м  на  меня,
попросила документ, удостоверявший мою личность.  Я  вынул  водительские
права, она заглянула в них, проверила подпись, что-то отметила на  самом
чеке и отсчитала мне деньги.
   - И как же вы поступили дальше?
   - Знаете,  у  меня  возникло  странное  чувство,  что  я  оказался  в
безвоздушном пространстве. Словно во сне, подошел к столу, где играли  в
рулетку, купил на все  деньги  фишки  и  поставил  на  красное.  Красное
выиграло. Я оставил опять все на красном и опять выиграл.
   После этого я взял всю стопку, поставил на номер двадцать  шесть,  и,
представьте, шарик остановился именно на этой цифре. Я опять поставил на
красное и опять выиграл. После этого я собрал всю кучу моих фишек и... в
этот момент ко мне вернулась память. Как будто кто-то  отдернул  занавес
перед моими глазами. У меня закружилась голова, я покачнулся, и  хорошо,
что сзади оказался стул. Помню, что кто-то поинтересовался, хорошо ли  я
себя чувствую. Ко мне подошел один из менеджеров,  оттолкнул  нескольких
типов, сгрудившихся около меня  и,  вероятно,  собиравшихся  поживиться,
пользуясь моим состоянием, взял меня за плечи, подвел к стойке кассира и
погасил мои фишки. Я выиграл больше восемнадцати тысяч долларов.
   Должен  вам  заметить,  хорошие  казино  всегда  заботятся  о   своих
клиентах. Менеджер  сказал  мне  буквально  следующее:  "Вы  плохо  себя
чувствуете, поэтому  послушайте  моего  совета,  возвращайтесь  домой  и
отдохните. Мы будем рады вас видеть снова, когда вам станет лучше, тогда
вы снова сможете пустить в оборот эти деньги. Кому-то повезет  -  казино
или вам. Но сейчас вам нужно вернуться домой и лечь в постель".
   - Вы послушались совета?
   - Я сел в машину, сразу вспомнив, где оставил ее.
   Вообще помнил все совершенно ясно, так  как  сейчас  рассказываю  обо
всем вам. Я приехал в этот мотель и с тех пор никуда отсюда  не  выхожу,
не считая ресторана напротив. Боюсь показываться в  городе,  опасаюсь  с
кем-то общаться. Понимаю,  что,  наверное,  следовало  бы  обратиться  в
полицию сразу, как только ко мне вернулась память,  но  ведь  я  погасил
чужой чек... И оказался теперь вот  в  тупике.  Знаете,  есть  еще  одно
обстоятельство... Если я доживу до своего тридцатипятилетия  и  не  буду
обвинен ни в каких проступках и преступлениях, то получу большие деньги.
Но есть один чертов  мужик,  который,  пока  он  управляет  всеми  моими
деньгами, будет  просто  счастлив  выдернуть  у  меня  из-под  ног  этот
"золотой"  ковер.  Поэтому  я  твердо  решил  оставаться  здесь  сколько
удастся. Это место удобно тем, что я могу сойти за приехавшего сюда ради
быстрого развода и выжидающего положенные шесть  недель.  Мне  никто  не
задает никаких вопросов, ну и сам я не выдаю никому никакой информации.
   - Вы не правы в одном, - заметил я.
   - В чем же?
   - По условиям завещания, вы лишаетесь наследства после тридцати  пяти
лет не  в  случае  совершения  преступления.  Вы  должны  быть  признаны
виновным в совершении преступления.
   - И в чем же разница?
   - В этом самом она и есть, - ответил я. - Если вы будете сидеть тихо,
не станете уклоняться от выдачи властям,  если  не  совершите  ни  одной
ошибки и наймете лучшего адвоката, словом, протянете  всю  эту  канитель
как можно дольше, у вас будет хороший шанс выиграть время.
   - И что меня ждет в таком случае потом?
   - А потом, когда  вам  исполнится  тридцать  пять,  вашим  теперешним
попечителям придется считаться с тем, что вас  признали  не  виновным  в
совершении тяжкого преступления, и предъявить  вам  баланс  общей  суммы
капитала.
   - А потом?
   - Черт возьми, потом вы  станете  обладателем  наследства  и  сможете
начать настоящую борьбу с ними.
   Гейджа вдруг осенило:
   - А собственно, почему вы рассуждаете подобным образом? Вы что, разве
из полиции?
   Я отрицательно покачал головой.
   - Вы же сказали, что вы из страхового агентства? .
   - Я частный детектив и  старался  разыскать  вас.  Вы  знаете  Сандру
Иден?
