Я  сидел  в  кабинете  Рондлера  под  ярким  светом  лампы.  Судебный
стенограф записывал каждое слово, которое я  произносил.  Два  детектива
наблюдали за мной с сосредоточенным вниманием, которое бывает  на  лицах
людей, играющих в покер.
   Роберта Фенн и Эдна Катлер сидели с одной  стороны,  а  Берта  Кул  -
напротив них, возле противоположной стены. Рядом с  Бертой  расположился
Эмори Хейл.
   - Следовательно, вы, Лэм, - обратился ко мне  Рондлер,  -  обнаружили
Роберту Фенн в Шривпорте и привезли ее с собой в Лос-Анджелес.
   - А разве этого нельзя было делать?
   - Полиция Нового Орлеана искала ее.
   - Они мне об этом не сообщили.
   - Вы знаете, что газеты пытались выяснить, что с ней произошло?
   - Я не знал, что газеты пользуются  приоритетом.  Мне  было  известно
только, что ее жизни угрожает опасность, и я решил дать  ей  возможность
получить передышку.
   - Почему вы решили, что ей угрожает опасность?
   - Потому что она  была  связана  с  Эдной  Катлер,  и,  если  бы  они
объединились, то вместе знали бы слишком много.
   - Вы хотите сказать, они знали об убийстве Крейга?
   - Об этом и о других вещах.
   - Расскажите мне о Крейге.
   - Марко Катлер занимался бизнесом, связанным с нефтью. Все  документы
он оформил на имя жены - Эдны Катлер. На ее имя был и  счет,  хотя  Эдна
ничего  об  этом  не  знала.  Роксберри  никогда  даже  не  видел  Эдну.
Значительная часть собственности, числившейся за Эдной,  на  самом  деле
принадлежала Роксберри. Это были месторождения  нефти.  Роксберри  умер.
Возник  вопрос  о  пробуренных  наугад   скважинах.   Поскольку   сделки
осуществлялись строго конфиденциально, на  эту  часть  собственности  не
существовало документов. Марко оказался прижатым к стенке.  Ему  удалось
бы прибрать к рукам полмиллиона, сумей он  сохранить  в  тайне  то,  как
производились сделки с нефтью. А  если  бы  ко  всему  прочему  он  смог
получить  постановление  о   разводе,   где   было   бы   указано,   что
собственность, записанная на имя Эдны, регистрировалась так только  ради
удобства, хотя могла бы числиться за ним, это доказывало бы,  что  фонды
эти фактически являлись его отдельным имуществом, которым он  владел  до
женитьбы.
   Сержант Рондлер принялся барабанить пальцами по столу.
   - С этим вопросом все более или менее ясно.
   - Остальное все  так  же  просто,  -  продолжил  я.  -  Крейг  что-то
заподозрил. Но Катлер зашел уже  слишком  далеко,  чтобы  отступать.  Он
выбрал  момент,  когда  Крейг  отправился  на   прогулку   с   Робертой,
замаскировался под бандита-насильника, вынудил Крейга вступить с  ним  в
борьбу и застрелил его.
   Эдна Катлер подозревала, что Роберта располагает информацией, которая
может оказаться ей полезной. Она следует за  Робертой  в  Новый  Орлеан,
знакомится с ней и с  Нострэндером.  Адвокат  снабжает  Эдну  хитроумным
рецептом, как ей законно поменяться с мужем ролями.
   Эдна прибегает к этому рецепту. Роберту она в суть  происходящего  не
посвящает. Катлер угодил в ловушку.
   Позже, когда Эдна захлопнула  ее,  он  понял,  что  должен  разрушить
свидетельства Роберты Фенн и заставить ее признаться в сговоре. Если  бы
это ему удалось, он мог бы убедить  суд  заставить  Эдну  отказаться  от
прежних показаний и заявить, что исполнительный лист не был  ей  вручен.
Это был его единственный шанс.
   - Катлер признает это, - сказал Рондлер,  -  но  ни  в  чем  ином  не
сознается.
   - Он нанял Хейла, думая, что адвокат из Нью-Йорка сможет  действовать
лучше, чем сыскное агентство Лос-Анджелеса, - сказал я. - Хейл обнаружил
Эдну Катлер, затем через  нее  нашел  Роберту.  Он  попытался  уговорить
Роберту, но ему это не удалось, и тогда он обратился к нам и поручил эту
работу нашему агентству.
