нежно,  но
сильно сжали мою руку.
   - Ты хороший парень, Дональд, даже несмотря на то, что...
   - Несмотря на что? - спросил я. Она открыла дверцу машины:
   - Несмотря на го, что ты разговариваешь во сне. Пока, Дональд.
 
Глава 12 
 
   Было уже половина первого, когда я поставил машину на  стоянку  возле
нашего агентства и поднялся к себе. Элси  Бранд  уже  ушла  обедать.  Из
кабинета Берты раздался скрип  кресла,  потом  ее  тяжелые  шаги.  Дверь
распахнулась. Берта Кул стояла на пороге, глядя  на  меня  с  выражением
холодной злобы. - Ты! - закричала она.
   - Точно.
   - Что б тебя черт побрал! Что ты  о  себе  воображаешь?  На  кого  ты
похож? Вчера я  думала,  что  ты  совсем  измотался.  Ты  был  похож  на
привидение!  Я  надрываюсь,  готовлю  для  него  омлеты,  а  он  шляется
неизвестно где!
   - Ты хочешь ссориться обязательно в приемной, так, чтобы нас  слышали
клиенты? - спросил я, усаживаясь в кресло и беря в руки утреннюю газету.
   - Ты мерзкий, неблагодарный и хладнокровный наглец!  Берта  потратила
восьмидолларовую бутылку виски на этого болвана из полиции,  чтобы  тебе
помочь, а ты...
   - Люди ходят по коридору и  могу  услышать,  Берта.  Может  быть,  за
дверью стоит наш будущий клиент...
   Берта заорала еще громче:
   - Мне наплевать, сколько там клиентов стоит за нашей дверью!  Я  хочу
высказать тебе все, и тебе придется это выслушать! Если ты думаешь,  что
можешь вернуться сюда просто так и...
   На дверном стекле появилась тень чьей-то фигуры, и я молча указал  на
нее Берте. Она с явным усилием взяла себя в руки.
   Кто-то попытался открыть  дверь,  поворачивая  ручку.  Набрав  полную
грудь воздуха, Берта произнесла:
   - Посмотри, кто там, дружок.
   Отложив газету, я пересек комнату и открыл дверь. Передо  мной  стоял
мужчина средних лет, с длинным костистым носом, высоким лбом и  широкими
скулами. За стеклами его очков хитро поблескивали серые глаза.
   -  Миссис  Берта  Кул?  -  спросил  он.  Манеры  Берты  сразу   резко
изменились.
   - Да. Чем могу вам помочь?
   - Прежде всего разрешите  мне  представиться.  Я  Фрэнк  Л.  Глимсон,
старший партнер адвокатской  конторы  "Косгейт  и  Глимсон".  А  теперь,
миссис Кул, мне хотелось бы, чтобы вы кое-что для меня сделали.
   Он вытащил из кармана какую-то бумагу и протянул Берте. Та машинально
взяла ее и сказала:
   - Мистер Глимсон, мы  выполняем  очень  много  поручений  адвокатских
фирм. Мы даже специализируемся в этой области.  Дональд,  убери  газету.
Мистер Глимсон, это Дональд Лэм, мой партнер. Он служил на флоте. Только
что вернулся, но уже целиком погрузился  в  работу.  Итак,  чего  же  вы
желаете? Что это за бумага? - С этими словами Берта развернула документ.
   - Что-что? Зажарьте меня, как устрицу! Что это, черт вас побери!
   Глимсон поднял руку:
   -  Одну  минутку,  миссис  Кул,  одну  минутку.  Позвольте  мне   все
объяснить.
   - К дьяволу ваши объяснения! - вопила Берта. - Это повестка в суд  по
делу "Миссис Ролланд Б. Лидфилд против Эстер Уитсон и Берты Кул". Что вы
хотите, черт возьми, этим сказать?
   - Одну минутку, миссис Кул. Пожалуйста, одну минутку. Дайте  мне  все
объяснить.