   - Знаю ли я ее?! - При этих словах глаза его буквально засияли. - Как
она? Как Элеонор?
   - Прекрасно. Они очень обеспокоены вашим исчезновением,  кроме  того,
сидят без денег.
   Тут он схватился за голову.
   - Я столько раз думал о них! Хотел связаться с ними,  но  боялся  это
делать. Знаю, что они сидят без денег.
   Я должен как-то им передать... хоть немного.
   - Ну, ладно, - сказал я. - Теперь вы все вспомнили...
   - Да, вспомнил.
   - Давайте проследим ваш путь шаг за шагом. Где вы  находились  в  тот
момент, когда пришли в себя?
   - Я оказался на проселочной дороге, где-то в горах.
   Слышал шум хвойного леса и горного потока. Хорошо помню плеск бегущей
по камням воды.  Помню,  хотелось  подойти  к  ней  умыться,  но  что-то
заставляло немедленно бежать с того страшного места. Такого безотчетного
страха, поверьте, я никогда в своей жизни не испытывал. Простите, а  как
ваше имя?
   - Меня зовут Дональд Лэм...  Так  продолжим  наш  разговор.  Как  вам
кажется, вы далеко в тот момент находились от мощеной дороги?
   - Думаю, милях в двух.
   - Какого рода была грунтовая дорога?
   - Жесткая, вся в кочках, машину на них все время подбрасывало, скорее
всего дорога шла через горы, на высоте, я чувствовал это по разреженному
воздуху. Сосны шумели, и я видел только их верхушки. Была еще ночь.
   - И когда грунтовая дорога кончилась и началась мощеная, вы повернули
на подъем?
   - Да, так и было, дорога пошла вверх.
   - Что же потом?
   - Я проехал около двадцати миль.
   - Вспомнили, где вы заправлялись?
   - Не сразу, у меня бак оказался полным.
   - А подъем продолжался долго?
   - Дорога петляла, подъемы и спуски чередовались.
   Потом я выехал на мощеную дорогу, а по ней - в долину, уже  рассвело,
вокруг лежали фермерские поля, и вскоре  я  увидел  указатель.  "Рино  -
сорок миль" - было написано на нем.
   - Сколько же часов вы провели в пути, пока увидели этот знак?
   - Не помню точно, очевидно, эта часть моего сознания  еще  не  совсем
прояснилась. Помню только, ехал весь день.
   - За время пути вы заправлялись?
   - Да, дважды, а может быть, и трижды, не уверен.
   -   Вы   о   чем-нибудь   спрашивали   сотрудников    станции,    где
останавливались?
   - Нет, я просил залить полный бак, платил и молча уезжал. Вам трудно,
мистер Лэм, понять мое состояние.
   Вам приходилось когда-нибудь просыпаться утром после  глубокого  сна,
когда не сразу осознаешь, где  находишься?  Чувствуешь,  что  проснулся,
однако не понимаешь, где ты. Я же не  в  постели  нежился,  а  с  полным
провалом памяти вел машину, нервничал, у  меня  болела  голова,  и  меня
трясло от страха. Голова и до сих пор болит.
   - У вас была на лице кровь?
   - Да! Помните, я сначала остановился у ресторана?
   Вот тогда-то, заказав себе кофе, я пошел  в  туалет,  заперся  там  и
посмотрел на себя в зеркало. Весь в крови!..
   Я мочил бумажные полотенца и вытирал кровь с лица.
   - Много ее оказалось на пиджаке?
   Гейдж подошел к вешалке, снял пальто и показал мне.
   - Видите ли, я старался отмыть кровь холодной водой сначала с  плеча,
но пятна остались, посмотрите.
   - Да, интересную историю вы мне рассказали!
   - Вы мне не верите?
   - Пойдемте лучше позавтракаем,  -  предложил  я.  -  А  потом  я  вас
оставлю, сам же поеду и еще кое-что проверю.
   - Что же вы собираетесь проверять, мистер Лэм?
   Я посмотрел ему прямо в глаза.
   - Хочу установить, что вас  так  напугало.  От  чего  вы  бежали  так
спешно.
   Он  смутился.  Я  попытался  поймать  его  взгляд,  но  Гейдж  упорно
уклонялся от моего прямого взгляда.
   - У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет?
   - Куда там! Ничего,  кроме  дикого,  панического  страха,  который  и
сейчас еще леденит мне спину!
   - Хорошо, тогда пойдемте завтракать.  Вам  надо  побриться  и  выпить
кофе. Полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что ни одно  жюри  присяжных
вам не поверит?
   - Да, я догадываюсь.