   Ему не удалось ничего добиться и от Эдны  Катлер.  Она  не  совершала
никаких промахов.
   - А что с этими газетными вырезками и револьвером?
   - Возможно, Роберта оставила там газетные вырезки. Кто-то их нашел  и
подбросил револьвер.
   - Зачем?
   - О, просто для того, чтобы это выглядело правдоподобно.
   - Револьвер не подходит, - заявил Рондлер. - Пуля, которой  был  убит
Крейг, выпущена не из него.
   Я кивнул.
   - Надеюсь, вы не обвиняете меня в том, что я подбросил  револьвер?  -
спросил Хейл.
   Я посмотрел на него и сказал:
   - Вы очень наивный человек. Разыграли нас, будто в тот  вечер,  когда
намеревались завершить мошенничество, вы улетели в Нью-Йорк.
   - Что вы хотите сказать? - пробормотал он.
   - Я не знаю, как вы собирались поступить с Нострэндером. Может  быть,
запугать его или отрекомендоваться представителем  официальных  властей.
Возможно, вы хотели предложить ему взятку. Во всяком случае,  вам  нужно
было алиби. Нострэндер находился в квартире Роберты Фенн слишком  долго.
Вы отправились туда вслед за ним, не понимая, что может  его  так  долго
там удерживать.
   Вы ведь знали, что Роберты там нет. Около двух двадцати ночи  поняли,
что не  можете  больше  откладывать  встречу  с  ним.  Поднялись,  чтобы
выяснить, в чем дело.
   - Я не делал ничего подобного! - выпалил Хейл.
   Я повернулся к Рондлеру:
   - Естественно, он отрицает это в связи с  тем,  что  в  два  тридцать
произошло убийство.
   - У вас есть доказательства ваших утверждений? - спросил Рондлер.
   Я кивнул в сторону Роберты Фенн.
   Девушка сказала:
   - Этот человек вошел в дом, где находится моя  квартира,  и  поднялся
наверх.
   Я усмехнулся, посмотрев на Хейла.
   - Это абсолютная не  правда.  Это  ошибка.  Вы  обознались.  У  меня,
вероятно, есть двойник, - заявил адвокат.
   Рондлер снова забарабанил пальцами по столу.
   - Что же произошло там, наверху? - спросил он меня.
   - Где?
   - Наверху, в квартире Роберты Фенн, когда Хейл поднялся туда и увидел
Нострэндера?
   - Не знаю. Единственный человек,  который  знает  это,  -  Хейл.  Вам
придется заставить его все рассказать.
   - Повторяю, что я туда не поднимался!
   Рондлер спросил Эдну:
   - Как вы связались с Робертой Фенн?
   - Я поместила для нее сообщение в газете.
   - В газете Лос-Анджелеса?
   - Да.
   - Зачем?
   - Боялась, что ее жизни угрожает опасность, и хотела ее предупредить.
   - А где она была, оставалась здесь, в Лос-Анджелесе?
   - Я не знаю.
   Рондлер посмотрел на Роберту:
   - Где вы находились?
   - В отеле, но я не могу сказать в каком.
   - Вы знаете, где он находится?
   - Нет, я была не одна.
   - С кем?
   - Не знаю. Меня подхватил какой-то человек на улице.
   Рондлер посмотрел на меня и ухмыльнулся. Я промолчал.
   - Почему вы скрылись от полиции Нового Орлеана? - спросил он меня.
   - Я выполнял работу.
   - Какую?
   - Старался разыскать Роберту Фенн.
   - Почему?
   - Думал, что ее жизнь в опасности.
   - Из-за чего?
   - Из-за того, что Марко Катлер внушил судебному исполнителю  в  Новом
Орлеане, будто тот вручил судебные документы  именно  Эдне  Катлер.  При
сложившихся обстоятельствах ему нужно было убрать с дороги Роберту Фенн,
и тогда судебный исполнитель мог бы выступить  свидетелем  против  Эдны.
Суд, скорее всего, принял бы заявление судебного исполнителя.
   - Да, хорошая теория, - заключил Рондлер. - Беда только в том, что  у
нас  нет  никаких  надежных  доказательств  ничьей  вины.  Марко  Катлер
утверждает, что это вы стреляли в него, а он просто  пришел  встретиться
со  своей  женой.  Отрицает  он  и  то,  что  прикасался  к  коробке   с
электрическими пробками. И дверь он увидел уже открытой. Как следует  из
его показаний, вы выстрелили в него в тот  момент,  когда  он  вошел,  а
затем сгребли в темноте и перекинули через свою голову.