   Берта продолжала перелистывать страницы документа.
   - Пятьдесят тысяч долларов! - завизжала  она.  Пятьдесят...  тысяч...
долларов!
   - Совершенно верно, - кисло подтвердил Глимсон. - И если вы будете  и
дальше так себя вести со  мной,  миссис  Кул,  это  действительно  будет
стоить вам пятьдесят тысяч долларов.
   На мгновение Берта онемела. Глимсон же мягко продолжал:
   - Миссис Кул, я готов сделать вам предложение,  деловое  предложение,
именно поэтому я сам лично принес вам эту бумагу.
   Глимсон оглядел меня и послал мне любезную улыбку.
   - Конечно, миссис Кул, - продолжал он успокаивающе, - на  самом  деле
мы не думаем, что вы были так неосмотрительны. Мы считаем,  что  в  этом
дорожном инциденте нужно целиком винить только  Эстер  Уитсон.  -  И  он
широко улыбнулся Берте.
   Берта угрожающе выдвинула челюсть вперед и сказала:
   - В чем же ваше предложение?
   - Нет, миссис Кул, вы еще сердитесь на меня.
   - Вы совершенно правы, - закричала Берта, - я сержусь на вас.
   -  Миссис  Кул,  я   совсем   не   собираюсь   злоупотреблять   своим
преимуществом, ведь я  юрист,  а  вы  нет.  Я  собираюсь  объяснить  вам
соответствующую статью закона. Раньше считалось, что  оправдание  одного
из правонарушителей влечет за собой и оправдание другого. Однако  теперь
этот  принцип  изменен,  вернее,  в  него  была  внесена  ясность  нашим
судопроизводством. В деле Рамсея против Пауэрса было  установлено,  что,
когда было совершено гражданское правонарушение и истец  утверждал,  что
двое или более участников совместно совершили такое же нарушение...
   - Какое мне дело до правонарушений? - прервала его Берта.
   - Разве вы не понимаете, миссис  Кул?  Единственное,  что  вы  должны
сделать, - это помочь нам доказать, что во  всем  виновата  только  мисс
Уитсон,  и  тогда  с  этим  будет  покончено.  Но  в  законе  есть  одна
особенность, миссис Кул. В нем говорится, что, для того чтобы можно было
получить у некоего лица  показание  под  присягой,  данное  лицо  должно
выступать как одна из сторон в этом деле. Я не хочу сказать, миссис Кул,
что собираюсь предъявить вам  иск  только  затем,  чтобы  получить  ваши
показания, но я должен сказать, что хочу  получить  ваши  показания  под
присягой прямо здесь, в вашем офисе, сегодня в три часа дня. И  если  вы
подтвердите, что данный инцидент случился целиком по вине Эстер  Уитсон,
мы будем просить суд прекратить дело против вас на основании  того,  что
ответственность ваша не доказана.
   И мистер Глимсон лучезарно улыбнулся.
   - Предположим, что ваш клиент - как ее фамилия? - спросила Берта.
   - Миссис Ролланд Б. Лидфилд, - ответил Глимсон.
   - Хорошо. А если предположить, что виновата сама миссис Лидфилд?
   Сложив вместе длинные пальцы обеих рук, Глимсон усмехнулся:
   - Мне кажется, миссис Кул, вы недооценили значение того, что я только
что сказал вам. Если этот несчастный случай произошел по недосмотру мисс
Уитсон, вот тогда мы обратимся в суд с просьбой закрыть дело.
   - Это что, черт возьми, шантаж? - воскликнула Берта.
   - Моя дорогая миссис Кул! Моя дорогая миссис Кул!
   - Я вам не дорогая, - сказала Берта. - Что за всем этим стоит, хочу я
знать?