Глава 6

   Приехав  в  аэропорт  Рино,  я  сел  на  самолет  до  Сакраменто,  из
Сакраменто пересел на самолет до Бейкерсфильда. Там арендовал  машину  и
поехал назад в горы, внимательно следя за боковыми  дорогами.  Агентство
по сдаче машин в аренду брало деньги за километраж, и каждый раз, как на
спидометре проскакивали очередные десять миль, я представлял  себе  лицо
Берты, когда я ей покажу чек на мои расходы.
   Я не представлял, что в горах так много проселочных дорог, ведущих  в
небольшие долины. Когда я уже решил  было  прекратить  свои  поиски,  то
нашел эту дорогу. Она проходила чуть в стороне,  мимо  брошенной  кем-то
старой кабины машины, лежащей без колес, прямо на своем днище. Невдалеке
слышался шум воды, бегущей вдоль поросшего соснами каньона.
   Я вышел из машины и прошелся вдоль потока, вниз по течению, но ничего
примечательного не обнаружил.
   Только в воздухе стоял какой-то странный запах. Я поднялся  вверх  по
течению запах усилился. Через несколько  минут  я  нашел  то,  что  было
причиной этого зловония. Вид был достаточно неприятный для глаз.
   Оглядевшись по сторонам, я влез в свою машину и поехал к  автотрассе,
потом по ней - к Бейкерсфильду, где и разыскал офис шерифа. Там оказался
его заместитель. Я предъявил свои документы.
   - Хочу заявить о том, что я нашел труп.
   - Г де?
   Заместитель  шерифа  потребовал  рассказать  об  увиденном  во   всех
деталях, я вынул карту и показал место, где его обнаружил.
   - Как же это вдруг вы его нашли? - спросил он подозрительно.
   - Дело в том, что если вы свяжетесь с полицейским  дорожным  патрулем
штата Калифорния, то узнаете,  что  они  ищут  этого  человека  довольно
давно. Им было приказано обнаружить место,  где  машина  могла  сойти  с
дороги, перевернуться... Я не могу знать точно, но, думаю, что это  труп
Малкольма Г. Бакли, который  посадил  в  свою  машину  двух  попутчиков,
добиравшихся автостопом до Лос-Анджелеса, после чего он исчез.
   - А его машина? - спросил заместитель шерифа.
   - Насколько я могу судить, поблизости  машины  не  было.  Я  старался
особенно не затаптывать следы.
   Заместитель шерифа задумался на минутку.
   - Проехав через столько городов, вы могли бы заявить об этой  находке
в десяток различных полицейских участков, где есть такие же  заместители
шерифов, - недовольно поморщился он.
   - Конечно, мог. Но я хотел сообщить в главное управление полиции.
   - Почему именно нам?
   - Потому что я в  этом  заинтересован  и  не  желаю,  чтобы  какой-то
неопытный полицейский взялся за расследование этого  дела,  хочу,  чтобы
оно велось отсюда, из главного управления.
   Эти слова его, видимо, убедили.
   - Думаете, убийца - хитчхайкер?
   - Пока не знаю. Мне известно только, что Малкольм Г. Бакли  собирался
вести свою машину всю ночь до Лос-Анджелеса. Он позвонил жене и  сообщил
ей, что взял  попутчика  в  машину,  а  позже  посадил  еще  и  женщину.
Блондинку.
   - Вы можете описать ее?
   - Судя по описанию, очень интересная особа.
   - Весьма точное определение, - не удержался от ехидства представитель
полиции.
   - Это определение, которое дала ей жена Бакли.
   Может, для вас этого мало,  но  для  меня  вполне  достаточно,  чтобы
представить себе женщину определенного типа.
   Улыбнувшись, он одобрил:
   - Ну, хорошо, Лэм.  Пошли!  Если  это  так  важно,  то,  что  вы  тут
излагали, придется хорошенько потрудиться. Я сам возьмусь за  это  дело,
вероятно, по дороге захватим с собой местного заместителя шерифа,  чтобы
он составил протокол.
   - Берите с собой кого хотите и не забудьте о фотографе. Пока там  еще
все не затоптано, надо убедиться в том, что это  действительно  Малкольм
Гринлеаз Бакли.
   - Скажите, там, очевидно, замешана страховка?
   - Сто пятьдесят тысяч долларов, - ответил я.
   Он только присвистнул.
   - Убитый занимался торговлей, продажей  вещей  по  образцам,  словом,
коммивояжер. Бизнес шел на довольно высоком уровне.
   - Что скажете о его жене?