   - Стрелял он, - возразил я.
   - Ну хорошо, - раздраженно сказал Рондлер, - где же тогда револьвер?
   - Окно было открыто. Возможно, он вылетел в окно во время борьбы.
   - Один из жильцов утверждает,  будто  именно  вы  открывали  окно,  -
продолжил Рондлер.
   - Я подошел к окну  и  выглянул  наружу.  Это,  возможно,  и  вызвало
недоразумение. Вы же знаете, что бывает, когда люди взволнованы.
   Рондлер обратился к Хейлу:
   - Значит, вы не признаете, что видели Нострэндера в  ночь,  когда  он
был убит?
   - Кто - я? - спросил Хейл.
   - А с кем, вы, черт побери, думаете, я  разговариваю?  -  рассердился
Рондлер.
   Хейл ответил с достоинством:
   - Я  был  в  это  время  в  Нью-Йорке.  Проверьте  списки  пассажиров
самолета.
   - Если вы просмотрите списки пассажиров авиакомпании, - улыбнулся я -
вы обнаружите, что человек, который летал в Нью-Йорк,  весил  сто  сорок
шесть фунтов. Хейл весит не  менее  двухсот.  Марко  Катлер  -  вот  кто
соответствует описанию.
   - Какая нелепость! - воскликнул Хейл. - В записях явная ошибка.
   Я закурил сигарету.
   - Хорошо, - подвел итог Рондлер. - Кажется, это все.  Вы  все  можете
идти, но без моего разрешения пусть  никто  не  уезжает  из  города.  Во
всяком случае, все  вы  задерживаетесь,  как  свидетели,  и  будете  под
надзором.
   Мы вышли в коридор.
   Хейл обратился к Роберте Фенн:
   - Сожалею, что обманывал вас. Я познакомился с Эдной  Катлер,  но  не
смог выудить из  нее  ничего.  Единственное,  что  мне  удалось,  -  это
получить рекомендательное письмо на ваше имя. Теперь вы  понимаете,  как
все было?
   - О, конечно, - ответила Роберта Фенн. - В жизни всякое бывает.
   Я потянулся и зевнул.
   - Ну, с меня довольно. Иду домой и ложусь спать.
   Берта настойчиво взглянула на меня блестящими глазками и сказала:
   - Я хочу поговорить с тобой минутку, Дональд. - Она  взяла  меня  под
руку и отвела в сторону. - Ты действительно должен пойти и  поспать.  Ты
вымотался. - Голос ее звучал совсем по-матерински.
   - Конечно, - кивнул я. - Поэтому и отрываюсь от компании.
   Берта понизила голос.
   - Если ты собираешься достать пушку и спрятать ее, -  произнесла  она
уголком рта, - то имей в виду, что это слишком опасно.  Скажи  мне,  где
она, и я заберу ее.
   - О какой пушке ты говоришь?
   - Не валяй дурака, - сказала Берта. - Ты что,  думаешь,  я  не  узнаю
револьвер, принадлежащий агентству, когда увижу его? А где другой?
   - В моей квартире. В верхнем ящике.
   - О'кей. Где ты хочешь, чтобы он был?
   - Где угодно. Под окном квартиры Эдны. И не оставляй следов.
   - Доверься мне, я думаю, за тобой следят. А  револьвер,  из  которого
стрелял в тебя Катлер, устранен?
   - В данное время, да. Во всяком случае, я надеюсь.
   Потом придется побеспокоиться.
   Прямо к нам направлялась Роберта Фенн.
   - Можно я помешаю вам всего одну минутку?
   Берта ответила:
   - Пожалуйста. Мы уже закончили.
   Глаза Роберты ласкали меня. Она протянула мне обе руки:
   - Милый!
 
Глава 24 
 
   Лейтенант Пеллингэм вошел в офис около  двенадцати  сорока  пяти,  во
вторник. Элси Бранд сказала мне, что он в соседнем кабинете, и  я  пошел
поговорить с ним.
   - Надеюсь, вы не держите на меня зла, Лэм?
   - Не держу, если и вы не держите.