   - Мы хотим получить ваши  показания  под  присягой,  миссис  Кул.  Мы
полагаем, что имеем право зафиксировать ваши показания,  так  что  когда
дело будет направлено в суд, мы будем точно знать, с  чем  нам  придется
столкнуться. Слишком часто, миссис Кул, свидетели меняют свои  показания
в суде. Вы  думаете,  что  с  делом  все  в  порядке,  а  потом  в  суде
выясняется... В конце концов, миссис Кул, вы  знаете  жизнь,  вы  должны
понимать такие вещи.
   - Я ничего в этом не понимаю, - заявила Берта, - за исключением того,
что вам не  удастся  втянуть  меня  в  это  дело.  Если  вы  собираетесь
доказывать мою халатность, то я этого не потерплю!
   Глимсон громко рассмеялся, откинув голову назад:
   - Вы прекрасно выразили свою мысль, миссис Кул. Но не почувствуете ли
вы себя в глупом положении, когда в суде вам придется объяснять,  почему
вы назвали себя Боскович?
   Зазвонил телефон, и я взял трубку на столе у  Элси.  Голос  в  трубке
дрожал от нетерпения:
   - Алло, алло, с кем я говорю?
   - У телефона Дональд Лэм.
   - О, мистер Лэм, с вами говорит Эстер Уитсон. Помните,  мисс  Уитсон,
которая замешана в том дорожном происшествии и которая...
   - Я вас помню.
   - Я хочу поговорить с миссис Кул.
   - Она сейчас занята. Пожалуйста, позвоните ей позже.
   - Но не могла бы она ненадолго подойти к телефону...
   - Она сейчас занята, - повторил я. - Будет лучше, если  вы  позвоните
ей позже.
   Эстер Уитсон минуту подумала:
   - Вы хотите сказать, что она занята в связи... Это имеет отношение  к
нашему делу?
   - Да.
   - Вы можете отвечать на мои вопросы, мистер Лэм?
   - Попытаюсь.
   - У вас сейчас находится такой носатый адвокат по фамилии Глимсон?
   - Да.
   - Это он с ней разговаривает?
   - Да.
   Ох,  мистер  Лэм,  пожалуйста,  передайте  миссис  Кул:  мой  адвокат
говорит, что Глимсон старается сделать миссис Кул участницей этого дела,
чтобы получить ее свидетельские  показания  под  присягой,  и  что  если
миссис Кул согласится хоть с чем-нибудь из того, что предлагает Глимсон,
предварительно не оговорив, какими будут  ее  показания,  то  это  будет
хорошая возможность наконец поймать Глимсона в ловушку за  то,  что  мой
адвокат называет жульничеством в его юридической практике.
   - Хорошо, посмотрю, что я смогу сделать, - сказал я.
   - Я приеду к вам немного позже и объясню все подробно.
   - Сейчас я позову к телефону Берту, - сказал я и протянул ей трубку.
   - Я потом поговорю.
   - Лучше выслушать это сейчас,  Берта.  Ты  можешь  решить  потом,  но
сейчас послушай.
   Взяв трубку, Берта сказала:
   - Алло.
   Она молча выслушала все, что ей сказала Уитсон, произнесла:
   - Хорошо, -  и  повесила  трубку.  Потом,  повернувшись  к  Глимсону,
спросила:
   - Где вы хотите снять с меня показания?
   - Мы можем сделать это прямо здесь, миссис Кул. У меня есть нотариус,
который также работает стенографом в суде. Это не причинит вам неудобств
- всего несколько минут, несколько простых вопросов - и  все,  -  сказал
он, радостно улыбаясь.
   - Когда?
   - Я предложил в три часа, но...
   - Хорошо, - отрезала Берта, - договорились  на  три  часа,  а  теперь
убирайтесь и дайте мне спокойно работать.
   Глимсон закивал, бросился пожимать руку мне и  Берте  и  выскочил  из
офиса.
   - Грязный жулик, - сказала Берта, когда за ним закрылась дверь.
   - Давай подождем до трех часов, прежде чем делать какие-то выводы.  А
сейчас тебе лучше  обдумать,  что  говорить.  Вполне  возможно,  что  он
адвокат, специализирующийся на дорожных происшествиях.