   - Особа очень практичная. Думаю,  она  потеряла  уже  всякую  надежду
найти его живым, когда позвонила мне.
   Если бы муж ее оказался жив, вряд ли бы он ей понадобился.
   - Как она выглядит? Сколько ей лет? Что за тип женщины?
   - Ей что-то около двадцати шести - двадцати семи.
   С хорошей фигурой.
   - Блондинка? - ухмыльнулся он.
   - Брюнетка.
   - Практичная, говорите, дамочка?
   - Очень. Она думает, что муж или погиб в аварии на дороге, или сбежал
с этой попутчицей-блондинкой.
   В любом  случае  требует  доказательств.  Если  он  погиб,  ей  нужно
представить его труп, пока он  еще  не  разложился  и  его  можно  будет
идентифицировать. Если же он сбежал с блондинкой, ей  и  в  этом  случае
нужны доказательства, ибо это явится причиной для развода.
   - Ну, в таком случае хоть истерики не будет,  -  облегченно  вздохнул
заместитель шерифа.
   - Боюсь, что опознать труп не так-то просто, если не сможем  снять  у
него отпечатки пальцев.
   - Сложное дело, - задумался помощник шерифа.
   - У нас есть прекрасные эксперты, - заметил я. - В подушечки  пальцев
умершего шприцем впрыскивается специальная жидкость, а  затем  снимаются
отпечатки.
   - Да и у нас здесь на месте тоже есть хороший эксперт, - ответил  он.
- Ну, поехали?
   И мы опять отправились в горы. К этому времени  уже  стемнело,  но  я
теперь знал каждый фут на этом месте. По дороге  мы  посадили  в  машину
местного заместителя шерифа. С нами ехал и следователь,  который  обычно
ведет дело в случае насильственной смерти. Да, справедливо замечено: нам
предстояла тяжелая работа.
   Вскрытие делать не  понадобилось,  чтобы  установить,  что  это  было
убийство. Затылок у  парня  был  разбит,  как  яичная  скорлупа.  Орудие
убийства валялось неподалеку на земле -  ручка  от  домкрата,  длиной  в
двадцать пять дюймов. Но была одна странность в  этом  деле.  Далеко  от
трупа, примерно  в  миле,  мы  нашли  шляпу,  по-видимому  принадлежащую
убитому.
   Я сказал  заместителю  шерифа,  что  неплохо  было  бы  замерить  это
расстояние поточнее и отметить его на карте.
   Он посмотрел на меня с подозрением.
   - В чем дело, Лэм? Тут ветрено с обеих сторон  каньона.  Шляпу  могло
нести ветром по земле, пока она  не  зацепилась  за  какой-нибудь  куст,
здесь она теперь и валяется. Спустя неделю она бы лежала где-то еще.
   -  Возможно,  умный  защитник  в  суде  поинтересуется,   где   шляпа
находилась именно сегодня. Учтите, вам придется отвечать  на  вопросы  в
качестве свидетеля. Именно вас будут подвергать  перекрестному  допросу.
При страховке в сто пятьдесят тысяч долларов, поверьте  мне,  это  будет
весьма интересное дело.
   Немного подумав, заместитель шерифа чертыхнулся:
   - Какое отношение может иметь ко всему этому шляпа?
   -  Посмотрите  на  нее  внимательно,  -  посоветовал  я.  -  Шляпа  в
прекрасном состоянии. Видимо, убитый снял ее с головы раньше, чем убийца
ударил его ручкой домкрата.
   - И что?
   - Вы водите машину в шляпе или без?
   - Иногда в ней, иногда без шляпы.  Это  ничего  не  доказывает,  черт
возьми! - уперся шериф.
   - Дело ваше... Скажите еще, где вы держите свой домкрат?
   - В багажнике. А что?
   - Если окажется, что найденная ручка подойдет  к  домкрату  Малкольма
Бакли, лежащему в багажнике его машины, то это одно дело. Вспомните, что
блондинка, подсевшая к нему в машину, позвонила его жене и сказала,  что
у него спустило колесо  и  что  она  собирается  вызвать  ему  ремонтную
машину.
   - Но ведь не было никакой ремонтной машины. По крайней мере,  вы  мне
так сказали.
   - Никто из владельцев гаражей не помнит, чтобы  им  звонила  женщина,
попутчица Бакли, - ни утром, ни днем.
   Он внимательно посмотрел на меня, потом отошел и обратился к местному
заместителю шерифа:
   - Хорошо, Билл, возьми ленту и измерь расстояние от  шляпы  до  тела.
Сфотографируй всю  картину,  которую  мы  здесь  застали.  Сделай  много
фотографий с разных точек. Этот процесс обещает быть громким.