   - Вам следовало сказать мне, что вы пытаетесь защитить Роберту Фенн,.
потому что считаете, будто ей угрожает опасность.
   - Вы схватили бы ее, арестовали и отправили в Новый Орлеан.
   - Да, - согласился он, - нечто подобное могло произойти.
   - Не говоря уже об Эдне Катлер, - продолжил я.
   - Вы довольно проницательны, Лэм, - сказал  он.  -  Мне  хотелось  бы
услышать от вас, что же все-таки случилось в Новом Орлеане.
   - Вы имеете в виду Нострэндера?
   - Да.
   Я посмотрел на часы и сказал:
   - У меня свидание на улице через двенадцать минут.
   Чтобы дойти до условленного места, мне потребуется десять  минут.  Не
хочу опаздывать. Что, если мы пойдем вместе? Поговорим по пути.
   - Хорошо. Я буду признателен за любую ниточку, которую вы мне дадите.
Моя миссия здесь провалилась. Роберту Фенн могут выслать из Луизианы, но
я не думаю,  что  это  произойдет,  потому  что  свидетельства,  которые
имеются на сегодняшний день, не достаточно убедительны. Если бы  я  смог
снова вернуться к раскрытию этого убийства, для меня это было бы большим
достижением.
   - Хорошо. Пошли, - сказал я.
   Я взял шляпу, подошел к столу Элси Бранд и пожал ей руку.
   Лицо ее выразило удивление:
   - Ты уезжаешь?
   - Да, я могу некоторое время отсутствовать. Береги себя.
   В глазах ее промелькнуло какое-то странное выражение.
   - Ты так говоришь, будто прощаешься навсегда!
   - О, я вернусь!
   Выходя из лифта, мы встретили Берту Кул. Она одарила Пеллингэма одной
из лучших своих улыбок.
   - Слышал новость, Дональд? - спросила она меня.
   - Какую?
   - Сержант Рондлер обнаружил револьвер, который использовал Катлер. Он
нашел его там, где его выбросили, -  под  окном  квартиры  Эдны  Катлер.
Проверка показала, что это то самое оружие, из  которого  был  застрелен
Крейг. Катлер пытается представить ложные свидетельства, но, похоже, его
теперь отвезут в город и допросят с пристрастием.
   - Это хорошо.
   - А куда вы направляетесь вдвоем?
   - Да в одно место, немного подальше на  этой  улице.  Пошли  с  нами.
Пеллингэм сказал, что хотел бы поговорить.
   Берта посмотрела на лифт, будто сомневалась, идти ли ей с нами.
   - Вообще-то я хотела идти в офис. Я заказала упаковку чисто  шелковых
чулок и хотела узнать, пришла ли посылка. Ну ладно. Пошли.
   Мы пошли втроем в ряд, по тротуару. Берта - ближе к домам,  Пеллингэм
- в середине, а я - со стороны проезжей части.
   Пеллингэм спросил, обращаясь ко мне:
   - Вы действительно считаете, что Хейл вошел в квартиру в два двадцать
ночи?
   - Я в этом уверен. Что вам удалось узнать о нем?
   - Он вовсе не адвокат, - усмехнулся Пеллингэм.
   - Я так и думал. Он частный детектив?
   - Да. Глава детективного агентства в Нью-Йорке.
   Катлер нанял его, чтобы вытянуть кое-какие признания из Роберты  Фенн
или получить компрометирующие сведения. По правде говоря,  он  подстроил
все свидетельства в квартире в  Новом  Орлеане.  Решил  нажать  на  нее,
угрожая поднять  дело  о  старом  убийстве  и  сделать  так,  чтобы  она
выглядела преступницей. А в качестве платы за  свое  молчание  он  хотел
потребовать от нее показаний, которые подтвердили бы, что  между  ней  и
Эдной Катлер существовал сговор.
   - Звучит правдоподобно, - сказал я.
   - Однако они ошиблись  -  не  учли,  что  револьвер,  который  где-то
выкопали и засунули в секретер, будет подвергнут проверке и не  составит
особого труда установить, была ли именно из него выпущена пуля убийцы.
   - Конечно, если бы Роберта клюнула на это и сделала то,  что  они  от
нее хотели, ей передали бы вырезки и револьвер, - поддержал его я.
   - Правильно. Я об этом не подумал.
   - Может быть, они просто хотели нажать на нее?