   Берта сердито покосилась на меня:
   - Если этот носатый ублюдок думает, что может меня  запугать,  то  он
зря так думает. Тоже мне, адвокат по автомобильным делам! Я ему покажу!
   - Вот и славно, - сказал я и вернулся к своей газете.  Берта  сердито
глянула на меня и хотела что-то ответить,  но  в  этот  момент  в  замке
повернулся ключ и вошла вернувшаяся с обеда Элси Бранд. Она  была  очень
удивлена, увидев нас обоих:
   - Привет! Я вам не помешала?
   - Черт, почему мы вечно должны совещаться в приемной?  -  раздраженно
спросила Берта. - Интересно, для чего тогда существует личный кабинет?
   - Извините, - бесстрастно сказала Элси Бранд и прошла к своей пишущей
машинке.
   Берта повернулась ко мне.
   - Кстати, нас действительно  прервали,  -  сказала  она  с  внезапным
гневом. - Так где же ты все-таки ночевал прошлой  ночью?  Фрэнк  Селлерс
сказал тебе...
   В этот момент открылась входная дверь, и ее опять прервали. В комнату
вошел широкоплечий, как  видно  по  всему,  уверенный  в  себе  мужчина.
Впрочем, в этот момент он чувствовал себя явно неловко.
   - Миссис Кул? - спросил он. Берта кивнула.
   - Мистер Лэм?
   Я поднялся с кресла.
   - Меня зовут Эллери Крейл, - представился посетитель.
   Берта с укоризной взглянула на меня и торопливо сказала:
   - Входите. Мы как раз  собирались  ехать  по  делу,  потому-то  вы  и
застали нас в приемной. Но мы можем отложить поездку.
   - Простите, что отвлек вас, - извинился Крейл, - но я  безумно  занят
и...
   - Входите, входите, - сказала Берта.
   Мы прошли в ее кабинет. Берта уселась за стол, показала мне  на  стул
справа от  нее,  а  Крейла  усадила  в  удобное  комфортабельное  кресло
специально для клиентов.
   Крейл откашлялся:
   - Дело в том, что мне нужна от вас не профессиональная консультация.
   -  Нет?  -  спросила  Берта,  и  в  ее  голосе   появились   признаки
раздражения. - Тогда что вы хотите?
   - Как я понимаю, вчера вы были свидетельницей автомобильной аварии.
   - Ах вот оно что! - сказала Берта.
   - По причинам личного характера, - продолжал Крейл,  -  я  хотел  бы,
чтобы это дело не дошло до суда. Я предпочел  бы,  чтобы  был  достигнут
компромисс и дело было закрыто.
   Берта навострила ушки. В ее глазах читались хитрые расчеты.
   - И как же вы предполагаете решить это?
   - Мне не хотелось бы встречаться с адвокатами  обеих  сторон.  И  мне
пришло в голову, что  вы  как  профессионал  могли  бы  помочь  мне  все
уладить, заплатив определенную сумму отступного, так,  чтобы  дело  было
прекращено.
   - Могу я узнать, какое отношение к этому имеете вы? - осведомился я.
   - На этот вопрос мне бы не хотелось отвечать.
   - Один из участников  этого  инцидента  записал  номера  всех  машин,
которые были рядом, - сказал я.
   Тогда вы знаете ответ на ваш вопрос, - сказал Крейл,  повернувшись  в
кресле.
   - И что ж я - мы - будем  за  это  иметь?  -  требовательно  спросила
Берта.
   - Если бы вы смогли уладить все дело за двадцать пять сотен, я мог бы
предложить вам пятьсот долларов. Тогда  мои  расходы  составили  бы  три
тысячи долларов.
   - Другими словами, - бойко сказала Берта, -  вы  платите  три  тысячи
долларов  за  то,  чтобы  уладить  дело.  А  вся  разница  между  суммой
отступного, о которой мы договоримся, и тремя тысячами...