   Пока они работали, я бродил  вокруг  и  внимательно  все  осматривал.
Через несколько минут я позвал их:
   - Ребята, посмотрите-ка сюда!
   Похоже, здесь кому-то стало плохо, и  его  вывернуло  наизнанку.  Они
сразу подошли  вместе  со  своими  яркими  лампами,  но  шериф  спокойно
объявил,  что  такое  бывает  очень  часто.  Человек  совершит  кровавое
убийство, а потом посмотрит на  дело  своих  рук,  и  у  него  наступает
нервная реакция. Это совсем ничего не означает.
   - В  тех  книгах,  по  которым  меня  обучали,  каждая  улика  что-то
означает, - заметил я.
   Хотя Кловер, заместитель шерифа, и улыбнулся,  глаза  его  оставались
холодными.
   - Я это знаю, Лэм, но здесь - не твоя книга. Она моя, ты  помнишь  об
этом?
   Я помнил, о чем и сказал ему.

Глава 7

   Наконец труп положили  в  пластиковый  мешок  и  погрузили  в  машину
"Скорой помощи".
   - Что же дальше? - спросил я Харви Кловера, помощника шерифа.
   - Теперь мы снимем у него отпечатки  пальцев  и  объявим  розыск  его
машины. Это надо было сделать уже давным-давно. Почему  вы  об  этом  не
позаботились?
   - Я думал об этом.
   - Тогда почему не сделали?
   - Потому что вы мне этого не сказали.
   - Но вас никто, однако, не просил сюда приезжать и находить  убитого,
не так ли?
   В некотором роде так, - ответил я.
   - К чему вы клоните?
   - Представьте,  что  власти  объявили  по  стране  розыск  машины,  а
Малкольм  Бакли  уехал  с  этой  блондинкой-попутчицей,  и  они   где-то
скрываются. Предположим, парочка едет по дороге, их останавливает офицер
полиции, смотрит водительское удостоверение Бакли и говорит ему, что, по
просьбе его жены, объявлен розыск машины: якобы она была украдена. Бакли
отвечает полицейскому, что его жена может пойти и утопиться в озере, что
он едет по делам  службы,  что  ему  надоело  все  время  ей  звонить  и
выслушивать ее поучения, что сидящая с ним рядом в машине  блондинка  не
та женщина, которую он  посадил  в  машину  позавчера,  или  на  прошлой
неделе, или когда бы то ни было, а совсем другой человек;  что  она  шла
пешком по шоссе, а он ее пожалел, что она едет  с  ним  всего  час,  что
когда он звонил своей жене пятого числа, то у него в машине еще не  было
блондинки-попутчицы, что он просто  пошутил  -  обычно  такое  случается
между мужем и женой...
   - Да, понимаю ход ваших мыслей, - кивнул Кловер.
   - Теперь представьте себе еще и такую версию, - сказал  я.  -  Миссис
Бакли звонит незнакомая  женщина  и  говорит,  что  в  машине  случилась
поломка, что сама она в Роммели и  пытается  вызвать  ремонтную  машину,
которая помогла бы Бакли поставить запасное  колесо,  чтобы  Бакли  смог
добраться домой. Она не собиралась возвращаться к нему в машину,  хотела
ехать дальше на других попутных.
   - Но ведь вы мне сказали, что вызова ремонтной машины не было.
   - Я не это сказал. Я сказал, что ни в одном из мест, которые посылают
в таких аварийных случаях ремонтные машины, не припомнят ее звонка.
   - Что вы имеете в виду? - все еще не доходило до него.
   - Если у Бакли не спускало колесо, то звонившая женщина  говорила  не
правду. Если она связана с убийством, значит, попутчик-мужчина чист.
   - Не обязательно, они могли все спланировать вместе.
   - Могли бы, - ответил я.
   - Что теперь вы имеете в виду?
   - У вас в офисе есть детектор лжи?
   - Да, есть, а почему вы спрашиваете об этом?
   - Сегодня, пока вся эта история еще не попала на страницы газет, надо
проехать в оба гаража и проверить их хозяев на детекторе.
   Его глаза сузились.
   - И в случае, если один из них говорит не правду, мы сможем оправдать
нашу блондинку. Она оставила  Бакли  на  дороге  со  спущенной  шиной  и
попутчиком. Багажник был открыт, домкрат вынут,  попутчик  держал  ручку
домкрата в руках.
   - И тогда шину накачал кто-то другой.
   - Конечно!  Мимо  проезжал  какой-то  человек,  у  которого  оказался