   - В этом что-то есть, - заметил Пеллингэм. - Очень многое не ясно  до
сих пор - разные мелкие детали.
   Я думаю, вы могли бы кое-что прояснить.
   - Что, например?
   - Если бы вы только дали мне какую-то нить, с помощью которой  я  мог
бы продолжить расследование убийства Нострэндера! Его совершил Хейл?
   Я взглянул на часы. Было без пяти час.
   - Я скажу вам кое-что, - сказал я, ожидая, когда переключится  сигнал
светофора. - Берта Кул и я были первыми, кто обнаружил тело Нострэндера.
   - Что-что! - воскликнул лейтенант пораженно.
   Берта бросила резко:
   - Дональд!
   - Все в порядке, - успокоил ее я. - Они не могут ни  в  чем  обвинить
нас. Мы сообщили об этом. Это я позвонил в полицию.
   - Ну, рассказывайте все остальное, - потребовал Пеллингэм,  когда  мы
шагнули вперед одновременно с тем, как переключился светофор.
   - Мы нажали кнопку домофона в квартиру Роберты Фенн. Кто-то  в  ответ
открыл нам дверь. Мы поднялись, заглянули  в  квартиру  и  увидели  тело
Нострэндера.
   Я утащил Берту, подумав, что убийца мог находиться в квартире.
   Пеллингэм кивнул.
   - Так вот, его там не было, - сказал я.
   - Откуда вам это известно?
   - Мы последили за зданием. Он не выходил оттуда.
   Никто не выходил из дома, кроме одной пожилой женщины. Потом  прибыла
полиция.
   - Все это странно, - заметил Пеллингэм. - После того  как  в  полицию
позвонили, два детектива направились туда. Они тоже позвонили в квартиру
Роберты Фенн, и кто-то, как и вам, открыл им дверь. Они поднялись, но  в
квартире никого не застали.
   Я сказал:
   - В тот вечер, когда я посетил Роберту Фенн,  Нострэндер  постучал  в
дверь. Он не звонил снизу.
   Роберта задержала его и сказала мне, что мне лучше уйти. Я ушел сразу
вслед за ним. Выйдя, посмотрел вверх и вниз по улице и нигде  не  увидел
Нострэндера.
   - Хорошо. И как вы это объясняете? - нетерпеливо спросил Пеллингэм.
   - У Нострэндера был, очевидно, еще какой-то  знакомый  в  этом  доме,
знакомый,  которого  он  часто  посещал.  Вполне  вероятно,   это   была
приятельница, и, когда  она  поняла,  что  Нострэндер  все  еще  увлечен
Робертой Фенн, ее охватила ревность. Кстати, в холле, напротив  квартиры
Роберты,  находится  квартира  Мэрилин  Уинтон.  После  убийства  в  дом
приходили разные люди, звонили в квартиру Роберты Фенн, и входная  дверь
сразу открывалась. Если бы Роберта Фенн вернулась в свою  квартиру,  она
была бы убита, но если входили другие люди,  то  в  квартире  никого  не
оказывалось. Никто не учел того, что кнопку, открывающую входную  дверь,
может нажать владелец любой квартиры. А дальше думайте сами.
   Пеллингэм недовольно нахмурился.
   - Мэрилин Уинтон сказала, будто слышала звук выстрела  убийцы  в  два
тридцать, - продолжил я. - Она - единственная, кто слышал его. Я  думаю,
что, если вы как следует допросите Хейла, выяснится, что в два  тридцать
он разговаривал с Нострэндером. Допустим, что после  его  ухода  Мэрилин
Уинтон вошла в квартиру Роберты Фенн в поисках разгадки.
   - Но она ведь слышала заглушенный звук выстрела в два тридцать!
   - Это она говорит,  что  слышала.  Если  бы  я  намеревался  войти  к
кому-нибудь в квартиру и убить его в три часа ночи, я мог бы  состряпать
неплохое алиби, сказав своим друзьям, что в  момент,  когда  я  открывал
входную дверь, услышал выстрел. И это было в два часа тридцать минут, не
так ли?
   Пеллингэм продолжал смотреть на меня,  будто  я  снимал  с  его  глаз
пелену.
   Берта Кул воскликнула:
   - Вот это да!
   Пеллингэм тихонько присвистнул. Он принял внезапное решение.
   - Хорошо, Лэм, - сказал он. - Вы поеде