   - Я не говорил этого, - с достоинством прервал ее Крейл. - Я  сказал,
что готов заплатить вам пятьсот долларов, если вы  добьетесь  соглашения
на сумму, не превышающую двадцати пяти сотен.
   - А если мы договоримся на двух тысячах долларов отступного?
   - Ваш гонорар будет пятьсот долларов.
   - Тот же, как если бы мы сошлись на двадцати пяти сотнях?
   - Да.
   - Это не дает нам стимула стараться снизить цену отступного.
   - Именно так, - сказал Крейл. - Я формулирую так свое предложение  по
вполне определенной причине. Мне не хотелось  бы,  чтобы  вы  затягивали
решение вопроса, пытаясь выторговать для себя  большую  сумму.  Я  хочу,
чтобы все было решено как можно быстрее.
   - Давайте уточним, - сказала Берта.  -  Вы  хотите  только  одного  -
быстрого улаживания дела об автомобильной аварии. И это все?
   - Да, это все. Что еще тут может быть?
   -  Я  просто  хочу  все  выяснить,  чтобы  эта  работа  не   помешала
расследованию других дел, над которыми мы сейчас работаем.
   - Не вижу причины, чем моя просьба может вам  помешать,  миссис  Кул.
Мое предложение крайне просто.
   - Мы хотели бы получить часть гонорара  вперед.  Хотя  бы  две  сотни
аванса.
   Крейл вытащил из кармана  чековую  книжку,  открутил  колпачок  своей
ручки, но потом передумал, надел колпачок на ручку и убрал ее в  карман,
закрыл чековую  книжку,  достал  бумажник  и  отсчитал  двести  долларов
десятками и двадцатками.
   Берта тут же выписала  ему  расписку,  которую  он,  сложив  пополам,
положил в тот же бумажник. Поднявшись, он пожал нам руки и вышел.
   - Ну что, дружочек, не так уж плохо.  Две  сотни  баксов  здесь,  две
сотни там...
   - Как ты полагаешь, почему он так хочет уладить это дело?
   Берта подняла брови:
   - Думаю, по той простой причине, что он не хочет,  чтобы  выяснилось,
что его жена следила за Стенберри.
   - На месте миссис Крейл я не стал бы рассказывать об этом мужу.
   - Что бы сделал ты и что сделала она - это  две  большие  разницы,  -
заключила Берга.
   - Возможно, но мне начинает казаться, что в этом деле есть  еще  одна
сторона, которую мы не учитываем.
   - Что за дьявол в тебе сидит, Дональд, - раздраженно сказала Берта. -
Ты все время возражаешь  против  очевидных  фактов.  Сейчас  ты  пойдешь
вместе с Бертой и хорошенько поешь, чтобы  с  тобой  опять  не  случился
голодный обморок, как вчера.
   - Я поздно позавтракал.
   - Это уж точно, что поздно! Кстати, где же ты  все-таки  был  прошлой
ночью? Я...
   И тут опять зазвонил телефон. С минуту Берта смотрела на меня,  потом
схватила трубку. Я услышал, как Элси Бранд сказала:
   - Пришла Эстер Уитсон.
   - Господи, совсем забыла, что она должна прийти! Пусть  войдет.  -  С
этими словами Берта бросила трубку и сказала:
   - Если мы сумеем и с нее взять  двести  долларов,  это  будет  просто
замечательно.
 
Глава 13 
 
   Эстер Уитсон вошла в кабинет, улыбаясь и показывая все свои  зубы.  В
двух шагах позади нее шел коренастый лысый мужчина, приветливо  улыбаясь
нам. За очками в роговой оправе прятались голубовато-серые глаза. Похоже
было, что он начитался книг о том, как производить на людей впечатление,
и хорошо усвоил прочитанное. Он был  крепко  сбит  и  держался  чересчур
напористо. Короткие рыжие усики, жесткие и топорщившиеся во все  стороны
над его толстой верхней губой, напоминали щетку для мытья  бутылок.  Его
толстые пальцы сжимали ручку портфеля.
   - Знакомьтесь, это мой адвокат, мистер Мисгарт, Джон Карвер  Мисгарт.
Он ведет мои дела уже много лет, - сказала Эстер Уитсон.
   Мисгарт  поклонился,  и  проникающие  через   окно   солнечные   лучи
отразились от его лысины.
   - Это миссис Кул, - продолжила представление Эстер Уитсон, - и мистер
Лэм.
   Мы пожали друг другу руки, и Мисгарт объявил, что очень  рад  с  нами
познакомиться.
   - Садитесь, пожалуйста, - пригласила Берта.
   - Я привела своего адвоката, так как хотела, чтобы  он  объяснил  вам
юридическую сторону ситуации, - сказала Эстер Уитсон. Она повернулась  к
Мисгарту и улыбнулась ему.
   Мисгарт откашлялся. Дружелюбное  выражение  внезапно  исчезло  с  его
лица, и он сразу стад похож на типичного юриста, произнеся с  напыщенным
видом:
   - Это грубое нарушение закона, миссис Кул. Глубоко сожалею, что  нашу
профессию позорят такие юридические фирмы, как "Косгейт и Глимсон".
   - Проходимцы? Ведут сомнительные дела? - спросила Берта.
   - Не совсем то,  что  вы  называете  "проходимцами".  Они  достаточно
хитры,  агрессивны,  компетентны  и  скрупулезно  придерживаются   буквы
закона. И это все. Да, миссис  Кул,  это  все.  Как  вы  понимаете,  это
конфиденциальное заявление, и я бы не хотел, чтобы меня цитировали.  Это
сведения, которые ни в коем случае не подлежат разглашению...
   - Он уже имел с ними дело раньше, - вмешалась Эстер Уитсон.
   Мисгарт открыл свой портфель.
   - Возьмем, к примеру, их  отвратительную  попытку  повлиять  на  ваши
показания, миссис Кул. Она законна в том  смысле,  что  нет  закона,  ее
запрещающего, но кроме этого,  существует  этика,  о  которой  служитель
закона никогда не должен забывать. Вы понимаете, не так ли?
   - Они подали на меня в суд.
   - Совершенно верно. Они назвали вас в  качестве  ответчика  по  иску,
чтобы доставить вам неприятности,  чтобы  напугать  вас,  заставить  вас
беспокоиться и довести до того, что,  давая  показания  в  суде,  вы  бы
думали только о том, как им угодить.
   - Им меня не запугать! - воскликнула Берта.
   - Вот именно это я  и  сказала  мистеру  Мисгарту,  -  е  энтузиазмом
закивала Эстер Уитсон.
   - Рад был от вас это услышать, миссис Кул, - засиял  Мисгарт.  -  Моя
идея состоит в том, чтобы  обратить  этот  вызывающий  жульнический  ход
против них самих. Вас полагается известить заранее за пять дней  о  том,
что вы должны давать под  присягой  свои  показания,  но  эти  адвокаты,
конечно, вам  об  этом  не  сказали.  Они  хотят  заставить  вас  давать
показания в их пользу,  запугать  вас.  Однако  мы  выработали  надежную
защиту против их хитроумного плана, миссис Кул. Моя клиентка  не  только
абсолютно невиновна, но она и очень щедрая, сердечная,  добрая  женщина,
прекрасно представляющая, какие неудобства вам причинили.
   Миссис Кул, моя клиентка, мисс Эстер Уитсон, сообщила  мне,  что  она
берет на себя все расходы, связанные с тем,  чтобы  представлять  вас  в
суде. Другими словами, моя клиентка поручила  мне  составить  от  вашего
имени ответ и далее действовать как ваш  адвокат,  пока  дело  не  будет
закрыто, и это не будет стоить вам ни цента, миссис Кул, - ни цента. Все
расходы моя клиентка бер